Донской кад.корпус. Донской императора александра III
 Скачать 0.51 Mb.
|
|
Донской Императора Александра III кадетский корпус 12 сентября 1922 г. приказом Донского Атамана 2-й Донской кадетский корпус был переименован в «Донской Императора Александра III кадетский корпус», первая сотня получила название «Атаманской», кадеты которой неофициально стали носить на левом плече так называемые «атаманские» погончики голубого цвета с белым кантом. Во время пребывания в Билече появилась возможность привлечь к преподаванию в корпусе квалифицированных преподавателей, которых оказалось вполне достаточно среди беженцев. Донцы поддержали старую традицию, уделив особое внимание точным наукам. Математику в корпусе преподавали А.И.Богоявленский и Чекмасов. По отзывам выпускников корпуса, это были исключительно квалифицированные преподаватели, оба профессора университета. Кадеты понимали насколько им может понадобиться знание математики и старались вовсю. С корпусом прибыл в Югославию профессор А.И.Абрамцев, который преподавал историю. Кадеты любили его за широкую эрудицию и умение увлечь изучаемым материалом. Он умудрился найти в Югославии труды выдающихся русских историков В.И.Ключевского, Д.И.Иловайского, С.Ф.Платонова, которые давал кадетам для прочтения. С интересом кадеты воспринимали лекции по истории полковника генерального штаба Б.Н.Сергеевского. Переезд в Билечу сказался на дисциплине кадет. В условиях круглосуточного пребывания в каменных стенах корпуса, скуки, томления, начался поиск выхода из создавшегося положения путем стремления перейти в другие корпуса. Кадеты установили переписку с кадетами в Сараеве и Белой Церкви, знали там ситуацию, сравнивали её с Билече. Появились мысли: «Не лучше ли вообще вернуться в Советскую Россию». Первым законоучителем Второго Донского кадетского корпуса во время эвакуации из Евпатории, а затем в Стрнище, был о. Василий Бощановский. Выпускник Киевской духовной академии он состоял законоучителем в различных учебных заведениях в России и за рубежом. В октябре 1949 г. стал настоятелем Александро-Невской церкви в г. Лейквуде, штат Нью-Джерси, США. Многое было сделано о. Василием для поднятия духа у кадет во время скитаний по чужым землям, для сохранения в них хоть какой-то веры в справедливость. После него законоучителем стал О.Иоанн Трофимов, донской казак. Долгое время духовным окормителем кадет был епископ Вениамин, которого особенно любили младшие кадеты. Его проповеди были исполнены глубокой веры, и каждое его слово проникало в самую душу малышей. 82/ Директор кадетского корпуса и педагогический персонал чувствовали сложность положения и невозможность повлиять на его изменение. Решение в сложившейся ситуации виделось в том, чтобы стать ближе к кадетам, постараться увлечь их лекциями и беседами по различным военным, историческим и культурным вопросам. В корпусе стало больше уделяться внимания спорту, особенно футболу. Однако при отсутствии обуви развитие футбола было невозможным. Требовалось искать футбольные туфли, средства на их приобретение. Но на специальную обувь требовалось для корпуса 20 тыс. динар. Таких денег взять было негде. Было принято решение возродить выпуск кадетского журнала «Донец», создать клуб любителей фотографии, чаще устраивать специальные вокальные вечера, возобновить уроки танцев. В Билече кадетский корпус посетил генерал-лейтенант П.Н.Врангель. Выпускник кадетского корпуса Н.Воробьев в этой связи вспоминал: «Мы были выстроены на нижнем дворе, а перед строем, держась одной рукой за рукоятку кинжала стоял Врангель. Хриплым, привычным к выступлениям перед необозримыми рядами войск, голосом он вливал в нас надежду и призывал к терпению. Сотни молодых завороженных глаз глядели на него влюблённо, не отрываясь и впитывая в себя каждую деталь, каждую черточку его высокой фигуры, затянутой в скромную черкесску. Не думаю, что во времена австрийцев эти стены и бастионы могли оглашаться такими неистовыми криками восторга. Какими донские кадеты встречали и провожали генерала Врангеля. Пожалуй, проводы были ещё более бурными. Кадеты подняли на руки автомобиль Главнокомандующего и понесли его на руках по шоссе. Ведущему из Билече в Требинье. Несли и несли, пока он сам не приказал им опустить автомобиль на землю». 83/ Директор корпуса не переставал ставить вопрос перед Державной комиссией о переводе корпуса в другое место, объясняя это тем, что «духовная жизнь воспитанников обречена на унылое прозябание, нежелательным образом сказывается на психике кадет. Надо перевести корпус из Билече в другое место». 84/ Нарушение ритма в учебном процессе, переезды с места на место, неравномерность в усвоении кадетами учебной программы не могли не сказаться на результатах выпускных и переводных экзаменов. Выпуск 1922 г. оказался откровенно слабым. Это отметил и член Ученого совета Державной комиссии профессор Б.М.Орешков. Кадеты оказались недостаточно подготовленными к поступлению в высшие учебные заведения, особенно по математике. Причины для этого, конечно, были вполне объективными. Отсутствовала система в изучении математики, не хватало учебников и пособий. Выпускники кадетского корпуса показывали слабые знания по математике в высших учебных заведениях. Было принято решение о введении в Донском кадетском корпусе с нового 1923-1924 учебного года VIII класса. В это же время в корпусе был установлен специальный режим для нарушителей воинской дисциплины кадетами 2-й и 3-й сотен. Контроль за нарушителями стали осуществлять кадеты 1-й сотни. Приказом директора злостные нарушители воинской дисциплины определялись для проживания в 1-й сотне. Этой мерой командование корпуса старалось сократить время пребывания кадет, нарушающих дисциплину, без присмотра. Ежедневно к началу уроков эти кадеты в сопровождении дежурного по 1-й сотни отправлялись в свои сотни и передавались дежурному воспитателю. На уроках контроль за дисциплиной осуществлялся преподавателями. При нарушении этими кадетами дисциплины в известность ставился дежурный офицер и дежурный по 1-й сотне. На переменах контроль за кадетами-нарушителями дисциплины осуществлял дежурный воспитатель. По окончании уроков дежурный офицер-воспитатель передавал нарушителей дежурному по 1-й сотне. На вечерние занятия кадеты отправлялись в 1-ю сотню, где у них уже находились все необходимые учебники, пособия, тетради и т.д. Для грубых нарушителей дисциплины предусматривались два рода изоляции: частичная и полная. При частичной изоляции кадет находился в изолированном помещении все время, кроме уроков; на уроки и с уроков его сопровождал кадет 1-й сотни. Приготовление уроков осуществлялось в помещении 1-й сотни. Директор корпуса, офицеры-воспитатели во время выступлений на заседаниях Педагогического комитета, видимо, с учетом пожеланий членов Державной комиссии слово «карцер» заменяли выражением «изолированное помещение. При полной изоляции кадет уроков не посещал и специальные занятия с ним организовывал инспектор классов. 85/ Заседания Общепедагогического комитета, посвященные рассмотрению персональных дел кадет, их успеваемости и дисциплины проходили в корпусе при большой активности и заинтересованности командиров рот, офицеров-воспитателей и преподавателей. Все подробно высказывались по обсуждаемым вопросам. Одной из самых острых проблем стала наличие переростков в младших классах, появившихся там в результате оставления на второй год, и их отрицательное влияние на обстановку в классе. На заседаниях Общепедагогического комитета 14 и 16 июня 1923 г. подробно рассматривалось персональное дело кадета Иевлева, 18-тилетнего юноши, застрявшего во II классе, где средний возраст не превышал 13 лет. Иевлев – сын рабочего Петроградского трамвайного парка. Принимал участие в Первой мировой войне. Добровольцем в 11 лет ушел на фронт, его взяли в Гренадерский полк. Был в плену, бежал. В Гражданскую войну партизанил, был в Чехословацком корпусе, с которым дошел до Владивостока. В Королевство С.Х.С. прибыл из Владивостока с Морским училищем, пройдя все испытания восьмимесячного морского перехода. Список проступков Иевлева занимал в его личном деле несколько страниц. Наиболее характерными из проступков были: площадная брань, игра в карты, самовольные отлучки с одним из товарищей, безобразное поведение на уроках, пересаживание с места на место, нежелание реагировать на замечание преподавателей. При постановке на штраф два раза покидал место наказания, проявлял грубость в разговоре с преподавателями, приставал к дочери огородника. С кадетами держал себя вызывающе, пользуясь своей физической силой. Кадетам рассказывал о посещении различных притонов и злачных мест, кутежах с женщинами и все это с большими подробностями. Он всего в жизни уже вкусил, но отстал в образовании. Ему нечего было делать во II классе. К порядку в корпусе относился с пренебрежением, тяготился дисциплиной. Оказывал очень дурное влияние на класс. Общепедагогический комитет отметил, что Иевлиев проявлял недисциплинированность в течение всех лет пребывания в корпусе, но директор корпуса, командир сотни, офицер-воспитатель пытались внушить ему необходимость соблюдения дисциплины. Однако Иевлев на некоторое время затихал, а затем его нарушения становились ещё более грубыми и нетерпимыми в корпусе. Комитет поставил вопрос перед Державной комиссией об отчислении Иевлева из кадетского корпуса. 86/ Воспитанник VI класса Михаил Никифоров (20 лет) в октябре 1922 г. обругал товарища матом, критиковал порядки в корпусе, смеялся над кадетами, вспоминал порядки в кадетских корпусах Российской империи. Кадеты возмутились его поведением, и кадет Карпов ударил Никифорова по лицу. В январе 1923 г. Никифоров отказался идти под арест, уклонялся от работ, на которые направлялись кадеты. Переведен в VII класс условно. 87/ К концу 1922-1923 учебного года педагогическому коллективу корпуса большими усилиями удалось переломить ситуацию и заставить кадет работать более настойчиво и напряженно. VIII класс подошёл к выпускным экзаменам с хорошими результатами и успешно выдержал экзамены. Высокий уровень дисциплины и успеваемости в течение учебного года продемонстрировала 2-я сотня (VI и V классы). В корпусе продолжало оставаться некоторое число участников Гражданской войны, Георгиевских кавалеров. Это была одна из лучших характеристик кадет. Но в том, что касается успеваемости и дисциплины, эта категория воспитанников продолжала оставаться на последнем месте. По возрасту это были юноши 18-20 лет. Они отстали в учебном отношении, оказались недостаточно подготовленными к продолжению учебы в корпусе. При переводе из VII в VIII класс было переведено 47 человек, 10 – оставлено для повторения программы VII класса. 88/ Командир 2-й сотни полковник Фицхелауров, подводя итоги 1922-1923 учебного года отметил в целом хорошее деловое настроение сотни. Кадеты между собой дружны, сплочены. В учебном отношении отмечается много старания. К порядку привыкают. Установленные требования выполняют. Из дисциплинарных проступков он отметил случаи группового неповиновения, употребление спиртных напитков, кражу казенного имущества, грубость. Особо он отметил нехватку в сотне обуви, многие кадеты ходили босиком. 89/ За этот же год в 1-й сотне было зафиксировано 45 случаев ареста, 21 случай сбавления баллов за поведение; 66 случаев объявления дополнительных нарядов; 35 – лишение отпуска. В первом полугодии 1922-1923 учебного года во всем корпусе было принято – 546 мер воздейстия, во втором полугодии произошло значительное снижение – 198. 90/ Наиболее вызывающими дисциплинарными проступками были случаи присвоения чужой собственности (воровство), кража со взломом, употребление спиртных напитков. Из цейхгауза кадетами III класса Николаем Волгиным и Сергее Кушнаревым, 17 и 18 лет, было похищено много разных вещей. Волгин уже был замечен в воровстве. Со склада сербского правительства похитил стекло, взломав замок. Следует отметить, что Волгин был на редкость способным переплетчиком, имел работу в городе, и небольшой постоянный заработок. 91/ Отличился кадет I класса Александр Чучувадзе. Он поймал кролика-самца и пустил его к самкам. Хотел позабавиться и привлечь внимание кадет В 1923 г. в корпусе произошло чрезвычайное происшествие, был убит казначей кадетского корпуса генерал-майор Н.Н.Кучеров. К моменту, когда было совершено убийство, генерал-майор Н.Н.Кучеров был отстранён от должности офицера-воспитателя за свои левые взгляды. Однако, по свидетельству выпускника Донского кадетского корпуса Б.И.Седова, убийство Н.Н.Кучерова было совершено не по политическим мотивам, а из корыстолюбивых побуждений есаулом Скачковым. По окончании следствия директор корпуса перед строем кадет первой сотни снял шашку с есаула Скачкова, а ротный портной срезал ему погоны. Скачков был посажен в тюрьму, но ему далось бежать. Через какое-то время он оказался в Советском Союзе. В 1923 г. Донском корпусе в следующий класс перешло толъко 64 процента кадет. В это время особое внимание было уделено внимательному отношению к личности каждого кадета при переводе его в VIII класс. Было решено подробно рассматривать на заседаниях Педагогического комитета характеристику на каждого воспитанника. Для кадет играло большое значение возобновление кадетских традиций, заложенных в годы пребывания корпуса в Новочеркасске. В июле 1923 г. кадеты Донского кадетского корпуса решили восстановить традиции, которые были утеряны в ходе эвакуации из России и первых лет жизни на территории Королевства С.Х.С. Этот вопрос, в конце концов, оказался в центре внимания заседаний Общепедагогического комитета, которые состоялись 11 и 13 июля 1923 г. К этому времени в корпусе была восстановлена традиция выбора атамана выпуска, товарища атамана, войскового писаря, войсковых старшин. Кадеты восстановили свои регалии: булаву атамана, бунчук, войсковую печать. Ею и своей подписью атаман скреплял официальные бумаги при переписке с традиционным начальством других корпусов – «генералами» выпусков. Была восстановлена традиция проведения Войскового круга. Мероприятие обставлялось со всей серьезностью. Подавалась команда «смирно», входили атаман и традиционное начальство со своими символами власти. Вносилась «Её Превосходительство «Звериада». По команде атамана все садились и приступали к обсуждению повестки дня Круга. Причины созыва Круга могли быть самыми разными: заказ выпускного жетона, подготовка к балу, неблаговидный поступок какого-либо кадета. На Круге могло быть принято решение о введении «красного положения», то есть объявлении бойкота кому-либо из кадет или проведении «темной». По решению Круга мог быть устроен «бенефис» кому-либо из начальства. Директор кадетского доложил на заседании Общепедагогического комитета, что, как ему стало известно, кадет VII класса Василий Андреев (19 лет) избран «кадетским атаманом». В.Андреев был представлен к назначению на должность вахмистра, но директор отклонил его кандидатуру. По словам директора, В.Андреев участвовал в Гражданской войне, был ранен в плечо, являлся отличным гимнастом. В отношениях с товарищами проявлял сдержанность, выступал за поддержание порядка в корпусе, старался сдерживать от дисциплинарных проступков отдельных экспансивных кадет. Командир 1-й сотни генерал-лейтенант А.М.Сутулов выступил категорически против наличия в корпусе организации кадет, возглавляемой атаманом из кадет VII класса и против так называемого «Круга». По его словам, кадеты, вводя традиции, в принципе, правильно понимают вопросы воспитания и собираются бороться, главным образом, с воровством, площадной бранью, с поступками, направленными против установленных в корпусе порядков, за установление добрых товарищеских отношений между всеми кадетами. Одной из задач «Круга» является предупреждение случаев предосудительного отношения к собственности, будь то личная собственность или собственность корпуса. Генерал А.М.Сутулов отметил, что созданный кадетами «Круг» является нелегитимным органом и в любом случае за его деятельностью следует внимательно следить. Давая оценку восстановлению в корпусе кадетских традиций, генерал А.М.Сутулов, как вскоре выяснилось, был прав. Подводя итог дискуссии, директор корпуса подчеркнул, что к вопросу о «кадетском атаманстве» надо подходить очень осторожно, следить, чтобы атаман ни в коем случае не переступал рамки установленных в корпусе порядков. Пока игра в «атамана» не нарушает порядка в корпусе, за ней просто надо внимательно следить и умело направлять деятельность «Круга». По словам директора, не следует забывать, что возраст воспитанников 19-20 лет, а к выпуску многим уже будет по 21 году. 92/ «Звериада», написанная в Новороссийске, до Югославии не добралась, Старшинство зарубежной «Звериады» восходит к 35-му выпуску, окончившему корпус в 1924 г. Окончательное её оформление было завершено кадетами 37-го выпуска. Оформление бархатного переплета обошлось кадетами в триста с лишним динар, немалую по тем временам сумму. Кадеты атаманской сотни получали по 10 динар в месяц. Все эти деньги пошли на «Звериаду». В оформлении приняли участие лучшие художники. Помимо шутливого текста о начальстве, в «Звериаде» большое место уделили воспоминаниям о России, родном Доне Ивановиче, о старых традициях. 93/ Тайком от начальства, как и в старые времена проводились «похороны» анатомии, химии и других предметов. «Похороны» проводились ночью, при свечах. Один из выпусков Донского корпуса умудрился пройти с церемонией «похорон» анатомии через весь город в белых простынях с зажженными свечами. Солдаты сербской армии, встречавшие церемонию на пути её следования отдавали честь. Кадеты сдерживали смех. В принципе, по окончании выпускных экзаменов хоронили все науки. Однако из-за недостатка учебников кадеты воздерживались от сжигания подлинников и готовили им специальную замену. По окончании похорон устраивался парад. При этом форма одежды включала: фуражку, сапоги, пояс, адамов костюм. 94/ В целом, традиции несли в себе положительный заряд: поддержка товарищества, надзор за военной выправкой и соблюдением формы одежды, уважение младшими старших. Находясь в Югославии, кадеты стали несколько иначе относиться к существовавшим традициям. Для них эти традиции были не столько веселой игрой, сколько чем-то священным, олицетворявшим далекую Россию. К традициям стали относиться с благоговением. Осенью 1923 г. кадетские традиции прошли в Донском кадетском корпусе свое первое испытание. 20 октября 1923 г. кадеты 1-го отделения VII класса и обоих отделений VI класса устроили «бенефис» командиру 1-й сотни генерал-майору А.М.Сутулову за то, что он вмешался в кадетские традиции и стал на сторону тех, кто отказывался их соблюдать. Прелюдией к «бенефису» явились массовые беспорядки, которые произошли в корпусе 2 октября. Появившийся в начале 1923-1924 учебного года VIII класс сразу заявил о своих претензиях на старшинство и передаче ему кадетских традиций и, в первую очередь, верховенства старшего в корпусе класса, привилегий, которыми пользовались старшие кадеты и уважительное отношение к ним со стороны остальных кадет. Корпусную «Звериаду», другие атрибуты, использовавшиеся в ходе традиционных кадетских мероприятий, кадеты, перешедшие из VII класса в VIII взяли с собой. Учитывая то, что нигде и никогда при разработке кадетских традиций не говорилось о возможности появления нового старшего класса и то, что ещё со времён существования кадетских корпусов в Российской империи в кадетских корпусах верховодил VII класс, кадеты VII класса отказались признавать верховенство вновь созданного VIII класса, объясняя это тем, что новый класс создан искусственно, только для того, чтобы помочь кадетам окончить корпус. VII класс продолжал считать себя наследником традиций, и его поддержал в этом VI класс, который не хотел ждать ещё один лишний год, чтобы стать в корпусе вершителем традиций. VII класс потребовал от VIII класса возвращения ему кадетских традиций. Атаманы VII класс Трофимов и VIII класса Андреев не собирались поступаться своими привилегиями. Тогда кадеты VII класса решили собраться и обсудить сложившуюся ситуацию. Об этом узнал директор, командиры сотен, офицеры-воспитатели. Командиры сотен провели беседы со своими кадетами. VII класс успокоился, а VI класс наоборот возбудился. Виновным во всём кадеты признали командира 1-й сотни А.М.Сутулова, который встал на сторону VIII класса, а директор поддержал его. Этим, считалось, была проявлена несправедливость в отношении кадет VII и VI классов. Вечером во время дежурства генерала А.М.Сутулова в спальне был потушен свет, начались свист, топот, крики, улюлюканье. С трудом кадет удалось успокоить. При разбирательстве VI класс проявил коллективное запирательство. В конечном счете, два кадета VI класса были исключены из корпуса. В конце 1923 г. кадеты 1-й сотни, состоящей из VIII и VII классов, сделали попытку подчинить своему влиянию кадет 2-й сотни, включавшей VI и V классы. Атаман 1отделения VII класса Трофимов создал во 2-й сотне «дивизион», с помощью членов которого он хотел поддерживать интересы товарищества и направлять товарищество в нужном направлении. Между сторонами, поддерживающими дивизион, и его противниками возникли трения. Трофимов был вынужден отказаться от своей затеи. 95/ Учебная программа 1923-1924 гг. была успешно выполнена. Улучшилось преподавание русского языка и математики. Впервые было отмечено, что кадеты успешно осваивают сербский язык. Председатель экзаменационной комиссии в 1924 г. Иосиф Чичин остался доволен состоянием корпуса, устройством дел в нём, результатами экзаменов на аттестат зрелости. В докладе Министру просвещения был отмечен образцовый порядок в кадетском корпусе. «Судя по результатам экзаменов, – отмечено в докладе, – корпус отвечает самим строгим требованиям. Здесь обучают различным ремёслам, драматическому искусству, пению. Кадеты здоровы, румяны, хорошо упитаны. Дисциплина строгая, отношения руководства корпуса с питомцами отеческие. Обучение проводится на строго научной основе, и преподавание ведется по определенной программе. Результаты видны на экзаменах. Русский язык, литература, история России изучаются хорошо. У наставников следует отметить любовь к народу и государству». 96/ В сентябре 1926 г. корпус был переведен в Боснию в небольшой городок Горажде. Выделенные для корпуса здания были более удобны для размещения воспитанников, преподавателей и воспитателей, оборудования учебных классов. Корпус занял большой комплекс зданий, среди которых одно было главным. Там разместились учебные классы, штаб, а на верхних этажах спальни. В одном из бараков находилась церковь. На берегу реки Дрины было здание, в котором проживал директор и некоторые воспитатели с семьями. Накануне приезда в кадетский корпус в начале октября 1926 г. с визитом Заведующего русскими учебными заведениями в Королевстве С.Х.С. профессора Степана Михайловича Кульбаки, командирам сотен, квартирмейстеру и всем начальникам отделений директор корпуса отдал приказ произвести в корпусе тщательную уборку. «Знаю, что не закончен ремонт, – писал в приказе директор корпуса, – и это не позволяет блеснуть той чистотой, которой всегда отличается наш корпус. Но уверен, что усилиями, как персонала, так и кадет, все будет приведено в надлежащий вид». 97/ 3 октября 1926 г. профессор С.М.Кульбаки посетил корпус и директор от имени персонала и кадет выразил благодарность Державной комиссии за заботу о корпусе и заверил профессора, что своими успехами в учебе корпус постарается оправдать выраженное ему доверие. В свою очередь профессор С.М,Кульбаки пожелал кадетам и персоналу как можно лучше и быстрее устроиться на новом месте и продолжить учебный процесс. Питание в корпусе на новом месте стало лучше, даже было принято решение выдавать хлеб не порционно, а с лотка. Кадеты могли в столовой есть хлеба, сколько угодно, но выносить хлеб из столовой и вообще какую-либо пищу категорически воспрещалось. Директор предупредил кадет, что замеченные в попытке унести с собой хлеб из столовой будут сажаться за отдельный стол, получая уменьшенную порцию В корпусе был устроен театр, хорошо оборудован лазарет. В короткий срок на новом месте был налажен учебный процесс. В июне 1927 г. Общепедагогический комитет Донского кадетского корпуса рассмотрел вопрос о переводе отдельных воспитанников VII класса в VIII класс. Персонально рассматривалась кандидатура каждого кадета с учетом его готовности в конце учебного года выдержать государственный экзамен на аттестат зрелости. Из 27 человек 1 отделения VII класса в VIII было допущено 20 человек, 1 человек был оставлен на второй год, 6 человек были переведены в VIII класс условно. Нескольким кадетам, переведенным в VIII класс, уже исполнилось по 21 году, в год выпуска каждому должно было исполниться 22 года. Одновременно оценивалась и дисциплина отделения. Наиболее серьёзными поступками воспитанников 1-го отделения VII класса были: Иван Балиоз (19 лет) во время урока бросил шпаргалку кадету Чернышевичу. Балл за поведение снижен с 4 на 3. Павел Глущенко (21 год) и Евгений Поляков (19 лет) самовольно покинули расположение корпуса и сделали чучела. Это отделение состояло из коренных кадет, прибывших из Новороссийска и воспитанников Хабаровского и Сибирского кадетских корпусов, прибывших в корпус в 1925 г. из Шанхая. Из 2-го отделения VII класса в VIII было переведено из 27 человек 21. 2 кадета были оставлены на 2-й год, а 4 – переведены условно. Таким образом, из 2-х отделений VII класса был сформирован VIII класс в составе 54 человек, разбитых на два отделения. 98/ При обсуждении итогов года на заседании Общепедагогического комитета директор предложил рассмотреть положение неуспевающего кадета 2-го отделения VI класса Бориса Арсеньева. Б. Арсеньев оказался очень слабым учеником по математике. У него были неудовлетворительные оценки по алгебре, геометрии, тригонометрии, физике, естествознанию. Класс состоял из учеников 17-20 лет. Б.Арсеньеву уже исполнилось 20 лет. Старший воспитатель среднего возраста полковник Г.Ф.Филин зачитал характеристику воспитанника Бориса Арсеньева, отметив, что Борис Арсеньев, коренной воспитанник Донского императора Александра III кадетского корпуса, прибыл в корпус в Билече в 1922 г. из Буюк-Дере. Донской кадетский корпус в Королевстве С.Х.С. стал для Б.Арсеньева третьей школой, куда его привели обстоятельства беженского существования. На второй год ещё не оставался. Комитет, приняв во внимание, что Б.Арсеньев вследствие запущенности знаний, вызванных переменой школ и то, что на второй год он ещё не оставался, признал необходимым для него повторить курс VI класса. Общепедагогический комитет решил ходатайствовать перед Ученым Советом Державной комиссии об оставлении Б.Арсеньева на второй год в VI классе. Решение комитета было утверждено Державной комиссией. Летом 1927 г. корпус неожиданно посетил король Королевства С.Х.С. Александр. Его приезд пришёлся на каникулярное время, когда в корпусе находилось лишь небольшое число кадет. Одним из первых у дверей корпуса короля встретил дьякон. Он ответил на приветствие короля, который поздоровался с ним по-русски, но долго не мог прийти в себя от изумления. Король обошёл помещения корпуса, классы, спальни. В это время появилось и корпусное начальство. Король пробыл в корпусе очень короткое время и остался доволен состоянием корпуса. Первую треть 1927-1928 учебного года кадетский корпус окончил вполне успешно, несколько повысилась успеваемость, классная дисциплина. Впервые в корпусе в качестве воспитанников появились сербы. В I классе из 30 человек было восемь сербов. Сербы были на два года старше своих русских сверстников. Они были физически лучше развиты, непосредственны в обращении и в силу своих национальных особенностей вспыльчивыми и довольно резкими в своих суждениях. Однако в корпусе они прижились. Они были дружны между собой, не допуская какой-либо розни. В отношениях с русскими старались вести себя ровно. У большинства из сербов родители были живы. В том, что касается дисциплины, то сербы совершали те же проступки, что русские кадеты. Они нарушали классную дисциплину, пользуясь шпаргалками, ссорились между собой и с русскими, уходили за границы корпуса, допускали неряшливость во внешнем виде, нарушали дисциплину строя. В IV классе числилось 39 воспитанников. По оценке директора корпуса и Общепедагогического комитета, в целом обстановка в классе была нормальной, основные нарушения дисциплины были вызваны живостью воспитанников, их непосредственностью. Несмотря на казалось бы большое количество проступков в течение первой трети года (222), основная их часть падала на так называемую классную дисциплину, что выражалось в широком пользовании шпаргалками во время уроков и зачётов. Случаев курения всего было отмечено 7, самовольных отлучек – 16, игры в карты – 6, нецензурной брани – 3, нарушений общего порядка – 30. Самое главное – в классе не было злостных нарушителей, которые вызывали бы беспокойство у педагогического коллектива. Кадеты двух отделений VI класса были наиболее проблемными в корпусе. В этих отделениях помимо кадет, эвакуировавшихся из Крыма, были и кадеты Сибирского кадетского корпуса, прибывшие из Шанхая. Все они в количестве 11 человек были в 1-м отделении, насчитывавшем 27 человек. Вопрос о взаимоотношении основной группы кадет с прибывшими из Шанхая стал одним из серьёзных в воспитательном отношении. Сибиряки были не разговорчивы, сдержаны в проявлении своих эмоций. Часть коренных кадет этого отделения, не имеющая отношения к казачеству, отказалась подчиняться существующим традициям. Они сошлись с сибиряками и перестали общаться со старыми товарищами. Отделение явно было расколото на две части. В 1-м отделении VII класса в отделении из 22 человек было несколько кадет в возрасте 18-19 лет, двое – из Сибирского корпуса. Во время «бенефиса» командиру 1-й сотни отделение в отношении традиций раскололось на две группы. В одной было 12 человек, и они выступали за сохранение старых традиций. В другой 10 кадет считали необходимым создание совершенно новых традиций. Отношения между двумя группами были натянутыми. Но этот класс к учёбе относился очень серьёзно и в принципе был дисциплинированным. За всю первую треть учебного года в отделении было 42 проступка, из которых наиболее грубыми считались игра в карты и оскорбление преподавателей. Наиболее серьёзно к учёбе относились воспитанники выпускного VIII класса, в котором было два отделения: 1-е – 24 и 2-е – 25 человек. Эти отделения по успеваемости занимали 1-е и 2-е место в корпусе, в них не было неуспевающих кадет. В качестве итога первой трети 1927-1928 учебного года в кадетском корпусе остаётся назвать цифру неуспевающих, а она поражает – 48 %. Большая часть кадет не успевала по русскому языку (письменно) и по сербскому языку. Новый 1928 год в кадетском корпусе начался с коллективного выступления группы кадет VI класса. 22 января 1928 г. кадеты VI класса после обеда потушили в спальне все лампы, стали кричать, шуметь визжать. Главными зачинщиками выступили кадеты бывшего Сибирского кадетского корпуса и часть примкнувших к ним кадет Донского корпуса. Всего 10-12 человек. Заводилой выступил кадет Аджемов, переведенный в Донской корпус из Крымского. Аджемову исполнился 21 год, и он был явным переростком в VI классе. В Крымском корпусе отличался грубостью и нетактичностью по отношению к старшим, самовольными отлучками, стремлением побуждать кадет младших классов к нарушениям внутреннего порядка. Открытого повода для беспорядков не было. Как потом выяснилось, кадетам просто захотелось «выпустить пар». Никто наказаний за происшедшее не понес. Организаторам беспорядка было сделано серьёзное внушение. 99/ Наиболее серьёзное испытание директора, командиров сотен и офицеров-воспитателей 1-й и 2-й сотен ожидало в феврале 1928 г. 26 января из помещения старшего возраста исчез сундук с перепиской «традиционеров». Похищение традиционных атрибутов рассматривалось кадетами VIII класса, как беззастенчивое и грубое покушение на традиции корпуса. Первое время кадеты VIII класса пытались спокойно разобраться и найти сундук, однако его нигде не было. В первых числах февраля начались стычки между кадетами VIII и VII классов. Под подозрение попали две группы кадет VII класса. Одну группу возглавлял Владимир Марков, а вторую – Иван Лащенко. Каждая из групп обвиняла другую в краже сундука. О Владимире Маркове следует рассказать несколько подробнее, поскольку он был одним из тех, кто возбуждал кадет и призывал их к беспорядкам. Родился 18 июня 1906 г., в 1928 г. Маркову исполнилось 22 года. В кадетский корпус прибыл в 1921 г. и при отсутствии документов выдал себя за Владимира Маркина, сына казака станицы Атаманской Области Войска Донского. В V классе, когда ему было почти 20 лет, заявил, что его настоящая фамилия Марков, а отец – крестьянин из той же области. Он был явным переростком в VII классе, обладал сильным и властным характером, задатками лидера, был честолюбив. Учился хорошо. Был назначен вахмистром в средний возраст, где проявил себя с положительной стороны. Был аккуратен, исполнителен, подтягивал слабых кадет. Марков был ярым сторонником кадетских традиций, желавшим играть в кадетском корпусе главную роль и влиять на кадет. Он собирал своих сторонников в кадетском корпусе и за его пределами для обсуждения вопросов, касающихся кадетских традиций. В конечном счете, Марков расколол кадетскую среду. Среди кадет VII класса оказались воспитанники, которые не хотели иметь с В. Марковым никаких дел и объединились вокруг Ивана Лащенко. Марков и группа, которую он возглавил, отказалась выполнять личные приказы директора корпуса. Выступая на заседании Общепедагогического комитета при рассмотрении дела В.Маркова, генерал А.М.Сутулов отметил: «Это самолюбивый, злопамятный, мстительный кадет, обладающий сильной волей и настойчивостью в достижении цели. Властолюбивый, стремится всегда играть главную роль». 100/ В.Марков и И.Лащенко опросили своих сторонников на предмет исчезновения сундука. Все категорически отрицали свою причастность к его исчезновению. Группа кадет во главе с Б.Аджемовым решила избить Маркова. Аджемов для этой цели припрятал финский нож и кастет. Кадеты VII класса отказались идти на уроки, собирались в коридоре группами, обсуждали свои проблемы и не реагировали на замечания воспитателя. Только появление директора заставило большую часть кадет подчиниться его приказу и пройти в классы. В качестве одной из превентивных мер по недопущению массовой драки, директор, командиры сотен и офицеры воспитатели в присутствии кадет осмотрели их личные вещи, находившиеся в прикроватных тумбочках. В ходе осмотра были изъяты кастет, железная пластина, шесть дубинок, пять финских ножей. Несколько кадет всё же не подчинились директору, отказались идти в класс и ушли в лес. К поиску Аджемова и одного из его товарищей была привлечена полиция. В ходе проведения досмотра вещей кадет агрессивно вел себя кадет среднего возраста Борис Арсеньев. Он находился в возбужденном состоянии, крайне грубо и дерзко отвечал на замечания офицера-воспитателя полковника Г.Ф.Филина. Своими выкриками пытался побудить своих товарищей поддержать старших кадет. За этот проступок Б.Арсеньеву был снижен бал за поведение с 3 на 1. 101/ Сундук с кадетскими реликвиями не был найден. Его исчезновение так и осталось тайной до конца существования кадетского корпуса. В течение нескольких заседаний Общепедагогический комитет рассматривал все то, что произошло в дни поиска злополучного сундука. Дискуссия на заседаниях комитета была жаркой, высказались все командиры сотен, офицеры-воспитатели и директор. Ребром был поставлен вопрос о сохранении в кадетском корпусе кадетской организации, которая вместо того, чтобы помогать командованию корпуса в воспитании младших кадет, попыталась взять на себя функции руководства всеми делами в корпусе. Перед Державной комиссией был поставлен вопрос об исключении из корпуса нескольких кадет, в том числе Маркова и Аджемова. Державная комиссия согласилась с мнением Общепедагогического комитета, но в то же время потребовала от директора раз и навсегда решить вопрос о ликвидации в корпусе организации кадет. Выступая на заседании Общепедагогического комитета Донского кадетского корпуса, директор кадетского корпуса подчеркнул: «Существующие в кадетских корпусах организации воспитанников, возглавляемые отдельными кадетами, наносят вред, как делу воспитания, так и проведению внутренних мероприятий начальства по установлению необходимого порядка, а, увлекаясь политикой, становятся даже на путь официальной оценки личности своих товарищей. Кадетские организации в своих стремлениях к самодеятельному и взаимному надзору за исполнением правил, установленных самими воспитанниками, хотя в некоторой части и исходят, с их точки зрения, из добрых побуждений, тем не менее, не могут удержаться в должных границах, а увлекаются соблазном власти, часто стремлением распространить свое влияние на сферу прав педагогического персонала. В своем стремлении к закреплению своих прав названные организации иногда не отказываются от борьбы с корпусным начальством и склонны предъявлять ультимативные требования, опираясь на сопротивление поддерживающих их кадет». 102/ В конечном счете, Общепедагогический комитет постановил признать существующие ученические организации в учебных заведениях невозможными, недопустимыми и подлежащими запрещению. Меры по их искоренению следовало провести одновременно во всех учебных заведениях, о чём и ходатайствовать перед Державной комиссией. Было признано необходимым во всех корпусах привлечь к ответственности непосредственно виновных в отрицательных проявлениях деятельности организаций и их руководителей во время совершения всяких нарушений порядка, из-за их влияния на воспитанников. Комитет посчитал необходимым исключить из корпуса наиболее активных членов кадетской организации и запретил проведение всяческих собраний, церемониалов, парадов, связанных с «традициями» кадетского корпуса. Одной из самых строгих мер в отношении самодеятельных организаций кадетских корпусов был запрет на поступление в высшие учебные заведения Югославии выпускников кадетских корпусов, замешанных в деятельности этих организаций. Несмотря на сложные испытания, через которые руководству корпуса и кадетам пришлось пройти в течение 1927-1928 учебного года, сам учебный год кадетский корпус завершил, добившись некоторого улучшения успеваемости кадет по сравнению с предыдущим годом. В III классе из 35 кадет 6 человек по итогам года получили неудовлетворительные оценки по русскому языку. 10 кадетам предстояла переэкзаменовка. В отделении продолжала существовать проблема с кадетами Сибирского кадетского корпуса. Сибиряки продолжали держаться отдельной группой. Такая же проблема была и в IV классе, где сибиряки предпочитали общаться только друг с другом. В этом классе произошло происшествие, которое послужило причиной объявления бойкота одному из сербских воспитанников. Их одноклассник, серб Стоянович, житель Горажде, взял за правило подробно рассказывать о жизни кадетского корпуса своим друзьям-сербам. Узнав об этом, кадеты перестали разговаривать со Стояновичем, объявив ему бойкот. В V классе сибиряки также вели себя особняком, особенно во 2- отделении. Отделение из 25 человек практически было разбито на две самостоятельные группы. Никак сибиряки не хотели сойтись с кадетами Донского кадетского корпуса. Причина, видимо, состояла в особенностях характера наследников казаков. В январе 1928 г. сибиряки организовано выступили против директора корпуса. Кадет-сибиряк Николай Лукашевич, 18 лет, за употребление спиртных напитков был наказан снятием погон. «Сибиряки погоны не снимают», – демонстративно и грубо заявил Н.Лукашевич офицеру-воспитателю. Сибиряки всех классов поддержали Н.Лукашевича. Директор кадетского корпуса принял решение исключить Н.Лукашевича из кадетского корпуса. Не обошелся конец учебного года и без происшествий. Кадеты обоих отделений VI класса проигнорировали приказ директора корпуса о ликвидации кадетских традиций. В один из дней они самовольно покинули корпус, собрались на окраине города, провели традиционный парад и передачу традиций от VII класса VI. В очередной раз кадеты были строго предупреждены директором корпуса. В это же в это время приходилось бороться с уклонением кадет от церковной службы, игрой в карты, самовольными уходами из корпуса и купаньем в реке Дрине. 103/ Командование корпуса именно в это время озаботилось составлением истории кадетского корпуса. Было решено собрать все возможные документы по его истории, составить повседневную летопись кадетского корпуса, обратив особое внимание на визиты в кадетский корпус короля Югославии, высокопоставленных представителей русского командования. В корпусе образцово было поставлено преподавание физкультуры. Это было заслугой полковника Гана. Особенно хорошо были организованы фехтование и обучение работе на снарядах. Участвуя в различных соревнованиях, кадеты неизменно добивались высоких результатов. С большим интересом кадеты занимались Сокольской гимнастикой. В команду корпуса входило до ста кадет, которые выполняли вольные упражнения, различные упражнения на снарядах составляли пирамиды. В Горажде выступления кадет собирали сотни людей и те с восхищением смотрели на подтянутых и сильных кадет. Участие в совместных спортивных соревнованиях сплачивало кадет, поднимало их моральный дух и настроение. Именно такой настрой позволил кадетскому корпусу с большим успехом выступить на Сокольском слётах в Праге и Вышеграде. С большой любовью кадеты относились к рисованию, поскольку этот предмет преподавали энтузиасты своего дела, настоящие художники и основную роль в этом играл преподаватель рисования М.М.Хрисоногов. Кадеты с большим энтузиазмом рисовали в классе и на природе. Они украшали орнаментами свой храм и иконы, находящиеся там. Важным делом была подготовка новых декораций для кадетского театра. Летом кадеты уходили на два-три дня в поисках интересной натуры, возвращались с листами набросков, которые вскоре превращались в картины. В корпусе регулярно устраивались художественные выставки, в которых принимали все желающие. В качестве зрителей в кадетский корпус допускались и жители г. Горажде. Очередной 1928-1929 учебный год начался с коллективных выступлений нового VI класса. Физику и химию в корпусе преподавал полковник А.А.Христианович, прослывший исключительно строгим и требовательным преподавателем и получившим прозвище «Таракан» за огромные рыжие усы. Как вспоминали выпускники корпуса, «он, как таракан, иногда поводил из стороны в сторону своими усами, ища жертву». Не знать урока у «Таракана» просто было нельзя. Всякие «извините, господин полковник, я сегодня не успел…» пресекалось усами, грозным взглядом, распеканием перед классом и каллиграфической единицей – почерк у него был изумительный!». 104/ Требовательность, которую предъявлял А.А. Христианович, вызывала у кадет большое недовольство. И однажды это раздражение вылилось в открытое противостояние кадет VI класса с преподавателем. За одну из контрольных работ по физике из 35 человек только четверо получили положительные оценки, остальные – неудовлетворительные, а за другую – классу было выставлено 30 единиц. Кадеты решили устроить А.А. Христиановичу «бенефис». Как только полковник вошел в класс на один из уроков, в классе поднялся шум, гам, крики, стук крышками парт. Дежурный воспитатель и инспектор классов не смогли навести порядок. Только приход директора успокоил кадет, которые коллективно заявили, что к ним предъявляются очень жесткие требования, много материала задают на дом. Кадеты ничего не успевают подготовить к урокам на следующий день. 105/ На заседании Общепедагогического комитета 6 и 7 декабря 1928 г. подробно были рассмотрены итоги первой трети 1928-1929 учебного года и инцидент, произошедший в VI классе. Успеваемость большинства классов в этой трети оказалась плохой. Было принято решение повысить дисциплину и ответственность кадет за пребывание в корпусе, настойчиво убеждать их в необходимости заниматься, привлечь хорошо успевающих старших кадет для оказания помощи слабоуспевающим в младших классах. Директор просил преподавателей более внимательно отнестись к заданиям на дом, но требований к кадетам не снижать. Вызвала озабоченность обстановка в VII классе. Часть перешедших в этот класс кадет из VI класса никак не могли настроиться на рабочий лад. При общем уравновешенном поведении большинства класса кадеты продолжали будоражить массу. Особенно отличались в этом Мархинин и Килинкоров. В младших классах кадеты-сербы полностью ассимилировались с кадетами Донского корпуса и стали жить с ними общей семьёй. Попытка кадет II класса воспользоваться опытом старших кадет и установить контроль над младшим первым классом провалилась. А вот в V классе сербы практически отказались осваивать программу русского языка. Большинство из них смотрело на пребывание в кадетском корпусе, как на кратковременный этап в своей жизни. Для них главным было добраться до VI класса и закончить его. Это давало им возможность поступить в сербскую военную школу. 106/ Накануне Рождественских каникул 1928 г., вновь дала о себе знать «кадетская организация». В середине декабря так называемый «Войсковой круг» кадетского корпуса принял решение перевести на «красное положение», т.е. бойкота, директора кадетского корпуса и офицеров-воспитателей 2-го отделения VII класса полковника В.Н.Рещикова и V класса – войскового старшину Б.В.Суровецкого, а затем распространил «красное положение» на всех офицеров-воспитателей корпуса. Причиной, вызвавшей решение «Войскового круга», было якобы предвзятое отношение к кадету Василию Новожилову, который был строго наказан за дерзкое поведение в отношении офицера-воспитателя. В данном конкретном случае «красное положение» должно было выражаться в отказе кадет всего кадетского корпуса отвечать на приветствие директора корпуса и офицеров-воспитателей. Против решения «Войскового круга» выступило большинство учебных отделений, они продолжали здороваться со своими офицерами-воспитателями и директором. Это сразу же привело к расколу среди кадет. Инициаторы акции, кадеты VII класса, попытались физически воздействовать на некоторых кадет, но у них ничего не вышло. Общепедагогический комитет в течение нескольких дней рассматривал на своих заседаниях сложившуюся в корпусе ситуацию. Накануне Рождественских каникул было принято решение, что если обстановка в корпусе не изменится: Лишить благотворительных выплат в размере 200-225 динар всех кадет, оканчивающих кадетский корпус в 1929 г.. Выдачу обмундирования выпускникам кадетского корпуса произвести из расчета 1000 динар на кадета вместо 1600 динар. Лишить всех кадет основной группы VII класса, принимавших участие в беспорядках, студенческих стипендий и права на поступление в Военную академию. Временно удалить из корпуса группу кадет, руководивших беспорядками, с правом держать экзамены в корпусе в конце учебного года. Исключить из корпуса отдельных кадет по представлению офицеров-воспитателей. 107/ Директор кадетского корпуса категорически отказался идти на поводу некоторых офицеров-воспитателей, предлагавших провести переговоры с наиболее авторитетными кадетами, чтобы найти выход из затруднительного положения и отверг компромисс с представителями так называемого «Войскового круга». В конечном счете, кадеты поняли, что в своих играх они зашли слишком далеко. Кадетская масса была обеспокоена сложившейся ситуацией. Кадеты Владимир Шевченко и Тарногурский принесли директору извинения за весь VII класс. Особенно неуютно чувствовал себя средний возраст. Чувствовалось, что их просто подставили старшие кадеты, пришли и сказали, что надо сделать так-то и так-то. Со средним возрастом была проведена большая воспитательная работа, которая привела к осознанию кадетами этого возраста всей неблаговидности проведенной демонстрации. В результате воспитанники этого возраста дали себе слово не проводить демонстраций и выступлений против офицеров-воспитателей. 25 июня 1929 г. на обсуждение Общепедагогического комитета Донского кадетского корпуса под председательством директора корпуса генерал-лейтенанта Е.В.Перрета была вынесена повестка дня: «Рассмотрение успехов в учебных занятиях в течение 1928-1929 учебного года воспитанниками I-VII классов для решения вопроса о переводе в следующие классы успевающих, о назначении переэкзаменовок и об оставлении на 2-й год неуспевающих». Офицер-воспитатель 1 отделения VII класса И.Я.Наумов отметил, что отделение численностью в 24 человека закончило учебный год «со средним баллом успешности класса – 3, 00». Число неуспевающих – 4. По Закону Божьему средний годовой балл – 4,5. По русскому языку – «учебный план года воспитанники отделения закончили с успешностью, выраженной баллом 2,64, не успевают – 4, удовлетворительно – 9. «Поведение кадет добропорядочное». По сербскому языку средний бал – 2,72 и только один неуспевающий. Отделение успешно освоило курс французского и немецкого языков. Неуспевающих по трём предметам – 1, по двум – 1, по одному – 1. К сожалению, продолжал нарушать дисциплину Борис Арсеньев. И.Я.Наумов отметил, что проявления грубости у Б.Арсеньева часто происходили во время уроков. Одновременно офицер-воспитатель выступил и в защиту Бориса Арсеньева, объяснив его нервное и неровное поведение неудовлетворённостью его семейным положением. Завершая отчёт о состоянии дисциплины в отделении, И.Я.Наумов отметил: «Рассматривая всю совокупность воспитательных мер, принимавшихся в отношении воспитанников, необходимо признаться, что беседы, разъяснения, желание воздействовать на чуткость и совесть не всегда имели успех. Приходилось в отношении трудных кадет после разного рода увещеваний и обращений к их добрым чувствам, прибегать и к мерам решительного характера, что производило впечатление. Но, несомненно, благоприятное следствие дало изъятие из класса целого ряда дурных элементов». 108/ Войсковой старшина Б.В.Суровецкий, преподававший в отделении историю с удовлетворением отмечал: «Положенное программой пройдено. Можно с чувством удовлетворения сказать, что воспитанники усвоили начала государственной и общественной жизни. В течение года интерес к предмету был несомнен, тем более, что все положения широко иллюстрировались примерами. Учась рассуждать, воспитанники сами часто наталкивались на бедность своего языка, выражений. В этом отношении предмет для них был нелёгок». 109/ По итогам успеваемости 2-е отделение практически ничем не отличалось от 1-го. Однако вызывало озабоченность состояние дисциплины в этом отделении. Начиная с V-го класса, офицер-воспитатель никак не мог добиться от воспитанников отделения добросовестного повседневного соблюдения порядка и правил, установленных в корпусе. В конечном счёте, ряд кадет в конце учебного года пришлось из корпуса исключить. Несомненно, в ряде отделений произошли положительные сдвиги в области дисциплины. В VI классе произошло исключительно важное событие – состоялось полное примирение сторон, враждовавших между собой в течение нескольких лет. Это сильно подняло обще настроение в отделении, объединило кадет, наконец, они поняли то, чему их постоянно учили – «в единении – сила». Во многих случаях нарушения кадет являли собой желание просто «выпустить пар» и носили характер грубых шалостей: кадет Александр Кусовец встретил преподавателя с метлой в руках и неестественно громкой командой; Константин Никифоров при входе преподавателя в класс, во время рапорта дежурного по классу взял в руки печную трубу и устроил балаган; Александр Шеншин извращал русские слова на неприличные иностранные слова и наоборот. В конце учебного года Общепедагогический комитет, заслушав представление возрастного комитета старшего возраста, постановил предоставить в виде единовременных денежных пособий премии генерала от инфантерии Лазарева-Станищева группе воспитанников, получивших аттестат зрелости: Михаилу Чоботову (550 динар), Михаилу Никольскому (550 динар), Игорю Протопопову (400 динар), Петру Зрянину (250 динар), Тимофею Калмыкову (250 динар). 110/ Весной 1929 г. в кадетский корпус поступила жалоба директриссы Донского Мариинского института Н.В.Духониной на кадета Донского корпуса Александра Соснова, который будучи в отпуске в Белой Церкви на Пасху залез на балкон Донского Мариинского института и постучал в окно, чтобы вызывать на свидание одну из воспитанниц. Интересна приписка, которую сделала Наталья Владимировна Духонина в конце письма на имя директора Донского корпуса, «к счастью романтического в этом ничего не было, а только проявление молодечества». В 1929 г. А.Соснову исполнилось 20 лет, он окончил приют Владикавказского кадетского корпуса и с 1921 г. обучался в Крымском кадетском корпусе, так что у него были хорошие знакомые среди институток. А 1928 г. он был переведён в VIII-й класс Донского корпуса. 111/ Большое эмоциональное воздействие в 1929 г. на кадет оказала смерть генерал-лейтенанта П.Н.Врангеля. Представители Донского корпуса вместе с кадетами других кадетских корпусов в Югославии приняли участие в похоронах П.Н.Врангеля. Для фанфаристов корпуса, трубачей и взвода кадет это была исключительная честь. Н.Воробьёв в этой связи вспоминал: «И не чаяли кадеты, что в 1929 г., их фанфары, украшенные вензелем императора Александра III, будут встречать на железнодорожной станции столицы и провожать до места последнего упокоения в скромной русской церкви прах генерала П.Н.Врангеля. Четыре фанфариста, хор трубачей и взвод кадет Донского кадетского корпуса выполнили эту печальную миссию». 112/ |