Егидес Лабиринты общения. Егидес Аркадий Петрович Лабиринты общения, или Как научиться ладить с людьми краткое введение
 Скачать 1.58 Mb.
|
|
Противопоставлять же при необходимости имеет смысл не свой взгляд, а некую конструктивную позицию. Давайте, так, мол, и так, вслушаемся, подумаем вместе. Нейтральным поведением в плане оценок мы можем считать и совместную отрицательную оценку. У нас у обоих отвратительный почерк. Мы оба не подумали о последствиях. В «Маленьком принце» вспомнили фольклорное «это по-нашему, по-дурацкому». Ну что ж, если не для употребления, то запомнить обсуждаемые положения эта фраза поможет. Совместность отрицательной оценки многое смягчает. Но учтем, что все-таки только смягчает. Партнеру уже не так обидно. Но все же может быть неприятно. Отметим специально и такой достаточно тонкий «сюжет»: опасно давать совместную отрицательную оценку и в том случае, если партнер считает себя выше в той области, где «находится» оцениваемое качество. Положим, медсестра говорит врачу: «Мы оба плохо разбираемся в медицине». И такая тонкость: человек ждет положительной оценки, а мы проявляем нейтральность. Пустячок, а неприятно. И опять все же в копилку напряженности. Может быть, и не стоит идти на принцип и противопоставлять, пусть и мягко, свою точку зрения? Если опять же точка зрения партнера делу не вредит. Лишний раз показать, что у вас иная точка зрения, — это лишний раз царапнуть самолюбие партнера. Помоги, но тактично! Мы уже говорили, что если человек занимает место, но не занимается делом или, имея те или иные недостатки, вредит людям другим способом, то надо его оценивать отрицательно и ему противодействовать. Но как быть, если недостаток человека вредит ему самому, а мы хотим ему помочь и нельзя никак этого сделать, пока он не осознает этот недостаток. Мы уже говорили, что проявлением нейтральности является объединение недостатков у себя и «у него». Но это может быть и приемом помощи. Пример из жизни вузовских преподавателей. Один доцент-психолог постоянно произносил слово «катарсис» с ударением на втором слоге, как, впрочем, это делают почти все психологи. (Этот аристотелевский термин, означающий очищение души средствами искусства, в психологии означает очищение души психоаналитическими средствами.) Это было чревато тем, что буквоеды-студенты, невротически компенсирующиеся уличением преподавателей в грамматических и прочих ошибках, могли его «уесть», так как в словарях ударение падает на первый слог. (Как произносил Аристотель, вряд ли можно сейчас установить.) Его другу доценту-искусствоведу надо было предотвратить такую возможность. Когда в очередной раз психолог произнес это слово с ударением на втором слоге, искусствовед сказал: — Ты знаешь, я тоже все время говорил «катарсис», но где-то краем уха слышал, что надо «катарсис». Может, взглянем? — взял словарь с полки, и — ба — действительно: катарсис. Ну а вот если сестра ваша одевается, как вам кажется, безвкусно, как быть? Да, ко всему надо подходить творчески, не только в эстетике, но и в этике. Что-нибудь придумаем. Ну, типа... Взять самой «Бурда-моден», спросить, пойдет ли это вам, вызвать младшую (а может, и старшую) на разговор о том, что кому идет, высказаться в том смысле, что ей идет, на ваш взгляд (Кать, а ты как думаешь? — включить в худсовет подругу), вот этот комплект... Смотришь, сестра и сама подумает и переориентируется на более подходящие фасоны... При оказании помощи надо обращаться к компетентным источникам, себя расценив как не вполне компетентный источник. Ищи в людях хорошее! Этот тезис был уже провозглашен. Так же как и то, что недостатки — продолжение достоинств, достоинства — продолжение недостатков. Так что если говорить о пресловутой бочке меда с ложкой дегтя, то не бывает ведь бочки без ложки. И за дегтем неплохо бы не забывать и о меде. Но разберемся теперь подробнее во всем этом с акцентом на поиске хорошего в человеке. Ведь если мы хотим «теплого» мира, целесообразно обращать свое и окружающих внимание на положительное в партнере. Говорить об этом ему и окружающим. Если что-то в нем достойно восхищения, восхищаться... Люди хотят положительных оценок и искреннего признания их заслуг. Они хотят заслуженной положительной оценки. Восхищение должно быть искренним, непринужденным, естественным, аутентичным, «непроизвольным», как бы «невозможно удержаться от восхищения». Но не надо натужно «восхищаться», если вас это не радует, хотя люди склонны иногда принять даже и неискренние положительные оценки, впрочем, психозащитно расценивая их как искренние. Но лесть большей частью видна и раздражает. Не следует также отмечать позитивы партнера непосредственно перед тем, как обратиться к нему за помощью. Это «шито-крыто» белыми нитками, лучше просто обратиться. Лесть — это ведь манипуляция. И манипулятивную ее природу человек не всегда осознает, но подсознательно чувствует. В то же время, если мы постоянно искренне отмечаем перед партнером и окружающими его плюсы, он будет готов помочь нам в нужную минуту и вообще иметь с нами деловые и дружеские отношения. Нужно постоянно делать обоснованные комплименты, использовать для этого любой удобный случай. Искать поводы. С другой стороны, надо искать и сами положительные черты в человеке. Подмечая и запоминая. Расспрашивая окружающих с акцентом на поиске положительного в нем. Уясняя и выясняя их в общении и совместных делах. Подчеркнем: СПЕЦИАЛЬНО СОВЕРШАЕМ ПОИСК ПОЛОЖИТЕЛЬНОГО В ПАРТНЕРЕ, Проводя такой поиск, надо, наоборот, повысить в себе пороги восприятия отрицательного в человеке. У нас часто наготове формула: «Вы хороший человек, но...» Лучше бы держать в психике в зоне ближайшей актуализации формулу: «Вы хороший человек, и...» Не следует бояться переборщить в этой установке, ведь биосистемы все равно настороже, так пусть больше прорастает человек в носороге, а не носорог в человеке. Человек в ситуации поиска в нем хорошего чувствует себя комфортно в противовес ситуации оценивания вообще, когда он предполагает, как мы уяснили, что в нем сейчас будут искать плохое. Темы положительных оценок те же, которые мы обсуждали, говоря об отрицательных оценках: личность в целом, эстетические и этические черты, интеллект, эрудиция, умения, вкус, чувство юмора... Особое значение имеет для человека признание его творчества. Поэтому искренне восхищаться его творчеством, интересоваться им, подробно о нем говорить, расспрашивать — все это эквиваленты положительной оценки. Мы уже много говорили о цитировании. Здесь добавим. Сочувственное и со ссылкой на автора цитирование образцов его словесного творчества, научных положений, выдвигаемых им, отдельных умных и тем более остроумных высказываний часто важнее для человека, чем даже материальная забота о нем. Положительные оценки могут вытекать сами по себе из изложения какого-либо факта. Кто-то кому- то помог. Не замалчивать это — уже позитив. Окуджавское «давайте говорить друг другу комплименты» может проявляться и в косвенных тонкостях. Вот лектор остановился, записал что-то со словами: ■ — Когда аудитория пробуждает умными вопросами новые мысли, я записываю, чтобы не забыть. Еще тоньше. Один старший научный сотрудник в ответ на похвалы со стороны друга в адрес своей книги сказал: ■ — Ты ко мне хорошо относишься, поэтому хвалишь... И получил в ответ: — Да нет, к тебе я отношусь не очень хорошо... Как будто хамство. На самом деле тонкий комплимент, говорящий о том, что друг действительно ценит книгу. Осторожно — яма! Итак, вроде бы ясно, хула — плохо, похвала — хорошо... Но есть сложность, которая в аудиторной ситуации выявляется в следующем виде. ■ Вот мать хвалит пятилетнего ребенка: «Умничка, Ванечка, вынес мусор», — приятно. Другая ситуация. ■ Мать хвалит такими же словами пятнадцатилетнего сына (усложним условия: при его девочке). В ответ многие в аудитории улыбаются. Еще одна ситуация. Жена хвалит мужа такими же словами... В аудитории обычно раздается дружный смех. Ребенок смотрит на мать снизу вверх. Похвала приятна. Муж считает, что отношения должны быть, выражаясь словами мудрого тонкого польского психолога Антони Кемлинского, горизонтальными (берем равноправие, не патриархат). Но действительно, довольно часто жена к мужу относится как к ребенку. А он в этой роли чувствует себя неуютно. Похвала сверху его уязвляет. Подросток борется за место среди взрослых, за равенство, значит, и ему неприятно подчеркивание даже со стороны мамы, что он для нее еще ребенок. Или вот сюжет. Молодая и талантливая учительница пришла в класс к маститому педагогу- новатору, и до того ей понравился урок, что она прямо при учениках выразила свое восхищение и тоже с использованием слова «умничка». Педагог был физик, а физики, как мы знаем, шутят, — он не растерялся: — Спасибо, сударыня, я счастлив, профессор меня похвалили. Положительная оценка здесь шла сверху вниз, в то время как объект-субъект этой оценки считал себя небезосновательно выше оценивающего. Получилось, что, перефразируя пословицу, цыпленок хвалит петуха. И наконец, еще вариант. Студент преподавателю: «Ваша лекция имела успех». Похвала с позиции «на равных» по отношению к человеку, который адекватно пристраивается сверху. Увы, даже не нейтрально, конфликтогенно-ва-то-о... Обвинения конфликтогенны! В житейском обиходе, в отношениях на работе, в судопроизводстве фигурирует понятие «обвинение». В рассуждениях по психотехнике общения поэтому обвинение тоже должно занять одно из центральных мест. Оно чем-то явно связано с отрицательной оценкой, но и таит в себе что-то еще. Что же? Отрицательная оценка предполагает и возможную невиновность человека. И не влечет за собой прямо сейчас серьезные «оргвыводы». У него плохо со вкусом, но за это не увольняют и не сажают. А вот обвинение предполагает наказание, то есть более быстрый «оргвывод». Оно как бы санкционирует наказание. Конечно, само по себе обвинение включает и отрицательную оценку, но не исчерпывается ею. Оно потому обвинение, что к отмечаемой отрицательной черте добавляется собственно вина. ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ ОБВИНЕНИЙ - НАРУШЕНИЯ НРАВСТВЕННОСТИ И ЗАКОНА. Более узкие, чем темы отрицательных оценок. Там может быть не одобрена и эрудиция, например. Отрицательная оценка и сама по себе конфликтогенна и чаще всего переходит в обвинение. Но что более конфликтогенно? Где более ярко выражена агрессивность человека: в отрицательных оценках или обвинениях? Вопрос риторический — обвиняя, мы жаждем наказания для партнера, «жаждем крови». Итак, обвинения более конфликтогенны, чем отрицательные оценки. Особенно конфликтогенны ложные обвинения. Одним из частых вариантов ложных обвинений является обвинение в том, что вы отнимаете что-то, в то время как вы просто не даете чего-то. Например, премия. Почему вы отняли у меня премию? Дети могут обвинять родителей за то, что те не оказывают им помощи после совершеннолетия. Вы обязаны? Нет, только должны. А иногда даже и не должны. Не надо, например, обвинять, если вас не хотят обслужить в нерабочее время. Врач обязан оказать неотложную помощь, даже если он не «при исполнении». Но нельзя обвинять его за то, что он не хочет лечить вас бесплатно от невроза, если вы не приписаны к его участку... Это уже дело доброй воли. Равно как нельзя обвинять в отсутствии доброй воли. Это конфликтогенно. Обвинения в бытовой сфере могут быть и более тонкими, носить характер обиды. Я не обвиняю, но обижаюсь. Обвинение партнера в присутствии третьего может означать, что этот третий выгораживается, это синтонный посыл для него, но за счет обвиняемого. Кто кого чаще обвиняет в глаза? Вышестоящий нижестоящего или нижестоящий вышестоящего? По данным наших опросов, первый вариант встречается чаще. Понятно, труднее защититься нижестоящему. А в семьях? Говорят, что жена обвиняет мужа чаще. В доме она компетентнее. Он больше совершает оплошностей. Она знает, «где придраться». Кроме того, в молодом возрасте жена более защищена (смотри главу «Всласть ли власть?..»). Как следствие обвинений — психологическая защита в нескольких вариантах. • Отрицание вины в душе (только в душе). • Отрицание вины вслух, на людях. • Поиск третьего лица (или обстоятельства), на которое можно переложить вину, но если оно не находится, то... • Ответное обвинение по той же позиции. В этом не я виноват. В этом (или таком же) ты виноват. • Ответное и более сильное обвинение по другой позиции. Например: я пролил суп, а ты на рынке двадцать долларов потеряла. В результате таких психозащитных психологических действий, будь они более активны или более пассивны, расстраиваются отношения. В ответ на них агрессивные личностные психотипы дадут агрессивную реакцию, и будет конфликт. Дефензивные (защищающиеся) же психотипы дадут дефензивную же реакцию, зажмутся, в результате чего сотрудничество станет хуже. А каковы причины? Практически все, что мы говорили о причинах отрицательных оценок, можно повторить и здесь, с поправками на более выраженную агрессию. На первый взгляд мы хотим вывести на чистую воду виновника отрицательных событий. Вызвать у него чувство вины. Хотим, чтобы все услышали: он виноват, пусть люди его опасаются. Но это выдаваемый на поверхность мотив. Может быть, он и в самом деле есть. Но есть и другой, часто более важный мотив, который камуфлируется первым. Я бы так не сделал, потому что я умнее, нравственнее, ответственнее и вообще лучше... Значит, опять главное — это самоутвердиться за счет другого. Но гуманны ли мы будем в своих глазах и глазах других людей? Кстати, когда я в лекционных аудиториях спрашиваю, на кого больше нападают с обвинениями — на зубастых или на козлов отпущения, все говорят, что на козлов отпущения. В нас сидит экстрапу-нитивный чертик. Запомним термин: «экстрапунитивный» — с направленностью обвинения вовне... Вот мы сами споткнулись о камень, а вспоминаем черта... Это экстрапунитивный чертик срабатывает. Итак, я бы так не поступил, не сплоховал... Я совершеннее, лучше... Вот оно поверхностно психозащитное... А если человек, которого мы обвиняем, реально выше, интереснее... Тогда ситуация похожа на ту, когда моська лает на слона... или на благородного ньюфаундленда. Он идет спокойно, а она, невротичка, лает. Шла бы с ним рядом, и ей часть его славы досталась бы. Но она хочет его запугать. Невротизм. Запомним, это же от бессилия. Опять-таки скажем себе. Если человек дает нам серьезный кон-фликтогенный посыл, то мы имеем основание в качестве ответной реакции применить и обвинение: он нарушает законы, этику... Но если ущерб невелик и он не хотел, а все получилось нечаянно, если действительно обстоятельства были превыше, вынудили и он не так уж виноват, то не стоит обвинять. Разберемся хорошенько в себе и в своих мотивах. Зададим вопрос: чего больше я хочу добиться своим обвинением — реального улучшения дел в обществе или самовозвышения за счет унижения партнера? И если первое превалирует, ну что ж, тогда — с Богом, пусть обвинение сделает свое праведное дело. А если второе, то, может быть, лучше воздержаться. Наверное, лучше нейтральность! Обвинения нужны только в том случае, если без них человек не устраняет свои конфликтогены. Но это уже тема реагирования на них. А так целесообразно практиковать по крайней мере нейтральное коммуникативное поведение. Проявлением нейтрального коммуникативного поведения, понятно, и было бы отсутствие обвинений. Надо только помнить, что экс-трапунитивные тенденции могут прорваться невербально в мимике, в интонациях, в жестах. Оттормозить и их. А еще лучше, если будет собственно гуманистический настрой, тогда и не будет лишних нежелательных элементов на невербальном уровне. Отсутствие обвинений иногда все же предполагает скрытое обвинение. Ведь партнер часто чувствует свою вину. Поэтому нейтральное отношение, скорее всего, выразить лучше так, чтобы обесценить простительный проступок. Типа: ерунда, бывает... Не стоит беспокоиться... Возможен еще один вариант нейтральности, наоборот, слегка утяжеляющий моральное положение партнера. Мы оба виноваты. Объединение вины, конечно, не прямое обвинение. Партнеру не так обидно. Но все же, хотя и вместе со мной, ты виноват. Следуя примеру Христа Синтонным противовесом обвинению будет стремление оправдать партнера по общению в случае самообвинений или обвинений со стороны окружающих. Вы находите объяснения в обстоятельствах или в действиях других людей. Последнее целесообразно только в том случае, когда вина этих людей доказана и серьезна, иначе это будет неоправданным конфликте генным посылом в их адрес. Но наиболее эффектным и эффективным синтонным посылом является наше самообвинение. Причины любого человеческого события — в действиях людей и обстоятельствах. Очень часто, если вы взаимодействовали с человеком, можно найти долю, пусть небольшую, и своей вины. Опять-таки кинь в меня камень, коль безгрешен. ■ Вот муж пролил суп. Конечно, он должен быть осторожнее. Но вы налили супа слишком много. Или жена умывалась перед вашим совместным походом в кино и не завернула как следует кран. Приходите — в ванной лужа. Перед уходом надо было проверить краны. Но ведь вы уходили вместе с ней, и вам тоже не пришла в голову мысль об этом. Итак, не затрагивая той части вины, которая все же лежит на партнере, говоря только о своей части вины, вы берете как бы всю вину на себя. Самообвинение! Оно может быть смягчено мягким юмором, направленным на себя же. Один участник клуба «Маленький принц» рассказал: — Когда мне наступают на ногу в автобусе, я теперь не говорю, как раньше: «Куда вы своими каблуками?» А говорю так: «Я в давке подставил вам свою ногу, и вот вы стоите у меня на ноге. Но это немножко больно...» И что же? Не было ни разу, чтобы кто-нибудь придавил еще больнее и сказал бы: «Ну, вот и нечего расставлять свои ноги!» Наоборот, всегда была обескураженная улыбка. И «нет, что вы, это я такая неуклюжая». Извинения. И даже дальнейший разговор в приятных тонах. Рассказ подтверждает общие положения, которые стоило бы учесть. В то время как — вспомним — обвинения приводят к ответным обвинениям, |