достоевский преступлене и наказание. Ф. М. Достоевский. Жизнь и творчество. Роман Преступление и наказание
 Скачать 2.68 Mb.
|
|
Свидригайлов и Раскольников Свидригайлов Аркадий Иванович – один из центральных героев романа. “… Лет пятидесяти, росту повыше среднего, с широкими и крутыми плечами, что предавало ему несколько сутулый вид. Широкое лицо его было довольно приятно, и цвет лица был свежий, не петербургский. Волосы его, очень еще густые, были совсем белокурые. Глаза его были голубые и смотрели холодно, пристально и вдумчиво; губы алые”. Раскольников заметил, что его лицо похоже на маску и в нем есть что-то чрезвычайно неприятное. Служил два года в кавалерии. Потом, по его слову, “шлялся” в Петербурге. Был шулером. Поженившись на Марфе Петровне, которая выкупила его из тюрьмы, семь лет жил в деревне. На его совести ряд тяжких преступлений: самоубийство слуги Филиппа и четырнадцатилетней оскорбленной им девочки, возможно, и отравление жены. В отличии от Раскольникова, Свидригайлов уже по ту сторону добра и зла и, кажется, не испытывает сомнений. Не случайно Свидригайлов так беспокоит Раскольникова, который чувствует власть над собой, своей загадочностью. Он свободен, нравственный закон уже не властен над ним, но это не приносит ему радости. Ему остается только мировая скука и пошлость. Свидригайлов развлекался, как мог, пытаясь одолеть эту скуку. Неразличимость добра и зла порождает дурную бесконечность, обессмысливает жизнь. Свидригайлов в произведении является своеобразным двойником Раскольникова, т.к. отчасти живет по теории главного героя, в том, что он относит себя к людям, которым все позволено. И мы понимаем, что если бы Раскольников не признался в убийстве, то закончил бы свою жизнь, как и Свидригайлов. Свидригайлов- герой, связанный с дьявольским мотивом. Он в отличие т Лужина, постоянно преследует Раскольникова. Более того, Свидригайлов говорит, что они с Раскольниковым одного поля ягоды и что Раскольников его ученик. Свидригайлов тоже косвенно связан с теорией Раскольникова. Он человек, для которого не существует ничего запретного, способен ради собственной прихоти перешагнуть через любые нравственные нормы. Свидригайлов, герой, совершающий в произведении ряд поступков, которые можно назвать добрыми. Он помогает Мармеладовым, Соне, Дуне освободиться от Лужина. Но вся жизнь Свидригайлова была иной, он совершил много безнравственных поступков, преступлений, ради удовольствия. И теперь, когда герою захотелось чистой любви, оказывается, что это невозможно. Преступность стала главной в Свидригайлове. Теперь, вокруг него и рядом с ним возможны только безобразие и безнравственность. Любя Дуню, он обижает, шантажирует ее. А во сне рядом с ним пятилетняя девочка превращается в блудницу. В итоге Свидригайлов совершает самоубийство. Порфирий Петрович и Раскольников Порфирий Петрович старше Раскольникова. Но в молодости он тоже создал подобную теорию. Поэтому, собрав факты о преступлении, он без труда вычислил убийцу. Порфирий Петрович видел перед собой такого же, как и он сам в молодости, а поэтому прекрасно понимал психологию Раскольникова. Он не сомневался в виновности Родиона. Насколько точно Порфирий рассказывает убийце о преступлении! Всё описывает просто с ужасающей точностью, до мельчайших подробностей. Это не только результат логических размышлений, но и воспоминаний. Есть сходство у этих героев. Оба они очень человечны. У этих людей, в отличии от лужиных, есть совесть и сострадание. Кажется это невозможно! Убийца и следователь, охотник и жертва. И какое может быть сострадание у следователя, допрашивающего преступника? Но Раскольников мучается, он старается искупить грех, душевные страдания заставляют его сделать массу ошибок, косвенно подтверждающих его вину. А Порфирий Петрович, зная, что испытывает Родион, пытается не только доказать вину Раскольникова, но и помочь ему. В конечном счёте Порфирий Петрович сделал очень много, чтобы герой признал свою вину и раскаялся. Соня и Раскольников Соня “переступила” через себя ради других. Поступки Сони и Раскольникова противоречили их сущности, но в определённый момент они оба совершают преступление против себя ради достижения более важных, как им казалось, целей. И оба лишь внешне переходят границу, но внутренне не могут её переступить, и поэтому страдают. Соня в отличие от Раскольникова живет не рассудком, а искренней верой в Христа, в спасение души, в прощение грехов. Она не думает о человечестве в целом, а озабочена помощью своей семье. Ради этого Соня пожертвовала собой, своим достоинством. Сначала Раскольников уверен, что он выше Сони, но постепенно понимает, что это не так. Когда Соня читает Евангельскую легенду о воскресении Лазаря, герой осознает, что жизнь ее внешне безобразна, а внутренне она освещена православной верой. Именно вера и осознание своей греховности помогает Соне нравственно выжить в жестоких условиях, не погибнуть морально и физически. Именно она судит Раскольникова высшим судом совести. И рядом с ней герой из идеолога, теоретика в эпилоге вновь становится человеком. С помощью героев - двойников Раскольникова Ф.М. Достоевский подводит своего героя к переосмыслению прежних взглядов. Только один закон может быть мерилом поступков человека – великий закон нравственности, основанный на христианской религии, на стремлении к поиску в себе Бога. Ставить себя на место Бога – это ли не величайшее из преступлений, ведь следствие этого – полная безнаказанность, вседозволенность и потеря человеком всех моральных ориентиров. 5. Петербург в романе «Преступление и наказание» «В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С-м переулке; на улицу и медленно, как бы в нерешительности отправился к К-ну мосту». Из следующих абзацев читатель улавливал, что дело происходило в Петербурге, вблизи Сенной площади. И если он был петербуржцем, он без особого труда мог догадаться, что молодой человек идет по Столярному переулку к Копушкину мосту через Екатерининский канал (или, по-тогдашнему, «канаву»). И когда дальше рассказывалось о том, как, пройдя «ровно семьсот тридцать шагов», молодой человек «подошел к преогромнейшему дому, выходившему первой стеной на канаву, а другою – на улицу», читатель понимал, что речь идет о садовой улице. Современный писатель рассказывает, как он в наши дни бродил по переулкам, где происходит действие «Преступление и наказание», держа в руках роман как путеводитель. Мы знаем великолепный Петербург, воспетый в торжественных и бессмертных стихотворениях Пушкина. И Александр Сергеевич уже провидел социальные контрасты, терзавшие Северную Пальмиру. Однако Пушкин еще не придавал теневой стороне блистательной столицы империи первостепенного значения. Достоевский произвел полный переворот в психологии восприятия и художественного изображения Петербурга. Он вспоминает о дворцах, башнях и садах пышной столицы только для того, чтобы сильней оттенить бедность и страдания, зависть и ропот нищего Петербурга. Раскольников, еще до убийства, забрел однажды из района Сенной, где он жил, на Острова. «Тут не было ни духоты, ни вони, ни распивочных. Но скоро и эти новые, приятные ощущения перешли в болезненные и раздражающие. Иногда он останавливался перед какой-нибудь изукрашенной в зелени дачей, смотрел в ограду, видел вдали, на балконах и террасах, разряженных женщин и бегающих в саду детей. Особенно занимали его цветы; он на них всего дольше смотрел. Встречались ему пышные коляски, наездники и наездницы, он остановился и пересчитал свои деньги: оказалось около тридцати копеек, проходя мимо одного съестного заведения, вроде харчевни. Он выпил рюмку водки и съел с какою-то начинкой пирог.» Два мира, разделенные пропастью, но неразрывно связанные друг с другом. Пристально и неотрывно вглядывался Достоевский в улицы, переулки, дома, кабаки, притоны мещанского и просто нищего Петербурга, с их жалким людом, с их горестной участью. Подлинную сущность города он видел не в его внешности, а в социальных контрастах, динамичных и трагических, перетиравших в ветошку любого, попадавшего в их страшные вальцы. Великолепный Петербург был рядом, но Раскольников видел его только мельком, как заманчивый мираж в пустыне, сам он не мог выбиться из духоты, толкотни, вони, «столь известной каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу». Смрадные распивочные, оборванные пьяные, озабоченный, спешащий народ, серый отвратительный и грустный колорит улиц рождали в нем «чувство глубочайшего омерзения». В романе «Преступление и наказание» мы попадаем на черные лестницы, облитые помоями, во дворы – колодцы, напоминающие душегубка, в город облупленных стен, невыносимой духоты и зловония. Это город, где невозможно оставаться здоровым, бодрым, полным сил. Он душит и давит. Он – соучастник преступлений, тот, кто порождает в душе человека бредовые идеи и теории. Для Достоевского Петербург – мёртвый город, насилие над природой. Медный всадник посреди болота. В нем причудливым образом сплелись элементы европейской и российской цивилизаций. Он полон парадоксов и фантастики. Петербург Достоевского – среда, в которой уживаются многочисленные слои общества: ростовщики, бедняки, студенты, интеллигенция, богачи и аристократы.Для каждого из них – город видится по-разному: кому-то празднично и весело, кому-то серо и безысходно. Человек в Петербурге одинок. Как говорит Николка, в нем есть все, кроме отца и матери. Не случайно важнейшим словом в описании города и состояния героев становится слово «душно». В Петербурге нет покоя душе человека. Нигде не теплоты человеческого общения, домашнего уюта. Несчастье обитает в Петербурге, ломает судьбу героев, приводит их к предельному отчаянию. Не случайно действие романа отнесено к городу белых ночей, особенно располагающих к снам наяву. Именно сном кажется автору эта неестественная, призрачная жизнь столицы, так разительно не похожая на норму человеческого бытия. Образ Петербурга прочно ассоциируется в русской литературе с желтым цветом. Правда, это стало вполне очевидно уже после Достоевского, в поэзии XX века. Так строки «петербургских» стихов Блока: «В эти желтые дни меж домами мы встретимся.», «И на желтой заре фонари.»; Анненского: «Желтый пар петербургской зимы.», «И Нева буро-желтого цвета.»; Мандельштама: «.к зловещему дегтю подмешали желток». Вероятно, и в романе Достоевского обилие «желтого» как-то связано с самим ощущением Петербурга, его общего колорита. Желтый цвет – основной «цвет» романа. В квартире старухи-процентщицы комната «с желтыми обоями», мебель из «желтого дерева», картинки «в желтых рамках». Даже во сне, когда Раскольников как бы повторяет убийство, ему бросается в глаза «желтый диван» в комнате старухи. Само лицо героя после болезни становится «бледно-желтым». «Желтое» лицо и у Мармеладова. На Петровском острове «ярко-желтые» домики. Этот перечень можно бы продолжать и дальше. Желтый – это как бы цвет того мира, того пространства, где было задумано и совершено преступление. В Петербурге Гоголя есть те же «серые, желтые и грязно-зеленые дома», с их угрюмостью. Но описание Достоевского не так безысходно: в этом мрачном городе мелькнет хоть «один луч света». В душе героя и писателя мечта о городе прекрасном, созданном для счастья людей. Об этом думает Раскольников, идя на убийство: «…он даже очень было занялся мыслию об устройстве высоких фонтанов и о том, как бы они хорошо освежали воздух на всех площадях». Так входит в роман тема города и человека. Достоевский – писатель-гуманист, он протестует против существования губительного зла. Человек и его душа, умеющая радоваться тому, что на мгновение («улица вдруг блеснет»), фантастика, контрасты – вот Петербург Достоевского. Образ Петербурга в романе символичен. Он является, с одной стороны, социальным фоном, на котором разворачиваются события романа, с другой – является сам действующим лицом, соучастником страшного поступка Раскольникова, а также и его раскаяния, возвращения в мир людей. Величина Достоевского-художника обусловлена, в частности, тем, что он с поразительной остротой и глубиной осознавая всю грандиозность и далеко идущие последствия той исторической ломки, которая началась в России в 60-х годах XIX века. Он чувствовал, что надвигаются по размаху социальные, технические, идейные и нравственные перевороты, которые действительно и произошло уже после его смерти, в XX веке. И главное здесь вовсе не в прямых «пророчествах» и предсказаниях будущих событий (хотя и их можно найти Достоевского), а в необычайно ясном и углубленном видении тогдашних, современных Достоевскому процессов и фактов, в которых выражалась подготовка и нарастание грядущего всемирно-исторического переворота. Достоевский вполне определенно говорил о том, что в современном ему обществе господствует «чрезвычайное экономическое и нравственное потрясение. Прежний мир, прежний порядок. отошел безвозвратно. Все переходное, все шатающееся». Вскоре после окончания «Преступления и наказания» он писал: «Порассказыватьтолково то, что мы все, русские, пережили в последние десять лет в нашем духовном развитии – да разве не закричат, что это фантазия!». Конечно, это «чрезвычайное потрясение» только лишь началось в эпоху, когда Достоевский создавал «Преступление и наказание», и лишь наиболее чуткие и проницательные люди могли предвидеть его последствия. Те процессы и факты, которые поставил в центр внимания Достоевский, многим его современникам представлялись всего лишь случайными и исключительными явлениями, не воплощавшими в себя существа исторического развития. И само отражение этих явлений в романе Достоевского многие рассматривали именно как «фантазию» или в лучшем случае как опыт изображения патологических и уникальных характеров и ситуаций. Стремясь схватить существо «чрезвычайного потрясения», обусловленного начавшимся переходом к новому состоянию мира, Достоевский обращается к конкретным жизненным фактам - в том числе к тем, которые повседневно отражаются на страницах газет. В самом начале работы над «Преступлением и наказанием» он писал, объясняя реальные истоки своего замысла: «Есть много следов в наших газетах о необыкновенной шатости понятий, подвигающих на ужасные дела». Исходя из этих «фактов действительной жизни», Достоевский и создал «переступающих» нормы людей – и весь преступный мир романа, преступный Петербург. «Я смутно предчувствовал всю мою будущность в эти смертельные три часа нашего въезда.» Он смотрит на город своей судьбы, на глухую и величественную панораму надвигающейся столицы: кажется, никогда еще не возникало у него подобного чувства – такого грозного ощущения грядущей беды, такого мучительного сомнения в неотменности выбора: «Весь этот спектакль решительно не стоит свечей». Место Петербурга у Достоевского Для Достоевского Петербург с самого начала был и навсегда остался «самымфантастическим городом с самой фантастической историей», «самым отвлеченным и умышленным городом на всем земном шаре». Об этом сказано в «Зимних заметках о летних впечатлениях» (1863) и в «Записках из подполья» (1864). Как это было у Гоголя, фантастика и «умышленность» Петербурга, так остро почувствованные Достоевским, существовали в его видениях и прозрениях не сами по себе, а в единстве с «тускло прозаическим и обыкновенным, чтобы не сказать: до невероятности пошлым». Таким мы видим Петербург уже в самых ранних художественных произведениях Достоевского. Несчастный Макар Девушкин из «Бедных людей», робкий и великодушный, с тяжкого похмелья стремительно бродит по Фонтанке и Гороховой, «чтобы как-нибудь освежиться», и наблюдает резко контрастные сцены столичного быта, на который, при всей их будничности, тем не менее лежит печать чего-то странного, необыкновенного. Эти картины еще сильно отдают Гоголем, но как все меняется уже в «Двойнике», снабженном и подзаголовком: «Петербургская поэма». Вот вещь единственная в своем роде, подвергшаяся, как только она появилась, близорукому осуждению, да и доныне, пожалуй, не разъясненная в должной мере. Здесь уже безраздельно господствует двуединая стихия «пошло-фантастического», и сам замученный галлюцинациями пошлейший Яков Петрович Голядкин, с его нелепыми повадками и ужимками, с его горячкой и смятением, есть ничто иное, как исчадие такого же горячечного, фантасмагорического, ненадежного и внушающего неописуемый страх Петербурга. Вот ровно в полночь, когда бьют часы, выбегает господин Голядкин «вне себя» все на ту же набережную Фонтанки возле самого Измайловского моста (участок города для дальнейшего дотошного описания выбран безошибочно!) – и словно растворяется в ненастной петербургской ночи. А ночь в самом деле была ужасная – «ноябрьская, мокрая, туманная, дождливая, снежливая, чреватая флюсами, насморками, лихорадками, жабами, горячками всевозможных родов и сортов, одним словом всеми дарами петербургского ноября. Ветер выл в опустелых улицах, вздымая выше колец черную воду Фонтанки и задорно потрагивая тощие фонари набережной, которые в свою очередь вторили его завываниям тоненьким, пронзительным скрипом, что составляло бесконечный, писклявый, дребезжащий концерт, весьма знакомый каждому петербургскому жителю». Петербург Достоевского – это прежде всего город, связанный с трагическими судьбами его героев. «В атмосфере туманов этого призрачного города» зарождаются безумные мысли, созревают замыслы преступлений, в которых преступаются границы человеческой природы. Все сконцентрировано и сгущено вокруг человека, «оторвавшихся от божественных первооснов». Попадая в Петербург Достоевского, читатель оказывается в очень необычном духовном пространстве, несколько напоминающим гоголевский и некрасовский город, но еще более жестокий, фантастический и реальный одновременно. Распивочные, трактиры, трущобы, полицейские конторы, Сенная и Калава, убогие, темные комнаты, квартиры ростовщиков, черные лестницы, облитые помоями – вот фон, накотором развязываются конфликты и трагедии «самого петербургского» романа Достоевского – «Преступление и наказание». Многие блуждания главных героев происходят на закате (мотив заходящего солнца). Это странная, призрачная пора, грань дня и ночи, самое болезненное время суток в Петербурге. Ф.М. Достоевский считал, что большой город – дьявольское создание цивилизации – имеет на душу человека пагубное влияние. Настойчиво и подробно писатель исследует в романе закоулки и грязные улицы, их мерзость и смрад, запыленный городской камень, от которого нигде нет спасения. Это неживая материя, которая подавляет, порабощает человека, задыхающихся в этих каменных бесчувственных громадах. «Город – трагическая судьба человека. Город Петербург, который так изумительно чувствовал и описывал Достоевский, есть призрак, порожденный человеком в его отщепенстве и скитальчестве». Живя в Петербурге, Достоевский внимательно всматривался в окружающую его действительность. Столица николаевской империи предстала перед ним со всеми своими контрастами и противоречиями. Многое ему показалось странным и непонятным. «Еще с детства, затерянный, заброшенный в Петербурге, я как-то все боялся его. Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какой-то тайной». И в эту тайну хотелось проникнуть, понять, как и чем живут жители громадного города – и в первую очередь обитатели нищих кварталов. Все чаще задумывался Д. над участью бедных и обездоленных людей, и у него возникало страстное желание рассказать о их жизни. Мастерство Ф. М. Достоевского в романе «Преступление и наказание». В. В. Розанов в статье «О Достоевском» писал: «Среди хаоса беспорядочных сцен, забавно-нелепых разговоров (быть может, умышленно нагроможденных автором) — чудные диалоги и монологи, содержащие высочайшее созерцание судеб человека на земле: здесь и бред, и ропот, и высокое умиление его страдающей души. Все в общем образует картину, одновременно и изумительно верную действительности, и удаленную от нее в какую-то бесконечную абстракцию, где черты высокого художества перемешиваются с чертами морали, философии, наконец, религии». Слова В. В. Розанова показывают, насколько сложен и глубок роман «Преступление и наказание», жанр которого так непросто определить. Мастерство Достоевского выражается в глубоком проникновении в психологию человека, в умении показать его в крайних состояниях. Все подчинено раскрытию внутреннего мира героя. Автор отбирает детали, пейзажные зарисовки, интерьер, способствующие проникновению во внутренний мир человека. Особенно интересен портрет, где отдельные детали говорят больше, чем все описание. В композиции и сюжете роман поднимается до всечеловеческого обобщения, утверждая преступность мира, где люди, совершая нравственные преступления, не считают себя преступниками. Полифонизм романа «Преступление и наказание» М. М. Бахтин в книге «Проблемы поэтики Достоевского» пишет: «Достоевский — творец полифонического романа. Он создал существенно новый романный жанр. Поэтому-то его творчество не укладывается ни в какие рамки, не подчиняется ни одной из тех историко-литературных схем, какие мы привыкли прилагать к явлениям европейского романа». Полифонический роман — это жанр, где герои самостоятельны и являются не только «объектом авторского слова», но и «субъектом собственного значащего слова». Каждый герой имеет свой голос, не сливающийся с другими. 6. Обзор романа Ф. М. Достоевского «Идиот». Проблемы и герои романа Для Достоевского характерен вечный спор с самим собой, поиски ответов на вопросы, над которыми до сих пор бьется человек. Он видел главную опасность в бездуховности, об этом предупреждал в романе «Идиот», знакомству с которым можно посвятить уроки внеклассного чтения. Роман создавался в Швейцарии и в Италии в 1867— 1868 гг. тоскующим по Родине писателем. В герое два начала: Дон Кихот и Иисус Христос. Черты Дон Кихота — Смешной, невпопад действующий рыцарь. — Пытается защитить обиженных и пробудить в душах людей свет. Черты Иисуса Христа — Внешность, поведение (не от мира сего). — Черты характера (отсутствие корысти и эгоизма, безответность). — Страдание, страдальческое — высший повод для уважения. — Лишен плотского начала. — Произносит проповеди.
Главные проблемы романа — это: — борьба добра со злом в жизни, во внутренней природе человека; — сила внутренняя и внешняя, путь на крест возможен только при самом сильном развитии личности; — эгоизм и самопожертвование; — жизненное призвание человека; — страдание и протест. В романе «Идиот» изображены «все глубины души человеческой». Роман трагичен, идея «воспитания» мира по христианским законам человеколюбия терпит крах. Зло побеждает. Князь Мышкин сходит с ума, так как он не может постичь этот мир, мотив «горя от ума» по-иному претворяется в романе. Но появление князя Мышкина не осталось бесследным, его помнят и помнят его проповеди, его веру в человека. Князь Мышкин — это «Раскольников наоборот», не насилие, а терпение и доброта. 7. Анализ романа Ф. М. Достоевского "Братья Карамазовы" Действие романа Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» (1878-1879) происходит в провинциальном городке Скотопригоньевске, в дворянской семье Карамазовых. По широте охвата жизни, по значимости нарисованных образов и глубине поставленных вопросов этот роман принадлежит к наиболее выдающимся произведениям писателя. «Братья Карамазовы» были задуманы как серия романов; написан же был только первый, который «почти даже не роман, а лишь один момент из первой юности моего героя» (Достоевский) — «раннего человеколюбца» Алеши Карамазова, призванного осуществить в жизни заветы своего монастырского наставника отца Зосимы. У Достоевского семья Карамазовых — это Россия в миниатюре. Каждый из героев воплощает собой определенную «идею». Столкновение этих жизненных установок и определяет действие романа. Отвратительный в своем цинизме и разврате старик Федор Павлович Карамазов как бы символ смерти и разложения русского общества 60-х годов, которое должно все-таки породить что-то новое. Старший сын, Дмитрий, — натура стихийная, «широкая», в нем добро перемешано со злом. Он запутывается в своих страстях, заходит в нравственный тупик, но прекрасный «новый человек», обитающий в его душе, — залог будущего воскресения к иной, праведной жизни. Дмитрия влечет к Алеше, который воплощает в себе подлинную «живую жизнь». А с Иваном, который воплощает в себе мощь отрицания, обаяние зла, у него нет ничего общего, их отношения чисто внешние. Именно Иван — настоящий, «по идее», убийца отца. Смердяков — жалкая фигура — лишь исполнитель его злой воли. В предисловии к роману Достоевский сразу же выделяет Алешу из всех действующих лиц. Он называет его своим героем. Во вступительном рассказе об Алеше Достоевский дает «жизнеописание» третьего сына Федора Павловича Карамазова. Автор отмечает те черты своего героя, которые отличают его от других, привлекают внимание и симпатии всех, кому приходилось сталкиваться с Алешей. После смерти матери «Алеша вдруг объявил... что хочет поступить в монастырь и что монахи готовы допустить его послушником». Алеша ушел в монастырь, но пробыл там недолго. После смерти старца Зосимы и по его воле вернулся Алеша к мирской жизни, к ее радостям и тревогам. Старец понял, что в семье младший сын нужнее, там он может принести много пользы. Алексей и сам чувствует, что нужен братьям. Да не только братьям — он нужен отцу, Грушеньке, Катерине Ивановне, детям — всем. Потому что такое доброе, любящее и прощающее сердце есть только у Алеши. В трудную минуту все обращаются к нему за помощью, и он охотно помогает людям найти себя в этом сложном и запутанном мире. Самый страстный, самый невыдержанный и самый вспыльчивый из Карамазовых — Митя — искренне радуется, когда встречает Алешу, и рассказывает ему свою тайну, «потому что срок пришел». Алексей много думает о братьях, и думает о них с любовью. И мучается, потому что не может понять ничего во «всей этой путанице». Он не может понять, кого ему нужно жалеть, что пожелать каждому из братьев. О Мите он уже немного знал и старался по возможности помочь ему. А Иван для Алеши был загадкой. Но благодаря «знакомству» братьев за обедом в трактире Алеша понял, что нужен и Ивану, нужен, чтобы помочь ему. Загадка стала постепенно разгадываться. Иван откровенно говорил с Алешей, он «хотел сойтись» с ним, потому что у него не было друзей. Иван доверил свои сокровенные мысли и теории, которые долго и мучительно вынашивал в сердце. Иван не принимает созданного богом мира, потому что этот мир несправедлив и жесток. Он не говорит о страданиях взрослых, потому что взрослые не безгрешны. Но почему должны страдать дети, чистые, не виновные ни в чем? Ведь слезы ребенка говорят о несовершенстве этого мира. И Иван не принимает утверждения, что дети страдают за свои будущие грехи. Ему также непонятна мысль о том, что зло на земле необходимо для того, чтобы лучше показать добро. Иван сомневается во всемогуществе бога. В ответ Алеше, что простить всех и за всех может Христос, Иван рассказывает легенду о Великом инквизиторе. А сам идет дальше инквизитора. Он не верит в человека, отрицает не только мир. Иван отрицает нравственность и провозглашает принцип «все позволено». И здесь он приходит к противоречию. Он отрицал бога, создающего гармонию, за «слезинку» ребенка. А пришел к принципу «все позволено», который влечет за собой только слезы и кровь. Иван говорит, что от «все позволено» он не откажется. Алеша целует его, на что Иван замечает ему, что это литературное воровство. Алексей действительно повторяет поступок Христа. Да и разговор двух братьев похож на сцену беседы Христа и инквизитора. И тут и там говорили «инквизиторы», «христы» молчали. «И лишь в конце давали ответ в своем духе: мне тебя жаль, я тебя прощаю и тем подаю тебе пример... Я тебе показал, что твоя исходная попытка ложная, не таков человек, он сложнее и лучше. Инквизиторы не поняли, что бог должен быть внутри, а не вовне. Отрицая бога, они тем самым показывали не то, что бога нет вообще, а лишь то, что бога нет в них». Иван отца не убивал. Но мысль о допустимости, дозволенности отцеубийства впервые сформулировал он. Дмитрий тоже не убивал Федора Павловича, но в порыве ненависти к отцу стоял на грани преступления. Убил отца Смердяков, но лишь доведя до логического конца мысли, брошенные Иваном. В карамазовском мире нельзя восстановить четкие моральные границы преступления: все виноваты в случившемся, в атмосфере взаимной ненависти и ожесточения царит преступность. Виноват каждый человек в отдельности и все вместе. «Карамазовщина», по Достоевскому, — это русский вариант болезни европейского человечества, болезни цивилизации. Причины ее заключаются в том, что цивилизованное человечество утратило нравственные ценности. Наступает кризис гуманизма, который в России принимает формы откровенные и вызывающие. Отречение от высших духовных ценностей ведет человека к равнодушию, одиночеству и ненависти к жизни. Поэтому недаром Достоевский сделал Алешу Карамазова человеком, необходимым для всех. Помогая людям в их бедах и облегчая их мучения и страдания, Алеша проходит великолепную школу, он все больше и больше убеждается в мысли, что самое главное в жизни — это чувство любви и прощения. Перед Достоевским всегда стояла проблема преодоления гордости, как главного источника разобщения людей. Эту тему он пытается разрешить в каждом романе. «Братья Карамазовы» — не исключение. Алексей отказался от гордости, а значит, и простил гордость другим, простил «свое горе и свою беду» и сам принял прощение. Ф.М.Достоевский считал, что личность человека бессмертна, потому что она живет в других. Но для того, чтобы стать личностью, нужно самостоятельно подходить к действительности, иметь смысл жизни и ориентироваться при этом не на «иметь», а на «быть», обладать высокой нравственной ответственностью. Это трудно, но без этого нет личности. 8.Мировоззрение Достоевского после ссылки (образ Иисуса Христа) При каждом упоминании В. Белинским Иисуса Христа у будущего автора «Карамазовых» мгновенно менялось лицо – «точнее заплакать хочет.» Учитель бил в самую уязвимую точку. Его собеседник мог простить ему многое; мог даже понять необходимость «бунта». Но Белинский, как бы дразня «чуть не плачущего Достоевского, употребляя крепкое словцо (оно, как помним, наличествовало в последней строфе «Послания», однако применительно ко Христу не имело ни малейших шансов появиться в печати). Это было непереносимо и через много лет вспоминалось как тяжелое личное оскорбление. «Дитя неверия и сомнения», убежденный, что он останется таковым «даже до гробовой крышки», Достоевский, тем не менее, «сложил в себе символ веры». Ему удается пронести эту веру через «горнило сомнений», кажется, излюбленный им образ лишь закалился в его всепожирающем пламени. В 1854 году, выйдя с каторги, он напишет Н.Д. Фонвизиной, что если б ему доказали, «что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа», то ему «лучше хотелось бы оставаться со Христосом, нежели с истиной». Достоевский допускает (пусть теоретически), что истина (которая есть выражение высшей справедливости) может оказаться вне Христа: например, если«арифметика» автоматически докажет, что дело обстоит именно так. Но в такомслучае сам Христос как бы оказывается вне Бога (вернее, вне «арифметики», тождественной в данном случае мировому смыслу) И Достоевский предпочитает оставаться «со Христосом», если вдруг сама истина не совпадет с идеалом красоты. Это тоже своего рода бунт: остаться с человечность и добром, если «истина» по каким-либо причинам окажется античеловечной и недоброй. Годы, проведенные на каторге и солдатской службе, серьезно отразились на мировоззрении Достоевского. Он разочаровался в утопическом социализме, у него складывается новая система общественно-политических и этических взглядов, получившая название «почвенничества» и представляющая собой вариант христианского социализма. По его мнению, современное состояние общества, называемое цивилизацией, является болезненным, так как приводит к обожествлению человеком самого себя, разрушая живые связи между людьми. Утрата высших духовных ценностей, каковыми выступают ценности христианства, неизбежно влечет за собой создание ложных кумиров, которым начинает поклоняться человек. Атеистический индивидуализм, по мысли Достоевского, может привести человечество к катастрофическому концу. Но у человечества есть вечный идеал, воплощенный в личности Иисуса Христа, к которому человек будет постепенно приближаться по мере своего развития. Идею разумного и гармонического общества социалисты, как считает Достоевский, взяли в христианстве, но наметили ложный путь ее осуществления. Идеал – это привнесение своего «я» в пользу другого посредством любви. Стремление к этому идеалу – нравственный закон, неисполнение которого заставляет человека страдать. По убеждению Достоевского, этот нравственный закон христианства лучше других уберегла русская культура. Достоевский, как Тютчев, считал русский православный народ народом мессианским, явившимся в мир, чтобы спасти его, открыв человечеству некие выстраданные революционные истины. Библия же называет мессианским другой народ – евреев. Достоевский не менее, чем Пушкин, был чрезвычайно чуток ко всему остронациональному, к тому, что является оригинальность, национальную специфику. И его не могла не изумить способность евреев к самоидентификации, о чем он и написал в «Дневнике писателя». Всю жизнь Достоевский стремился к идеалу, универсальность и безусловность которого объединила бы материалистическую силу Запада с духовной глубиной Востока. Таким идеалом для него был еврей Иисус из Назарета, олицетворявший единство иудео-христианской цивилизации. «Красота мир спасет», - эта фраза Достоевского сегодня стала расхожей, хотя мало кто, наверное, вспоминает о ее первоначальном звучании: «Красота Христа мир спасет». Свое представление об идеале писатель выразил в захватывающей универсальной формуле – «положительно прекрасный человек», в которой этика совпадает с эстетикой, каковое совпадение, по мнению современных философов, - достояние далекого будущего. Эта формула годна для любой эпохи, любого класса, любой личности. Безусловно, все романы Достоевского носят истинную христианскую идею. Именнофраза Достоевского «Красота Христа мир спасет» спасала угнетенных людей на протяжении веков, она спасала и Петербург, созданный великим писателем. Христос, по мнению Достоевского, - идеал, к которому мы все должны стремиться. И если проникнуть в смысл произведений Достоевского, мы можем отчетливо увидеть за нищетой Петербурга – духовность, надежду и веру в лучшее. Именно христианская идея поможет нам увидеть это, ведь «Красота Христа мир спасет». 9. Тест по творчеству Ф.М. Достоевского |
мир