Болдырев (перетянутые). И. А. Болдырев Национальный исследовательский университет
 Скачать 1.3 Mb.
|
|
3.4. Междисциплинарность Невероятно масштабная и важная методологическая тема – междисциплинарные связи экономической науки, причем как само понятие междисциплинарности (Ананьин, 2009), так и содержание междисциплинарных взаимодействий. Помимо того что многие авто- ры связывают с этими взаимодействиями большие ожидания, изуче- ние феномена экономического империализма непосредственно связа- но с обсуждением давней для методологии проблемы предмета эконо- мической науки и (сегодня уже весьма условных) границ того, что назы- вается экономическим, места экономической теории среди других социальных наук. Оценка корректности и плодотворности заимствований, а так- же уместности аналогий помогает оценить перспективы будущих меж- дисциплинарных связей, понять, как и почему эти связи возникают, а также, почему те или иные заимствования оказываются успешными, наконец, показать место современной экономической науки в культу- ре 8 . Разумеется, всегда найдутся и те, кто связывает с междисципли- нарными исследованиями (на разной основе) будущее всех социаль- ных наук, призванных принять некую общую теоретическую програм- 8 Именно последнюю задачу с успехом решают такие экстравагантные, на первый взгляд, соотнесения экономи- ческой теории, например, с герменевтикой (Lavoie, 1991; Prychitko, 1995), литературой (Woodmansee, Osteen, 1999; Ingrao, 2009) или даже архитектурой (Lagueux, 2009). Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений 60 И.А. Болдырев му – будь то теория игр, анализ конвенций/правил/институтов или поведенческие когнитивно-психологические исследования (Camerer et al., 2005). Экономическая наука, как нам представляется, последние несколько десятков лет развивается путем сложного наложения все более совершенного технического инструментария (теоретико- игрового, эконометрического, когнитивно-психологического или, например, модельно-имитационного) на содержательные идеи, иду- щие от запросов практики. Именно в результате этого наложения воз- никают новые теоретические подходы, и хотя значительная часть уси- лий тратится на совершенствование инструментария и стремление до блеска вычистить пушку, которая никогда не выстрелит, в редких слу- чаях удается действительно сформулировать новые объяснительные схемы и выявить необычные каузальные механизмы. И здесь суще- ственную роль играют источники вдохновения, возникающие вне эко- номической науки, в пространствах между разными дисциплинами 9 Мы полагаем, что главная задача междисциплинарных исследо- ваний методологов – открывать для экономистов те темы, к которым более открыты их коллеги из других общественных наук, в частности социологи и философы. Эта работа уже началась (Ioannides, Nielsen, 2007; Backhouse, Fontaine, 2010) и должна быть продолжена, посколь- Backhouse, Fontaine, 2010) и должна быть продолжена, посколь- , Fontaine, 2010) и должна быть продолжена, посколь- Fontaine, 2010) и должна быть продолжена, посколь- , 2010) и должна быть продолжена, посколь- ку фундаментальная социальная теория – важнейший источник новых идей об обществе, находящийся пока в тени реальных экономических исследований, авторы которых гораздо внимательнее к достижениям естественных наук, чем к новым социально-теоретическим концепциям. 3.5. Риторика и постмодернизм Постмодернизм в экономической методологии часто ассоци- ируется с именем Д. Макклоски. Действительно, новаторская работа Макклоски (McCloskey, 1983) сделала эпоху в экономической методо- McCloskey, 1983) сделала эпоху в экономической методо- , 1983) сделала эпоху в экономической методо- логии. Впервые экономист под воздействием современных ему тен- денций в философии и литературоведении (прагматизм, риториче- ский поворот и т.д.) попытался разработать совершенно иное пред- ставление о сути экономического знания и о методологическом подхо- де к нему. Отказ от всеобщих критериев «правильной» науки был свя- зан с представлением о том, что главное для экономиста (как показы- вает исторический опыт) – убедить оппонента, выиграть риториче- ский спор, а не отыскать незыблемую истину. Вокруг проекта риторики экономической науки было сломано немало копий, но сегодня очевидно несколько моментов: работы Мак- клоски и ее последователей, сколь бы радикальными ни были их при- тязания, также способствовали отходу от нормативности в методоло- гии, открыв дорогу новым методам и подходам к экономической науке и сделав ее исторический и методологический анализ более плюрали- стичным. Впрочем, для экономистов работы Макклоски (как и нашу- 9 Пока одним из наиболее успешных междисциплинарных проектов следует признать поведенческую экономику. 61 мевшая в свое время статья Фридмена), возможно, производили впе- чатление избыточности самого методологического анализа – как внеш- ней, ненужной нормативной надстройки. Сами методологи, однако, поняли Макклоски правильно. Экономическая наука начала тракто- ваться как множество неоднородных и социально сконструированных дискурсов, создаваемых конкретными коллективами ученых и подле- жащих интерпретации. По-новому в этом контексте должен понимать- ся и тезис Куна о несоизмеримости парадигм: речь должна идти о пра- вилах перевода с разных языков (Болдырев, 2008), на которых говорят различные интерпретативные сообщества 10 Сегодня тот чрезвычайно мощный критический заряд, кото- рый несли в себе тексты Макклоски 1980-х годов, стал стимулом для большого числа дескриптивных исследований. Теперь таких работ стало гораздо больше, и они зачастую менее экстравагантны и ради- кальны, чем ранние статьи и книги Макклоски и ее последователей (см., например, (Boumans, 2005)). 4. Перспективы и предложения Нам представляется, что сегодня в экономической методоло- гии существуют два ключевых направления исследований, которые условно можно было бы назвать логико-когнитивистским и социально- конструктивистским. Первое из них связано с тем, что в последнее время становится все более популярным так называемый натурализм в философии нау- ки, в том числе и в философии экономической науки. Суть этой тен- денции, восходящей к идеям У.В.О. Куайна, в том, что экономиче- скую теорию следует изучать строгими методами, в частности и мето- дами самой экономической теории (economics of economics), а также при помощи современных теорий научного познания. «Натуралистич- ность» здесь проявляется в том, что процесс познания анализируется исходя не только из логического анализа результата этого знания, но и из научного (когнитивно-психологического, поведенческого, экспери- ментального, даже психофизиологического) анализа процесса научно- го познания. В этот контекст прекрасно вписывается и тематика эво- люционной эпистемологии, исследования отбора идей и убеждений в научном мире. Натуралистический поворот позволяет говорить о том, что экономическая методология может стать не просто собранием правил и эвристик, неким «корпоративным кодексом» экономистов, а пол- ноценной исследовательской программой, с вполне респектабельны- ми и уважаемыми в естественных науках критериями достоверности. Такая программа становится тем более популярной, что сегодня все больший вес в научном сообществе приобретает идея синтеза эконо- мической теории (особенно через экспериментальную и поведенче- скую экономику), психологии и науки о высшей нервной деятельно- 10 Одно из первых блестящих исследований такого типа, принадлежащее перу замечательного ученого, см. (Флек, 1999). Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений 62 И.А. Болдырев сти. Такой синтез должен стать одной из разновидностей когнитив- ного подхода – т.е. исследования принятия решений, экономических взаимодействий и их результатов в контексте изучения человеческого сознания, рассматриваемого как сложная сеть, как процесс обработки информации, действующий по аналогии со сложными вычислитель- ными системами. Бурное развитие натурализма заставляет некоторых авторов даже говорить о том, что новая экономическая методология – любое исследование, так или иначе соединяющее экономическую теорию и («новую») теорию науки (Hands, 2001, р. 394). Экономическая теория в данном случае зачастую служит лишь поводом для обсуждения более общих проблем теории научного познания. Не получив должного вни- мания в среде экономистов, методологи нередко обращаются к другой аудитории – философам или социологам, интересующимся особенно- стями научного познания и науки как социального института (Zamora Bonilla, 2001) 11 Весьма соблазнительно изучать новейшими эксперименталь- ными методами саму экономическую теорию. Однако мы все же пола- гаем, что рано или поздно этот подход столкнется с проблемой слож- ных социальных взаимодействий, с невозможностью исчерпывающим образом анализировать системы, в которых всегда есть метауровень, в которые встроен наблюдатель второго порядка (если пользоваться терминологией Н. Лумана), которому всегда известны самые сложные модели и который всегда может ими воспользоваться, чтобы ускольз- нуть от всевидящего ока теоретика. Эти и другие соображения привели к развитию другой «про- граммы» в экономической методологии, которую мы считаем более перспективной. Одним из важнейших факторов отказа от норматив- ной методологии послужило возникновение социального конструктивиз- мав философии науки (Bloor, 1991; Barnes et al., 1996). Социальный конструктивизм – это попытка изучать экономическую науку как соци- альный институт и как форму общественной деятельности сквозь при- зму школ, направлений, стремления к институциональной обособлен- ности, логики академической жизни и т.д. Представление о том, что научное знание формулируется научным сообществом и подвержено воздействию социально-политических и культурных факторов, оказа- ло серьезное воздействие и на экономический анализ экономической науки (Eggertsson,1995; Wible, 1998; Mäki, 1999; Mirowski, Sent, 2002), и на историю экономической мысли (Yonay, 1998; Weintraub, 2002), что вполне естественно ввиду эмпирического и исторического харак- тера исследований в рамках социологии науки (Knorr Cetina, 1981). Анализ форм существования экономической науки в обществе в связи с ее особым статусом социально-гуманитарной науки отличает социально-конструктивистский подход. Социальное принимается все- рьез – как в смысле воздействия реальности на экономическую науку 11 В свою очередь, философы – особенно в аналитической традиции – нередко обращаются к методам, приня- тым в экономической науке, в частности к теоретико-игровым конструкциям, и используют их как элемент соб- ственного понятийного инструментария. 63 (темы симметрии и рефлексивности), так и в контексте обратного воз- действия науки на реальность (проблематика перформативности). Хороший пример описательного исследования содержится в работе (Sent, 1998). Анализируя возникновение и эволюцию теории рациональных ожиданий, Сент показывает, что эту историю можно правдоподобно рассказывать, исходя из самых разных логик развития науки – в ответ на новые данные, в развитие новой аналитической тех- ники, как результат попыток связать теоретический и эконометриче- ский анализ, как элемент теоретической преемственности или, напро- тив, способ решить проблемы, которые в предшествующих теориях не решались вовсе. Из этого следует, что ни одна из логик не являет- ся решающей: исходя из исторических данных, мы должны признать, что в анализе динамики научного знания необходим плюрализм под- ходов. Исследуя творчество одного из экономистов – Т. Сарджента – и используя понятия из «Science and technology studies» (STS), она показала, как исследователь взаимодействует с материалом и какими стратегиями он пользуется в этом взаимодействии. В экономической науке после знаменитой «критики Лукаса» (Lucas, 1976) тема рефлексивности нашла интересное отражение именно в работах Сарджента, настаивавшего на симметрии (равных когнитивных способностях) экономистов и тех агентов, которых они моделируют. Последовательно провести этот принцип не удалось, но в различных версиях он стал элементом современной теории. В целом эта тематика – еще один шаг по направлению от плоско понимаемого позитивизма и от представлений о том, что экономическая наука изу- чает некий стерильный объект, никоим образом на нее не влияющий и свободный от ее воздействия. Что касается перформативности, то она связана с идеей, согласно которой экономическая наука является социальным институ- том, так или иначе влияющим на действительность (Frank et al., 1993; MacKenzie, 2006; MacKenzie et al., 2007), а экономисты-методологи должна применять методы экономической науки к ней самой (равно как и к собственной деятельности) 12 Поэтому мы совершенно не исклю- чаем возможностей взаимного обогащения и сотрудничества двух про- грамм. Экономическая наука, как и любая другая общественная наука, должна подвергать себя рефлексии и понимать, что предмет ее анали- за – рефлексирующие агенты и социальные структуры, которые часто нельзя рассматривать в изоляции от науки как наблюдающей инстан- ции – таковы основные тезисы сторонников рефлексивного подхода. Конечно, здесь также возникает множество проблем. Должен ли тот, кто занимается рефлексией, проводить прескриптивный или дескриптивный анализ? Идет ли речь только о наблюдении практик экономистов? И если анализ должен быть дескриптивным, то како- 12 Необходимо, конечно, различать «экономику экономики» (см., например, (Frey, 2003)), в рамках которой эко- Frey, 2003)), в рамках которой эко- , 2003)), в рамках которой эко- номическая наука изучается экономическими методами, и социально-конструктивистский подход, для которо- го характерна совсем другая постановка проблемы: экономисты оказываются не просто рациональными акто- рами, но активными созидателями социальной, в частности экономической, реальности. Социальные конструк- тивисты стараются преодолеть дистанцию между экономической наукой и ее предметом, тогда как экономисты, исследующие экономистов, не ставят под вопрос это различение. Другое дело, что с развитием самой экономи- ческой науки economics of economics может стать более сложной и богатой методами дисциплиной. Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений 64 И.А. Болдырев ва здесь роль методологов? И если наука воздействует на общество, то насколько она остается наукой и не превращается в идеологический инструмент? Сильный тезис о перформативности (Barnes, 1988), веду- Barnes, 1988), веду- , 1988), веду- щий свое происхождение от «сильной» программы эдинбургской шко- лы социального конструктивизма, предполагает буквальное конструи- рование экономической реальности в соответствии с закономерностя- ми, выявляемыми в моделях. Однако столь радикальный тезис вызыва- ет естественные возражения (Santos, Rodrigues, 2009), что, впрочем, не отменяет важности самой темы, которая, видимо, и далее будет привлекать внимание методологов и социологов, предлагающих, например, рассматривать то или иное понятие в экономической нау- ке не просто как социальный конструкт, но как социальный институт (Klaes, 2000). По-видимому, оба упомянутых направления будут активно раз- виваться, не в последнюю очередь потому, что в каждом из них воз- можны серьезные эмпирические исследования 13 . Представители этих традиций не стремятся показать, какая система научных понятий явля- ется «правильной», и предполагать, что научное сообщество экономи- стов автоматически, в силу этой философской «правильности» начнет использовать «правильные» представления. Почему мы предпочитаем вторую «программу» первой? Дело здесь не только в том, что последствия воздействия экономической теории на социальную реальность должны серьезно изменить наше представление о теории 14 . Важно расширение поля анализа: в теориях и моделях мы должны видеть не только познавательную (как в логико- конитивистской программе), но и социальную составляющую. Терять одну в ущерб другой, конечно, тоже неправильно – трудно написать по-настоящему хорошую работу по социологии науки, плохо представ- ляя себе содержание этой науки. Но в логико-когнитивистском направ- лении именно эту социальную составляющую нередко игнорируют. 5. Заключение. Дилеммы экономической методологии Центральной философской проблемой современной эконо- мической методологии по-прежнему является дилемма «прескрипти- вистский фундаментализм – дескриптивистский релятивизм». Всегда можно спросить самого изощренного исследователя, который про- вел сколь угодно тонкий анализ экономической теории: «Ну и что? Что следует из такого анализа?» Следует все же признать, что в значи- тельной степени экономическая методология была интересна имен- но тем, что давала нормативные ориентиры того, как следовало бы делать науку и что в современной науке не так, где она с высокой веро- ятностью расходится с реальностью, каким моделям следует доверять, 13 Поэтому мы совершенно не исключаем возможностей взаимного обогащения и сотрудничества двух про- грамм, напротив, считаем это важной задачей будущей экономической методологии. 14 Трудно удержаться от мысли о том, что главные эмпирические достижения экономической теории проявля- ются лишь в тех областях, где механизмы и стимулы были сознательно сконструированы, чтобы соответствовать положениям этой теории (опционы, антимонопольное законодательство, аукционы). И хотя во всех этих случаях теория не была единственным источником социального проектирования (об аукционах см., например, поучи- тельную работу (Alexandrova, Northcott, 2009)), это не отменяет важности рассмотрения теории как элемента социальной жизни, как части социального мира, идейно и физически воздействующей на него. 65 а каким – нет и почему, и что означает тот или иной теоретический результат в контексте реальных экономик. Тем более актуальна эта проблема потому, что некоторым ученым время от времени действи- тельно становятся нужны нормативные предписания (например, как правильно проводить эксперименты, и в каких ситуациях пригодна та или иная техника). Современная экономическая методология выработала гораз- до более взвешенное и корректное отношение к экономической науке, чем раньше. Наука действительно стала предметом изучения, а не про- сто материалом для конкретизации философских схем. Как правильно пишет Дж. Дэвис (Davis, 2003), сегодня в мето- Davis, 2003), сегодня в мето- , 2003), сегодня в мето- дологии нет общепризнанных концепций. Скорее, методологи пред- лагают более или менее удачные интерпретации тех или иных особен- ностей экономической науки, экспериментируя с различными идеями (прежде всего из философии науки и социальной философии). Четких критериев качества в экономической методологии (как и в филосо- фии) нет, однако, несомненно, наиболее обсуждаемые сегодня работы отличает глубокое знание экономического материала, удачное и убе- дительное объяснение тех или иных тенденций развития экономи- ческой науки, порой, – нетрадиционный взгляд на те или иные эко- номические концепции. Увы, такие исследования мало востребова- ны – и экономистами-теоретиками, перед которыми и так зачастую сто- ит проблема легитимации собственных абстрактных исследований, и представителями других дисциплин, которые мало внимания обра- щают на методологические работы, видимо, считая их непонятными и малозначительными, а об экономической теории судят по внешним впечатлениям или исходя из собственных предрассудков. Философам и социологам экономическая наука, порой, интересна, но вообще сту- денты других специальностей редко всерьез берутся ее изучать, резон- но полагая, что если уж и тратить время на такое изучение, то лишь для того, чтобы этой наукой затем заниматься. Точно так же думают и талантливые выпускники экономических факультетов, если решают оставаться в науке. Таким образом, в методологии образуется кадровый вакуум, заполнить который может лишь какая-то более общая содержа- тельная исследовательская программа. Но ее пока нет. Деятельность методолога сопряжена с огромной ответственно- стью: он должен, интерпретируя то или иное направление экономиче- ского знания, хорошо представлять себе проблематику, т.е., по сути, чув- ствовать себя «в шкуре» экономиста, но вместе с тем не бояться обоб- щений, иметь философскую интуицию и пользоваться достижениями смежных гуманитарных дисциплин (как минимум, социальной теории и философии науки). Результатом методологических исследований может стать не только удачная интерпретация, но и философское обобщение, инте- ресный нормативный вывод. Понимание того, как реально устрое- Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений |