1.2. Богута История философии в кратком изложении. И. И. Богута История философии в кратком изложении
 Скачать 2.38 Mb.
|
|
История философии в кратком изложении ББК 87.3 И90 РЕДАКЦИЯ ЛИТЕРАТУРЫ ПО ОБЩИМ ПРОБЛЕМАМ ФИЛОСОФИИ Перевод с чешского канд. филос. наук И. И. Богута История философии в кратком изложении И90 Пер. с чеш. И. И. Богута.-М.: Мысль, 1995- 590, [1] с. ISBN 5-244-00552-9 Книга коллектива авторов Чехословацкой АН представляет собой краткие очерки по истории философской мысли от се истоков до немецкой классической философии включительно. Рассматриваются философские культуры стран Междуречья, древней и средневековой Индии, Китая, античного мира, средневековья и Нового времени. ББК 87.3 ISBN 5-244-00552-9 (c) Doc. PhDr. Vladimir Cechak, CSc., Jakub Mail, prom. fil., doc. PhDr. Vladimir Soucek, CSc., doc. PhDr. Jaroslav Sus, CSc., PhDr. Petr Vav-rousek, CSc., PhDr. Pavia Vosahlikova, CSc., 1983 (c) Vladimir Cechak, Milan Sobotka, Jaroslav Sus, 1984 (c) Издательство "Мысль", 1991 (c) Пер. с чешского И. И. Богута Перевод с чешского И.И.Богута.- М.: Мысль, 1995 OCR: Macsla ВОСТОЧНАЯ ФИЛОСОФИЯ Введение Древний Ближний Восток - истоки философского мышления Философия древней и средневековой Индии Начала философского мышления Учение джайнизма и буддизма Учение материалистов Философские системы индуизма Философия древнего и средневекового Китая Начала философского мышления Сто школ - период расцвета китайской философии Философия в эпоху династии Хань Философия в III-Х вв. ВВЕДЕНИЕ Развитие теоретического мышления и становление философии представляют длительный процесс, предпосылки которого можно найти уже на ранних ступенях человеческого общества. Древнейшие философские системы, пытавшиеся найти ответ на вопрос о происхождении, сути мира и места человека в нем, имели длительную предысторию, появились же они на сравнительно развитой стадии классовых отношений. Уже в условиях родовой общины, всецело зависимой от природы, человек стал воздействовать на природный процесс, приобретая опыт и знание, оказывающие влияние на его жизнь. Окружающий мир постепенно становится предметом деятельности человека. Свое отношение к миру он не осознавал и, естественно, не мог выразить в теоретических формах. Выделение человека из окружающего мира сопровождалось различными магическими обрядами, символизировавшими его стремление к соединению с природой. Результаты археологических исследований и сравнительной этнографии позволяют хотя бы частично осветить этот этап развития человеческого мышления. Конкретные формы начальных теоретических построений, которые существовали до создания письменности, остаются для нас более или менее гипотетическими. Развитие практической деятельности человека предполагает совершенствование его способности предвидения, основанную на наблюдении определенной последовательности событий и, таким образом, постижении некоторых закономерностей природных явлений. Этот процесс зависел от многих внешних обстоятельств и внутренних условий, характерных для определенных областей и общностей. К важнейшим моментам, влияющим на ход этого процесса, относится необходимость объяснять и воспроизводить результаты познания. Развитие языка, и прежде всего появление абстрактных понятий, является важным свидетельством формирования теоретического мышления и складывания предпосылок для возникновения общих умозаключений, а тем самым и для философии. Погребения умерших, остатки жертвоприношений, различные предметы культового характера свидетельствуют о том, что люди с незапамятных времен стремились найти ответы на вопросы, что такое жизнь, когда она возникает и почему кончается. Подобные вопросы, даже если ответы на них были самыми фантастическими, предполагали существование причинной зависимости и наличие весьма сложных представлений о пространстве и времени. В частности, представление о времени возникало из понимания как конечности человеческого существования, так и постоянства движения небесных тел, время же измерялось длительностью растительного цикла. Такое представление претерпело значительное развитие уже в древнейшие времена. Об этом говорят некоторые мифы, где время выступает как мера ценности. Только то, что вечно, может быть совершенно. Вечность является атрибутом божественного существования и действия. Неосознанным выражением этого убеждения и одновременно практическим подтверждением стремления к преодолению временной ограниченности индивидуального человеческого существования были различные погребальные ритуалы, магические обряды и культ усопших, сохраняемый родом. Наивно-натуралистическое понимание природных закономерностей, проецируемое на отношения в обществе, весьма долго существовало во взглядах на мир, его начало и суть; не избавилась от него и философия. Все эти обстоятельства воздействовали на представления людей о природе и постепенно модифицировали их. Развитие мысли в области этой проблематики весьма долго протекало в рамках существовавших взглядов и формально не выходило за их пределы. Однако обыденные представления под влиянием расширяющегося опыта получали новое содержание, а углубляющееся познание окружающего мира и человеческого общества ускоряло этот процесс. Важнейшей вехой в развитии человеческого мышления было изобретение письменности. Она не только принесла новые возможности передачи знания, но и обогатила предпосылки для развития собственно знания. Условия прогресса теоретического мышления, а в его рамках и первые проявления философского мышления складывались неравномерно. Различались между. собой отдельные регионы с разными социально-экономическими условиями. Был целый ряд специфических , обстоятельств, которые ускоряли или замедляли это развитие и которые сейчас нельзя с точностью определить. Мы стремились на некоторых примерах, которые, конечно, не исчерпывают всю проблематику, показать, как возникали предпосылки теоретического осмысления мира и какими путями развивалась философия в колыбели цивилизации - на Востоке. Развитие философского мышления в странах Востока не составляло прямой линии. И хотя не исключается на некоторых этапах и в некоторых областях взаимное влияние, все три исследуемых региона - Ближний Восток, Индия и Китай - представляют самостоятельные культурные целостности. Ближний Восток не создал в древности философской традиции в подлинном смысле слова. Однако он был областью, где в отличие от других регионов мира преобладали оседлые земледельцы и развитие социально-экономических отношений происходило весьма интенсивно. Этому динамичному развитию соответствовала и накопленная сумма знаний и опыта. Новые практические сведения использовались для развития теоретического мышления. Они воздействовали также на религиозные представления, на идеологию и культуру в целом. Все эти различные сферы человеческой мыслительной активности выступали в древних ближневосточных цивилизациях как единое целое. Однако в их единстве существовали предпосылки для возникновения различных научных дисциплин, включая философию. Основу этого богатого наследия восприняли греки прежде всего малоазийского побережья, а через их посредство и весь эллинистический мир. Огромный вклад Греции во все области познания, включая философское мышление, невозможно представить без этой основы. Древнейшие культуры Ближнего Востока имели контакты с Индией. Однако здесь развитие мысли с самого начала протекало более или менее самостоятельно. Предпосылки и начальные формы философского мышления в Индии постепенно кристаллизовались в цельные философские системы, развитие которых можно проследить на длительных временных отрезках. Здесь философская традиция никогда полностью не прерывалась, несмотря на различные политические, социально-экономические и этнические изменения. Она существовала в индийском обществе как устойчивый элемент вечно живого культурного наследия. Внешние влияния и контакты, о которых упоминается в главе, посвященной Индии, обогащали индийскую философию, но не были определяющими для ее развития. Древнюю и средневековую китайскую философию также нельзя отделять от развития духовной жизни китайского общества в целом. Она развивалась самостоятельно, и только буддизм существенно повлиял на нее, однако в течение нескольких веков он был приспособлен к местной традиции и духовной жизни. Китайскую философию можно характеризовать как единое целое, развитие которого определялось способностью интегрировать в себе различные новые внешние влияния. Кроме того, в древности и в средние века наравне с крупными государственными образованиями возникали и существовали менее значительные государства, где развивались различные направления мысли, которые, к сожалению, в настоящем исследовании невозможно оценить и представить в достаточной мере. ДРЕВНИЙ БЛИЖНИЙ ВОСТОК. ИСТОКИ ФИЛОСОФСКОГО МЫШЛЕНИЯ Люди уже в доисторические времена создавали представление о мире, который их окружает, и о силах, которые правят и миром, и человеком. О существовании этих взглядов и представлении свидетельствуют материальные остатки древнейших культур, археологические находки. Примитивный способ производства и старейшие формы организации общества, которое еще не было классово дифференцированным, оставили лишь эти косвенные свидетельства, говорящие о "мировоззрении" своих носителей. Прогрессирующее развитие производительных сил и более сложная структура общества неотделимы от расширения опыта и знаний о мире и тех закономерностей, которые влияют на природу и человека. Этот процесс вел к образованию классовых обществ с более сложной организацией производства, к созданию письменности. Первые доказательства существования письменности на изломе 4-го и 3-го тысячелетий до н. э. были получены на территории Месопотамии и Египта. Письменные заметки, которые первоначально применялись в хозяйственной и деловой областях, постепенно охватывали мир мыслей и "создателей" письма, и всех тех, кто получил от них это наследие, совершенствовал и использовал его. Древнейшие письменные памятники ближневосточных областей не представляют, очевидно, целостных философских систем с точным понятийным аппаратом. В них не отражена проблематика бытия и существования мира (онтология), нет четкости в вопросе о возможностях человека познать мир (гносеология). На эту ступень развития вышли лишь античные мыслители, которые стоят у начала традиции европейского философского мышления. Развитие древнегреческой философии и всей дальнейшей, связанной с ней традиции не было бы понято в полной мере и объяснимо без знания наследия мысли древнейших цивилизаций Ближнего Востока, оказавших значительное влияние на греческую культуру в самых древних ее слоях. Однако систематическое исследование ближневосточных цивилизаций сравнительно молодо и едва превышает сто лет. Примечательно, что древнейшие античные философы жили в греческих колониях Малой Азии, в торговых и экономических центрах, где они не только были окружены восточной материальной культурой, не только ощущали политическую мощь государств ближневосточного региона, но и знакомились с различными специальными знаниями, религиозными представлениями и т. д. Этот живой и всесторонний контакт с разными культурными слоями должен был влиять на греческих мыслителей, которые стремились теоретически оформить свое мировоззрение. Их наивный спекулятивный подход к вопросам о том, что является причиной, основой и принципом всего существующего, что такое движение и каков источник изменений, происходящих в природе, лишь постепенно освобождался от ряда представлений и понятий, взятых из мифов, как собственных, греческих, так и соседних народов. Миф - одна из форм выражения человеком своего отношения к миру и опосредованного постижения социальных отношений определенной целостности. Это - первый, пусть фантастический, ответ на вопросы о возникновении мира, о смысле естественного порядка. В нем определяется также предназначение и содержание индивидуального человеческого существования. Мифическое изображение мира тесно связано с религиозными представлениями, содержит ряд иррациональных элементов, отличается антропоморфизмом и персонифицирует силы природы. Однако оно содержит и сумму знаний о природе и человеческом обществе, приобретенных на основе векового опыта. В этой недифференцированной целостности мифа отражались изменения и в социально-экономической структуре общества, и в политических силах в процессе централизации древнейших государственных образований. Важным условием появления новых сведений о человеке и о природных силах, которые его. окружают, было углубляющееся разделение труда и формирование древнейших классовых обществ. К. Маркс и Ф. Энгельс в "Немецкой идеологии" выделяют этот момент как основную предпосылку развития всякого теоретического мышления. "Разделение труда становится действительным разделением труда лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда. С этого момента сознание может действительно вообразить себе, что оно нечто иное, чем осознание существующей практики, что оно может действительно представлять себе что-нибудь, -не представляя себе чего-нибудь действительного,- с этого момента сознание в состоянии эмансипироваться от мира и перейти к образованию "чистой" теории, теологии, философии, морали и т. д.". Одним из конкретных проявлений этой новой ситуации было, по К. Марксу и Ф. Энгельсу, возникновение социальной группы, которая профессионально занимается "чистой" теорией. В древнейшие времена подобную группу составляли прежде всего священнослужители. Их политические и экономические интересы поэтому воплощались в религиозные представления, . содержащиеся в мифологическом объяснении мира, и модифицировали их. Осуществлялось это прежде всего там, где мифологическое предание становилось частью культа. Общественная практика, однако, постоянно накапливала знания и опыт, которые нужно было брать во внимание и которые, создавая предпосылки для возникновения отдельных научных дисциплин, влияли на развитие теоретического мышления. Этот процесс можно проследить во всех регионах Ближнего Востока. Наглядным примером может служить его развитие в Месопотамии. С начала 2-го тысячелетия до н. э., о чем говорят письменные памятники, здесь развивались общества оседлых земледельцев. Экономическое развитие, политическое влияние и культурный расцвет этих старейших классовых обществ в значительной мере связаны с интенсивным земледелием, с развитием ирригационной системы. Специфические природные условия ускоряли процесс разделения труда и связанную с ним социальную дифференциацию. Рука об руку с углубляющимся разделением труда шли концентрация населения в городах, развитие ремесла, торговли и дальнейшая специализация труда. Все эти факторы весьма интенсивно воздействовали на сознание человека. Новые хозяйственные виды деятельности предполагали практическое овладение многими природными закономерностями и их понимание. Строительство обширных ирригационных систем, больших городов, дворцов, храмов, развитие ремесел н интенсивное земледелие требовали, безусловно, большого опыта и знаний. Для их закрепления и передачи требовались специальная терминология, понятийный аппарат, что служило одной из предпосылок дальнейшего практического развития определенных областей знания, закладывающих основы будущих научных дисциплин: математики, геометрии, механики, астрономии и т. д. Автономизацию рационального подхода к реальности от иррационального можно проследить и в медицине, где наряду с магической практикой начинают применяться операции, действительно исходящие из познания некоторых естественных функций организма. Рациональный подход к явлениям природы, связанный с конкретной трудовой деятельностью, создал предпосылки для образования ряда научных направлений. Этот процесс не мог, однако, быть завершен до тех пор, пока природа как целое оставалась персонифицированной божествами, деятельность и воля которых познавались лишь посредством религиозных обрядов. Более того, истолкование "божественной воли" монополизировали священнослужители. Зависимость индивида от мифологических представлений в течение всей долгой истории Месопотамии была значительной. Источники того времени свидетельствуют об изменениях, которые происходили в этой области в различные периоды. Важным доказательством секуляризации мышления в области общественных отношений являются старейшие сборники правовых норм и предписаний. Сохранились шумерские и древне вавилонские правовые предписания конца 3-го - начала 2-го тысячелетия до н. э. Регуляция жизни общества нормами, провозглашенными правителем, бесспорно, принадлежит к важным проявлениям процесса автономизации человеческого мышления по отношению к универсальному мифологическому воззрению на мир. Вопрос вины и наказания, исходящий уже не из традиционно существующих этических норм, а из новых экономических и социальных потребностей правящего класса, выходит за пределы области религиозной жизни и в большинстве случаев избавлен от различных "сверхъестественных" вмешательств. В постановлениях правители еще обращаются к божественному авторитету, но конкретное содержание правовых мероприятий и их воплощение носят по преимуществу светский характер и соединяют текущую практику с конкретными потребностям" правителя при организации общества и укреплении собственной власти. Рациональное отношение человека к природе и обществу, проявившееся в понимании некоторых естественных и общественных закономерностей, непосредственно связанных с повседневной практикой, не вызвало, однако, ни у шумеров, ни у вавилонян потребности искать новые ответы на вопросы о возникновении космоса, о сущности природных явлений и о месте человека в мире. Космогонические воззрения, содержащиеся в старейших месопотамских мифах, прошли определенное развитие, в них отразился новый социальный и политический опыт: эти изменения можно найти и в представлениях о месте человека, и в этических нормах, но миф всегда оставался формой объяснения этих мировоззренческих представлений. Миф в древней Месопотамии служил универсальным объяснением достигнутого уровня познания. Однако наряду с религиозными представлениями он содержал и предпосылки развития науки и философии. В этом смысле он интегрировал в себе элементы, между которыми постоянно имелось противоречие. С одной стороны, для человека Месопотамии существовал ряд вещей познанных и освоенных, с другой - неизвестный и враждебный мир природы. Справиться с непонятными явлениями действительности можно было в эту эпоху лишь "созданием" устойчивого космического порядка, на который проецировались существующие общественные отношения. Поэтому космогонические мифы содержат символическую борьбу принципов порядка и хаоса: хаос всегда враждебен богам и людям. В самой распространенной космогонии месопотамского мира "Энума элиш". ("Когда наверху..."), которая имеет аналоги и в соседних регионах и во многом напоминает греческую мифологию, порядок представляет верховный вавилонский бог Мардук. Этот бог помогает другим божествам в борьбе с Тиамат - соленым праокеаном, из которого путем смешения с пресной водой (Апсу) родились все остальные боги. Структура и иерархия этого божественного общества были явно выведены из отношений, которые складывались между членами древнейших общин в процессе формирования первых классовых образований и централизации власти. Так как мифы становились принадлежностью религиозного культа, в них сохранялись определенные представления наиболее архаичных слоев общественного сознания. Мардук, например, стал правителем богов на основе их выбора именно в то время, когда им угрожало нападение Тиамат, что, несомненно, отражало древнюю социальную практику. В то же время в мифах содержалось и сознательное стремление восславить проводимое упорядочение общества, а существующую власть подкрепить божественным авторитетом. Этот идеологический момент, отражающий общественный интерес, наглядно подтверждает изменение функций и места отдельных божественных патронов определенных племен, областей и городов. Авторитет и значение богов возвышались и приходили в упадок, набирали силу и влияние и теряли их. В качестве примера вновь можно сослаться на первоначально местного и малозначащего бога Вавилона Мардука, который вместе с ростом мощи своего города становится главным богом во всем государстве. В литературной форме этот процесс представлен в мифе "Энума элиш". Подобный процесс, мотивированный стремлением правящих кругов укрепить и идеологически поддержать социальные и политические изменения и закрепить их в общественной надстройке, происходит и в Ассирии. В ассирийском варианте этого мифа (примерно IX в. до н. э.) на месте Мардука стоит главный бог города Ассирии - Ашшура. Прослеживать момент социального интереса в мифологических представлениях весьма сложно, но, так как он пронизывает все представления, показать изменения в общественном сознании весьма необходимо. В первых проявлениях философского мышления, встречающихся в древнейших мифах, идеологический аспект крайне важен. Он выступает на первый план там, где речь идет о проблематике, касающейся места человека в обществе. К идеологической функции мифа можно отнести, например, подчеркивание божественного происхождения королевской власти, значения сословия священнослужителей, а также обоснование перемещения политической власти и т. д. Наряду с вопросами о возникновении космоса, мирового порядка и божественных законов, правящих миром, в месопотамском мышлении, как, впрочем, позднее и в греческой философии, возникают вопросы, касающиеся познания смысла человеческой жизни, а также этических норм. Важным источником для изучения этой проблематики являются так называемые свары - сборники пословиц, афоризмов, поучительных историй и другие литературные памятники, включая эпосы, в которых рассматривались жизненные ситуации и человеческие проблемы, а иногда давались и советы, как их решать. Эта литературная традиция является более широкой, чем собственно мифологическое предание, хотя они часто взаимопроникают и дополняют друг друга. Примером может служить "Эпос о Гильгамеше". Рассказ о судьбе и деятельности урукского царя, правдоподобной исторической фигуры первой половины 3-го тысячелетия до н. э., который ищет бессмертия и задается вопросом о смысле человеческой жизни, представляет собой общее завещание шумеров, вавилонян и ассирийцев мировой культуре. В связи с поисками более широких предпосылок философского мышления можно привести хотя бы философские положения, содержащиеся в этом эпосе. На вопрос Гильгамеша о смысле жизни, которая оканчивается смертью, отвечает Утнапишти - единственный бессмертный из людей: Жестокой смерти не избегнешь! Разве навеки мы строим дом? Разве навеки ставим печать? Разве навеки братья разделяют наследство? Разве навеки утвердился на земле гнев? Разве навеки вздымается река и несет наводнение? Куколку свою оставляет бабочка. Тот облик, которым она могла быть обращена постоянно к солнцу, не может существовать всегда! Спящий и мертвый- как они подобны - разве оба они не создают образ смерти? В этой мысли, которая часто встречается в эпосе и образует смысл всех человеческих деяний, усматривается выражение традиционно пассивного подхода человека Месопотамии к жизни и собственной судьбе. Такой подход, однако, не характерен для всего содержания эпоса. Доминирует мысль о том, что ограниченность жизни во времени вынуждает человека сосредоточиться на его земной стезе и в этом мире реализовать все цели и стремления, что человек сам, собственными усилиями может достичь бессмертия. К этому стремится Гильгамеш, когда он вместе со своим товарищем Энкиду идет на борьбу с чудовищем Хумбабой. Он выражает это такими словами: На бой пусть решится сердце твое, забудь о смерти, отбрось страх! Муж смелый, ловкий и осторожный, который идет впереди, защитит себя и в здравии друга сохранит! Если же оба, однако, падут, защитит свое имя! В эпосе содержится еще целый ряд мыслей, которые восславляют человеческое деяние, отвагу обоих героев, сражающихся против чудовищ и богов, их дружбу и т. д. Вопрос "как жить?" в месопотамской литературной традиции встречается сравнительно часто. На него дается ответ в многочисленных пословицах, поучениях и советах, которые во многом напоминают изречения греческих "семи мудрецов". В некоторых сохранившихся памятниках их создатели с сомнением подходят к вопросу относительно смысла религиозного культа. Примером могут служить литературные сочинения "Иова" и "Диалог господина с рабом", в которых заметен отход автора от существовавших религиозных и социальных установок. Раб, предстань!-Я здесь, господин мой! - Поспеши и принеси мне воду, хочу умыть руки, хочу своему богу принести жертву.- Принес, господин мой, принес! Человек, приносящий своему богу жертву, спокоен в своем сердце и дает ссуду под проценты. - Никогда, раб, я своему богу жертву не принесу - Не приноси, господин мой, не приноси! Привыкнет бог ходить за тобою, как пес, и повторять: "Исповедуй мой культ!", "Не посоветуешься ли со своим богом?" и постоянно чего-то хотеть (от тебя). Скептицизм человека Месопотамии, касающийся возможностей его познания, в условиях древнего Ближнего Востока не был чем-то исключительным. Для сравнения можно привести египетские литературные сочинения Среднего царства "Разговор человека с его душой" и "Песня арфиста". Здесь также проявляются сомнения относительно религиозного культа и загробной жизни. Несмотря на эти моменты, которые можно обнаружить в ближневосточной литературной традиции, традиционная мифология оставалась главным источником, откуда месопотамцы черпали сведения о своем месте в мире. В Месопотамии, так же как и в других областях древнего Ближнего Востока, не произошло отделения науки и философии от универсального мифологического понимания мира. Случилось это не потому, что здесь отсутствовали предпосылки подобного отделения, но потому, что уровень накопленных знаний и социально-экономические условия этого не требовали. Выше мы обратили внимание на сходные черты и часто даже на прямое влияние месопотамских представлении на возникновение древнейших античных философских систем, что, безусловно, ни в коей степени не умаляет вклада греческих мыслителей. Знакомство с древними восточными цивилизациями дает возможность более глубоко понять предпосылки их идей, которые не исчерпываются лишь спецификой условий жизни граждан греческих полисов в Малой Азии. Предшествующая традиция здесь определяла не только содержание, но и форму досократовской философии. Если, например, Фалес видел праматерию в воде, а всю природу принимал как "живую", то можно обнаружить связь между этим его утверждением и отношением к воде как к началу, характерному для древних народов Месопотамии и Египта. Фалес, Пифагор и другие греческие философы, кроме того, посещали страны Ближнего Востока и знакомились с духовным наследием этих древнейших цивилизаций непосредственно. Влияние месопотамских представлений о мире заметно также в учении так называемых орфиков. Древнейшая греческая философия не ограничилась, однако, этими влияниями. Греки в своих рассуждениях о сути бытия и его проявлениях очень быстро оставили старые мифические представления. Миф в их изложении лишь одна из возможностей объяснения- и передачи своих наблюдений и знаний о мире. Сумма накопленного опыта, которую они расширили и упорядочили, позволила им в новых общественных условиях, опираясь на рациональное понимание реальности, давать ответы на вопросы, касающиеся существования мира и человека. |