"Их невинная наложница "
 Скачать 1.41 Mb.
|
|
Глава 7 Пайпер осмотрела банкетный зал. Огромное помещение полностью перевоплотилось из элегантного, сдержанного пространства в обитель роскоши и декадентства. Мерцая, горели огни. Это место было необычайно изысканным. Аромат специй наполнил воздух, напоминая Пайпер о том, что она пропустила обед. Сюда же подали изумительные блюда, приготовленные исключительно для ее удовольствия. Как только она подумала об этом, девушка осознала, что то же можно было сказать и о ней. Позже вечером, она будет так же преподнесена братьям Аль Муссад, только Пандора волновалась, что окажется не столь хороша для них. У нее дрожали руки. Она провела весь день в приготовлениях, и, если бы не знала истинных причин для всех этих спа‑процедур, можно было бы подумать, что все это затеяно для банкета. Но Пайпер совсем не нужно было делать эпиляцию воском для того, чтобы беседовать с сановниками об экономике. – Ты в порядке? – рядом с ней появилась Алия, одетая в длинное струящееся платье темно‑синего цвета, драпировка которого прекрасно подчеркивала ее миниатюрную фигуру. Она была красавицей с золотистой кожей и глубокими карими глазами. Ее волосы роскошного шоколадного оттенка были пострижены в удлиненное каре и касались плеч. Она оказалась такой непохожей на женщин, которых Пайпер встречала прежде. Алия была доброй, но при этом довольно замкнутой. Теперь же, ее прекрасное личико смотрело на Пайпер с выражением недовольства. – Я могу увести тебя отсюда. Ты вовсе не обязана здесь оставаться. Сердце Пайпер пропустило удар. Алия вела себя так весь этот день, предлагая увезти Пандору из страны всякий раз, когда та упоминала о своем доме или замечала что‑то, столь непохожее на то, к чему она привыкла в Америке. Казалось, Алия искренне любила своих кузенов, но Пайпер не могла упустить из виду то, как решительно девушка пыталась отвадить ее от них. – Я ведь сама решила сюда приехать. Это то, чего я хочу. Глаза Алии расширились: – Ты уверена? Пайпер не хотела играть во все эти игры, которые, казалось, так увлекали других. Она предпочитала называть вещи своими именами. – Я решила приехать в Безакистан, и останусь тут на некоторое время. Не знаю, почему я тебе не нравлюсь, но ты не права, если принимаешь меня за честолюбивую авантюристку. Тал и я разделяем страсть к нашему проекту, кроме того, мне бы хотелось узнать поближе Рафа и Када, – она почувствовала, что ее лицо запылало, и поспешила закончить, в надежде, что собеседница ничего не заметит. – Обещаю, они не пожалеют об этом. Алия взглянула на банкетный зал, где собралась, по меньшей мере, сотня человек. – Я знаю об их планах на тебя в эту ночь. Они тебя не достойны. Пока шокированная Пайпер пыталась восстановить дыхание, Алия отвернулась, и, казалось, ее жесткая красота впервые смягчилась. – Пайпер, я прошу прощения, если заставила тебя думать, что невзлюбила тебя. Последние несколько лет плохо сказались на моих манерах. Я стала замкнутой и циничной. Мне очень нравится проводить с тобой время, и я бы не хотела, чтобы ты пострадала. Пайпер нахмурилась, в ее животе что‑то сжалось: – Думаешь, они могут причинить мне боль? – Не физически. Они бы никогда не сделали этого, но, боюсь, наш мир чуть менее цивилизованный, чем твой, он полон интриг. И, возможно, ты слишком простодушна и честна для него. – Слушай, я не намерена ввязываться в дворцовые интриги. Мне просто очень нравятся твои кузены. "Возможно, я почти в них влюблена". Опасная мысль, но она не привыкла лгать самой себе. Пандора воспылала чувствами к троим, потому что каждый из них был неповторим в своем роде. Потянув Пайпер за собой, Алия отступила в тень и понизила голос до шепота: – Но если ты останешься, у тебя не будет ни единого шанса избежать политики. Мои кузены думают, что могут защитить тебя, но я живое доказательство обратного. И уж особенно Талу следует это понимать. – Что ты имеешь в виду? Нечто вроде отчаяния прозвучало в голосе Алии, что заставило Пайпер потянуться к ней и взять ее руку. Девушка замерла на мгновение, словно это прикосновение было нежеланным, но затем расслабилась и сплела их пальцы, даря им обеим этот сладкий момент сестринской близости. – Может, они и не пожалеют об этом, но я волнуюсь за тебя. Ты хоть знаешь о том, что случилось с Талибом? Откуда у него этот шрам на шее? Длинный зубчатый рубец белой призрачной линией начинался прямо под его ухом и исчезал за воротом его рубашки. Она жаждала проследить этот шрам до конца и услышать от него о том, как он появился. Сама Пандора предполагала, что он был следствием детской неуклюжести. – Он был похищен радикалами, которые удерживали и пытали его на протяжении нескольких дней. Пайпер забыла, как дышать: – Пытали? – Они удерживали его в каком‑то амбаре за пределами страны. Рафу пришлось привезти несколько миллионов долларов. Он заплатил выкуп, но они пожелали большего. Хотели, чтобы мы заявили о недействительности нашей конституции. Рафик был вынужден отказаться. Они объявили дату казни моего кузена, и собирались заявить об этом публично по телевидению. К счастью, правительство США не было заинтересовано в том, чтобы наша страна перешла в руки радикалов. Команда морских пехотинцев отыскала и спасла Тала. Они потеряли несколько человек, и один из членов команды должен был тайком вернуть Тала в страну. – Я и понятия не имела. Она не была сильна в мировой политике. Пандора предпочитала оставаться в своем собственном укромном уголке. Через что пришлось пройти Талу? С какими ужасами он столкнулся? Голос Алии упал до шепота: – Я тоже была похищена. – Теми же радикалами? Она покачала головой: – Работорговцами, но у меня есть свои подозрения. Мои кузены полагают, что это было совпадением, но я так не думаю. Меня заманили на место похищения запиской от посольства Безакистана. Мои кузены считают, что на моем месте мог оказаться кто угодно, и, хоть у меня и нет доказательств, но очень мало людей имеют доступ именно к этой канцелярии. Я не хочу углубляться в то, что произошло. Просто знай, что мои кузены не ограждены от политических махинаций и возможной угрозы. И люди, которые пожелают свергнуть эту страну, будут использовать любого, кто им дорог. – Принцесса? Глубокий голос прогрохотал в тишине, заставляя Алию подпрыгнуть: – Дэйн. Ты напугал меня. Она сделала глубокий вдох и выпрямилась во весь рост, упрямо вздернув подбородок: – С каких это пор телохранители прерывают личные встречи членов королевской семьи? Суровые синие глаза огромного телохранителя сузились. Несколько дней назад Талиб представил Дэйна Пайпер. Он был добродушен и вежлив, но сейчас выглядел угрожающе. – С тех пор, как принцессы становятся неугомонны и угрожают планам своих кузенов. – Не смей сомневаться в моей преданности этой семье или стране, солдат. Ты ничего не знаешь. Алия повернулась и зашагала прочь. Казалось, Дэйн обессилел, его плечи опустились. – Мисс Глен, я прошу прощения за эту сцену. Принцесса меня не любит. В действительности, она ладит лишь с Лэндоном. Мы с Купом в ее глазах дикари. Позвольте мне сопроводить вас, шейх требует вашего присутствия в главном зале. Он хочет, чтобы вы встретились с несколькими людьми. Пайпер был потрясена беседой с Алией, но, как ни странно, ее решимость пойти этим вечером до конца лишь окрепла. Очевидно, у Талиба были свои причины держаться отчужденно. Он прошел через ад. И, при всем этом, оставался c ней нежным. Братьям приходилось нести на плечах большую тяжесть, чем она представляла, но они относились к ней с глубокой заботой. Эта мысль ее согревала. Но Алия ошибалась. Она недостаточно важна, чтобы быть втянутой в политические интриги. Эти отношения, которые лишь зарождаются между ними, не получат огласки. Она станет их "маленьким, грязным секретом". Но Пандора была готова пойти на это и рискнуть своим сердцем – за одну или несколько ночей с ними. Она шагнула вперед и взяла Дэйна под руку, позволяя ему вести ее по лестнице. – Знаете, они хорошие люди, – произнес Дэйн. Пайпер посмотрела на бывшего спецназовца: – Я уже поняла это. – Они сделают все возможное ради вашей безопасности. Как и я. После сегодняшнего вечера вы обретете высочайшую значимость. Она вспыхнула. Неужели каждому было необходимо знать об их связи? – Не знала об этом. Я не нуждаюсь в каком‑либо дополнительном внимании к себе. – Нравится вам это или нет, если вы пойдете на то, чего хочет шейх, вы станете необычайно важны. – Возможно, на какое‑то время. – Навсегда, Пайпер. Надеюсь, я могу называть вас Пайпер. Просто знайте, что мы всегда будем рядом, чтобы позаботиться о вас, так же, как мы заботимся о чертовке‑принцессе. Пайпер вздохнула: – Она не чертовка. Она через многое прошла. – Мы все через многое прошли, Пайпер. То, как мы справляемся с пережитой болью, и определяет нас. Мы можем принять ее и позволить этому сделать нас лучше, или можем позволить ей разрушить наши души. Принцесса еще не решила, каким путем последует. Я не единственный человек, который может помочь ей, но она закрывается ото всех. – Пайпер! Голос Када разнесся над танцевальной площадкой. Его лицо просияло, когда он пересек комнату. Раф присоединился к нему, отделившись от толпы. Они прекрасно смотрелись в своих смокингах. Кадир был крепким и таким мускулистым, что она тихонько вздохнула. Рафик выглядел так, словно только что сошел с обложки журнала. Губы Дэйна изогнулись в улыбке: – Вижу, вы окажетесь в хороших руках. Просто помните, Пайпер, моя команда всегда рядом, чтобы помочь. Мы заботимся об этой семье. Он отступил, когда Раф и Кад спустились и оба потянулись к ее рукам. Она еще не была частью этой семьи, но, даже на эту ночь, она чувствовала себя так, словно принадлежала ей. И это было чудесное чувство. * * * Талиб слегка повернулся, когда американский посол сказал что‑то относительно торговых соглашений. Это было именно то, чему ему следовало уделить внимание, но как раз в этот момент Пайпер спустилась вниз, под руку с его телохранителем. Внутри него вспыхнула жестокая вспышка ревности. У него возникло внезапное, почти непреодолимое желание заехать кулаком Дэйну по морде. Его рука покоилась на ее руке, пока он вел ее вниз по ступенькам. Она была одета в белое платье, струящееся по ее изгибам и облегающее ее грудь, переливающаяся ткань которого выглядела почти прозрачной при определенном освещении. Он собирался убить Рафа. Несомненно, это платье выбрал его средний брат, и теперь каждый самец в этом зале будет пялиться на грудь их невесты. Возможно, Рафику и нравилось обращаться с ней, как с куклой Барби, но после сегодняшнего вечера ей придется стать более благопристойной куколкой. Братья встретили ее у подножия лестницы. Улыбка Пайпер, казалось, осветила всю комнату, а ее голубые глаза счастливо засверкали, когда она оказалась в центре их внимания. Талиб почувствовал, что его сердце почти замерло. Ее волосы ниспадали на плечи, а кожа сияла. – Прошу меня извинить, господин посол. Даже не оглянувшись, он пошел прочь от мужчины, но не к Пайпер. Ему нужно было побыть наедине с самим собой. Последние несколько дней прошли не так, как он планировал. Когда приехала Пайпер, он был уверен, что, увидев ее, удовлетворит свое любопытство и насладится несколькими интеллектуальными дискуссиями, а затем забудет о ней до того момента, как она станет их наложницей. И после этого он намеревался продолжить свою размеренную жизнь, не уделяя много времени на мысли о ней. Шейх прошел мимо толпы людей, нуждаясь в свежем воздухе. Все шло не так, как он планировал. Ему нельзя становиться одержимым Пайпер, или гореть от желания подмять под себя ее тело и трахать половину ночи напролет. Но он больше не мог верить в самообман. Талиб провел последние шесть лет с эмоциями, похороненными глубоко внутри, и сейчас, казалось, они возрождались к жизни. Из‑за нее. Он распахнул французские двери, ведущие на балкон, и окинул взглядом сад, где они с братьями играли еще детьми, в то время, как их мать наблюдала за ними с нежной улыбкой. Теперь он был так далек от того ребенка, каким был раньше. Краем глаза он заметил широкую фигуру Лэндона возле дверей, несущего безмолвный дозор. Такова была его настоящая жизнь. Постоянно под охраной. Как он мог думать о том, чтобы вовлечь Пайпер во все это? Если до его врагов когда‑либо дойдут слухи о неожиданной глубине его желания к ней, они без колебаний используют это против него. Но у него не было выбора, и он знал это. Тал должен держаться от нее подальше, чтобы каждый, и даже Пайпер, считали его равнодушным. Он не собирался сводить на нет годы прогресса, из‑за боязни разбить ей сердце. Ему необходимо ожесточить свое собственное. То, что он чувствовал, не было любовью, просто лишь обыкновенным влечением по отношению к женщине, на которой он собирался жениться, вкупе с обильной дозой похоти. Поимев ее один раз, он увидит, что она такая же, как любая другая, и сможет довольствоваться приятной дружбой с ней и оставить ее сердце своим братьям. Шейх огляделся вокруг, понимая, каким же идиотом он был. В настоящее время Алия отвлекала Халила, как и планировалось. Время настало. Он вытащил телефон и написал Рафу привести к нему Пайпер. Рафик знал, что делать. Всего минуту спустя, дверь распахнулась и вошла Пайпер. Ее глаза расширились, когда она оглядела сад, который не был частью ее первой экскурсии. Это была частная территория дворца, соединенная с его комнатами. Пайпер были показаны маленькие гостевые комнаты, но после сегодняшнего мероприятия, она переедет в комнаты королевской семьи, роскошные апартаменты, достойные самой королевы. И он будет навещать ее так часто, пока не удостоверится, что его род не прервется. Во всем остальном, их жизни никак не будут пересекаться. – Здесь так красиво, – сказала Пайпер, глядя на сад. Серебристый лунный свет придавал пространству почти призрачный вид. Это она была невероятно красива. Как он мог считать ее обыкновенной? Талиб бросил лишь один единственный взгляд на фото в ее документах и решил, что она довольно приятна. В ее чертах не было ничего примечательного, но от нее буквально исходило сияние, и ее очарование заключалось в ее внутреннем мире и доброй натуре. – Мы играли здесь, когда были детьми. Раф, казалось, не обладал сдержанностью Тала. Он приобнял девушку и прижался грудью к ее спине, положив подбородок ей на плечо. – Кад пытался взобраться по пальме из сада на балкон. Однажды он застрял там, и нашим отцам пришлось его спасать. Пайпер отвернулась от него, но Талиб мог слышать в ее голосе улыбку: – Мне странно слышать, когда вы говорите о своих четырех отцах. – Они были великими мужчинами, и очень счастливыми. Мне их не хватает. Теперь их всех не стало. Нам не все сходило с рук, но они всегда о нас заботились. – он выдержал небольшую паузу. – И наша мать всегда знала, что она любима. Его мать была дочерью английского аристократа. Лишь однажды увидев ее, его отцы поняли, что она будет принадлежать им. Они действительно ее похитили, тайно вывезя из страны, и это почти привело к международному скандалу, но к тому времени их этап с наложницей подошел к концу, и она осталась счастлива и довольна, и готова исполнять роль милостивой королевы. Ему приходилось надеяться, что Раф и Кад сделают то же самое и с Пайпер. Двери распахнулись вновь, и вошел Кадир с их секретными почетными гостями. Двое мужчин. Глава Конгресса и верховный судья страны. Присутствие обоих было необходимо для того, чтобы дать церемонии законную силу, но им обоим следовало быть довольно осмотрительными. Пайпер подняла голову и отстранилась от Рафика, когда поняла, что они были не одни. Они делали то, что было необходимо. Если они посадят ее подле себя и попытаются объяснить все свои логические доводы, это займет слишком много времени. Ее природная осторожность одержала бы верх. И если девушка хоть на мгновение представит, что мир узнает об ее отношениях с тремя мужчинами, она, вероятно, сбежит. Пандора поначалу не сможет справиться с таким давлением, но, после того, как привыкнет и узнает, насколько хорошо ей может быть, она будет так же счастлива, как была их мать. Хотя Талиб не собирался становиться таким же, какими были его отцы. – Шейх, это глубочайшая честь для меня исполнять свои обязанности в такой грандиозный день. Судья пожал ему руку. Именно его отец женил родителей Талиба. Он говорил по‑арабски, на языке, который свяжет Пайпер с ними через считанные минуты. Это был язык, который она не понимала ни в малейшей степени, что делало все намного проще, тем более что ее согласие не требовалось в течение тридцати дней. К тому времени они окружат ее удовольствием и роскошью, и наложница уже никогда их не покинет. – Спасибо вам обоим за то, что пришли, и за вашу осторожность. Мои братья и я хотели бы держать все в секрете до настоящего дня свадьбы. Если пресса прознает о произошедшем, наша невеста может пострадать, а мы хотели бы этого избежать. Он также ответил по‑арабски. Премьер‑министр кивнул. – Мы все согласны. И, несмотря на то, что говорит Халил, она станет идеальной королевой. Я обнаружил, что она невероятно умна, и у нее приятные манеры. Ее можно обучить тому, как верно вести себя с прессой. Чертов Халил. Он проклял тот день, когда его двоюродный брат был избран на пост в парламенте. С тех пор он стал занозой в заднице Тала. – Его главный аргумент заключается в том, что она простолюдинка? Талиб знал, что его истинным возражением было то, что она сохранит власть в руках Аль Муссадов. Но Халилу был необходим логичный аргумент, и поэтому он попытался его выдумать. – Я полагаю, он расстроен из‑за того, что она американка. Некоторые предполагают, что у этой нации слишком большое влияние на местных. Особенно в связи с вашим бизнесом с "Блэк Оук Ойл " – вы окружили себя американцами, Ваше Высочество. Тал покачал головой: – Американцы не раз прикрывали нам спину. Я не собираюсь позволить фанатизму моего кузена влиять на мою службу безопасности или выбор невесты. Что касается бизнеса с "Блэк Оук Ойл", никто не проявляет недовольства, когда приходят чеки. В Безакистане были такие, кто жил за счет одних биржевых доходов. Так что это был спорный вопрос. – Мы можем побыстрее закончить ритуал? Моя невеста заждалась брачной ночи. Остальные мужчины рассмеялись, а премьер‑министр кивнул. Его член затвердел при мысли о Пайпер, обнаженной в его постели, открытой для его удовольствия. Не то, чтобы теперь он часто пребывал в другом настроении. С тех пор, как Пандора прибыла во дворец, Тал находился в состоянии постоянного возбуждения. Он оглянулся и обнаружил, что его братья смотрят на Пайпер с голодным блеском в глазах. Ей предстоит интересная ночь. Он протянул руку, повелевая Пайпер выйти вперед. Оба его брата напряглись, хорошо понимая всю серьезность этого момента. Шейх перешел на английский. – Пайпер, моя дорогая, подойди сюда. Я бы хотел, чтобы ты познакомилась с его честью, судьей Неджемом, и с премьер‑министром Аль Фейдом, с которым ты уже встречалась. Она широко улыбнулась ему, без малейшего намека на светское высокомерие. – Приятно видеть вас снова, премьер‑министр. Как и вас, Ваша честь. Судья Неджем взял ее руку в обе свои, и его взгляд немного затуманился. – Она напоминает мне о моей милой девочке, – сказал он по‑арабски. Кадир тут же вступил в разговор: – К сожалению, хабибти, судья говорит только на арабском языке, но он тоже рад с тобой встретиться. Он говорит, что ты напоминаешь ему о дочери. Она пошла по стопам своего отца и стала юристом. Пайпер покраснела: – Пожалуйста, скажи ему, что это честь для меня. Судья владел английским, достойным королевы Англии, с совершенным акцентом, но сейчас он лишь кивнул и сыграл свою роль. Тал держал руку Пайпер, пока судья Неджем говорил с его братьями, нараспев произнося древние слова, которые свяжут их вместе. – Принцы пустыни, принимаете ли вы эту женщину в качестве вашей наложницы, с обещанием сделать ее вашей женой через тридцать дней, после которых она должна подарить вам свое согласие? Обещаете ли вы сотворить ее центром вашей вселенной, солнцем, согревающим вашу семью? Обещаете ли вы защищать ее и дарить ей счастье? Кад шагнул вперед, положив руку на плечо Пайпер. Он торжественно ответил на родном языке: – Клянусь. Пандора огляделась, будто осознавая всю важность происходящего. Она нахмурилась, но промолчала. – Клянусь, – повторил Раф, целуя ее в висок. Все взгляды обратились на него. Его горло безотчетно сжалось. Он еле выдавил: – Клянусь. Судья сжал ее ладонь: – Так тому и быть. Вот ваша наложница. Так свяжите же ее с собой. Пусть она возжелает стать вашей женой. И через тридцать дней она даст мне ответ. Пусть удача сопутствует вам. Он отпустил руку Пайпер и кивнул, после чего повернулся и вышел прочь. – Хм, я его чем‑то обидела? – спросила Пайпер. Премьер‑министр громко рассмеялся: – Конечно, нет, дорогая. Он поприветствовал вас в Безакистане. Он был рад чести встретиться с вами. Желаю вам всего наилучшего. Ваше Высочество, пожалуйста, дайте мне знать, если понадобится моя помощь. Он ушел и оставил их наедине с их нареченной наложницей. Почти женой. По всем законам их страны, они сделали ее своей. Чтобы заботиться о ней. Чтобы защищать. И чтобы трахать ее. За его спиной продолжался банкет, но Тал думал только об одном. Его член пульсировал в брюках. – Они были так милы, – произнесла Пайпер, повернувшись к Каду. – Я голодна. Мы можем попробовать табули? Братья вошли в зал, обсуждая предстоящий ужин. Пройдет еще несколько долгих часов, прежде чем они останутся наедине с их наложницей на всю ночь. |