"Их невинная наложница "
 Скачать 1.41 Mb.
|
|
Глава 9 Пайпер потянулась, каждая ее мышца отозвалась сладкой болью. Она приоткрыла глаза и увидела рядом с собой великолепное лицо Талиба. Он был невероятно красив, лежа подле нее, в лунном свете суровые черты его лица смягчились. На его лице был лишь легкий намек на небрежность. Она жаждала прикоснуться к нему, почувствовать эту щетину на своей коже. Но он, вероятно, попытается избежать ее прикосновения. Всегда, когда она его видела, он выглядел просто безупречно, но сейчас, с этой утренней щетиной и со спутанными волосами, он был воплощением Бога, до которого она могла дотянуться. – Возвращайся ко сну, милая. Она любила низкий рокот его голоса. – Хорошо. Шейх вздохнул и устроился поудобнее, явно еще не готовый к тому, чтобы встретить новый день. Но Пайпер нужно было размяться, а в постели это делать не полагается. Она почувствовала давление другого теплого тела, прижатого к ее спине. Кад, подумала наложница. Ей с трудом удалось воскресить в памяти воспоминания о... Прошлой ночью ее взял каждый из них лицом к лицу, и каждый занимался с ней любовью…своим ртом, членом и руками. Она даже представить не могла подобного наслаждения и сомневалась, что испытает его вновь. Но сейчас, трое любовников стали причиной ее замешательства. Как же ей выбраться из постели, не разбудив их? Пандора хотела принять душ, почистить зубы и привести в порядок волосы прежде, чем они проснутся. Она наверняка выглядела не лучшим образом и искренне надеялась, что не храпела во сне. Пайпер ринулась с места, потянув за собой шелковые простыни. Хорошей новостью было то, что прошлой ночью они практически не оставили ни одной из них на кровати, поэтому ей удалось соскользнуть с постели, ничего не зацепив. Плохой же новостью оказалось то, что она шлепнулась на ковер, приземлившись на свою еще довольно чувствительную задницу. Девушка подавила смешок. Хороший секс не прибавил ей ни капли изящности. А еще она была голой. Пандора потянулась, вытянув руки над головой. Несмотря на ноющие мышцы, ее кожа все еще была до умопомрачения чувствительной. А тело подавало сигналы о боли – в самой приятной манере. Наложница до сих пор могла ощущать на себе мужские руки, дарящие ласки и занимающиеся любовью с каждым дюймом ее тела. Она никогда не забудет эту ночь. Пайпер встала на дрожащие колени, до сих пор упиваясь чувством их близости и приятным ощущением собственной власти, которой не ожидала. Она приручила их троих. Они заснули с улыбками на лицах. Уголки ее губ приподнялись, когда она оглянулась на аль Муссадов. Кад перевернулся на живот, предоставив на обозрение свою мускулистую задницу. Раф лежал на спине, вытянув руку. А Талиб внял собственному совету. Он заснул, касаясь ладонью того места, где подле него лежала Пайпер. Ее мужчины. Возможно, не навсегда, но сейчас они принадлежали именно ей. По ней прокатилась волна удовлетворенности. С улыбкой на лице, она направилась на балкон в апартаментах Тала. Девушка хотела глотнуть свежего воздуха и почувствовать теплый бриз и солнце прежде, чем оно станет слишком горячим. Во второй половине дня в Безакистане становилось так же невыносимо, как летом в Техасе, но утренние зори, как правило, были просто чудесны, когда со стороны моря дул нежный ветер. Она любила это раннее время. Пайпер просунула руки в рукава рубашки Тала. Она была ей велика, спускаясь почти до колен, но прикрывала ее тело так же, как любой другой халат. На столе стоял поднос с кофе и утренними тостами. Наложница поморщилась. Здесь уже побывали слуги. Ей и в голову не пришло опустить балдахин на ночь. Господи, что же теперь о ней подумают? Ее кожа вспыхнула румянцем, но она не поддастся своему смущению. Определенно, это был не первый раз, когда они приводили женщину в свою постель, и, вероятно, не последний… Они были слишком опытны в искусстве обольщения женщины на троих. Братья просто следовали по заведенной схеме. Пайпер налила себе чашку невероятно ароматного кофе, размышляя о прошлой ночи. После первого раза, они переместились в горячую ванну чудовищных размеров. Именно там, посадив ее к себе на колени, Раф взял Пайпер, отыскав своим членом путь к ее лону. После того, как они искупали ее, Кад отнес наложницу в постель и нежно занимался с ней любовью, прежде чем они все заснули в сплетенных объятиях. Она направилась к балкону, с маффином в одной руке и чашкой кофе в другой. У нее оставалось достаточно времени для того, чтобы принять душ, перед тем как приступить к работе. А пока она собиралась осмотреть дворцовые сады и насладиться моментом. Это было началом ее новой жизни. Свободной и смелой. Именно такой она и намеревалась стать. Пандора вдохнула свежий воздух, отложив на мгновение свой кофе и маффин в сторону, и сделала шаг на террасу. Ее оглушили приветствия и ослепили вспышки фотокамер. Пайпер закричала. Территория дворца, почти всегда пустынная в это утреннее время, была заполнена людьми. И камерами. От шума и света она почти потеряла ориентацию в пространстве. Раздался свистящий звук вращения лопастей вертолета. Гладкий черный вертолет спикировал вниз, и из его окна высунулся человек с фотоаппаратом, оснащенным длинным телеобъективом. Толпа разразилась еще одним громким приветствием. Тысячи людей прыгали вверх и вниз, провозглашая имя династии Аль Муссад. Пайпер отвернулась, отчаянно желая вернуться внутрь, но она запуталась в тонкой шторе, еще больше закручиваясь в нее и кружась на месте. Это был настоящий плен из льна и шелка. – Какого черта? – раздался голос Тала, – Раф, вставай. У нас проблема. Возьми телефон и разберись с прессой. Возникла короткая пауза. – Пайпер? Милая? Если ты перестанешь крутиться, думаю, я смогу вызволить тебя из занавесок. «Шейх!» – скандировала Талибу бушующая толпа. – Думаю, я просто останусь здесь. Если Тал ее освободит, она останется стоять перед целой кучей народа, одетой в одну лишь его рубашку, которая, как она была уверена, распахнулась в тот момент, когда этот долбаный вертолет спикировал вниз. Пандора могла стоять так целую вечность, и тогда ей не пришлось бы волноваться по поводу того, что ее гениталии могли запечатлеть на пленку. – Милая, я очень сожалею о том, что так вышло, но мне необходимо, чтобы ты сейчас же зашла обратно. Он протянул свою большую мускулистую руку, пытаясь ее поймать. Пайпер уклонилась. Она не уйдет, пока не получит кое‑какие ответы. – Кто все эти люди? Занавески неустанно двигались, порхая вокруг нее, и затем она услышала голос Када. – Это просто жители, хабибти. Они собрались здесь, потому что прослышали о том, что у нас появилась новая наложница. – Господи, вы не можете сказать просто «девушка»? Это слово звучит так ... средневеково. Она всхлипнула, на ее глаза навернулись слезы. Ее сфотографировали полуголой, казалось, хуже стать уже не должно. Неужели эти люди были кем‑то вроде местных папарацци? – Нам придется немедленно ей все рассказать, Кад, – мрачно произнес Тал. – Это дело рук Халила. Я уверен. Клянусь, я оторву ему голову. Кадир просунулся сквозь занавески: – Пайпер, нам нужно поговорить и объяснить некоторые вещи. – Почему кого‑то заботит то, что мы спали вместе? Такое происходило со всеми вашими девушками? Она даже сомневалась в том, что могла назвать себя их девушкой. Они просто переспали с ней и не давали никаких обещаний. Лицо Када напряглось: – Тал, разве не Рафик должен ей все объяснить? Это он у нас самый сообразительный. Талиб пытался силой избавиться от занавесок, но Пайпер крепко за них держалась. С одной стороны, ей было жарко и немного душно во всей этой ткани. Но с другой, ее ждал конфуз национального масштаба. Она сможет выслушать их объяснения прямо отсюда. – Раф сейчас общается с прессой, – произнес Тал, – Почти не сомневаюсь, что там начинают нервничать и задаваться вопросом, что не так с нашей наложницей. – Что не так со мной? Почему я вообще их интересую? – спросила Пайпер с паникой в голосе. Кад сделал глубокий вздох и что‑то пробормотал, она была готова спорить, что на их языке это слово явно было нецензурным ругательством. – Пайпер, милая моя, здесь наложница означает нечто другое. Ты думаешь, это понятие подразумевает под собой подругу или любовницу. Но здесь, в Безакистане, так называют женщину, на которой женятся шейх и его братья. Как мы говорили с Рафом, в нашей стране принято похищать невесту. Это традиция. Мы делаем это не совсем так, как наши предки, но … так до сих пор принято и предписано. – Какое отношение это имеет к наложницам? – Что ж, даже несмотря на то, что мы похищаем невест, мы еще должны получить их согласие на брак. Согласно нашим законам, у нее есть месяц, чтобы принять решение. На протяжении этого месяца она присутствует во дворце под статусом «наложница». От удивления у нее открылся рот. – Боже мой. Они думают, что вы хотите жениться на мне. Это было ужасно. Как кто‑то мог подумать, что они ‑ невероятно богатые и влиятельные мужчины ‑ захотят жениться на ней? Эта ситуация угрожала стать ошибкой исторического масштаба. Рука Када наконец прорвалась сквозь каскады штор. Он обхватил ладонью ее лицо. – Да, они думают именно так. Мы старались хранить в тайне наш интерес к тебе, чтобы этого не произошло. Она все испортила. – Мы просто объясним им, что произошла ошибка. – Разразится еще больший скандал, хабибти. И лично я не заинтересован в том, чтобы что‑то исправлять. Я без ума от тебя, Пайпер. Он опустил руки на ее бедра, притянув девушку ближе к себе. Наконец, Тал тоже прорвался сквозь занавески, его лицо носило отпечаток легкого румянца: – Здесь нет никакой ошибки, Пайпер. Мы собираемся жениться на тебе. Я бы никогда не взял твою девственность, если бы не был готов к женитьбе. Отнюдь не так я намеревался начать нашу совместную жизнь, но сейчас нам необходимо разобраться с этим фиаско. Здесь пресса, и они задаются вопросом, почему, черт возьми, прячется моя наложница. Пайпер слышала их слова, но не понимала их. Просто не могла. Потому что все, что они говорили, не имело почти никакого смысла. Они ведь не могли произнести то, что она, как ей показалось, услышала? – Но ... здесь, должно быть, какая‑то ошибка. Вы не просили меня выйти за вас замуж. Выражение лица Талиба стало напряженным, челюсть сжалась: – Пайпер, ты выйдешь за меня? – О, нет, я не могу этого сделать. Ни за что. Никоим образом. Это закончится катастрофой. Она ведь не королевской крови. У нее была важная работа, а им нужен был кто‑то, гораздо более изящный и милый, чтобы подойти на эту роль. Шайх фыркнул, закатив глаза. – Теперь ты видишь, почему я не просил. Прошу, перестань прятаться в этих занавесках, потому что каждую секунду пресса пишет что‑то о твоей непригодности. Ты экономист, милая. Что этот маленький эпизод сделает с нашими акциями? Кого волновали эти акции? Конечно, не принимая в расчет того, что Безакистан, как и "Блэк Оук Ойл ", делал на них огромные деньги. И инвестиций, которые вложил "Блэк Оук " в Безакистан. Ее ум заработал над цифрами. Тал был главой страны. Страна зависит от этих акций и фьючерсов на нефть. Если будущая жена шейха окажется полной идиоткой, акции могут упасть. Но они ведь лгали ей. – Я ничего не понимаю. Кад наклонился и приблизил к ней свое лицо: – Я знаю. И мне жаль. Прости меня. Пожалуйста, выйди, улыбнись, и поприветствуй жителей и прессу. Как только мы закончим с этим, я все тебе объясню. Пайпер, я не хочу, чтобы между нами осталась недосказанность. Грандиозность того, что они сделали, поразила ее в самую грудь. – Ты солгал. Он покачал головой: – Не совсем. Я просто не рассказал тебе всего. – Мы женаты? – Пока нет, – отрывисто произнес Тал, – У тебя есть неполные 30 дней, чтобы принять решение. Но ты должна понимать, что у нас есть лишь несколько месяцев до того, как корона перейдет к Халилу, который впустит в страну радикалов и переменит ее облик навсегда. Он ожидает, что ты сбежишь. Именно он притащил сюда прессу. Пандора ничегошеньки не понимала, кроме того, что они держали ее в неведении относительно того, что должно было повлиять на всю ее жизнь. И все же, от нее многое зависело. Пайпер завела здесь друзей. Она думала о "Блэк Оук Ойлс". Девушка не могла их подвести. – Что мне нужно делать? Наложница задала вопрос Каду, не в силах пока смотреть на Талиба. Некоторые вещи, над которыми она ломала голову последние несколько дней, теперь встали на свои места и обрели смысл, включая причины, по которым Раф и Кад отказались спать с ней во время перелета в Безакистан. Ее девственность принадлежала Талибу. Ее будущему мужу. Они втроем сговорились выдать ее замуж за человека, которого в действительности она совсем не знала. Потому что Тал, ее напарник, был ничем иным, как фальшивкой, как и причина, по которой она оказалась здесь. Тала, казалось, ничуть не заботило то, что она обращалась к Каду. – Мне необходимо, чтобы ты вышла к ним, держа меня за руку и улыбаясь, ‑ говоря об улыбке, сам шейх выглядел мрачным, – Если ты откажешься, они посчитают, что ты уже отвергла нас. Если это произойдет, Халил в течение часа встретится со своими адвокатами, чтобы бросить нам вызов и оспорить наши права на корону. От этих фактов мысли путались и разбредались в стороны, в голове кружились возможные последствия их обмана. Но ставки были слишком высоки. Решение, которое она примет, отразится как на их будущем, так и на ее собственном. Даже если она не останется их наложницей, в случае, если Халил завладеет страной, вся их работа пойдет насмарку. – Могу я хотя бы одеться? Тал еще больше нахмурился. – Раф общается с прессой. Он организует несколько фотосессий сегодня после полудня. На этих фото ты будешь выглядеть отменно, именно их мы и пустим на распространение. Но сейчас Халил не оставил нам другого выбора, кроме как представить тебя. Если ты просто выйдешь на балкон и позволишь мне поцеловать тебя, я думаю, нам удастся предотвратить этот скандал. Она засмеялась, но в ее смехе проскользнула истеричная нотка. – Я смогу предотвратить скандал, если выйду к ним наполовину обнаженной и поцелую мужчину перед целой кучей камер? – Ты больше не в Америке, Пайпер. Верно. Да и сейчас у нее не было особого выбора. Она отвернулась, игнорируя Када, пытавшегося ее обнять. Его заинтересованность не несла в себе ни крупицы искренности. Пандора не была до конца уверена в том, что сейчас происходило, но ей было необходимо выиграть немного времени для всех них. И затем она сможет принять решение. Наложница позволила Талу освободить себя из плена ткани. Солнце коснулось ее лица, но теперь, вместо мягкого тепла, она почувствовала обжигающий жар. Вокруг нее мерцали фотовспышки, Талиб притянул ее в свои объятия. В отличие от прошлой ночи, теперь в его лице не было никакой мягкости. Тал смотрел на нее тяжелым, собственническим взглядом, прижимая ближе к себе. Ее сердце заколотилось, когда он коснулся ее щеки и его губы опустились на ее. Девушку затопила волна возбуждения, но Пайпер не могла игнорировать холодную отчужденность, повисшую между ними. Когда он завладел ее ртом, по толпе прокатилась волна оглушающего ликования. После того, как Тал сделал знак, Раф и Кад немедленно появились по обеим сторонам от нее, сжав ее руки и с нежностью посмотрев на девушку прежде, чем повернуться к толпе с триумфальными улыбками. Несмотря на то, что она была окружена людьми, Пайпер еще никогда не чувствовала себя настолько одинокой. * * * Раф смотрел, как Пайпер выходит из ванной комнаты. Ее халат был завязан на двойной узел, словно она отчаянно боялась, что он случайно распахнется и выставит ее напоказ. Ее брови были нахмурены, и она стала так непохожа на ту счастливую, чувственную женщину, которая объезжала его член прошлой ночью. В целом, он вовсе не так представлял себе это утро. Рафик думал, что покормит Пайпер, пока они будут нежиться в постели, а затем вновь займутся любовью. Настал их период с наложницей, черт подери. И вместо того, чтобы наслаждаться своей невестой, он будет отвечать на вопросы гребаных репортеров. Все журналы мира будут пестреть этой историей. Его мобильный снова зазвонил, и он всерьез задумался о том, чтобы выбросить его в окно. Тал посмотрел на брата. – Ты собираешься ответить? – Нет, – отвечать за общение с прессой было его прерогативой. Однако он не позволит нетерпению Тала спутать его планы, – Я дам им попотеть до завтра. Сейчас мы изолированы от внешнего мира. Этого и следовало ожидать с тех самых пор, как мы решили связать себя с нашей будущей невестой. Пайпер кинула подозрительный взгляд в его сторону. – Эта встреча с судьей и премьер‑министром прошлой ночью была не просто приветствием, верно? Была причина, по которой вы пригласили их присоединиться к нам на балконе. Они задали вам вопрос, и вы трое дали одинаковый ответ. Это было нечто вроде церемонии? Порой Пандора бывала слишком умна. Он посмотрел на Тала, хмуро глядящего на него в ответ. Пайпер уловила их обмен взглядами. Она встала перед Рафом, закрывая собой шейха. – У тебя есть рот, Рафик. Ты можешь ответить мне без подсказок Талиба. Это доказывало, что она еще не была должным образом подготовлена для той роли, на которую они ее выбрали. Он подвел ее. Его сердце сжалось в груди. – В таких случаях, Пайпер, он не мой брат. Он мой шейх. Раф мог иметь непомерное влияние, но именно Талиб принимал решения. И так было всю его жизнь. В то время, пока у него и Када была возможность путешествовать по всему миру, Тал управлял страной. – Значит, ты и Кадир делаете именно то, что говорит вам Талиб? Он никогда прежде не видел Пайпер такой агрессивной. – Все обстоит именно так? Тал застонал, закатив глаза. – Да, Пайпер, они никогда не доставляют мне хлопот. Дьявол. Рассматривай эту семью, как корпорацию. И я в ней генеральный директор. Она нахмурилась, поджав губы. – Не думаю, что хочу подобную семью. Почему Тал ее дразнил? Потянувшись к ее руке, Раф был рад, что девушка не окончательно его отвергла. Она не сплела свои пальцы с ним, но и не оттолкнула. – Не руби с плеча. Наша жизнь не всегда будет такой, как сейчас. Я обещаю, что пресса успокоится. – До или после того, как мне нужно будет принять решение, о котором я никогда и подумать не могла, находясь под пристальным вниманием всей вашей страны? Теперь настала черед Рафа нахмуриться. Да, он обманул ее и не подготовил, как следует, но у него всегда были только лучшие намерения. – Ты никогда не допускала мысли о том, чтобы выйти за нас замуж? В наших отношениях для тебя не было ничего серьезного? Пандора отстранилась, вырвав свою руку. – Не смеши. Вы – члены королевской семьи. А я родом из городка в Западном Техасе, с населением в двести неотесанных работяг. С чего бы мне мечтать о подобном браке? – Ты также относишься к числу мировых экспертов по экологически чистой энергии, – добавил Тал, – Это может пойти на пользу моей стране. Рафу захотелось пнуть своего брата. Даже если именно это послужило причиной, ради которой Тал отдал предпочтение Пайпер, сейчас было не подходящее время для того, чтобы подчеркивать все практические доводы, по которым она подходила на роль их невесты. – Пайпер, я понял, что хочу тебя с того самого момента, как только увидел. Но она повернулась к Талибу, словно понимая, что он был единственным, кто даст ей то сражение, которого она так отчаянно желала. – Так вот почему ты меня искал и пытался сблизиться? Тал не отступил ни на дюйм. – Я искал тебя для содействия в этом проекте. Ты обладаешь знаниями, которые способны помочь мне и моей стране. И ты также оказалась подходящей кандидатурой на роль жены. Раф закрыл ладонями лицо. Будучи шейхом, Тал мог получить все его почтение, но, как его брату, Рафу нестерпимо захотелось его пнуть. – Подходящей? – вопрос Пандоры походил на шипение змеи. Кад выбрал именно этот момент, чтобы принести одежду Пайпер на сегодня. – Ты можешь одеть это на вечер. Стилист уже в пути, чтобы помочь тебе перед фотосессией с прической и макияжем. К вечеру слуги перенесут все наши вещи и одежду в это крыло. Буравившая до этого Тала взглядом, Пайпер повернулась к Каду и он остановился, распахнув глаза от удивления. – Зачем им переносить сюда мои вещи? Почему я не могу остаться в своей комнате? Кад приоткрыл рот. – Хабибти … – Я вам не хабибти. Она повернулась к Рафу, полностью игнорируя Тала. – Я говорила вам, что не вышла замуж за Джонни, потому что не хотела быть полезным активом – я хотела быть любимой. Тем не менее, вы привезли меня сюда, зная истинные мотивы Тала. Неужели вы посчитали, что теперь я решу иначе? Ее слова резали, словно нож, лезвие которого болезненно повернулось, когда выражение лица Пандоры стало замкнутым. – Я иду в свою комнату. И я намерена оставаться там, пока не решу, что делать дальше. – Слуги много болтают, Пайпер. Раф сочувствовал ей. Она была смущена и запуталась ... но он не мог отступить. Слишком многое было поставлено на карту. – Я намерен выяснить, по чьему именно указу нас не разбудили сегодня утром, когда началось столпотворение. Однако у нас может возникнуть проблема, если пресса прознает о том, что ты отказалась разделить с нами положенные комнаты. Ее лицо вспыхнуло. – Вы не можете ожидать от меня, что я так просто соглашусь на тот ... этот фарс. Я не хочу быть безмозглой, избалованной принцессой, избалованной и изнеженной. – Шейха (ударение на А* прим. перев.). Вот как мы называли бы тебя. Это супруга шейха. Она является той, кто скрепляет нашу семью и становится центром нашей вселенной. Мы искали нашу шейху уже некоторое время. И лишь однажды достигли согласия относительно женщины для всех нас. Тебя, Пайпер. Ей нужно время, чтобы осмыслить это. Тал ошибся, попытавшись прибегнуть к логике именно в этот момент. Она остановилась, ее тело расслабилось, а напряжение спало. – Ничего не говорить было несправедливо по отношению ко мне. Раф подошел к ней. – Я знаю, ты не хочешь слышать этого, но такова реальность. Пайпер, разве ты не можешь заглянуть в свое сердце и поверить, что ты нам не безразлична? Простить нас за то, что мы были глупцами? Разве мы были настолько не правы? Да. Но мы пошли на это, потому что боялись потерять тебя. Я знаю, это звучит как оправдание, но ты оказалась более особенной, чем мы ожидали. – Как занятно, что вы увидели во мне нечто особенное лишь за несколько месяцев до того, как рискуете лишиться короны, если не обретете жену. В каждом ее слове сквозила нотка подозрительности. – Я мог бы купить невесту, Пайпер. Тал смотрел в окно, без сомнения, наблюдая за журналистами, которые рыскали по периметру дворца. Его брат был не просто обеспокоен, его лицо выражало непреклонность и гнев. – Это было бы просто. Ты далеко не самая покладистая невеста. – Уж простите великодушно, что доставляю такие хлопоты. Выражение ее лица омрачилось горечью, Раф видел, что она испытывала нечто среднее между обидой и болью. – Я ничего не понимаю. Рафик сделал то, что казалось самым естественным. Он обнял ее. Она стояла неподвижно в его объятиях. – Мы хотели защитить тебя от всего этого. – А вы вообще собирались рассказать мне, что мы женаты? Или я бы случайно узнала об этом пару лет спустя? Кад бросил ее одежду на постель и подошел к ней с другой стороны. По крайней мере, один из его братьев был умен. Пайпер не сможет долго сопротивляться их притяжению. – Мы собирались попросить тебя выйти за нас сразу же, как только наши отношения вошли бы в колею. Мы уже выбрали кольцо и прочее. Мы подумали, что было бы неплохо последовать американской традиции, и хотели, чтобы все прошло очень романтично. – Почему я? Она сурово посмотрела в спину Талиба. – Если я действительно нужна вам не только из‑за тех знаний, которые могут быть полезны вашей стране, тогда объясните почему. Раф вздохнул. – Потому что ты особенная, Пайпер. Потому что ты задела что‑то глубоко во мне. Кад коснулся носом ее щеки. – И во мне, хабибти. Ты задела мой член. И прямо сейчас он не прочь повторить. Пайпер издала смешок, но Раф уловил в нем искренний смех. – Рада слышать, ‑ она вернулась к прежней серьезности, вырываясь из их рук, – Мне нужно некоторое время. Вы только что перевернули весь мой мир. Тал повернулся с бесстрастной маске на лице. – Что ждет тебя в Далласе, Пайпер? Чего мы так жестоко лишили тебя, что не оставляет нам никакого оправдания? Жалкую квартиру? Низкооплачиваемую работу? Нескончаемую борьбу за то, чтобы сводить концы с концами? Не говоря уже о жизни без любви? Она вздрогнула, но Тала было уже не остановить. – Мы предлагаем тебе целый мир, Пайпер. Мы предлагаем тебе дворец и больше денег, чем ты можешь себе представить. Мы предлагаем тебе неограниченную свободу следовать своим собственным идеалам. Царствование позволит тебе работать над тем проектом, который ты так любишь. Так объясни мне, что из всего этого делает меня плохим парнем. – Вы любите меня? – Пайпер распрямила плечи, очевидно готовясь к жестокому удару. Раф мог легко ответить на этот вопрос. – Да. Я полюбил тебя с первого взгляда. Я шел за тобой по коридору в надежде на то, что ты обернешься, чтобы я мог узнать твое имя. Она вспыхнула. – И вместо этого я упала. Он запомнит этот момент навсегда. – Да. Ты упала. Но обещаю, что отныне я всегда буду рядом, чтобы тебя поймать. – Я люблю тебя, Пайпер. Я знаю, что тебе это кажется слишком внезапным, но, поверь мне, хабибти, у меня было достаточно женщин, чтобы я понял, что чувствую на самом деле. Раф кивнул головой в знак согласия. – Он прав. Кадир переспал с большей половиной женского населения во всем западном полушарии. Так что он точно понимает разницу. Кад зарычал на него, но Пайпер лишь немного улыбнулась, пока не подошла очередь Тала. – Я предлагаю тебе все, что у меня есть, Пайпер. Если этого не достаточно для тебя, недостаточно любви моих братьев и их преданности, тогда ты должна сказать об этом прямо сейчас. Он шагнул вперед, но не коснулся девушки. От шейха исходила холодная безжалостная властность. – Наступает время, когда я должен взять жену или уступить свои полномочия. Я выбрал невесту, которая, по моему мнению, будет самой лучшей для моих братьев и моей страны. – А как насчет тебя самого? – поинтересовалась Пайпер. – Мои потребности несущественны. Ты мне нравишься, Пайпер. Мне очень нравится находиться рядом с тобой. Я восхищаюсь твоим умом, и я жажду твоего тела. Этого должны быть достаточно для тебя. Она опустила глаза, будто была не в силах смотреть на братьев. – Но это не так. Тал выпрямился, всем своим видом напоминая о том, что он шейх. – Тогда ты должна принять решение. Хорошенько подумай, Пайпер Аль Муссад. Твое решение повлияет на жизнь миллионов людей. И это повлияет на твоих друзей. У "Блэк Оук Ойл" значительные вложения в этой стране. Если престол перейдет к моему кузену, он не будет соблюдать оговоренные в контрактах обязательства. Он просто возьмет от них все, что ему нужно. Подумай о Ханне и ее детях, когда ты будешь принимать решение о том, стоит ли тебе здесь оставаться. Ты больше не девочка, Пайпер. И эта любовь, которую ты так жаждешь, лишь наивная мечта. Я предлагаю тебе целую жизнь, шанс повлиять на людей ‑ черт, на весь мир ‑ или я должен понять, что ты не будешь счастлива, пока я не вырежу свое сердце и не подам его тебе на блюдечке? Этого не случится. Мы будем партнерами. Таково мое предложение. Прими его, или уходи. Моей стране необходимо, чтобы ты поступила мудро. Он повернулся и зашагал к двери, оставив ошеломленную Пандору позади. Раф всерьез задумался о том, чтобы прикончить своего брата. – Пайпер, тебе нужно дать ему время. Ты не можешь до конца понять то, что он пережил, и то давление, которому он подвергается. Глаза девушки все еще были обращены на пустой дверной проем. – Мне нужно дать ему время? Почему я вообще должна ему что‑то давать? Он даже не удосужился спросить меня, хочу ли я подобной ответственности, Раф. Все, что я знаю, это что вы трое манипулировали мной, поставив в такое положение, где у меня нет вариантов. – У тебя есть варианты. Просто ни один из них ему не нравился. – Да. Капитулировать, или же показаться эгоистичной стервой. Она опустилась на шезлонг, тот самый, на который они возложили ее прошлой ночью перед тем, как с любовью преподнести ее Талу. Теперь она выглядела усталой, ее глаза были полны слез. – Уходите. Вы оба. Пожалуйста. Мне необходимо время. Я не говорю «нет». Вы трое так искусно подловили меня, что я, вероятно, не смогу отказаться. Так что оставьте меня хотя бы на время. Кадир посмотрел на брата, на его лице отразилось страдание. – Хабибти, я сожалею так, как ты не моешь себе представить. Настало время дать ей то, в чем она так нуждалась. Прежде они делали это крайне редко. – Мы останемся на территории дворца, если понадобимся тебе. Они ушли. Следуя по коридору, Рафик чувствовал пустоту, зная, что оставил свое сердце и душу с женщиной, которую предал. |