Аа. Теория медиа. Отечественный дискуср. Исследование выполнено за счет средств гранта Российского научного фонда (проект 171801408)
 Скачать 1 Mb.
|
|
оТечесТвенные медиа как подсисТема общесТва 2.1. Теоретическая актуальность концепции «медиасистема» 2.2. Рамки академического анализа отечественной медиасистемы 2.3. Медиаиндустрия в контексте медиасистемы: теоретические подходы. Медиаполитика и медиарегулирование в академическом дискурсе. Понятие обратной связи в концептуализации актуального взаимодействия аудитории и медиа 2.6. Понимание журналистики в теории медиа 2.7. Концептуальные основы медиаобразования 85 2.1. Теоретическая актуальность концепции «медиасистема» Как мы отмечали выше, медиа существуют в обществе в виде самостоятельного института, структур и процессов, выполняющих коммуникативные, экономические, политические, культурные задачи и во взаимодействии с социальными институтами как национального, таки глобального пространства. Если медиаисследования как область научного знания претендуют на фундаментальность, им необходимы эмпирически найденные общие свойства явлений, принципы, а не гипотетические положения (Степин, 2006). Для проведения эмпирических исследований следует находить четкие критерии анализа, под которыми понимаются определенные объектно-предметные поля, их количественные и качественные характеристики. В социологических исследованиях типичными единицами анализа являются отдельные лица, группы, общественные организации и социальные факторы, в психологии структурные или функциональные образования, выступающие в качестве минимальных, в лингвистике — условно выделяемые части текста любой длины. Предполагаем, что в объектно-предметном поле медиа понятие «ме- диасистема» может стать вполне адекватной единицей анализа. Прежде всего потому, что оно опирается на одинаковые, конкретные и широко признанные показатели, которые существуют и проявляются в конкретных национальных контекстах своеобразно и различно. В числе таких показателей — состояние политической жизни, уровень развития экономики и культуры, позиция на мировой арене, доминирующие идеологии, стиль и образ жизни населения и многое другое (Вартанова, 2003). Теория медиа: отечественный дискурс 86 Концепция национальной медиасистемы, анализируемая ив рамках национального государства, ив контексте глобальных медиа, сохраняет свое влияние как один из ключевых теоретических конструктов, с которым работают медиаисследователи всего мира (Hallin, Mancini, 2004, 2012; Hardy, 2008, 2012; Dobek-Ostrowska, Glowacki, Jakubowicz, S ükösd (eds.), 2010). Рассмотренные выше теоретические дискуссии о природе и детерминантах моделей медиасистем, их однородности и/или гибридности стали теоретическим вызовом для многих исследователей. Формулируя определение термина «медиа» (см. 1.4), мы обратили внимание на то, что концепцией, помогающей перевести абстрактное понятие «медиа» в реалии национальных условий и глобальной среды, в медиаисследованиях второй половины ХХ встала «медиасистема» (Медиасистемы стран БРИКС, 2018). Именно она долгое время выступала важными широко распространенным инструментом в процессе операционализации концепции медиа (Hallin, Mancini, 2004; Hardy, 2008). Дискуссия о трансформациях, природе, детерминантах, границах медиасистем и даже о самом смысловом наполнении термина «медиасистема» идет в академическом сообществе со второй половины ХХ в. до настоящего момента, причем время от времени с появлением новых исследований или научных публикаций — она активизируется. Академическая школа изучения национальных медиасистем сегодня стала одной из наиболее известных и значимых, а широко используемое понятие «медиасистема» — одним их наиболее распространенных терминов — правда, до сих пор без четкого единого определения — этой сравнительно молодой научной области гуманитарных наук. В рамках устоявшегося подхода медиасистема — это комплекс, система медиаинститутов и медиапрактик, которые, взаимодействуя друг с другом, формируют друг друга в контексте исторического развития современных структур медиана национальном уровне (Hardy, 2012; Hallin, 2015). В таком традиционном понимании медиасистема, обладающая собственными внутренними связями и динамикой, часто рассматривается как статичный социальный конструкт, существующий как отдельное общественное пространство. В отечественных исследовани- Отечественные медиа как подсистема общества 87 ях термин «медиасистема» обобщает реальную практику национальной медиасреды, также являясь теоретическим конструктором, потому что медиасистему — и как определенные институты, и каких динамическое взаимодействие — в конкретной стране описать, оценить довольно сложно (Шкондин, 2015). Формулируя понятие медиасистемы, следует рассматривать ее как взаимосвязанный комплекс медиаканалов, медиаконтента, медиатех- нологий, адресованных аудитории, действующих в рамках национального и международного законодательства, в контексте геополитического и экономического положения страны, ее этнокультурных условий и исторических традиций, а также особенностей идентичности аудитории. При этом медиасистема характеризуется как внутренней, таки внешней динамикой, вызываемой социальными технологическим развитием, трансформацией медиаструктур и аудитории. Очевидно, что при анализе медиасистемы, рассматриваемой в ее включенности в глобальный контекст, обязательно, и, возможно, даже прежде всего, надо учитывать национальные условия (Медиасистемы стран БРИКС, Школа исследований медиасистем начала складываться в середине гг. после публикации одной из самых известных работ вобла- сти медиаисследований — книги Четыре теории прессы Ф. Сиберта, У. Шрамма и Т. Питерсона (первое англоязычное издание вышло в 1956 г) (Sibert, Shramm, Petersen, 1956). Несмотря на то что в последние годы интерес к работе уменьшается, можно утверждать, что ее влияние на развитие медиаисследований весьма значительно. Эта коллективная монография стала одной из самых публикуемых и переводимых книг в области изучения медиа и по-прежнему занимает одно из первых мест по количеству цитирований. С момента выхода в свет книга была переведена на множество языков, на русском она была издана в 1998 г, хотя достаточно подробное ее изложение можно было найти в коллективной монографии Буржуазные теории журналистики. Критический анализ (1980). Согласно данным у этой книги на английском языке более четырех тысяч цитирований, на русском языке практически шестьсот см. рис. Теория медиа: отечественный дискурс 88 Рисунок. Цитируемость книги Ф. Сиберта, У. Шрамма, Т. Питерсона Четыре теории прессы («Four Theories of the Press») на рус. и англ. яз.) На протяжении второй половины ХХ в, после выхода книги, можно обнаружить несколько пиков дискуссии о природе, детерминантах, индикаторах и границах медиасистем, вызванных публикацией работ, так или иначе перекликающихся с Четырьмя теориями прессы. В рамках школы исследований медиасистем были созданы практически обязательные к чтению работы известных авторов, анализирующие и сравнивающие медиасистемы (отдельных стран, регионов или групп стран, медиасистемы на глобальном уровне) и создающие их типологию. Это монографии Э. Хермана и Н. Хомского Производство согласия. Политическая экономия массмедиа» (Herman, Chomsky, 1988), Последние права. Пересматривая четыре теории прессы (коллективная работы исследователей университета Иллинойса под ред. Д. Нероуна) (Nerone (ed.), 1995), работы Д. Халлина и П. Манчини Сравнивая медиасистемы. Три модели СМИ и политики (Hallin, Mancini, 2004) и Сравнивая медиасистемы заграницами Западного мира (Hallin, Mancini, 2012), а также книга Д. Харди Западные ме- Отечественные медиа как подсистема общества 89 диасистемы» (Hardy, 2012), работы «Девестернизируя медиаиссле- дования» (Curran, Park (eds.), 2000) и Изучение СМИ стран БРИКС» (Nordenstreng, Thussu (eds.), 2015). Рассмотрим важнейшие положения наиболее влиятельных работ этой школы. В монографии Ф. Сиберта, У. Шрамма и Т. Питерсона Четыре теории прессы была предпринята первая попытка систематизировать медиасистемы разных стран, c опорой на понятие теория прессы, заложенное в их основание. Подлинное отношение социальных систем к прессе можно понять, если взглянуть на базисные представления и воззрения, которые это общество разделяет относительно природы человека, природы общества и государства, отношения человека к государству и природы знания и истины, — отмечали авторы (Сиберт, Шрам, Питерсон, 1998: 16). Представляется, однако, что в книге речь, по сути, идет не о четырех теориях прессы, а всего лишь о двух — либертарианской, связанной со странами рыночной экономики и англосаксонской моделью демократии, капиталистической, и авторитарной, выросшей из модели позд- нефеодального и раннебуржуазного общества с монархическим типом правления. Именно на основе их исторических трансформаций и были выявлены две последующие и, на наш взгляд, менее самостоятельные теории — социальной ответственности, основанной на принципах ли- бертарианской теории, но предполагающей определенный общественный контроль за прессой, и советская тоталитарная, использующая принципы авторитарного контроля СМИ. Последняя модель впоследствии была распространена и на медиасистемы всех социалистических стран. Показательно, что учебный план дисциплины У. Шрамма по теориям коммуникаций, преподававшейся им в Университете штата Иллинойс, предполагал выделение трех типов систем прессы тоталитарной, социалистической патерналистской и системы демократического свободного предпринимательства. Концепция теория прессы для авторов представляла собой модель, схему медиасистемы, определявшуюся на основе четырех основных черт, — представления о природе человека, природе общества и государства, об отношении индивида к государству и природе знания и истины (Там же. В результате теория прессы давала читателям пред Теория медиа: отечественный дискурс 90 ставление о своего рода связанности прессы, понимавшейся исследователями не только как периодическая печать, но как СМИ в целом, и общественного устройства. Концептуально с работой Ф. Сиберта, У. Шрамма и Т. Питерсона перекликается и другая, не менее известная — книга Э. Хермана и Н. Хомского Производство согласия. Политическая экономия масс- медиа» (Herman, Chomsky, 1988), которая критически анализировала СМИ США не столько как самостоятельную систему, сколько как подсистему более масштабной социальной политико-экономической структуры, объединяющей американскую капиталистическую экономику и военно-промышленный комплекс. Предложенная авторами модель пропаганды фактически связала воедино несколько уровней функционирования СМИ — собственность в медиабизнесе и ориентацию меди- акомпаний на прибыль влияние рекламодателей как форму легитимации медиабизнеса; доступность источников информации враждебную критику антикоммунизм — но фактически антиидеологию (в последних изданиях этот уровень был обозначен как борьба с терроризмом. Очевидно, что, анализируя системную организацию основных фильтров производства содержания, Э. Херман и Н. Хомский говорили об определенном, внутренне скрепленном институте, в рамках которого работают журналисты и другие создатели медиаконтента. Авторы основывают свое представление о связанности СМИ, опираясь на концепцию Д. Смайта о медиаиндустрии как о сдвоенном рынке товаров и услуг (Smythe, 1977). В результате модель пропаганды можно считать единым подходом, который рассматривает пять фильтров как целое. Показательно, что в момент написания книги последним фильтром был признан антикоммунизм, но при недавнем переиздании почти сразу ставшей классикой книги авторы предложили считать его антиидеологи- ей. Что, в сущности, понятно, поскольку авторы имели ввиду системное и массовое формирование у аудитории страха против других — не входящих в массовое сознание социума взглядов, ценностей, идеологий. Работа Н. Хомского и Э. Хермана, конечно, не вступала впрямую полемику с книгой Ф. Сиберта, У. Шрамма и Т. Питерсона, хотя идейно она стала своего рода ответом на нее, предложив описание медиа- системы США насовсем других основаниях, чем это было сделано Отечественные медиа как подсистема общества 91 в Четырех теориях прессы. Отметим, что последняя, вызвав столь заметный интерес в университетских кругах, все жене избежала прямой критики. В 1995 г. под редакцией Джона Нероуна вышла коллективная монография исследователей Университета штата Иллинойс Последние права. Пересматривая четыре теории прессы, которая возражала авторам Четырех теорий прессы по шести основным тезисам. Для дискуссии о медиасистемах они оказались довольно ценными, хотя, с нашей точки зрения, важнейший из них — третий Ошибочно считать, что медиасистема как таковая может быть описана только одной теорией. Авторы Последних прав подчеркивали, что все четыре теории представляют собой очевидные упрощения, по сути, детально исследуется в книге только одна теория — либертарианская/ социальной ответственности, а все остальное — лишь описание конкретных практик. Претензии авторов этой критической монографии к Ф. Сиберту, У. Шрамму и Т. Питерсону также содержали упреки в неана- литичной либеральной риторике, которая не позволила им глубже рассмотреть сложные процессы внутри медиасистем. Словом, для авторов книги Последние права было очевидно, что медиасистема как весьма сложное экономическое и социальное образование, объединяющее и осмысливающее множество компонентов, индикаторов, факторов и процессов, заслуживает более глубокого анализа. После выхода в 2004 г. монографии Д. Халлина и П. Манчини Сравнивая медиасистемы. Три модели СМИ и политики споры о моделях медиасистем, начиная с самого понятия «медиасистема», разгорелись с новой остротой. Четыре переменных, формирующих, по мнению авторов, медиасистему во всех странах, — это развитие медиарынков, основанных прежде всего на массовой прессе, политический параллелизм в СМИ, отношения государства и массмедиа и уровень журналистского профессионализма (Hallin, Mancini, 2004: 21). Естественно, что и эта работа, основанная на достаточно обширном и глубоком анализе тенденций и фактов многих национальных контекстов, не избежала резкой критики. Поставив вопрос о детерминантах моделей медиа- систем, Д. Халлин и П. Манчини заставили академическое сообщество обсуждать и универсальность предложенных ими моделей, и их распространенность, и сам факт наличия/сохранения в современных Теория медиа: отечественный дискурс 92 условиях национальной медиасистемы как некоего единства. И даже то, что в заключении монографии выдвигается тезис о процессе гибридизации медиасистем, только подтверждает важность понимания последних. К слову, тенденция гибридизации медиасистем, которую достаточно подробно описывает К. Фольтмер на примере постсоциалистической динамики СМИ в странах Восточной Европы, подтвердила актуальность рассмотрения массмедиа в единстве их структур, функционирования и взаимосвязи с обществом (Voltmer, Вторая коллективная монография «Медиасистемы за пределами западного мира под ред. Д. Халлина и П. Манчини, расширяя географические рамки, в которых рассматривался предмет исследования, обратила особое внимание на национальные медиасистемы в их связности и целостности ив их отношении к тем национальным государствам, в которых они сложились и функционировали (Hallin, Mancini, 2012). В этом издании был поставлен вопрос о национальных основах феномена медиа, о влиянии на него исторических традиций, о связи с ним экономических, политических и культурных особенностей стран и обществ. Важно, что данная книга внесла значительный вклад враз- витие методологии сравнительного анализа медиасистем, определение индикаторов и процессов, их описывающих. Особе внимание в последнее десятилетие вызвало изучение современных медиа и журналистики в Бразилии, России, Индии, Китае и Южной Африке, что привело к сравнительному исследованию ме- диасистем БРИКС в монографии Изучение СМИ стран БРИКС» (Media Systems in Flux: The Challenge of the BRICS Countries) (Nordenstreng, Thussu (eds.), 2015). Проведенное в книге разностороннее исследование медиаландшафтов пяти стран, отличающихся динамичными и быстрорастущими рынками, позволило не только сравнить медиасисте- мы государств — членов БРИКС, но и объединить методологии научных школ из этих стран, которые довольно далеки друг от друга. Несмотря на приобретенную во второй половине ХХ в. популярность, концепция медиасистемы постоянно подвергалась критике, прежде всего за статичность структурно-функционального подхода, лежащего в ее основе (Hardy, 2012), а также за слишком узкий, устаревший фокус анализа медиа, связанный с национальным государством, Отечественные медиа как подсистема общества 93 на которое большое воздействие на рубеже XX—XXI вв. оказывали процессы медиаглобализации, неолиберального дерегулирования и циф- ровизации СМИ (Lee, Jin, 2018; Flew, 2018). Много критических аргументов высказывалось в адрес сторонников школы из-за нечеткости и недостаточности используемых для описания медиасистем переменных. У исследователей также вызывало вопросы и то обстоятельство, что приоритет в исследованиях отдавался анализу составных частей медиасистем — печатных периодических изданий, аудиовизуальных СМИ, информационных агентств — и созданию на этой основе различных типологий, а не изучению процессов взаимодействия медиа, отдельных их видов с социальными институциями — рынком, политическими партиями, законодательством, журналистикой (Flew, Waisbord, 2015: Перечень критических замечаний может быть продолжен, однако следует подчеркнуть как бы медиаисследователи ни критиковали понятие «медиасистема», они все же соглашаются, что и само понятие, и связанная с ним школа изучения медиа превратились к настоящему моменту водно из наиболее влиятельных направлений в медиаиссле- дованиях. Исторически направленный на страны Западной Европы и Северной Америки фокус внимания школы изучения медиасистем в последние десятилетия сместился — география исследований расширилась за счет переноса субъектов исследования в страны Азии, Африки, Латинской Америки (Curran, Park (eds.), 2000; Thussu (ed.) 2009). После крушения социалистической системы в Европе, приведшей к последующей трансформации моделей СМИ в странах Восточной Европы и бывшего СССР, начался новый этап изучения медиасистем (Dobek-Ostrowska, Glowacki, Jakubowicz, S ükösd (eds.), 2010; Voltmer, 2013). На примере СМИ стран этого региона не только подтвердилась установленная в теории медиа тесная связь политики и СМИ, политической системы и медиа (Engesser, Franzetti, 2011), но и была выявлена тесная (взаимозависимость медиасистемы и национального государства, СМИ и национальной (моно- или многонациональной в зависимости от государства) культуры конкретной страны в новых условиях социального перехода. Именно последняя форма взаимозависимости, по мнению Теория медиа: отечественный дискурс 94 Т. Рантанен, часто исключалась из сравнительного анализа, поэтому концепция медиасистемы, широко используемая, но интерпретируемая догматически или некритически, нуждается сегодня в актуализации, причем с учетом не только разработки новой теории и ее опера- ционализации, но и на основе новой эмпирики и ее интерпретации (Rantanen, 2013: 272). Исторические и культурные корни, противостоящие процессу глобализации и неолиберальному повороту в мировой экономике, с одной стороны, превратили национальные медиасистемы в интересные узлы общественных противоречий (Dawes, Flew, 2016). С другой стороны, медиасистемы предложили важную эмпирическую основу для сравнительных академических исследований, для выявления общего и особенного в публичных медиатизированных коммуникациях и, более того, в современном обществе. Несмотря на значимость понятия «медиасистема», на его достаточно давнее присутствие в академическом дискурсе, среди исследователей сохраняется определенное неудовлетворение самим термином. Поэтому и возникают разные его субституты — медиа- сфера ( |