Книга 9 Перевод Euphony. Редактирование RuSa
 Скачать 1.53 Mb.
|
|
Глава 12 Признаки того, что вы пьете слишком много кофе: при чихании у вас не закрываются глаза. Мем Короче говоря, мы с Куки все-таки смотались на педикюр, а еще выпили по самой большой порции мокко латте. За ее счет. Сама настояла. Понятия не имею, делали мне когда-нибудь педикюр или нет, но знаю наверняка, что теперь это станет моей еженедельной радостью. Скорее всего телефону придется подождать. Меня явно создавали, чтобы холить и лелеять. Когда на ногтях появился симпатичный оттенок мокко, до странности смахивающий на цвет глаз Рейеса, мы поехали в дом Рокфеллера. Об этой экскурсии мы с Куки разговаривали уже недели две, но особняк был открыт только в определенные периоды в течение года. К счастью, Куки внесла нас в список, и, когда смотрители решили организовать специальный тур для группы третьеклассников, нам позвонили и пригласили приехать. Куки немножко переживала по поводу детей, но это ведь всего лишь третьеклассники! Я заверила подругу, что, в случае чего, с мелочью справлюсь. В этом я была уверена. Если не навалятся толпой, все будет путем. Сам особняк – национальная историческая достопримечательность и просто потрясающее зрелище. Строительство Кайкута (так называется дом, что по-голландски означает «дозор») Рокфеллеры закончили в тысяча девятьсот тринадцатом году. Расположен он чуть севернее Сонной Лощины и представляет собой огромное сорокакомнатное поместье с великолепной архитектурой и невероятными садами. Куда бы мы ни заходили, из моего горла то и дело вырывались восхищенные стоны. Слава богу, дети оказались очень даже ничего. Не считая парочки косых взглядов и мальчика, который уверял меня, что знает, как удовлетворить женщину (неужели это дерьмо у них начинается еще в третьем классе?), мы прекрасно провели время, изучая внутреннее убранство и произведения искусства. - Пора начинать экономить чаевые, - вдохновенно заявила я и развела руки в стороны, показывая на то, что нас окружает. – Ужасно хочу вот это. - В смысле такую же ванную? – уточнила Куки, потому что именно в ванной мы сейчас и находились. – Я знаю неплохого декоратора. Он из твоей ванной такую же конфетку сделает. - Да нет! Я все хочу, весь дом. Может быть, когда-нибудь… - Ну да, ну да. Дом, конечно, супер, но мне кажется, не совсем в твоем духе. - Это еще почему? По-твоему, во мне недостаточно голубых кровей? Подруга задумчиво сморщила нос. - По-моему, в тебе недостаточно тщеславия. И высокомерия. Я слышала, что Джон Д. Рокфеллер-младший построил этот особняк только потому, что его брат неподалеку отгрохал поместье на двести сорок комнат. - Ясненько. Правда, я бы с тобой согласилась, если бы не педикюр. - А причем тут педикюр? – усмехнулась Куки, припудривая нос. - Ты меня испортила. Познакомила со всякими прекрасностями в жизни. Теперь я хочу, чтобы меня баловали, чтобы кто-то другой красил мне ногти и массировал пятки. - Кажется, я знаю кое-кого, кто помассировал бы тебе пятки абсолютно бесплатно. По спине тут же пробежала рябь волнения. - Ну, не знаю, Кук. Похоже, он страшно помешан на своей бывшей. - Понимаю, но ведь и ты для него далеко не пустое место. Наверняка сама все видишь. - Вижу, конечно, но это нисколько не умаляет его помешательства на бывшей. – Я наклонилась ближе к зеркалу, размышляя, откуда под глазами взялись темные круги. Видимо, это результат ночных бдений в машине с кошкой. И с курткой Рейеса. Так что, в принципе, все не так плохо. – Очень надеюсь, что она была законченной стервой. Тогда бы он быстрее ее забыл. Покачав головой, Куки закрыла пудру. - Ладно, красивее сегодня я уже не стану. - Да ты красотка хоть куда! - Ой, какая ты у меня душка! Мы дали друг другу пять, не обращая внимания на девочку, которая мыла рядом руки и была накрашена так ярко, что вполне могла завалиться с нами в какой-нибудь клуб. - Ты уверена, что эти дети учатся в третьем классе? – спросила я у подруги. - Так мне сказали. - Понятно. Спросила на всякий случай. - Итак, что дальше? Я бы сейчас слона съела. Экскурсия закончилась, и мы уже собирались уезжать. - Еда – хорошо-о-о, - протянула я, прикидываясь неандертальцем, - но сначала мне надо сходить по маленькому. - Поняла. Я хочу сфоткать стол, который мы видели в большой комнате. Подождать тебя на улице? - Давай. Я мигом. Куки ушла, а я зашла в одну из двух кабинок, которые сделали специально для туристов. Вряд ли Рокфеллерам нужны были кабинки. Когда я уже встала, чтобы натянуть штаны, меня что-то толкнуло. Пискнув, я грохнулась обратно на унитаз и уставилась прямо в рот коню. Челюсть у меня отвисла, а огромная лошадиная голова просунулась дальше в кабинку и ткнулась мне в шею. Конь был гнедой и потрясающе красивый, с огромными карими глазами и ресницами длиной с мои мизинцы. - Боже мой! – выдохнула я, поглаживая лошадиный нос и обнимая великолепное животное за шею. – Ну разве ты не… - я заглянула в щель сбоку от двери, - … красавица? Красавица, конечно! Лошадь тихонько заржала и кивнула. - Удивительная красавица! Сначала я тебя заласкаю, потрусь об тебя носом, а потом заберу домой. У меня там комок шерсти, который так и лучится энергией и с радостью с тобой познакомится. Тут до меня дошло, что в соседней кабинке кто-то есть. - Мисти, - проговорила девочка, как раз когда я чмокнула лошадку в нос, - по-моему, леди из соседней кабинки разговаривает со своей вагиной. Я чуть не задохнулась от ужаса. - Ты слышала, красавица? Она назвала тебя вагиной. А так нельзя. Точно нельзя! Лошадь опять кивнула и, словно от отвращения, фыркнула. Господи, ну какая же она прелесть! И это была моя первая мертвая лошадь. - Ну, ладненько. Теперь мне надо натянуть штаны. А это было проще сказать, чем сделать, стоя в маленькой кабинке, большую часть которой занимала лошадиная голова. В конце концов мне удалось застегнуть джинсы, я открыла дверь и столкнулась лицом к лицу… угадайте с кем. Вот именно! С всадником без головы. Взгляд прошел по черным сапогам для верховой езды, черным штанам и черному развевающемуся плащу, пока не остановился на лице. Точнее там, где должно было быть лицо. Над воротником, где обычно ожидаешь увидеть голову, не было ровным счетом ничего. Я закричала и упала на задницу. Лошадь сердито фыркнула и отошла на несколько драгоценных шагов. Этого хватило, чтобы я проползла мимо и бросилась наутек. Промчавшись мимо сувенирной лавки, я выскочила на улицу, снова и снова повторяя вопрос, но ни к кому конкретно не обращаясь: - Издеваетесь, что ли, елки-палки?! Слава богу, всадник без головы решил меня не преследовать. Оказавшись на лестнице снаружи, я притормозила, велела себе успокоиться и, постоянно оглядываясь, пошла к машине, кроссоверу медного цвета, дожидаться Куки. - Вот ты где! – воскликнула подруга, словно искала меня долго и нудно. – Серьезно, тебе нужно купить телефон. Я думала, ты еще в доме. - Не-а. Пока Куки не открыла двери, я нервно переминалась с ноги на ногу, а потом буквально нырнула в машину. - Что-то случилось, солнце? – спросила подруга, когда залезла за руль. - Нет, все путем. – Ну почему она еще не завела двигатель? - Ты крик слышала? - Нет. Разве кто-то кричал? Странно. - Очень странно, - подозрительно сощурилась Кук. - Предлагаю поесть где-нибудь подальше отсюда. На Манхэттене, например. Рассмеявшись, она наконец завелась и стала сдавать задом. - Не ближний свет. Может, махнем в Тарритаун? - Согласна. Всю дорогу до ресторана мы проболтали. Ресторан на самом деле был всего лишь крошечной забегаловкой с умопомрачительной едой. Мы нашли его совершенно случайно, когда ездили покупать босоножки. По снегу. Внезапно Куки посерьезнела: - Ты расскажешь мне, что там произошло, или как? Ужасно хотелось провести с ней весь вечер и выложить как на духу все свои грязные секреты, но разве могла я так поступить с Куки? Как можно познакомить кого-то с миром, который вижу только я, и ждать, что человек не изменится? Что это никак на нем не отразится? Не говоря уже о том, что Куки вряд ли мне поверит. К тому же у меня имелись кое-какие подозрения. Пусть я купилась на историю о подруге Чарли, которая внезапно исчезла, но все равно оставалось ощущение, что Куки чего-то не договаривает. Что знает больше, чем делает вид. Если мои подозрения не беспочвенны, то я, ей-богу, получу все ответы. Существует один верный способ вытащить из кого-то нужную информацию. Угроза физической расправы. Однако я решила начать с переговоров. Если не сработает, тогда уже и расправой не побрезгую. - В общем, я тебе все расскажу, если ты отплатишь мне тем же. Куки сразу занервничала, а потом изобразила фальшивую широченную улыбку: - В смысле? Я подалась ближе: - Ты что-то знаешь. Обо мне. Даже не отпирайся. - Чего? – Она расправила на столе салфетку. – Понятия не имею, о чем ты. - А я думаю, очень даже имеешь. – Я подняла нож и угрожающе процедила сквозь зубы: - Не играй со мной, зараза, иначе порежу на мелкие кусочки. Куки ахнула, прижала к груди руку и глубоко задышала. - Нет, пожалуйста! Клянусь, я ничего не знаю! Вот гадство. Я разочарованно вздохнула: - Ты даже не испугалась. - Еще как испугалась, - кивнув, заверила меня Куки. - Господи, да не ври ты! – Я бросила нож на стол. – И близко не испугалась. Подруга помолчала, пожевала губу. - Испугалась, правда. - Ты самая худшая на свете актриса. Она стыдливо опустила голову. - Это точно. Всегда играла ужасно. А однажды меня даже прогнали со сцены. - На Бродвее? - В детском саду. - Блин, это… жестоко. - Да нет. Все не так плохо. Мой агент разрешил мне уйти из шоу-бизнеса. - У тебя был агент? В детском саду?! - Ну, сама она в садик не ходила. Это была моя мама. Много лет она работала агентом по поиску талантов в Голливуде. - Твоя мама работала с актерами?! - Ага. - И позволила тебе уйти? - Из профессии, а не из дома. - Кук, мне очень жаль. - Не стоит. – Она погладила меня по руке, чтобы успокоить. – Поверь мне, это к лучшему. - И все-таки, почему ты не испугалась? Я же вполне могу оказаться серийным убийцей. - Уверяю тебя, никакой ты не серийный убийца. - Тебе-то откуда знать? Даже я, черт возьми, этого не знаю. - А я знаю. Эти слова вернули меня к тому, с чего я начала. Я опять наклонилась вперед, несколько секунд помолчала, чтобы сгустилось напряжение вокруг нас, а потом спросила: - Ты знаешь, кто я? Губы Куки рефлекторно сложились в тонкую линию, а потом как будто расслабились. - Да, - сказала она, словно смирившись, и по моей спине пронесся ток. – Ты моя лучшая подруга. Она не соврала, но я не об этом спрашивала. - Как меня зовут? - Сегодня тебя зовут Джейни Доэрр. Но я не знаю, кем ты будешь завтра или на следующей неделе. Одно могу сказать точно: кем бы ты ни была и кем бы ни оказалась, я всегда буду тебя любить. И снова она сказала правду. Я поникла под весом рухнувшей надежды. - Солнце, ты думаешь, я знаю, кто ты такая на самом деле? Я пожала одним плечом, потому что пожать двумя не было сил. - Знаешь? - Я знаю, что ты очень добрая. Знаю, что ты хороший человек. Не важно, кем ты была в прошлом или кем станешь в будущем, ты невероятная. Ты особенная, Джейни. Бог не создает таких, как ты, просто так. Ты здесь по определенной причине, ради какой-то удивительной, прекрасной цели. И однажды ты обязательно все вспомнишь. От стыда загорелись щеки, и я опустила глаза. Я сомневалась в замечательнейшем человеке! В единственном человеке, которому доверяла. Еще и обвинила ее во лжи. Она так легко дарит себя людям, а я позорно прячусь, сбегаю и втягиваю голову в плечи, когда прохожу мимо того, кто нуждается в помощи. Господи, да я просто отстой, а не человек! Тяжело сглотнув, я опять посмотрела на подругу: - Прости меня, Кук. Она сжала мою ладонь. - За что? - За то, что устроила тебе допрос. Я думала… - О чем, солнце? - Да так, ерунда. - Джейни, что бы ты мне ни сказала, вряд ли я удивлюсь. - Ну ладно, - шепотом проговорила я, - скажу как есть. Ты ясновидящая? Шок на красивом лице ясно дал понять, что такого Куки точно не ожидала. Но почему, если она и правда ясновидящая? Разве не должна она знать все на свете? Хотя, может быть, ее дар работает как-то иначе. Глотнув мускатного вина, Куки немножко поперхнулась, а потом спросила: - Солнышко, с чего ты взяла, что я ясновидящая? - С того, что ты работаешь с полицией, но у тебя нет заметных навыков, которые для этого нужны. Куки честно старалась не улыбнуться, но битву с улыбкой проиграла. - Ну, спасибо. - Я не в плохом смысле. Я к тому, что тебя ничего не удивляет. Как будто ты знаешь больше, чем все остальные. И наперед видишь, что должно произойти. - Или меня просто не так уж легко удивить. - Но ведь это неправда! Я постоянно замечаю, как ты удивляешься. - Когда, например? - Ну, однажды мужик предложил тебе полтора доллара за свидание. Ты сильно удивилась. - Я не удивилась, а оскорбилась. Полтора бакса? Серьезно? - Ладно, ты права. Но ты удивляешься каждый раз, когда проливаешь кому-то на колени воду. - Есть такое дело. - А когда какой-то парень пытается ограбить кафе и палит из пушки, ты спокойна, как напичканный анестезией пациент. - А-а, ты об этом… Ну… - Тут ей пришлось подумать. – У меня всего-навсего высокий… порог опасности. Это точно. - Так значит, ты все-таки не экстрасенс? Куки накрыла своими ладонями мои. - Нет. Я помогаю полиции, хотя скорее Боберту, собирать информацию. - А-а. – Пришла моя очередь удивляться. – То есть ты консультант по сбору данных? - Ага. Хотя все же жаль, что я не экстрасенс. Все эмоции подруги окрасились грустью. - Почему? - Потому что тогда я бы могла помочь своей потерянной подруге. К тому же, - Куки строго уставилась на меня, - я бы больше знала о тебе. Ты ничего мне не рассказываешь! Даже когда страдаешь. Такое чувство, будто ты мне не доверяешь. Эти слова меня ужалили. - Извини. Просто у меня вся жизнь кувырком. - Вот оно что! То есть все дело в тебе, а не во мне, да? Ты к этому ведешь? Ясное дело, у тебя вся жизнь кувырком. Ты же очнулась в переулке с ретроградной амнезией! Но, если ты кому-то откроешься, если расскажешь, через что тебе приходится проходить, это обязательно пойдет на пользу. Мне очень хотелось все ей рассказать. Хотелось кому-нибудь довериться. Но вдруг я ее потеряю? Вдруг она решит, что я спятила, и бросит меня, как хренового ухажера? - Кук, - неуверенно начала я, ерзая на месте, - я… не такая, как все. - В каком смысле? - Не знаю. Понимаешь, в мире есть такие вещи, о которых лучше никому не знать. - А я хочу знать. - Это вряд ли. Куки наклонилась ко мне, и на красивом лице расцвела улыбка. - А ты испытай меня. – Я все еще молчала, поэтому она добавила: - Чарли, ты можешь сказать мне что угодно. Пускай мы дружим всего месяц, но такой замечательной подруги, как ты, у меня никогда не было. Хватит ли мне смелости? Может быть, если начать издалека… - Ну ладно. В общем, ты же в курсе, что некоторые могут слышать то, чего не слышат другие? Как будто у них обалденный слух? Куки кивнула. - А некоторые, например, могу видеть то, чего не видят другие. Как будто у одних стопроцентное зрение, а у других – сто пятьдесят процентов из двухсот. - Ага, - протянула Кук, словно пыталась понять, к чему я веду. - Так вот. Я вижу и слышу то, чего не видят и не слышат другие. - Ясненько. Значит, ты классно видишь в темноте? - Вроде того. Не совсем. – Я выпрямилась, когда нам принесли еду, откусила кусочек и, закатив от восторга глаза, продолжила: - Я вижу кое-что другое. - Минуточку! – Куки запила водой вставший поперек горла кусок. – То есть ты хочешь сказать, что ты сама ясновидящая? Я задумчиво расправила плечи. - Может быть, в каком-то смысле. - Обалдеть! И что конкретно ты видишь? Вот и приехали. - Ну, например, мертвых людей. Подруга зачарованно кивнула, но ни капельки не удивилась. Или не поверила мне, или у нее более широкие взгляды, чем можно было ожидать. Я укоризненно поджала губы. - Ты ни капельки не удивилась. Или ты мне не веришь, или у тебя более широкие взгляды, чем можно было ожидать. - У меня широкие взгляды, - подтвердила она. – Может, я и не экстрасенс, но вообще забавно, что ты так подумала. Есть у меня одна кузина, которая… Ну, в общем, она, конечно, тот еще фрукт, но кое-что тоже видит. И это не шуточки. – Куки опустила голову и вдруг залилась краской, словно ей было стыдно. – Никто ей не верил. Никто не встал на ее сторону. Даже когда она предупредила нас о надвигающейся беде и предсказания сбылись, родители сдали ее в психушку. А теперь… Теперь она совершенно не умеет общаться с людьми. Ей даже поговорить не с кем. Это ужасно. - Я и понятия имела… Мне очень жаль, Кук. - Нет-нет, все в порядке. Спасибо, но я это все к тому, что больше никогда в жизни не стану сомневаться в истинном даре. Если ты говоришь, что видишь призраков, значит, ты видишь призраков. - Ты и правда мне веришь? - Всеми фибрами души. Тяжесть, которую я до сих пор носила на плечах, мигом испарилась. Куки мне поверила, и я это чувствовала на все сто. Странно, но глаза запекло от слез. До сегодняшнего дня я и не представляла, как сильно мне хотелось с кем-нибудь об этом поговорить. - Ох, солнышко… - Глаза Куки тоже наполнились слезами, и она крепко меня обняла. Вышло неловко, потому что через стол. – Теперь, когда этой стены больше нет, расскажи мне все-все-все! Я моргнула: - Все-все-все? - Все-все-все. Ну, я и рассказала. О том, что чувствую эмоции людей. Что вижу суровый и изменчивый потусторонний мир, где на самом деле обитают сверхъестественные существа. Однако я ничего не сказала ни о Рейесе, ни об Оше. Почему-то казалось, что свою историю они должны поведать сами. Если захотят. Зато я рассказала Куки о демоне внутри мистера Пи, об ангеле, который пытался меня убить, о клубящемся черном дыме… Однако внимание Куки, похоже, привлек один конкретный аспект моего рассказа. - Потусторонний мир? Ты видишь его прямо внутри нашего? - Ага. - То есть он вокруг нас? Я кивнула. - Ничего себе! – Куки откинулась на спинку стула и задумчиво свела брови. – Это что-то новенькое. - В смысле? - Ну, знаешь, я в целом. Не каждый день такое услышишь. – Поразмышляв еще несколько секунд, она поинтересовалась: - Еще что-нибудь интересное есть? - Ага. Похоже, я знаю восемь языков. - Не может быть! - А еще, - продолжала я, - я умею останавливать время. – Наверное, я уже перегнула палку с исповедями, но Куки держалась молодцом, поэтому я добавила: - И сквозь меня, судя по всему, могут проходить призраки. - Ну да, они же призраки. - Нет. Совсем-совсем, прямо через меня. Как в старой шутке, помнишь? Зачем цыпленок перешел дорогу? - Чтобы попасть на другую сторону, - тут же подхватила Куки. – Джейни, ты понимаешь, что это значит? Я фыркнула: - Естественно, понимаю! Надо держаться от призраков как можно дальше. - Не это я собиралась сказать. - Это потому, что через твои мозги никогда не проплывал мертвый человек. - Согласна. Впрочем, мне-то почем знать? - Понимаешь, это нечто такое, что мне никогда-никогда-никогда в жизни больше не захочется переживать. - Понимаю, конечно. - Почему ты так спокойно все воспринимаешь? - Потому что в твоих устах это звучит по-настоящему захватывающе. - Даже про всадника без головы? Выражение лица Куки стало еще теплее. - Даже про всадника без головы. Хотя очень сомневаюсь, что смогу сегодня уснуть. - Извини. - Да ничего страшного. Я ведь большая девочка. У меня есть штанишки большой девочки. Напялю их, и все будет в порядке. - Не поняла. А-а! Ты в образном смысле! – дошло наконец до меня. Куки изобразила нечитабельное выражение лица, и я хихикнула. Один разочек. - Ты осознаешь, что нам теперь предстоит? – со всей серьезностью спросила она. - Накидаться яблочным мартини? - Лучше слопать целиком яблочный пирог. Я рассмеялась: - Согласна. |