Ирвинг Гофман. Представление себя другим в повседневной жизни” и социологическая традиция. Ирвинг Гофман. Представление себя другим в повседневной жизни” и. Книга ирвинга гофмана "представление себя другим в повседневной жизни"
 Скачать 1.6 Mb.
|
|
7-231 194 И. Гофман. Представление себя другим... низациях, к примеру, от какого-нибудь чиновника-распорядителя требуют наблюдения за спектаклем хлопотливого подтверждения персоналом своей компетенции, хотя втайне он уже может иметь четкое и достаточно низкое мнение о некоторых из тех, кто работает под его началом.) Конечно, бывает и так, что общий социальный статус клиента выше статуса специалистов, приглашаемых обслуживать его представительский передний план. В таких случаях возникает интересная дилемма статуса, когда, с одной стороны, мы имеем высокий статус и низкий уровень информационного контроля, а с другой — низкий статус и высокий уровень информационного контроля. При этом вполне возможно, что специалист станет сверхчувствительным к недостаткам спектакля, который ставят высокопоставленные клиенты, и позабудет о слабостях собственной постановки. В результате такие специалисты иногда развивают у себя характерное амбивалентное отношение, цинически воспринимая мир “высокопоставленных” по тем же самым причинам, по которым они косвенно ощущают интимную близость к нему. Так, уборщик, по самому характеру оказываемых им услуг, знает, какое спиртное пьют жильцы, какую пищу они едят, какие письма получают и какие счета оставляют неоплаченными, а также не скрывается ли за безупречной внешностью хозяйки квартиры менструальный период, и насколько чисто жильцы содержат свою кухню, ванную и другие подсобные помещения (закулисные зоны действия)11. Подобно этому, положение работника автозаправочной станции позволяет узнать, что человек, всем пускающий пыль в глаза новым кадилаком, в состоянии купить бензина только на доллар, или покупает товар по сниженным ценам, или ищет подработки на станции. Тот же автозаправщик знает также, что видимость истинно “мужского” владения техническими знаниями об автомобиле, которую любят изображать некоторые люди, лжива, ибо они не могут ни правильно определить неполадки в своем автомобиле (хотя претендуют на это), ни как надо подъехать к бензоколонке. Точно та” же, продавцы платья скоро узнают, что некоторые поку-патели нередко носят грязное белье, хотя по внешнему их 11 См.: Gold R. The Chicago flat janitor /Unpublished Master's thesis Department of Sociology. University of Chicago, 1950 Особенно главу “Мусор”. Противоречивыероли 195 виду этого никак нельзя ожидать, и что большинство покупателей, не смущаясь, судят об одежде по ее способности вводить других людей в заблуждение. Тот, кто продавал мужскую одежду, знает, что нарочито мрачная демонстрация мужчинами полного отсутствия интереса к тому, как они выглядят, — это нередко спектакль, и что суровые, молчаливые мужчины способны примерять костюм за костюмом, шляпу за шляпой, пока не увидят себя в зеркале точно такими, какими хотят казаться. Полицейских жизнь постепенно учит, чего от них на самом деле ждут и чего не хотят уважаемые бизнесмены, как и тому, что столпы общества не безупречны12. Горничные в отелях быстро убеждаются, что мужчины-постояльцы, которые пристают к ним наверху в номерах, проявляют себя не совсем так, как обещает обходительность их поведения внизу в холле13. Работники службы безопасности отелей (или “домовые детективы”, как их чаще всего называют) могут обнаружить в корзине для бросовых бумаг два отвергнутых начала предсмертной записки самоубийцы: Любимая! Когда ты получишь это, я буду там, где ничто из того, что ты можешь сделать, не повредит мне...; Любимая! Ко времени, когда ты будешь читать это, ничто из сделанного тобой не сможет причинить мне боли...14 — и сделать отсюда вывод, что последние чувства безнадежно отчаявшегося человека так или иначе репетировались в поисках верного тона и точного выражения и во всяком случае не были окончательными. Другой пример дают нам специалисты с сомнительной репутацией, которые оказывают услуги в глухих и отдаленных кварталах города, так чтобы клиентов, прибегающих к их помощи, никто не увидел. По словам Хьюзов: В беллетристике часто описывается сцена, когда некая порядочная дама, скрывающая свое лицо под вуалью, одна разыскивает в темных закоулках города гадалку или незаконно практи- 12 Westley W. The police / Unpublished Ph. D. dissertation Department of Sociology. University of Chicago, 1952. P. 131 13 Авторское исследование “Шетланд-отеля”: Goffman E. Communication conduct in an island community / Unpublished Ph. D. dissertation Department of Sociology/ University of Chicago, 1953 l4Collans D, Sterlings. J was a house detective. NY: Dutton, 1954. P. 156. 196 И. Гофман. Представление себя другим... кующую акушерку. Анонимность определенных городских кварталов позволяет людям искать специальные услуги (как законные, но деликатного свойства, так и незаконные) у лиц, которых они не захотели бы видеть в своем собственном социальном кругу15. Разумеется, такие специалисты могут и анонимно посещать дом, как обычно делают крысоловы и дезинсекторы, которые предупреждают клиента, что прибудут к нему в вагончике, имеющем вид обыкновенного мебельного фургона. Любая гарантия анонимности держится, конечно, на очевидном убеждении, что клиент нуждается в ней и желает воспользоваться ею. Вполне понятно, что специалист, чья работа требует знания закулисных моментов в представлениях других людей на жизненной сцене, будет смущать этих других. По ходу представления, которое служит нам точкой отсчета, можно заметить и другие последствия вмешательства специалиста. Довольно регулярно обнаруживается, что клиенты нанимают специалиста не с целью получить от него реальную помощь в спектакле, который они ставят для других, а чтобы подчеркнуть сам факт привлечения специалиста для услуг. Похоже, многие женщины ходят в салоны красоты больше для того, чтобы там над ними суетились и называли “мадам”, а не просто потому, что им надо уложить волосы. Полагают, что в индуистской Индии приобретение соответствующих специальных услуг для ритуально важных целей имеет решающее значение при подтверждении человеком своего кастового положения". В подобных случаях исполнитель может быть заинтересован в хорошем мнении о себе специалиста, а не в самом спектакле, который данная услуга позволит ему позднее разыграть. И потому нас не должна удивлять фигура “спецспециалиста”, удовлетворяющего потребности, которые слишком постыдны для клиентов, чтобы они посмели обратиться к “обыкновенным” специалистам, перед кем им обычно нечего стыдиться. Так, представление добропорядочности, которое пациент разворачивает перед своим по- 15 HughesE. С. HughesH. M. Where people meet. Glencoe (III.): The Free Press. 1952. P. 171. Этим наблюдением и другими сведениями об Индии я обязан М. Ма-риотту. [Противоречивые роли 197 стоянным врачом, иногда вынуждает такого клиента обращаться за сугубо интимными средствами, такими, как пре-параты для прерывания беременности, контрацептивами [и лекарствами от венерических болезней, прямо к фарма-цевту17. Аналогично, в условиях Америки человек, запутавшийся в неблаговидных делах, из-за стыда перед беглым юристом может пойти со своими тревогами к юристу-негру18. Вполне очевидно, что специалисты по услугам, как обла-Едатели доверенных им секретов, занимают положение, по-зволяющее извлекать для себя выгоды из этого знания, мтолучая разного рода уступки от исполнителя, чьими се-рсретами они владеют. Закон, профессиональная этика и соображения разумного эгоизма часто останавливают при-рменение грубых форм вымогательства, но вежливо выпра-Ешиваемые маленькие подачки нередко ускользают от этих форм социального контроля. Возможно, тенденция связы-Евать авансом юриста, бухгалтера, экономиста или иных специалистов по вербальному представительству челове-ческого действия и принимать в основной штат фирмы тех, кого держали на гонораре за спецуслуги, представля-ет собой одну из мер предосторожности: предполагается, что как только такой “вербальный” специалист становит-ся частью организации, можно пустить в ход новые мето-ды, чтобы обеспечить его надежность. Кроме того, прием такого специалиста в организацию и даже в команду со-здает высокую вероятность того, что он займется престиж-ными, но далекими от главного делами, вроде выработки сбалансированной точки зрения или представления интересных теоретических данных профессиональной аудитории19. 17 Weinlein A. Pharmacy as a profession in Wisconsin / Unpublished Master's thesis. Department of Sociology. University of Chicago, 1943 P. 106 18 Hale W. H. The career development of the Negro lawer / Unpublished Ph. D. dissertation. Department of Sociology. University of Chicago, 1949 P 72 19 От “вербального” специалиста, принятого в организацию, будут ждать собирания и представления данных в такой форме, которая обеспечивала бы максимальную поддержку притязаниям команды в это время. При этом факты как таковые обычно несущественны, просто каждую составную часть исполнения надо рассматривать вместе с другими, такими как: вероятные аргументы оппонентов; общая предрасположенность настроений публики, у которой команда, возможно, захочет искать поддержки; принципы, которые каждый заинтересованный в деле будет чувст- 198 И. Гофман. Представление себя другим... Противоречивые роли 199 К сказанному имеет смысл добавить несколько слов об одной разновидности роли специалиста — роли обучающего специалиста. Люди, берущие на себя эту роль, решают сложную задачу обучения исполнителя тому, как производить желаемое впечатление, — решают, одновременно выступая в роли будущей публики и поясняя соразмерными наказаниями, последствия неправильного поведения. Родители и школьные учителя — вот наиболее очевидные примеры этой роли в западном обществе. Другой пример — это сержанты, которые муштруют военных кадетов. Исполнители часто чувствуют себя неловко в присутствии преподавателя или тренера, у которых они когда-то давно учились и принимали их уроки как нечто-то само собой разумеющееся. Преподаватели имеют свойство пробуждать в исполнителе подавляемое воспоминание о своем прежнем живом образе, а именно, мысленное представление о ком-то неуклюжем и смущенном, переживающем мучительный процесс становления. Исполнитель может заставить себя забыть как глупо он когда-то выглядел, но не может заставить забыть это преподавателя. Как говорил Курт Рицлер о любом “вызывающем стыд” факте: “Если другие знают, то такой факт утвержден, и представление человека о себе выходит из-под его собственной власти помнить и забыть его в процессе создания своего образа”20. Возможно, вообще не существует совершенно удобной позиции, которую мы могли бы занять по отношению к лю- вовать себя обязанным признавать, хотя бы на словах, и т. д. Достаточно интересно, что индивид, который помогает собирать и формулировать множество фактов, используемых в командном вербальном “шоу”, может также участвовать в нем в ином качестве: лично представлять и доносить до аудитории этот передний план действия. Речь здесь идет о различии между писанием сценария церемонии для спектакля и исполнением церемонии в этом спектакле. В этом заключена некая потенциальная дилемма. Чем радикальнее удастся склонить специалиста отставить в сторону свои профессиональные стандарты и учитывать только интересы команды, нанявшей его, тем полезнее могут оказаться аргументы, которые специалист для нее сформулирует. Но чем прочнее и выше его репутация как независимого профессионала, заинтересованного лишь в сбалансированном представлении относящихся к делу фактов, тем успешнее, видимо, пройдет его появление перед публикой и представление ей своих результатов. Очень богатый источник сведений по этой тематике см.: Wilensky Н. Ор. сit. 20 Riezler К. Comment on the social pathology of shame // American Journal of Sociology. Vol. 48 P 458 дям, видевшим нас с изнанки, за нашим сегодняшним фасадом, — к тем, “кто знал нас, когда...”, — если одновременно это те люди, которые должны символизировать реакцию сегодняшней публики на нас и, следовательно, не могут восприниматься как старые соратники из одной команды. Специалист по услугам был описан выше как тип человека, который, не будучи исполнителем в данном жизненном спектакле, все же имеет доступ в закулисные зоны действия и к разрушительной информации. Второй такой тип — это человек, играющий роль доверенного лица, или конфидента. Конфиденты суть лица, которым исполнитель “исповедуется в грехах”, признается в своих ошибках, свободно и подробно обсуждая, в каком смысле впечатление в ходе самого представления было просто поверхностным впечатлением. Как правило, конфиденты находятся вне игры и участвуют в действии на заднем и переднем планах лишь косвенно. Именно такого рода людям отцы семейств, например, несут свои ежедневные рассказы о том, как им живется в учрежденческих хитросплетениях и интригах, в атмосфере невысказанных чувств и притворства. Или когда некто в поисках работы пишет письмо с просьбой, отказом или согласием, то доверенным лицом в этом случае будет человек, который просмотрит черновик с целью убедиться, что в письме взят верный тон. В случае, когда экс-дипломаты и экс-боксеры пишут свои мемуары, они молчаливо предполагают присутствие за сценой читающей публики, которая тем самым становится неким размытым конфидентом одного из светских спектаклей, хотя к тому времени этот спектакль безвозвратно ушел в прошлое. В отличие от специалиста по услугам, лицо, которому доверяет другой человек, не извлекает выгоды из доверенных секретов. Он принимает чужую информацию, бескорыстно, как выражение дружбы, доверия и уважения, которые чувствует к нему информант. Однако в действительности клиенты часто пытаются превратить специалистов по услугам в своих конфидентов (возможно, надеясь обеспечить этим соблюдение такта и деликатности с их стороны), особенно, когда сама работа специалиста представляет собой искусство слушать и говорить, как в случае священников и психотерапевтов. 200 И. Гофман. Представление себя другим... Остается рассмотреть третью роль того же рода. Подобно роли специалиста и конфидента, роль коллеги может подойти тем, кто, располагая некоторой информацией о чужом исполнении, сам при этом не присутствует. Коллеги — это лица, которые, как и члены команды, представляют одну и ту же рутину одному и тому же типу публики, но в отличие от них не выступают сообща перед одной и той же конкретной аудиторией в одно время и в одном месте. Коллег объединяет, так сказать, общность судьбы. Вынужденные ставить представления одного и того же рода, они поневоле познают трудности и взгляды друг друга. Каковы бы ни были их исходные языки, со временем коллеги начинают говорить на одинаковом социальном языке. И хотя коллеги, соревнующиеся за расширение своих аудиторий, могут утаивать друг от друга некоторые стратегические секреты, определенные вещи они не в состоянии скрыть друг от друга так же хорошо, как скрывают от публики. Поскольку представительский передний план, выдерживаемый перед другими, не нужен среди своих, то между коллегами возможно известное расслабление. У Хьюзов о сложностях такого рода солидарности сказано следующее. В рабочий код всякой социальной позиции человека входит известная свобода действий. Она позволяет коллегам обмениваться доверительными сообщениями о своих отношениях к другим людям. Среди этих доверенных секретов можно найти циничные высказывания об их призвании, компетентности, о начальниках, клиентах, подчиненных, о публике вообще и о себе в том числе. Такие выражения помогают кому-то разрядиться и служат средством самозащиты. Взаимное доверие, необходимое коллегам, основано на двух молчаливых предположениях о собратьях по работе. Во-первых, что коллега правильно тебя поймет, и, во-вторых, что сказанное тобой не будет повторено непосвященным. Разумеется, для полной уверенности в правильном понимании со стороны нового сотрудника требуется некий тренировочный обмен социальными жестами. Лишенный чувства юмора ревнитель дела, который превращает такую вольную пикировку в настоящую борьбу, который слишком серьезно воспринимает дружескую подначку, вероятно, не примирится с легкомысленным комментарием о чьей-то работе или с какими-то сомнениями и опасениями. Не сможет он усвоить и те элементы рабочего кода, которые передаются только намеком и жестами. Ему вряд ли будут доверять, ибо, хотя такой человек и не го- Противоречивые роли 201 дится для хитрых интриг, его обычно подозревают в склонности к предательству. Чтобы люди могли общаться между собой свободно и доверительно, они должны быть способны допускать как нечто естественное множественность чувств у каждого другого человека. Они должны легко относиться и к умолчаниям, и к высказываниям других21. Хорошее описание некоторых иных сторон коллегиальной солидарности дает Симона де Бовуар. Хотя она намеревалась обрисовать особенности только женской ситуации, в результате ей удалось сказать нечто обо всех коллегиальных группах: Женская дружба, если женщине удается ее приобрести или сохранить, очень дорога ей; дружеские отношения между женщинами совсем не похожи на аналогичные отношения между мужчинами; мужчины общаются между собой как индивиды на основе обмена мыслями, идеями, планами; женщин, объединенных общностью своей женской судьбы, сплачивает свойственное им взаимное понимание, своего рода сообщничество. И в общении друг с другом они прежде всего стремятся упрочить им принадлежащий мир. Они не спорят по поводу справедливости того или иного мнения, той или иной точки зрения; они посвящают друг друга в свои тайны, обмениваются рецептами; они вступают в союз, консолидируются, чтобы создать как бы свой контрмир, который по значимости превзойдет мир мужчин; объединившись, они находят в себе силы сбросить свои оковы; они не признают сексуальное верховенство мужчины и обсуждают друг с другом свою фригидность, цинично посмеиваясь при этом над сексуальными аппетитами мужчин либо над их неумелостью; они с иронией высказываются по поводу морального и интеллектуального превосходства своих мужей и вообще мужчин. Они сравнивают свой опыт — беременность, роды, болезни детей, свои собственные болезни, домашние заботы — с опытом других, и в их устах эти события становятся главными событиями человеческой истории. Они обходятся без техники: делясь рецептами приготовления блюд, хитростями ведения хозяйства, они сообщают им достоинство секретной науки, основанной на устной традиции22. Из этого должно быть очевидно, почему термины, вводимые для обозначения поведения коллег, подобно терминам для характеристики соратников по команде, попада- 21 Hughes E. С. Hughes H. M. Op. cit. P. 168—169. 22 Beauvoir S. de. The second sex. L: Cape, 1953 [Бовуар С. де. Второй пол. М.: АО Издательская группа “Прогресс”; СПб.: Алетейя, 1997. С. 613— 614.]. 202 И. Гофман. Представление себя другим... i Противоречивые роли 203 ют в класс “внутригрупповых” терминов, а термины, используемые для характеристики аудиторий, как правило, выражают “внегрупповые” чувства. Интересно отметить, что когда люди из одной команды вступают в контакт с посторонним, который оказывается коллегой, то такого новоприбывшего могут окружить своеобразным церемониалом как временного почетного члена команды. Существует некий комплекс заезжего проверяющего, в силу которого члены команды обращаются с таким посетителем так, как если бы с ним вдруг установились очень тесные и долговременные взаимоотношения. Каковы бы ни были их привилегии как членов данной ассоциации, они склонны предоставить подобному визитеру по меньшей мере клубные права. Эти знаки учтивости особенно обильны, когда хозяевам и гостю случилось обучаться в одном заведении, или у тех же преподавателей, или и то и другое. Яркими примерами такого рода взаимоотношений являются питомцы одного пансиона, одной профессиональной школы, одного исправительного учреждения, одной государственной школы или одного маленького городка. Когда встречаются “старые однокашники”, бывает трудно поддерживать прежнее грубоватое закулисное панибратство, и человеческое притворство может стать обязанностью и самодовлеющей игрой, но оно может оказаться более трудным делом, чем любое другое поведение. Из всех этих рассуждений следует, что команда, которая постоянно исполняет свои рутинные действия перед одной и той же аудиторией, все же может быть социально более далекой от этой аудитории, чем от коллеги, способного моментально наладить контакт с командой. Так, джентри на Шетландских островах знали своих соседей-арендаторов очень хорошо, с детства играя роль помещиков по отношению к ним. Однако заезжий землевладелец, должным образом представленный и рекомендованный, мог более интимно познакомиться с островным “дворянством” за время традиционного послеполуденного чаепития, чем сосед-арендатор за всю свою жизнь. Ибо это послеполуденное чаепитие в обществе джентри раскрывало закулисную сторону отношений помещика и арендатора. Здесь, за чайным столом арендаторы делались объектом насмешки, и сдержанные манеры, обычно практикуемые в их присут- ствии, уступали место истинно помещичьим грубо-развязным шуткам. За чаем среди своих деревенское дворянство признавало, что в каких-то решающих отношениях оно походило на своих арендаторов, но по некоторым нежелательным для обнародования характеристикам отличалось от них, — и все это с такой тайной игривостью, какой многие арендаторы и не подозревали у своих помещиков23. Положение, когда доброжелательность одного коллеги, церемонно распространяется на другого, по всей вероятности, можно описать в виде своеобразного мирного предложения: “Ты не трепешься о нас — мы не болтаем о тебе”. Отчасти это объясняет, почему врачи профессионально обходительны друг с другом, а лавочники часто дают скидку в цене тем, кто каким-то образом связан с торговлей. Все это случаи своего рода мелкого взяткодательства тем, кто достаточно информирован, чтобы стать осведомителем. Природа коллегиальности позволяет кое-что понять в важном процессе социальной эндогамии, благодаря которому семья, принадлежащая к одному классу, касте, роду занятий, религиозной или этнической группе, склонна ограничивать свои брачные связи семьями того же статуса. Лица, связанные родственными узами, по логике вещей оказываются в таком положении, что могут видеть представительский передний план любого родственника с тыльной стороны. Это смущает всегда, но гораздо меньше в том случае, если новичкам, попавшим за семейные кулисы, уже приходилось участвовать в похожем спектакле и приобщаться к тайнам однотипной разрушительной информации. Мезальянс — это что-то такое, что впускает за кулисы и в семейную команду чужого человека, которого следовало бы держать в отдалении или по меньшей мере в составе публики. Надо заметить еще, что лица, являющиеся коллегами в каком-нибудь одном отношении и потому нередко сближающиеся до взаимного приятельства, могут не быть кол- Островное мелкопоместное дворянство иногда обсуждало в своем кругу, как трудно общаться с местными жителями, поскольку с ними невозможны никакие общие интересы. Хотя при этом джентри прекрасно предвидели, что случилось бы, если арендатора пригласить на чай, но, по-видимому, плохо сознавали, насколько esprit [дух — фр.] самой церемонии чаепития зависел от факта недоступности оного для тамошних арендаторов. легами в других отношениях. Иногда существует опасность, что коллега, который в этих других отношениях оказывается человеком с меньшей властью или пониженным статусом, может перейти границы дозволенной фамильярности и тем угрожать сохранению социальной дистанции, которую необходимо поддерживать в силу указанной разности статусов этих коллег. В американском обществе такое часто угрожает лицам из средних классов, но с пониженным статусом, связанным с их принадлежностью национальному меньшинству, из-за дурной славы их этнических собратьев из низших классов. Вот что подмечено Хьюзами в межрасовых отношениях коллег: Малоприятная дилемма вытекает из факта, что, хотя для авторитета профессии вредно позволять неспециалистам видеть раскол в своих рядах, для отдельного человека может быть еще хуже оказаться связанным в глазах своих действительных или потенциальных пациентов с лицами, пусть и коллегами, из такой презираемой группы, как негры. Излюбленный путь обхода указанной дилеммы — это держаться в сторонке от профессионалов-негров24. Подобно этому, работодатели, происходящие из низшего класса (например хозяева автозаправочных станций), часто обнаруживают, что их рабочие ждут от них неофициального, интимно-закулисного ведения дел, при котором все приказы и распоряжения будут отдаваться только в просительной или шутливой манере. Такого рода опасность возрастает из-за того, что “неколлеги” могут аналогично упрощать ситуацию и слишком односторонне судить о человеке по его “коллегиальной” компании. Но здесь снова возникают проблемы, которые нельзя изучить с достаточной полнотой, если не поменять точку отсчета, перенеся ее с одного представления на другое. Существует двоякое мнение, в соответствии с которым одни люди порождают трудности, слишком усердно действуя в духе коллегиальности, тогда как другие причиня ют хлопоты коллегам, недостаточно считаясь с ними. Недовольный коллега всегда может обернуться отступником и выдать публике секреты общего действа, которые его былой собрат еще продолжает хранить. Каждая роль имеет своих расстриг, готовых порассказать посторонним, что 24 HughesE. С.. Hughes Н. М. Op. cit. Р. 172 Противоречивые роли 205 делается в “монастыре”, и пресса всегда проявляла живой интерес к таким откровениям и разоблачениям. Так, в печати можно встретить исповедь врача, который повествует, как его коллеги делят вознаграждения, крадут пациентов друг у друга, специализируются в производстве ненужных операций с применением внушительного вида аппаратуры, с помощью которой дают пациенту за его деньги впечатляющий медицинский спектакль25. В терминологии Кеннета Берка, тем самым нас снабжают информацией о “риторике медицины”: Применив это выражение к нашим целям, можно заметить, что даже о медицинском оборудовании в лечебном учреждении нельзя судить исключительно с точки зрения его диагностической полезности, ибо оно имеет также свою функцию в риторическом антураже медицины. Каким бы практически полезным ни был аппарат, он воздействует еще и на воображение. Если человека лечат преувеличенно полным набором всяких простукиваний, прослушиваний и анализов с помощью разнообразных “скопов”, датчиков и измерительных приборов, он, возможно, будет доволен уже тем, что участвовал как пациент в таком театральном действе, хотя бы реально ему абсолютно не помогли, но тот же пациент может посчитать себя обманутым, получив реальное лечение, не сопровождаемое пышным сопутствующим представлением26. Само собой разумеется, что когда, в очень ограниченном смысле, поверенными в тайны (конфидентами) делают неколлег, кто-то из них обязательно окажется изменником. Изменившие негласному обету профессионального молчания часто отстаивают определенную моральную позицию, утверждая, что лучше быть верным идеалам роли, чем лживо представлять себя в ней. Другой способ для коллеги выразить свое разочарование — это “пойти в народ” или стать вероотступником, не делающим ни малейшей попытки поддерживать общий представительский фасад профессии, чего ждут от него по занимаемому им положению его коллеги и публика. О таких уклонистах говорят, что они “позорят своих”. Так, жители Шетландских островов, пытаясь предстать прогрессивными ферме- 25 Arrowsmith L. G. The young doctor in New York // The American Mercury. Vol. 22 P. 1 — 10 26 Burke К. A rhetoric of motives. N. Y.: Prentice-Hall, 1953. P. 171 И. Гофман. Представление себя другим... Противоречивые роли 207 рами в глазах приезжих из внешнего мира, испытывали известную враждебность к тому меньшинству арендаторов, которые явно не заботились о видимости, отказывались вовремя побриться или умыться, устроить перед домом палисадник или заменить соломенную крышу своего дома чем-то менее символичным для статуса традиционного крестьянина. Еще один подобный пример: в Чикаго действовала организация слепых ветеранов войны, которые настолько активно не желали смириться с уготованной им жалкой ролью, что колесили по городу, наводя справки о товарищах по несчастью, позоривших братство слепых попрошайничеством на городских улицах. И последнее замечание о коллегиальности. Существуют такие коллегиальные группировки, членов которых внешний мир редко считает ответственными за достойное поведение друг друга. К примеру, матери в известных отношениях составляют группу “коллег”, и все же преступления одной из них или позорящие ее откровения обычно не оказывают сколько-нибудь существенного влияния на уважение, причитающееся остальным “коллегам” по материнству. В то же время, встречаются коллегиальные группировки более корпоративного характера, члены которых предстают в глазах других людей как нечто единое, и в этом случае добрая репутация одного практикующего коллеги зависит от приличного поведения других. Если со скандалом разоблачают кого-то одного — страдает общественная репутация всех. Причиной и следствием подобного коллегиального отождествления часто оказывается положение, когда члены группы коллективно представлены в единственной формальной организации, которой позволено выражать профессиональные интересы этой группы и дисциплинировать любого, кто угрожает подорвать определение ситуации, отстаиваемое другими членами коллегии. Такого рода коллеги явно образуют своеобразную команду, отличающуюся от обычных команд тем, что люди, составляющие ее аудиторию, не находятся в непосредственном контакте лицом-к-лицу и вынуждены сообщать друг другу свои реакции одновременно и однотипно, когда самого спектакля, который они наблюдали, уже нет. По тем же соображениям коллегу-изменника можно рассматривать как своеобразную разновидность предателя или перебежчика. Выводы из этих фактов о коллегиальных группировках вынуждают нас немного видоизменить первоначальные рамки их определения. В него надо включить пограничный тип “слабой” аудитории, члены которой не имеют личных контактов друг с другом во время какого-то исполнения, но в конечном итоге так или иначе объединяют свои реакции на определенном исполнении, виденное ими независимо друг от друга. Коллегиальные группировки не являются, конечно, единственными множествами исполнителей, которые находят такого рода аудитории. Например, государственный департамент или министерство иностранных дел могут предписать новую официальную политическую линию дипломатам, рассеянным по всему миру. В строгом соблюдении этой линии, в тесном согласовании характера и времени своих действий эти дипломаты очевидно функционируют (или обязаны функционировать) как единая команда, ставящая единый спектакль в мировом масштабе. Но, конечно, в таких случаях отдельные члены аудитории не имеют непосредственных личных контактов друг с другом. |