Ирвинг Гофман. Представление себя другим в повседневной жизни” и социологическая традиция. Ирвинг Гофман. Представление себя другим в повседневной жизни” и. Книга ирвинга гофмана "представление себя другим в повседневной жизни"
 Скачать 1.6 Mb.
|
ИДЕАЛИЗАЦИЯКак было сказано ранее, всякое исполнение рутинной партии заявляет своим представительским передним планом некоторые весьма абстрактные притязания на часть аудитории — притязания, которые, вероятно, будут предъ- 22Smith A. The theory of moral sentiments L.Henry Bohn. 1853 P. 75. [стр.67] явлены этим людям во время исполнения и других рутин. Таков один путь, каким исполнение “социализируется”, формируется и подгоняется под понимание и ожидания общества, в котором оно протекает. Рассмотрим и другой важный аспект этого процесса социализации — тенденцию исполнителей внушать своим зрителям идеализированное по нескольким различным параметрам впечатление. Идея, что всякое исполнение отражает идеализированное видение ситуации, конечно, весьма распространена. В качестве иллюстрации можно взять точку зрения Ч. X. Кули: Если бы люди никогда не пытались казаться хоть немного лучше, чем они есть, как могли бы мы совершенствоваться или “учиться на внешних проявлениях внутреннего мира человека”? То же стремление показывать себя исключительно с лучшей или идеализированной стороны находит организованное выражение в поведении различных профессиональных групп и классов, из которых каждая категория принимает какую-то до известной степени лицемерную позу, по большей части бессознательно усваиваемую ее членами, но имеющую характер заговора с целью воздействовать на доверчивость остального мира. Лицемерие существует не только В теологии и филантропии, но и в сферах права, медицины, преподавания, даже науки — возможно, именно в наши дни особенно в науке, поскольку чем прочнее общественное признание и уважение определенного рода заслуг, тем вероятнее, что их будут притворно изображать ничего не значащими пустяками23. Таким образом, когда индивид представляет себя перед другими, его “исполнение” будет реально проявлять тенденцию к воплощению и подтверждению собственным примером общепринятых ценностей данного общества в гораздо большей мере, чем это делает его поведение в целом. В той мере в какой исполнение выдвигает на первый план общепринятые официальные ценности того общества, в котором оно осуществляется, можно, по образцу Э. Дюрк-гейма и А. Р. Радклифф-Брауна, смотреть на это исполнение как на церемонию экспрессивного обновления и повторного подтверждения моральных ценностей данного-человеческого сообщества. Более того, поскольку этот экс- 23 Cooley Ch. H Human nature and the social order N Y Smhner's. 1422 P. 352—353 [стр.68] прессивныи уклон в исполнениях начинает восприниматься как реальность, постольку исполнение, которое в данный момент принимают как реальность, будет приобретать некоторые характеристики праздничной церемонии. Оставаться посторонним в помещении, где идет вечеринка или прием клиента, значит оставаться в стороне от творимой реальности момента. Поистине вся жизнь — это церемониальное действо. Один из богатейших источников данных о представлении перед другими идеализированных исполнений предлагает нам литература по социальной мобильности. По-видимому, в большинстве обществ есть главная или общая система стратификации, а в большинстве стратифицированных обществ существует некоторая идеализация высших слоев и определенное стремление части людей продвинуться с низших позиций на более высокие. (Здесь следует учесть, что это стремление содержит не просто желание заполучить престижное место, но и желание приблизиться к священному средоточию общепринятых ценностей общества.) Обычно продвижение вверх требует представления себя соответствующими действиями, исполнениями определенных партий, а усилия продвинуться так же как и усилия удержаться от скатывания вниз выражаются в жертвах, сделанных ради поддержания своего представительского переднего плана, своей парадной вывески. Как только действующим лицом достигнут надлежащий уровень знакового снаряжения и свободного владения им, это снаряжение может быть использовано для разукрашивания ежедневных исполнений в том стиле, который предпочтителен в данной социальной среде. Возможно, самую важную часть знакового снаряжения того или иного социального класса, составляют статусные символы, через которые выражается материальное благосостояние. В этом отношении американское общество похоже на другие, но, кажется, заслуживает выделения как крайний пример существования ориентированной на благосостояние классовой структуры — возможно потому, что в Америке широко распространено снисходительное попустительство злоупотреблению символами богатства и финансовой состоятельности. Индийское общество, напротив, нередко описывали не только как общество, в котором [стр.69] социальное продвижение осуществляется и оценивается в характеристиках кастовых групп, а не индивидов, но и как общество, в котором люди склонны в исполнениях своих действий придерживаться предпочтительно нематериальных ценностей и притязаний. Один из исследователей Индии, например, высказался об этом так: Кастовая система далека от модели жесткой системы, где положение каждой ее составляющей закреплено навечно. Движение всегда было возможно, и особенно — на средних ступенях иерархии. Какая-нибудь низшая каста через одно или два поколения имела возможность подняться на более высокую позицию в иерархии, практикуя вегетарианство и воздержание и санскритизируя свои ритуалы и пантеон богов. Короче говоря, такая каста, насколько возможно, перенимала обычаи, ритуалы и верования брахманов, и принятие брахманского образа жизни той или иной низшей кастой, по-видимому, было частым, хотя теоретически запретным явлением... Стремление низших каст подражать высшей было мощным фактором в распространении санскритских ритуалов и обычаев, а также в достижении определенного уровня культурной однородности не только в масштабе касты, но и по всей Индии24. Конечно, в действительности есть много индуистских групп, члены которых эгоистически заинтересованы во внесении знаков богатства, роскоши и высокого классового статуса в исполнение своих повседневных дел и слишком мало думают об аскетической чистоте, чтобы бояться повредить ей. Соответственно, в кичащейся богатством Америке всегда были влиятельные группы, члены которых чувствовали, что каждое исполнение определенных действий в каком-то отношении обязано приглушать внешние выражения атрибутов чистого богатства, чтобы поддерживать впечатление о преобладании в их жизни стандартов породы, культуры или моральной серьезности. Возможно, из-за ориентации на продвижение вверх, наблюдаемой сегодня в ведущих обществах, люди склонны думать, что подчеркнутая выразительность исполнения обязательно требует от исполнителя каких-то проявлений в поведении более высокого классового статуса, чем был свойствен ему в обыкновенных обстоятельствах. К при- меру, вряд ли кого-либо удивят следующие подробности домашних «исполнений» из прошлого Шотландии: Одно совершенно ясно: средний помещик и его семья в обычное время жили гораздо скромнее, чем когда они принимали гостей. Лишь тогда они поднимались до высоты большого события и подавали блюда, напоминавшие о пирах средневековой знати. Но подобно тем же былым нобилям, между пиршествами они, так сказать, «вели секретное домашнее хозяйство» и держали самый простой стол. Этот секрет хорошо охранялся. Даже Эдуард Берт, при всем его знании шотландских горцев, очень затруднялся описать их повседневную пищу. Все, что он мог сказать определенно, сводилось к тому, что когда бы они ни принимали гостя-англичанина, они предлагали ему слишком много еды. И он заметил по этому поводу: «Там часто говорят, что шотландский лаэрд скорее ограбит всех своих арендаторов, чем позволит англичанам плохо подумать о его умении вести хозяйство. Но я слышал от многих, что..., хотя за обедом таким помещикам прислуживали пять или шесть человек, они, при всем при том, часто вкушали овсянку в разных видах, селедку или другую такую же посредственную и дешевую пищу»25. В жизни, однако, разные классы людей имели в прошлом множество причин для систематического культивирования скромности и приглушения всяческих проявлений богатства, выдающихся способностей, духовной силы или самоуважения. Детскую наивность, безделие, беззаботность и другие черты поведения, которые негры в южных штатах иногда почитали своей обязанностью демонстрировать во взаимодействии с белыми, показывают, как исполнение может преувеличивать ценностные идеалы, придающие исполнителю более низкую позицию, чем та, на которой он втайне видит себя. Вот современная версия подобного маскарада: Там, где существует реальная борьба за работу выше уровня неквалифицированных занятий, обычно воспринимаемую как «работа для белых", некоторые негры по собственной воле будут принимать символы пониженного статуса, фактически исполняя работу человека более высокого ранга. Так, негр-экспедитор может согласиться на звание и зарплату рассыльного, медсестра позволит называть себя простой сиделкой, а мастер 24Srinivas M. N. Religion and society among the University Press. 1952 P. 30 of South India Oxford Oxford 25 Plant M. The domestic life of Scotland in the Eighleenlh century Edinburgh Edinburgh University Press, 1952 P. 96—97 72 И. Гофман. Представление себя другим... Исполнения. Идеализация 73 педикюра будет посещать дома белых сограждан поздним вечером с заднего крыльца26. Американские студентки преуменьшали, преуменьшают и, без сомнения, будут преуменьшать и впредь свой ум, способности и решительность в присутствии парней-ровесников, тем самым проявляя глубокую психологическую самодисциплину, несмотря на их международную репутацию легкомысленных созданий27. Сообщают, что эти исполнительницы житейских ролей позволяют своим «мальчикам» нудно разъяснять уже известные им вещи, скрывают действительный уровень владения математикой от своих менее способных партнеров и проигрывают в настольный теннис под самый конец партии. Вот пример использования этого девичьего арсенала: Один из самых простых и изысканных приемов — изредка писать или выговаривать длинные слова неправильно. Кажется, мой парень от этого тащится, потому что с удовольствием поправляет меня в письме: «Милая, ты явно не знаешь, как пи- шется это слово» . Благодаря всем этим приемам доказывается «естественное превосходство» мужчины и подтверждается привычная роль женщины как представительницы слабого пола. О подобной маскировке рассказывали мне и жители одного из Шетландских островов: их деды имели обыкновение воздерживаться от улучшения внешнего вида своих домов, чтобы лорд-землевладелец не воспринял такое улучшение как сигнал о возможности вытрясти из них повышенную арендную плату. Эта традиция отчасти нашла продолжение в спектаклях нищеты, иногда разыгрываемых перед шетландским чиновником, принимающим решения об оказании материальной помощи. Еще характернее, что на островах есть мужчины, которые давно расстались с традиционным жребием островитянина — фермерством ради пропитания и суровым образом жизни с нескончаемой работой, минимумом удобств и рыбно-карто-фельной диетой. И все-таки эти люди на публике часто носят кожаную куртку на шерстяной подкладке и резино- 26JohnsonCh. Patterns of Negro segregation N.Y Harper Bros . 1943. P. 273. 27 Komarovxky M. Cultural contributions and sex roles // American Journal of Sociology Vol.52. P.186—188. 28 Ibid P. 187 вые сапоги, что воспринимается как общеизвестный статусный символ фермера-арендатора. Они представляют себя местному обществу как «настоящих мужиков», которые верны социальному статусу своих собратьев-островитян. Эта «партия» разыгрывается со всей искренностью, душевной теплотой, употреблением соответствующего диалекта и большим самоконтролем. Однако в уединении на собственных кухнях эти «мужики» позволяют себе расслабиться и насладиться некоторыми современными удобствами из обихода среднего класса, к которым уже привыкли. Негативная идеализация того же рода была в ходу в Америке во время великой депрессии 1929—1930 гг., когда нередко нищета семьи утрированно демонстрировалась перед обследующими ее работниками социального обеспечения и благотворительных организаций, тем подтверждая мнение, что везде, где для назначения социальных пособий проводится проверка доходов, там, скорее всего, появится и спектакль нищеты. В этой связи некоторые интересные случаи из своего опыта сообщает обследовательница материального положения семей для одного из правительственных департаментов. Она итальянка, но белокожая и светловолосая, совершенно не похожая на итальянку. Ее главной задачей было обследование итальянских семей, получающих пособие по безработице от федеральных властей. То обстоятельство, что она не выглядела как итальянка, позволило ей с избытком наслушаться не предназначенных для посторонних ушей разговоров по-итальянски, раскрывающих отношение клиентов к этому вспомоществованию. Например, во время собеседования в гостиной мать семейства зовет ребенка, чтобы тот предстал перед обследовательницей, но при этом велит ему надеть сперва старые башмаки. В другом случае можно услышать, как мать или отец просят кого-то за дверью убрать с глаз долой вино или еду, прежде чем впустить ОбСЛеДОВа-'Эй тельницу в дом 29 . Еще один пример из недавнего исследования поведения сборщиков утиля говорит о том же типе удобного для них впечатления о своем деле, навязываемого другим: ...Старьевщик жизненно заинтересован в сокрытии информации об истинной стоимости «старья» от широкой публики. Он хотел бы увековечить миф, будто утиль ничего не стоит, а 29 Bakke Е. W. The unemployed worker. New Haven Yale University Press. 1940 P.371 74 И. Гофман. Представление себя другим... 75 те, кто занимается им, — это выбитые из колеи люди, которых надо пожалеть30. В подобных представлениях нужен момент идеализации, потому что для успеха исполнитель должен предлагать публике инсценировку, использующую все накопленные у зрителей стереотипы крайней нищеты и несчастья. Из таких идеализированных рутинных партий, возможно, ни одна их разновидность не обладает такой привлекательностью для социолога как «исполнения» уличных бродяг. В западном обществе, однако, по сравнению с началом этого столетия сцены, которые ставят бродяги, по-видимому, много потеряли в своей театральности. Сегодня гораздо реже можно услышать о картинном представлении «достойной бедности» или «приличной семьи», в котором семья выступает в заплатанных, но неправдоподобно чистых одеждах, а лица детей сияют от слоя мыла, отполированного мягкой тряпкой. Больше не увидишь представлений, в которых полуголый дядя давится грязной коркой хлеба, и, кажется, не в силах проглотить ее из-за крайней слабости, или сцен, в которых оборванный мужчина отгоняет воробья от куска хлеба, медленно обчищает его рукавом пальто и, по виду не сознавая присутствия собравшейся вокруг него публики, начинает его жевать. Редким стал и «стыдящийся бродяга», кроткий умоляющий взгляд которого без слов говорит о тонкой чувствительной натуре, не позволяющей ему просить у прохожих милостыню. Между прочим, сценки, исполняемые бродягами, люди называют очень разнообразно: попрошайничество, афера, охмуреж, вымогательство, ловля на живца, мошенничество, одурачивание и т. п. — слова, которые подходят для описания исполнений больше в юридических категориях законности, чем в категориях искусства31. Если индивид хочет довести свое исполнение до идеального образца, тогда ему придется воздерживаться или скрывать действия, несовместимые с этим идеалом. Когда, как часто случается, это неправильное поведение само по себе приносит удовлетворение, то обычно его позволя- 30 Ralph J.B. The Junk business and the junk peddler / Unpublished M.A. report Department of sociology University of Chicago, 1950 P. 26 31 Mayhew H. London labour and the London poor. 4 vols. Vol. I. L.:Griffin. Bohn, 1861. P. 415—417; Vol 4. 1862. P. 404—438. ют себе втайне, ухитряясь таким образом и изобразить воздержание от поедания пирога и попробовать его. Например, в американском обществе восьмилетние дети часто заявляют об отсутствии интереса к телепрограммам для пяти и шестилетних, но нередко тайком смотрят эти программы32. Известно также, что домашние хозяйки из среднего класса пользуются (тоже тайком) дешевыми заменителями кофе, мороженого или масла. Таким путем они имеют возможность экономить деньги, или усилия, или время и при этом поддерживать впечатление, будто приготовляемая ими пища сплошь самого высокого качества33. Одни и те же женщины могут держать на журнальном столике в гостиной «Saturday Evening Post» и прятать в своей спальне дамский роман серии «Подлинные любовные истории» (из тех, что «должно быть, забыла наша уборщица»)34. Не раз писали, что аналогичное поведение, которое допустимо назвать «секретным потреблением», можно обнаружить среди индуистов: Когда их видят другие, они подчиняются всем своим обычаям, но в уединении их поведение не так безупречно35. Я получил достоверную информацию, что некоторые брахманы, работающие в небольших компаниях, тайно посещали дома Шудра, от которых они зависели, и без всяких угрызений совести потребляли мясо и крепкие напитки36. Тайное потребление опьяняющих напитков встречается еще чаще чем потребление запретной пищи, так как первое легче скрыть. И все же это вещь неслыханная — встретить пьяного брахмана на людях37. Можно добавить, что сексологические обследования под руководством А. Кинси придали новую энергию изучению и анализу секретного потребления38. 32 Неопубликованные отчеты корпорации «Социальные исследования» в Чикаго. Выражаю благодарность корпорации за разрешение использовать эти и другие данные из ее отчетов. 33 Там же. 34 Сведения из доклада профессора Чикагского университета У. Уор-нера, сделанного на семинаре 1951 г. З5 Dubois H.A. Character, manners, and customs of the people of India 2 vols. Philadelphia: M'Carey& Son. 1818. Vol 1.P.235. 36 Ibid. P 237. 37lbid. P. 238. Как настаивал Адам Смит, добродетели тоже могут быть скрыва-''мыми подобно порокам: «Тщеславные люди часто делают вид, будто они 76 77 Важно отметить, что когда индивид выступает с каким-то исполнением, он, как правило, скрывает нечто большее, чем неподобающие удовольствия и благоразумные умолчания. Можно привести некоторые из таких скрываемых вещей. Во-первых, вдобавок к тайным удовольствиям и удобным умолчаниям исполнитель может быть занят неким выгодным делом, скрываемым от глаз аудитории и несовместимым с тем образом своей деятельности, какой он надеется донести до публики. Хрестоматийный образец такого поведения можно обнаружить у продавцов сигар, совмещающих это занятие с букмекерством, но нечто подобное найдется и во многих других местах. На удивление большое число работников, по-видимому, оправдывают для себя привязанность к своим местам работы возможностью красть нужные инструменты, перепродать служебные запасы продовольствия, попутешествовать за счет компании, распространить определенную пропаганду или завязать и соответственно направлять полезные контакты и т. д.39 Во всех таких случаях место работы и официальная деятельность становятся чем-то вроде раковины, которая укрывает самую энергичную часть жизни исполнителя. Во-вторых, почти неизбежные ошибки и погрешности часто исправляются еще до окончания исполнения, хотя наиболее красноречивые свидетельства совершения этих ошибок и последующего их исправления скрываются. Таким путем исполнители поддерживают впечатление своей непогрешимости, столь важное во многих представлениях себя другим. В частности, об этом говорит известная острота о врачах, которые хоронят свои ошибки. Другой пример содержится в диссертации П. Блау о социальном взаимодействии в трех правительственных учреждениях, в которой утверждается, что чиновники этих учреждений не чужды модному распутству, которое в глубине души не одобряют и в котором, очень возможно, в действительности неповинны. Они жаждут похвал за то, что про себя не считают достойным хвалы, и стыдятся немодных добродетелей, коих иногда придерживаются втайне и к коим в душе питают известное почтение» (SmithAOp. cit. P. 88). 39 Для обозначения тайных источников дохода работников социальных служб предложен термин «побочная кормушка». См. неопубликованные материалы: Boganoff E. Glass A. The sociology of the public case worker in an urban area / Unpublished Master's report Department of sociology University of Chicago. 1953. не любили диктовать доклады стенографистке напрямую, потому что предпочитали заранее пройтись по тексту и исправить ошибки прежде чем их заметит стенографистка, не говоря уж о начальнике40. В-третьих, в тех взаимодействиях, где индивид представляет другим свою продукцию, он обычно предпочтет показать им только конечный результат и тем вынудить их судить о себе на основании чего-то полностью завершенного, отшлифованного и упакованного. В некоторых случаях, когда доводка объекта потребовала незначительных усилий, исполнители будут скрывать этот факт. В других, наоборот, они постараются утаить, сколько утомительных часов уединенного труда понадобилось им на доведение дела до конца. К примеру, вежливо-утонченный стиль некоторых ученых книг полезно сопоставить с нудной, лихорадочно-спешной работой, которую, возможно, пришлось вытерпеть автору, чтобы закончить в срок необходимые указатели к книге, или с оскорбительными пререканиями между ним и издателем по поводу размеров заглавной буквы в фамилии автора на обложке. Можно добавить и четвертое расхождение между видимостью и полной неприкрашенной действительностью. Вполне правдоподобно, что многие исполнения не состоялись бы вовсе, если бы по ходу дела не решались задачи, не совсем чистоплотные, полузаконные, жестокие или еще как-то иначе предосудительные. Но эти прискорбные факты редко выплывают на свет во время самого исполнения. По словам Хелен Хьюз, люди склонны скрывать от своей аудитории все свидетельства «грязной работы» независимо от того, делается ли эта работа секретно ими самими или поручается доверенному лицу, безличному рынку, признанному или подпольному непризнанному специалисту. С понятием «грязной работы» тесно связано и пятое расхождение между видимостью исполнения и фактическим его содержанием. Если деятельность какого-то индивида обязана воплощать в себе определенные идеальные стандарты и если ее необходимо показать людям в наилучшем виде, то тогда очень вероятно, что некоторые из этих 40BlauP. Dynamics of bureaucracy P. 184. 78 И, Гофман, Представление себя другим... стандартов будут выдержаны перед публикой за счет тайного пожертвования какими-то другими нормами. Без сомнения, исполнитель чаще будет поступаться теми нормами, несоблюдение которых легче скрыть, и делать это ради поддержания таких стандартов, отсутствие которых скрыть невозможно. Так, во времена нормированного снабжения, если ресторатор, бакалейщик или мясник захочет сохранить привычную картину разнообразия продуктов и подтвердить свою репутацию в глазах потребителей, то он сможет достичь этого, видимо, только через нелегальные источники снабжения. Точно так же, если об услуге судят по скорости и качеству, то, по всей вероятности, в затруднительных обстоятельствах качеством пожертвуют раньше, чем скоростью, ибо можно скрыть плохое качество, но не медленное исполнение услуги. По тем же причинам, если смотрителей в психиатрической лечебнице обязывают поддерживать порядок и одновременно не избивать пациентов, и если такое сочетание нормативных требований оказывается трудноисполнимым, то беспокойного больного могут «повязать» мокрым полотенцем и привести в повиновение другим насильственным способом, который не оставляет видимых следов плохого обращения41. Можно подделать неприменение к больным насилия, но не вещественные свидетельства порядка: Наиболее легко отслеживать соблюдение тех правил, распоряжений и порядков, повиновение или неповиновение которым оставляет материальные свидетельства. Таковы правила относительно уборки больничной палаты, запирания дверей, употребления алкогольных напитков при исполнении служебных обязанностей, применения методов лишения свободы и т. п.42. Заботясь в первую очередь о «видимом», не стоит быть слишком уж большим циником. Часто оказывается, что при достижении главных идеальных целей организации иногда бывает необходимо пренебречь на время другими ее идеалами, в то же время поддерживая впечатление, будто эти другие идеалы все еще в силе. В таких случаях жертвуют не в пользу самого очевидного идеала, а скорее ради сохранения наиболее легитимно важного идеала. Это можно 41 Willoughby R. U. The attendant in the Slate Mental Hospital / Unpublished Master's thesis. Department оf Sociology University of Chicago, 1953 P. 44. 42 Ibid P. 45-46 Исполнения. Идеализация 79 пояснить примером, взятым из статьи о флотской бюрократии: Эту характеристику [навязываемую группой секретность] никак нельзя целиком приписать страху членов данной группы, что выйдут на свет неприятные факты. Хотя такой страх всегда присутствует в практике сокрытия от чужих глаз «интимного портрета» любой бюрократии, навязчивая секретность принадлежит к тем свойствам всякой неформальной структуры как таковой, которые важнее, чем обычно думают. Ибо неформальная структура играет весьма значительную роль в создании каналов для обхода формально предписанных правил и процедурных методов. Ни одна организация не может позволить себе обнародовать свои методы (которыми, это важно отметить, решаются определенные проблемы), прямо противоположные официально санкционированным, а в данном случае — строго санкционированным дорогими группе традициями43. И, наконец, в жизни достаточно часто встречаются исполнители, активно насаждающие впечатление, что в прошлом у них были какие-то идеальные мотивы для принятия роли, в которой они теперь выступают, что они идеально подходят к этой роли по своим качествам и квалификации и что им не пришлось сносить всяческие оскорбления, поношения и унижения или молчаливо соглашаться на разные сомнительные «дела», чтобы получить данную роль. (Хотя такое общее впечатление священной гармонии между человеком и его работой чаще всего стараются создать у других работники «высоких» профессий, похожее поведение встречается и в менее престижных профессиях.) Для закрепления таких идеальных представлений существует своеобразная «риторика обучения», при помощи которой рабочие союзы, университеты, торговые ассоциации и другие выдающие лицензии учреждения вынуждают практиков глотать мистические пилюли в виде традиционного объема и длительности обучения, отчасти чтобы сохранить свою монополию, а отчасти, чтобы навязать впечатление, будто дипломированный практик — это человек, заново созданный в процессе его обучения и отделенный тем самым от всех прочих людей. Так, о фармацевтах рассказывают, будто они сознают, что четырехлетний университетский курс обучения, требуемый для полу- 43 Page Ch. H.Bureaucracy's other face // Social Forces Vol. 25. P. 90. 80 чения лицензии на занятия фармацевтикой, в общем «полезен для профессии», но вместе с тем некоторые из них признают, что практически достаточно всего лишь нескольких месяцев обучения44. К этому можно добавить, что во время второй мировой войны в американской армии бесхитростно подходили к таким профессиям как аптекарь и часовщик с чисто прагматических позиций и готовили успешно работавших практиков за пять-шесть недель к ужасу официально признанных членов этих корпораций. По таким же соображениям можно предположить, что клирики, создающие впечатление, будто они пошли в церковь исключительно по зову сердца и призванию, в Америке склонны скрывать свою заинтересованность в социальном продвижении, а в Англии — в том, чтобы не скатиться вниз слишком безнадежно. Вдобавок клирики предпочитают внушать другим, будто они выбрали свои теперешние конгрегации за предложение особо ценных духовных даров, а не потому, как возможно было в действительности, что церковные старосты предложили им хороший дом или полную оплату расходов на переезд. Аналогично, в медицинских учебных заведениях Америки существует тенденция набирать часть своих студентов по признаку этнического происхождения, поскольку пациенты определенно учитывают этот фактор при выборе лечащего врача, но в практическом взаимодействии между докторами и пациентами рекомендуется создавать впечатление, что док-тор есть доктор просто в силу его профессиональной пригодности и специального образования. Подобным же образом, руководящие работники часто просто изображают своим видом компетентность и общее владение ситуацией, заставляя себя и других не замечать, что они занимают свои рабочие места отчасти именно потому, что выглядят как руководители, а вовсе не потому, что умеют работать как положено руководителям: Очень немногие из руководящего персонала понимают, насколько важным может быть их физический облик для работодателя. Эксперт по трудоустройству Анн Хофф делится своими наблюдениями, что работодатели наших дней, видимо, ищут идеальный «голливудский тип». Одна компания отвергла кандида- 44 Weinlein A. Pharmacy as a profession in Winsconsin / Unpublished Master's thesis Department of Sociology University of Chicago, 1943. P. 89. Исполнения. Идеализация 81 та за то, что «у него слишком квадратные зубы», а других браковали потому, что их уши торчали, или что они слишком усердно курили и пили во время ознакомительной беседы. Расовые и религиозные требования к претендентам тоже часто и откровенно выдвигаются работодателями»45. Исполнители могут даже пытаться изображать, что их теперешняя представительная сановитость и профессионализм — это нечто такое, чем они обладали всегда, и что им никогда не надо было с трудом продираться через период ученичества. Во всем этом исполнителей могут молчаливо поощрять учреждения, в которых им приходится действовать. Так, многие школы и институты объявляют серьезные вступительные собеседования и экзамены, но в действительности отвергают очень немногих абитуриентов. Психиатрическая больница может обязать своих будущих служителей пройти тест Роршаха и углубленное интервью, но фактически принять всех пришедших наниматься на работу46. Достаточно интересен случай, когда присуждение неофициальных квалификаций приобретает характер скандального или политического происшествия. Тогда сколько-то человек, которым хронически не хватало таких неформальных квалификаций, под звуки фанфар могут признать их и придать им очень заметную роль в доказательство честной игры. Таким образом создается впечатление легитимности этих квалификаций47. Как уже говорилось, исполнитель склонен утаивать или приглушать те мотивы, действия, факты, которые несовместимы с идеализированной версией его самого и продуктов его деятельности. Более того, исполнитель часто внушает своей аудитории убеждение, будто вот сейчас он связан с ней более идеально и интимно, чем всегда. В пояснение можно привести две обобщающие иллюстрации. Во-первых, люди любят создавать впечатление, что рутинная партия, которую они исполняют в данный момент, — единственная или, по меньшей мере, важнейшая 45 StrykerP. How executives get jobs // Fortune. 1953. August. P. 182. 46 WiltoughbyR.H. Op. cit. P. 22—23. 47 Kornhauser W. The Negro union official: A study of sponsorship and control // American Journal of Sociology. Vol. 57 P. 443—452; Greer S. Situated pressures and functional role of ethnic labor leaders // Social Forces Vol. 32. P. 41—45 82 И. Гофман. Представление себя другим. Исполнения. Идеализация S3 из всех. Как сказано ранее, аудитория, в свою очередь, часто довольствуется предположением, будто демонстрируемый перед нею характер — это все чем располагает выступающий перед нею индивид. Реальное же положение дел описано в хорошо известном отрывке из Уильяма Джеймса: ...Практически можно утверждать, что человек имеет столько же разных социальных Я, сколько существует различных групп, состоящих из лиц, чьим мнением он дорожит. Обычно он показывает каждой из этих различных групп разные стороны самого себя. Многие юноши, достаточно скромные в присутствии родителей и учителей, в «крутой» компании друзей-юнцов пыжатся и ругаются словно пираты. Мы не показываем себя нашим детям так, как нашим клубным компаньонам; нашим клиентам так, как рабочим, которых мы нанимаем; нашим собственным хозяевам и работодателям так, как нашим близким друзьям48. Вследствие и по причине этой своеобразной соглашательской верности партии, исполняемой в каждый данный момент, происходит «разделение аудитории». Благодаря такому разделению индивид добивается, чтобы при исполнении разных партий в разной обстановке перед ним каждый раз была бы другая аудитория. Разделение аудитории как прием, охраняющий насаждаемые впечатления, будет рассмотрено позже. Пока же заметим, что если даже исполнители попытаются нарушить такое разделение и связанные с ним иллюзии, аудитории очень часто будут этому противодействовать. Конкретная аудитория может усматривать громадную экономию времени и эмоциональной энергии в своем праве воспринимать исполнителя по его номинальной профессиональной стоимости, как если бы исполнитель весь без остатка был только тем, кем его представляет людям деловая униформа49. Городская жизнь стала бы невыносимо трудной для многих, если бы каждый контакт между двумя индивидами тянул за собой шлейф взаимных личных переживаний, совместных тревог и секретов. И потому, если мужчина хочет просто пообедать в покое, он, возможно, предпочтет услуги официанта, а не жены. 48 Flournoy Т. The philosophy of William James / Authorized translation by W. James (jr.).L: Constable. 1917. 49 Я благодарен Уоррену Питерсону за это и другие соображения. Во-вторых, исполнители предпочитают внушать всем впечатление, будто их сегодняшнее исполнение своей рутинной партии и их отношение к своей сегодняшней аудитории имеют в себе нечто особенное и уникальное. Этим затемняется рутинный характер исполнения (обычно сам исполнитель не сознает, насколько в действительности рутинизированы его поступки) и подчеркиваются спонтанные элементы ситуации. Яркий образец такого поведения показывает исполнитель-медик. Как пишет один автор: ...Он должен симулировать непогрешимую память. Больной, сознающий лишь неповторимую важность событий вокруг и внутри себя, помнит о себе все и при собеседовании с доктором буквально задыхается от «полноты воспоминаний». Больной не может поверить, что доктор не помнит всего как он, и его самолюбие будет жестоко уязвлено, если врач позволит ему заметить, что вовсе не держит в голове какие именно таблетки он прописал при своем последнем посещении больного, сколько надо было их принимать и когда50. Подобно этому, как свидетельствует одно исследование о работе чикагских докторов, врач-терапевт рекомендует больному выбрать лучшего врача-специалиста, приводя чисто технические доводы, но в действительности рекомендация этого специалиста может быть обусловлена, в частности, его дружескими связями с коллегой-терапевтом, либо их сговором о разделе платы за лечение, либо каким-то иным ясно определенным quid pro quo* в отношениях между двумя медиками51. В коммерческой жизни такую характеристику исполнений эксплуатировали и поругивали под ярлыком «персональные услуги». В других областях жизни по тому же поводу обычно отпускаются шутки о «постельном искусстве» или о «легкой руке». (Мы часто забываем, что, исполняя роль клиента, сами деликатно поддерживаем эту видимость персонального подхода, пытаясь создать впечатление, будто «не приценивались» к данной услуге и не рассматривали возможность ее получения где-либо еще.) Вероятно, мы сами виноваты, что наше внимание приковано к таким грубым проявлениям псев- On doctors // New Stateman and Nation. 1953 7 March. P. 255— 256. * Одно вместо другого (лат). 51 SolomonD. Op. cit P. 146 84 до-Gemeinschaft'a, хотя едва ли найдется исполнение в какой бы то ни было области жизни, которое не опиралось' бы на личную манеру преувеличивать уникальность происходящего между исполнителем и его аудиторией. Например, мы чувствуем легкое разочарование, когда слышим, как наш близкий друг, чьи неподдельные знаки теплоты и приязни мы почитали своим личным кладом, так же интимно беседует с кем-то еще из своих друзей (особенно с тем, кого мы не знаем). Четкое описание этого явления дано в американском руководстве XIX в. по хорошим манерам: Если вы сделали комплимент какому-нибудь одному человеку или употребили по отношению к нему особенно вежливое выражение, то вы в его присутствии не должны точно так же вести себя в отношении любого другого человека. К примеру, если некий джентльмен посещает ваш дом и вы тепло и заинтересованно говорите ему как «рады его видеть», он, вероятно, будет польщен вашим вниманием и поблагодарит вас. Но если он услышит, как вы то же самое говорите двадцати другим людям, он не только воспримет эту вашу вежливость как ничего не стоящую вещь, но и почувствует некоторую обиду, нанесенную ему вами" 62 ПОДДЕРЖАНИЕ ЭКСПРЕССИВНОГО КОНТРОЛЯ Ранее уже говорилось, что исполнитель может надеяться на восприятие своей аудиторией его маленьких реплик-намеков как знаков чего-то очень важного в его выступлении перед нею. Это удобство имеет, однако, одно неудобное следствие. На основании той же самой установки знакового восприятия, аудитория может ложно понять значение поданной реплики или намека либо углядеть нескромный смысл в жестах и событиях, бывших несущественными, неумышленными или случайными со стороны исполнителя, который вообще не намеревался вкладывать в них какое-либо значение. В ответ на эти возможные случайности коммуникации исполнители обычно пытаются практиковать своего рода синекдохическую ответственность, добиваясь, чтобы как |