Книга серии Этот мужчина
 Скачать 2.82 Mb.
|
|
Глава 11 — Привет, цветочек. Патрик выходит из своего кабинета, когда я усаживаюсь за стол. — Ты сегодня с утра пораньше. — С привычным недовольным кряхтением он садится на край стола, и тот издает обычный протестующий скрип. — Есть новости? — Не особо. — Я включаю компьютер. — В обед у меня встреча с мистером ван дер Хаусом по обсуждению проектов. — О, хорошо. А что мистер Уорд? — невинно спрашивает он. — О нем есть новости? Да, я приковала его наручниками к кровати! Чувствую, как лицо заливает жар. — Э-э, нет, не знаю точно, когда он вернется из командировки. — Отворачиваю от Патрика пылающее лицо и загружаю электронную почту, мысленно молясь, чтобы он оставил эту тему. — Прошло уже почти две недели, не так ли? — спрашивает он. Полагаю, он хмурится, но не могу на него посмотреть, чтобы удостовериться. — Интересно, что его задержало? Я кашляю. — Я, правда, не знаю. Патрик со скрипом поднимается со стола. — Вроде, ему не терпелось начать, — ворчит он. — Да, кстати, Салли плохо себя чувствует. Сегодня ее не будет, — говорит он, возвращаясь к себе в кабинет. Салли заболела? На нее не похоже. О! Прошлым вечером она ходила на второе свидание. Либо все прошло очень хорошо, и она сказалась больной, чтобы весь день прокувыркаться в постели с Мистером Таинственным, либо все прошло очень плохо, и она сказалась больной, чтобы весь день хандрить в постели с коробкой носовых платков. Виновато подозреваю последнее. Бедная Сэл. Протяжно выдохнув, оседаю в кресле, а затем подпрыгиваю, заслышав, как из сумочки приглушенно доносится «Ангел». Ох, Господи! Он явно освободился. Я не отвечаю. Звонок прекращается и тут же начинается снова, но на этот раз это мой обычный рингтон. Достаю телефон из сумки и отвечаю на звонок мисс Куинн. — Доброе утро, мисс Куинн, — доброжелательно приветствую я. — Привет, Ава. Прошу, просто Рут. Хотела лишь уточнить. Вам уже удалось сдвинуть дело с мертвой точки? — Да, Рут, я подготовила график оплаты услуг и набросала несколько идей, чтобы выслать вам. — Блестяще. — Она полна энтузиазма. — Буду с нетерпением ждать их. А что потом? — Что ж, если вас устроит график оплаты и наброски идей, тогда можем приступить к разработке более конкретного дизайна. — Отлично, я так взволнована! — восклицает она. Я улыбаюсь. Это совершенно очевидно. — Хорошо, я перешлю вам график платежей и наброски к концу дня. Пока, Рут. — Спасибо, Ава. Она кладет трубку, и я тут же приступаю к изучению чертежей в компьютере. Мне нравится работать с людьми, которые так же увлечены проектом своего дома, как и я. десяти я уже три часа как в офисе, и у меня гора работы. Взяв трубку стационарного телефона, звоню Стелле, она занимается пошивом штор, по поводу новых портьер миссис Стайлз. Мы со Стеллой мило болтаем. Судя по рискованным фотографиям, развешанным на стенах ее мастерской, Она немного хиппи и нудистка, но создает самые удивительные предметы обстановки. Я более чем довольна, когда она говорит, что шторы готовы, ей осталось их лишь упаковать и можно забирать. На неделю раньше, чем я говорила миссис Стайлз, так что она придет в восторг. Повесив трубку, поворачиваюсь на кресле, и у меня чуть не случается припадок, когда я сталкиваюсь лицом к лицу с моим высокомерным богом, который смотрит на меня сверху вниз, коварно приподняв брови. Красивое лицо расплывается в привычной плутоватой ухмылке. Я мгновенно прихожу в состоянии повышенной готовности. Ох, нет! Он выглядит чертовски аппетитно в сером костюме и бледно-голубой рубашке с расстегнутым воротником, без галстука. Он сбрил двухдневную щетину и уложил волосы. Мои глаза полны восторга, но разум лихорадочно работает, не уверенный, чего ожидать. — Ава, какая приятная встреча, — мягко говорит он, протягивая руку. Рукав пиджака задирается, открывая золотой «Ролекс». Дерьмо! Столбенею, видя ряды красных рубцов вокруг его запястья, золотой браслет часов никак их не скрывает. И на его поврежденной руке тоже. Бросаю на него испуганный взгляд, и он кивает в знак подтверждения. Мысленно пинаю свою глупую задницу. Я причинила ему боль. Чувствую себя отвратительно. Я не виню его за такую ярость. вкладываю свою руку в его ладонь, но не пожимаю. Не хочу больше причинять ему боль. — Мне очень жаль, — тихо шепчу, голос полон сожаления, которое я действительно испытываю. Мое неразумное желание узнать его возраст пометило его. Но я хотела быть в курсе. — Знаю, — холодно отвечает он. — Ах! Мистер Уорд. — Веселый голос Патрика вторгается в мои уши, он выходит из своего кабинета, направляясь к моему столу. Я отпускаю руку Джесси. — Очень рад вас видеть. Я как раз спрашивал у Авы, нет ли от вас вестей. — Мистер Питерсон, как поживаете? — Джесси одаривает его своей великолепной улыбкой, обычно предназначенной для женщин. — Очень хорошо, как прошла ваша командировка? — спрашивает Патрик. Джесси на мгновение переводит взгляд с Патрика на меня. — Обеспечивал защиту моего имущества, — отвечает он совершенно спокойно: Имущества? — Вы получили задаток, который я внес? — спрашивает он. Лицо Патрика светлеет. — Да, безусловно. Спасибо, — подтверждает он. Отмечаю, что он не советует мистеру Уорду, что тот перечислил слишком много в качестве первоначального авансового платежа. — Хорошо, как я уже говорил, мне не терпится начать действовать. Из-за моей неожиданной деловой поездки мы немного отстали. — Он делает акцент на «неожиданной». — Конечно, уверен, Ава все с вами уладит. — Патрик ласково кладет руку мне на плечо, и взгляд Джесси падает прямо на нее. О нет. Не уничтожай моего босса! — Уверен, что так и будет, — тихо размышляет он, не сводя глаз с неподвижной руки Патрика. Ему шестьдесят лет, у него седые волосы и фунтов двадцать лишнего веса. Неужели мой большой, ласковый медведь-босс может представлять для него угрозу? Он снова переводит взгляд на Патрика. — Я собирался спросить у Авы, не хочет ли она присоединиться ко мне за завтраком, чтобы мы могли кое-что обсудить. Вы не возражаете. Последняя часть определенно не была вопросом. О, да, он уничтожает. — Милости прошу, — радостно щебечет Патрик. Замечаю, что меня он не спрашивает. — Вообще-то, на обед у меня назначена встреча, — вставляю я. Указываю на страницу в своем новом ежедневнике, который больше не помечен линиями черного маркера, проставленными Джесси на каждый день в предыдущем ежедневнике. Хочу отсрочить ссору на как можно длительный период. Мне совсем не нравится его коварное выражение. Он этим наслаждается, но потом замечает новый ежедневник и хмурится, слегка сжимая челюсть. Да, я его заменила! Пусть лучше и не думает портить новый. — Она не раньше полудня, — указывает Джесси, и я съеживаюсь. — Я не задержу вас надолго, — добавляет он хриплым, многообещающим голосом, в котором также слышится угроза. — Вот и решили! — нараспев произносит Патрик, направляясь к себе в кабинет. — Рад был вас видеть, мистер Уорд. сижу, отчаянно постукивая ногтем по переднему зубу, и пытаюсь придумать, как из этого выпутаться. Но на ум ничего не приходит, и даже если бы у меня была веская причина, я бы только оттягивала неизбежное. Смотрю на безмерно любимого мужчину и буквально дрожу. Он слишком спокоен. Он в миллионе миль от разъяренного зверя, которого я оставила этим утром прикованным к кровати. — Пойдем? — спрашивает он, засовывая руки в карманы. Я беру со стола телефон и запихиваю его в сумочку вместе с досье на «Здание жизни». После встречи с Джесси мне нужно будет сразу же отправляться в«Ройял Парк»кМикаэлю. Он придерживает передо мной дверь, но, прежде чем я успеваю выйти, в нее влетает Том. При виде того, кто держит дверь, он в шоке широко распахивает глаза. — Мистер Уорд! — бормочет он и бросает на меня вопросительный взгляд. Смешно, что он так официально обращается к Джесси. Они же вместе пили и танцевали. — Том, — деловито кивает Джесси. — Я как раз иду завтракать с мистером Уордом. — Я наклоняю голову в сторону и бросаю красноречивый взгляд. Слышу легкий смех Джесси. — О, понятно. Деловая встреча, да? — Том хихикает. Как же мне хочется его пнуть. Он поворачивается к Джесси и протягивает ему руку. — Рад был повидаться, мистер Уорд. Надеюсь, деловая встреча придется вам по душе. — Он подмигивает, когда Джесси принимает его руку, и я тут же решаю, что, как только увижу Тома в следующий раз, точно лягну его в голень. Поспешно выхожу на улицу, испытывая облегчение от того, что нахожусь вдали от офиса и избавлена от возможности попасться, но нервничаю, что теперь я в значительной степени отдана на милость Джесси. Я не настолько заблуждаюсь, чтобы думать, что если мы будем на публике, он не прижмет меня к ближайшей свободной стене, при первой удобном шансе. Мы идем бок о бок, пока не оказываемся на Пиккадилли. Не знаю, куда мы направляемся, но я от него не отстаю. Он не пытается взять меня за руку и ничего не говорит. С каждой секундой волнуюсь все больше. Посмотрев на него, обнаруживаю, что он совершенно спокоен, но не отвечает на мой взгляд, хотя я знаю, он чувствует, что я на него смотрю. — Простите, не подскажете который час? — спрашивает Джесси деловая женщина средних лет. Он вынимает руку из кармана и смотрит на часы. При виде отметин на его запястье я вздрагиваю. Его кисть все еще в синяках от ударов, которые он нанес своей машине. — Десять пятнадцать. — Он сверкает предназначенной только для женщин улыбкой, и дама растекается перед ним по тротуару. Когда она расшаркивается в благодарностях, меня пронзает безмерное чувство собственницы. Бесстыдная потаскушка, она, вероятно, по возрасту ближе к Джесси, чем я. Только не надо говорить, что у нее нет телефона, по которому она могла бы посмотреть время. Сейчас у всех есть чертов телефон, и почему она не спросила того толстого, лысеющего, потного типа за сорок, который шел перед нами? Закатываю глаза, ожидая, что Джесси возьмет инициативу в свои руки и поведет нас дальше. После потраченных нескольких мгновений на ослепление женщины своей сногсшибательной улыбкой, чтобы удостовериться оказанному им эффекту, он продолжает свой путь, а я следую за ним. Посмотрев назад, вижу, как женщина оглядывается через плечо. Насколько отчаявшейся и бесстыдной можно быть? Смеюсь про себя. Когда дело касается Джесси, я пребываю в таком же отчаянии, и мне ну чуточки не стыдно. Мы переходим дорогу, приближаясь к отелю «Ритц», и я поражаюсь, когда дверь перед нами открывается. Джесси жестом приглашает меня войти. Мы завтракаем в «Ритце»? ничего не говорю, когда он ведет меня в ресторан, и мы садимся в самом по-королевски непристойно шикарном месте. Оно не для Джесси, и уж точно не для меня. — Мы будем яйца «Бенедикт», два, с копченым лососем, на зерновом хлебе, капучино, крепкий, никакого шоколада и крепкий черный кофе. Спасибо. — Джесси протягивает меню официанту. — Разумеется, сэр. Прежде чем отойти от стола, официант берет роскошную тканевую салфетку, тщательно выверенным движением стелет ее мне на колени и повторяет то же самое с Джесси. Окидываю взглядом роскошную обстановку, полную хорошо воспитанных, богатых людей. Чувствую себя неловко. — Как твой день? — спрашивает он небрежно, без намека на какие-либо эмоции в голосе. Это только еще больше усиливает мое беспокойство, вопрос притягивает меня через шикарный стол к его темному присутствию. Он убирает салфетку с колен и кладет ее на стол, глядя на меня с ничего не выражающим лицом. Что, черт возьми, я должна ответить. Еще нет и половины одиннадцатого, у меня уже довольно необычный день. Я выяснила, сколько ему лет, использовала вибратор, приковала его наручниками к кровати и оставила там, а теперь завтракаю в «Ритце». Такое, безусловно, не назовешь повседневной рутиной. — Не уверена, — отвечаю честно, потому что у меня такое чувство, что к этому списку можно добавить еще несколько эксклюзивных пунктов. Он опускает взгляд, и его супер-ресницы отбрасывают тень на скулы. — Хочешь, расскажу, как проходит мой день? — спрашивает он. — Если хочешь, — шепчу полным нервозности голосом, которую действительно испытываю. Я даже не уверена, что он не устроит сцену в самом роскошном отеле Лондона перед сливками лондонского общества. Он откидывается на спинку стула и сверлит меня мощным взглядом зеленых глаз. — Что же, я отложил утреннюю пробежку из-за маленькой искусительницы, приковавшей меня наручниками к кровати и пытавшей, чтобы выудить информацию. Затем она меня бросила, беспомощного и отчаянно в ней нуждающегося. — Он начинает крутить в руках вилку, и под его пристальным взглядом я слабею. Он делает глубокий вдох. — В конце концов, я добрался до телефона, который она оставила... вне... досягаемости... — Он сжимает большой и указательный пальцы. — А потом ждал, пока кто-нибудь из моих сотрудников придет и освободит меня. Чтобы избавиться от накопившегося недовольства, которым она меня наградила, я пробежал четырнадцать миль за свое лучшее время, и теперь смотрю на ее красивое лицо, желая нагнуть ее над этим чудесно сервированным столом, и трахать до следующей недели. задыхаюсь от его грубых слов, без всякого волнения произнесенных посреди ресторана «Ритц». О, боже, что обо мне подумал Здоровяк Джон? Надеюсь, посмеялся. Кажется, он находит реакцию и поведение Джесси по отношению ко мне довольно забавными. Официант ставит перед нами кофе, и мы оба киваем в знак благодарности, после чего он снова уходит. беру шикарную, вероятно, полностью серебряную ложку и начинаю медленно помешивать кофе. — Ты провел довольно насыщенное утро, — говорю тихо. А что еще я могу сказать? Нервно вскидываю глаза и вижу, как он борется с улыбкой. От этого я чувствую себя намного лучше. Ему хочется смеяться, но и злиться тоже. Он вздыхает. — Ава, никогда больше не поступай так со мной. Я разваливаюсь на своем желтом троне. — Ты безумно злился. — Я делаю долгий, облегченный выдох. — Я был далеко, далеко за пределами безумной злости, Ава. — Он тянется рукой к вискам и начинает кружить по ним пальцами, словно пытаясь избавиться от воспоминаний. — Почему? Он замирает на середине движения. — Потому что не мог до тебя добраться, — говорит он, будто я глупая. Должно быть, он видит растерянность в моем взгляде, потому что касается пальцами лба и облокачивается на стол. — Мысль о том, что я не смогу до тебя дотянуться, повергла меня в панику. Что? — Я же находилась в комнате! — выпаливаю я слишком громко. Быстро оглядываюсь, убеждаясь, что не привлекла стороннего внимания роскошных клиентов. Он хмуро смотрит на меня. — Ты ушла! Я перегибаюсь через стол. — Я ушла, потому что ты мне угрожал. — Это определенно не разговор для вычурного «Ритца». — Это потому, что ты свела меня с ума. — Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами. — Когда ты приобрела эти наручники? — обвиняюще спрашивает он, ударяя ладонями по столу, заставляя окружающих нас посетителей замолчать. Я откидываюсь на спинку трона и жду продолжения разговора. — Когда вчера ушла с работы. Своим трах-наказанием ты, вроде как, помочился на мой план, — угрюмо ворчу я. — Следи за языком. Я помочился на твой план? — недоверчиво переспрашивает он. — Ава, позволь сказать, что в моем плане нигде не было указано, что ты меня закуешь, и я окажусь в твоей власти. Значит, это ты помочилась на мой план. Мы оба перестаем говорить о планах, трах-наказаниях и наручниках, когда официант подходит с нашими заказами. Вначале он ставит тарелку передо мной, а затем перед Джесси, поворачивая так, чтобы подача — больше похожая на картину — оказалась в лучшем ракурсе, чтобы мы могли полюбоваться ею, прежде чем атаковать ножом и вилкой. Я благодарно улыбаюсь. — Это все, сэр? — спрашивает официант у Джесси. — Да, спасибо. Официант отходит от стола, оставляя нас продолжить неуместный разговор. Я погружаю нож в еду. Выглядит слишком красиво, чтобы есть. — Ты должен знать, что твоя искусительница чрезвычайно собой довольна, — задумчиво говорю, обхватывая губами вкуснейший зерновой тост, покрытый копченым лососем и голландским соусом. — Держу пари, так и есть. — Он поднимает брови. — А она знает, как безумно я ее люблю? Вздохнув, таю. Я в «Ритце», ем самую невероятную еду и смотрю через стол на самого потрясающе красивого мужчину в своей жизни, — моего потрясающе красивого мужчину. Только моего. Я снова греюсь в лучах солнца на седьмом небе под названием Джесси. — Полагаю, знает, — подтверждаю я. Он снова переключает внимание на свою тарелку. — Лучше ей не полагать, — сурово говорит он. — Она знает. — Хорошо. — А в чем, собственно, проблема? — спрашиваю я. — Тридцать семь — это пустяк. Он скользит по мне взглядом. Выглядит почти смущенным. — Не знаю. Тебе нет и тридцати, а мне почти сорок. — И что? — Внимательно наблюдаю за ним. Он и правда комплектует по поводу возраста. — Тебя это беспокоит больше, чем меня. — Возможно. Он с трудом сдерживает улыбку. Вижу, он рад, что меня это нисколько не волнует. Покачав головой, возвращаюсь к еде. Мой высокомерный плейбой испытывает неуверенность, но за это я люблю его еще больше. Мы едим в приятной тишине, официант постоянно интересуется, все ли у нас в порядке. А как может быть иначе? Когда мы заканчиваем, он быстро уносит тарелки, и Джесси просит счет. — Так когда мы пойдем по магазинам? — спрашивает он, а после делает глоток кофе. раздраженно выдыхаю. Совсем об этом забыла. Понимаю, если брошу ему вызов, то тут же слечу с седьмого неба под названием Джесси. Я пожимаю плечами. — Тебе не обязательно идти. Я в любое время могу заскочить в «Хаус оф Фрейзер». — Я хочу пойти, и вообще, я должен тебе платье, помнишь? — Он ухмыляется, и я быстро вспоминаю расправу над платьем. Он хочет пойти, только чтобы сделать правильный выбор, а это означает, что мне, вероятно, купят лыжные штаны и джемпер с круглым вырезом. — В пятницу в обед? — Я стараюсь, но безуспешно, чтобы голос звучал бодро. Его хмурая морщинка появляется на привычном месте. — Несколько ограничивает время, не думаешь? — Я что-нибудь подберу. Допиваю самый вкусный кофе, который когда-либо пробовала. — Запиши меня в свой ежедневник на пятницу... на всю вторую половину дня. — Что? — Чувствую, как хмурюсь. Он достает из кармана пачку банкнот и кладет пять двадцаток в кожаную папочку, которую только что принес официант. Сто фунтов за завтрак? Это мое новое платье! — Назначь мистеру Уорду встречу в пятницу днем. Скажем, на часик. — В его зеленых глазах пляшет восторг. — Мы пройдемся по магазинам без всякой спешки и подготовимся к вечеринке. — Я не могу записать одну встречу на весь день! — недоверчиво бормочу я. Мистер Неразумный вернулся. — Можешь и запишешь. Я достаточно плачу твоему боссу. — Он встает и направляется к моей стороне стола. — Ты должна сказать Патрику, что живешь со мной. Я не собираюсь больше с ним церемониться. я с ним живу? Встав, принимаю протянутую руку и позволяю ему вывести меня из ресторана. Нет, он не будет церемониться. Вместо этого он просто его уничтожит. — Это поставит нас в неловкое положение, — пытаюсь рассуждать здраво. – Он не обрадуется, Джесси. И если у меня будут назначены деловые встречи с тобой, я не хочу, чтобы он думал, будто я отлыниваю от дел вместо того, чтобы работать. — Мне плевать, что он подумает. Если его что-то будет не устраивать, уволишься, — говорит он, шагая дальше и таща меня за собой. Уволюсь? Я люблю свою работу, и Патрика тоже. Он, должно быть, шутит. — Ты его уничтожишь, да? — спрашиваю осторожно. Мой мужчина, как носорог. Парковщик протягивает ему ключи от машины, и Джесси дает ему полтинник. Полтинник? Только за то, что он припарковал и вернул машину? Конечно, это очень хорошая машина, но все же. Он поворачивается ко мне, проводит ладонью по моей щеке и трется со мной носами. — Мы друзья? — Мятная свежесть сносит меня, как бульдозер. — Да, — соглашаюсь, но, судя по разговору последних минут, не думаю, что надолго. Уволиться? — Спасибо за завтрак. Он улыбается. — В любое время. Куда ты теперь направляешься? — В «Ройял парк». — Возле «Ланкастер гейт»? Я тебя подброшу. — Он прижимается ко мне губами в крепком поцелуе и мягко толкает бедра вперед. Я охаю. Он не может трахать меня возле «Ритца»! Слышу его смех от моего шока, после чего он тянет меня к машине. Парковщик открывает мне дверцу, я мило улыбаюсь и забираюсь внутрь. После того, как Джесси садится за руль и быстро сжимает мое колено, он на обычной тревожной скорости с ревом вливается в утреннее лондонское движение. Интересно, сколько у него баллов за превышение скорости? Итак, у меня только что завершился деловой завтрак с мистером Уордом, во время которого мы обсуждали одни безумства. — Что я скажу Патрику? — Поворачиваюсь и смотрю на него. Ох, какой же он красивый. — О чем, о нас? — Он переводит взгляд на меня. Хмурая морщинка твердо держится на месте. — Нет, о нашем деловом завтраке. Что мы обсуждали? Он пожимает плечами. — Скажи, что мы согласовали оплату, и что я хочу, чтобы пятницу ты провела в «Поместье», заканчивая эскизы. — У тебя все так просто. — Я вздыхаю, откидываюсь на спинку сиденья и смотрю на парк. Он кладет руку мне на колено и сжимает. — Детка, это ты все усложняешь. Джесси взвизгивает тормозами возле «Ройял парка» и отмахивается от обрадованного парковщика, когда тот подходит, чтобы забрать машину. — Увидимся дома. — Он обхватывает меня ладонью за шею и притягивает себе, прощаясь не спеша. Я позволяю. Мне хочется повиснуть у него на шее. И к черту стоящего рядом парковщика, который с тоской глядит на автомобиль. — Часиков в шесть, — подтверждаю я, когда он целует меня в уголок рта. Он ухмыляется. — Часиков. Знаю, сейчас не самое подходящее время для разговора на эту тему, но я буду грызть себя этим весь остаток дня. Он ведь не может говорить такое всерьез? — Я не могу уволиться и не работать в двадцать шесть лет. Он откидывается на спинку сиденья, и дурацкие чертовы шестеренки приходят в действие. Я тут же волнуюсь. Он говорил серьезно. — Я же сказал, что не хочу делить тебя ни с кем. — Это глупо, — выпаливаю я, и, судя по только что промелькнувшему на его лице хмурому выражению, я сказала явно не то, что надо. — Не называй меня глупым, Ава. — Я не называла тебя глупым. Я назвала глупым твое самолюбивое стремление, — возражаю тихо. — Я никогда от тебя не уйду. Провожу ладонью по его шее. Нуждается ли он в постоянном заверении? Закусив губу, он смотрит на руль. — Но это не помешает людям попытаться тебя похитить. Я не могу этого допустить. — Он переводит на меня измученный взгляд, пробивая в сердце огромную дыру. — Каким людям? — спрашиваю с явной тревогой в голосе. Он отрицательно качает головой. — Нет кого-то конкретного. Ава, я тебя не заслуживаю, но каким-то чертовым чудом ты стала моей. Я буду яростно тебя защищать — устраню любую угрозу. — Он скользит руками по рулю, костяшки пальцев белеют от жесткой хватки. — Ладно, нам лучше прекратить это разговор, потому что я чувствую себя немного жестоким. Сижу и смотрю на своего красивого, помешанного на контроле невротика жалею, что не могу дать ему утешение, в котором он так нуждается. Слова тут не помогут. Теперь я это прекрасно понимаю. А также я полностью осознаю, что на самом деле он имеет в виду, говоря, что устранит любого, кто будет представлять угрозу для него, а не для меня. Отстегнув ремень, переползаю к нему, садясь верхом не его колени, полностью игнорируя парковщика, который все еще капает слюной на автомобиль. Притянув его лицо к своему, обхватываю ладонями щеки и касаюсь губ. Он стонет и скользит руками вокруг меня, сжимая мою задницу и притягивая к своим бедрам. Хочу, чтобы он прямо сейчас отвез меня обратно в «Луссо», но не могу отмахнуться от Микаэля. Наши языки медленно скользят, кружа, отстраняясь и сближаясь снова, снова и снова. Я страдаю от потребности в этом мужчине — болезненной, непрестанной агонии, и знаю, что он испытывает ко мне то же самое. Отодвинувшись, вижу, что он крепко зажмурился. Я видела такое раньше, в последний раз это случилось тогда, когда он хотел мне что-то сказать. — Что случилось? — спрашиваю нервно. Он быстро распахивает глаза, будто внезапно осознает, что предстал передо мной в полном отчаянии. — Все в порядке. — Он убирает мой выбившийся локон. — Все хорошо. застываю у него на коленях. Он и раньше так говорил, а на самом деле все было наоборот. — Ты хочешь мне что-то сказать, — констатирую я. — Ты права, хочу. — Он опускает голову, и я испытываю тошноту, но затем он снова поднимает глаза и находит мои. — Я безумно люблю тебя, детка. Я слегка отшатываюсь. — Ты не это хочешь мне сказать, — говорю с подозрением. Под его лучезарной улыбкой, предназначенной только для женщин, я превращаюсь на его коленях в дымящуюся лужицу. — Нет, это. И я буду повторять это до тех пор, пока тебе не надоест это слушать. Для меня это в новинку, — он пожимает плечами. — Мне нравится говорить это. — Мне не надоест это слушать, и не говори подобных слов больше никому. Мне все равно, насколько тебе нравится их произносить. Он ухмыляется, по-мальчишески нахально. — Это заставит тебя ревновать? Я фыркаю. — Мистер Уорд, давайте не будем говорить о ревности, когда вы только что поклялись устранить любую угрозу, — сухо говорю я. — Ладно, не будем. — Он притягивает меня к себе и двигает бедрами вверх, его порочный удар попадает прямо в цель. — Давай лучше снимем номер, — шепчет он, снова толкаясь своими чертовски восхитительными бедрами. отчаянии слезаю с его колен, стремясь избежать контакта, от которого мозг превращается в желе, прежде чем сорву с него костюм прямо здесь и сейчас. — Я опаздываю на встречу. — Схватив сумочку, на мгновение прижимаюсь губами к его губам. — По возвращении домой, хочу, чтобы ты ждал меня в постели. Он удовлетворенно улыбается. — Выдвигаете требования, мисс О'Ши? — А вы собираетесь отказать мне, мистер Уорд? — Никогда, но ты ведь помнишь, у кого власть? — Он пытается меня схватить, но я быстро уворачиваюсь и выпрыгиваю из машины, прежде чем он полностью меня поглотит. Я просовываю голову обратно. — У тебя, но ты мне нужен. Так что не мог бы ты ждать меня голым? — Я тебе нужен? — спрашивает он с торжествующим видом. — Всегда. Увидимся у тебя. Я захлопываю дверь, и уходя, слышу его возглас: «У НАС». Внезапно осознаю, что меня сверлят глазами, и поворачиваюсь, обнаруживая парковщика с самой широкой улыбкой на лице. Густо покраснев, торопливо поднимаюсь по ступенькам в отель. Абсолютно довольная, нежусь в лучах солнца на седьмом небе под названием Джесси. Я роюсь в сумке, когда слышу звук пришедшего сообщения. Джесси. скучаю по тебе, я люблю тебя, ты мне тоже нужна. Дж Х смеюсь. Как быстро? Мы попрощались всего три секунды назад. Отправляю телефон в сумочку и устремляюсь через фойе «Ройял парка». Меня проводят в ту самую уютную комнату, где мы с Микаэлем в последний раз виделись, и он уже меня ожидает. Он изучает разложенные на столе коллажи. Сегодня он выглядит более непринужденно: без пиджака, галстук развязан, но светлые волосы по-прежнему идеально уложены. При моем появлении он поднимает голову. — Ава, очень рад снова вас видеть. — Голос с легким акцентом так же мягок, как и всегда. — И я, Микаэль. Вы получили эскизы? — Я киваю на коллажи и кладу сумочку на один из больших зеленых кожаных диванов. — Да, но проблема в том, что мне нравятся все. Вы слишком хороши. — Он протягивает мне руку, и я ее принимаю. — Я очень рада. — Широко улыбаюсь, и он нежно пожимает мою ладонь. Отпустив мою руку, он поворачивается к столу. — И все же я склоняюсь к этому. — Он указывает на кремово-белую схему, которую я предпочитаю сама. — Я бы тоже выбрала ее, — говорю весело. — Мне кажется, она лучше всего отражает ваши стремления. — Так и есть, — соглашается он, тепло улыбаясь. — Ава, присаживайтесь. Хотите выпить? Я сажусь на диван. — Вода не помешает, спасибо. Он посылает знак официанту у дверей и опускается на диван рядом со мной. — Прошу прощения, что задержался со встречей. Дома все пошло не так быстро, как я планировал. О, видимо, это развод. Не могу представить, чтобы все шло гладко, когда ты так богат, как Микаэль. Его жена, вероятно, пытается отвоевать каждый причитающийся ей пенни. Иначе почему бы всему не пройти гладко? Но я ничего не говорю. Подозреваю, Ингрид не должна была разглашать так много. Не хочу, чтобы ее уволили. Она мне понравилась. — На самом деле никаких проблем. — Я улыбаюсь и снова смотрю на коллажи. — Значит, будем следовать этому? — Я опускаю руку на кремово-белую схему. Он придвигается ближе. — Да, мне нравится простота и теплота. Вы очень умны. Можно было бы подумать, что цвета покажутся безжизненными и холодными, но это совсем не так. — Спасибо, все дело в тканях и оттенках. Он улыбается, голубые глаза мерцают. — Да, вероятно. Мы проводим несколько часов, обсуждая временные рамки, графики и бюджеты. С ним действительно очень легко общаться, огромное облегчение после того, как он пригласил меня на ужин во время нашей предыдущей встречи. Я боялась, что буду испытывать неловкость, но все совсем наоборот. Он принял мой ответ и больше не поднимал эту тему. — Все материалы экологичны, да? — Он проводит длинным пальцем по наброскам сделанной на заказ кровати с балдахином. — Конечно, — мысленно благодарю Ингрид за важную информацию, которую Микаэль не сообщил ранее. Указываю на другие предметы мебели, которые я набросала. — Все экологично, в соответствии с вашей спецификацией. Насколько я понимаю, лесничество в Скандинавии — дело серьезное. — Да, — смеется он. — Мы все должны внести свою лепту в защиту окружающей среды. После «Луссо» о нас появились плохие отзывы в прессе. Мой мысленный взор наводнен изображением двенадцати супербайков и жадным до топлива скоростным авто. Держу пари, Микаэль ездит на гибридном «Приусе». — Да, — соглашаюсь я. Он смотрит мне в глаза, и я мягко улыбаюсь. — Извините, мне нужно в дамскую комнату. — Я забираю сумочку и ухожу. Провожу в туалете минут пять, освежаю лицо и пользуюсь удобствами. Я довольна тем, как продвигается встреча, и мне не терпится вернуться в офис, чтобы начать работу над концепцией. Я взъерошиваю волосы, пощипываю щеки и, выйдя из дамской комнаты, прохожу через вестибюль отеля и возвращаюсь в уютную комнату. Войдя, чуть не задыхаюсь при виде стоящего рядом с Микаэлем Джесси, сияя как начищенный медяк, он с дерзким видом рассматривает мои проекты. Какого черта он здесь делает? |