Книга серии Этот мужчина
 Скачать 2.82 Mb.
|
|
Глава 7 ужасно замерзла. Открываю глаза и резко выпрямляюсь в постели, вздрагивая от атакующего меня света. Где он? Отвожу с лица волосы, вскакиваю с кровати и бегу в ванную. Его там нет. слепой панике спускаюсь по лестнице и останавливаюсь у входа в кухню. — Доброе утро. Отставив кофе в сторону, он поднимается со стула, небрежной походкой направляясь ко мне. Я словно вижу перед собой совершенно другого человека. Неужели последние несколько дней мне приснились? Он при полном параде: темно-серый костюм, накрахмаленная белая рубашка и галстук приглушенного розового цвета. Лицо чисто выбрито, растрепанные светлые волосы откинуты в сторону, а зеленые глаза блестят от восторга. Вид потрясающий. — Э-э... доброе, — в замешательстве заикаюсь. Он тянется ко мне и обнимает за талию, мои ноги отрываются от пола, и я оказываюсь с ним лицом к лицу. — Хорошо спала? — спрашивает он, касаясь моих губ. — Х-м-м, — протяжно отвечаю. Я потрясена. Я была уверена, что сегодня утром мне предстоит битва с Мистером Вызовом. — Видишь, вот почему я хочу, чтобы ты находилась здесь утром, днем и ночью, — задумчиво произносит он. — Почему? — спрашиваю, нахмурившись. Чтобы он мог делать так каждое утро? Может, переехать к нему — не такая уж плохая идея. Он позволяет мне соскользнуть по его груди, отступает назад, чтобы оглядеть меня с ног до головы. С легкой усмешкой он сжимает свежевыбритый подбородок больной рукой и выгибает бровь. Ох, твою ж мать! Я ведь голая! — Дерьмо! — я разворачиваюсь и поспешно отступаю к лестнице. Далеко уйти мне не удается. Он ловит меня на полпути, обнимает за талию приподнимает. — Следи за языком! — Он поворачивается и несет меня обратно на кухню, усаживая на барную стойку. — Ох! — вскрикиваю, когда холод мрамора опаляет голый зад. Он смеется и раздвигает мои бедра, устраиваясь между ними. — Хочу, чтобы каждое утро ты спускалась завтракать в таком виде. Он проводит пальцем от моего колена к вершине бедер. Теперь я более чем проснулась. И напряжена. — Ты так уверен, что я буду здесь каждое утро, — говорю так небрежно, как может говорить женщина, когда богоподобное создание слегка проводит указательным пальцем по ее лобковым волосам. Стараюсь оставаться спокойной и непринужденной, но непреклонной, и он это видит. В любом случае, он не может ожидать от меня чего-то, если получает мое согласие на это по средине оргазма. Он борется с усмешкой. — Я уверен, потому что ты сказала «да». Или точнее... — Он в глубокой задумчивости смотрит в потолок, потом снова на меня. — О, вспомнил. Ты сказала... «да, да, да, мать твою, да»! Проиграв битву, уголок его рта дерзко приподнимается в улыбке, и он вводит в меня палец. Я напрягаюсь еще сильнее. — Меня поймали в момент слабости. — Я не могу скрыть вожделения в голосе. Он меня переиграл. Он водит большим пальцем по клитору, и по моим ногам разливается жар. Слегка сдвигаюсь на столешнице, давая ему лучший доступ. Со мной так чертовски легко. — Мне напомнить тебе, почему это решение было правильным? — спрашивает он, а затем накрывает мои губы, сменяя один палец двумя и погружаясь глубоко, приводя меня в отчаянное, распутное состояние. Нет, напоминание не требуется. Это бессмысленно, но я его приму. Схватив его за пиджак, сжимаю в кулаках ткань и стону ему в рот. Чувствую на его губах усмешку, прежде чем он прерывает поцелуй и опрокидывает меня на стол. Холод мрамора пронизывает насквозь, но я не возражаю против того, чтобы слегка охладиться. Он мне нужен... снова. Не сводя с меня пылающих глаз, он торопливо расстегивает ремень и брюки, стягивает боксеры, освобождая эрекцию. Слаженным движением подхватывает меня под бедра и тянет на свой ожидающий член. — Вот еще одна причина, — рычит он, отступая назад, а затем бросаясь вперед. — О боже! Джесси! опускаю голову на столешницу и выгибаю спину. Боже правый, он умеет убеждать. Он задает мучительный ритм, заставляющий меня стиснуть край стола, чтобы не скользить вверх по мрамору. Его дыхание затрудненное и шумное, и при каждом толчке с его губ срывается хриплый рык. — Черт! С тобой так классно, детка. — Он снова рвется вперед, нанося сильный удар, и из меня вырывается отчаянный вопль. Не знаю, что с собой делать; он неумолимо движется, снова и снова. У меня кружится голова. Обхватив рукой мою грудь, он мнет ее в такт жестким толчкам. — Вспомнила? — рявкает он, но я не могу ответить. Я полностью лишилась способности изъясняться. С каждым мощным толчком он подталкивает меня все ближе и ближе. Достигнув вершины, делаю вдох и задерживаю дыхание. — Отвечай на вопрос, Ава, — требует он. — Сейчас же! — Да! — Ты останешься со мной? — Он крепче сжимает мою грудь, неумолимо врезаясь бедрами. — О боже! О боже! Джесси! — Ответь на гребаный вопрос, Ава! — Его неослабевающие удары сводят меня с ума, голова кружится, низ живота охватывает яростный трепет. — Да! — кричу, резко выдыхая, когда в безумно прекрасном ощущении удовлетворения взлетаю к небесам, охваченная гулом с головы до ног, выгибаю спину, сотрясаясь в приступах спазмов. — О да! — Он обрушивается на меня сверху, прижимая к столешнице. Закинув руки за голову, с измученным вздохом позволяю мышцам естественно сжиматься вокруг него, пока мы, оба потные, тяжело дыша, лежим на островке. Я совершенно разбита. Я могла бы вернуться в постель, но мне нужно на работу, естественно, в этом я Джесси не признаюсь, но я, правда, не хочу идти. Я бы предпочла, чтобы он отнес меня наверх и любил весь день, а может, и дольше. — С добрым утром, — говорю между вдохами. Подняв голову, он смотрит на меня. — Боже, я чертовски тебя люблю. — Знаю, что любишь. Ты побрился, — выдыхаю. Я правда хочу вернуться постель. У меня такое чувство, будто я побывала на одной из его мучительных пробежек. — Ты хочешь, чтобы я снова оброс? протягиваю руку и провожу ладонью по его свежевыбритому лицу. — Нет, мне нравится видеть тебя всего. Он поворачивается лицом к моей ладони и целует, затем приподнимается, целует меня в живот и отстраняется, чтобы привести в порядок брюки. Застегивая ремень, он пристально смотрит на меня, затем тыльной стороной ладони вытирает влажные, полные губы. — Мне надо идти. Скройся с глаз моих, пока я не взял тебя снова. — Он сжимает мою руку и стягивает со столешницы, после чего награждает долгим чувственным поцелуем. — Сейчас же. Раздумываю, не остаться ли мне там, где я есть, — мне хочется большего, но он, кажется, доволен тем, что его день пройдет без меня, и, должно быть, это хорошо. Не хочу срывать его настрой, поэтому удаляюсь, во всем своем обнаженном величии, прекрасно понимая, что он за мной наблюдает. Я останавливаюсь у арки и поворачиваюсь к нему, обнаруживая, что он стоит, засунув руки в карманы, слегка расставив ноги и сверкая глазами. Очень внимательно изучая меня. — Хорошего дня. — Я улыбаюсь, провожу пальцем по влажной промежности, двигаюсь вверх и засовываю палец в рот. О, я действительно маленькая искусительница. — Ава, сваливай, — предупреждает он. ухмыляюсь и, повернувшись, поднимаюсь наверх. Я такая шлюшка! Но мне все равно. Я приятно удивлена, увидев его сегодня утром таким счастливым. В попытке выбраться из пентхауса без Джесси и начать рабочий день, я готовилась к вызову. Это прогресс. Я довольна. Сегодня понедельник и у меня полно дел. Я чувствую себя сильной, но, чтобы умножить свою уверенность, мне нужно приодеться. Слава богу, Кейт проявила инициативу и упаковала одежду для работы и... мое черное платье-карандаш без рукавов. Приняв душ, делаю все возможное, чтобы уложить волосы, затем надеваю платье и, прихватив красные туфли на каблуках, спускаюсь вниз, но у двери внезапно останавливаюсь. Дерьмо! меня нет машины, а часть необходимых документов, остались там. Поспешно выхожу из пентхауса и устремляюсь вниз на поиски Клайва, принимающего доставку у входа в здание. Выбежав ему навстречу, надеваю темные очки, защищая глаза от солнечного света. — Клайв, мне нужно такси! — Ава, как поживаешь сегодня утром? — Он лучезарно улыбается. – Машина ждет. — Машина? Он показывает на черный «Рендж Ровер», и я вижу, прислонившегося к капоту Джона, с телефоном у уха. На нем, как обычно, темные очки и черный костюм. Он отвешивает мне привычный кивок. Собираюсь направиться к нему, но кое-что вспоминаю. Я поворачиваюсь к Клайву. — Джесси говорил с тобой о вчерашней посетительнице? — Нет, Ава. — Клайв возвращается к конторке. М-да. Так я и думала. Продолжаю свой путь и, приблизившись к Джону, улавливаю конец разговора. — Она здесь, Джесси, я скоро буду. — Его рокочущий голос всегда звучит так, будто он в плохом настроении. Он отключается и кивает на машину, давая понять, чтобы я садилась. Обхожу машину спереди и забираюсь внутрь. Если бы я не спешила, то, наверное, выразила бы свое недовольство. — Почему ты здесь? — спрашиваю, устраиваясь на пассажирском сиденье. — Джесси попросил меня отвезти тебя на работу. Не хочу выходить из себя. Джесси, должно быть, раньше меня понял, что машины у меня здесь нет, но я могла бы взять такси. Нет никакой необходимости организовывать для меня трансфер, и, кстати, почему он просто не задержался и сам не отвез меня? — Мне нужно забрать машину. Не возражаешь? Она у Кейт, в Ноттинг-Хилле. Он кивает в знак согласия, опускает стекло и опирается рукой о раму. Он похож на бандита. Интересно, откуда они с Джесси друг друга знают? Да, он работает на Джесси, но, похоже, он еще и в курсе проблем с выпивкой или их отсутствием — неважно. На языке у меня вертится миллион вопросов, но я сопротивляюсь. Если что я и знаю о Здоровяке Джоне, так это то, что он большой молчун, но один вопрос все же вылетает наружу. — Ты разобрался с воротами? Он медленно поворачивается ко мне лицом, и я вижу слегка наморщенный лоб — признак того, что он хмурится. Выдерживаю его взгляд, но он по-прежнему не отвечает. — Ворота «Поместья», — подсказываю я. — В прошлое воскресенье они вышли из строя. Кивнув, он снова поворачивается лицом к дороге. — Все улажено, девочка. Держу пари, так и есть. Знает ли Джон, о чем я думаю? Путь проходит в полном молчании, за исключения мычания Джона, который что-то напевает себе под нос, мы подъезжаем к дому Кейт и он меня высаживает. — Спасибо, Джон, — восклицаю, выскакивая из машины. — Круто, — бурчит он и уезжает. Восемь. Время у меня еще есть, поэтому я бегу по дорожке к дому Кейт. Прохожу в дом и обнаруживаю, как она взбивает сахар с маслом в гигантской миске. — Привет. Я макаю палец в миску. Она хлопает по нему ложкой. — Брысь! У меня куча дел! Вчера я совершенно ничего не сделала. — Она так взбудоражена, что находится за миллион миль от своего обычного спокойного и собранного вида. Отчего она в таком состоянии? — О, да? — Я ухмыляюсь. — Давай, смейся! — рявкает она, высыпая муку на весы. Принимаю разумное решение оставить ее в покое. — Как твой брат? — спрашивает она. О, теперь он не «Дэн», а «брат»? — Хорошо. — Не буду вдаваться в детали. — Джесси? — спрашивает она, и, высунув язык, наклоняется, чтобы рассмотреть цифры на весах. — Ага. — Я плюхаюсь в одно из кресел. Она выпрямляется и вопросительно на меня смотрит. В данный момент у меня нет времени вдаваться в подробности, мне не терпится узнать ее мнение в отношении слишком многих вопросов. — Ава? Я вздыхаю. — Он хочет, чтобы я переехала к нему. Я сказала «да», но только потому, что после моего «нет» он втрахал в меня, так называемый, здравый смысл. А сегодня утром последовал трах-напоминание. — Я пожимаю плечами. Кейт изумленно смотрит на меня. — Ого! — Да, — смеюсь я. — Не слишком ли быстро? Вопрос меня шокирует, но я рада, что она со мной одного мнения. — Полагаю, быстро. Он хочет меня днем и ночью и в промежутке между ними. Со своими требованиями, контролем и беспокойством он и так достаточно безумен. Я не хочу терять свою индивидуальность. — Хорошо сказано. А он об этом знает? — Она бросает муку в миску и снова начинает мешать. — Нет. Эй, что случилось в «Поместье» в субботу вечером и почему ты не отвечала на мои звонки? — обвиняюще закидываю ее вопросами. Она сверкает на меня ярко-голубыми глазами. — Ничего! — рявкает она, защищаясь. — Просто забыла тебе перезвонить. Я тут же подозреваю что-то неладное. — Я имела в виду появление полиции, — говорю, приподняв бровь. Она несколько поспешно выстрелила в меня этим ответом. Что с ней такое? — Ой! — Она начинает волноваться и суетиться, слишком лихорадочно продолжая размешивать тесто для торта. — Не знаю. Появился Джесси, и вскоре после этого полиция уехала. — Привет, цыпочка! — доносится с порога веселый голос Сэма, и мы с Кейт одновременно поворачиваемся в его сторону. Поперхнувшись, смотрю куда угодно, лишь бы не на Сэма. — Привет, — машу в его сторону рукой. Просто кошмар какой-то. Чувствую, как вспыхивает лицо, и в отчаянии смотрю на Кейт, молча умоляя ее сделать что-нибудь с дерзким ублюдком. — Сэмюэль, надень что-нибудь, — насмешливо говорит ему Кейт. — Я пришел помочь, — хнычет он. Продолжаю обводить взглядом мастерскую Кейт, избегая с ним зрительного контакта. Джесси был прав, Сэм — эксгибиционист. Он совершенно голый, если не считать малюсенького фартучка Кейт от Кэт Кидстон, и когда он проходит мимо меня, в поле моего зрения оказывается его упругий голый зад. — Я уже и так из-за тебя ничего не успеваю, — стонет Кейт, шлепая его по голому заду лопаточкой, полной смеси. — Надеюсь, теперь ты это выбросишь! — Я смеюсь. Она пожимает плечами и с улыбкой облизывает лопаточку. Она наслаждается моим дискомфортом. Сэм поворачивается ко мне с самой широкой улыбкой на нахальном лице, явно упиваясь моим смущением. А потом слегка наклоняется, подставляя зад Кейт. — Теперь тебе придется все это слизать. В полном смятении вскакиваю с кресла. — Я, пожалуй, пойду, — выпаливаю высоким и скрипучим голосом. Не хочу стать свидетелем предстоящей операции по очистке ягодиц Сэма от теста. — Увидимся! — Кейт смеется, и я убегаю. — Эй, как там мой приятель? — кричит мне вдогонку Сэм. Я не оглядываюсь, боясь того, что могу увидеть. — Прекрасно! — кричу, захлопывая за собой дверь. От короткого, отрывистого ответа Кейт на мои расспросы о «Поместье» голова идет кругом. Не хочу даже думать о том, что приходит на ум. Взяв машину, еду в офис. Я бы могла запросто схватить документы и поехать на метро, но после работы я планирую забрать у Мэтта оставшиеся вещи. Трудная задачка, которую я не жду с нетерпением. В свете его телефонного звонка родителям, я откладывала свой визит всю неделю. Я не говорила с ним об этом и не собираюсь. Какой смысл? Не хочу с ним ссориться вообще не хочу его больше видеть. Во всяком случае, после сегодняшнего дня. Прихожу в офис вовремя, а на моем столе уже ожидает огромный букет калл. Я вздыхаю. Как он так быстро устраивает доставку цветов? Я нахожу карточку. Ты дикарка и дразнилка. Ты сводишь меня с ума, люблю тебя. Дж Х свожу его с ума? Этот мужчина бредит. Я быстро посылаю ему сообщение. Знаю, что любишь. Цветы прекрасны. Спасибо за поездку... на работу. А Х Сев за стол, открываю электронную почту и просматриваю список дел, но быстро отвлекаюсь от работы, когда вспоминаю, что не приняла таблетку. Я хватаю с пола сумку и роюсь в ней. После нескольких минут поисков сумка валяется вверх дном на столе, а ее содержимое разбросано повсюду. — Черт, черт, черт! — ругаюсь я. Пожалуйста, только не снова. — Доброе утро, цветочек. — Патрик входит в кабинет. — Доброе утро, — я не отрываюсь от своих тщетных поисков. Я заслуживаю медаль за свою чертову беспечность. — Хорошо провел выходные? — спрашиваю, сминая в горсть квитанции и бросая их в мусорную корзину. Патрик несколько раз хмыкает. — Нет, черт возьми. Смотри! Отвлекаюсь от кучи хлама, разбросанного по всему столу, чтобы посмотреть, что я должна увидеть. — Что? — спрашиваю я. Он показывает на свою голову, поэтому я встаю с кресла и приподнимаюсь на цыпочки, но ничего не вижу. — Патрик, что? — Вон там, смотри! — Он слегка наклоняется. — Патрик, что я должна увидеть? — Вот же — огромная проклятая лысина! — говорит он раздраженно. Всматриваюсь в копну густых серебристых волос в поисках лысины, но будь я проклята, если вижу хоть одну. — Патрик, никакой лысины нет, — успокаиваю его. — А была бы, черт побери, если бы я не принимал витамины, — ворчит он. — Красивые цветы. — О, да. От брата, — выпаливаю быстро. Надо поговорить об этом с Джесси. — Как мило. — Он улыбается, направляясь в свой кабинет. Мой телефон начинает дребезжать по столу, предупреждая о входящем сообщении. Это ТЫ прекрасна, и я знаю, что ты знаешь. Озорница! Скучаю по тебе. Дж Х Он скучает по мне. Я таю, расплываясь по содержимому своей сумочки. Я тоже скучаю по нему, но теперь боюсь идти к доктору Монро в третий раз. Это просто смешно. Держа телефон в руке, решаю сделать звонок, который мне очень не хочется делать. Набираю номер Мэтта, раздается два гудка, прежде чем из трубки доносится: — Ава? Похоже, он рад меня слышать. Мне же до безумия хочется разбить ему морду. — Привет, я могу забрать остатки своих вещей? — сразу перехожу к делу. Если бы мне не были нужны мои вещи, я бы вообще ему не позвонила. От одной мысли о нем у меня мурашки бегут по коже; от разговора с ним зудит все тело. Я прожила с ним четыре года. Как такое могло случиться? — Ну конечно. — Он слишком нетерпелив, и это не радует. — Можно заскочить после работы? Скажем, часиков в шесть? — Конечно, жду с нетерпением, — весело отвечает он. Мне хочется зашипеть в трубку, сказать все, что я о нем думаю, но я знаю, он, вероятно, ждет от меня такого рода реакции. Я не собираюсь играть ему на руку. То, чем я занимаюсь и с кем, — не имеет к нему никакого отношения. Зачем ты звонил моим родителям, червяк? — Отлично, тогда до встречи. — Зачем я это сказала? Это совсем не отлично. Может, он и ждет этого с нетерпением, но я-то уж точно нет. Как только я получу свои вещи, больше никогда его не увижу. — Да, до встречи, — говорит он елейным голоском. Звучит почти самодовольно. Меня передергивает и я спешно отключаюсь. Если бы я могла, то послала бы за вещами Кейт, но я знаю, в итоге все закончится слезами и, вероятно, вмешательством полиции. Я зайду и выйду через десять минут. За то короткое время, что мне понадобится на сбор вещей и отступление, я буду в силах сопротивляться желанию наброситься на него. — Ава, хочешь кофе? поднимаю глаза и вижу, как Салли теребит свой конский хвост. В ней что-то изменилось. — Спасибо, Сэл. Хорошо провела выходные? Почему она выглядит по-другому? Она мнется и краснеет десятью оттенками малинового, а потом я замечаю, что ее блузка с высоким воротом сменилась кофточкой с круглым вырезом. Ого! У Сэл классные сиськи! Кто бы мог подумать? — Да. Спасибо, что спросила, Ава. — Она убегает на кухню. усмехаюсь про себя. В выходные нашей скучной, унылой Сэл, возможно, перепало мужское внимание. Откладываю телефон в сторону и начинаю просматривать документы, готовясь к встрече в среду с мистером ван дер Хаусом. Когда время близится к десяти тридцати, собираю вещи, чтобы отправится на пару объектов. — Сэл, скажи Патрику, что я поехала проверить как дела на объектах. Вернусь около половины пятого. — Будет сделано, — с энтузиазмом щебечет она, заполняя какие-то счета. Да, у нее определенно завелся мужчина. Неужели мужчины и впрямь так влияют на нас, женщин? В дверях сталкиваюсь с Викторией и Томом. — Дорогуша, как прошли выходные? — интересуется Том. — Великолепно, — говорю, подставляя щеки его воздушным поцелуям. — Мне нужно бежать. Вернусь около половины пятого. — Простите. — Виктория проносится мимо меня. — Что с ней такое? — спрашиваю Тома. Том закатывает глаза. — Черт меня дери, если я знаю. Она позвонила в субботу и объявила, что влюблена, а сегодня утром я встречаюсь с ней, а у нее лицо как отшлепанная задница! — Дрю? — спрашиваю я. Что случилось? Том пожимает плечами. — Она не хочет об этом говорить. Не очень хороший знак. Посмотрим, смогу ли я вытянуть из нее хоть какую-то информацию. Поговорим позже. пробираюсь к метро и останавливаюсь у аптеки, чтобы восполнить запасы блеска для губ. Меня тянет к витаминам, вспоминаю, как читала о нехватке их в организме, когда проводила интернет-исследования об алкоголиках. Стоя и читая корешки миллионов баночек, решаю проконсультироваться у аптекаря. После неясного разговора он рекомендует несколько препаратов, но, если я испытываю волнение, настоятельно советует обратиться за медицинской помощью. Испытываю ли я волнение? Джесси настаивает, что он не алкоголик и, конечно же, при виде спиртных напитков не слетает с катушек. И все же я покупаю витамины. Хуже от них не будет. Двигаясь по Кенсингтон-Хай-стрит, слышу, как из сумки Билл Уизерс поет «Ain’t no Sunshine». Ох, держу пари, он считает себя умником. Отвечаю тут же. Не хочу, чтобы он впадал в панику из-за нескольких пропущенных звонков и трезвонил во время визитов к клиентам. Мне нужно поддерживать его в стабильном состоянии, и если это означает быстрый ответ на телефонный звонок, пусть будет так. — Привет. Он вздыхает. — Боже, как я по тебе скучаю, — в его голосе слышится такое отчаяние. Прошло всего четыре часа с тех пор, как он уложил меня на кухонный стол. — Почему ты послал за мной Джона? — У тебя не было машины, — говорит он так, будто глупо даже спрашивать такое. — Почему сам меня не подвез? — Тон обвиняющий. Я не хотела. — А ты бы предпочла меня? — Конечно, но в этом не было необходимости. — Я приближаюсь к месту. Нужно заканчивать разговор. — Ты где? — В «Поместье». Все под контролем. Я здесь не нужен. А тебе нужен? Я его не вижу, но знаю, что он дуется. — Всегда. — Знаю, именно это он и хочет услышать. — Сейчас? — с надеждой спрашивает он. — Джесси, я на работе. — Стараюсь, чтобы голос не звучал устало, но у меня впереди до нелепости напряженный день, и я могла бы обойтись без того, чтобы утешать его. Интересно, взял ли он на работу костюм для бега? — Знаю, — уныло ворчит он. — Чем занята в данный момент? Почему именно в данный момент? — Направляюсь к клиенту и только что прибыла на место, так что мне пора закругляться, — подсказываю я. Его дела не ждут, тогда как у меня их целый ежедневник. — О, ладно. — Он кажется таким несчастным, что я чувствую себя виноватой за то, что отмахнулась от него. Остановившись у входа в здание, возвожу глаза к небу. — Сегодня я останусь у тебя, — говорю, в надежде его успокоить. Он усмехается. — Надеюсь, ты ведь там живешь! закатываю глаза. Конечно, живу. — Увидимся позже. — Обязательно. В котором часу? — не унимается он. — Часиков в шесть. — Часиков, — повторяет он. — Люблю тебя, леди. отключаюсь и поднимаюсь по ступенькам к парадной двери нового дома мистера и миссис Кент. Сегодня я слишком занята, чтобы отвлекаться на своего вызывающего мужчину и его вызывающие манеры. *** — Красивые цветы. Подняв глаза, вижу у моего стола Викторию. Она уже не такая оранжевая, но не менее несчастная, чем сегодня утром. — Ты в порядке? — спрашиваю, гадая, удалось ли Тому вытянуть какую-нибудь информацию. — Не очень. — Не хочешь уточнить? — подсказываю я. Она пожимает плечами. — Не очень. стараюсь не выглядеть скучающей, но это чертовски трудно. Типичный случай, когда кто-то отчаянно хочет рассказать, но жаждет драматического эффекта, чтобы его умоляли поделиться информацией. У меня был самый длинный день за все мои двадцать шесть лет жизни. И я не чувствую в себе сил клещами тащить из нее информацию. Встав, направляюсь к кухне за печеньем. Мне нужна доза сахара. Вижу, что Салли моет посуду. — Привет, Ава, — радостно говорит она. вот из Салли я готова выудить информацию. Умираю от желания узнать, что вызвало ее широкую улыбку и подвигло появиться в кофточке с круглым вырезом. — Чем занималась в выходные, Сэл? — спрашиваю буднично, ныряя в банку с печеньем. Замечаю, как она снова краснеет. Я определенно на пути к чему-то интересному. Если она скажет, что вышивала крестиком и мыла окна, я повешусь. — Ну, знаешь. Ходила выпить. — Она пытается говорить небрежно и терпит поражение. Так и знала! — Хорошо. С кем? — притворяюсь равнодушной. Это трудно. Отчаянно хочу узнать, что наша Сэл — скучная до безумия офисная девочка на побегушках в клетчатой юбке и блузке с высоким воротником, — доминантка или что-то в этом роде. — У меня было свидание, — говорит она, сохраняя свой обычный небрежный тон. — Да ладно! — выпаливаю я. Прозвучало очень скверно. Я не хотела казаться шокированной, но вышло именно так. — Да, Ава. Я познакомилась с ним в интернете. Интернет-знакомства? Я слышала о них только плохое. На фотографии профиля все выглядят как модели, рекламирующие нижнее белье, но в реальности больше похожи на серийных убийц. Но Сэл, кажется, вполне счастлива. — Все прошло хорошо? — спрашиваю, вгрызаясь в шоколадное лакомство. — Да! — кричит она. Я чуть не давлюсь печеньем. Никогда не видела ее такой оживленной. — Он само совершенство, Ава. Завтра мы снова встречаемся. — Ах, Сэл, я действительно рада за тебя. — Я тоже! — мурлычет она. — Ну, я пошла. Тебе что-нибудь нужно, пока здесь? — Нет, иди. Увидимся завтра. Пританцовывая, она выходит из кухни, а я, прислонившись к стойке, остаюсь доедать еще три шоколадных печенья. Надо бы заменить их вином. День был безумный, и я не умираю от желания ехать к Мэтту за вещами, но это правое дело, и Джесси никогда не узнает. Я не забыла его требования больше не видеться с Мэттом. Подъехав к дому Мэтта, первым делом высматриваю его машину. Ее нет. Он не мог забыть; я звонила только сегодня утром, и я не могу его ждать, потому что Джесси скоро позвонит, чтобы поинтересоваться, где я. Достав из сумки телефон, набираю номер Мэтта. — Ава? — быстро отвечает он. — Мэтт, я на месте, — говорю решительно и с явным раздражением. — Ава, мне так жаль. Я бы позвонил, но у меня была встреча, с которой я не мог уйти. Я задержусь минимум на час. Откидываю голову на спинку сиденья. Я не могу ждать целый час. — Хорошо, а завтра? — Завтра и в среду я буду в Бирмингеме. Мы можем встретиться в четверг? внутренне стону. Мне хотелось поскорее с этим покончить. — Конечно, в четверг в то же время. Отключаюсь и с отвращением бросаю телефон на пассажирское сиденье. Бесючий козел. Лишь только я подъезжаю к «Луссо», ворота тут же открываются. Машины Джесси нет, что объясняет, почему он не позвонил, чтобы выяснить причину моего отсутствия. Нагруженная цветами и сумками вхожу в фойе, и вижу, как Клайв нажимает разные кнопки на своей высокотехнологичной системе наблюдения. могла бы просто присесть на один из удобных кожаных диванов и подождать. А что мне еще остается? — Привет, Клайв. Он поднимает глаза и улыбается. — Ава, как дела? Хреново! У меня был до нелепости напряженный день, я хочу принять душ, надеть пижаму и выпить бокал вина. Но не могу сделать ничего из этого, и злюсь на Джесси за то, что он устроил переполох из-за моего переезда сюда, а самого даже нет дома. — Устала, — бормочу, направляясь к большому роскошному дивану. Можно даже вздремнуть. — Вот, мистер Уорд оставил это для тебя. поднимаю глаза и вижу, что Клайв держит розовый ключ. Он оставил мне ключ? Значит, знал, что его здесь не будет, и даже не позвонил. Подхожу к Клайву и беру ключ. — Когда он уехал? Клайв продолжает щелкать кнопками, вглядываясь в монитор. — Он зашел около пяти, чтобы оставить тебе ключ. — Он не сказал, когда вернется? — Неужели от меня ждут, что я буду безропотно торчать здесь и ждать? — Ни слова, Ава. — Клайв даже не смотрит на меня. — Он спрашивал тебя о женщине, которая заходила? — Нет, Ава, — его голос звучит почти скучающе. Нет, не спрашивал, потому что он, черт возьми, знает. И он мне все расскажет. Оставляю Клайва развлекаться с оборудованием и поднимаюсь в пентхаус, открыв дверь розовым ключом, направляюсь сразу на кухню. Подойдя к холодильнику, рывком открываю дверцу, но тут же натыкаюсь на ряды бутылок с водой. Ох, что бы я ни сделала за бокал вина! Захлопываю дверцу холодильника с большей силой, чем она того заслуживает — холодильник не виноват, что в нем нет вина. Выпью ли я когда-нибудь еще? Сев на барный стул, оглядываю огромную кухню, которую сама же и спроектировала. Мне она нравится и даже за миллион лет я не представляла, что у меня будет возможность жить здесь. Теперь я здесь, правда, не уверена надолго ли. Я его люблю, но боюсь, жизнь с ним только усилит его привычку все контролировать и решать проблемы в своем стиле. Или он станет лучше? Более разумным? Желудок слегка скручивает и урчит, напоминая, что мне нужно что-нибудь съесть. Единственная еда сегодня — несколько печений. Неудивительно, что я чувствую себя измотанной. Только собираюсь убедить себя поднять свой усталый зад со стула, как слышу звук открывающейся входной двери, и через несколько мгновений в кухню входит Джесси, он выглядит таким же изнуренным, какой я чувствую себя. Он долго ничего не говорит. Просто стоит и смотрит на меня. Замечаю, что его руки слегка дрожат, а лоб кажется влажным. Что мне делать? Тяга к бокалу вина мгновенно исчезает. — Ты в порядке? — спрашиваю я. Он медленно подходит ко мне и усаживает на стул. Подавшись вперед, цепляет подол моего платья и подтягивает его к талии, а затем хватает меня под задницу и поднимает, чтобы я обхватила ногами его талию. Он зарывается лицом в мои волосы и выводит нас из кухни. Держусь за него, грудью ощущая стук его сердца, пока он молча поднимается со мной по лестнице. Хочу спросить, что случилось. Мне о многом нужно его расспросить, но он, кажется, так подавлен. Он подводит нас к кровати и заползает на нее вместе со мной, укладывает меня на спину, а сам устраивается сверху, распределяя вес по всему моему телу. Это успокаивает. Обхватив его руками, я дышу ему в шею и впитываю запах свежести. Удовлетворенно вздыхаю. Может он и существенная причина моего стресса и усталости, но обладает силой заставить их исчезнуть так же быстро, как они появляются. — Скажи, сколько тебе лет, — нарушаю уютную тишину и обнимаю его, пока его колотящееся сердце не возвращается к обычному, ровному ритму. — Тридцать два, — говорит он мне в шею. — Скажи мне. — Разве это имеет значение? — устало спрашивает он. Не имеет, но я хочу знать. Ему, может, и нравится эта игра, но мне — нет, правда никак не повлияет на мои чувства. Я считаю, что должна знать. Это обязательная информация, вроде его любимого цвета, еды или песни — а я не знаю ничего из этого. Я вообще мало что о нем знаю. — Нет, но мне бы хотелось, чтобы ты сказал. Я практически ничего о тебе не знаю. Он утыкается носом мне в шею. — Ты знаешь, что я люблю тебя. вздыхаю. Это информация другого рода. Задумываюсь над тем, чтобы ввести в наши отношения трах правды. Ведь должен существовать способ вытянуть из него эту маленькую, незначительную информацию. Вижу, мои настойчивые расспросы не дают положительных результатов. — Как прошел день? — спрашивает он приглушенным голосом. — До абсурда загружено, но очень конструктивно. — Я вполне довольна тем, что мне удалось сделать, учитывая, что я полагала, мой день будет заполнен кучей звонков и сообщений. — И тебе нужно перестать посылать цветы в офис. Он поднимает голову, и меня встречает оскорбленный взгляд. — Нет. Прими со мной ванну. закатываю глаза от его упрямства, но в данный момент не могу придумать ничего лучше, чем принять с ним ванну. — С удовольствием. Он приподнимается, так что мне приходится отпустить его шею, и прижимается губами к моим губам. — Оставайся здесь, а я разберусь с ванной. — Он соскакивает с кровати, снимает пиджак и идет в ванную. Слышу звук льющейся воды и поворачиваюсь на бок, чувствуя себя довольной и спокойной. Он заставляет меня ощущать себя так, и именно в эти моменты я понимаю, почему я здесь. Все дело в том, какой он внимательный, любящий и нежный. Возможно, жить с ним будет не так уж и плохо. Но потом быстро напоминаю себе, что в данный момент нахожусь на седьмом небе под названием Джесси. И если не выполню одно из его требований, уже буду думать совершенно иначе. А это обязательно случится, и, возможно, даже будет связано с вопросом о переезде. Он возвращается в спальню, и я, лежа на спине, восхищаюсь его невероятной походкой. У этого мужчины тяжелая поступь. Потянувшись к галстуку, он развязывает его и бросает на ближайшую кушетку, а затем принимается расстегивать пуговицы рубашки. Закончив, наклоняется, чтобы снять ботинки и носки. Босой, брюки свисают на великолепных узких бедрах, рубашка расстегнута, обнажая четкие линии груди. Мне хочется впиться в него зубами. Наверное, ему бы понравилось. — Наслаждаешься видом? поднимаю глаза и вижу, что меня изучают зеленые омуты. От одного его взгляда я насквозь промокаю. — Всегда, — хрипло отвечаю. Ничего не могу с собой поделать, таково его влияние на меня. — Всегда, — подтверждает он. — Иди сюда. Соскальзываю с кровати и снимаю туфли. — Оставь платье, — нежно требует он. подхожу к нему, не отрываясь от его гипнотизирующего взгляда, он следит за моим приближением, руки свободно свисают по бокам. Сердце рикошетом отскакивает от грудной клетки, и я приоткрываю губы, выпуская легкий стон, наблюдая, как он медленно проводит языком по нижней губе. — Повернись. повинуюсь и медленно поворачиваюсь. Чувствую, как на плечи ложатся ладони, и это прикосновение, даже сквозь платье, пробуждает к жизни нервные окончания. Он наклоняется и прижимается губами к моему уху. — Мне очень нравится это платье, — шепчет он, и я закрываю глаза, чтобы унять дрожь, пробегающую по всему телу. Его руки движутся вверх, пока не достигают затылка. Он собирает мои волосы и перекидывает их через плечо, а затем медленно расстегивает молнию на платье до самого конца. Мышцы шеи напрягаются в попытке справиться с непреодолимой потребностью стряхнуть вызванную им дрожь, но я сдаюсь, чувствуя, как его губы касаются верхней части моей спины, а язык скользит к затылку. Каждый крошечный волосок встает дыбом, и в ответ на его долгую, горячую ласку я выгибаю спину. Это своего рода пытка. Мне хочется, чтобы это прекратилось, чтобы иметь возможность собрать разрозненные чувства, перед тем как сказать что-то, в чем пока не уверена, например: «Да, я перееду к тебе». — Люблю твою спину. — Его губы вибрируют на моей коже, вызывая еще большую дрожь. Он снова прижимается губами к моему уху. — У тебя самая нежная кожа. Откидываю голову ему на плечо, лицом, утыкаясь в его шею. Он поворачивает голову, отыскивая мои губы, цепляет верх платья и стягивает его вниз. — Кружево? — спрашивает он. киваю в ответ, и его глаза сверкают похотью, он нежно меня целует, словно я хрустальная. Опираюсь на него для поддержки, а наши языки скользят ласкают друг друга без особых усилий. Я наслаждаюсь его нежностью и мягкими прикосновениями. Его руки находят мои груди, он щиплет соски через кружево лифчика, превращая их в твердые пики. — Видишь, что ты со мной делаешь? — Он прижимается бедрами к моей пояснице, демонстрируя, что именно я с ним делаю, а затем целомудренно целует меня в губы. — Я до смерти люблю тебя, Ава. понимаю его чувства. Я не вижу будущего без него, и это меня одновременно волнует и тревожит. Неизвестность. Как и то, что я до сих пор ничего о нем не знаю. Мне нужно больше, чем его тело, его внимание... его вызывающее поведение. Он стягивает чашечки лифчика вниз, обнажая грудь, и скользит ладонями по кончикам сосков. — Ты и я, — выдыхает он мне в ухо, передвигая одну руку от груди вниз, прямо к вершине бедер. Колени дрожат, когда он обхватывает меня поверх нижнего белья, обрушивая на меня поток лавы, толкаюсь бедрами в его ладонь, чтобы получить больше трения. — Я тебя возбуждаю, Ава? — Ты же знаешь, что да, — тяжело выдыхаю, а когда он устремляет бедра вперед, из меня вырывается стон. — Обними меня за шею, — тихо говорит он. Завожу руки назад и сцепляю их у него за шеей. — Ты промокла для меня? — Да. Он цепляет большими пальцами мои трусики. — Только для меня, — шепчет он, слегка проводя языком по контуру моего уха. — Только для тебя, — тихо соглашаюсь. Кроме него, мне не нужен больше никто. Чувствую резкий рывок и слышу звук рвущейся ткани, вижу перед собой свои трусики, свисающие с его указательного пальца. Он позволяет им соскользнуть с кончика пальца и кладет другую руку мне на бедро. слегка дергаюсь, и он смеется мне в ухо. Он обнимает меня поперек талии, двигая пальцами, обхватывает мое бедро своей широкой ладонью, а другая рука парит передо мной. — Что мне с ней делать, Ава? — Он вытягивает передо мной здоровую руку. — Покажи мне. Дико колотящееся сердце никак не помогает унять резкие, прерывистые вдохи. Хочу чувствовать его на себе. Я убираю руку с его шеи и тянусь за его рукой, медленно направляя ее вниз к внутренней стороне бедра, прижимая наши ладони к своей плоти. Чувствую, как он слегка дрожит. Я рада, что наши утехи влияют так не только на меня. Или он дрожит, потому что ему нужно выпить? Даже думать об этом не хочу. Со мной ему не нужен алкоголь. А я с ним. Надавливаю на его ладонь и двигаю ею между ног, влага обеспечивает легкое скольжение. Я задыхаюсь, отвожу бедра назад, сталкиваясь с его пахом, отчего с его губ срывается стон, а моя голова откидывается назад. Мне нужно, чтобы он поцеловал меня. Поворачиваю к нему лицо, и он, поняв мой намек, касается меня губами. Слегка прикусываю его нижнюю губу и медленно отпускаю, скользя по ней зубами, он не отрывает от меня глаз, пока я продолжаю управлять его ладонью, двигая ею вверх и вниз в медленной, непрерывной ласке. — Не кончай. — Голос у него хриплый. тут же убираю его руку и подношу ее ко рту, облизывая ладонь и пальцы, а он смотрит на меня. Боже, я так отчаянно в нем нуждаюсь, но не могу его ослушаться — не в такие моменты. Он расстегивает мой лифчик, я поворачиваюсь к нему лицом, и он отводит назад мои волосы. — Обещай, что никогда от меня не уйдешь. Вглядываюсь в его встревоженные глаза. Никак не могу привыкнуть к его неуверенности. Мне это не нравится, но он, по крайней мере, просит, а не требует. — Я никогда от тебя не уйду. — Обещай мне. — Обещаю. беру его за запястья и поочередно расстегиваю манжеты рубашки, затем стягиваю ее с плеч. Его руки свисают по бокам, голова опущена, когда он следит, как я расстегиваю пуговицу и молнию его брюк. Скольжу ладонями по его бедрам, проникая под боксеры, чтобы стянуть брюки вместе с нижним бельем по упругой, гладкой плоти его задницы и вниз. Его толстый, пульсирующий член призывно торчит, вырвавшись на свободу. Это заставляет меня о стольком желать, а его трепещущий под моими прикосновениями пресс, — пока я исследую его торс руками, восхищаясь его красотой, — совершенно не улучшает ситуацию. — Я больше не могу ждать. Мне нужно быть внутри тебя. — Он освобождается от брюк, поднимает меня на себя, и я обхватываю его ногами. Я дрожу, когда его член касается моей шелковистой плоти, пока он направляется со мной к стене. Вместе с холодом окрашенной поверхности я ощущаю жар его скользкой головки, которая толкается в мое отверстие, входя лишь на самую малость. Он тяжело дышит и утыкается мне в шею, словно готовясь к вторжению. Я не могу ждать. Двигаю бедрами и нанизываю себя на него, вбирая целиком. — Ох, твою мать, ты меня убиваешь, — стонет он, замирая внутри меня. Хочу наклонить бедра и побудить его двигаться, но по пульсации и дрожи его внутри меня знаю, что он сдерживается. Я не шевелюсь, водя руками по его темно-русым волосам, пока он собирается с силами, его сердце колотится так сильно, что я почти его слышу. — Ты держишься? — Он приближается ко мне лицом. — Да. — Сцепляю пальцы сзади на его шее и напрягаю бедра. Он одобрительно рычит и убирает руки с моей спины, упираясь ими в стену по обе стороны от меня. Медленно расслабившись на ровном вдохе, на выдохе он делает резкий выпад. стону, ощущение его горячей, пульсирующей атаки заставляет меня передвинуть руки, вцепившись ногтями ему в спину. Прижавшись лбом к моему лбу, он начинает медленно входить и выходить из меня. ахаю при каждом погружении, пока он неуклонно поднимает меня все выше и выше. Ох, черт возьми, как же с ним хорошо. Мои руки начинают скользить по его влажной от пота коже, наше дыхание смешивается в тесном пространстве между нашими ртами. — Поцелуй меня, — выдыхает он, и я прижимаюсь губами к его рту, вбирая его язык. Чувствую, как в горле бьется крик, когда он отступает и толкается вперед, заставляя меня скользить вверх по стене. Я стискиваю бедра, приподнимаясь выше, а затем резко опускаюсь на него. — Боже, женщина. Что, черт возьми, ты со мной делаешь? — Он толкается вперед снова и снова, подбрасывая меня по стене, поцелуями заглушая мои крики. — Я ждал этого весь день. — Он наносит еще один удар. — Это был самый длинный гребаный день в моей жизни. — М-м-м, с тобой так хорошо. — Я упиваюсь его заботой. — Со мной хорошо? Черт, Ава, это ты вытворяешь со мной неописуемые вещи. — Джесси! — Я разваливаюсь в отчаянии. Спокойные плавные движения быстро исчезают, сменяясь более жесткими, более агрессивными ударами. — Ава, детка, куда бы я теперь ни отправился, я возьму тебя с собой. Толчок! Срань господня, мне и так сложно. Резко впиваюсь ногтями в его плоть. — Черт, Ава! — выкрикивает он, капли его пота капают на меня. — Ты сейчас кончишь. — Сильнее! Он что-то бормочет мне в рот. Я больше не могу сдерживаться. Он наносит удар со свирепой силой, и, достигнув пика, я взрываюсь, свернувшиеся внутри меня кольца удовольствия распрямляются, выстреливая, ногти впиваются в его плоть, зубы сильно стискивают его губу. Я прижимаюсь лбом к его влажной, соленой коже в том месте, где шея переходит в плечо, и качаю головой из стороны в сторону, неудержимо содрогаясь на его крупном теле. — Ава! — кричит он, отступая, бросается вперед, а затем снова медленно отступает, чтобы вновь вонзиться в меня, находя собственное освобождение, когда мое, волна за волной, проносится сквозь меня. Он стонет, затем опускает нас на пол и падает на спину, тяжело дыша и обливаясь потом. Я подтягиваюсь и сажусь на него верхом, опускаю руки на его гладкую грудь и нежно трусь о его бедра. Закинув руки за голову, он смотрит, как я двигаюсь. Мы оба мокрые, запыхавшиеся и полностью удовлетворенные. Я именно там, где должна быть. — О чем ты думаешь? — пыхтит он, глядя на меня. — О том, как сильно люблю тебя, — говорю ему правду. Уголки его губ изгибаются в улыбке, и выражение чистого удовольствия растекается по его красивому лицу. — Я все еще могу считаться твоим богом? — Всегда. А я все еще твоя искусительница? — Ухмыляясь, кладу руки ему на грудь. — Детка, определенно. Боже, как мне нравится твоя ухмылка. — Он одаривает меня своей плутоватой улыбочкой. наклоняюсь и щиплю его за соски. — Бог, ванна? Он резко выпрямляется, чуть не стукаясь со мной головой. — Черт! Вода еще льется! — Он вскакивает, все также удерживая меня на руках и все еще целиком погруженный в меня, шипя, когда слишком сильно сжимает меня больной рукой. — Отпусти меня! — Я пытаюсь от него оторваться, но он только усиливает хватку. — Никогда. — Он ведет нас в ванную комнату, где мы обнаруживаем, что огромная ванна не заполнена даже на три четверти. Он тянется к смесителю и нажимает на него. — Эту ванну можно оставить на неделю, и она даже тогда не наполнится, — говорю я, когда он входит в воду и опускает нас вниз. — Знаю. Дизайнер этого итальянского дерьма, очевидно, не заботится ни об окружающей среде, ни об экологических последствиях. — Говорит владелец двенадцати супербайков, — подшучиваю я, а затем счастливо вздыхаю, погружаясь в великолепно расслабляющую воду, все еще сидя на нем верхом, наполненная до самого основания его полуэрегированным членом. — Я могла бы смотреть на тебя весь день, — задумчиво говорю, водя пальцами из стороны в сторону по его животу. Он откидывается назад и позволяет мне делать то, что я хочу. Кружу кончиком пальца по каждому квадратному дюйму его твердой, слегка загорелой груди. В уютной тишине он наблюдает, за моими нежными прикосновениями. Подбираюсь к его шее, подбородку, губам, и они приоткрываются, его глаза мерцают, я опускаюсь на его грудь, и мой рот встречается с его губами. — Я люблю твой рот, — говорю, осыпая поцелуями его губы, пока не возвращаюсь к своему прежнему занятию. — Люблю твое тело. — Скольжу ладонями вниз по его рукам, а языком в его рот. — И я люблю твой безумие. Выманиваю его язык изо рта и нежно его облизываю, перемещая ладони вверх по его рукам, пока не обхватываю ими его шею, и, выгнув спину, льну к нему. Он стонет. — Ава, это ты сводишь меня с ума. Только ты. чувствую, как его широкие ладони скользят вверх по моей спине, пока он не обхватывает ими затылок и не прижимает меня к себе, наши рты продолжают медленно ублажать друг с друга, а тела слегка скользят вверх и вниз. Я знаю, что свожу его с ума, но он тоже сводит меня с ума. Я отстраняюсь и смотрю на своего безумца. — Сумасшедший, — произношу я одними губами. — Чуток. — Он улыбается и, приподняв меня, поворачивает, пока я не оказываюсь между его раздвинутых бедер. — Давай я тебя вымою. — Он хватает губку и, прижавшись щекой к моей голове, начинает поливать меня горячей водой. — Мне нужно с тобой кое о чем поговорить, — тихо произносит он. В его волнении нет никаких сомнений. вся напрягаюсь. Мне не нравится его тон, хотя довольно забавно, что я сама хотела, чтобы он заговорил. — О чем? — О «Поместье». Ладно, теперь меня трясет с головы до ног, и это чертовски заметно, но, что более забавно, я сама хотела, чтобы он заговорил об этом. Но его настрой говорит мне, что услышанное мне не понравится. Он перестает поливать меня теплой водой, и я буквально слышу лязг гребаных шестеренок в его прекрасной голове. Что там с «Поместьем»? Сегодня это не та тема для разговора, которая бы мне понравилась. Я хочу выйти и принять душ. — Юбилейная вечеринка. — В его голосе ясно слышится беспокойство, и, черт возьми, так и должно быть. Я не поеду. — А что с ней? — беспечно спрашиваю. Я не собираюсь волноваться, потому что я правда-правда, никогда, ни за миллион лет, туда не поеду. Никогда, ни за что. Я хочу перевернуться, лечь ему обратно на грудь и прижаться губами к его губам, чтобы он не смог говорить. — Я по-прежнему хочу, чтобы ты пришла. — Ты не можешь просить меня об этом, — говорю спокойно, но меня немного злит, что он вообще предложил такую глупость. Пусть притормозит... согласилась еще до того, как узнала, что представляет собой «Поместье» на самом деле, и Кейт тоже. Она идет? Я съеживаюсь. Черт побери, конечно же да. — Ты попросил меня прийти до того, как я узнала. — Я ждал до последнего, чтобы тебе рассказать, — тихо говорит он. — О, — не знаю, что ответить. Я выяснила правду до того, как его время истекло. — Ты собираешься вечно избегать моей работы? — саркастически спрашивает он. Мне не нравится его тон — ни в малейшей степени. — Возможно, — отвечаю я. Работа? Он что, блядь, издевается надо мной? — Ава, не глупи, — он снова выливает на меня воду и целует в висок. — Пожалуйста, подумай об этом. Я устало вздыхаю. — Ничего не обещаю, и если ты даже подумаешь о том, чтобы попытаться втрахать в меня каплю здравого смысла, я уйду, — угрожаю я. Безусловно, я драматизирую, но хочу, чтобы он знал, как сильно я не хочу туда идти. Юбилейная вечеринка в «Поместье»? Никогда. Он утыкается носом мне в ухо и обхватывает ногами. — Я хочу, чтобы со мной была женщина, которая заставляет мое сердце биться. боже! Эмоциональный шантаж, а когда его не было. Как, черт возьми, я могу сказать «нет»? Будь ты проклят, Джесси Уорд, чьего возраста я не знаю. Позволяю продолжить меня мыть, а сама думаю, как использовать это в своих интересах. Может, мне удастся выторговать у него его возраст в обмен на присутствие на юбилейной вечеринке в «Поместье». Надо хорошенько подумать, чего сильнее мне хочется — знать его возраст или не идти на вечеринку. Коварный вопрос. — Ты поговорил с Клайвом? — спрашиваю я. Хотя прекрасно знаю ответ. моей стороны это подло. — О чем? — О таинственной женщине. — Нет, Ава, времени не было. Обещаю, я спрошу. Мне так же любопытно, как и тебе. А теперь скажи, ты голодная? — Он обводит языком мое ухо. Я уже почти сплю. По крайней мере, он не солгал насчет разговора с Клайвом. — Да, — отвечаю, зевая. Я умираю с голоду. И устала, но не сдамся. — Я не усну, пока ты не скажешь мне, кто эта женщина. — Как я могу тебе сказать, если не знаю? — Знаешь. — Ни хрена я не знаю! вздрагиваю от его резкого тона, а затем чувствую, как он крепче обнимает меня. — Прости. — Все нормально, — говорю тихо. Но это не так. Утром я поговорю с Клайвом. — Моя прекрасная леди очень устала, — шепчет он. — Закажем что-нибудь? — Он прикусывает мне мочку уха, проводя подошвами по моим голеням. — У тебя полный холодильник еды, это расточительство. — Ты что, собираешься готовить? — спрашивает он. Нет, у меня нет сил, но я отмечаю, что сам он свою помощь не предлагает. другой стороны, он открыто признал, что готовка — одна из немногих вещей, с которыми он дерьмово справляется. Как там он сказал? Ах, да… «я не могу быть великолепен во всем».И говорил он на полном серьезе,вот ведьвысокомерная задница. — Заказывай. Я согласна. Он шевелится подо мной. — Пойду сделаю заказ, а ты вымой голову. Он вылезает из воды и оставляет меня одну в огромной ванной. Наблюдаю, как он, — мокрый и обнаженный, — выходит из ванной комнаты и через несколько минут возвращается с женским шампунем и кондиционером. Я бесконечно ему благодарна. С моими бедными волосами в последнее время слишком и так часто обходились плохо. Он улыбается мне и наклоняется, чтобы поцеловать в лоб. — Надень кружево. Он исчезает из ванной, а я плюхаюсь обратно в воду, на некоторое время закрываю глаза и наслаждаюсь тишиной и мирной обстановкой колоссальной хозяйской ванной комнаты «Луссо». И как только я здесь оказалась? |