Книга серии Этот мужчина

• Название: Книга серии Этот мужчина
• Дата: 13.07.2022
• Размер: 2.82 Mb.
• Имя файла: Malpas_Dzodi_Ellen_Tajny_etogo_muzciny_r3_f7Nlx.doc
• Тип: Книга; #630335
• страница: 30 из 31

Глава 33
— Доброе утро, детка.
в тревоге широко открываю глаза. Доброе утро?
— Сейчас ведь не утро?
— Нет, сейчас пять часов. Ты проспала весь день. Как твоя спина?
Джесси ползет по кровати, совершенно голый, пока не оказывается вровень со мной. Я восторгаюсь каплями воды, мерцающими на его крепких плечах и груди. Он побрился. И пахнет божественно.
Я чуть ерзаю.
— Хорошо. — Не очень неприятно, но это не значит, что я хотела бы пройти через это снова. — Я ленивая задница, валяюсь в постели весь рабочий день. — Я поворачиваюсь к его груди и получаю порцию мятной свежести.
— Только подумай, если бы ты бросила работу, могла бы заниматься этим каждый день. Ну не идеально ли?
— Для тебя, — ворчу я. — Идеально для тебя, потому что ты все время будешь знать, где я.
прижимаюсь губами к его груди, размышляя о том, что он может запросто добиться своего. Я хорошо знаю Патрика, но не настолько, чтобы быть уверенной, что он даст Микаэлю от ворот поворот, когда я расскажу ему, что происходит.
— Вот именно. — Он запускает пальцы мне в волосы. — Ты могла бы работать со мной, и нам никогда не пришлось бы расставаться.
— Я бы тебе надоела.
— Это невозможно. Ты позволишь мне пригласить тебя на ужин?
— Или мы могли бы просто остаться здесь. — Я провожу рукой по его животу и шраму.
— Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, но я хотел бы пригласить тебя куда-нибудь. Ты не возражаешь? — спрашивает он довольно разумно.

Совсем на него не похоже. И он отказался от возможности удержать меня
постели? Очень подозрительно.
— Но с другой стороны, — шепчет он, — я не был внутри тебя слишком долго. Это неприемлемо. — Он осторожно переворачивает меня на спину. — Детка, неспешный секс на какое-то время исключен из меню, так что я просто тебя трахну. Есть возражения?
Он наполовину опирается телом на меня, его глаза мгновенно затуманиваются. Это, вкупе с его порочными словами, приводит меня в похотливое неистовство. Но он даже спрашивает меня, не возражаю ли я, чтобы он меня взял, и, естественно, я не возражаю, но предпочитаю, чтобы доминирующий Джесси брал то, что он хочет.
— Ты спрашиваешь, можешь ли трахнуть меня? — Я переполнена подозрений.
его глазах пляшут озорные огоньки, он целует меня в губы — один уголок, а затем в другой.
— Следи за языком. Я пытаюсь быть благоразумным. — Он вращает бедрами и попадает точно в нужное место.
— Не стоит! — выпаливаю я.
Джесси отстраняется, идеальная морщинка между нахмуренных бровей на своем месте. Он несколько секунд обдумывает мое требование.
— Ты не хочешь, чтобы я был благоразумен?
— Нет, — говорю с придыханием. Он точно знает, что делает.
— Так, позволь кое-что прояснить. Я немного сбит с толку. — Он прижимается ко мне бедрами, вызывая в паху устойчивую пульсацию. — Ты, действительно, не хочешь, чтобы я был благоразумен?
Толчок!
— Нет!
— Ясно. — Он просовывает палец под край моих трусиков и слегка касается тугого бутона нервов, посылая меня через край. — Карт-бланш?
— Да!

— Ну, теперь ты подаешь мне смешанные сигналы, — говорит он, полностью контролируя себя, и проводит большим пальцем по моей плоти. — Мне нравится, какая ты влажная для меня.
— Джесси, пожалуйста!
Моя спина выгибается, и весь дискомфорт сменяется сексуальным предвкушением. Во мне все кипит.
меня проникает один длинный палец и нажимает на переднюю стенку влагалища.
— Мягкая, горячая и созданная специально для меня. — Свободной рукой он опускает чашечку лифчика и щелчком превращает и без того твердый сосок
пулю. — Моя метка исчезает, — размышляет он про себя, вцепляясь в мою грудь, покусывая и посасывая. — Мы же не хотим, чтобы ты забыла, кому принадлежишь, не так ли?
Я стону, когда он заменяет один палец двумя.
— О-о-о-о!
— Правда, Ава?
— Да, — выдыхаю я.
Он сжимает сосок и стискивает зубами самый кончик, посылая уколы удовольствия прямо в пах.
— Мне нравится, как ты восприимчива к моим прикосновениям. Это дает мне силу. — Два пальца превращаются в три, и из-за ран на его спине мне приходится схватиться за простыни. — Тебе нравится? — Он вводит и выводит из меня пальцы, кружа и толкаясь, наблюдая, как я извиваюсь.
— Очень. — Мой голос дрожит. Мне это действительно нужно.
— Ава, открой глаза. Хочу смотреть в них, когда ты кончишь.
открываю глаза и вижу его пристальный взгляд, пока он продолжает доводить меня до отчаяния.
— Поцелуй меня, — приказываю я, мои бедра встречают толчки его руки.
сейчас развалюсь на части, и мне нужен его рот.
— У кого власть, Ава? — спрашивает он, полуприкрыв веки. — Скажи, у кого власть.

— У тебя.
— Хорошая девочка.
Он приподнимается и прижимается ко мне губами, обводя большим пальцем тугой узелок нервов, побуждая мои руки взлететь к его волосам и вцепиться в них, как утопающий за спасательный круг, пока он крепко целует меня, доводя до оргазма. Его язык скользит по моему рту, твердо, но медленно, резко, но благоговейно.
Он заставляет меня вспомнить.
Твердая грудь прижата к моему боку, его чудесный рот на мне, а длинные, искусные пальцы заставляют мое тело застыть, разум опустеть, а душу исцелиться. Я вновь целостна. По мне пробегает волна удовольствия, и я охаю ему в рот, мое тело неудержимо дрожит, когда я достигаю кульминации.
— Только для меня, — рычит он, и я знаю, он говорит это на полном серьезе, его жажда обладания моим телом делает меня слабой от похоти. — Только для меня, поняла?
— Да. — Я вздыхаю и расслабляюсь, ревущая кровь начинает отступать от ушей.
— Вставай. — Он обвивает мои руки вокруг своей шеи. — Обхвати меня своими потрясающими ногами за талию.
подчиняюсь и обнимаю его, позволяя поднять с кровати. Он шагает к двери спальни.
— Куда мы? — спрашиваю я, и у меня расцветает надежда на греблю в стиле Джесси.
— В кабинет.
О?
— Подожди! — резко восклицаю я.
Он мгновенно останавливается.
— В чем дело?
— Отнеси меня в гардеробную.
— Зачем?

— Затем, что нам нужен презерватив.
— Что? — Он в шоке.
— Нам нужен презерватив, — повторяю, хотя чертовски хорошо знаю, что он меня правильно расслышал.
— У меня их нет, — выплевывает он.
О, он так виновато выглядит.
— Есть. В гардеробной.
Мне следовало бы сорваться и наброситься на него; его напряженное тело говорит о том, что он полностью этого ожидает. Он знает, что я знаю.
— Ава, я не пользуюсь с тобой презервативами.
— Тогда никакого секса. — Я пожимаю плечами. Он роет себе яму.
— Прошу прощения? — Он отстраняется и бросает на меня полный отвращения взгляд.
изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица, хотя должна была бы быть в ярости от того, что он может спрятать мои таблетки, но не могу. Он — гребаная загадка, и не думаю, что когда-нибудь разгадаю его.
— Ты слышал, — говорю небрежно.
Его полный отвращения взгляд превращается в грозную гримасу.
— Ради всего святого.
Не переставая ворчать, Джесси направляется в гардеробную, крепко сжимая меня в объятиях, высвобождает одну руку и сразу же находит презервативы, которых, как он утверждал, у него не было. Он, правда, хочет, чтобы я забеременела. Я буду упорно бороться с ним в этом вопросе, хотя, возможно, уже слишком поздно. Что я буду делать? Даже думать об этом не могу. Все, что остается, — это молча надеяться.
— Знаешь, моя метка тоже исчезает, — говорю я, глядя на его грудь, когда мы покидаем спальню.
Его хмурый взгляд исчезает, и он ухмыляется.
— Да?

— Ее нужно обновить. — Я поднимаю брови и с похотливым восторгом наблюдаю, как его глаза темнеют еще сильнее.
— Моя девочка — собственница. Не сдерживай себя, детка.
ухмыляюсь и впиваюсь зубами в его грудную мышцу, с его губ срывается тихий стон, пока меня тащат вниз в кабинет.
— Хочу взять тебя здесь, чтобы всякий раз, когда мне придется работать за этим столом, я видел тебя на нем обнаженной.
Джесси опускает меня на большой деревянный стол и бросает коробку с презервативами, прежде чем опуститься в кожаное кресло. Здесь тоже все прибрано. Кэти, должно быть, гадает, что происходит.
Он полностью обнажен и тверд, как сталь, мои глаза наполняются восторгом, когда я провожу взглядом по всей его длине. Его пальцы цепляются за верх моих трусиков, и я опираюсь на край стола, чтобы приподнять попу и помочь ему стянуть их с моих ног. Он открывает верхний ящик стола и бросает их туда, затем снова его закрывает и смотрит мне в глаза.
— Ты только что кончила в них. — Он кладет ладони мне на бедра. — Хочу чувствовать твой запах. Раздвинь ноги.
О боже милостивый!
Раздвигаю бедра так широко, как только могу, полностью открывая себя ему. Нет ничего такого, чего бы он не видел раньше, миллион раз, но вот так я чувствую себя совершенно обнаженной. Кресло подкатывается вперед и Джесси заводит руки мне за спину, осторожно расстегивая лифчик и стягивая его с моих рук. Мое дыхание учащается, я снова готова, но по его настроению могу сказать, что все произойдет на его условиях. Власть у него, и сидя в этом кресле, совершенно голый, с напряженным прессом и гигантской эрекцией, покоящейся на нижней части живота, выглядит он тоже очень властно.
— Откинься на руки. — Он опускает мой бюстгальтер в ящик вместе к трусикам и откидывается на спинку кресла.
откидываюсь назад, выпячивая грудь вперед. Я нервничаю, и не знаю, почему. Он брал меня во всех смыслах, формах и проявлениях, в каждом знакомом мне темпераменте Джесси, но сегодня мне немного не по себе. Медленно и неторопливо он пробегает глазами вниз по моему телу, пока не останавливается на моей вагине. Его глаза остаются там, и он еще глубже

погружается в кресло, откидывающийся механизм прогибается под его весом.
Он устраивается поудобнее.
Я? Не так уж и много.
сижу такая же голая, как и он, и мое сердце выпрыгивает из груди, когда я смотрю, как он пялится на мою щелку. Он в полном восторге.
— Почему ты нервничаешь? — спрашивает он, не отрывая глаз от моего входа. Глубокий, раскатистый голос никак не успокаивает.
— Я не нервничаю, — ответ звучит слабо. Я нервничаю. Чувствую себя распятой, как для изучения, что смешно. Нет ни одной части меня, которая не была бы с ним, в нем или над ним. Он полностью владеет мной.
Джесси поднимает на меня глаза, и жесткость в его голосе сразу же смягчается.
— Я люблю тебя.
От этих трех слов все мое существо расслабляется.
— Я тоже тебя люблю.
— Никогда в этом не сомневайся.
— Не буду. Ты закончил осмотр? — Я ехидно приподнимаю бровь.
— Нет. — Он наклоняется вперед и снова раздвигает мои бедра. Я и не подозревала, что чуть свела их вместе. — Я оцениваю свои активы. — Откинувшись на спинку кресла, он возобновляет осмотр моего самого интимного места.
— Я — актив?
— Нет, ты — мой актив. — Он не сводит с меня глаз, и я решаю, что с таким же успехом могу насладиться собственным активом. От его безупречности у меня до сих пор текут слюнки. — Хочешь услышать мой вердикт?
— Да.
Он смотрит мне в глаза, и уголок его губ приподнимается.
— Я очень богатый человек. — Он подкатывается вперед, берет меня за лодыжки, опуская подошвы себе на плечи. — Не закрывайся от меня, —

упрекает он, слегка нахмурившись. Он кладет ладони на мои ступни и поворачивается губами к моей лодыжке, от обжигающего касания кровь устремляется вверх по ноге, оседая глубоко в паху.
Из меня вырывается чуть слышный стон.
— Перекинь волосы за плечи, — тихо командует он. Я опираюсь на одну руку и собираю волосы спереди, распуская их по спине. — Уже лучше. Теперь
могу видеть все свои активы. — Он кусает меня за лодыжку.
Я чувствую спазм.
— Видеть тебя возбужденной и знать, что это с тобой делаю я, — самое приятное чувство. — Он протягивает руку и проводит средним пальцем по моему центру, заканчивая легким нажатием на верхушке клитора.
Мои губы приоткрываются, и крошечные, неглубокие вдохи несколько раз вырываются изо рта. Я ерзаю с непреодолимой потребностью сжать ноги.
— Держи их открытыми, Ава. Я хочу видеть, как твоя плоть пульсирует под моими прикосновениями, когда ты кончишь для меня. — Его хриплый голос вызывает у меня желание взорваться под его интенсивным касанием и столь же интенсивным взглядом.
Он меняет один палец на два и медленно водит ими с обеих сторон клитора вверх и вниз. Я откидываю голову назад.
— О-о-о-о-о, — стону я. Знаю, что совершаю огромный проступок.
— Глаза, детка. Не спускай с меня глаз.
— Я уже близко, — хнычу я.
— Знаю, но, если ты снова отведешь от меня взгляд, я остановлюсь. Слушайся меня, Ава. Покажи мне эти прекрасные глаза.
огромным усилием поднимаю отяжелевшую голову и дрожу от его прикосновения. Наши взгляды встречаются, и он увеличивает силу движений. Его наполненные вожделением зеленые глаза, приоткрытые губы и расслабленное тело усиливают мое удовольствие. Он спокоен, но возбужден. Единственные его движения — это пальцы, скользящие вверх и вниз по моей сердцевине, пульсация члена и резкий подъем грудной клетки. А потом он поворачивается к моей щиколотке и проводит по ней зубами.
Мне конец.

Сдерживая крик, толкаю Джесси ногами в плечи, когда на меня со всех
сторон обрушиваются волны удовольствия, превращая тело в невосприимчивую массу пульсирующих нервов.
— Вот так, — выдыхает он, целуя мою ногу и скользя пальцем по моей щелке. — Ава, ты вся дрожишь. Чертовски идеально.
Мои груди поднимаются и опускаются, кожа липкая, а мышцы резко сокращаются. Откинувшись на спинку кресла, не отрывая взгляда от моей вагины, Джесси наблюдает, как я переживаю свой кульминационный момент. Признательность в его глазах — нечто иное. Как ему удается удержаться от того, чтобы не обхватить свою стальную эрекцию, — выше моего понимания. Я вижу, как она пульсирует.
— Иди сюда. — Он протягивает руки, и я принимаю их, спуская ноги с его плеч, и, подогнув их, седлаю его колени и держусь за спинку кресла. — Приподнимись, — говорит он тихо.
— Презерватив, — выдыхаю я.
— Ава, не проси меня надеть презерватив, — почти умоляет он.
— Джесси, ты понимаешь, как нам повезло, что я еще не забеременела?
понимаю, что, возможно, уже беременна, но молю Бога, чтобы это было не так, и также знаю, что он думает по-другому. Он должен понимать, что я могу быть беременной — он украл мои таблетки и знает, что я их не заменила. За это я, определенно, буду бороться с этим безумным мужчиной. Появление ребенка в наших отношениях? Это было бы за гранью глупости, у нас и так полно дерьма, которым мы можем себя занять, например, вызывающим и невротическим поведением — за исключением того, что теперь мы оба, вероятно, безумцы-невростеники.
Он качает головой и тянет меня вниз, устраиваясь поудобнее, но я напрягаюсь, изо всех сил стараясь помешать ему войти в меня. Он смотрит на меня, и его глаза говорят мне все, что нужно знать. Я отталкиваю его руку из-под себя и поднимаюсь обратно, минус один Джесси, похороненный во мне. Я не свожу с него глаз, а он чуть их отводит. Он знает, что я его раскусила.
поворачиваюсь и беру из коробки один пакетик из фольги, а затем соскальзываю вниз, пока не оказываюсь на коленях на полу между его бедрами. Он наблюдает, как я разрываю упаковку и вытаскиваю презерватив, потянувшись, нежно беру его член и надеваю резинку на головку, раскатывая

по всей длине. Мы молчим, я ползу обратно по его телу и снова сажусь ему на колени.
приподнимаюсь, толкаясь вперед, так что мои груди оказываются у его рта. Он использует это в полной мере, одаривая меня понимающей улыбкой и обводя горячим языком каждый сосок, прежде чем по очереди сжать кончики зубами. Я пережила два бурных оргазма, но, когда его зубы стискивают сосок, надвигается третий. Как он делает это со мной?
Чувствую под задом его руку, и он устраивается подо мной, латекс, скользящий по бедру, вызывает странное ощущение.
— Опускайся осторожно. — Короткие, резкие инструкции произносятся голосом, в котором, без сомнения, заключена вся сила.
Делаю, как мне говорят, и, расслабив мышцы, медленно опускаюсь на него. Джесси делает долгий, контролируемый вдох, когда его стальной стержень из плоти находит мой вход и проскальзывает в него. Он откидывает голову на спинку кресла, а я, закрыв глаза, касаюсь лбом его лба. Он меня пронзил насквозь. Это уже не то же самое, но внутри меня все еще он.
— Не двигайся, — говорит он мне в лицо, его мятное дыхание проникает
нос, и он обхватывает широкими ладонями мою талию.
жду. Чувствую, как он пульсирует внутри меня, и мне требуется немного сил, чтобы не сжаться вокруг него. Ему нужно немного времени.
— Ты так идеально меня обхватываешь. Как долго, по-твоему, ты сможешь выдержать, не отвечая? — Он чмокает меня в губы и проводит языком по моей нижней губе. Я вообще не смогла бы долго продержаться. Прижимаюсь губами к его губам, но он цыкает и отворачивается. — Значит, недолго.
Я откидываю голову назад, и он снова поворачивается ко мне.
— Ты мне отказываешь, — говорю тихо. Иногда меня поражает, когда он так поступает, учитывая, как ужасно реагирует сам, когда не может до меня добраться.
— Это вызов.
— Ты и есть вызов, — выдыхаю я и снова наклоняюсь, чтобы попытаться заявить на него права, но он отворачивает лицо в сторону. Я стараюсь спровоцировать какое-то движение, покачивая бедрами, но он обхватывает

меня руками за талию. Ему не требуется много сил, чтобы удержать меня на месте. Я отстраняюсь, и он поворачивается ко мне.
— Я тебе нужен, — голос хриплый, чертовски сексуальный и не делает мне одолжений, пока я изо всех сил стараюсь контролировать дыхание, а его член все еще дико дергается внутри меня.
— Ты мне нужен. — Знаю, эти слова значат для него больше, чем «я люблю тебя». Довольное выражение его лица только подтверждает это. Я наклоняюсь вперед, чтобы поймать его губы, но он снова отворачивается. — Что бы ты почувствовал, если бы кто-то помешал тебе поцеловать меня?
— Желание убить, — заявляет он с рычанием, возвращая свой взгляд ко мне. Он ослабляет хватку на моей талии, и я, воспользовавшись моментом, со стоном опускаюсь. Он зажмуривается и снова открывает глаза.
— Я тоже, — заявляю непреклонно, продолжая вращать бедрами.
Его щеки надуваются, а руки опускаются на мои бедра, останавливая мою тактику соблазнения.
— Ава, у кого власть?
— У тебя.
Его глаза сверкают.
— Хочешь, чтобы я тебя трахнул?
— Да.
— Правильный ответ. — Он приподнимает мои бедра и с гортанным ревом тараном бьет вверх, дергая меня вниз. Я кричу и хватаюсь за спинку кресла. — Вот так? — спрашивает он, выходя, и снова врезается в меня.
— О боже, Да! — Моя голова откидывается назад, глаза закрываются.
— Глаза! — рявкает он при очередном ударе наших бедер. — Почувствуй это, Ава. Ты чувствуешь?
с трудом открываю глаза, зрение затуманивается. Чистое, плотское, собственническое выражение его красивого лица заставляет меня чувствовать себя самым желанным существом на свете.
— Я чувствую.

Он стонет и бьет вверх снова и снова, поднимая и дергая меня вниз, чтобы встретить каждое карающее движение его бедер. Пот заливает его лоб, мышцы челюсти напряжены, а вена на шее вздулась. Я крепче вцепляюсь в спинку кресла, так что костяшки пальцев побелели. Хочу поцеловать его, но, во-первых, он не сказал, что я могу, а во-вторых, нашим губам никак не соединиться. Мое сердце трепещет, переутомленный, пресыщенный бутон нервов кричит о перерыве от такой интенсивности, но мне нужен еще один — всего лишь один взрыв.
— Я близко. — Мои отчаянные слова бессвязны и с трудом поддаются расшифровке. — Джесси, я уже близко!
— Жди! — скрежещет он и снова взмывает вверх. Его хватка на моих бедрах почти болезненна. — Ты подождешь.
— Я не могу, — выкрикиваю я, и он мгновенно останавливается, отсутствие трения и ритма прогоняют оргазм.
— Ты подождешь, — выдыхает он. Он дергается внутри меня как безумный. Как он это делает? Его дыхание тяжелое и затрудненное. — Контролируй это, Ава.
— С тобой я ничего не могу контролировать. — Опускаю голову ему на плечо, и пожар в паху немного стихает.
— Я знаю. — Он зарывается лицом мне в волосы и целует. — Ты принадлежишь мне, так что я буду контролировать.
Джесси мягко двигает бедрами, пробуждая стихший оргазм. Не могу спорить с этим утверждением. Он полностью владеет мной, и я не питаю иллюзий, что он говорит только о моей надвигающейся кульминации.
— Я люблю тебя, — шепчу ему в мокрое плечо.
Он вздыхает.
— Я тоже люблю тебя, детка. Может, кончим вместе?
— Пожалуйста.
— Прикоснись ко мне губами.
скольжу губами по его шее, челюсти, рту, и он начинает лениво, томно покачивать моими бедрами, взад и вперед, пока я тону в его внимании к моим губам.

Нежный Джесси. Такое ощущение, что у меня отношения с дюжиной разных мужчин.
— Хммм. Ты восхитительна, — говорит он. Я стону ему в рот и чувствую, как он улыбается. — Я ощущаю, как ты сжимаешься вокруг меня. Это так приятно. — Он направляет мои бедра, прижимая нас друг к другу.
— С тобой очень хорошо. — Сжимаю бедра и запускаю руки ему в волосы, чтобы притянуть его ближе.
— Кончи со мной.
Он делает несколько размеренных вращений, за которыми следует движение бедер, и я мягко перекатываюсь через край с долгим, удовлетворенным стоном, изливающимся ему в рот, от третьего оргазма я не разлетаюсь на части, но он не менее чувствительный или всепоглощающий.
— О Господи, — бормочет он, его тело напрягается. Я не чувствую, как меня заливает горячая сперма, но все остальные признаки его кульминации налицо. Он все еще держит меня в своих объятиях. — Ты... потрясающая.
жадно обхватаю его дергающийся член и втягиваю его в себя. Удовольствие воплоти. Он — удовольствие воплоти.
— Было очень хорошо, — говорю я, расточая похвалы. Он позволяет мне поступать по-своему, прижимая так близко, как только может, и кружа, дразня, нежно поглаживая мои бедра. — Все было не так уж плохо, да?
— Да, но между нами есть преграда.
— Хочешь уничтожить презерватив, — ухмыляюсь ему в губы.
— Хочу. — Он отстраняется и улыбается. — Тебе нужно собираться, иначе мы опоздаем.
— Куда мы идем? — Я могла бы вполне счастливо остаться там, где я есть. — Мне удобно.
— На ужин. Я заказал столик. — Он легко смеется и обхватывает мои щеки ладонями, отводя мою голову назад. — В душ.
— Позволь мне любить тебя. — Я наклоняюсь и пробираюсь к его уху, нежно прикусывая.

— Ава, — предупреждает он, отрывая меня от себя. Его глаза озорно мерцают, когда он наклоняется вперед и проводит по краям своей метки на моей груди. — Это всегда будет на тебе. — Он смотрит на меня. — Всегда.
Тянусь вперед и рисую маленький кружок вокруг своей метки на его груди.
— Тебе следовало бы вытатуировать свое имя у меня на лбу, — ухмыляюсь я. — И тогда не будет никакой ошибки в том, кому я принадлежу.
Он поднимает брови и слегка надувает губы. Вероятно, обдумывает это.
— Неплохая идея, — говорит он невозмутимо. — Мне нравится.
Джесси поднимается со мной на руках, и я снова обнимаю его в своем обычном стиле детеныша шимпанзе.
Он ведет нас обратно наверх, поддерживая нашу связь, пока не добирается до кровати, выскальзывает из меня и осторожно опускает на кровать. С отвращением фыркает, качает головой, стягивает презерватив, завязывает его узлом и бросает в мусорное ведро.
— На живот, чтобы я мог нанести еще немного крема, — побуждает он меня перевернуться, поглаживая ладонями мои ягодицы. Я, определенно, не хочу сейчас никуда выходить. Хочу лежать здесь всю ночь, а Джесси верхом на мне будет массажировать меня своими восхитительными руками.
— Сначала мне нужно принять душ.
— После я намажу тебя снова.
Я улыбаюсь.
— Тебе тоже нужен крем.
— Я в порядке. Главное — ты. — Он устраивается на моей заднице и выдавливает немного крема на спину.
подпрыгиваю, когда прохлада пронзает кожу.
— А как же предупреждение? — ворчу я.
— Извини, может быть холодно. — Он смеется.

выворачиваю шею, глядя на него, и он ослепляет меня улыбкой, которая, как я знаю, предназначена только мне. Возвращаю голову назад, укладывая ее на предплечья.
— Ты такой красивый. — мечтательно бормочу я, когда он начинает намазывать кремом каждый дюйм моей спины. — Думаю, буду держать тебя вечно.
— Хорошо, — соглашается он, снова смеясь.
— Где ты прячешь мои таблетки? — небрежно задаю вопрос, и внезапное замирание его ладоней говорит мне, что я совершенно права. Он их прячет.
— О чем ты?
— О том, что мои противозачаточные таблетки недавно отрастили ноги и убежали, и это происходит только с тех пор, как я встретила тебя.
— Зачем мне это? — спрашивает он, его ладони двигаются по моей спине плавными, осторожными кругами.
Зачем ему это? Не знаю. Зачем Джесси делает многое из того, что он делает? Он — гребаная загадка с вызывающими действиями и неразумными требованиями.
— Я никуда не уйду, если тебя это беспокоит.
— Нет, не уйдешь. — Он смеется.
— Все в порядке. Я схожу к врачу, чтобы заменить их, — говорю небрежно. И я их спрячу. Понятия не имею, что буду делать, если забеременею. Думаю, умру на месте. Его касания становятся жестче, только усиливая мои подозрения. — Тебе просто придется надевать презерватив, пока я не возобновлю курс.
— Мне не нравится быть с тобой в презервативе, — с трудом выговаривает он.
— Тогда, никакого секса, — заключаю самодовольно. Вот так, любитель прятать таблетки.
— Следи за языком!
Смеюсь про себя. Не знаю, почему. Я должна бы бушевать, паниковать, волноваться. Даже представить не могу, как бы он вел себя со мной, если бы я

носила его ребенка. Святое дерьмо, это было бы невыносимо. Он завернул бы меня в вату, запер в обитую войлоком камеру и охранял девять месяцев. Иисусе. Я, правда, надеюсь, что не беременна. Моя жизнь была бы кончена. И если он так ведет себя со мной, то как будет вести со своими детьми? Ожидание этого периода будет самым долгим временем в моей жизни.
— Все в порядке? — спрашивает он.
— Да, — отвечаю быстро. — Как давно Кэти работает у тебя? — спрашиваю, уводя разговор от совершенно бессмысленной темы. Он все равно никогда не признается.
— Почти десять лет.
— Она тебя любит.
— Да, — тихо говорит он, и я знаю, что он чувствует то же самое к Кэти. По его собственному признанию, он не может жить без нее.
— Она знает о «Поместье»? Ай!
— Детка, прости! — О, в его голосе страх. Его губы оказываются на моей спине, чтобы поцелуями загладить вину. — Прости, прости.
— Все нормально. Я в порядке. Не выпрыгивай из штанов. — Чувствую, как он чуть приподнимается, а затем следует короткое, резкое касание его ладони по заднице.— Эй!
— Не умничай, — предупреждает он и водит ладонью по ягодице.
— Ну? — напираю я.
— Что «ну»?
— Кэти. Она знает о «Поместье»? — Чувствую, как немного крема попадает на ягодицу, а затем Джесси втирает его в место удара.
— Да, знает. Ава, это не какое-то тайное общество. Никаких шпионских игр. Готово. Вставай.
— Ты держал это в секрете от меня, — бормочу возмущенно, присаживаясь на край кровати.
— Потому что сильно и быстро влюблялся в тебя, и меня до смерти пугала мысль, что ты убежишь от меня, если узнаешь. — Одна бровь

обвиняюще выгибается, и я знаю, что будет дальше. — Что ты и сделала, — заканчивает он.
— Меня это немного шокировало, — пытаюсь защититься.
Последующие события после того, как я узнала правду о «Поместье», до сих пор заставляют меня содрогаться, и я хочу отметить, что потом я к нему вернулась. И сбежать меня заставила именно выпивка.
— Я знала, что у тебя есть опыт, но не ожидала, что набирался ты его, владея секс-клубом, услугами которого сам чрезмерно пользовался. — Мне не нравится это напоминание.
— Эй! — Он приближается ко мне и, целуя в губы, опускает на кровать.
— Давай не будем снова возвращаться к старым новостям. Сейчас есть только мы, и завтра, и послезавтра, и до конца наших дней.
— Хорошо. Поцелуй меня. — Я ухмыляюсь.
— Извини. У кого власть? — Уголки его губ подергиваются, когда он переводит взгляд с моих глаз на губы.
— У тебя.
— Хорошая девочка.
Он накрывает губами мой рот, давая именно то, что я хочу, но отстраняется слишком быстро. Я выражаю досаду громким ворчанием, и он прищуривается, глядя на меня.
— Я тебя игнорирую. Надень новое кремовое платье. — Он поднимается, оставляя меня принимать душ и собираться к ужину.

захожу на кухню, чувствуя себя совершенно особенной в новом кремовом платье с узким золотистым поясом и в новых кремовых туфлях на шпильке. Волосы распущены по спине, макияж легкий. Я резко останавливаюсь, когда вижу Джесси. Он разговаривает по телефону, внимательно слушая, и выглядит аппетитно в темно-синем костюме и бледно-розовой рубашке. Мой блуждающий взгляд пробегает от его коричневых ботинок, вверх по длинным, стройным ногам, минуя твердую, идеально подтянутую грудь и к чисто выбритому, убийственно красивому лицу. Оно сердитое.

Хмуро смотрю на него, и его взгляд смягчается, он садится на стул и похлопывает себя по бедру. Я подхожу и сажусь к нему на колени, роясь в сумочке в поисках блеска. На вдохе Джесси утыкается лицом мне в волосы, обвивает рукой талию, притягивая меня ближе.
— Итак, что, кроме этого, ты можешь сказать? — говорит он без особой вежливости.
поворачиваюсь и вопросительно смотрю на него, проводя кисточкой с блеском по губам. Он игнорирует мое очевидное любопытство и легко целует в щеку.
— Чертовски удобно, что другая камера сломана, — коротко говорит он.
— Ты проверил запись, сделанную снаружи бара?
О нет!
Джесси делает глубокий вдох, чтобы расслабиться. Я сжимаю его бедро, и он смотрит на меня, затем целует в лоб.
— Хорошо, дай знать, если что-то найдешь. — Он бросает телефон на столешницу, и тот скользит на добрых несколько футов. — Это гребаная шутка,

— бормочет он.
— Думаешь, на записи был Микаэль, да?
— Да.
Не знаю, почему я чувствую себя шокированной, я знала, что он так думал, но подтверждение заставляет меня нервничать еще больше.
— Полагаешь, это Микаэль накачал меня наркотиками? — выплевываю вопрос.
— Не знаю, Ава, — говорит он совершенно опустошенно.
— Немного притянуто за уши, не находишь?
— Он ненавидит меня, Ава. Он знает, что ты — моя ахиллесова пята. Он так долго этого ждал.
Я встаю, поворачиваясь к нему лицом.
— Может, нам стоит обратиться в полицию? — Беспокойство Джесси сейчас очень меня волнует.

— Нет. — Он качает головой. — Я разбираюсь с этим.
— Хорошо, — говорю тихо. Не собираюсь спорить с ним по этому поводу.
Он вздыхает.
— Мне следовало бы тебя оставить. Если бы я мог это вынести, я бы так и сделал.
— Что? — Я отшатываюсь, чувствуя панику от того, что он мог даже предположить такое.
— Я насолил многим людям, Ава.
— Замолчи! — Я злюсь. — Не говори таких вещей.
— Ава, выпивка, женщины...
— Я сказала, не надо! — кричу я.— Не нужно мне напоминать, что с тех пор, как мы встретились, у тебя были другие женщины. — Сейчас я очень злюсь.
— Прости. Хотел бы я изменить все, кроме тебя. Ты — единственная правильная вещь в моей жизни, и даже здесь я все делаю неправильно. — Он опускает голову.
меня на глаза наворачиваются слезы. Я знаю, что он раскаивается, и знаю, что сожалеет. Черт возьми, я знаю это. Хватаю его за подбородок и поднимаю лицо к своему.
— Не надо, — говорю с напором.
Он вздыхает, окидывая меня взглядом.
— Не знаю, что я сделал, чтобы заслужить тебя.
— Напомнил мне.
Он мягко улыбается, затем игриво прищуривается, глядя на меня.
— Мне нравится твое платье. — Его рука скользит вверх по внутренней стороне моего бедра и по шву трусиков.
— Мне тоже нравится мое платье. — Черт, я снова задыхаюсь. Моя сумочка падает на кухонный пол, и я хватаю его за лацканы пиджака.

Он вынимает палец и подносит его к моему рту, растирая влагу прямо по накрашенным губам.
— Я очень счастливый человек. — Он притягивает меня к себе на колени
наклоняет назад, прижимаясь к моим губам в долгом, продолжительном, чувственном поцелуе. Когда он получает то, что хочет, отстраняется и одаривает улыбкой, предназначенной только для меня.
отвечаю тем же, проведя большим пальцем по его полной нижней губе.
— Этот цвет тебе не идет. — Я стираю нюдовый липкий блеск/влагу.
— Нет? — Он надувает губы, а я смеюсь. Он ставит меня на ноги, прежде чем схватить пульт управления звуковой системой. — Я хочу потанцевать с тобой.
— Да?
— Да.
улыбаюсь, когда «Pumped up Kicks» группы Foster the People очень громко звучит из динамиков. О, он и правда очень хочет танцевать. Я прижимаюсь к его груди, его ладонь ложится мне на поясницу, а свободная рука сжимает мою руку. Опустив другую руку ему на плечо, с улыбкой смотрю на него снизу вверх.
— Ты делаешь меня очень счастливой.
Его глаза мерцают, уголок пухлых губ приподнимается в ухмылке.
— Детка, я собираюсь сделать тебя счастливой на всю оставшуюся жизнь. Давай потанцуем.
Он начинает отступать назад из кухни, и как только мы оказываемся в огромном открытом пространстве пентхауса, меня тут же подхватывают и ставят обратно, прежде чем он начинает вести меня по комнате. Я смеюсь, глядя в его сияющие зеленые омуты удовольствия, пока лавирую между мебелью, кружусь, а Джесси улыбается мне сверху вниз. Меня ведут из одного конца пентхауса в другой, на террасу, вокруг, и обратно внутрь.
— Что это за танец? — спрашиваю я, когда мы снова кружим вокруг дивана.
— Не знаю. Полагаю, нечто среднее между вальсом и квик степ. — Он ухмыляется мне, пока я продолжаю следовать его примеру. Его глаза выглядят

так, словно могут лопнуть от счастья. — Кажется, мне нравится это так же сильно, как и то, когда я нахожусь внутри тебя.
— Правда? — спрашиваю я, совершенно шокированная.
— Нет. — Он хмурится. — Это, наверное, самая глупая вещь, которую я когда-либо говорил.
Смеясь, откидываю голову назад, и Джесси наклоняется, прижимаясь губами к моему горлу, когда ведет меня обратно на кухню. Он поднимает меня, прижимая к своему телу, мои ноги обвиваются вокруг его тугих бедер, руки пробираются в его волосы. Я удерживаю его взгляд, и он прекращает двигаться, внимательно изучая меня, прежде чем осторожно усадить на столешницу.
Джесси обхватывает ладонями мои щеки, его пристальный взгляд проникает в мои глаза. Ему не нужно ничего говорить, я и так знаю, что он скажет. Как будто он хочет продемонстрировать, насколько хорош в своем новообретенном таланте. Сейчас он разговаривает со мной.
Большими пальцами он гладит мою кожу.
— Ава, у кого власть?
закатываю глаза.
— У тебя.
— Ты ошибаешься.
— Ошибаюсь? — выпаливаю я. Власть у него. Он совершенно ясно дал это понять.
— Да. — Он улыбается, а я хмурюсь. — Детка, ты — единственная, у кого есть власть.
— Но ты всегда настаиваешь, что власть принадлежит тебе.
Он пожимает плечами.
— Мне нравится, как ты ласкаешь мое эго.
начинаю смеяться.
— Ты что, шутишь?
— Нет.

перестаю смеяться, когда он не присоединяется ко мне в моем веселье, хотя это чертовски забавно. Власть, определенно, у него. Что с ним такое?
Своими потрясающими глазами он прожигает во мне дыры.
— Ава, я обладаю властью над твоим телом. Когда эти прекрасные глаза полны вожделения ко мне, вот тогда я обладаю властью. — Он отпускает мои щеки и скользит ладонями вверх по внутренней стороне моих бедер.
напрягаюсь, мой рот приоткрывается, руки взлетают вверх, сжимая его пиджак в кулаках.
Он улыбается, наклоняясь и нежно прикасаясь ко мне губами.
— Видишь, — шепчет он, убирая руки с моих бедер и освобождая пиджак от моей хватки. — Власть снова у тебя.
Я изучаю его с полуулыбкой, полностью понимая.
— Вот почему ты трахаешь меня до потери сознания, устраиваешь обратный отсчет и требуешь, чтобы я целовала тебя, когда злюсь.
Он улыбается.
— Следи за языком.
— Ты полностью раскрыл себя. Я никогда больше не позволю тебе к себе прикоснуться!
Он смеется, очень сильно. Его грудь расширяется, и он откидывает голову назад. Думаю, я уже знала это. Вот почему я убегаю в начале обратного отсчета. Я знаю, на что он способен, добравшись до меня. Он снова опускает голову, изучая мое лицо.
— Ну что же, мистер Уорд. Учитывая, сколько мы занимаемся сексом, я бы сказала, что в этих отношениях вы — главный акционер власти.
ухмыляюсь, когда он снова начинает смеяться. Чудесное зрелище: бледные линии в его зеленой радужке заставляют глаза сверкать.
— Детка, секса нам будет всегда мало.
— Тогда это делает тебя очень могущественным человеком.
— О Господи, Ава. — Он отводит мои волосы с лица и обхватывает ладонями щеки. — Я так чертовски сильно тебя люблю. Поцелуй меня.

— Чувствуешь слабость?
Он наклоняется ко мне.
— Да. — Джесси нежно касается моих губ, и я потакаю ему, отдавая контроль, которого он жаждет, позволяя его языку насыщать мои чувства, когда он стонет мне в рот и вытягивает из меня всю силу.
— Так лучше? — спрашиваю я у его губ.
— Намного. Идем, леди, у нас свидание. — Он ставит меня на ноги, выключает музыку и поднимает с пола мой клатч. — Готова?
— О, дай я покажу тебе сообщение. — Беру сумочку и достаю телефон. Я почти о нем забыла.
— Какое сообщение? — спрашивает он, нахмурившись. Он явно тоже забыл.
— То, что было отправлено с телефона Джона.
нервно бьющимся сердцем просматриваю телефон. Вот он. Тот момент, когда я сниму груз с души. Здесь все четко и ясно, так что Джесси вряд ли сможет с этим поспорить. Джон бы такого не сделал.
— Вот.
протягиваю ему телефон, и он берет его. Хмурая морщинка наползает на лоб, когда он читает сообщение, задумчивый взгляд омрачает его черты. Его глаза скользят к моим и снова возвращаются к экрану. Он размышляет.
После того, что кажется вечностью моего напряжения и его взгляда на экран, он начинает легко кивать.
— Я разберусь с этим. — Он бросает телефон на стойку. Он совсем не выглядит счастливым.
немного расслабляюсь, испытывая облегчение. Полагаю, я почти ожидала, что он будет ее защищать или скажет, что это, должно быть, кто-то другой, но кто еще мог это сделать? Мне больше не нужно ничего говорить. Он знает, и я чувствую сильное облегчение.
Мой телефон разражается рингтоном, и, взяв его со стойки, я вижу на экране имя Рут Куинн. Устало вздыхаю и отклоняю вызов. Скоро она позвонит в офис и узнает, что сегодня я не на работе.

— Кто это? — спрашивает Джесси.
— Новый клиент. Новый клиент — заноза в заднице.
Он берет мой телефон и кладет его обратно на стол, затем прижимает меня к груди.
— Сегодня никакой работы. Готова к нашему свиданию?
киваю ему в грудь.
— Да.
Джесси прижимается губами к моей макушке, и отпускает, подавая руку в очень джентльменской манере. Я улыбаюсь, беря его под руку. Он подмигивает и ведет меня из пентхауса к лифту.
Мы отражаемся во всех зеркалах вокруг. Куда бы я ни посмотрела, я вижу его во всей его красоте, и я скольжу рукой ему под пиджак, не желая отпускать. Он смотрит на меня краем глаза.
— Я должен заставить тебя устроить мне извиняющий трах здесь и сейчас, — говорит он низким, тихим голосом.
— Я должна тебе извинение?
— Сама знаешь. — Он снова смотрит вперед, и я нахожу его взгляд в отражении дверей.
— За что? — Быстро пробегаюсь по воспоминаниям на предмет хоть какого-то намека, и прихожу к выводу — в мире Джесси их слишком много. Но сегодня утром я была послушна, а он вел себя вполне разумно.
— Ты должна мне извинение за то, что заставила чертовски долго тебя ждать. — Его лицо абсолютно невозмутимое, а слова полны смысла.
улыбаюсь и прижимаюсь к нему. Мне, вообще-то, не пришлось долго его ждать, если не считать двух дерьмовых отношений. Пока он сражался с многочисленными демонами, я пребывала в блаженном неведении и вела жизнь любой нормальной молодой женщины. Странная мысль.
Дверь лифта открывается, и его рука мягко обнимает меня за плечо, когда мы проходим через фойе «Луссо».
— Клайв. — Джесси кивает Клайву, который резко кивает в ответ, прежде чем продолжить то, чем сосредоточенно занимался за конторкой. Он даже не

поздоровался со мной и не спросил, как я себя чувствую. Я слышала его обеспокоенный голос прошлой ночью, когда Джесси нес меня. Я снова его расстроила?
Мы выходим на прохладный вечерний воздух, и Джесси открывает замки своей машины.
— О, звонила Кейт. Тебе, наверное, стоит ей перезвонить, — говорит он.
— Ты снова ответил на мой телефон? — спрашиваю я, но он лишь отмахивается от моего обвинения.
вздыхаю и открываю сумочку, чтобы достать телефон, но, немного порывшись, не нахожу его.
— Джесси, я оставила телефон в башне.
Он делает длинную, преувеличенную попытку продемонстрировать неудобства, которые я причиняю.
— Вот. — Он отдает ключи. — Поторопись, а то мы опоздаем на ужин.
— Я быстро.
убегаю, возвращаюсь в фойе «Луссо», бросаю хмурый взгляд на Клайва, который все еще меня игнорирует, и нажимаю код лифта. Почему он не на первом этаже? Я с нетерпением жду, когда он вернется вниз, а затем прыгаю внутрь.
выскакиваю до того, как двери полностью открываются, и вставляю ключ в дверь, оставляя его в замке, когда бегу на кухню. И резко останавливаюсь, потрясенно ахнув, при виде двух человек, сидящих на барных стульях, и оба они выглядят очень и очень угрожающе.