Главная страница
Навигация по странице:

  • Автор

  • Редактор

  • Глава 1. 3 июня.

  • Кристина Лорен Немного сумасшедшая


    Скачать 406.5 Kb.
    НазваниеКристина Лорен Немного сумасшедшая
    Дата27.12.2022
    Размер406.5 Kb.
    Формат файлаdoc
    Имя файлаLoren_Kristina_Nemnogo_sumasshedshaya_(LP)_Litmir.net_bid232128_.doc
    ТипДокументы
    #867030
    страница1 из 9
      1   2   3   4   5   6   7   8   9

    Перевод выполнен специально для группы http://vk.com/beautiful_bastard_club

    Кристина Лорен

    Немного сумасшедшая

    вне серии

    Автор: Кристина Лорен

    Оригинальное название: A Little Crazy

    Название на русском: Немного сумасшедшая

    Переводчик: (1-5 главы) Айнура Давлатова,

    (6-10 главы и эпилог) Ирина Сергеевна

    Редактор: Ирина Сергеевна

    Русскоязычная обложка: Ника Метелица

    Оформление: Наталия Павлова
    Любое копирование без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!

    Уважайте чужой труд, пожалуйста!

    Аннотация.

    Он – новый загадочный жилец дома через улицу. Она провела здесь всю свою жизнь. Сможет ли он убедить ее в том, что жизнь – это не место, а то, что ты хранишь в себе?

    Глава 1.
    3 июня.

    Посреди ночи он тихонько заехал в новый дом. Огромный грузовик стоял на обочине, и трое мужчин вносили внутрь коробки и некоторую мебель.

    Она – бодрствующая, как обычно, наблюдала со своей гостиной.

    Грузовик отъехал с громким рычанием, и на улице снова наступила тишина.
    4 июня.

    Родители торопили своих детей в машины, а мужья целовали у дверей своих жен на прощанье. Она сидела на своей веранде, наблюдая за домом через улицу. Сухая голубая краска потрескалась на подоконниках, а трава проросла с тех пор, как предыдущие жильцы – молодая неряшливая пара – переехали.

    Дом пребывал в спокойствии с тех пор, как последняя коробка была собрана, и дверь заперта, вслед вежливо махнув руками и прошептав свои «спасибо».

    Она ожидала увидеть его снова, размышляя, был ли он тем, кто остался или одним из тех двоих, кто уехал в грузовике.

    Голубой дом никогда не был арендован на долгое время. Три месяца, шесть месяцев. Однажды он был арендован почти на год. Соседи начали уставать от периодически новых арендаторов и научились игнорировать тихий дом. Дети проходили мимо дома в Хэллоуин, соседи заимствовали сахар у тех, кто жил двумя дверьми дальше, чем эта, а процессии в честь Четвертого июля (День Независимости Америки) никогда не проводились на этом дворе.

    Но она всегда обращала внимание на этот дом. Она замечала временных жильцов. Общее равнодушие соседей толкало ее к чувству защиты этого дома. У нее было чувство, что дом заслуживает лучшего. Она всегда готовила пирог для новых жильцов, в надежде, что это будет знаком того, что это имеет для нее значение, что они здесь, что кому-то этот дом не безразличен.
    7 июня.

    Асфальт плавился от жары, а воздух ближе к земле был искажен. Она припарковалась и начала разгружать покупки, когда увидела его снова, заметив его в глубине подъездной дорожки, моющего машину, которую она никогда раньше не видела.

    Это была последняя модель Вольво-универсал 8os: заржавевшая и пыльная. Он был прекрасен и без футболки, его руки были покрыты синей, красной и желтой краской. Его волосы были влажными от пота, а шорты промокли от воды из ведра на земле. Ее глаза задержались на его руках, на историях, поведанных на мускулах его предплечий и упругих линий его бицепсов. Его спина была голой, но в черных тату в виде слов вдоль низа спины.

    Он встал и растянулся, поворачиваясь, чтоб размять спину. Их глаза встретились и задержались.

    — Привет, — с улыбкой сказали его губы.

    — Ээм, — промычала она перед тем, как повернуться и зайти в дом со своими сумками.

    8 июня.

    У пирога для него была решетчатая корочка над абрикосами, черникой и разбросанными вишнями. Красочно и прекрасно. Она надеялась, что он не заметит, но также надеялась, что заметит. Ровно удерживая пирог, она босоногая несла его через жаркую улицу. Дойдя до двери, она постучала по знакомому дереву.

    Ноги шлепали по твердому деревянному полу, и волнистые каштановые волосы появились в окне перед тем, как выглянули карие глаза, а затем скрылись снова.

    Прошло некоторое время тишины, а она боялась, что он сможет услышать ее биение сердца. Она также боялась, что он ушел. Дверная ручка повернулась, и перед ней появился он. Чистый, но неряшливый. Красивый, но, к сожалению, одетый. В его ушах были черные кольца, пирсинг в брови в виде маленького колечка, и у него была серебряная вертикальная серьга на нижней губе.

    — Привет. — улыбнулась она, нервничая. — Я принесла тебе пирог.

    Он оторвался от ее взгляда и взглянул на ее руки.

    — Для меня? — спросил он, улыбаясь.

    Она кивнула, глядя на синие и красные чернила на его шее.

    — Это то, что я делаю, когда кто-то заезжает в этот дом.

    Его лицо осознало это, и что-то похожее на разочарование и волнение смешалось в чертах его лица. На секунду его губы сжались, возможно, из-за осознания того, что другие губы пробовали пироги, которые она готовила только для них. Она надеялась, судя по тому, как зажглись его глаза, это означало, что он предположил правильно, что она вот так смешивала цвета только для него.

    — Я немного посумасшествовала с твоим, — заявила она, указывая на пирог. Она подпрыгивала на своих ступнях на горячей веранде, имея потребность уйти, но желая остаться. Он взял посуду, и уголки его губ приподнялись в широкой улыбке. — Мне нравится немного сумасшествия.

    Она посмеялась и повернулась уйти, быстро помахав ему.

    — Пока, красочный сосед.

    — Пока, немного сумасшедшая соседка, — пробормотал он.

    Она чувствовала его взгляд на себе весь путь обратно через улицу.
    9 июня.

    Его свет был включен, когда она проснулась в 2 часа ночи, ей было жарко, и она никак не могла найти комфорт в этом большом доме. Равномерные удары доносились изнутри его дома через плотный воздух, звук его пальцев по барабану. Она уселась на своих качелях на веранде, попивая воду, и представляла его, кушающего ее пирог посреди ночи.
    ***
    Она вылезла с кровати и, надев на себя футболку, потопала к двери за газетой. Над газетой Times лежал маленький листок, сложенный в четыре.

    Нагнувшись за ним, она улыбнулась. Там был нарисован человечек, улыбающийся и поглаживающий свой животик. Она засмеялась, заходя внутрь.

    Остаток дня она провела за работой в офисе с мыслями о мужчине через улицу. Малейший звук снаружи заставил ее побежать на кухню подсмотреть в окно.

    Оттуда, если она немного пригнется, у нее был отличный вид на его маленький голубой дом. Она просматривала двор в поисках звука, уже готовясь снова разочароваться, когда она заметила движение у забора.

    Он прошел вокруг высокого дуба впереди дома с ящиком инструментов в руках и остановился у одного из маленьких передних окон. Снова без футболки.

    Она наблюдала, как он нагнулся и сфокусировался на своем деле, совсем не подозревая о ее шпионстве. Мускулы на его спине сгибались и выгибались, когда он, наконец, заставил старое окно открыться. Ее глаза прошлись вниз по его торсу в то время, как он двинулся дальше по длине дома, а она пыталась разобрать красочные знаки, что начинались вдоль его ребер и исчезали за резинкой его шорт. Он так отличался от всех, кого она знала раньше, и все же за те несколько минут, что они провели вместе, она чувствовала необъяснимый комфорт и значимость.

    Неохотно она отошла от стойки, вздохнула и посмотрела на часы. Она открыла холодильник и на автомате начала изымать ингредиенты, чтоб приготовить ужин, остановившись с улыбкой, когда через улицу донесся звук газонокосилки.

    Час спустя у нее в руках был горячий противень с лазаньей, когда она поняла, что делает. Не осознавая этого, она наготовила еды на двоих и была в процессе заворачивания стеклянной посуды в фольгу, и, готовясь перейти улицу и оставить одну порцию на его крыльце. Перед тем, как она могла дважды подумать о своих действиях, она ступила на улицу под закатывающее солнце.

    Слышались голоса играющих детей. Воздух был плотный, но уже прохладнее, смешанный с запахом свежескошенной травы и семейных барбекю.

    Она была удивлена заметным преображением старого дома. Пропала стена высоких сорняков, которые прорастали вокруг старого столба с ящиком для почты, на заросшей лужайке, которую она наблюдала со своего оконного сидения в спальне. Теперь трава была коротко отстрижена в крестообразном узоре. Клумбы были пустые, но без сорняков, а когда-то запущенные окна, слетевшие со сломанных ставней, теперь величественно были окрашены свежей голубой краской.

    Тишина встретила ее, когда она перебежала тропинку, удерживая горячий противень в руках. Она поставила посудину вниз и повернулась, быстро спеша обратно к своему дому. Одинокий фиолетовый цветок, спасшийся от сплетенной массы отросших сорняков задержал ее взгляд, пока она бежала. Это удивило ее, что такой, казалось бы, вызывающий маленький цветок принадлежал этому месту. Сильный, необычный и экзотический в таком обычном пейзаже.

    На следующее утро она вышла на веранду за газетой, и снова приятно удивленная, найдя кое-что, ожидающее ее там. В ее чистой посуде лежал другой сложенный белый сверток. Она нагнулась, раскрыла его и громко засмеялась, рукой прикрыла рот, как только звук эхом прозвучал в тихое утро. На бумаге были начирканы две фигурки, которые вместе кушали.

    Она подняла глаза и встретилась с его широкой улыбкой с переднего окна его дома. Она тут же посмотрела вниз, краснея, а когда снова взглянула на него, он поприветствовал ее взмахом руки. Она быстро ответила ему тем же и вернулась в дом, уже планируя их ужин.


    Глава 2
    Она не была до конца уверенной, во что она себя втягивает. Ее тело двигалось бессознательно, отдельно от мозга, и ее стук в дверь прозвучал громче, чем обычно, несмотря на то, что ее рука ощущалась слабой от предвкушения.

    Звук босых ступней, топающих к двери, ухудшили ее нервы, и она, спотыкаясь, сделала шаг назад, когда дверь распахнулась, он стоял перед ней, красивый и ухмыляющийся.

    — Давай входи, немного сумасшедшая соседка. — Он сделал широкий жест рукой перед тем, как заметил, что она споткнулась. — Ты в порядке? Я тебя напугал?

    — Нет. — Но все равно нервно посмеялась.

    — Что ж, я не собирался открывать дверь так внезапно, — подразнил он, указывая ей войти внутрь.

    — Точно. Дай девушке хотя бы 10 секунд, чтоб привыкнуть.

    — Видишь? — Он улыбнулся, мотая головой. — Это то, в чем я всегда неудачник. Я не знаю правил.

    Она огляделась вокруг и забыла, что собиралась сказать в ответ. Он уже начал распаковываться, и дом был в полном беспорядке. Там едва ли была какая-то мебель: диван в гостиной, маленький кофейный столик, несколько корзин с книгами. Большая часть пола была заставлена барабанами. Множество и множество барабанов.

    — Уау, — пробормотала она. — У тебя много барабанов. — Она прикусила губу и внутренне вздохнула.

    — Да, и большинство из них я не видел вот уже три года. Я надеюсь, это не слишком громко для соседей, но блин, я соскучился по ним. — Он тоскливо посмотрел на ряд высоких узких барабанов напротив стены в комнате, которая походила на столовую, а затем снова вернулся в реальность, дотягиваясь рукой до сумки с едой, которую она держала. — Давай я возьму это.

    Она отдала ему сумку, и он двинулся в столовую, позволив ее пальчикам бродить по разным поверхностям барабанов из древесины, стекла и металла. У некоторых были колокольчики, струны и ключики. Некоторые были покрыты шкурой, другие – волокном. Он вернулся с кухни и смотрел, как она взяла барабан в виде кубка и провела пальцами по стежку.

    — Это – Джембе, — сказал он, подходя к ней и предлагая немного вина.

    — Откуда он? — Она положила барабан вниз рядом с его копией и взяла бокал, сделав огромный глоток и умоляя свое тело расслабиться.

    Он почесал затылок и задумался.

    — Ну, сейчас их можно найти почти в любом месте. Они используются во всех жанрах музыки. Но я достал их в Африке.

    — Ты был в Африке? — спросила она, не уверенная, почему так удивлена. Если бы ей пришлось догадаться, она бы сказала, что он побывал во многих местах.

    Он кивнул в свой бокал.

    — Ага.

    Она подошла к паре огромных барабанов, похожих на винные бочонки. «А это что?»

    Он глотнул и последовал за ней, пробегая рукой по аккуратной верхней части барабана.

    — Вот эти два – Таико. Этот, — он провел рукой по длинному из них, — Нагадо-даико. Второй – Санчоушайм-даико.

    — Дай угадаю… Япония?

    — Да, Япония, — сказал он, улыбнувшись ей в ответ и слегка выпятив губы. — И я Дрю. Красочный сосед Дрю. — Его глаза были расслабленными и привычными, и ей казалось трудным отвести от него взгляд.

    — С Соединенных Штатов? — спросила она. У него не было очевидного акцента, но он и не звучал, как американец. Его слова были слабой мелодией, спокойные концы и мягкие гласные.

    — Хм, думаю да. — Он пожал плечами. — Родился за границей, временами рос здесь.

    — И барабанил по всему миру, как я понимаю.

    Дрю кивнул.

    — Стараюсь. — Его неясные ответы не вызывали дальнейших расспросов, но когда она думала о них, они также не казались ей достаточно информированными. Он наклонился вперед и одарил ее игриво строгим взглядом. — Могу я услышать твое имя? Я буду счастлив продолжать называть тебя немного сумасшедшей соседкой, если тебе нравится.

    Она засмеялась, почти поперхнувшись от глотка вина.

    — Нора. Меня зовут Нора.
    ***
    Они прошлись вокруг столовой, разговаривая о его инструментах. Он, казалось, был заинтригован тем, что она была так заинтересована, а она никак не могла насытиться его голосом, его тихим легким смехом и его заразительным энтузиазмом.

    Они закончили свое маленькое кругообращение, и она взглянула на дверь кухни.

    — Мне следует подготовить ужин?

    Дрю замер, и ее сердце тревожно стукнуло. Разве она не правильно поняла его рисунок?

    — О, мой Бог, сумасшедшая соседка. Я пригласил тебя и даже не приготовил для тебя.

    Расслабившись, она засмеялась.

    — Я люблю готовить и редко делаю это в последнее время. Это выйдет компромиссным сотрудничеством.

    Она пошла на кухню и начала выгружать еду. Не имея представления, с каким оборудованием столкнется, она решила остановиться на еде, которую не нужно готовить, сендвичах с курицей и салате с огурцами.

    — И впрямь. — Он вздохнул, расслабившись. — Я с удовольствием приготовлю тебе ужин теоретически, но я безнадежен на кухне. Я, возможно, смог бы поджечь воду.

    Нора взглянула на него через плечо, прекращая свои поиски посуды, и засмеялась.

    — Если бы ты смог это сделать, ты был бы гением в области науки.

    — Я тоже так думаю. Прости, я еще не полностью распаковался, — сказал он, указывая на коробки, сложенные в углу. — Есть что-то, с чем я могу помочь?

    — Тут не много, что делать, — она завершила, раскладывая еду на бумажные тарелки, которые она прихватила с собой. — Хотя ты можешь рассказать мне рассказ. Не может быть, что ты заполучил так много барабанов и не приобрел пары историй в процессе.

    — Хм, это правда. — пробормотал он. Он взял тарелки и пошел в гостиную, положив блюда на кофейный столик. Он сел на пол и взглянул вверх, поморщившись. — Так в порядке? У меня действительно не так много мебели.

    — Нормально. — улыбнулась она, присаживаясь напротив него и в ожидании глядя на него.

    — Рассказ? — Он рассеянно почесал щеку, а ее глаза упали на пирсинг под его пухлой губой. Он смотрел, как она на него глядела, и улыбнулся.

    Нора, моргнув, взглянула в его глаза.

    — Рассказ.

    И на этом их ужин начался. Тихо, удобно и с их взглядами друг на друге почти на время.

    Первый рассказ, что поведал ей Дрю, был про поездку в Гану, когда ему было 20, и путешествовал он с африканской музыкальной группой с колледжа. Он ходил по магазинам со своим лучшим другом в поисках легкой одежды, не заморачиваясь по поводу местных обычаев в одежде. Когда он прибыл с чемоданом, полным шорт, семья, что встречала его, дразнила его, что будут держать его в стороне от стола для мужчин, и ему следует сесть с мальчиками.

    — Это вполне подходило для меня, — смеялся он, наливая им обоим больше вина. — Я сидел с мальчиками, и за четыре часа я научился у них играть на барабанах лучше, чем кто-либо за всю поездку. Я сказал хозяину и отцу семьи, что в следующий раз, даже если я вернусь, когда мне будет 50 лет, я не привезу с собой ничего кроме шорт.

    Нора смеялась вместе с ним, легко представляя его сидящим на открытой веранде с некоторыми мальчиками, с барабанами на коленях в то время, как они обучают Дрю, как играть на инструменте этой местности.

    — Ты возвращался туда?

    — Не в Гану, — сказал он, отведя взгляд в сторону. — Но я возвращался на континент несколько раз.

    Она покончила со своим сэндвичем и облокотилась назад на свои ладошки.

    — Представляю, как много величественной музыки ты познал там.

    Он взглянул сквозь нее, намного дальше, а затем его глаза снова встретились с ее. Ее тело внезапно показалось ей тяжелым, как если бы у нее был один из тех моментов, который бы она запомнила на всю жизнь, это точно было бы это. Она чувствовала спокойствие от вина, но заводилась от того, как он смотрел на нее.

    Она начала подниматься. — Наверное, я должна вернуться домой. Завтра у меня тяжелый день.

    — У меня тоже, — вздохнул он. — Я собираюсь начать покраску дома.

    — Серьезно?

    Он оглядел ее взволнованное выражение лица.

    — Ты действительно любишь этот дом.

    — Люблю, — сказала она в защиту. — Это славный дом. Люди, которые жили здесь, всегда были такими милыми, но никто не замечал жильцов потому, что они не состояли в школьном комитете или не тренировали детские команды.

    Он засмеялся, качая головой.

    — Я думаю, этому дому нужен такой защитник, как ты.

    Она улыбнулась, укладывая остатки еды в его холодильник, хоть он и протестовал.

    — Тебе понадобится еда, когда завтра ты будешь красить дом, — заверила она, подмигнув. — Это действительно для благополучия дома, что я оставляю тебе еду.

    — Ох, что ж в этом случае, я не могу отказаться. Я знаю, насколько вы двое без ума друг от друга. — Она почувствовала его руку, слегка сжавшую ее, когда она взяла свою сумку. — Спасибо за ужин, Нора. Добро пожаловать в мой дом когда угодно.

    Задумавшись, она выглянула из кухонного окна.

    — Если хочешь, я могу принести ужин завтра. В смысле, наверное, ты будешь немного уставшим…

    — Я буду только рад, — сказал он, медленно отпуская ее руку. — В семь?

    — В семь.

      1   2   3   4   5   6   7   8   9


    написать администратору сайта