Кумран и Христос (полное) А.В.Владимиров 2015. Кумран и Христос

• Название: Кумран и Христос
• Анкор: Кумран и Христос (полное) А.В.Владимиров 2015.doc
• Дата: 09.05.2018
• Размер: 7.56 Mb.
• Имя файла: Кумран и Христос (полное) А.В.Владимиров 2015.doc
• Тип: Книга; #19039
• страница: 51 из 70

Глава X. Характер Кумранской общины

За пятьдесят лет изучения кумранских свитков ученые до сих пор не пришли к единодушному мнению относительно того, что же из себя представляла Кумранская община. Помимо значительно отличающихся идеологических установок самих исследователей (среди них есть не только атеисты, но и следующие или сочувствующие христианству, иудаизму и т.д.), трудность интерпретации найденных текстов заключается в первую очередь в их очевидной неоднородности. Общепризнанно, что обнаруженные тексты представляли собою довольно разностороннюю библиотеку, которая неизвестными лицами (не обязательно кумранитами) была спрятана до лучших времен. Тексты написаны в разное время (в среднем в интервале одного века, а по отдельным рукописям – трех веков), многие из них являются копиями и, поскольку найдены они были в разных пещерах в радиусе десятка километров, а часть из них была принесена бедуинами вообще неизвестно откуда, то нет никакой уверенности в том, что первоначально они принадлежали одному владельцу (одной Общине), а не нескольким конгрегациям. Анализ монет, найденных на предполагаемом месте обитания общины, показал, что между двумя периодами их активного использования существует разрыв длинною в жизнь одного поколения. Из «Дамасского документа» следует, что был и третий период в жизни предполагаемых общинников: двадцать лет до прихода Учителя Праведности. Кроме этого, многие исследователи считают, что внутри Общины, еще при жизни Учителя Праведности произошел раскол. Иными словами, случилось нечто подобное тому, что сделал Девадатта, уведя часть монахов ¹¹⁹⁸ Гаутамы Будды в созданную им альтернативную общину, внешне похожую на общину Будды, но по духу глубоко ей антагонистичную. Не исключено, что после ухода Праведного Учителя из Общины его последователи были вытеснены из общины и образовали отдельное поселение (поселения), тогда как в базовом лагере (Хирбет Кумран) возобладали доктринеры, далекие от духовного вúдения.

Однако упомянутые особенности обнаруженных свитков кумранской библиотеки (библиотек) не позволяют утверждать, что какая-то одна гипотетическая Кумранская община на протяжении двух с половиной веков представляла собою однородное объединение, идеологию которого выражала вся найденная совокупность текстов. Например, гностические тексты из Наг-Хаммади некоторыми учеными были квалифицированы как литература, хранившаяся христианским монастырем в качестве образцов ересей. Действительно, апокриф «Евангелия Иоанна» трудно соединить в доктринальное целое с любым из канонических Евангелий, особенно синоптических ¹¹⁹⁹. Но поразительная неоднородность обнаруживается и в текстах кумранских свитков. Так, очевидное идеологическое несоответствие обнаруживается между «Благодарственными гимнами», первой половины «Дамасского документа», – с одной стороны, и, «Уставом», частью, близкой «Уставу» из второй половиной «Дамасского документа» и «Войной сынов Света против сынов Тьмы», – с другой.

Противостояние между идеологическими установками элохистов и яхвистов, рассмотренное нами ранее, в чистом виде в реальной жизни выявить не так просто. Очень часто последователи противоположных доктрин со временем перенимают друг от друга образы, ритуалы, терминологию, хотя дух обоих направлений остаётся диаметрально разным. Текст «Войны сынов», выражающий идею ненависти к нееврейским народам, идею уничтожения всех инородцев и царствование на планете исключительно израильтян, заставил многих исследователей утверждать, что подобная идеология по духу совершенно противоположна ессеям. Мы бы добавили, что подобная идеология противоположна идеологии ессеев прежде всего пифагорейского типа ¹²⁰⁰, к которым мы относим последователей Учителя Праведности, но зато вполне могла поддерживаться какой-либо другой, националистическо-яхвистской партией. Ряд ученых, внося очередной сумбур в и так запутанную историю Кумранской общины, заявляют, что кумраниты ввиду их милитаристской направленности не могут считаться ессеями. Действительно, трудно при чтении строк, которые мы приведем далее (Война, 1Q M I.1-2; I.5-7; I.11-12; II. 5-9; IX. 6-9; XII.9-15; XV. 1-2; XVI. 1; XVII. 5-8), считать их приемлемыми для последователей Учителя Праведности, относить последних к сторонникам пифагорейско-Платоновского гнозиса с присущей им по сути буддийской ¹²⁰¹ проповедью мира, любви, терпимости и равенства наций.
Чтобы понять, чем отличался в представлениях древних племенной Покровитель-бог от Всевышнего Бога, необходимо обратить внимание на значение используемых в тексте Писания слов «народ», «племя» в связи с понятиями «Элохим» и «Яхве». Отметим, что для трех разных еврейских слов םיוג, םע и םאל в русском переводе Библии используются одно и то же слово «народ» и реже «племя», причем оба слова произвольно взаимозаменяются всякий раз, когда этого требует благозвучие чтения. Конечно, если бы текст имел в виду Всевышнего Бога, для Которого все люди одинаково дóроги, тогда наименование народы, племена и пр. действительно могли бы оказаться синонимами, т.е. означали бы человечество как таковое.

Но в Ветхом Завете нет такой нравственно-философской категории, как «человечество» (субъект истории, выделяющийся среди природы общей судьбой и общей ответственностью). Другими словами, в Ветхом Завете (за исключением быть может аллегорических частей глав Книги Бытия и Книги Иова, трактование которых бывают весьма разным) не рассматриваются отношения между Богом и обладателем этой затерянной в космосе планеты – земным человечеством. Только в “политеистических”, как их называют, или в нарурфилоософских системах, например, в индуизме, издревна существовала идея, что весь мир – это единый организм. Из древнеиндийского мифа обыватель узнавал, что мир представлял собою человека-гиганта (Космос), головою которого был Сатурн, сердцем – Солнце и т.д. В других случаях Земля аллегорически представлялась как одно животное, у которого человечество – это его ум, растения – волосы, скалы – кости, почва – мышцы.

В Библии – все иначе. С момента появления на Земле (во Вселенной?) Авраама, весь проявленный мир начинает вращаться вокруг эпицентра мироздания – «богоизбранного народа». «Умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря» (Быт. 22:17) – обещает Иегова Аврааму, сравнивая народ Авраама со Вселенной. О таком гипертрофированном превозношении отдельного племени в противовес остальным народам не знали ни индийская, ни египетская, ни шумерская, ни древнегреческая доктрины. Жрецы древних народов превозносили, конечно, свои народы над другими и также ревностно следили за «чистотою крови» нации. Но ни одна из древних культур доктринально не обосновывала своих притязаний на монопольное обладание всем мировым или земным пространством. Поскольку по представлениям древних окружающий мир подчинялся закону гармонии, был отражением гармонии неба, то и на земле должен был строиться аналогичный порядок, характеризующийся, выражаясь современным языком – многополярностью, но никак не однополярным яхвистским единообразием. Над территориями и народами, согласно этим представлениям, возвышались соответствующие Планетарные Управители, сводимые в конечном счете к Духам Семи планет. Чрезмерное превалирование одного народа (одного Планетарного Управителя) в ущерб остальным народам, такое положение для общего тела человечества – как любая чрезмерность – мыслилось злом, опасным заболеванием. Ведь на Востоке с болезнью связывается прежде всего отклонение от равновесия. Много «холода» или много «жара» – считается одинаково опасным. Отсюда – общеизвестная мудрая политика Восточных монархов, благодаря которой великие империи процветали тысячелетия.

Но надо сказать, что все это – для осмысления мудрецов. Сегодня неизвестны массовые религии древности, в которых вера не в теории, а на практике предполагала бы Одного Всевышнего. Для такого представления необходимо иметь философский склад ума и расширенное сознание, которыми большинство населения в известных нам культурах, конечно, не обладало. Что бы ни думали когда-то по этому поводу мудрецы среди индусов, египтян, персов, греков, халдеев или евреев, в их народах, – в обозримый сегодня период истории, всегда процветал политеизм и поклонение национальным (племенным) богам. Как мы установили ранее, не являлись здесь исключением и евреи.

Тем не менее, принятое на Востоке представление об истории как о циклическом (круговом, или спиральном) движении поздними яхвистами было спрямлено в умозрительную линию. На этой «линии», от первого обрезания и до обещанного «обетования», был помещен один «избранный» народ; прочие же народы в этой планетарной истории – оказались излишними. Церковные идеологи, принявшие ветхозаветную догму, отличились только тем, что вознамерились, потеснив иудеев, затащить (насильно) на эту узкую шаткую дорожку все остальное человечество. Навязываемая сегодня планете идея «однополярного мира» проистекает именно отсюда.

Но таковы были представления именно позднего яхвизма. Последователи Ездры, яхвисты, вынесшие свои знания из Вавилона, еще должны были помнить о многомерности мироздания, космоса и человеческого общества. Поэтому, зная о божественной иерархии, они, тем не менее, для себя решили отхватить больше полагающегося: они решили вознести культ своего национального божества (а вместе с этим и самих себя), а для этого прибегли к разжиганию у соплеменников черного огня презрения и ненависти к чужим богам и к поклоняющимся им народам. При этом именем Моисея, его идеей Единого Всевышнего оправдывались самые дикие яхвистские постулаты. Печально, что отцы церкви этот псевдо-монотеизм Ветхого Завета приняли за чистую монету, усвоив одновременно по отношению к иным верованиям неевангельский дух братского добротолюбия, а яхвистский дух осуждения и проклятий.

Когда бы впервые ни появился яхвизм, задолго ли до Моисея, или же только после Ездры, однако спустя один-два века после изгания самаритянских женщин из Иерусалима освященное жрецами чувство национальной исключительности глубоко въелось в сознание иудеев, так что этой тяжкой болезнью оказались затронуты, кажется, даже мудрецы и пророки. Возможно, когда иное мнение о природе и судьбе евреев, отличное от яхвистского, среди евреев уже стало рассматриваться святотатством и предательством нации, мыслители, не рискуя затрагивать истоки «веры отцов», вынуждены были развивать свои мировоззренческие системы с постоянным оглядом (а затем и по привычке) на эту де израильскую «исключительность» (например, Филон Александрийский).

Всё это позволяет лучше понять, чéм для Иудеи стало прозвучавшее как гром среди ясного неба Слово Христа о Едином Боге-Отце, с одной стороны, и человеческом братстве, с другой. Это было, поистине – преступление по отношению к «вере предков».
Итак, в яхвистской версии Ветхого Завета всё повествование вращается вокруг одного единственного стержня – отношений между «богоизбранным народом» и Яхве. Между ними – Завет, обрезание, надежды на исключительное Спасение и пр. и пр. Ни христианам, ни эллинам, ни кому бы то иному здесь делать было нечего. Особенностью еврейского текста Библии является редкое упоминание рядом со словом Яхве таких самоназваний, как «евреи», «иудеи» ¹²⁰² и т.п. Очень редко рядом с Яхве упоминается слово «Израиль», но в большинстве случаев говорилось просто – «народ». Из такого текста, особенно, если он используется в пропагандистских целях, фрагментарно, совершенно невозможно без специального анализа уяснить, о каком «народе» идет речь. Таким образом, греческий текст Библии должен был производить на неевреев благотворный эффект, поскольку здесь звучали вроде бы те же сентенции, что и в сочинениях античных классиков. Тем самым учение синагоги выглядело в глазах язычников вполне пристойно.

Но придание Писанию благопристойного вида было не единственной целью греческого перевода (в течение тысячелетий яхвистское превозношение над прочими народами вызывало неизменные гонения, так что подобную доктрину необходимо было всячески скрывать). Фарисеи пошли дальше саддукеев, изначальных обладателей Писания. Три столетия существования отдельного еврейского государства показали, что без внешнего мира оно не может обеспечить себе обещанного «обетования», или просто достатка. Большое количество евреев жило в рассеянии, вдоль крупных торговых путей, но их окружение было глубоко им враждебным. Имело большой смысл сделать это окружение благодаря приобщению к основам еврейской веры, благодаря туманным обещаниям о потустороннем вознаграждении – себе дружественным.

В результате фарисеи, а спустя несколько веков и христианские проповедники, стали утверждать, будто Ветхий Завет может быть пригоден – всем народам. Но кумраниты и евангелисты называли фарисеев лжецами, а если вспомнить о так называемом «прозелитизме» (обращении неевреев в иудаизм), то фарисеи, выдававшие еврейскую Библию и национального Иегову за универсальные явления, действительно оправдывали такую характеристику. Впрочем, история с иудейским прозелитизмом I века требует отдельного разговора, а нас будет интересовать применение в Писании слов, обозначающих «народы»: םיוג – goim и םע – am.
Гебраисты отмечают, что слово םיוג (goim) первоначально (во всяком случае во времена кумранитов) не несло националистического оттенка. Действительно, в древней части Библии, в Книге Бытия, это слово, если верить аутентичности дошедших до нас текстов, относится даже к израильтянам:
(Яхве обещает Иакову): “плодись и умножайся; народ (םע) и множество народов (םיוג goim) будет от тебя, и цари произойдут из чресл твоих” (Быт. 35:11).
(Яхве) сказал: не бойся идти в Египет, ибо там произведу от тебя народ (יוג goy) великий” (Быт. 46:3).
Можно заметить, что в приведенных фрагментах (скорее, происходящих от Элохиста) слово יוג (goy) является более узким наименованием, чем םע (am), и означает “народ”, но народ не вообще, подобно “Ад-аму” (символу перво-человека, т.е. всего человечества), а с признаком национальности, в данном случае – “племя” евреев.

Но в яхвической традиции слово יוג (goy) приобретает более узкий и специализированный оттенок, и практически никогда не применяется к евреям, но означает буквально “не-еврей”, с акцентом на эсхатологическое яхвистское противопоставление «богоизбранного народа» и «goim». Для обозначения еврейского народа авторы-яхвисты придерживаются в основном наименования «аm» (םע), или вообще избегают называть израильтян как-либо, олицетворяя себя с первым лицом, от которого ведется диалог с Яхве:
“Спаси народ (םע) Твой и благослови наследие Твое; паси их и возвышай их во веки!” (Пс. 27-9).
“Ты избавил меня от мятежа םע народа (Твоего), поставил меня главою goim (םיוג иноплеменников); םע народ (Твой), которого я не знал (не понимал), служит мне” (Пс. 17:44).
“Прогнал от лица их (от лица евреев, – А.В.) – םיוג goim и землю их разделил в наследие им (евреям), и колена Израилевы поселил в шатрах их” (Пс.77:55)
“Так говорит Яхве помазаннику (Машиаху, Мессии) Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе םיוג goim, и сниму поясы с чресл царей [их], чтоб отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись” (Ис. 45:1).
“Вот, ты призовешь goy (יוג не-еврейский народ), которого ты не знал, и םיוג goim, которые тебя не знали, поспешат к тебе ради Яхве, Элохим’а твоего и ради Израиля, ибо он (Израиль) прославил Тебя” (Ис. 55:5).
Тексты Библии в маккавейскую эпоху, как было сказано, подверглись правке для смягчения в глазах эллинского мира яхвистского радикализма. Но в еврейском тексте еще сохранились следы использование слова םיוג (goim) – “не-евреи” в качестве обозначения ареала, находящегося в культурном, политическом и сакральном смысле – резко зá пределами «богоизбранного народа». Поэтому в большинстве яхвистских текстов, в которых главным Верховным лицом и Демиургом выступает הוהי Яхве (в Септуагинте – Господь), диалог между Яхве и потенциальной аудиторией необходимо воспринимать как исключительно приватное общение племенного бога со своим «избранным народом». Септуагинта, написанная во многом в апологетических и популистских целях для эллинского мира, превратила подобные диалоги в общемировое событие (а церковь превратила книги израильтян в событие всех времен и народов), тогда как на самом деле поствавилонская Библия на подобную роль изначально и не претендовала. Весь её непосредственный практический интерес ограничивался исключительно узкой полосой палестинской земли возле Иерусалима. Но уже в позднее время фарисейская пропаганда, опиравшаяся на исправленное при Хасмонеях Писание, а также на свою изощренную логику, позволила представить Библию и содержащуюся в ней яхвистскую доктрину так, что нееврейский мир воспринял её в привычном духе эллинского универсализма. Несмотря на это, специфическое применение таких слов, как םיוג – goim, и םע – am, и некоторых других, включая контекст выражений, вполне позволяют обнаружить яхвистский узконационалистический характер Писания, то есть Завета, предназначенного исключительно для «богоизбранного народа». Собственно, Библия никогда и не утверждала, что скрижали Закона давались Моисею для какого-либо иного народа, кроме израильского. В этом смысле отличие высокомерных Садокидов (храмовых жрецов) от фарисеев заключалось в том, что первые, как любые адепты тайнознания, считали недопустимым выносить Священное Писание и имя своего национального Бога на обозрение чужих народов. Точно такими же были взгляды жрецов у индусов, египтян и халдеев. Известно, что тексты Писания, обращавшиеся среди фарисеев, Садокиды не признавали. Но фарисеи, вооружившись грекоязычным текстом Библии (Септуагинтой), двинулись в мир, уверяя нееврейские народы в благодатной «избранности иудеев», которых будто бы избрал Вселенский Бог, и призывая греко-римскую элиту приобщиться (разумеется не по крови!) к этому кругу богоизбранных. Не случайно в Евангелии об этом говорится:
“Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас” (Мф 23.15).
В целом надо отметить, что из-за множества авторов, участвовавших в создании Библии, здесь оказалось возможным обнаружить отрывки на любой вкус. Так, Элохист миролюбиво вещает:
“Да веселятся и радуются племена (