Курсовая работа по дисциплине Народное музыкальное творчество Направление подготовки Искусство народного пения
 Скачать 1.57 Mb.
|
|
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Алтайский государственный институт культуры» Музыкальный факультет Кафедра народного хорового пения ОСОБЕННОСТИ БЫТОВАНИЯ СИБИРСКОГО СВАДЕБНОГО ОБРЯДА Курсовая работа по дисциплине «Народное музыкальное творчество» Направление подготовки «Искусство народного пения» Профиль подготовки «Хоровое народное пение» Квалификация «Хормейстер. Художественный руководитель творческого коллектива. Преподаватель» (Хоровое народное пение) Выполнила: Луданова К. А. студентки 2 курса гр. ИНП 184 (з) Научный руководитель: Соловьёва И. Н., доцент Работа защищена «__»______________2019 г. Оценка____________ Барнаул 2019 Оглавление
Введение Традиционный свадебный обряд — это сложная драматическая игра — не только семейный праздник, но и сакральное явление с его религиозно-магической стороной, и юридически-бытовой акт. По утверждению А. В. Гура: «…в русских диалектах встречались слова свальба (от глагола «сваляться», то есть вступить в любовную связь), гулянье, гульба, игрище, выданье. В Сибири использовали обозначение сварьба (от «сварить», «сковать»), что связано с языческим божеством Сварогом, кующим брачные союзы людей» [6]. По мнению Н.А. Урсеговой: «Старинная русская свадьба — это один из самых сложных и очень красивых ритуалов семейной обрядности русских. В традиционной свадьбе нашли отражение не только мировоззренческие представления русского населения, но и народная педагогика, и художественно-эстетические представления, и этнографические особенности…» [26, с. 62]. Актуальность. В настоящее время все большую актуальность приобретает изучение, сохранение и возрождение семейно-обрядовых традиций, их передача молодому поколению. Это позволит укрепить связующую нить времен, сохранить уважение к прошлому своего народа, а также сможет послужить нравственному воспитанию молодежи, укреплению семьи. Это даёт надежду на то, что исконные семейные традиции в ближайшем будущем не будут забыты. Сокращение свадебного ритуала, как в бытовых, так и сценических версиях обряда происходит за счет утраты или исключения определенных обрядовых действий. Вследствие утраты многих важных эпизодов свадьбы отмечается усиление ее праздничной стороны, на чем основана вся современная драматургия свадьбы. Утрата отдельных элементов традиционного свадебного обряда приводит к тому, что из бытования выходят различные формы музыкально-поэтического свадебного фольклора. Свадебная обрядовая культура Сибири – это кладезь самобытного народного творчества и мудрости, для сохранения которого необходимо изучать и внедрять его в исполнительскую практику творческих коллективов, что ещё раз подчёркивает актуальность темы. Цель работы - раскрыть особенности бытования сибирского свадебного обряда. В ходе достижения цели были поставлены следующие задачи: - изучить теоретические основы свадебного обряда русских Сибири; - описать этапы традиционного свадебного обряда; - определить роль магии и символики в свадебном обряде; - раскрыть жанровые особенности свадебных песен. Объект исследования: традиционная свадебная обрядность русского народа. Предмет исследования: сибирский свадебный обряд. Методологической основой для написания курсовой работы послужили труды: А.В. Гура, В.Г. Захарченко, А. Ф. Камаева, Т. Ю. Камаевой, В. А. Липинской, М. Н. Мельниковой, О.А. Пашиной, Н. А. Урсегова, В. М. Щурова. Практическая значимость: теоретический материал может быть основой для дальнейшего научного исследования в области изучения традиционной культуры сибирского региона, песенных традиций русского населения Сибири. Кроме того, материал может быть применён в практической деятельности певческих коллективов. Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложения. Глава I. Свадебный обряд русского населения Сибири: особенности бытования Теоретические основы изучения свадебного обряда русских Сибири Традиции русского населения Сибири являются более поздними, нежели южнорусские и северорусские. Их типичные особенности складывались на протяжении длительного периода от конца XVI века до конца XIX века в процессе освоения Сибирского региона выходцами из различных, в основном, северных районов европейской части России. Одно из центральных мест в традиционной культуре русского населения Сибири принадлежит свадебному фольклору. Это самый сформированный и значимый цикл семейной обрядовой песенности, который принято относить к драматическому действу. Собирание и публикация текстов свадебных песен, описаний свадебных обрядов, бытующих в Сибири, начались в 30-е годы XIX века, постепенно охватив все основные локальные зоны проживания старожильческого населения Сибири. Наиболее детальные, а во многих случаях и редкие описания сибирской свадьбы содержатся в записях середины XIX века. Они были выполнены любителями и серьёзными исследователями различных сословий, специальностей, социально-политических взглядов, но до сих пор большинство современных исследователей в области народной культуры не обходят своим вниманием собранные ими сведения. Н. А. Урсегова отмечает, что неоценимый вклад в дело собирания свадебного этнографического материала внесли выпускник горнозаводского училища, уроженец Алтая С. И. Гуляев (1805-1888), выпускник Московского университета, ученик П. В. Киреевского - H. A. Костров (1823-1881), ученый медик, краевед H. H. Кашин (1825-1872), уроженец Енисейского округа, доктор медицины М. Ф. Кривошапкин (1828-1900), политический ссыльный, ученый-фольклорист B. C. Арефьев (1874-1901), певчий архиерейского хора в г. Иркутске - Н. П. Протасов (1865-1913) и многие другие [25, с. 3]. В 70-80 гг. XX века все лучшие из опубликованных за полуторавековой период тексты свадебных песен разных жанров, приговоров, причитаний, ставших в настоящее время библиографической редкостью, были собраны и опубликованы филологом Р. П. Потаниной в трехтомной антологии. В начале XX века были выполнены первые музыкальные записи свадебных песен. В советское время сибирский свадебный фольклор записывался наряду с образцами других жанров участниками экспедиций, которые организовывались различными научными, образовательными и просветительскими учреждениями. В Сибири такой деятельностью, в первую очередь, занимались и занимаются по сей день преподаватели и студенты педагогических институтов, институтов культуры и искусств, собирающие и изучающие фольклор своих областей и краев, руководители и участники фольклорных коллективов, специалисты в области фольклора Домов народного творчества и досуга. Их целенаправленная деятельность началась в конце 70-х годов. Наиболее крупные коллекции фономатериалов, в том числе свадебных, собраны в архивах Алтайского государственного института культуры, Алтайского краевого колледжа культуры и искусств, Курганского государственного педагогического института, Красноярского государственного педагогического университета, Новосибирского государственного педагогического университета. Внушительная коллекция свадебного материала хранится в архиве Новосибирской государственной консерватории, сотрудники которой начали сбор материала еще в 60-х гг. XX века. Также большую экспедиционную деятельность в регионе осуществляли: Бурятский институт общественных наук (экспедиции 70-х гг. в Томскую, Тюменскую, Иркутскую области, Красноярский край), Институт истории, философии и филологии Сибирского отделения АН СССР, Фольклорная комиссия Сибирского отделения Союза композиторов (г. Новосибирск), Иркутское отделение ВООПиК (экспедиции 1976-1987 гг. в Кежемский и Богучанский районы Красноярского края, Новосибирский Областной Новосибирский методический центр народного творчества и культурно-просветительской работы, Новосибирский Областной Центр русского фольклора и этнографии, Алтайский Государственный Дом народного творчества, Красноярский краевой Дом народного творчества, Курганский ОНМЦ и многие другие. Фольклорная культура Сибирского региона всегда была в поле зрения столичных собирателей и организаций. Неоднократно в Сибирь направлялись экспедиции, организованные фольклористами Московской государственной консерватории (экспедиции 1939-1957 гг. в различные районы Красноярского края, 1958-1962 гг. в Иркутскую область, в конце 70-х - начале 80-х гг. на Алтай), Института русской литературы (Пушкинский дом) (начиная с 30-х гг. XX в.), Всероссийского Дома народного творчества (1947 г.) и другие. В 1956 и 1957 гг. в Сибирь (в Красноярский край) была направлена совместная экспедиция Московской государственной консерватории, Государственного музыкально-педагогического института им. Гнесиных, Союза композиторов СССР (руководитель экспедиции - В. И. Харьков). Результатом коллективного труда по собиранию и обработке экспедиционных материалов стала публикация двух объемных сборников, представляющих русские народные песни Красноярского края, среди которых имеется более 60 свадебных напевов [29]. В качестве руководителей экспедиций в сибирском регионе неоднократно бывали: С. И. Пушкина (1958, 1960, 1962 гг.), В. М. Щуров (1962 г., конец 70-х - начало 80-х гг.). С 60-х гг. здесь начинает свою многолетнюю экспедиционную деятельность известный ленинградский фольклорист A. M. Мехнецов, обследовавший все основные старожильческие поселения Сибири. Известно, что за десятилетний период времени (с 1966-1977) им было организовано 18 экспедиций в различные регионы Западной Сибири. Было обследовано 250 поселений, записано около 2500 образцов народного музыкального творчества. В экспедиции 1969 года также принимала участие Е. Валевская, а в экспедиции 1976года - Ю. И. Марченко [25, с. 4]. Накопление огромного фонда звукозаписей и последующая за этим обработка свадебных песен, их нотирование и публикация способствовали тому, что в последние 50 лет свадебные песни и причитания появляются, как правило, во всех более или менее крупных фольклорно-песенных сборниках. Среди наиболее значительных музыкальных собраний репертуара русско-сибирской старожильческой свадьбы следует назвать «Русские народные песни Красноярского края» под редакцией C. B. Аксюка, «Свадебные песни Томского Приобья» A. M. Мехнецова, «Свадьба Обско-Иртышского междуречья» В. Г. Захарченко и М. Н. Мельникова [7]. По итогам многолетней экспедиционной деятельности в отечественной печати стали появляться отдельные статьи, характеризующие собранный экспедициях сибирский материал, а также крупные исследовательские работы этнографического, филологического направлений, в которых нашли отражение первые попытки научного осмысления имеющихся материалов. Музыкально-теоретическое изучение свадьбы русских сибиряков-старожилов существенно отстает от этнографического и филолого-фольклористического его осмысления. При большом количестве источников песенного свадебного материала, опубликованного и неопубликованного, до сих пор не существует обобщающего научного исследования, посвященного избранному жанру (свадебный фольклор) в его культурно-стилевом (русская старожильческая традиция) и региональном (Сибирь) ограничении. Среди немногочисленных музыковедческих трудов, в которых изучается музыкальный фольклор русских старожилов-сибиряков, можно выделить ряд работ, посвященных какой-либо одной внутри-сибирской локальной традиции. В статьях Н. К. Пархоменко и A. M. Мехнецова характеризуются черты песенного стиля старожилов Томского Приобья. Особенности русской песенной культуры «поляков» (Убинско-Ульбинская песенная традиция, функционирующая на территории Восточно-Казахстанской области) рассмотрены в статье В. М. Щурова [29]. Особую группу образуют работы, в которых изучаются отдельные жанры сибирской старожильческой свадебной традиции. В статье Н. М. Владыкиной-Бачинской предпринята попытка сравнительно-стилевого анализа свадебных песен Приангарья и Архангельской области; в статье JI. A. Мухомедшиной исследуется традиция протяжных песен на Ангаре; статья H. A. Урсеговой посвящена изучению свадебной традиции русских старожилов Зауралья [28]. Как отмечает Н.А. Урсегова: «обобщающую направленность имеет очерк Н. В. Леоновой, в котором характеризуется современное состояние фольклорных традиций русских переселенцев, в том числе русских старожилов, а также производится жанровая и музыкально-стилевая классификация фольклора русского населения Сибири» [25]. Среди современных собирателей свадебных традиционных обрядов и песен различных групп русского населения Алтайского края можно отметить: О.С. Щербакову, О.А. Абрамову, Н.И. Бондареву, М.Н. Сигарёву, Т.А. Ларину других. Можно сделать вывод, что исследовательская деятельность по изучению свадебных обрядов началась в первой половине XIX века. Собирание, а так же глубокое научное изучение, расшифровка народных свадебных песен и фиксация традиционных свадебных обрядов русских сибиряков позволила сохранить уникальный пласт русской обрядовой культуры. Таким образом, исследователи сибирского фольклора внесли неоценимый вклад в сохранение традиционной обрядовой культуры. Этапы традиционного свадебного обряда Обряд российской свадьбы, родившийся в глубокой древности, был принесен из других регионов России с переселенцами в Сибирь, но сохранил главные сюжетные и структурные компоненты, однако претерпел определенные изменения. Можно не сомневаться, что уходя в Сибирь, наши предки несли с собой бытовые традиции, обычаи, устои и обряды тех местностей, откуда они переселились в Сибирь. По сравнению с другими регионами молодежь в Сибири, более свободная по духу и нравам, имела возможность свободного выбора спутника жизни. Важнейшим условием создания семьи являлась хозяйственная целесообразность. При сватовстве у «поляков», проживающих в Алтайском крае более, чем у других групп русского населения Сибири, учитывали взаимную склонность молодежи. Парни и девушки договаривались между собой о свадьбе во время праздничных гуляний. Подобно свадебной обрядности крестьян Европейской части страны, сибирская сельская свадьба XVIII — первой половины XIX века делилась на три основных периода: обряды, предшествующие свадьбе, сама свадьба и послесвадебный цикл. Каждый из них в свою очередь состоял из отдельных законченных частей. Число, последовательность, а иногда и содержание этих частей различались в зависимости от конкретных обстоятельств: территории, времени и формы («добром» или «убегом») заключения брака. Во всех случаях свадебный обряд начинался со сватовства. Если брак совершался «добром», то есть с обоюдного согласия не только жениха и невесты, но и их родителей, последние играли во время сватовства активную роль. Родители жениха приглашали сваху (реже свата) и поручали ей предварительные переговоры с родителями невесты. С середины XIX века ситуация изменилась: сватать стали преимущественно родственники (иногда родители) жениха или невесты, да и сам обряд сватовства упростился [24]. По утверждению наблюдателей, с середины XIX века «добром» заключались лишь немногие браки, остальные — «убегом» [26]. А при браке «убегом» (без воли родителей невесты) естественным было желание жениха привлекать к «заговору» — в частности на роль сватов — наиболее близких людей, прежде всего родственников. В Енисейской губернии в ряде мест был распространен обычай формального похищения невесты. В. И. Гаврина, описывая этот обычай, замечает, что, договорившись по согласию, жених «похищал» невесту. Мать невесты вопрошала при этом: «Как в глаза людям смотреть? В чужой дом, поди, дочь отдаю. Своими руками отдать, что ли? У нас ей хуже живется? После «похищения» невеста возвращалась (обряд соблюден), а затем начинался ритуал сватовства [5]. Сватунья от имени жениха шла сватать невесту. Пройдя в избу, сватунья садилась под матицу, на скамью. «Под матицу не сядешь — в новой семье связи не будет», — говорили в Сибири. Матица дом вяжет, и скамья при этом должна быть продольная, а не поперечная матице, иначе жизнь поперек пойдет! Сватунья сначала заводила разговор «ни о чем», а потом сообщала: «Я к вам пришла не пировать, не столовать, а с добрым делом, со сватаньем! У вас невеста, а у меня — жених. Станемте-ка родство заводить!» Отец отправлял мать за загородку, в куть к невесте. Невеста в Сибири была вольна выбирать, могла и отказать. Н. А. Миненко утверждает, случалось и такое, что «…родители невесты сначала обычно отказывали свахе, отговариваясь тем, что и невеста не доросла до замужества, и приданое не готово. Иногда сваты несколько раз посещали семью невесты, прежде чем добивались успеха. Сопротивление отца и матери девушки в начале сватовства объяснялось разными причинами, в том числе и традиционным мотивом борьбы за невесту. Случалось, что родители действительно не были согласны на брак (не желали лишиться работницы, стремились избежать расходов на свадьбу и пр.) и лишь под давлением различных, обстоятельств позднее примирялись» [17, с. 94]. В с. Купино Новосибирской области исследователи записали следующий обычай на сватовство: «…Впервые в жизни невеста собственноручно разливала водку всем гостям, что доселе ей делать возбранялось. По окончании застолья молодая могла перевязать рушником руку свату с одного плеча на другое, чем показывала своё согласие» [23]. При успешном сватовстве назначался день рукобитья — сговора. Обычай этот — общий для всей России. Н. А. Миненко «Рукобитье происходило в доме невесты: на него обычно приглашали только ближайших родственников с обеих сторон и сватов» [17, c. 95]. В Алтайском крае в селах Секисовке, Шеманаихе, Бутакове, по свидетельству М. Швецовой, обряд заключения договора между родителями жениха и невесты называли «рукобитьем», а в Екатериненской, Лопатинке, Саввушке — «заливанием». В этот день отец, мать жениха и сватунья шли в дом невесты удостовериться, что невеста именно та, что нужна их сыну, и скрепляли рукобитием важное событие. Н. А. Миненко упоминает в своих трудах, что у ишимских крестьян в это время самые бедные крестьяне требовали с семьи жениха 9 руб. серебром и ведро вина, «средственные» — 20 руб. и два ведра вина, зажиточные — 30 руб. серебром и три-четыре ведра вина. Деньги, о которых шла речь на рукобитье, назывались «калымом» [17, c. 95]. Рукобитие — это был старинный обычай народной «скрепы» серьезного дела. Отцы били по рукам. «Господи, благослови, в добрый час». Молились. Отец благословлял невесту. Затем пили по рюмочке «разъездной», а невеста с подругами проводила ночь «в рыданиях и причитаниях» — пели песни «с упреками и слезами», за то что «отдают в чужой дом». При браке «убегом» после рукобитья вскоре следовало венчание. Когда же свадьба совершалась «добром», вслед за рукобитьем следовало «смотренье». В. А. Липинская отмечает, что у «поляков» Алтайского края существовал обычай выводить на заре невесту в дни между рукобитием и браньем. Подруги каждое утро на рассвете выходили с засватанной девушкой на улицу, и она голосила. Наголосившись, невеста уходила обратно в дом и благодарила подруг: «Спаси-то вас Господи, милые подруженьки, что сводили меня на белую зарю» [13, с.182]. После рукобитья начинался период подготовки к свадьбе. В Сибири этот этап назывался «сборная неделя». Он мог длиться от одной до трех недель или до месяца. В это время девушки помогают невесте шить приданое, подарки для жениха и дружки, такой период называют «шитник». Во время сборной недели соблюдался ряд обычаев, сопровождавшихся специальными песнями и причитаниями. Расплетение косы обычно совмещалось с обрядовой баней невесты, которая, как и многие другие обряды, не имела единого времени проведения. Она могла устраиваться утром в день девичника или вечером накануне свадебного дня. При подготовке бани соблюдали определенные правила. Так, старались не колотить кочергой по головешкам, чтобы молодожены жили дружно и муж не бил жену. Затем девушки растрепывали банный веник и прутиками из него «торили» дорогу в баню. Каждый прутик украшали ленточкой. Украшенный невестин веник ставили на баню. Идти в баню невеста благословлялась у отца и матери. Она просила отца, мать, братьев и сестер расплести ей косу. Каждый из них под причитание девушек-подруг расплетал часть косы, до конца расплетали сами девушки. Затем невеста с подругами отправлялась в баню. У «поляков» в Сибири обряд мытья невесты в бане проходил с особым обыгрыванием банных принадлежностей. В некоторых селениях жених навещал невесту, а девушки с песнями выпрашивали у него мыло, гребень. С веником, украшенным ленточками и цветными лоскутками, ездили по всему селу. В Саввушке и Екатериненской Алтайского края подруги невесты сами ходили к жениху. Вот как описывает обряд бани В. А. Липинская: «Они несли с собой банный разукрашенный веник и «снаряд жениха»: рубашку, пояс, портянки и пр. При этом девушки держали в руках косу-литовку, по-видимому, для защиты от нечистых сил. Накатавшись с веником по селению, девушки вели невесту в баню» [13, с. 181]. Н. А. Урсегова утверждает, что в староверческих селах Алтайского края «…сохранился обычай катания девок с наряженным веником («искать дорогу») перед обрядом бани. На Алтае жених для бани привозит четверть пива - поддавать пару…» [25, с.6]. В Сибири хождение невесты в баню и обратно, мытьё в бане сопровождалось причитаниями невесты, матери, специальными причетами подружек. Обряд очищения в бане символизировал переход девушки к новой жизни. После мытья невеста надевала белье, в котором ей предстояло венчаться, и девушки торжественно вели ее к дому. Девичник проходил гораздо содержательней, красивей, нежели дружинник. Невеста встречала подружек со слезами, за накрытым богато столом, на котором обязательно стоял пирог и ветка калины (символ девичества). Звучали жалобные песни, велись разговоры о нелёгкой женской доле. Вторую группу обрядов до венчального цикла образуют «сборы невесты к венцу», «ожидание поезда жениха», «прощальный стол» с курниками, «приезд свадебного поезда», «бранье», «выкуп косы», столование, благословление и «отъезд к венцу». Когда намечена дата свадьбы, каждый вечер был посвящён приготовлению к торжеству: в дом к невесте каждый вечер приходили родственники, крёстные родители. Готовился фарш, лепились пельмени, варился холодец, пеклись сочни, варили пиво, запасали «разные кушанья», мыли избы. И всё это сопровождалось песнями. Накануне свадьбы шили «косу» — символ девичьей красы, которую на выкупе продавал брат невесты. Параллельно «сбору невесты» в доме жениха происходит «сбор поезда» (распределение свадебных чинов, баня, одевание жениха, столование, благословление жениха, молебен, отъезд поезда за невестой) [24]. В день свадьбы утром подружки сходились в дом невесты, наряжали её, а мать с крёстной матерью или со свахой со стороны невесты собирали «глухой возок» (так называлось приданое невесты, завязанное в узлы). Наступал день бранья, или народной свадьбы. У невесты собирались подруги и родня. В Екатериненской и Саввушках они приносили с собой пироги в подарок (гостинец) [14, c. 165]. Девушки садились на лавки, пили чай, пели обрядовые песни. Невеста просила у родителей благословения: сначала умыться, потом одеться. Приготовленную, наряженную невесту сажали вместе с подругами за стол в кути. Рядом с невестой за столом сидел ее брат с плеткой, скалкой или полотенцем. Брату надлежало требовать выкуп жениха за косу невесты. В доме жениха в это время наряжали парня. Мать расчесывала ему волосы. Собирались поезжане, составляли и отправляли к дому невесты свадебный поезд. С собой везли пиво, необходимое при выкупе. Завидев поезд жениха, дверь в дом крепко закрывали. Начинался торг. Откупившись пивом, вином, подарками жених, поезжане, родня и гости входили в избу. Их спрашивали: «Кто пришел?» Снова начинался торг за невесту, за косу, за место. Дружка становился между родней невесты и поездом жениха со словами: «Сваха приезжала за товаром нашим». Дружка ставил на поднос вино, обносил родню невесты и сидящих за столом. Потом говорил: «Что, сватушки, мы уже потчивали вас, покажите товар». Девушки выводили невесту. Родня хвалила свой товар, требовала еще пива, вина. После того как выкупили невесту, начинался выкуп ее косы. Выкуп косы — обряд, символизировавший переход невесты из власти родителей во власть рода жениха. В обряде принимали участие представители двух родовых групп. Сторону невесты представлял ее брат, а сторону жениха — дружка. Последний предлагал выкуп в виде денег, которые клались на тарелку с лентой из косы невесты. После жестокого торга брат уступал, он трижды обводил невесту вокруг стола и передавал жениху. Под ноги им подстилали потник (войлок) или шубу (чтобы были богатые). За обрядом выкупа следовало расплетание косы, право, на которое принадлежало стороне жениха, и обычно это делала его сваха. В некоторых местностях она демонстративно трепала косу невесты, разрывала ленту. После этого невесту накрывали платком, в котором она отправлялась на венчание. Сани по такому случаю застилали коврами, лошадей запрягали праздничной упряжью, к дуге подвешивали колокольчики [3]. Непосредственно свадьба включала такие обряды, как венчание, встреча молодых в доме жениха, демонстрация приданого невесты, свадебный пир (большой, красный, княжий стол, одаривание подарками новых родственников невестой), постельный обряд, бужение молодых на следующее утро, символическое испытание молодых в трудовых умениях, очистительные обряды (баня для молодых, баня для свекрови, умывание всех участников свадьбы), одаривание молодых родственниками, посещение родителей молодой на второй или третий день свадьбы. Венчание — церковный обряд заключения брака. Невесту вели в церковь крестные родители или тысяцкий. При входе в церковь невеста про себя называла по имени жениха, свекра и всех членов их семьи, чтобы потом без затруднений обращаться к ним. В церкви жених и невеста становились на новый кусок холста, полотенце или украшенную вышивкой салфетку — «подножное» или «точу» (от слова «ткать»). Присутствующие следили: кто первым встанет на подножное, тот будет верховодить в семье. После венчания подножное отдавали священнику. Стоя под венцами, которые держали подруга невесты и дружка жениха, брачащиеся старались креститься одновременно (чтобы дружно жить). В этот момент невесте не следовало также улыбаться, так как в противном случае, по поверьям, ей придется потом плакать всю жизнь. В Сибири, пока молодые находятся в церкви, в дом жениха едет «глухой возок». Его везут крёстная или сваха со стороны невесты, обязательно на коне. Встречают родственники жениха, проверяют, много ли приданого привезла повозка. Окручивание — один из кульминационных элементов обряда, происходивший сразу после венчания (в церковной сторожке, трапезной или, по приезде, в доме мужа). Невесте делали женскую прическу (две косы, обвитые вокруг головы) и подбирали волосы под женский головной убор (кокошник, кичку с сорокой, повойник, сборник). В отличие от девушки, женщина всегда должна была ходить с покрытой головой. В с. Купино Новосибирской области «…Сваха с узлами нарочно «не может пройти» в двери; тогда встречающие должны рюмкой водки «смазать проход» [23]. Свадебный поезд из церкви встречали все жители селения с криками: «Едут, едут!» В некоторых местностях стреляли из ружей, зажигали солому. По деревне поезд ехал медленно и заворачивал во двор молодого, подъезжая к самому крыльцу. Дружка выводил из саней молодую, почти полностью покрытую платком. Она же держала за руку своего мужа. Родители молодого в зависимости от местной традиции встречали новобрачных во дворе или на крыльце, на повети или в сенях. Свекровь, а иногда и свекор, выходили из избы в шубах, вывернутых мехом наружу. Под ноги молодым тоже бросали шубу, по которой они проходили от саней к крыльцу. На шубе же могло происходить благословение новобрачных. Их осыпали овсом, житом, хмелем, чтобы жизнь у них была богатой. Молодых благословляли: отец иконой, мать хлебом. Новобрачные, поцеловав икону и хлеб, кланялись родителям в ноги. Здесь же они отщипывали от хлеба по кусочку. Бытовало мнение: кто отломит больший кусок — будет верховодить в семье. Молодоженов провожали за стол, где в красном углу усаживали на шубу, перевернутую мехом наружу. После этого рассаживались гости и начинался свадебный пир. Свадебный пир, большой стол, красный стол, княжой стол — главная праздничная трапеза, без которой даже санкционированный церковью во время венчания брак, по народным представлениям, не считался действительным. Свадебный пир являлся важным элементом, закрепляющим брак и устанавливающим свойственные отношения между двумя родами. К свадебному пиру в дом молодого приезжали родители молодой. Их встречали на улице, и молодая всех по очереди подзывала к рюмке. Каждый из подошедших высказывал пожелание и одаривал деньгами. Затем все проходили в избу и рассаживались за столы. Молодые располагались в переднем углу. Над головами у них на полавочник ставили иконы и венчальные свечи. Рядом с женихом садился тысяцкий, а рядом с невестой — сваха. Далее гости рассаживались по родству: чем ближе родня, тем ближе к молодым. Набор блюд был в общем сходный, но порядок подачи блюд несколько отличался, различались иногда и блюда. Так, житель казачьего поселка Верх-Алейского Алтайского края вспоминает: «У нас на свадьбе курники подают, пироги, стружки, а у «поляков» на свадьбу подают суп, лапшу, мясо» [13, с. 189]. Как во всяком драматическом произведении, в свадьбе имеется свой постоянный состав действующих лиц - «чинов», исполнявших определенные традиционные роли. Те же, кому не хватало ролей, были зрителями. В числе свадебных чинов были: князь и княгиня, сваты, дружка, поезжане, тысяцкий, бояре и так далее. Поведение каждого свадебного чина четко регламентировалось, но не исключало импровизации. Основные, центральные фигуры свадебного обряда — жених и невеста — пассивные герои, во круг которых разворачивалось действие. Дружка — представитель жениха, главный распорядитель на свадьбе, который следил за соблюдением обычая, был главным распорядителем на свадьбе. Он должен уметь балагурить, веселить участников свадьбы. Постоянная импровизация требовала от дружки ума и находчивости. После застолья дружка со свахой отводили молодых на кладовочку (в отдельную комнату). Повитуха-постельница торжественно отмыкала помещение, первым входил «заобразник» с иконой, следом свахи, молодые. Молодых оставляли, — дружка уходил последним, унося свечи. Свашка и дружка всю ночь стерегли молодых, а утром их поднимали [17]. Буженье молодых — обряд, совершавшийся утром на второй день свадьбы. Будить новобрачных отправлялись свекровь, сваха, дружка, крестная и тетки молодой и некоторые гости. Приближаясь к помещению, где находилась брачная постель, участники процессии по обычаю бросали в дверь, стену или об порог горшки так, чтобы они обязательно разбились. Это, по народным представлениям, было символом разрушения прежней жизни молодых и начала новой жизни. Затем все стучали в дверь, поздравляли молодых, справлялись у них: «Все ли здоровы?» После буженья молодых следовали их трудовые испытания и посещение бани. О честности невесты в начале XX века родных и гостей оповещали, украшая цветными ленточками или бумажками две бутылки. Иногда молодой муж к тому же разбивал тарелку. В Екатериненской Алтайского края с бутылками ехали к родителям девушки на блины. Отец и мать спрашивали: «Есть, за что принять?» Родители жениха отвечали: «Есть, за что принять. Спасибо, что вспоили, вскормили. Радостные «батюшка» и «матушка» принимали по бутылке, разливали вино, подавали блины, которые уже были расставлены на столах. Молодой обращался; «Батюшка, матушка, благословите блины разрезать?» Все садились, молодой клал на стол рубля три - выкуп за блины, и разрезал их на четыре части. Это, по-видимому, символизировало объединение родни с той и другой стороны. Отсидевши «на блинах» в доме тестя, трижды кланялись и просили: «Милые сватушки, просим на завтра к нам». На утро запрягали лошадей и в нарядных кошевках молодые, дружка, повозник ездили по домам, звали родню на дары [24]. Одаривание проходило с застольем. Дружка подавал стаканчик вина и говорил: «Чару вина выпивать, наших молодых наделять, чем господь Бог послал, то ли кобылкой, то ли коровушкой, то ли свинкой, золотой еще щетинкой, или золотой казной» [22, с.102]. После даров начиналось ряжение. Гости выворачивали шубы мехом наружу, обвертывались тряпьем, изображая цыган. Жители с. Купино Новосибирской области вспоминают: «Сюда приходили ряженые из числа родственников - «цыгане», «моряки», «солдаты» [23]. Так продолжалось веселье в доме молодых, а затем переходило к родне. Гости успевали в один день побывать даже в трех домах, так как родни было в деревнях немало. Во время веселья места молодых могли занять гости и потребовать за это выкуп друга у друга. Кто-либо из гостей приносил в дом солому и молодых заставляли «мести мусор». В «мусор» бросали деньги - на богатое житьё. Родителей жениха и невесты катали на санях, если это была зима, и на телеге или в корыте в другое время года. Хлебины, хлибины, отводины, отгостки, отозвы — посещение новобрачными дома родителей молодой на второй или третий день свадьбы. Посещение знаменовалось праздничной трапезой, на которой присутствовали и родственники новобрачного. В некоторых местных традициях первым или последним блюдом, подаваемом на трапезе, была яичница. На стол ее ставила мать молодухи и говорила: «Зять любезный, прошу не прогневаться». Молодой ел яичницу и хвалил ее, затем клал на дно рюмки серебряную или золотую монету, наливал водку и подавал теще. Когда деньги были уплачены, гости начинали есть яичницу. Для этой трапезы во многих местностях обязательно готовили блины [5]. Молодой должен был разрезать довольно высокую стопку блинов на несколько частей. В то же время в XVIII веке обряд, несмотря на всю парадность, начинает постепенно угасать. Петровские реформы изменили уклад жизни, но традиционные моменты, характерные для крестьянской свадьбы, по своей сути остались прежними. Новое время в России свадебный обряд дворянства становится ярким, пышным, «европеизированным». Свадебный обряд XX века в период революционных преобразований в России носил название «красной свадьбы». В обряде присутствовал дух того времени, лозунги, портреты руководителей страны, революционные песни, слова-напутствия товарищей. Среди молодежи пользовались популярностью «комсомольские свадьбы», свадебный картеж, свадебное веселье без алкогольных напитков, посадка молодого деревца новобрачными. В 80-х годах XX века возродились обряды поднесения хлеба-соли, прибытие поезда за невестой, выкуп невесты, веселье ряженых, пение величальных песен. Свадьба - театрализованное действо, включающее в себя обряды и ритуалы, которые беспрекословно выполнялись всеми членами общества. В свадебном обряде каждого отдельного периода были свои особенности, имевшие для невесты и жениха, для всего общества огромное значение и глубокий смысл. Сохранение и некоторое оживление элементов старинных обрядов и старинных песен в современной свадьбе говорит о том, что в конце XX века совершенно новые семейные, в частности, свадебные традиции так и не сложились, практически не было и свадебных песен, которые отражали бы принципиально иной, с точки зрения власти, характер семейных отношений. Попытки создания нового свадебного церемониала сводились, как правило, к модернизации общеизвестных и наиболее важных с точки зрения нравственности ритуалов и обычаев. Благодаря экспедиционной деятельности исследователей советского периода и наших современников по изучению фольклора Сибири сохранились лучшие образцы свадебного обряда и музыкально-поэтического свадебного фольклора русских сибиряков. |