Лариса Кузнецова долгая темная ночь
 Скачать 1.09 Mb.
|
|
- Мария, вы будете присутствовать на кремации? Я обессилено покачала головой: - Я просто не смогу этого вынести. Хочу запомнить ее такой какая она сейчас: Он кивнул и куда-то вышел. Через какое-то время пришли несколько мужчин, закрыли крышку гроба и унесли его. Мы медленно двинулись к выходу. Когда мы вышли, город будто накатил на нас. И хоть мы находились за городом, было слышно как движется, дышит и живет многомиллионный мегаполис. В здании было очень прохладно, а тут стояла оглушающая жара. Мы пошли в сторону машины, которая казалось качалась в облаке горячего воздуха. Я придерживала за локоть соседку. Она тихо плакала. Наконец, мы сели в машину и Денни включил кондиционер. Стало немного легче. Федерико повернулся ко мне с переднего сиденья: - Мария, я забыл вам сказать, что с вашими родителями все нормально. Они с утра в клинике и ваша мама сдает все необходимые анализы. 'Господи! Я ведь совсем забыла про них!' - пронеслось в моей голове. - Денни, мы отвезем эту женщину домой, а потом сразу в больницу скомандовала я. - Нет, сказал Федерико. Я сейчас позвоню своему водителю и скажу где забрать меня и ее, а вы езжайте. Если я еще буду нужен, - он протянул мне свою визитку, - звоните. Я все улажу. - Спасибо большое! Когда мы подъезжали к зданию частой больницы, я не могла сидеть на месте. Машина подъехала к высоким воротам и просигналила. Охранник открыл нам ворота и мы въехали внутрь. Внутри оказался небольшой больничный городок, состоящий из нескольких разноэтажных зданий. Некоторые из них, соединялись между собой прозрачными коридорами. Вокруг был разбит красивый парк с ухоженными газонами и опрятными лужайками. Я видела, как на траве тут и там сидели несколько человек. Уже входя в здание, я увидела одинокую фигуру отца на одной из скамеек. Он меня не видел. Меня поразил его убитый вид и какая-то тяжесть, сковавшая его некогда мощную фигуру. Я медленно подошла к нему и села рядом. - Привет, пап! Он посмотрел на меня глазами человека, который только что проснулся: - Мария?.. А, привет, дочка! - он потрепал мою руку. - Пап, ты почему здесь и где мама? - Мама сейчас сдает анализы. А я вот тут ее жду. - А почему ты не сдаешь анализы? Он молча качал ногой, глядя в даль: - Знаешь, когда твоя мать забеременела, я жутко испугался. Я думал, как она, такая худенькая и слабая сможет родить? Но она смогла, и все мои страхи оказались напрасными: Надеюсь и сейчас я зря боюсь. Я обняла его: - Теперь с ней будет все хорошо, она в надежных руках. А почему ты здесь? Почему не пошел на обследование? Он покачал головой: - Не могу я дочка! - он провел рукой по груди как будто не мог дышать. - Если бы не мать, я никогда бы не взял эти деньги. Ничего хорошего они нам не принесут. Прости, не могу! Я сидела почти убитая этой новостью: - Папа, - осторожно начала я, - ты понимаешь, что обрекаешь себя на смерть. А ты ведь так нам нужен? Особенно, ты нужен будешь маме. Она выйдет из больницы и за ней нужно будет присматривать. Я это пока делать не могу, Оливия не будет ей сиделкой. Ты нужен ей! Он покачал головой: - Я буду рядом с ней до последнего вздоха, но изменить себе не могу, - он попытался улыбнуться. - Кроме того, я так запросто смерти сдаваться не намерен! Может быть и обману костлявую! Я обняла его и расплакалась. Если бы только я могла насильно уговорить его: Хотя: - Я скоро приду! Тебе тут не жарко? Может быть зайдешь внутрь? - Нет, я тут в тени посижу. А ты иди. Я встала и пошла к зданию. Оно было сделано из больших каменных блоков и внутри было прохладно. На входе сидела приветливая медсестра. Я рассказала ей, что я дочь сегодня поступившей больной и что я хочу поговорить с доктором. Она кивнула мне и просила следовать за ней. Мы прошли на второй этаж и она указала мне на дверь с табличкой 'Александр Штольц. Заведующий больницей'. Я постучала и услышав 'Войдите!', зашла внутрь. Внутри кабинет казался больше чем мне могло показаться сначала. На стенах висели различные медицинские дипломы и сертификаты. В углу стоял уютный коричневый кожаный диван с мягкими креслами. Был включен большой телевизор на стене. За письменным столом сидел высокий человек с рыжими волосами. Я думала, что таких в природе не бывает. Он в буквальном смысле был оранжевым. Его худое интеллигентное лицо покрывало множество веснушек, отчего почти белоснежная кожа казалась почти прозрачной. Он поднял на меня свои серьезные серые глаза и вопросительно посмотрел. Я поняла, что дальше пялиться уже будет не удобно и поэтому подошла к нему и протянула руку. - Здравствуйте, мистер Штольц! Меня зовут Мария Карузо. Я дочь поступившей сегодня пациентки Адрианы Карузо. Я хотела бы узнать как ее дела? Он поправил очки и начал перебирать папки: - Сейчас мы берем необходимые анализы. Если они будут хорошими, то через пару дней мы ее прооперируем. Если нет, то она пройдет небольшой восстановительный курс, а потом мы проведем операцию. Я кивнула: - У меня еще есть к вам один деликатный вопрос. Мой отец болен раком. Он говорит, что он безнадежен, но я ему не верю. Я нашла деньги, но он не хочет ими воспользоваться. Заведующий наморщил лоб: - Тут я ничем не могу вам помочь. Лечить пациента мы можем только с его согласия. Все поступающие, подписывают необходимые бумаги. Мое отчаянье было безграничным: - Доктор, помогите мне! Убедите его! Он покачал головой: - Я не могу никого убеждать. Это не этично с моей стороны. Вы как дочь попробуйте сами. - Я уже пыталась. Это невозможно: - ответила я. - Разве только: - Только что? - Александр смотрел на меня очень внимательно. - Разве только, его признают недееспособным. - Хм: Мисс Карузо, вы отдаете себе отчет в том, что говорите? Кто может сделать это? И как вы потом ему в глаза посмотрите. Если вы принесете мне такую бумажку, я смогу конечно закрыть глаза на нее, но вам потом жить рядом с этим человеком. Подумайте сами. Я сидела и чувствовала как пылает мое лицо. А что я еще могла сделать? Поэтому тихонько встала: - Спасибо, доктор! Я подумаю, как быть дальше. Не могли бы вы держать меня в курсе относительно моей матери. И еще, я хочу чтобы с ней в палате жил отец. Может быть тогда он изменит свое мнение. Штольц пристально посмотрел мне в глаза: - Хорошо. Оставьте свой телефон. Как будут новости, я позвоню! Я достала ручку и написала ему свой номер телефона: - Звоните, если что будет нужно! Он проводил меня до двери: - Не волнуйтесь насчет матери, мы сделаем все как нужно! Я кивнула и тихо вышла. По дороге вспомнила, что не видела мать, но вернуться и спросить разрешение я не смогла, поэтому пошла на улицу. Отец сидел все на той же скамейке. Я подошла к нему: - Сегодня похоже маму увидеть не удастся. Я договорилась с врачом, чтобы ты вместе с ней в палате пожил. Тебе койку поставят. Он покачал головой: - Я лучше приходить буду. С утра приду, вечером уйду. Я тут не усну. Да и за содержание меня еще платить придется. День для меня выдался ужасно трудным, поэтому спорить я не стала. - Тебя подвезти? - Нет. Я еще подожду немного, может быть дадут увидеться. А потом домой поеду. Я чмокнула его в щечку и пошла к машине. Сегодня я одела жутко не удобные черные туфли, которые стерли мне ноги. Поэтому я сняла их и медленно шла по зеленому газону, который приятно щекотал кожу усталых ног. - Мисс Мария! - это был Денни. Он стоял недалеко от дорожки. - Меня попросили переставить машину, поэтому я пришел за вами. - Не нужно было так беспокоиться, ты мог бы мне просто позвонить. Он сверкнул белозубой улыбкой: - Вот еще. Хозяин за это мне шею отвернет. - Я не хозяин. Так что, зови меня Мария без всяких мисс и будь проще! Он скорчил грозную мину: - Так где ты шляешься?! Вон машина тебя ждет! - он опять хитро улыбнулся. - Так пойдет? Я моргала глазами: - Ничего себе переход! Ну конечно не до такой степени, но ты меня понял, - наконец я расслабилась и улыбнулась. И мы поехали домой. Машина подъехала к воротом виллы и я поймала себя на мысли, что называю ее домом. 'К хорошему быстро привыкаешь!' - хмыкнула про себя, выходя из машины и поднимаясь по лестнице. Один из охранников сказал, что Чаки выехал и просил меня чтобы я ужинала без него. Я кивнула и поднялась в свою комнату, чтобы для начала искупаться. Мне казалось, что за день на мне осела вся пыль Мексики, поэтому я сильнее обычного терла себя мочалкой. В голове была абсолютная пустота. Проблем было столько, что не хотелось ни о чем думать. Ладно, хоть мама в больнице! Тут я вспомнила про Оливию. Я потянулась за мобильным и набрала ее номер. В трубке были долгие гудки и никто не отвечал. 'Похоже, она опять развлекается', - зло подумала я. Выйдя из ванны, я прилегла на кровать. За окном уже смеркалось и длинные тени пересекали комнату как бы разрезая ее на несколько частей. Я чувствовала, что медленно погружаюсь в сон. И хотя время было не подходящее, противиться я не стала, а просто закрыла глаза, отдавая себя в руки Морфея. Когда я проснулась, было уже совсем темно. Из-за не до конца задернутой занавески в комнату заглядывал лунный свет. Я потянулась и села на кровати. Во сне, мой тяжелый махровый халат съехал и теперь на теле были из-за этого отпечатки складок. Мне ужасно хотелось есть, а события сегодняшнего дня уже казались мне какими-то далекими и нереальными. Как будто все это мне приснилось. Я поплотнее запахнула халат и пошла искать съестное. Спустившись на нижний этаж я нос к носу столкнулась с одним из охранников. - Э-э: Я тут ищу чем бы подкрепиться. Он смотрела на меня сверху вниз как на жука: - Вам пригласить повара? - Нет-нет! - заторопилась я. - Мне бы узнать где тут находиться холодильник. Он объяснил мне и я кивнув пошла в кухню. В доме стояла абсолютная тишина. Проходя мимо больших часов, я обратила внимание, что уже около часа ночи. Боже, я проспала 5 часов! Кухня была очень большой. В середине ее были столы для приготовления в виде квадрата. В центе этого квадрата стояли наборы ножей, вилок, ложек и прочих поварских прибамбасов, названия которых я не знала. Холодильник нашелся не сразу, так как он был спрятан за панелью. Я открыла его и замерла в восхищении. Содержимому этого холодильника мог бы позавидовать любой супермаркет. Казалось, что здесь было почти все! Мой голодный желудок видимо, торопя меня заурчал. - Ладно ты! Сейчас найдем чего-нибудь! Я вытащила сардельки, сыр, йогурт, кусок шоколадного торта. К сожалению, майонез не полез мне в руки, и поэтому я прижала его подбородком. Когда я уже со всем этим добром направлялась к столу, я заметила, что в проеме кто-то стоит. Черт! Это был Чаки! Вот невезет! И почему именно он? - Милая! Ты я вижу голодна? В этот момент майонез падает у меня из-под подбородка и растекается на полу огромной белой лужей. - Господи! Ты меня до смерти напугал! - я пыталась сделать вид, что не испытываю неудобства от этой идиотской ситуации, поэтому просто перешагиваю белую лужу и раскладываю свою добычу на столе. - Подумаешь, аппетит немного разыгрался! - Немного? - он взял одним пальце за гирлянду из сарделек. - Да у тебя просто волчий аппетит! Знал бы, что ты так много ешь, не пригласил бы тебя к себе пожить! Я продолжая делать гордый вид, оторвала одну сардельку и начала задумчиво ее жевать. Чаки смотрела на меня пытаясь не рассмеяться. Я же решила его добить и поэтому взяла огромный кусок сыра и откусила от него. Чаки начал смеяться как сумасшедший, а потом взял мою руку с куском сыра и тоже откусил. Я примирительно улыбнулась и протянула ему сардельку. После этого, мы уже стали вести себя более свободно. В итоге, мы ходили к холодильнику еще два раза. Наконец, я почувствовала, что едва могу дышать. А также, то, что глаза Чаки все чаще смотрят в разрез моего халата, который слегка распахнулся. Я начала неловко завязывать пояс, одновременно, пытаясь запахнуть длинные полы. Чаки откинул надкусанное яблоко и взявшись за пояс моего халата, начал тянуть за него, одновременно пятясь к двери. В какой-то момент, я заметила, что он пятиться в сторону лужи майонеза, но решила промолчать. Однако, мое злорадство обернулась против меня. Чаки поскользнувшись в жирной белой гуще, невольно схватился за полы моего халата и мы вместе грохнулись в эту лужу. Я лежала прямо на нем и поэтому видела его удивленное лицо достаточно близко. Его глаза расширились, я же тем временем хохотала и не могла остановиться. Чаки попытался подняться, однако сделать это на жирном полу не смог, тем более, прямо на нем лежала я. Мне он напоминал гигантскую божью коровку, которую перевернули на спину. О чем я, чуть отдышавшись от смеха и заикаясь еле смогла произнести, как снова начала смеяться как угорелая. Глаза Чаки вспыхнули весельем и он ловко перевернул меня, отчего мои волосы испачкались в майонезе и я почувствовала на спине липкую и жирную субстанцию. Я начала отчаянно бороться, но он держал меня крепко, не переставая смеяться. Да, уж! Как говорится, не рой яму ближнему. Поняв тщетность своих попыток, я успокоилась и затихла. Чаки смотрел на меня сверху вниз. Не знаю, почему я так сделала, но я почему-то подняла свою голову и легко его поцеловала. Он выглядел пораженным, затем буквально впился своими губами в мои. Я ответила на его поцелуй. Его язык был горячим и острым. Внутри своего живота я почувствовала какое-то томление. Мне казалось, что мне не хватает воздуха и что моя кожа стала обжигающе горячей. Чаки поднялся на ноги и взяв меня на руки понес на верх мимо охранников, которые старались делать вид, что не видят мои обнаженные ноги, так как халат мой задрался выше некуда. Он поднялся на наш этаж совсем не запыхавшись и решительным шагом направился в свою комнату. Подойдя к кровати, он бросил меня на нее и распахнув полы моего и так уже съехавшего халата остановился наблюдая за мной. Я же краснела как девчонка. Где-то далеко в мозгу пронеслось, что где-то эта ситуация уже была, но я отогнала эту мысль. Впервые в жизни, я поняла что такое страсть. И это чувство меня поглотило. Я совсем не хотела ему сопротивляться. Мне хотелось быть бесстыдной и свободной, получить то, что я хочу. Поэтому я скинула халат и начала помогать ему снять с себя одежду. Наконец, мы остались совсем голыми. Я рассматривала его тело. Оно было очень красивым, без грамма лишнего жира. Его смуглая кожа в темном помещении казалась еще темнее. На груди росли черные волосы, которые тонкой дорожкой доходили до пупка и спускались вниз - прямо к его мужскому достоинству. Его член был напряженным. Я легонько взяла его в руки и слегка погладила. Чаки закрыл глаза и издал протяжный вздох. Сама не зная почему, я опустилась на колени и взяла его твердый член в рот и аккуратно погладила его языком. Стыда не было. Мне казалось, что я наблюдаю эту сцену со стороны и что это не я, а кто-то другой. Чаки поднял меня и повернув к себе спиной, наклонил меня. Он гладил мою обнаженную спину, слегка покусывал ягодицы. Я закусила губу, чтобы не застонать. Но когда, его рука дотянулась и слегка будто бы играючи пощекотала мне клитор, я услышала собственный стон. Я выгнула спину, как это делают кошки. Да это уже наверное кошка и была. Мне казалось, что мою личность вытеснило какое-то дикое существо. Оно обрадовалось обретенной свободе и не хотело отступать, заполняя каждую мою клетку! Мы сплетись как две лианы, его горячая кожа обжигала мою. Чаки погладил мои волосы, его рука была в майонезе. Видимо это с моих волос. Я облизала его пальцы и он легко засмеялся. Дальше мы упали на кровать и мне казалось, что я падаю и падаю вниз. Я совсем не чувствовала своего тела, оно было чужим и как мне казалось незнакомым: Позже когда я пошла в душ, то поймала себя на том, что я пою. Чему была несказанно удивлена. Мне вспомнилось мое отчаянье и чувство унижения у Андре. А тут я как ящерица, скинула свою кожу, чтобы стать еще ярче! Вытирая волосы я вышла из ванной. Чаки лежал на кровати, ее уже перестелили и смотрел на меня. От смущения я слегка смутилась. - Ложись ко мне, детка! - он похлопал рядом с собой. Я забралась на кровать и прижалась к нему. - Гляди что сейчас будет! - он нажал кнопку и на стене открылась одна из панелей, за ней был черно-белый старый телевизор. Чаки нажал на кнопку, по телевизору шел какой-то старый американский фильм про ковбоев. - У тебя же есть плазма, - я погладила пальцем по его носу. - Зачем тебе такое старье? Он ухмыльнулся: - Когда я был мальчиком, то мечтал о телевизоре. Мы жили бедно и у нас не было даже радио. А вот у одного моего друга был вот такой же телевизор. И иногда он приглашал нас его смотреть! Как же я ему завидовал! Мне казалось, что будь у меня такой же телевизор, я был бы самым счастливым человеком на земле. Поэтому как только у меня появились деньги, я купил себе телевизор, тогда это был уже цветной. Но временами, когда у меня бывает ностальгия, я включаю этот черно-белый телевизор и смотрю старые фильмы. Тогда я чувствую, как многого я достиг и что я счастливый человек! Я смотрела на него и чувствовала что влюбляюсь все сильнее. Почему люди называют его живодером? Никто не знает, что у него тонкая душа и что он в глубине души все тот же испуганный бедный мальчик! Мы прижались друг к другу и смотрели фильм про ковбоев и индейцев и каждый думал о своем. Я думала о том, что моя жизнь враз изменилась и что наверное я счастливая женщина. Также я вспоминала как Чаки стонал и извивался в моих руках и чувствовала свою женскую власть над ним, и то что как-то внезапно он мне стал близким и родным! О чем думал он мне было не известно! Я не хотела портить этот момент ненужными расспросами. Через какое-то время я крепко уснула. Утром я проснулась ощущая легкость в теле и просто животный голод. Чаки в комнате не было. Я пошла к себе и переоделась. Сегодня мне нужно съездить к маме. Я позвонила Оливии. Она долго не брала трубку. Наконец я услышала заветное: - Алло! - Привет, Оливия! Слава Богу! Я до тебя не могла дозвониться! |