Мейер вещное право. От редколлегии
 Скачать 2.87 Mb.
|
|
( К видам права собственности наше законодательство относит право собственности литературной, художественной и музыкальной [686] Право это в науке называется общим образом правом авторским. Являясь видом права собственности, оно имеет свои особенности, обусловленные тем, что предметом его является не вещь, а мысль, воплотившаяся в известную форму; соответственно этому и правоположения, касающиеся права собственности на материальные вещи, применяются и к авторскому праву, насколько тому не противится свойство предмета этого права. Авторское право есть право воспроизведения и размножения литературного, художественного и музыкального произведения его творцом, автором или его юридическим преемником. Положение вопроса об авторском праве в науке довольно исключительное и объясняется не столько существом этого права, сколько историческим его происхождением и развитием. В отличие от большинства других прав гражданских, оно выросло не на почве народных воззрений, возникло не путем обычным, а явилось плодом законодательной деятельности. Обыкновенно институты гражданского права складываются сами собой, принимают, в виде норм обычного права, известную форму, а затем уже законодатель их фиксирует, вносит в сборники, кодексы. Выросши на почве обычного права, они охраняются судом и познаются из судебных решений. Авторское же право возникло в форме привилегий: с конца XV столетия сначала в Италии, а затем Германии, выдавались отдельным лицам привилегии на исключительное право воспроизведения и размножения литературных произведений. И этот характер личной привилегии оно сохранило до XVIII столетия, когда стали появляться общие законы, признавшие за авторами право на их произведения. И тут права эти остались привилегиями, но лишь утверждались они общей юридической нормой. Встреченное недружелюбно ортодоксальными романистами, авторское право, как не находящее себе почвы в римском праве, решительно не признавалось общим гражданским правом; юристы предложили смотреть на него как на привилегию и применять к нему общее положение, ослабляющее несправедливость и исключительность привилегии, а именно – срочность ее. Этот-то характер срочной привилегии оно сохранило и до сей поры, хотя и почитается наукой правом гражданским. Конечно, срочность эту мотивируют соображениями, лежащими в бытовом значении авторского права, а именно тем, что всякое произведение ума человеческого есть лишь частичное изменение, исправление, приложение того, что сделано раньше; всякое произведение по существу, будучи обнародованным, становится общим достоянием; и, наконец, ввиду общей пользы желательно, чтобы произведения ума не составляли вечного наследственного имущества потомства автора, а чтобы общество по истечении известного времени безгранично пользовалось тем, что всецело ему принадлежит. Но нельзя сказать, чтобы все эти соображения были вполне убедительными. Конечно, всякое произведение ума есть продукт предшествующей работы других умов, но этот довод очень опасен – он приводит к полному отрицанию авторского права, умаляя до ничтожных размеров ту творческую силу, которая дает основание праву творца, дает ему преимущественное перед всяким другим лицом право на свое произведение. Затем взгляд на произведение ума как на общее достояние – фраза, лишенная реального содержания и обнаруживающая смешение понятий; общим достоянием является мысль, а автор имеет право на мысль, воплощенную в известную форму; эта форма есть исключительное его достояние и достояние его потомства. Наконец, соображение, что в интересах общества желательно, чтобы наступил момент, когда оно безгранично могло бы пользоваться произведением, является неверным выражением другой мысли. Конечно, желательно возможно широкое пользование произведениями ума, но в действительности это отпадение ограничений в пользовании произведением уже после срока авторского права является отпадением ограничений для торговли - всякий промышленник может извлечь по истечении срока денежную выгоду из произведения, а потомкам автора предоставляется умереть с голоду... Уж если срочный характер авторского права представляется желательным, то сохранить его следует относительно издателей, а не относительно наследников автора. Что касается оснований авторского права, то искать их надо прежде всего в возможности извлекать из литературных, художественных и музыкальных произведений экономическую выгоду путем, например, перепечатки и продажи книг, оригиналов и копий картин, выставки картин, рисунков, бюстов и тому подобного с получением платы от посетителей, исполнения музыкальных композиций в концертах и операх, представления драматических произведений в театрах с получением платы от зрителей и пр. Раз является возможность извлечь денежный доход от произведения ума, рождается вопрос: кто имеет преимущественное право на извлечение этого дохода? Ответ один: сам автор и его наследники; всякое другое лицо имеет несомненно менее прав на это, чем автор и его наследники; право это составляет имущество автора как непосредственного творца произведения и наследников его как лиц, к которым, по воле автора или в силу общего закона о наследовании, имущество его перешло. Юридическим основанием авторского права является, следовательно, факт проявления лицом творчества в известном произведении науки или искусства, способном приносить денежную выгоду и потому составляющем его имущество. С авторским правом теснейшим образом связано право авторства, в смысле права на имя, на признание данного произведения продуктом творчества определенного лица, автора. Право это не имеет самостоятельного значения, но, во-первых, если нарушение его сопутствует нарушению авторского права, то правонарушительному действию придается особенное значение: оно принимает форму самостоятельного преступления, именуемого плагиатом, и, во-вторых, если преемственно переходит к другому лицу авторское право, то право авторства еще не переходит, – оно не отчуждаемо и не преемственно. Относительно авторского права представляются следующие вопросы. Каким лицам принадлежит это право? Что является его содержанием? Какие предметы его и как оно охраняется? Субъектами авторского права являются: творец литературного, художественного или музыкального произведения – ученый, поэт, драматург, живописец, скульптор, композитор и т. д. Прежде всего эти лица являются субъектами авторского права; причем по отношению к одному и тому же произведению могут быть один или несколько авторов; в последнем случае им принадлежит произведение по праву общей собственности. Самый факт создания произведений искусства или науки порождает в авторе это право. Но относительно художественных произведений требуется, как выражается закон, «для отвращения подлогов и процессов», утверждение этого факта правительством, а именно: художник должен предъявить и записать свое произведение у нотариуса и известить о том Академию художеств [687] Затем авторское право, но без права авторства, может принадлежать и другим лицам, т. е. другие лица могут приобрести его от автора. Автор может продать свое право, может его завещать, оно может перейти по праву законного наследования; точно так же от первого приобретателя оно может перейти и к последующим. Такими приобретателями авторского права могут быть как физические, так и юридические лица [688] Когда право это переходит от автора по соглашению и заключается в размножении данного произведения путем печати или иным способом, то между ним и автором заключается так называемый издательский договор. Договором этим, который может быть совершен и домашним порядком, автор волен передать свои права вполне или лишь на одно или несколько изданий, может определить срок, до истечения коего он не вправе выпустить нового издания и т. п. Но если этих условий нет, то предполагается, что уступлено лишь одно издание; в этом случае, и также когда уступается право на одно издание, автор может выпустить второе издание не раньше, как через пять лет со времени выхода первого издания [689] , разве бы первое издание разошлось до истечения этого срока. Но само собой разумеется, если автор прибавит или изменит по крайней мере 2 / 3 произведения или придаст ему другую форму, так что его можно считать новым произведением, то никакие условия, заключенные с издателем, не лишают автора права выпустить свое произведение новым изданием [690] Но в иных случаях для перехода авторского права по соглашению последнее не облекается в форму самостоятельного договора, а выводится из других фактов, например, заказчик художественного произведения имеет в силу заказа авторское право [691] Все лица, по какому бы основанию к ним ни перешло авторское право от автора или от предшествовавших приобретателей, должны для сохранения за собой их права объявить о сделанном приобретении: находящиеся в России – в течение года, а находящиеся за границей – в течение двух лет со дня смерти автора [692] , дабы предотвратить нарушение их права. Автор пользуется своим правом пожизненно, правопреемники – только в течение 50 лет со дня смерти автора, если же при жизни произведение не было издано, то со времени появления в свет [693] Предметом авторского права является, конечно, литературное, художественное или музыкальное произведение, в которых выразилась творческая сила автора. Но степень проявления творчества может быть различной, а потому во многих случаях весьма трудно провести грань между годным и не годным объектом авторского права; легко впасть в крайность и признать за всяким проявлением труда значение предмета авторского права. Так как за автором признается право на мысль, воплощенную в известную форму, то и творчество как нечто индивидуальное, оригинальное может касаться не только мысли, но и формы, а иногда и одной формы. Ввиду этого нельзя не признать, при известных условиях, предметом авторского права и перевод [694] : переводчик проявляет свое творчество в выражении чужих мыслей словами другого языка. Точно так же сборник законов, судебных решений, исторических документов, сказок, народных песен, пословиц, хрестоматии и тому подобного суть предметы авторского права [695] , хотя творчество в них выражается лишь в одной форме: в языке, системе, а иногда в соединении отдельных статей в один сборник. В тех случаях, когда в данном произведении творчество проявляется в одной лишь форме, и притом произведение это по мысли и форме есть продукт творчества другого определенного лица, то авторское право принадлежит последнему, а первому – лишь с согласия автора. Так, частные письма, профессорские лекции, проповеди, судебные речи, музыкальные импровизации определенных лиц и тому подобных составляют предметы права их авторов, а не стенографов и лиц, закрепивших эти произведения на бумаге. Но в нашем законодательстве допускаются исключения из этого правила; так, в хрестоматиях дозволяется перепечатывать отдельные статьи без согласия авторов [696] , дозволяется также повторение гравюр в большей или меньшей величине [697] , изображение произведения живописи посредством скульптуры [698] и др. Что касается содержания авторского права, то, по выражению нашего законодательства, оно заключается в возможности «издавать и продавать» литературные произведения [699] , « повторять, издавать и размножать» [700] художественные произведения [701] , « издавать и разрешать исполнение» музыкальных произведений [702] Эти определения можно обобщить и сказать: содержание авторского права заключается в исключительной возможности воспроизводить и размножать свое произведение и, конечно, как уступать это свое право, так и предоставлять осуществление его другим лицам на законных условиях. Эта-то уступка и передача осуществления права на законных условиях породила и в законодательстве, и в судебной практике мысль, что в содержание авторского права входят и другие права, кроме права воспроизведения и размножения; например, как мы видели, наш закон вносит в авторское право – право композитора давать разрешение на исполнение своего произведения; это не часть авторского права, а случай передачи осуществления своего права воспроизведения другому лицу. Если считать это право составной частью авторского права, то придется сказать, что по гражданским законам, в противность постановлениям уголовного уложения [703] , драматург не имеет права разрешать или не разрешать публичного исполнения своего произведения – закон об этом не говорит, а между тем он право на это имеет: в праве этом выражается возможность передачи осуществления своего авторского права. С другой стороны, в состав авторского права вносят право получения поспектакльной платы, право дарового посещения театра, опер, выставок, предоставляемого автору. Это тоже не составные части авторского права; это особые права, выговоренные автором при передаче осуществления или при уступке своего права другому лицу или учреждению. В практике возник вопрос: переходят ли эти права к преемникам автора? При разрешении этого вопроса исходили из авторского права, а между тем следовало бы исходить из общих соображений о гражданских правах: если данное право имущественное, оно переходит к преемникам, если личное – не переходит. С этой точки зрения, например, выговоренное в свою пользу право автора на поспектакльную плату как право имущественное переходит к преемникам, а право дарового посещения театра, оперы, выставки – не переходит. Наконец, охраняется авторское право как уголовным, так и гражданским иском. Нарушение авторского права выражается в различных формах преступления: в плагиате как нарушении вместе с авторским правом права авторства, в контрафакции как воспроизведении механическим путем данного произведения, без нарушения права авторства и др. Вопрос этот выходит из области гражданского права. Что касается гражданского иска [704] , то он заключается в вознаграждении за убытки, причем к нему применяются общие правила; специально закон упоминает лишь о вознаграждении за убытки, причиненные самовольным изданием произведения, уже ранее изданного; в этом случае убытки «исчисляются по соображению действительной платы за все изготовление экземпляров самовольного издания с продажной ценой, объявленной законным издателем». Например, если незаконный издатель затратил на издание 500 руб., а законный издатель выручил с прежнего издания, по объявленной цене за экземпляр, 2 000 руб., то он вправе с первого требовать не эту сумму, а 2000 – 500 руб., т. е. 1 500 руб. Этот расчет, конечно, применяется к тому случаю, когда незаконное издание распродано, вполне или частью; экземпляры же нераспроданные отбираются у незаконного издателя в пользу законного [705] . – А. Г.) 4. ПРИОБРЕТЕНИЕ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ Условия и способы приобретения права собственности вообще § 7. Общие условия приобретения прав имеют значение и для права собственности. Кроме того, существуют еще и особые условия для приобретения этого права. Так, законодательство делает некоторые ограничения относительно лиц, приобретающих право собственности. Например, законодательство постановляет, что заповедные имения могут быть приобретаемы исключительно лицами дворянского сословия [706] Или церкви и монастыри могут приобретать право собственности на недвижимые имущества только с особого высочайшего соизволения [707] Значение этих ограничений то, что право собственности не считается приобретенным, если приобретается вопреки существующим ограничениям, а по-прежнему числится за тем лицом, которому принадлежало. Примечания: [681] Ст. 1315. [682] Ст. 1313, 1317. [683] Ст. 1337; Нот. пол., ст. 158 п. 4. Наше законодательство постановляет особо о разделе общего права собственности и разделе наследства. Но в постановлении о разделе наследства повторяет себя; отчасти же определения, касающиеся раздела наследства, относятся и к разделу права собственности. [684] Ст. 1324. [685] Ст. 551, 552, 1374. [686] Ст. 420, пр. 2. [687] Ст. 420, пр. 2; прил. к прим. 2 ст. 29. [688] Ук.ист.; прил. к прим. ст. 22–25, 31. [689] Там же; прил. к прим. 2 ст. 3. [690] Там же; прил. к прим. 2 ст. 5. [691] Там же; прил. к прим. 2 ст. 31, 32. [692] Ук. ист.; прил. к прим. 2 ст. 6, 34, 41. [693] Ст. 1185. [694] Ст. 420; прил. к прим. 2 ст. 1. [695] Там же; прил. к прим. 2 ст. 2. [696] Там же; прил. к прим. 2 ст. 14. [697] Там же; прил. к прим. 2 ст. 37, п. 3. [698] Ук. ист.; прил. к прим. 2 ст. 39. [699] Там же, прил. к прим. 2 ст. 1. [700] Там же, прил. к прим. 2 ст. 28. [701] Там же; прил. к прим. 2 ст. 42, 43. [702] В понятие «повторять» входит и постройка зданий по плану зодчего (cт. 420, прил. к прим. 2 ст. 37, п. 4). [703] У. н., cт. 1684. [704] У. г. с., cт. 31, п. 2. [705] Ст. 420; прил. к прим. 2 ст. 20. [706] Ст. 1201. [707] Ст. 985. Но обратимся к самому приобретению права собственности. Как и всякое право, право собственности имеет определенное начало, и те пути, которыми открывается это начало, называются способами приобретения права собственности [708] Внимательное рассмотрение их для юриста особенно важно, потому что легко смешать способы приобретения права собственности со способами приобретения других прав, что и бывает нередко в действительности. Иногда договоры признаются способами приобретения права собственности, в особенности купле-продаже нередко придают такое значение, тогда как по существу своему и по смыслу законодательства купля-продажа вовсе не способ приобретения права собственности, и, заключив договор купли-продажи, покупщик еще не вправе считать себя собственником вещи. Но в действительности многие не дают себе отчета в юридических явлениях, не привыкли анализировать их и, замечая, что вследствие купли-продажи приобретается право собственности, заключают, что оно именно приобретается куплей-продажей. Разумеется, последствия смешения способов приобретения права собственности со способами приобретения других прав довольно значительны: нередко случается, что именно вследствие такого смешения процесс получает ложное направление. Бывает, что покупщик, не получая купленной им вещи, предъявляет против продавца иск о праве собственности, тогда как покупщик вправе требовать от продавца только вознаграждения за убытки, понесенные им от несоблюдения договора, но не самую вещь, находящуюся в руках продавца. Итак, есть юридические отношения, следствием которых обыкновенно бывает приобретение права собственности, но эти юридические отношения нужно отличать от тех, которые непосредственно порождают право собственности и представляются способами его приобретения. Они подлежат различным классификациям. Положительное законодательство в основании своей классификации полагает понятие о возмездии и делит способы приобретения прав на безмездные и возмездные. В понятии о возмездии есть юридическая сторона; но для приобретения права собственности это понятие несущественно: если даже и допустить, что право собственности приобретается возмездно или безмездно, то окажется, что иногда и при отсутствии возмездия, следующего за приобретение права собственности, оно приобретается; тогда как иногда и по представлении возмездия оно не приобретается. Поэтому понятие о возмездии не может служить основанием деления способов приобретения права собственности. В учебниках гражданского права встречаются другие основания классификации способов приобретения права собственности. Самая обыкновенная классификация их – это деление на способы непосредственные, или первообразные, и посредственные, или производные. Первоначальными, или непосредственными, способами считаются те, которыми устанавливается право собственности по вещи бесхозяйной, т. е. не состоящей в чьей-либо собственности; производными же, или посредственными – те, которыми приобретается право собственности по вещи, состоящей в чьей-либо собственности, и притом в самый момент, предшествующий приобретению, так что право собственности не возникает вновь, а только переходит от одного лица к другому. К первоначальным способам приобретения права собственности принадлежат: находка, ловля, добыча, давность и приращение, все же другие способы принадлежат к производным. Но скажем прежде всего, что разделение способов приобретения права собственности на первообразные и производные не имеет никакого практического интереса; с понятием о первоначальном или производном приобретении права собственности наше право не связывает никаких юридических определений. Само разделение оказывается потому праздным, излишним, даже вредным, потому что различие в юридических понятиях всегда дает повод думать о различии в юридических определениях, а если этого нет, то различие ведет только к ошибочному представлению. Но, кроме того, разделение способов приобретения права собственности на первообразные и производные не выдерживает критики: исходная точка разделения неверна, ибо в нашем юридическом быту нет вещей, никому не принадлежащих, а если они и существуют в мире, то совершенно чужды юридическим определениям, как, например, планеты. Рассматривая в отдельности те способы приобретения права собственности, которые считаются первообразными, мы действительно убеждаемся в несостоятельности этой классификации, в неверности мысли, будто есть такие способы, которыми приобретается право собственности по вещи, прежде никому не принадлежавшей. Так, находку нельзя считать первоначальным способом приобретения права собственности. В нашем законодательстве о находке постановляется, что находчик обязан представить найденную вещь полицейскому ведомству, которое объявляет о ней ко всеобщему сведению; если до третьей публикации явится хозяин вещи и докажет, что она действительно принадлежит ему, то вещь отдается потерявшему, но он, в виде вознаграждения находчика, обязан уплатить ему треть цены вещи; если же лицо, потерявшее вещь, не явится, несмотря на сделанное объявление, или, явившись, не докажет, что вещь действительно принадлежит ему, то она обращается в собственность находчика [709] Но в этих определениях законодательства нет никакого указания на приобретение находкой вещи, никому не принадлежащей; напротив, указывается, что приобретается вещь, принадлежащая другому лицу: требуя объявления о находке и распоряжения полиции об отыскании потерявшего лица, законодательство именно подчеркивает, что оно не признает потерю прекращением права собственности и найденную вещь не числит за находчиком. И в самом деле, нет необходимости с потерей вещи связывать прекращение права собственности по этой вещи, ибо с потерей сопрягается только затруднение в осуществлении права собственности, но не устраняется всякая возможность осуществления этого права: не признается же право собственности прекратившимся, если вещь затеряна в доме самого хозяина. Равным образом, если законодательство устанавливает право на вознаграждение за находку, то этим высказывает, что оно не признает находчика собственником: иначе вещь должна бы оставаться в его руках. Правда, в случае неявки лица потерявшего или непредставления с его стороны доказательств принадлежности вещи находчик получает ее в собственность, но до последнего момента срока явки вещь считается собственностью потерявшего, так что право собственности переходит к находчику от хозяина потерянной вещи. Не следует увлекаться тем, что в большей части случаев о находке не объявляется полиции и не делается розысков о ее хозяине, а всего чаще найденная вещь остается у находчика. Но и в этом случае находка делается как бы собственностью находчика не потому, что он нашел ее, а потому, что владеет вещью и никто не доказывает, что находчик не собственник, никто не оспаривает его предполагаемого права собственности [710] Юристы наши, кажется, увлекаются еще римским правом, в котором occupatio (завладение вещью бесхозяйной) является способом приобретения права собственности, и полагают, что если римское право допускает такое состояние вещи, в котором она не принадлежит никому, то и в нашем юридическом быту можно найти такое состояние. Они принимают, что вещь потерянная не принадлежит никому, найденная же становится собственностью находчика и что, таким образом, находка есть способ приобретения права собственности, и притом первообразный. Но в нашем юридическом быту нет вещей бесхозяйных, так как по ст. 406 Свода вещи, не принадлежащие никому в особенности, принадлежат государству. В древнем юридическом быту, конечно, как и у нас, были вещи бесхозяйные; но с той поры, как установилось это правило, юридические определения обнимают весь мир вещей, находящихся на территории Российского государства, и нет такой вещи, которая подлежала бы юридическим определениям и не составляла чьей-либо собственности. Напрасно указывают на находку клада как на доказательство, что и у нас есть вещи бесхозяйные, впервые приобретаемые: под кладом разумеется имущество, когда-то закопанное в землю; но по нашему законодательству собственник земли есть и собственник клада, находчик же его в одних местностях по закону, в других – по обычаю получает только вознаграждение [711] Ловля диких животных [712] и рыбы, по нашему законодательству, ведет к приобретению права собственности на пойманного зверя и выловленную рыбу, точно так же, как и охота за птицей, ведет к праву собственности на убитую птицу. Но все-таки ни ловля, ни охота не представляются в нашем юридическом быту первообразными способами приобретения права собственности. Дело в том, что право собственности на поземельный участок, по определению нашего законодательства, обнимает все находящееся в недрах земли и на ее поверхности, и на этом основании собственник лесного поземельного участка есть также собственник водящихся на нем животных, а собственник реки, озера и пруда есть также собственник рыбы, которая водится в их воде: дикие животные, птицы и рыбы также рассматриваются как принадлежности поземельного участка [713] Итак, если собственник сам производит охоту за животными, находящимися на его земле, или ловлю рыбы, находящейся в его воде, то он не приобретает права собственности на пойманное животное, а только осуществляет его. Что собственник не во всякое мгновение господствует над животным, находящимся на его поземельном участке, что собственник, быть может, и не знает о его существовании – это происходит от самого свойства принадлежности; но нет сомнения, что все животные, находящиеся на поземельном участке, составляют принадлежность участка, подлежат праву собственности его хозяина. И если бы ловля представлялась только в таком виде, то не вздумали бы считать ее самостоятельным, и притом непосредственным, первообразным способом приобретения права собственности. Но приверженцы такого воззрения на юридическую природу ловли увлекаются тем, что ловля (в особенности охота. – А. Г.) нередко производится на чужом поземельном участке и ловец становится собственником добычи и представляют себе, что живность, добываемая охотой или ловлей, до поимки никому не принадлежит и впервые становится собственностью ловца. Ловец действительно становится собственником животного, отловленного на чужом поземельном участке, но не потому, чтобы ловля была способом приобретения права собственности по вещи, никому не принадлежащей, а по другим основаниям. При ловле могут иметь место два случая: или она производится с соизволения собственника поземельного участка, или без его соизволения. В первом случае, когда ловля производится с согласия собственника, это согласие обнимает и предоставление ловцу права собственности на пойманное животное, следовательно, здесь, очевидно, переход права собственности, а не первоначальное его приобретение. Во втором, когда ловля производится без согласия собственника поземельного участка, также должно различать два случая: или ловля производится без согласия хозяина, потому что согласие его не было испрошено, или она производится вопреки его несогласию. В первом случае ловец вовсе не становится собственником пойманного животного, а только незаконным его владельцем и лишь предполагается собственником как владелец движимого имущества, пока настоящий собственник животного, хозяин поземельного участка, не докажет противного [714] Но обыкновенно право собственности над диким животным, зверем или птицей не представляет значительного интереса; поэтому не возникает и спора о праве собственности ловца, а фактическое владение его представляется равносильным собственности. Можно даже сказать, что именно по отсутствии в большей части случаев значительного интереса к ловле и охоте и представляется отсутствие согласия землевладельца: потому и не испрашивается его согласие, что нет сомнения в нем, и поэтому-то у нас отсутствие прямого запрещения ловли и охоты со стороны хозяина поземельного участка обыкновенно считается равнозначащим дозволению. Но когда ловля (или охота) производится вопреки явному несогласию землевладельца, она составляет прямое нарушение его права собственности и влечет за собой все те же последствия, какие сопровождают нарушение всякого другого права собственности. Итак, во всех случаях ловли, во-первых, есть хозяин животного, и нет мгновения, когда дикое животное было бы вещью бесхозяйной; во-вторых, ловец приобретает право собственности над животным или на основании какой-нибудь сделки с хозяином поземельного участка, или на основании предполагаемого отречения хозяина от преследования своего права собственности. Мысль, будто дикое животное есть вещь бесхозяйная, основывается на том, что дикое животное меняет свое местожительство и нет возможности за ним уследить, а с тем вместе нет возможности уследить и за правом собственности по животному. Но это воззрение ошибочно. Если юридический быт допускает понятие о бесхозяйных вещах, то дикое животное, пожалуй, можно считать бесхозяйным, на том основании, что юридическое отношение хозяина леса к находящемуся в лесу животному чуждо сознанию хозяина. Но если юридический быт отвергает понятие о бесхозяйных вещах, то как бы ни было затруднительно определение права собственности, оно может и должно быть определено. В большей части случаев, конечно, юридические отношения собственника поземельного участка к находящимся на нем животным останутся без определений; но когда представится интерес определить их, они должны быть определены по соображению права собственности того поземельного участка, на котором животные находятся. Справедливо, что зверь, быть может, беспрестанно переходит с одного поземельного участка на другой, птица перелетает с одного места на другое, но за этой беспрестанной переменой пребывания следует только беспрестанная перемена права собственности относительно зверя и птицы, а не их безхозяйность. Поэтому-то дикие животные и называются собственностью переходящей (propriété ambulante). По мнению некоторых юристов, это особый вид права собственности: особенность, представляющаяся в праве собственности по дикому животному или птице, состоит в беспрестанном прекращении одного права собственности и возникновении другого; но природа права собственности определяется не временем его продолжения, а существом самого права – например, господство А над вещью одинаково, будет ли оно продолжаться 10 минут или 10-летия. Военная добыча, имущество, захваченное у неприятеля, также неправильно принимается за первоначальный способ приобретения права собственности. Известно, что при неприязненных отношениях двух государств армии, занявшей неприятельскую территорию, предоставляется захватывать имущество неприятеля, которое и становится собственностью государства, к которому армия эта принадлежит. Это правило, общее всем законодательствам, существует и у нас [715] : таким образом, военная добыча и в нашем юридическом быту представляется способом приобретения права собственности, но не первообразным. Юристы, принимающие военную добычу за первоначальный способ приобретения собственности, полагают, будто во время войны между двумя государствами каждая из воюющих сторон признает неприятеля не имеющим никаких прав и поэтому каждую вещь, находящуюся у неприятеля, рассматривает как бесхозяйную и, следовательно, подлежащую праву собственности первого захватившего: военная добыча, таким образом, составляет вид завладения, occupatio, и отличается от него только тем, что при завладении действительно нет хозяина вещи, а при добыче есть хозяин вещи, но его право собственности не признается. Но это воззрение неверно в приложении к современному общественному быту. По античному взгляду, неприятель действительно не имеет прав, и вещи, находящиеся у неприятеля, юридически не числятся за ним, а рассматриваются как res nullius и становятся собственностью первого оккупанта. Сообразно этому античному взгляду, военная добыча представляется первообразным способом приобретения права собственности. Но далеко от античного взгляда современное воззрение на международные отношения: христианскому воззрению чуждо отрицание прав за неприятелем, и хотя учреждение добычи удерживается и в настоящее время, однако взгляд на это значение изменился. В настоящее время добыча допускается только по необходимости как одно из средств лишить неприятеля способов к продолжению войны, тем более что предметы добычи сами собой состоят в вещах, которыми ведется борьба. Но если законодательство допускает добычу, то это еще не значит, что оно не признает за неприятелем права собственности, а значит только, что право собственности неприятеля по вещам, отнятым у него, прекращается. Точно так же, как общество требует от каждого своего члена, чтобы он, в случае надобности, отказался от какого-либо интереса, права, чтобы он на общую пользу принес свое достояние, оно допускает, что неприятеля, приносящего вред государству, можно лишить известных вещей и тем, быть может, предуготовить прекращение самой войны. Таким образом, при добыче, по нашему мнению, прекращается право собственности для неприятеля и возникает это право для другого лица – для государства воюющего, поэтому и сама добыча как способ приобретения права собственности представляется способом приобретения производным, а не первообразным. Давность считается первоначальным способом приобретения права собственности на том основании, что в ней выражается отречение собственника от вещи, будто давностью потому приобретается право собственности по вещи, что она бесхозяйная и вследствие того становится собственностью оккупанта. Но это воззрение ложно и противоречит действительности: для того, чтобы давность можно было признать первоначальным способом приобретения права собственности, нужно, чтобы между прекращением права собственности хозяина вещи и приобретением этого права со стороны давностного владельца существовал такой промежуток времени, в который вещь никому не принадлежала бы, но такого промежутка нет: до последнего момента давностного срока вещь, состоящая в давностном владении, считается собственностью ее хозяина [716] Следовательно и давность представляется производным способом приобретения права собственности: и при давности право собственности по вещи от одного лица-собственника переходит к другому – давностному владельцу точно так же, как переходит право собственности от одного лица к другому на основании какой-либо сделки. Наконец, за первообразный способ приобретения права собственности выдается приращение. Но это несправедливо: по приращению действительно приобретается иногда право собственности на вещь, которая прежде никому не принадлежала, но не принадлежала или потому, что ее вовсе не было, или хотя она и существовала, но была вне круга юридических определений. Например, по приращению хозяин животного становится собственником приплода [717] : здесь право собственности приобретается впервые, но не по безхозяйной вещи, а по такой, которая до того времени, как она стала собственностью, вовсе не существовала, по крайней мере самостоятельно. Или по приращению прибрежный поземельный владелец приобретает право собственности на поземельный участок, образовавшийся от наплывшего песка, наноса ила; и здесь право собственности возникает впервые; но до возникновения поземельного участка были только отдельные земляные частицы, находящиеся вне юридических определений; по крайней мере нет никакого интереса в юридическом определении отдельных земляных частиц. Итак, ни один из указываемых первообразных способов приобретения права собственности не выдерживает критического рассмотрения, и мы отвергаем самое разделение этих способов на первообразные и производные. Примечания: [708] Классификация Cвода законов не относится, правда, исключительно к праву собственности, а обнимает способы приобретения имущественных прав вообще, однако же главным образом имеет в виду право собственности и способы его приобретения. [709] Ст. 538, 539. [710] Ст. 534. [711] Ст. 430. [712] В юридическом отношении дикое животное характеризуется свободой перехода с места на место: хотя и дикие звери обыкновенно имеют свои более или менее постоянные логовища, берлоги, норы, но тем не менее, так сказать, юридическое их жительство не связано с определенным местом. [713] Ст. 424. [714] Ст. 534. Заметим, однако, что наши землевладельцы, говоря вообще, почти нисколько не дорожат правом охоты и не вступаются, когда охота производится сторонним лицом без их разрешения, а охраняют лишь право ловли рыбы в своих водах. Только там, где звери или птицы имеют особую экономическую ценность, встречаются случаи охранения права охоты, например, в окрестностях столиц. [715] Ст. 145; Положение о заготовлениях по военно -сухопутному ведомству (Пол. о заг. по в.в.), ст. 27 (по П.с.з.); Положение о морских призах (Пол. о морск. пр,), ст. 410 (по Св.уз. 1895 г., № 149, ст. 1156). [716] Ст. 557, 565, 1241. [717] Ст. 431. Разделяют еще способы приобретения права собственности, принимая за основание волю лиц, прикосновенных к приобретению, и находят, что в иных случаях право собственности приобретается по воле интересантов, в иных – независимо от их воли, наконец, по стечению воли интересантов и других обстоятельств. Находят, что право собственности приобретается по воле интересантов, когда оно приобретается вследствие какой-либо сделки, например, дарения, духовного завещания и т. п. Или право собственности приобретается на основании закона, независимо от воли интересантов; например, в случае приращения: закон признает приращение собственностью хозяина вещи, к которой делается приращение, а воля хозяина совершенно безразлична. Наконец, право собственности приобретается на основании совокупного действия воли интересантов и закона, например, при законном наследовании: закон определяет порядок наследования, но наследник может и отказаться от приобретения наследства. Однако и это деление способов приобретения права собственности несостоятельно: прежде всего необходимо сказать, что это деление обнимает не одни способы приобретения права собственности, а также и способы приобретения всех других имущественных прав; например, по духовному завещанию, по законному наследованию приобретается не только право собственности, но и самые разнородные имущественные права. Далее, важно заметить, что приобретение права собственности по воле интересантов должно найти себе основание в законе или обычае, а иначе их воля не будет уважена. Так что, можно сказать, всякое приобретение права собственности по воле интересантов есть приобретение по закону или обычаю. Наконец, это разделение не имеет никакого практического значения, и для системы права от него нет никакой пользы. Практическое различие способов приобретения права собственности заключается, кажется, в следующем: одним способам присуще владение, так что нет и приобретения права собственности, если приобретатель не вступает во владение вещью; другими же способами право собственности приобретается независимо от владения, так что лицо можно признать собственником вещи, хотя бы оно к ней и не прикасалось. На этом основании способы приобретения права собственности можно разделить на способы, требующие посредства владения, и способы, не зависящие от владения. Этого деления мы будем держаться. Но заметим, что вопрос о классификации способов приобретения права собственности пользуется незаслуженным значением в науке права: для науки права существенно определить каждый способ приобретения права собственности, но нисколько несущественно обозначить общие черты нескольких способов приобретения, не существенно потому, что нельзя остановиться на этих общих чертах, а приходится определять каждый способ в точности – и не все ли равно, в каком порядке? |