Отто МенхенХельфен История и культура гуннов

• Название: Отто МенхенХельфен История и культура гуннов
• Дата: 08.05.2022
• Размер: 51.7 Kb.
• Имя файла: 330553_litres.docx
• Тип: Документы; #517352
• страница: 6 из 9

Кассиодор-Иордан

В своей гуннофобии Аммиана можно приравнять к Кассиодору (487–583). Утраченная «Готская история» (Gothic History) этого автора по большей части сохранилась в труде Иордана «Происхождение и деяния гетов» (The Origin and Deeds of Getae), который обычно называют «Гетика» (Getica). Но Кассиодор должен был объяснить, почему гунны смогли стать господами его героев, остготов, и править ими в течение трех поколений. Его гунны обладают нечестивым величием. Они жадный и жестокий, но смелый народ. Аттила – жестокий и сластолюбивый монстр, но не сделал ничего трусливого. Он был как лев. По Аммиану, гунны «при самом рождении на свет младенца ему глубоко прорезают щеки острым оружием» – эти слова Кассиодор скопировал. Но если Аммиан дальше пишет: «Чтобы тем задержать рост волос на зарубцевавшихся надрезах», то Кассиодор продолжает иначе: «Чтобы еще до того, как они получат молоко, младенцы научились терпеть раны».

Повествуя о ранней истории готов, Иордан повторяет Кассиодора, хотя не всегда дословно. Для правильной оценки готских традиций, связанных с борьбой против гуннов в Южной России, следует помнить, что они дошли до нас в несколько облагороженной, «цивилизованной» форме. В остготской Италии, должно быть, еще была жива память о великих войнах, которые велись плечом к плечу с гуннами и против них. Источниками Кассиодора были песни, cantus maiorum, cantiones, carmina prisca, а также рассказы, некоторые из которых были «почти такие, как это было в действительности» (реnе storico ritu). При этом репе не следует воспринимать слишком серьезно. Кассиодор писал свою «Готскую историю», чтобы «вернуть фамилии Амал великолепие, принадлежащее ей по праву». Он писал для образованных римлян, чьи вкусы были бы оскорблены грубыми, жестокими и кровавыми аспектами ранней германской поэзии. Сравнение «Гетики» с «Историей лангобардов» Диакона показывает, до какой степени Кассиодор очистил традиции готских лордов от всех варварских черт.

Но это еще не все. Origo gentis Langobardorum – труд, написанный около 670 г. и ставший одним из источников Павла, полон языческих знаний. Более чем через 200 лет после обращения датчан в христианство старые божества, скудно замаскированные в древних королей, все еще бродили по страницам Saxo Grammaticus. В 530-х гг., когда Кассиодор писал свою историю, еще были живы люди, отцы которых, если не они сами, в юности приносили жертвы старым богам. Готские Heldenlieder (героические эпосы) были определенно такими же языческими, как у датчан и лангобардов. Исходный материал «прорывается» в одном отрывке из «Гетики», взятом у Кассиодора: «И по причине великих побед, которые готы одержали в этом регионе, они впоследствии назвали своих лидеров, благодаря удаче которых они победили, не просто людьми, а полубогами, то есть ansis». Даже здесь Кассиодор эвфемизировал предание. В других местах языческие элементы радикально исключены. Генеалогия Амалунгов, которая в carmina и fabulae была почти наверняка полна богами, богинями, убийствами и убийцами, читается как официальный документ.

Там, где, как в рассказе о войне между остготами и гуннами, в изложениях Аммиана и Кассиодора-Иордана есть отличия, правильной, безусловно, следует считать версию Аммиана. Мы не можем быть уверенными даже в том, что цитаты Кассиодора из Приска точны. Между тем, поскольку наша информация о гуннах основывается именно на этих цитатах, приходится принимать их такими, какие они есть. Время от времени (как, например, в истории об Аттиле и священном мече или в описании дворца Аттилы) Кассиодор передает текст Приска лучше, чем отрывки, которые писцы сделали для Константина Багрянородного в X в. И уже только за это мы должны быть благодарны сбивчивому, беспорядочному и плохо образованному Иордану. Тем не менее возвеличивать его до уровня величайшего историка, что несколько лет назад попытался сделать Джунта, – безнадежное предприятие.

Глава 2

История

От Дона до Дуная

Первые главы последней книги Аммиана Марцеллина содержат единственный сохранившийся последовательный рассказ о событиях на юге России, имевших место до 376 г. От готских информаторов Аммиан узнал, что народ гуннов, «воспламененный дикой жаждой грабежа, двигаясь вперед среди грабежей и убийств, дошел до земли аланов, древних массагетов». Кто были эти люди, очевидно, никто не мог ему рассказать, и monumenta vetera (памятники старины) не давали никакой информации. Это были «неизвестные народы; нам неведомы даже названия их, не то что обычаи». Практическая информация Аммиана начинается с нападения гуннов на аланов. Гунны захватили территории аланов, граничившие с остготами, которых обычно называли танаитами – донскими народами (Танаис – Дон, есть еще город с одноименным названием на Дону).

Эту фразу можно трактовать по-разному. Как далеко на восток и запад тянулись территории донских народов? В одном отрывке Аммиан поселяет всех аланов – включая танаитов – «на неизмеримое пространство скифской пустыни», но только для того, чтобы несколькими строчками ниже заявить, что аланы, разделенные по двум частям света, раздроблены на множество племен и их разделяет Дон. Гревтунги – остготы были западными соседями танаитов. Но в другом отрывке Аммиан помещает уже савроматов, а не гревтунгов, между Доном и Дунаем, а еще в одном (после труда Птолемея «География» (V. 9, 1) также к востоку от Дона.

У Аммиана обнаруживается некий литературный атавизм – стремление сваливать в одну кучу новую информацию и старую. В главе, посвященной аланам, в книге XXXI содержится пространное описание народов, которых аланы «подчинили себе в многочисленных победах и распространили на них свое имя», причем автор обещает прояснить противоречащие друг другу мнения географов и рассказать правду. На деле же он предлагает странную мешанину цитат из Геродота, Плиния и Мелы, называя гелонов, агафирсов, меланхленов, антропофагов, амазонок и сиров (серов), словно все они еще жили в его время.

Гунны схлестнулись с аланскими племенами в районе Дона. Это, пожалуй, все, что мы можем извлечь из рассказа Аммиана. Если бы автор использовал термин «танаиты» так, как это делал Птолемей, тогда донские люди жили бы в европейской Сарматии. Но река никогда не была границей между полукочевыми племенами скотоводов, и определенно не являлся таковым спокойный Дон. Археологические свидетельства неоспоримы. В IV в. сарматы пасли свои стада и восточнее Дона до Волги и даже за ней, и к западу от реки до равнин Румынии. Где именно напали гунны, установить невозможно, но можно предположить, что, как и более поздние завоеватели, они действовали в низовьях реки.

Рассказ Аммиана о союзе между группой или группами аланов и гуннов невозможно подвергнуть сомнению. В 370-х и 380-х гг. гунны и аланы так часто упоминаются вместе, что некий союз или сотрудничество между ними представляется весьма вероятным даже без следующего утверждения Аммиана: «И вот гунны, пройдя через земли аланов, которые граничат с гревтунгами и обычно называются танаитами, произвели у них страшное истребление и опустошение, а с уцелевшими заключили союз и присоединили их к себе. При их содействии они смело прорвались внезапным нападением в обширные и плодородные земли Эрменриха.

В течение долгого времени[19] царь гревтунгов делал все возможное, чтобы прочно держаться на месте, но, когда пошли слухи, преувеличивавшие степень надвигающейся опасности, он убил себя.

Витимир, избранный после его кончины королем, оказывал некоторое время сопротивление аланам, опираясь на другое племя гуннов, которых он за деньги привлек в союз с собою. Но после многих понесенных им поражений он пал в битве, побежденный силой оружия. От имени его малолетнего сына приняли управление Алафей и Сафрак, вожди опытные и известные твердостью духа; но тяжкие обстоятельства сломили их, и, потеряв надежду дать отпор, они осторожно отступили и перешли к реке Данастию».

Версию Аммиана опроверг хорватский ученый Л. Хауптман, который считал, что или Аммиан совершил грубую ошибку, или его текст был искажен. Он был уверен, что Витимир сопротивлялся не аланам, а гуннам. При этом Хауптман ссылался на Иордана, по версии которого единственными врагами остготов были гунны. Однако компиляция Иордана тенденциозна от начала до конца. Он не только сохранил изменение ранней истории готов, каким обнаружил его у Кассиодора, но также изменил то, что читал у Аммиана, в пользу аланов. Они были, писал Аммиан, Hunis per omnia suppares (XXXI. 2, 21); у Иордана в «Гетике», 126, это изменено на pugna pares. По Аммиану, аланы были в сравнении с гуннами victu mitiores et cultu. Иордан заменил mitiores на dissimiles, a cultu на humanitate. Он прочитал у Аммиана, что аланы напали на остготов после смерти Германариха, что вписывалось в изображение благородных аланов, и он сей факт исключил.

О сражениях между аланами и готами пишет и миланский епископ Амвросий (374–397). В труде Exposito evangelii secundum Lucam, написанном, вероятно, в конце 378 г., он обобщил события, приведшие к катастрофе Адрианополя:

«Гунны набросились на аланов, аланы на готов, а готы на тайфали и сарматов; готы, изгнанные с собственной земли, сделали нас изгнанниками в Иллирии, и это еще не конец».

Информация, полученная Амвросием в Милане, была не вполне правильной. Царство Германариха рухнуло под натиском гуннов. Но свидетельства Аммиана и Амвросия не оставляют сомнений в том, что некогда имела место долгая борьба и главными врагами готов являлись, конечно, аланы. Но это были единственные аланы, заключившие союз с гуннами? Возможно. А следующая странная история, рассказанная Иорданом, сохранила смутные сведения о восстании групп аланов внутри остготского царства: «Германарих, король готов, хотя, как мы сообщили выше, и был победителем многих племен, призадумался, однако, с приходом гуннов. Вероломному же племени росомонов, которое в те времена служило ему в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему. Одну женщину из вышеназванного племени, по имени Сунильда, за изменнический уход от ее мужа король, движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее, Сар и Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного. Узнав о несчастном его недуге, Баламбер, король гуннов, двинулся войной на ту землю остготов».

Если Сунильда, безусловно, германское имя, то происхождение имени Сар от готского sarwa (оружие, броня), а имени Аммий от готского hama (вооружаться) представляется неубедительным. Нет и удовлетворительной этимологии росомонов. Сар позднее встречается как имя гота, но это не обязательно делает Сара из росомонов готом. Это имя можно сравнить с именем Сарозий или Сарой, который около 500 г. был царем аланов на Кавказе. Саракос из надписи из Танаиса (начало III в.), вероятно, произошло от сарматского слова, соответствующего авестийскому sara-, осетинскому sär-, «голова». Сар может означать «капитан». Сафракс и Лагариман, знаменитые вожди готов, носили иранские имена; они могли быть аланами. Хотя невозможно доказать, что росомоны являлись мятежными аланами, отступление аланского племени в то время, когда напали на остготов, представляется более вероятным, чем предательство готской знати.

Почти наверняка concordia (согласие) с крупными группами аланов дала возможность гуннам выступить против Германариха. Аммиан не пишет, каковы были условия союза. Если учесть, что аланы, которые в 418 г. подчинились patrocinium (покровительство) царя вандалов, сохранили свою племенную организацию до конца царства вандалов, можно допустить, что гуннско-аланский союз гарантировал иранской стороне значительную степень независимости и большую долю добычи. Не первый и не последний раз другие племена вступали в союз с гуннами. В некоторых случаях союз, вероятнее всего, вылился в настоящий симбиоз, в других племена объединялись временно для набегов и военных экспедиций. Гуннско-аланский союз продлился три десятилетия.

Рассказ Аммиана об аланских нападениях на готов подкреплен Амвросием. Однако, судя по всему, нет других авторитетных авторов, которые упоминали о гуннах, ставших на сторону Витимира. Почему гунны, даже если готский король им платил, сражались за него, когда его положение, совершенно очевидно, оставалось безнадежным? Если они были с теми гигантскими ордами, которым не мог противостоять даже великий Германарих, имелись все основания предполагать, что они, как только появилось желание, начали грабить. Ведь те гунны, которые вторглись на земли вестготов, вскоре были вынуждены прекратить атаку «вследствие затруднительного положения, в которое их поставило обилие добычи». Возможно, гунны, принявшие стороны готов, были частью народа, переправившегося через Дон? Или эти гунны жили к западу от реки и потому ощущали угрозу, как и готы. Тогда, вероятно, когда Витимир обратился к ним за помощью, они решили выступить с германцами единым фронтом?

Ответ дает фрагмент из «Гетики» Иордана, источником которого были труды историка V в. Приска: «Подобные некоему урагану племен гунны захватили алпидзуров, алцилдзуров, итимаров, тункарсов и боисков, находившихся на границе этой самой Скифии». Как мы увидим, первые два названия (означают одно – тюркское имя собственное Alp-il-čur), которые нельзя отделить от гуннских имен, оканчивающихся на – čur. Другие имена собственные мы рассмотрим позже. А в настоящем контексте достаточно одного – Alpičur, чтобы доказать существование тюркоговорящих кочевников на или вблизи северо-восточного побережья Черного моря до прихода гуннов. В 430-х гг. те же народы, перечисленные в том же порядке, теперь находившиеся под властью гуннов, имели свои пастбища вдоль Дуная. Мигрировали они или осели там, как подданные гуннов, – большого значения не имеет. Важно лишь то, что их союз выдержал все превратности этих бурных десятилетий. Поскольку в обоих отрывках первыми названы алпидзуры, очевидно, они были главным племенем. Захваченные гуннами возле Меотиды, они 60 лет спустя все еще противились своим хозяевам и заключили союз с римлянами. В одной из следующих глав я еще вернусь к этим «гуннам до гуннов».