Подожди! дверь лифта закрылась перед самым носом девушки

• Название: Подожди! дверь лифта закрылась перед самым носом девушки
• Дата: 12.04.2023
• Размер: 298.29 Kb.
• Имя файла: Lipkan_Elena_Obeshanie_lubvi_(SI)_Litmir.net_bid214161_d7ddb.docx
• Тип: Документы; #1056868
• страница: 3 из 11

Глава 4

Оля впервые шла рядом с Велорием. Девушка видела, что он старается идти медленно, подстраиваясь под ее шаги. Несмотря на то, что они молчали, Бестужева чувствовала себя счастливой.

Очень хотелось поговорить, но голос у Бестужевой почти пропал. Целую неделю ей придется каждые два часа полоскать горло и глотать лекарства, чтобы выздороветь к выпускному. Но она постарается, ведь на церемонии вручения аттестатов будут все выпускные классы, а, значит, и Велорий. Оля уже купила красивое платье кофейного цвета с ручной вышивкой. Она даже придумала себе прическу и макияж.

Как же ей хотелось потанцевать с Велорием, но это было невозможно. Оля разочарованно вздохнула, Харламов покосился на нее.

– Ты ведь не собираешься падать в обморок? – настороженно спросил он.

Ей бы хотелось громко и уверенно ответить, что она никогда не падает в обморок, но все, что она сейчас могла, это лишь покачать головой.

– Хорошо, ты слишком тяжелая, чтобы тащить тебя.

Оля уже открыла рот, готовясь возразить, но сдержалась, сжав кулаки и стиснув зубы. В ней всего-то было 47 килограммов. Она надула губы, а Велорий рассмеялся.

– Смотри не лопни, – они подошли к лифту. – Знаешь, а ты мне сейчас стала больше нравиться.

Оля радостно посмотрела на него. Он сказал, что она ему нравится, это же невероятно!

– Когда ты молчишь, ты милая, словно домашняя зверюшка. Если бы у тебя был хвост, ты бы им завиляла от радости. – Велорий зашел в лифт, посмеиваясь. – Всегда хотел иметь собачонку.

«Собачонку? Я – домашняя зверюшка? Ненавижу!!!»

Оля зашла в лифт и демонстративно отвернулась. За спиной она услышала смешок.

– Забавная, и не тявкаешь, – Велорий подул ей в ухо, и Оля, подскочив, повернулась к нему, готовясь дать отпор.

Внезапно свет погас и лифт остановился.

– Этого только не хватало! – недовольно буркнул Харламов.

«Только не это! Она не хочет снова сидеть в темноте! Пожалуйста, кто-нибудь, помогите».

Первое, что услышал Велорий, было громкое учащенное дыхание, а потом Оля стала изо всех сил стучать по дверцам лифта, надрывая и так больное горло.

– Выпустите меня! – захлебываясь, кричала она. – Пожалуйста, кто-нибудь, помогите!

– Эй, эй, успокойся! – Велорий схватил ее за плечи.

Оля, обезумев, не слышала его.

– Здесь темно, пожалуйста, кто-нибудь, мне страшно, пожалуйста, заберите меня отсюда…

Этот кошмар снова повторялся. Несмотря на духоту, ее трясло от холода, а тело покрылось липким потом.

– Страшно, я не хочу быть одна, – прошептала она, обхватив себя руками, словно вновь очутилась в том страшном месте как десять лет назад. Оля даже чувствовала скользкие, мокрые камни и страх, безумный страх. Но вдруг все исчезло, чьи-то теплые руки нежно обняли ее.

– Ты не одна, я с тобой, – прошептал Велорий.

– Не отпускай меня, – Оля вцепилась в него мертвой хваткой. – Только не исчезай.

– Я рядом и не отпущу тебя, Рыжик, – пообещал он.

– Вытащи меня отсюда.

Велорий нажал на кнопку вызова лифтера, из динамиков сразу же раздался голос:

– Вы застряли? Не волнуйтесь, через минуту лифт поедет.

– Видишь, скоро мы отсюда выберемся, – уверенно сказал юноша.

Как он и обещал, свет в лифте зажегся, и он стал подниматься. Но Оля так и не отпустила Велория, уткнувшись ему в грудь.

Харламов не стал разжимать ее задеревеневших пальцев, а вместе с ней вышел из злополучного лифта. Не произнеся ни слова, он повел ее к себе домой и усадил на стул.

– Я сделаю тебе чай, отпусти меня, – Оля не реагировала, она просто забыла, что до сих пор крепко сжимает его руку.

– Я не уйду, – Велорий медленно начал разгибать ее пальцы. – Я всего лишь приготовлю чай.

Ему удалось освободиться и он, стал заваривать чай. Когда чай был готов, она, сделав несколько глотков, немного пришла в себя. Дрожь постепенно начала утихать, и Оля стала согреваться.

– Извини меня, – прохрипела она.

– Не говори пока, – Велорий набрал мед в чайную ложку. – Открой рот, – приказал он.

Мед словно обволакивал горло, а горячий чай помог на время восстановить голос. Оля уже полностью пришла в себя, и причиной стала неожиданная забота Харламова. Это было так же невероятно как гром среди ясного неба. Постоянно игнорирующий или грубивший, немилосердно дразнящий парень вдруг стал нежным и заботливым. Возможно ли, что она начала нравиться? Оля улыбнулась. Ее неожиданная улыбка привела Велория в замешательство. Несколько минут назад ее трясло от страха и она была бледной до синевы, а сейчас Бестужева улыбается. И, самое главное, ее улыбка была искренней, можно сказать, даже счастливой.

– Смотрю, тебе стало лучше, – хмыкнул Харламов, скрестив руки на груди. – И чем вызвана такая радостная улыбка?

– Я думаю, что стала тебе нравиться, – кокетливо потупила она глаза. – И скоро ты взгляд отвести от меня не сможешь. Ты влюбишься в меня по уши.

Велорий быстро взглянул на девушку и кухню огласил его безудержный хохот. Он так сильно смеялся, что на глазах появились слезы.

– Ей Богу, ты – это нечто, – еле выговорил он сквозь смех.

– Зря смеешься, – важно сказала Бестужева. – Чтобы ты не говорил, но я тебе нравлюсь. Ты сам сказал, что я милая.

– Конечно, пудели все довольно милые.

Оля неосознанно пригладила свои кудряшки. Ее часто дразнили пуделем из-за непокорных волос, но услышать это от него было неприятно.

– Ненавижу тебя, – буркнула она в ответ.

– А недавно говорила, что любишь.

Оля хотела запротестовать, но …

Оля сильнее сжала чашку руками.

– В лифте ты так нежно меня обнимал и утешал, – мечтательно произнесла она.

– Конечно, ведь если бы ты грохнулась в обморок, мне пришлось бы тащить тебя на руках, а ты не пушинка.

– Лорик, во мне даже пятидесяти килограммов нет, – вспылила девушка. – Просто признай, что я тебе нравлюсь.

– Нет!

– Неправда! Не верю! Ты все врешь! – Оля вскочила, пролив на себя горячий чай, громко ойкнула и поставила чашку на стол.

Харламов закатил глаза, в очередной раз поражаясь ее неуклюжести.

– Все говорят, что я довольно симпатичная, – начала Оля уверенно, правда, под конец тирады ее голос подкачал, и последнее слова она прошептала. Была ощущение, что девушка сомневалась в собственных словах, хотя в этом виновато было больное горло.

– Тебе соврали!

– Да что тебе во мне не нравится?

– Давай посмотрим, – Велорий, облокотился на стол. – Во-первых, ты малолетка, – Он загнул палец, – во-вторых, ты не красавица. Плоская, прямая и худая – твоя фигура не тянет даже на «троечку». И, ко всему прочему, я терпеть не могу неуклюжих, тупых девиц.

– Почему ты такой жестокий?

– А я на самом деле такой, – твердо ответил он.

– Но в школе ты совсем не такой.

– Я хорошо притворяюсь, а перед тобой мне это ни к чему.

– Тогда я всем расскажу, что ты двуличный, самовлюбленный…

– И ты наивно полагаешь, что тебе поверят… ха… не смеши! А таких наивных дурочек как ты, я вообще не переношу.

Губы Оли задрожали. Неужели она так в нем ошиблась? Но чтобы он ей не наговорил, она не заплачет. Девушка резко развернулась, чтобы как можно скорее уйти, но, будто сегодня неприятностей было недостаточно, споткнулась о коврик, едва устояв на ногах. Бестужева, стиснув зубы, подошла к двери, но проклятый замок никак не поддавался. Велорий, язвительно улыбаясь, с легкостью открыл дверь. Не говоря ни слова, она выскочила оттуда как ужаленная.

Дверь за ней тихо закрылась.

«Правильно! Беги отсюда, наивная, доверчивая дурочка», – Велорий устало потер переносицу, – «Тебе давно пора снять розовые очки, а то кто-то невзначай растопчет твое доброе сердечко».
Оля полоскала горло водой с солью, содой и йодом. Это гадкая смесь вызывала рвотные позывы, но была лучшим средством от ангины. Всего неделя оставалась до церемонии вручения аттестатов, и девушка была решительно настроена там присутствовать.

– Ну, Лорик, – прошипела Оля. – Ты обязательно влюбишься в меня. Я просто так не сдамся.

Благодаря упорству Оля сумела победить болезнь за четыре дня.

– Пусть и малолетка, но я скоро повзрослею, – твердила она себе. – Моя грудь вырастет, а фигура станет женственной. И я вовсе не тупая! Правда, с неуклюжестью не поспоришь, здесь придется поработать. Но я не сдамся!

– Ты что там бормочешь?

Оля подпрыгнула от неожиданности и схватилась за сердце.

– И давно ты здесь стоишь? – настороженно спросила она. – «Интересно, сколько он успел услышать из того, что я тут наговорила?»

– Не особенно.

– Дети, идите сюда, – услышали они голос матери.

«Слова тебе, Господи, он ничего не слышал», – облегченно вздохнула девушка.

– Но, знаешь, вряд ли у тебя там… – Велорий кивнул на ее грудь, – что-то вырастет.

Оля кинулась на него с кулаками, он легко уклонился, при этом посмеиваясь, что заводило ее еще сильнее.

Как же ее бесили его подначки. Из комнаты снова послышался голос матери, и Оле пришлось отложить месть. Велорий пошел первым и вдруг получил ощутимый толчок в спину. Он остановился и посмотрел на нее, Оля хитро улыбалась, ведь они стояли перед открытой дверью, и мама с Константином уже видели их, а значит, Велорий ничего не мог предпринять.

– Прошу, – приторно улыбаясь, сказал он, пропуская ее вперед.

Но едва Оля с победным выражением лица прошла мимо, как тут же, споткнувшись через его, ловко подставленную ногу, кубарем влетела в комнату.

– Оля, ну будь же осторожней! – попросила мать, вовсе не удивляясь привычному явлению.

Оля зыркнула на Велория, но его лицо оставалось невозмутимым.

– Дети, – Константин нетерпеливо поднялся со стула. – Мы с Любочкой хотели бы сказать вам кое-что важное.

– Мы с Костей давно знакомы, – продолжила старшая Бестужева. – И в общем… мы любим друг друга и собираемся пожениться.

Оля не мигая посмотрела на мать, потом перевела взгляд на Константина Васильевича. Велорий оставался абсолютно равнодушным, будто его вовсе не удивила эта новость.

– Мам? – испуганно протянула Оля. – Я… мы… как…

– Милая, я знаю, что ты взволнованна, но после выпускного мы переезжаем в новый дом и будем жить все вместе, поэтому у тебя будет немного времени привыкнуть к этой мысли, – Любовь Бестужева быстро взглянула на жениха. – Оставляем вас с Велорием обсудить эту новость, если что, мы внизу.

Константин и Любовь поспешно ретировались. Оля еще не успела сообразить, как их уже и след простыл.

– Мама!

– Не ори, они уже сбежали.

– Надо что-то делать, – Оля лихорадочно ходила по комнате.

– Ты уже ничего не сделаешь, – возразил Велорий.

– Почему ты такой спокойный? Ты знал все, да? Но когда они начали встречаться?

Он хмыкнул.

– Уже года два. Это только такая святая невинность, как ты, до сих пор уверена, что твоя мама и мой старик такие трудоголики, что после работы допоздна засиживаются у нас дома. Не хотелось бы тебя огорчать, моя милая, но у них начался медовый месяц до свадьбы, – он усмехнулся. – Батя и твоя мама так расшатали кровать, что она уже скрипит. И к тому же твоя мама очень шумная во время …

– Хватит! – Оля заткнула уши. – Все, не говори ничего.

– А ты покраснела, – Велорий наслаждался, донимая ее. – Очень мило, ты похожа на помидорчик. Люблю помидорчики.

– Хватит надо мной издеваться! – Оля снова заходила по комнате. – Ведь если они поженятся, мы будем жить вместе.

– Это будет весело.

– К тому же ты станешь моим… нет! – в ужасе проговорила она.

– Именно, ты будешь моей маленькой сестренкой, а я…

– Этого со мной просто не может происходить!

– Не волнуйся, я буду очень хорошим старшим братом, – с улыбкой, обещающей превратить ее жизнь в кошмар, медленно проговорил он.

– Мамочка!!!
Глава 5

Выпускной. Именно сегодня Оля решила показать Велорию, что она тоже может быть красивой.

Еще накануне девушка посетила салон красоты и сделала изысканный маникюр бежевого цвета, на кончиках ногтей из камней были выложены причудливые узоры.

Оле не нужно было делать маску для лица, ведь кожа у нее была нежная и бархатистая от природы. Возможно, она казалась бы немного бледной, но с красивыми рыжеватыми волосами девушка выглядела роскошно. Глаза цвета янтаря и копна непослушных волос удивительно гармонировали. Бестужева не особенно подчеркивала свою внешность, и поэтому нередко ее считали просто миленькой, и этого ей было вполне достаточно. Но не сегодня. Она была творческой натурой. И глядя на себя в зеркало видела объект, который можно сделать совершенным. Ее волосы было сложно уложить даже профессиональным парикмахерам, но кому как не ей лучше знать капризы своих кудряшек. Оля выровнял волосы от корней до половины длины, а затем закрепила их невидимками. И если спереди волосы оказались гладко зачесаны, то ниже, кудряшки составляли невообразимо затейливую композицию. А границей между ними была красивая диадема, которая заставляла рыжие волосы пламенеть.

Черная тушь сразу сделала ее глаза выразительными, а вот помадой она не воспользовалась, боясь стать ярко крикливой. Но бесцветный блеск был в самый раз, поскольку не отвлекал внимания от глаз, которые Оля хотела наиболее подчеркнуть. Но как бы она ни старалась не подчеркивать губы, у нее ничего не получилось. От природы они были нежно-розового цвета и вдобавок – пухленькими. Вряд ли сегодня кто-то не обратит внимания на ее губки!

Платье Оля выбирала вместе с мамой. Едва примерив, они тут же, не сговариваясь, купили его. Оно было достаточно скромным: никаких блесток и украшений. Просто кусок эластичной ткани, сшитый вместе с искусной вышивкой на груди. Но бежевый, нет, скорее нежно-кофейный цвет идеально гармонировал с волосами и кожей Ольги. Платье без бретелек открывало плечи девушки и она сама не могла поверить, но казалась очень сексуальной в нем.

Платье, плотно обхватив маленькую Олину грудь, подчеркивая, насколько та была красивой. И талия оказалась на удивление тонкая.

Длина платья доходила до колен, выделяя стройность бедер и ног, а босоножки на высоком каблуке сделали их еще длиннее. Теперь она была готова. Никаких украшений подсознательно Оля не надела, посчитав это излишним. Ведь все было при ней: ее волосы, глаза и фигура.

– Неужели это моя дочь? – ахнула Любовь Валентиновна. – Красавица!

– Мама, ты такси вызвала?

– Нет, нас повезет Костя.

– Велорий, наверное, уже уехал. – Оля очень ждала его оценки.

– Почему же, мы едем все вместе, – ответила мать.

Константин расхваливал Олю, пока они спускались. Но она ждала встречи с Велорием и почти ничего не слышала.

Он стоял около машины, когда Бестужевы с отцом вышли из подъезда. Однако, увидев Олю, остался все таким же спокойно-безразличным. Родители сели в машину, а Оля расплылась в улыбке, рассматривая Велория. Он был в черном костюме, белоснежной рубашке и бежевом галстуке, его волосы, зачесанные назад, блестели.

Девушка крутнулась перед ним, показывая себя со всех сторон.

– Лорик, ну как я тебе?

– Я ошибался, когда считал тебя маленьким пуделем, – Велорий улыбнулся, и сердце девушки застучало быстрее. – Теперь ты больше похожа на болонку.

Оля стиснула губы. Она так старалась, чтобы понравиться ему, а он…

Она обошла машину не сказав больше ни слова, и сев, громко хлопнула дверью. Если бы сейчас она открыла рот, то взорвалась от злости.

– Ты даже не скажешь, что ненавидишь меня? – поддразнивал он, садясь рядом. – Наверное ты действительно повзрослела.

Сидеть рядом с Велорием было невыносимо из-за постоянно возникающего желания его стукнуть. Она отвернулась и уставилась в окно. Харламов же наклонился к самому ее уху, от его дыхания пошли мурашки, и Оля затаила дыхание.

– Знаешь, – прошептал он. – Твоя грудь не выросла ни на миллиметр.

– Ненавижу тебя! – закричала Оля.

Константин удивленно уставился на них, в глазах мамы промелькнул ужас. Велорий же хохотал как сумасшедший. Оля пыталась поколотить наглого клоуна, но все ее попытки нанести не достигли цели, так как он ловко перехватил ее руки и сжал в своих больших ладонях.

Любовь Валентиновна улыбнулась, посчитав, что дети дурачатся. Костя ласково взглянул на нее.

– Наши дети подружились, – прошептал он.

И хоть Оля продолжала бессмысленные попытки нанести телесные повреждения своему обидчику, Велорий лишь веселился над ее тщетными усилиями, а потом внезапно резко притянул к себе и поцеловал.

В машине неожиданно стало тихо, родители оглянулись, но, к их удивлению, Велорий беззаботно смотрел в окно с легкой улыбкой на лице, а Оля широко распахнутыми глазами смотрела на него.

– Оля, ты в порядке? – озадаченно спросила мать. – Ты покраснела.

Девушка смущенно отвернулась, а Велорий хмыкнул.

– Румянец тебе очень идет, – задумчиво проговорила Люба, а потом обратилась к жениху. – Правда, она стала еще красивее?

– Безусловно, – подтвердил тот.

Оля прижала ладони к щекам, это чувство после короткого поцелуя Велория невозможно было передать. Жар от кончиков пальцев ног стремительно поднимался по всему телу и ударил прямо в голову, заставляя ее кружиться.

Харламов застиг ее врасплох, и хоть поцелуй был быстрым, его язык прошелся по губам девушки. Она почувствовала, как их дыхание смешалось и ощутила легкий аромат. Оля внимательно посмотрела на него: возможно, это был вкус жевательной резинки?

Они приехали немного раньше, и Велорий удрал от них, как только машина остановилась. Оля знала, что он не хотел идти с ней. И ей не стоило обижаться, ведь он ее предупреждал, но все же это немного задело девушку. Он не оценил ее стараний и впереди девушку ждала лишь нудная церемония вручения аттестатов. И все же, когда Оля увидела, какие все красивые и нарядные, настроение улучшилась.

На нее так странно смотрели, что она даже слегка заволновалась и спросила подруг, в чем причина.

– Просто они удивлены.

– Чем?

– Тем, как ты умело скрывала, что красавица, – ответила Марина. Оля смутилась. – Даже «королева» сверлит тебя недовольным взглядом.

– Чего бы ей? Она сегодня бесподобна, – сказала Оля. – Вряд ли с ней кто-то сравнится.

– И все же, даже одиннадцатиклассники бросают восторженные взгляды в нашу сторону, – проворковала Таня.

– А почему ты считаешь, что я причина всему этому? – недоумевала Бестужева. – Может, им кто-то из вас понравился.

Тамара хмыкнула.

– Ведь именно твой приход привлек их внимание к нашему кружку. Правда, Харламов даже не взглянул в нашу сторону, – немного разочаровано проговорила одна из девушек.

– И все же, я думаю, вы ошибаетесь. Вы прекрасно выглядите, – улыбнулась Оля. – И, возможно, кто-то из тех парней уже думает, как пригласить вас на танец.

Девушки удивленно смотрели на Бестужеву. Перед ними стоял словно совсем другой человек. Они даже не сразу сообразили, почему улыбка, которую они видели столько раз, привела их в такое замешательство. Только через минуту все стало понятно. Теплота и искренность Оли сделали ее улыбку особенной, превратив ее в самую красивую девушку в зале.

– Оля, а как тебе это удается? – почти в один голос спросили девушки.

– Что?

– Ну, когда ты улыбнулась… – Тома недоверчиво смотрела на удивленное лицо девушки.

– У меня что-то не так? – испугалась Оля.

Девушки переглянулись и засмеялись, привлекая внимание. Оля не знала, чем вызвала смех, но это было так заразительно, что и она поддалась их хорошему настроению.

– Какая же ты наивная, – сказала Таня. – Но тебя так трудно не полюбить.

– Я вас тоже очень люблю и рада, что мы будем учиться вместе еще целых два года.

Непонятно почему кучка девятиклассниц привлекала к внимание, но вокруг них была некая аура, не позволяющая отвести взгляд.

И даже свита «королевы» оказалась под действием этой ауры. Велорий Харламов развернулся на 180 градусов и тоже смотрел на них. Он не мог оторвать глаз от Оли, этот смех, который она сейчас дарила всем, был завораживающим, но не вызывал улыбки на его лице. Он не мог понять, почему его раздражало, что все слышат ее смех и могут видеть ее лицо в этот момент. Велорий не хотел делиться этим ни с кем. Это выражение лица, как он раньше думал, принадлежало только ему, а теперь она дарит его всем.

– Кучка шумных девиц, – со злостью бросил он.

Смех оборвался, и девушки потупили взор.

– Эй, девчонки, – Оля ободряюще улыбнулась. – Давайте после церемонии повеселимся как следует.

Она демонстративно повысила голос, чтобы ее было хорошо слышно.

– И никакой Лорик нам не помешает!

Вряд ли кто-то понял, что она имела ввиду, но это послание было доставлено адресату. И Оля с удовольствием заметила недобрый блеск в глазах Велория.

Незаметно она показала ему язык, довольная, что сравняла счет. Она считала, что это лишь малая месть за «болонку». И все же его выражение лица озадачило ее – оно было рассерженным, а ведь в школе он редко проявлял подобные эмоции. Неужели ему так неприятно, что она называет его Лориком?

В этот момент всех пригласили занять свои места и началась торжественная церемония. Выпускники по одному стали подниматься на сцену за своими аттестатами под приветственные слова директора школы.

Оля видела, как Харламов получил свой аттестат, как он уверенно шел по залу. Она сжала свой собственный в руке, ее сердце выпрыгивало из груди только от одного его вида. Его лицо и вежливая улыбка, манеры, когда он подавал руку следовавшей за ним девушке, все это очаровывало. Несмотря на то, что он грубил, дразнил ее и смеялся над ней, она знала другую сторону его натуры: доброту и заботу, которую он так старательно скрывал. Пусть он говорил ей, что в школе просто играет роль идеального мальчика, это было неправдой. Велорий был настоящим всегда. Оля часто замечала, как он уступал место старикам или подсаживал на высокую подножку автобуса малышей. Она помнила, как играя в футбол, дерзкий Харламов искренне переживал, случайно ударив соперника, как он защищал первоклашек от старшеклассников. Оля наблюдала за ним и даже замечала, что Виктория частенько вызывала скуку на его лице. И только одного не понимала: почему он так отвратительно ведет себя с ней.

Несмотря на то, что она с улыбкой воспринимала его колкости, это сильно задевало ее, но желание быть рядом не пропадало.

Даже сейчас, пока расставляли стулья, освобождая зал для танцев, Оля из-под опущенных ресниц провожала его взглядом. Как же ей хотелось коснуться его, оторвать руку «королевы» от его ладони. Велорий и Виктория, действительно, вместе смотрелись замечательно, и от этого становилось еще грустнее. Оля перечисляла в уме недостатки Кот, хотя Харламов, наверняка, и так знал их и все же продолжал с ней встречаться. Можно было не сомневаться, что их отношения давно перешагнули прогулки за ручку и невинные поцелуи. Бестужева редко испытывала зависть, но сейчас она безумно завидовала Вике. Оля завидовала не красоте и успешности девушки, а тому, что Велорий держит ее руку, целует и ласкает, занимается с ней любовью и шепчет страстные слова.

Наверное, когда они будут жить в одном доме, он узнает Олю лучше и у нее появиться хоть маленький шанс понравиться ему.

– Потанцуй со мной, – услышала она возле самого уха.

Оля встрепенулась, она так глубоко ушла в свои мысли, что не заметила, как заиграла музыка. Девушка зажмурилась и снова посмотрела на того, кто пригласил ее на танец. Ошибки быть не могло – это был Велорий. Неужели ее мечты сбываются?

Она широко улыбнулась и пошла с ним в центр зала, где в такт музыке уже медленно покачивались пары.

– Ты пригласил меня, – недоверчиво сказала Оля, когда он привлек ее к себе.

– У меня не было выбора, – буркнул он.

– Как это?

– У тебя не только грудь не выросла, но и ума не прибавилось, – фыркнул Велорий.

Оля в отместку наступила ему на ногу, он болезненно поморщился.

– И как бы ты не старалась, ты пожизненно останешься неуклюжей, – Оля наступила ему на вторую ногу.

– Будь со мной повежливее, если не хочешь стать инвалидом всего за один танец, – елейным голоском пропела Бестужева.

– Смелости тебе не занимать, – Велорий усмехнулся, наслаждаясь перепалкой. – Хотя, возможно, это глупость, граничащая с тупостью.

– Лорик, – предостерегла она.

– Я уже тебе говорил, что ты прекрасно выглядишь?

– Что с тобой? – насторожилась девушка.

– А что со мной не так?

– Почему я не верю в твою искренность?

– Ну вот, где я прокололся?

– Значит, я права, и ты неспроста пригласил меня.

– Раскусила, – Велорий наигранно вздохнул. – Отец попросил потанцевать с тобой.

– Почему ты не отказался?

– Потому что он не дал бы мне карманных денег, и я не смогу пригласить свою девушку в кафе.

– Бедняжка, – прошипела Оля. Он усмехнулся.

– Тебе сегодня лучше не быть одной, – равнодушно сказал он. – И держись подальше от Виктории.

– Не беспокойся, я не потревожу бесценную «королеву» своим присутствием, – язвительно изрекла Оля и неожиданно прижала голову к его груди.

От него пахло парфюмом. Как же она не хотела, чтобы танец закончился.

– Бестужева, не прижимайся ко мне, – тихо прошептал Велорий.

– Это мой танец или ты хочешь потерять карманные деньги? Вике это вряд ли понравится. – Велорий шумно вздохнул.

– Ты можешь пострадать от этого, – серьезно ответил он.

– Разве что могу заразиться твоей грубостью. Но я рискну.

– Рискнешь? Зачем? – Велорий отклонился, чтобы увидеть ее лицо.

– Потому, что я не знаю, когда у меня появится шанс снова потанцевать с тобой, – Оля покраснела и добавила шепотом. – И прикоснуться к тебе.

Велорий ничего не ответил и, как только танец закончился, направился прямиком к пылавшей от злости «королеве». Он шепнул ей что-то на ушко, и та засмеялась, посмотрев на Олю. Было очевидно: то, что он шепнул, связано с Бестужевой и явно не льстило ей. Велорий, обняв Вику, поцеловал ее. Оля отвернулась. Он знал ее больное место и жестоко пользовался этим.

«Я не сдамся! Я обязательно проведу этот вечер весело, во что бы то ни стало!».

Оля повернулась к Велорию, их глаза встретились. Бестужева медленно улыбнулась ему, и это была улыбка победителя, ведь продолжая целовать Вику, он смотрел на нее.

Оля прошептала одними губами три слова, которые невозможно было не понять. И перед тем как окунуться в общее веселье, она точно знала, он улыбался, но эта улыбка предназначалась не той, которую он целовал.

Уже перевалило за десять, веселье было в самом разгаре. В соседней комнате были накрыты столы, а выпускники под столом тайком наливали горячительные напитки.

Оля с девчонками вышла на улицу подышать воздухом. Ноги ныли, а в ушах звенело от нескончаемой музыки. Горло першило от смеха, настроение было превосходным.

– Кто здесь Бестужева? – обратился к девушкам молодой парень.

– Я.

– Харламов хочет поговорить с тобой, отойдем на минутку.

– Велорий? Странно. – Оля задумалась, но ни один тревожный сигнал не сработал. – Девочки, я скоро.

Оля пошла за незнакомцем. Он провел ее мимо входа в зал, откуда доносилась музыка, по темному коридору в сторону библиотеки.

Они остановились возле класса, парень любезно открыл дверь и пропустил девушку вперед.

– Велорий? – позвала она. – Что ты хотел?

В классе было темно, дверь неожиданно захлопнулась и Оля, подскочив, развернулась. Щелкнул выключатель, зажегся свет. Девушка заморгала и встретилась глазами с «королевой».

– Почему ты здесь? – удивлено спросила Оля. – Так это ты меня позвала?

– Догадливая девочка.

Оля осмотрелась. Кроме нее и Виктории в классе находились еще две девушки и парень, заманивший ее сюда.

– Ну, и что тебе надо?

– Один раз я тебя уже предупреждала: не приближайся к Велорию, но ты не последовала моему совету. Поэтому я решила проучить тебя, – Вика кивнула, и две девушки подошли ближе к Бестужевой.

– Ты тоже хочешь выжить меня из школы, как и всех остальных девушек, посмевших перечить тебе? – спокойно спросила Оля. – Ты кое-что забыла – ты больше здесь не учишься!

В подобной ситуации Оля должна была бы трястись от страха, но, как ни странно, она не боялась и была абсолютно спокойной. Виктория мерзко усмехнулась.

– Я приготовила для тебя небольшой прощальный подарок. Ты сейчас напьешься и переспишь с этим… – королева указала на парня возле двери. – Симпатяжкой, но самое интересное, что вас застукают в самый пикантный момент. Жаль, ты не успеешь насладиться…

– Тебе будет сложновато заставить меня напиться, – Оля уже просчитывала как ей избежать участи, уготованной ей ревнивой девицей.

Она прекрасно понимала, что попала в западню. Главное, со всеми ей не справиться. Возможно, ей удастся проскочить мимо парня у двери, а когда она окажется в коридоре, то будет спасена. Но сообщник Виктории был достаточно силен, чтобы не позволить ей удрать и надежно перекрывал единственный выход. Может, ей удастся уговорить других девушек помочь ей? И хотя надежда была слабенькой, но попытаться стоило.

– Девчонки, вы должны понимать, что это преступление, а вы сообщники, – Оля тянула время, ища другие варианты побега.

– Не старайся, они тебе не помогут! – злобно прошипела Кот, когда заметила, что девушки неуверенно переглядываются. – Пора начинать.

Олю тут же схватили за руки, но ожидавшая этого, девушка вырвалась и рванула к двери. Она знала, что единственное, на чем она сможет сыграть, это неожиданность. Оля изо всех сил врезалась в парня, преграждающего ей путь. Ее план состоял в том, чтобы опрокинуть его. И это могло бы сработать, если б он не был, как минимум, на двадцать килограмм тяжелее ее. Оля так сильно врезалась в него, что ее лицо расплющилась о его грудь, но все, чего она смогла добиться, так это заставить его зашататься и отступить на пару шагов назад. Его руки намертво схватили ее за плечи, а лицо исказила гримаса ярости.

– Ты испачкала мою рубашку, – прорычал он.

Оля в ужасе смотрела на пятно крови. Первой мыслью было, что она поранила его, но девушка ощутила солоноватый вкус на своих губах. Через минуту она почувствовала, как заныла разбитая губа.

Парень швырнул ее в руки сообщниц, а Виктория подала ему бутылку с водкой. Оля пустила в ход все, что могла: она умудрилась боднуть головой одну из девиц, а второй заехать по ноге. Мало кто ожидал от такой хрупкой на вид девушки подобного сопротивления. Оля была свободна и не думая ни о чем, бросилась прямо на виновницу. Виктория опрокинулась от столкновения с Бестужевой, визжа и прикрываясь руками. Оля сидела сверху, безжалостно отпуская той пощечины, мстя за всех ее невинных жертв.

– Убери ее от меня! – истерично орала «королева».

Олю тут же схватили за волосы и оттащили. Бестужева сбила несколько парт и упала на пол. Тяжело дыша, она встала на четвереньки. Виктория полыхала от ярости, а ее лицо было алым от ударов.

– Ах ты дрянь! – прошипела она. – Держи ее! – приказала она парню.

Тот рывком поставил девушку на ноги, а Виктория влепила ей несколько сильных пощечин. Голова девушки дернулась в сторону, лицо тут же стало гореть. Оля провела по разбитой губе языком.

– Не понимаю, – тихо проговорила Бестужева. – Как такой красивый человек снаружи может быть таким гнилым внутри.

– Заткнись! – Виктория занесла руку для очередного удара.

– Если ты меня еще раз ударишь, будешь жалеть об этом всю жизнь, – яростно проговорила Оля.

– Да что ты! – королева отвесила еще одну пощечину, и тут же с воем отскочила назад – из ее носа, хлынула кровь.

Как только «королева» огрела Олю, та, как в кино, лбом ответила на удар, угодив той прямо в нос.

Бестужева болезненно поморщилась, она совсем не предполагала, что это настолько больно. Виктория выла, девицы пытались остановить ей кровь.

– Вот теперь я пропала, – подумала Оля, когда парень кровожадно посмотрел на нее.

Нетрудно было догадаться, что он был одним из тех глупых влюбленных слепцов, которые окружали «королеву». Едва Оля об этом подумала, тут же согнулась от сильного удара в живот и упала на колени. На мгновение в глазах потемнело. Она судорожно пыталась дышать, но из груди вырывался лишь хриплый кашель. А потом парень рывком поднял за волосы ее голову. На глазах от боли и унижения выступили слезы.

Сейчас Виктория совсем была не похожа на первую красавицу школы. Красный, опухший нос, залитое кровью платье, испорченная прическа и царапина на лице, но одно осталось прежним – злобный взгляд, обещающий скорую расправу.

– По крайней мере, не одна я плохо выгляжу, – выдавила из себя Оля с улыбкой.

Красавицу передернуло, одна из девиц замахнулась, но, к удивлению, «королева» ее остановила.

– Не надо, я хочу, чтобы она была в сознании, когда ее будут насиловать.

Виктория схватила Бестужеву за подбородок, заставив открыть рот, и Оля закашлялась, когда огненная жидкость потекла в горло.

Ранка на губе и ссадины защипали, а слезы уже сами текли из глаз. Оля захлебывалась водкой, обжигающей рот, отплевывалась и брыкалась, но мучитель заломил ей руки за спину, удерживая голову за волосы.

– Теперь ты будешь сговорчивее.

Слабые попытки Оли вырваться вызывали лишь боль.

– Начинай! – скомандовала Кот, обращаясь к своему подельнику.

Олю распластали на столе, руки держали девицы, а насильник задрал платье до талии.

– Нет! – закричала Бестужева. – Господи, кто-нибудь, помогите мне, – молилась она про себя.

Она уже плакала навзрыд, под громкий смех Виктории, наслаждающейся ее падением.

– Теперь ты заплатишь за все! – торжественно произнесла она, но ее речь утонула в шуме. Дверь с грохотом распахнулась.