суверенитет государства. Понятие и сущность государственного суверенитета 6 1 Правовая природа государственного суверенитета 6
 Скачать 71.39 Kb.
|
Глава 2. Российская Федерация – субъект государственного суверенитета2.1 Специфика государственного суверенитета в федеративных государствах (на примере Российской Федерации)Многие процессы, долгое время протекающие на локальном или региональном уровне, в современную эпоху приняли характер глобальных, и воздействуют практически на все государства мира, изменяя их политические, экономические, социальные и иные структуры. В политической сфере процессы глобализации способствуют процессу размывания таких понятий как «государственный суверенитет», «государственная граница»9. Согласно Конституции РФ, наше государство является федерацией, в которую входит 85 разновидовых субъектов. Федерация наряду с унитарной формой представляет собой одну из основных форм территориальной организации государства. В современном мире приблизительно 25 государств, в которых проживает 1/3 населения Земли, имеют федеративную форму государственного устройства10. Как верно отмечает М.А. Липчанская: «В современный период государственного строительства совершенствование институциональной основы федеративной модели является одним из важных условий стабильного социально-экономического развития регионов страны и Российской Федерации в целом»11. При этом не снижается значимость обеспечения государственного суверенитета в федеративном российском государстве. В федеративных государствах государственный суверенитет обладает определенной спецификой, детерминированной различными подходами к пониманию сущности взаимоотношений федерации и ее субъектов. Дифференциация подходов к данной проблеме отражена в различных теориях государственного суверенитета: теории разделенного суверенитета, когда в федеративном государстве суверенную власть в равной мере осуществляют как федерация, так и ее составляющие субъекты; теории не суверенных государств или ограниченного суверенитета, когда в федеративном объединении государств возможен суверенитет либо федерации, либо ее субъектов; теории остаточного суверенитета, которая актуальна для современного суверенного российского федеративного государства, и теории «участия». Согласно теории «участия», спецификой федеративного устройства является участие субъектов в формировании федеральной суверенной власти. Соответственно, в федеративных государствах, в том числе и в России, актуализируется проблема формирования политико-правовых механизмов вовлечения субъектов Федерации в федеральные процессы для формирования единой суверенной воли государства. В федеративном государстве суверенная воля складывается в результате консолидации ... воли субъектов федерации12. Как верно отмечает В.В. Гайдук, в федеративном государстве существует двойственность источника выработки воли: «Главным признаком как федеративного государства, так и субъекта федерации является наличие у субъекта федерации права образовывать (формировать) общефедеральную волю. Посредством реализации данного права субъекты федерации принимают участие в особого рода правоотношениях, именуемых федеративными»13. Не подвергая сомнению, вопрос о наличии государственного суверенитета исключительно у Российской Федерации, отметим, что субъекты Федерации инкорпорированы в конституционную систему федеральной власти, что позволяет утверждать о наличии у субъектов федерации определенных прав во взаимоотношениях с федеральным центром и участии в обеспечении единого и неделимого государственного суверенитета. Учитывая триаду разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, а также горизонтальное и вертикальное разделение власти, можно обозначить некоторые политико-правовые механизмы участия российских субъектов в формировании суверенной государственной воли. Как известно, федерация предполагает децентрализацию государственной власти по вертикали. Одним из ключевых институтов, обеспечивающих учет позиции субъекта Федерации при реализации государственной власти, является Совет Федерации. На протяжении более двадцати лет, с момента учреждения двухпалатного парламента в Конституции Российской Федерации, ведутся научно-практические дискуссии об оптимальном порядке его формирования для реального выполнения функции представительства субъектов Федерации. По мнению ряда исследователей, Совет Федерации «не в полной мере отражает интересы субъектов Федерации, что приводит к трансформации федеративных отношений в квазифедеративные»14. На высшем политическом уровне неоднократно высказывались позиции о целесообразности более демократического формирования верхней палаты общефедерального парламента. Полагаем, что реализуемый в настоящее время очередной вариант формирования Совета Федерации укрепит представительство субъектов Федерации в выработке государственной воли в рамках единого государственного суверенитета с учетом современных тенденций демократизации. Другой проблемой обеспечения государственного суверенитета в федеративном государстве является определение оптимальной степени «давления» федерации при правовом регулировании процессов формирования, организации и деятельности органов государственной власти регионального уровня. Существует хотя и не бесспорное суждение, согласно которому Федерация в этих процессах «отдает приоритет правилам, которые содержат императивные предписания, не предполагающие свободы выбора у субъектов РФ»15. Еще более категоричен в своих высказываниях Э.Г. Липатов, считающий, что «закон субъекта Федерации де-факто сведен к уровню обыкновенного подзаконного акта, что противоречит конституционным нормам»16. Говоря об особенностях государственного суверенитета такой многосубъектной федерации как Россия, нельзя не обозначить проблему установления некоторых отличительных элементов правового статуса отдельных субъектов: Республика Татарстан, Чеченская Республика, Республика Крым и город федерального значения Севастополь. Причины допустимости особого статуса для отдельных регионов различны: сглаживание этнических и иных конфликтов, предотвращение несанкционированной сецессии, выравнивание социально-экономических показателей. Первым субъектом Российской Федерации, претендующим на особый суверенный статус в рамках единого государства, оказался в 1990-е гг. Татарстан. Благодаря положениям Конституции Республики Татарстан, признанные Конституционным Судом РФ не соответствующими Основному Закону страны, проблема равноправия российских субъектов до настоящего времени признается одной из серьезных и пагубных для развития федерализма и суверенитета государства17. Известная договорная практика 1990-х гг. и асимметричный характер РФ позволяли предоставлять преимущественные права и дополнительные льготы отдельным субъектам Федерации, что повлекло не только политико-правовую дискуссию о конституционном равноправии российских субъектов, но и привела к усилению практической асимметрии федерации. Политизация сущности государственного суверенитета в конце прошлого столетия актуализировала проблему сецессии. Некоторыми субъектами Российской Федерации были предприняты попытки обосновать претензии на самоопределение и признание за ними права на выход из состава единого федеративного государства. Полагаем, что в тот период происходила намеренная подмена понятия права на самоопределение наций и народов правом на сецессию. Разумеется, это не тождественные понятия и важно понимать, что реализация права на самоопределение наций в полной мере реализуется в рамках единого суверенного демократического государства. Интересна позиция М.В. Шарифова, полагающего, что общественно- политическая ситуация в некоторых субъектах Российской Федерации требует совмещения унитаризма с региональным распределением государственной власти18. По его мнению, наиболее оптимальной формой государственного устройства для России является унитарная республика с деволюцией отдельных субъектов (Татарстан, Чеченская Республика и т.д.). Мы не поддерживаем такую перспективу и убеждены, что деволюция таит в себе потенциальную угрозу единому Российскому государству, федеративной форме государственного устройства и может нанести непоправимый урон государственному суверенитету России. Наша позиция обоснована не только спецификой развития российского гражданского общества, современной политической системы России, но и наличием характерных признаков деволюции. К числу таких признаков следует отнести: создание территориально обособленных политических подсистем, имеющих собственную законодательную и исполнительную власть, обособленно участвующих в формировании суверенной воли; формирование субъектовых правительств, которым предоставлены права автономно принимать решения и осуществлять государственное управление на определенной территории; наличие законодательно закрепленного независимого статуса региональных органов власти при весьма опосредованном контроле со стороны федерации. Таким образом, можно резюмировать, что в сложных современных условиях российский федерализм характеризуется постоянной потребностью в обеспечении и защите государственного суверенитета. |