Понятие публичная фигура в системе СМИ. Понятие публичная фигура в системе законодательства и судебной п. Понятие публичная фигура в системе законодательства и судебной практике Введение. Статья 21 Конституции рф
 Скачать 71.15 Kb.
|
|
Понятие публичная фигура в системе законодательства и судебной практике Введение. Статья 21 Конституции РФ охраняет достоинство личности; Статья 23 Конституции РФ закрепляет право каждого на защиту своей чести и доброго имени. Следовательно, эти статьи соответствуют концепции естественных прав человека и право на защиту рассматриваемых нематериальных благ имеет любой индивидуальный субъект, независимо от гражданства, социального статуса, возраста и т.д. Статья 152 Гражданского Кодекса РФ, предусматривающая гражданско-правовой механизм защиты чести, достоинства и деловой репутации и являющаяся важной гарантией конституционного права на защиту чести и доброго имени, оперирует понятием «гражданин». В силу того, что при разрешении споров о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует руководствоваться не только нормами российского законодательства, но в силу статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54 – ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» учитывать правовую позицию Европейского суда по правам человека, полагаем, что понятие «гражданин» не следует понимать буквально, т.е. как лицо, имеющее гражданство РФ. Механизм статьи 152 Гражданского Кодекса РФ действует в отношении человека, личности и гражданина. Кодекс РФ об административных правонарушениях, раскрывая понятия клеветы и оскорбления, использует термин «другое лицо»: клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию и оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. Понятие «другое лицо» не несёт политико-правовой нагрузки и не сужает субъектный состав лиц, закрепленный в Конституции РФ. Среди индивидуальных субъектов, этих «других лиц» особой спецификой обладают «публичные фигуры». 1. Понятие и существенные признаки публичной фигуры В бытовой сфере правосознания не возникает или редко возникает вопрос о том, кто является публичным лицом. Обычно люди воспринимают в качестве публичных лиц тех персон, чьи имена у них «на слуху», часто фигурируют в СМИ, т.е. считают публичными фигурами людей, достигших определенной известности в той или иной сфере социальных отношений. В правоприменительной практике статус публичной фигуры до конца не определён. В научном юридическом сообществе не утихают дискуссии (преимущественно в странах англо-саксонской правовой системы), о том, в какой момент лицо может стать «публичной фигурой» и какой младший должностной ранг допустимо считать определяющим для возникновения у лица статуса публичной фигуры. Резолюция 1165 Парламентской Ассамблеи Совета Европы в 1998 г Российское законодательство понятие «публичная фигура», «публичное лицо» или «общественный деятель» (рассматриваем эти понятия как синонимы) не раскрывает, поэтому обратимся к Резолюции 1165 Парламентской Ассамблеи Совета Европы в 1998 г. о праве на неприкосновенность личной жизни. В Резолюции указано, что «публичными фигурами являются те лица, которые занимают государственную должность и (или) пользуются государственными ресурсами, а также все те, кто играет определенную роль в общественной жизни, будь то в области политики, экономики, искусства, социальной сфере, спорте или в любой иной области». В отношении политических деятелей в международно-правовых документах установлена презумпция их свободной критики обществом. Так, в ст. 3, 4 Декларации «О свободе политической дискуссии в средствах массовой информации», принятой 12 февраля 2004 г. Комитетом министров Совета Европы, зафиксировано, что политические деятели, стремясь заручиться общественным мнением, соглашаются быть объектом общественной критики в СМИ. О государственных должностных лицах специально предусмотрено, что они могут быть критикуемы в СМИ в отношении качества исполнения ими своих обязанностей, ибо это необходимо для обеспечения гласности и ответственности в их работе. Есть попытка определения термина «публичное должностное лицо» составителями «Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции». В ней декларируется, что «публичное должностное лицо» может быть: «1) любым назначаемым или избираемым лицом, занимающим какую-либо должность в законодательном, исполнительном, административном или судебном органе Государства-участника на постоянной или временной основе, за плату или без оплаты труда, независимо от уровня должности этого лица; 2) любым другим лицом, выполняющим какую-либо публичную функцию, в том числе для публичного ведомства или публичного предприятия, или предоставляющее какую-либо публичную услугу, как это определяется во внутреннем законодательстве Государства-участника и как это применяется в соответствующей области правового регулирования этого Государства-участника; 3) любое другое лицо, определяемое в качестве «публичного должностного лица» во внутреннем законодательстве Государства-участника». Поэтому, исходя из решений Европейского Суда по правам человека, учитывая позицию Верховного Суда РФ и Резолюцию 1165, считаем возможным дать следующее определение понятию «публичная фигура»: лицо, занимающее государственную или муниципальную должность в результате выборов или назначения, а так же иной общественный деятель, публично предлагающий свои услуги и (или) деятельность которого влияет на реализацию прав и свобод человека и гражданина. Понятие «публичная фигура» в Германии В немецкой судебной практике выделяется схожее с термином «публичная фигура» понятие «лицо, принадлежащее к современной истории» (par excellence). Их делят на три категории: лица, в полной мере принадлежащие к современной истории; лица, относительно принадлежащие к современной истории; частные лица. Категории были выделены для определения ситуаций, когда фотографирование указанных лиц возможно без согласия фотографируемых. В широкоизвестном деле «Принцесса Ганноверская против Германии» принцесса Каролина жаловалась, что фотографы делают её фотографии в обыденной жизни: в магазинах, в ресторанах и пр. Подобное поведение фотографов является яркой иллюстрацией реализации СМИ развлекательной функции. Едва ли приобретение принцессой одежды или её ужин с друзьями являются предметом общественно значимых или политических дискуссий. Абсурдно полагать, что данные изображения удовлетворяют публичным интересам. Под публичным интересом понимается «охраняемый законом интерес индивидуально определённого круга лиц, общества в целом или публично-правового образования в лице его соответствующих органов к тем или иным обстоятельствам частной жизни конкретного лица» Эрделевский А.М. Об изменениях в способах защиты личных неимущественных. Фотографии моментов из частной жизни принцессы могли удовлетворять произвольным интересам публики, любопытству читателей «жёлтой прессы», но отнюдь не охраняемым законом интересам общества. Конституционный суд Германии обратился к термину «par excellence» при рассмотрении дела принцессы Ганноверской Каролины, дочери принца Монако. Суд определил, что «публичные фигуры» могут представлять собой определённые ценности и могут служить моделями положительного или отрицательного стиля жизни, поэтому их фотографирование допустимо. «Этот принцип полностью применим к политикам в целях достижения демократической гласности и контроля, но также действует в отношении других лиц, участвующих в общественной жизни». Истица не согласилась с данной позицией и обратилась в ЕСПЧ. Европейский Суд по правам человека определил «публичную фигуру» в соответствии с понятием, закреплённым в Резолюции № 1165. Федеральный суд Германии прислушался к мнению ЕСПЧ и скорректировал свой подход к охране частной жизни лиц par excellence посредством внесения поправок в законодательство об авторских права. Вдохновившись подходами немецкого законодателя и ЕСПЧ к использованию изображений заметных фигур современности, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 23 июня 2015 г. № 25 конкретизирует, что использование изображений публичной фигуры может происходить без её согласия в случае наличия общественно значимого интереса к этой персоне или в связи с политической или общественной дискуссией. Приведенные условия определяют «публичный интерес» и расширяют границы допустимого вмешательства в частную жизнь лица. Границы вмешательства сужаются, если целью использования изображения публичной фигуры является удовлетворение обывательского интереса к её жизни или извлечение прибыли. публичный защита репутация суд. Понятие «публичная фигура» в США В восьмом издании авторитетного «Юридического словаря Блэка» (это юридический словарь в области права в США, составленный Генри Кэмпбеллом Блэком) термин «публичная фигура» определяется следующим образом: «Публичная фигура - это лицо, достигшее доброй или дурной славы, или лицо, добровольно принимающее участие в публичной дискуссии» Американский правоприменитель определил категорию «публичная фигура» как свойственную отрасли диффамационного права. Мера и степень, в которых лицо оказывается вовлечённым в публичную дискуссию, определяется тремя факторами: 1) степенью добровольности участия лица в этой дискуссии; 2) степенью доступа лица к эффективным средствам коммуникации, которые позволили бы ему опровергнуть ложные утверждения о его персоне; и 3) значимостью роли, которую сыграло лицо в публичной дискуссии». Частная жизнь vs. публичный интерес. Правовые риски СМИ при распространении информации о частной жизни граждан В американской судебной практике, начиная с 60-х гг. XX века, чаша, на которой находились репутационные интересы публичных фигур, не перевешивала чашу свободы слова, гарантируемой Первой поправкой к Конституции США. Со временем подход менялся. Волнообразная правоприменительная практика американских судов, Европейского суда по правам человека, позже российских судов говорит о том, что тема соотношения репутации публичных фигур и публичных интересов животрепещуща. Особо остро этот вопрос встает в связи с расширением сферы коммуникации политиков, медийных лиц в сети Интернет. Дела по статье 10 в контексте статьи 8, связанные с использованием новых информационных технологий, составляют особый объемный блок в практике ЕСПЧ. Российская практика по таким делам набирает обороты, и национальные суды с радостью прибегают к применению подходов Европейского суда для их разрешения. В решении Европейского Суда по делу «Лингенс против Австрии» (1986 г.) говорится: «… свобода политической дискуссии составляет стержень демократического общества. Соответственно границы приемлемой критики, направленной против политического деятеля как такового, шире, чем для критики в адрес частного лица. В отличие от последнего первый неизбежно и сознательно ставит себя в такое положение, при котором каждое сказанное им слово и каждое его действие становятся предметом самого тщательного изучения как журналистом, так и широкой общественностью… Положения п. 2 статьи 10 обеспечивают возможность защиты репутации других лиц… и эта защита распространяется и на политических деятелей … однако в таких случаях требования такой защиты должны взвешиваться по отношению к интересам открытой политической дискуссии». Европейский Суд оправдывает критику публичного деятеля в отношении того, как он исполняет свои обязанности, поскольку это необходимо для контроля за его действиями. Соответственно, только в случае защиты деловой репутации (доброго имени) публичный деятель пользуется меньшей степенью защиты и суд должен исходить из того, что «журналистская свобода предполагает некоторую долю преувеличения или даже провокации» Этот подход не должен применяться при защите чести и достоинства публичного лица, поскольку честь и достоинство присущи каждому от рождения и уровень их защиты не должен зависеть от социального и политического статуса человека. Сущность, восприятие и общественное значение чести, достоинства, репутации с течением времени претерпевают значительные изменения, равно как и средства их правовой защиты. Проблема эффективной защиты чести и достоинства лиц - в особенности публичных - актуализируется в свете происходящих в мире событий и процессов. Мнение общественности о публичных фигурах формируется исходя из их деятельности, освещаемой и оцениваемой средствами массовой информации, Интернет-ресурсами. Публичные высказывания политиков, экономистов, юристов и лиц других социально значимых профессий по актуальным темам открывают широкий простор для их оценки, комментариев СМИ, третьих лиц. Институт защиты чести и достоинства публичных лиц направлен на защиту права политика (активного гражданина, общественного деятеля) пребывать и активно участвовать в дискурсе открытого общественного взаимодействия. В этом смысле правовой институт защиты репутации способствует развитию демократических основ государства. Отдельного внимания заслуживает вопрос определения границ допустимого вмешательства (и критики, в том числе) в частную жизнь известных, медийных персон. В этом случае вмешательство диктуется ни интересами демократического обществе, ни «острой социальной необходимостью», но правом общества на получение информации. Как отмечает Изюрьев С.А., освещая аспекты частной жизни медийного лица, СМИ выполняет не функцию «сторожевого пса». Конечно, границы вмешательства в частную жизнь медийных лиц шире, чем в отношении политиков и должностных лиц, что продиктовано популярностью первых. Однако в исключительных случаях ЕСПЧ может применять критерий «разумных и законных ожиданий неприкосновенности частной жизни». Публичная деятельность, публичность лица – второй важнейший критерий в делах о вторжении СМИ в частную жизнь. Резолюция № 1165. в изъятие из общих правил предусматривает: публичные лица должны признавать, что особое положение их в обществе автоматически влечет усиление давления в отношении их частной жизни. Это не означает, что частная жизнь публичных персон не защищена законом. Защищена, но в значительно меньшей степени, нежели жизнь «простых смертных». Впервые попытка разграничить частных лиц и «публичных фигур» для целей диффамационного права была предпринята п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», где ВС РФ, ссылаясь на Декларацию о свободе политической дискуссии в СМИ, признал, что политические деятели, желающие заручиться общественно поддержкой, «молчаливо соглашаются» с тем, чтобы стать объектами общественной политической дискуссии и критики в СМИ. СМИ также имеют право критиковать государственных должностных лиц относительно того, как они исполняют свои обязанности. Таким образом, СМИ осуществляют контроль за реализацией государственными служащими своих полномочий Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц». Одним из самых интересных для диффамационного права делом стал кейс Gertz v. Robert Welch (1974 г.). В нём чаша весов с правом на защиту частной жизни перевесила чашу весов со свободой выражения. В соответствии с фабулой дела чикагский полицейский Нуччио был обвинен в совершении убийства. Семья жертвы, наняв известного адвоката - Элмера Герца, подала гражданский иск против Нуччио. В журнале American Opinion, принявшем сторону ответчика, была опубликована статья, в которой отмечалось, что судебный процесс над Нуччио был частью реализации коммунистического заговора и имел целью дискредитацию местной полиции. В статье содержались ложные суждения о том, что Элмер Герц устроил судебную инсценировку, сам имел судимость, и вообще является сторонником коммунистического движения. Адвокат подал иск о защите репутации юриста и гражданина, и судом после была представлена исчерпывающая характеристика адвоката, которого редакция журнала сочла «публичной фигурой» для цели подачи иска. Во-первых, суд рассмотрел степень известности юриста в целом: «Истец уже долгое время является муниципальным активистом и так же активно осуществляет профессиональную юридическую деятельность. У него есть богатый опыт служения местным гражданским сообществам и работы в различных профессиональных союзах. Кроме того, он является автором нескольких книг и статей на юридическую тематику. Однако несмотря на то, что адвокат стал известен в определённых кругах, нельзя утверждать, что он достиг всеобщей известности (и печальной в том числе). Никому из присяжных не было знакомо имя юриста до рассматриваемого дела, опровержений со стороны газеты-ответчика представлено не было. <…> Истца нельзя признать публичной фигурой, известной во всех социальных сферах» Во-вторых, суд оценил действия истца и его роль в громогласном процессе: «Что касается контекста дела, то истец так же не мог считаться публичной фигурой, поскольку его участие в процессе определялось только его статусом представителя интересов клиента, частного лица. Он не принимал участие в уголовном процессе по делу Нуччио, не комментировал ни уголовный, ни гражданский процесс с участием полицейского в СМИ, также его высказывания нигде не цитировались. Таким образом, истец находился за пределами общественной дискуссии и не стремился быть в неё включённым. В следствие этого, адвоката нельзя признать «публичной фигурой» для целей решения настоящего дела» В 2013 году Европейский Суд по правам человека в деле «Новая Газета» и Бородянский против Российской Федерации» обратил внимание на то, что «ст.10 ЕКПЧ не гарантирует прессе неограниченную свободу выражения мнения, даже в отношении освещения вопросов, представляющих серьёзный публичный интерес. Журналисты должны соблюдать принципы ответственной журналистики <…>, воздерживаться от стремления к явной сенсационности». |