Постановка вопроса
 Скачать 191 Kb.
|
|
2. По следам фонематического развития Нередко наблюдается такое явление: ребенок различает слова с различными звуковыми сочетаниями («б'им» и «док») но не различает слов, отличающихся между собой только одной фонемой («б'им» – «бом»). Однако причина этого лежит не в недостатке речевого слуха и артикуляции, а в том, что определяет возникновение самого речевого слуха и самой произвольной артикуляции – в отношении ребенка к слову, к названию предмета. Приведу пример. Толя Третьяков и Люся Скачкова выделялись среди детей своей живостью и болтливостью. Эти дети во время эксперимента постоянно повторяли за экспериментатором произнесенные им слова. Они могли вслед за ним различать в произношении такие фонематически отличающиеся слова: «бак» – «мак», «б'ит» – «м'ит», «б'ик» – «м'ик». Из этого можно было бы сделать поспешный вывод о том, что они фонематически различают слова. Однако ничего не может быть ошибочнее такого заключения. Присмотримся хорошенько, при каких условиях они отличают в произношении эти слова. Толя и Люся отличали фонематически слова только тогда, когда они повторяли их вслед за экспериментатором. Стоило, однако, предложить им, указывая на предметы, к которым относились фонематически отличающиеся слова, чтобы они назвали эти предметы, как дети недоуменно смотрели то на предметы, то на экспериментатора, произнося какой-то неопределенный звук. Когда им предлагалось подать эти предметы, они обычно путали их и были очень недовольны, когда им указывали на ошибку. Изменения в их отношении к предмету и слову начали намечаться значительно позже. Если раньше при появлении игрушек они с радостью бросались к ним и, повторяя вслед за экспериментатором любое слово, играли ими, то потом они начала ждать, чтобы экспериментатор дал названия. Если он по какой-либо причине задерживался с названием предмета, они, тыкая пальцем в предмет, требовали названия. Название предмета стало для них принадлежностью предмета. Называние предмета стало для них потребностью. В процессе возникновения потребности называния возникает константная отнесенность слова к предмету, возникает значение слова в его самой элементарной форме. Все это ведет к возникновению фонематического восприятия. Ребенок начинает иначе относиться к звукам произнесенного слова. Он начинает понимать, что от него требует экспериментатор. Он начинает ждать после своего показа одобрения, которое становится для него лучшим поощрением. Эксперимент насыщается интеллектуальными переживаниями ребенка. Зина Попова, тихая и понятливая девочка, однажды при переходе к более трудному фонематическому различению запуталась и неправильно отвечала. Это привело к тому, что она расплакалась. Тогда экспериментатор предложил ей различать уже отличаемые ею слова и игрушки. Она успокоилась и пришла в хорошее настроение. Другой случай произошел с Толей Третьяковым: он четко отличал гласные звуки. Тогда было решено перейти с ним на различение наличия и отсутствия согласных. Толя, который так легко различал гласные, путал при различении наличия и отсутствия согласных. Это вызвало у него замешательство. Он активно прислушивался к произносимым экспериментатором словам, он как бы чувствовал различие, но почему-то не доверял себе и вдруг отказывался отвечать. Никакими способами не удавалось заставить его отвечать. В то же время он с охотой отвечал на различение гласных. Только несколько позже удалось преодолеть возникший у него негативизм. Такова картина переживаний ребенка при возникновении фонематического различения. Фонематическое различение возникает не сразу. Постепенно от эксперимента к эксперименту выявляется принцип очередности в овладении ребенком фонематическими отношениями языка. Возникла мысли о существовании закономерной последовательности становления фонем, а отсюда задача – исследовать эту последовательность. Уже упомянутая Зина Попова, которая выделялась среди детей осмысленностью и внимательностью, в первых же опытах отличала согласные б – м (бак – мак). Зато б – з (дуп – зуп) Зина никак не могла отличить. При опытах на различение гласных Зина четко отличала о – у (тол–тул), у–а (бук – бак). Другой ребенок, Нина Калянцева, точно так же, как Зина, различала гласные. Остальные дети никаких речевых звуков фонематически не различали. С Зиной и Ниной была поставлена специальная серия опытов на различение гласных и согласных. Обе девочки четко отличали гласные о – и (кот – к'ит), у— а (жук – жак). При различении согласных между ними возникала дифференциация. Зина четко различала: б – м (бак – мак), Нина этих согласных не различала. А будет ли Нина Различать б – п Может быть, восприятие Нины в этом случае окажется выше восприятия Зины, которая не различает этих согласных? Результат, однако, оказался отрицательным: и Зина, и Нина путали «бак» – «пак». Таким образом, Зина и Нина различают гласные, Зина, кроме того, различает б — м. Нина никаких согласных пока еще не различает. Вывод, который здесь напрашивается, заключается, по-видимому, в том, что гласные фонематически различаются раньше согласных. За гласными следуют согласные. Какие это согласные? Зина не различала д – з, б – п, зато она отличала б от м и различала сонорные согласные: «лот» – «мот», «мак» – «нак», «лак» –рак». Нина их не различала. Возникала сложная задача: установить, какие же именно согласные различает Нина, если она вообще может уже фонематически различать согласные? Однажды экспериментатор пришел к Нине с такими словами: «ос», «мое», «пос», «бос». Опыты выявили, что Нина все еще не может отличать: м – б («мое» – «бос»), м – п («мое» – «пос»), б – п («бос» – «пос»). Зато она различает: «мое» – «ос», «бос» – «ос», «пос» – «ос». Это показывает, что Нина воспринимает присутствие согласного, она различает между фонемой и «нулем фонемы», но не различает еще самих согласных. Предположительный вывод, который отсюда следует, заключается, очевидно, в том, что различение между наличием и отсутствием согласного возникает раньше различения согласных. Но, может быть, различение между наличием и отсутствием согласного возникает еще до различения гласных, т.е. до различения фонем вообще? Для решения этого вопроса эксперимент на различение наличия и отсутствия согласных был поставлен с четырьмя детьми, не различающими еще гласных. Этот эксперимент показал, что никто из этих детей не мог различать наличие и отсутствие согласных. Существенно, что в процессе этих опытов у двух детей начало выявляться фонематическое различение гласных. Однако восприятия наличия согласных у них не отмечалось. Таким образом, эксперимент установил, что различение гласных возникает раньше различения между наличием и отсутствием согласного. Следовательно, первый шаг в фонематическом развитии детской речи – это различение гласных. Второй шаг фонематического развития – появление различения наличия и отсутствия согласных. Затем уже возникает различение согласных. Опыты с Зиной Поповой показали, что начальное различение согласных появляется по линии сонорности. Из дальнейших опытов стало ясно, что различение между сонорными и шумными возникает раньше различения между самими сонорными. В том, что это действительно так, убеждает опыт с Толей Третьяковым. Этот мальчик четко отличал м – в, но не различал еще м – л; он отличал м – г, но не различал м – р и т.д. Что касается Зины Поповой, то она уже легко различала сонорные согласные между собой. Тем более отличала сонорные от шумных, однако не от всех: различая такие сонорные и шумные, как м – б, м – д, м – г, она не различала: м – в, м – з, м – ж. Это было некоторой неожиданностью. Существует, как видно, какая-то дифференциация в различении сонорных и различных шумных согласных. Каков же принцип этой дифференциации? Сам собой напрашивался ввод, что раньше всего возникает различие между сонорных и взрывных согласных, а затем уже после различения сонорных между собой, появляется различение сонорных и придувных. От такого предположения пришлось, однако, скоро отказаться. Однажды в опытах с Зиной и Ниной на различение м – з было замечено, что дети при вопросе: «Где «мак»? не четко показывая на игрушку, тихо, как бы про себя, произносят «мак», при вопросе же: «Где «зак»? они произносят «дак» (Зина), «так» (Нина). Все попытки побудить их правильно произнести з не удались. Это побудило проследить за артикуляцией детей. Оказалось, что как раз придувные произносятся ими несовершенно. Таким образом, несовершенство различения сонорных и шумных придувных может быть объяснено не акустическими качествами придувных, а их артикуляционными особенностями. Артикуляция, а не только слух, влияет, по-видимому, на фонематическое развитие детской речи; во всяком случае, она вносит значительные коррективы в это развитие. Этот вывод получил свое окончательное подтверждение, когда та же Зина начала произносить в, но это была сперва губно-губное w. Тогда она стала четко различать м – в. В то же время, не владея произношением ж (она заменяла его звуком д), она не отличала м – ж. В свою очередь, толя Третьяков, который еще до наступления различения одновременно различал м – д и м – в. Зато ж, который он замещал звуком з, он не отличал от м. С другой стороны, эти же дети, не владеющие еще произношением плавных согласных (р, л), все же четко различали их. Этот последний факт послужил предостережением против того, чтобы переоценить роль артикуляции в процессе фонематического развития. Оказывается, что в некоторых случаях слух ребенка, несмотря на отсутствие соответствующей артикуляции, может определять фонематическое различение. Кроме того, для различения фонем нет надобности в полном умении произносить эти фонемы. Иногда достаточно некоторого приближения к правильному произношению звука, чтобы вызвать различение этой фонемы от других фонем. Все же фонемы, не четко произносимые ребенком, различаются значительно позже фонем, четко произносимых ребенком. Таким образом, в фонематическом восприятии согласных начала выявляться определенная последовательность: первоначально возникает различение сонорных и артикулируемых шумных, затем начинают различаться сонорные между собой и, наконец, появляется различение сонорных и неартикулируемых шумных. Опыты, далее, показали, что вслед за различением сонорных и неартикулируемых шумных возникает различение взрывных и артикулируемых придувных: б – в. Неартикулируемые придувные начинают отличаться от взрывных значительно позже. Лишь с большим трудом Зине Поповой удалось отличить б –ж. На начала различать их лишь тогда, когда вместо обычного замещения звука ж звуком д стала произносить звук, похожий на звукосочетание б+ж. По совету академика Л.В. Щербы, нами было поставлено специальное исследование на различение твердых и мягких согласных с тем, чтобы выяснить, какое место займет это различение в общей генетической лестнице фонематического развития речи ребенка. Выяснение этого вопроса особенно важно для русского ребенка, поскольку различение твердых и мягких согласных в русском язь фонематично. Зина Попова, которая уже различала взрывные и придувные б особого труда различала твердые и мягкие согласные. Нина Калянцева и Толя Третьяков также могли различать твердые и мягкие согласные. Вова Суханов, который различал только сонорные и артикулируемые шумные, не различал твердых и мягких согласных, с ними были поставлены параллельные опыты над различением сонорных между собой и над различением между твердыми и мягкими согласными. В процессе этих опытов выявилось, что различение твердых и мягких согласных возникает раньше различения сонорных. По совету же академика Щербы, было поставлено специальное исследование на различение согласных разной локализации. Зина Попова легко различала фонемы разной локализации. Толя Третьяков и Нина Калянцева, которые уже различали взрывные и придувные согласные, отличали только губные согласные от язычных б – д, б – з, в – ж, в – х. Передне- и заднеязычные согласные они не умели различать. Вова Суханов, который различал сонорные и неартикулируемые шумные, не мог еще отличать язычные от губных. После этого наступило различение взрывных и придувных согласных. Эти данные показывают, что различение согласных разной локализации возникает в разное время: губные и язычные согласные начинают различаться до овладения различением взрывных и придувных, передне- и заднеязычные согласные начинают различаться после овладения различением взрывных и придувных. Следующий установленный нами факт заключается в том, что различение глухих и звонких согласных возникает очень поздно. Это было некоторой неожиданностью. Естественно было полагать, что ребенок восьми месяцев, различающий ба и па, вообще различает глухие и звонкие согласные. Опыты опровергли это предположение. Эксперимент заставил отнести различение глухих и звонких согласных к концу развития фонематического восприятия звуков речи. Как объяснить такое, на первый взгляд, противоречивое явление: ребенок различает в своей речи б – п на восьмом месяце жизни, а фонематически он их начинает различать позднее других согласных, даже позднее тех, которыми он еще не владеет? В действительности это противоречие является противоречием мнимым. Оно лишний раз показывает специфичность фонематического восприятия речи, связанную развитием деятельности и сознания ребенка, с перестройкой его потребностей. Ребенок, различающий в 8 месяцев и ранее ба и па, вынужден их различать по той причине, что это различение связано с его непосредственными жизненными потребностями. Эти потребности могут вынудить ребенка различать самые тонкие звуковые нюансы и дифференцировать самое изощренное произношение звуков. Но стоит только ребенку перейти к другому виду речезвукового различения, которое вызывается в совсем другой ситуации, не связанной с его непосредственными жизненными потребностями, как восприятие речевых звуков обнаруживает другие черты. Ситуация эксперимента стремилась развить у ребенка новые, предметно опосредованные потребности – потребности называния и различения названий. В такой ситуации ребенок начал иначе воспринимать и различать речевые звуки – он начал их воспринимать и различать фонематически. В этой ситуации с полной четкостью выявилось, что глухие и звонкие согласные начинают различаться весьма поздно. Позже их возникает только различение шипящих и свистящих, плавных согласных и jot. На этом закончился первый разведывательный этап исследования. Как указывалось выше, его задачей было найти общую схему последовательности развития фонематического восприятия звуков речи у детей. Она оказалась следующей: сперва возникает различение гласных, затем происходит различение наличия согласных, после этого наступает различение между самими согласными. Согласные различаются в следующей последовательности: различение сонорных и артикулируемых шумных, различение твердых и мягких согласных, различение сонорных между собой, различение сонорных и неартикулируемых шумных, различение губных и язычных, различение взрывных и придувных, различение передне- и заднеязычных, различение глухих и звонких согласных, различение шипящих и свистящих, различение плавных и jot. Исходя из этой последовательности, стало возможным провести на достаточном количестве детей дальнейшее, уже систематическое исследование, которое должно было установить генетические ряды фонематического развития детской речи. 1. Генетические ряды фонематического развития Эксперимент выявил закономерную последовательность в фонематическом развитии речи ребенка. Несмотря на некоторые индивидуальные различия в развитии слуха и произвольной артикуляции детей на втором году жизни, все же можно в схематической форме наметить генетические ряды фонематического развития речи ребенка. Первый фонематический ряд (различение гласных) Акустические и фонематические исследования подтверждаю факт лучшего восприятия гласных по сравнению с согласными. Во-первых, гласные сонорнее согласных и благодаря этому воспринимаются лучше. Во-вторых, одни и те же гласные повторяются в речи взрослых чаще согласных. Пешковский [1925], в результате статистического анализа нескольких отрывков русской устной речи, установил, что на десять тысяч звуков приходится 5353 согласных и 4647 гласных. Если учесть, что в русском языке гласных в пять раз меньше, чем согласных, то получится весьма большой процент частоты употребления слышания одних и тех же гласных. Гласные в среднем встречаются в 5 раз чаще согласных. Однако не все гласные различаются ребенком сразу. Существуют гласные, которые в отдельных случаях различаются даже позже некоторых согласных. Опыты над различением гласных были проведены на основе треугольника гласных (схема 1 а). Эксперимент показал, что из всех гласных звуков сначала выделяется гласный а. Вычленяя из общей группы гласных звук а, ребенок как бы делит звуковую стихию гласных на две части: а и не а. Следует полагать, что первоначальное различение а и не а определяется, в первую очередь, акустической характеристикой гласного а. По высоте главной форманты, т. е. характерной для каждого гласного области звуковых частот, в которой частичные тоны имеют увеличенную силу звучания, гласные образуют следующий восходящий ряд у, о, а, э, и. Гласный а занимает в этом ряду среднее место. Известно, что слуховая чувствительность является наибольшей именно в средней части звуковысотного ряда; звуки средней высоты – наиболее слышимые звуки. На этом основании а можно назвать «наиболее слышимым звуком» из всех гласных.<.. > Первичное выделение гласного а определяется не только акустическими особенностями этого звука. При различении этого звука дети руководствуются также зрительным восприятием: они внимательно следят за движением рта экспериментатора. Гласные группы не – а (и, э, у, о) различаются между собой не сразу. Как показывают результаты исследования, сперва наступает различение и – у, э – о, и – о, э – у. Позже всего возникает различение гласных и – э, у – о. Данные филогенеза речи также указывают на более позднее различение гласных и – э, у – о. В качестве наиболее древних гласных обычно фигурируют а, и, у. Значительно позже возникают э и о, которые находятся в треугольнике гласных между а и и, а и у. Имеются языки, которые по сей день фонематически различают только а, и, у: лакский, арабский, новоперсидский и др. В древнесемитском языке не различаются фонетически даже и – у, т. е. мы в нем имеем только фонематическое различение гласных а – на а. Поздняя дифференциация и – э, у – о объяснятся, в первую очередь, акустической близостью этих гласных. Очень часто встречается замена о на у, э на и. Воячек отмечает, что «гласные о и у имеют басовую, низкую характеристику и различаются только на небольшом расстоянии» [Воячек 1911]. Раннее различение и – у, э – о определяется не только акустическими моментами. Эти гласные различаются весьма резко артикуляционно. Гласные и, э произносятся без участия губ, у, о – с участием губ. Это различие, несомненно, отражается в зрительном восприятии ребенка. Позднее различение о – у, э – и сказывается и в речи ребенка. К сожалению, у нас нет точных наблюдений в этом направлении. Только Сикорскому удалось отметить: о и у так мало дифференцированы в известных словах, что трудно сказать, которую из них говорит ребенок. То же должно сказать об э и и [Сикорский 1899]. Таким образом, выявляются три этапа в развитии фонематического восприятия гласных: первый этап: различение а и не а, второй этап: различение у – и, а – э, у – э, о – и, третий этап: различение у – о, и – э. Второй фонематический ряд (различение наличия согласных) Ребенок сначала отмечает наличие или присутствие лишнего звука. Это весьма характерно для восприятия ребенка. В его навыке сравнивания происходит значительный сдвиг. Слух его явно совершенствуется. Он постепенно начинает улавливать присутствие лишнего звука при сравнении таких слов, как «бок» – «ок», «век» – «ек» и др. Он, таким образом, сперва воспринимает согласный звук как «нечто»: лишь затем наступает различение в пределах согласных. Различение наличия согласного звука является предварительной ступенью к различению согласных между собой.<...> К сожалению, в отношении различения гласных нельзя было установить наличие такой предварительной ступени. В известном смысле начальное различение а – не а является такой ступенью. Точно так же, как ребенок вычленяет гласный из общей группы гласных и, отличая его от других гласных, отмечает его наличие, так и при различении наличия согласного ребенок вычленяет из общей группы согласных «согласный как нечто» и отмечает его присутствие. Кроме глухого согласного х, я оперирую звонкими согласными руководствуясь тем фактом, что звонкие согласные воспринимаются лучше глухих. Эта схема, отражающая реальный ход опытов, показывает, что ребенку все время напоминается пройденный этап различения. В данном случае была особая надобность в этом, ибо, как не раз указывалось выше, наличие согласных ребенок часто воспринимал раньше различения гласных о–у, э–и. Наконец, на данной схеме видно, что я постоянно пытался уловить у ребенка наступление последующего этапа различения. Третий фонематический ряд (различение сонорных и артикулируемых шумных) Характерная черта восприятия ребенка заключается в том, что он выделяет из общего звукового потока речи взрослых определенную группу звуков и отличает ее от остальных звуков речи. Это особенно ярко проявляется в процессе различения согласных. Из общей группы согласных ребенок сначала выделяет сонорные. Он как бы делит всю звуковую группу согласных на две части: сонорные и не сонорные, т.е. шумные. Данные филогенеза речи равным образом указывают на такую ступень фонетического развития языка, на которой фонематически различались только сонорные и шумные согласные. Дифференциация среди шумных возникает значительно позже. Имеются языки, которые по сей день фонематически различают только сонорные и шумные согласные: язык Тамиль, тасманийский язык, австралийские языки и др. Первичное выделение сонорных согласных объясняется тем, что из всех согласных они наиболее близки к гласным. Но не все шумные отличаются детьми от сонорных одновременно и в одинаковой мере. Как выше отмечалось, артикулируемые шумные различаются раньше неартикулируемых. На этой ступени фонематического развития мы впервые встречаемся с влиянием артикуляции на фонематическое развитие речи. До сих пор слух играл ведущую роль в определении закономерностей фонематического развития. С этого момента артикуляция начинает вносить свои коррективы в это развитие. Ребенок, владеющий определенными звуками, различит их скорее, чем дети, не владеющие данными звуками. Это не значит, что в отношении онтогенеза речи можно полностью принять положение С.И.Бернштейна, который пишет, «Можно утверждать, что, безусловно, правильно мы слышим только те звуки речи, которые умеем правильно произнести» [Бернштейн 1937]. Приведенный самим автором диалог с шестилетней девочкой, произносившей вместо v губно-губной согласный w и, отличавшей слухом эти звуки, уже опровергает это категорическое положение. Можно только сказать, что звуки, которыми ребенок еще не владеет, различает им позже тех звуков, которые он произносит. С другой стороны, наблюдаются случаи, когда ребенок, не выговаривая, например, в и замещая его звуком т, при появлении различения т – в, начинает произносить последний как более мягкий т, а затем как губно-губное w. Прежнее отождествление, т и в разрушается. Можно, следовательно, сказать, что ребенок, отличающий определенную фонематическую оппозицию, в некоторой степени дифференцирует и произношение звуков этой оппозиции. Иногда эта дифференцировка в произношении состоит лишь в некотором незначительном звуковом нюансе, но появление этого звукового нюанса сигнализирует о распаде прежнего отождествления, и расхождение в произношении этих звуков со временем будет постепенно возрастать вплоть до оформления их в качественно различные звуки. Русский лингвист Александров тонко отметил постепенное развитие артикуляции звуков у своего сына. Этот мальчик к концу года последовательно заменял в произношении звуки f на р; v на b; г, z, h на d' t'. В период 1;0-1;4 он начал отличать эти звуки, но не сразу. В качестве переходного звука от р к f Александров указывает на губно-губное g; от bк v переходным звуком является губно-губное w; от d', t', к r, z, h переходный звук j [Александров 1893, 86].<...> Факт постепенного развития артикуляции ребенка отмечает в своих наблюдениях и Сикорский. «Те дети, – сообщает он, – которые заменяли звук k звуком t вначале действительно употребляли более или менее специфически отчетливо t во всех случаях безразлично, где встречался звук tили звук k, но затем, оставляя более отчетливое t для случаев, где этому звуку действительно надлежит быть, для слов, начинающихся звуком k, они ставили язык не у края зубов, а гораздо дальше, так что их t уже было не tзубное, a t нёбное. Наконец, мы могли убедиться в существовании дальнейших переходных фаз; именно в известную пору дети начинали употреблять три различные f. одно обыкновенное губное t в тех случаях, где этому звуку надлежит быть на самом деле, и, кроме того, два другие t, а именно t небное и t верхушечное (cacuminale), довольно безразлично для тех случаев, где следовало быть звуку k» [Сикорский 1899]. То же самое Сикорский наблюдал при развитии артикуляции других звуков. Приведенные факты обнаруживают взаимодействие слуха и артикуляции в процессе фонематического развития речи. Они указывают а интимную связь этих двух моментов. В дискуссии о том, определяет ли слух развитие артикуляции или артикуляция определяет развитие речевого слуха, факты онтогенеза речи говорят о двустороннем взаимодействии слуха и артикуляции. Их взаимодействие в фонематическом развитии ребенка обнаруживается в том, что сперва различаются сонорные и неартикулируемые шумные и лишь весьма поздно возникает различение сонорных и неартикулируемых шумных (з, х, ж). Четвертый фонематический ряд (различение твердых и мягких согласных) Вслед за разделением сонорных и артикулируемых шумных происходит разделение всех согласных на твердые и мягкие. Здесь снова ярко обнаруживается взаимодействие слуха и артикуляции: с значительным опозданием фонематически различаются ребенком в отношении твердости и мягкости те согласные, которые он в произношении различает позже. Сравнительно раннее различение русским ребенком твердых и мягких согласных, однако, нельзя объяснить просто артикуляцией и слухом. Здесь сказываются лингвистические особенности этих фонем в русском языке; во-первых, это различение имеет в русском языке (в отличие, скажем, от английского, французского и немецкого) семантическое значение, во-вторых, играет роль частота чередования в русском языке твердых и мягких согласных: по данным Пешковского, после каждых двух твердых согласных ребенок в большинстве случаев встречает мягкий согласный [Пешковский 1925,10].<.. .> Пятый фонематический ряд (различение сонорных согласных) Ребенок, разделив согласные на сонорные и шумные, твердые и мягкие, переходит к дифференциации сперва сонорных, затем шумных согласных. Сонорные, в своею очередь, он разделяет на две группы: 1) назальные, 2) плавные я jot. Имеются основания полагать, что в противопоставлении назальные – плавные ребенок раньше выделяет назальные. Это наиболее легко артикулируемые звуки. Плавные, как правило, ребенок на втором году жизни совсем не артикулирует. Таким образом, здесь еще раз проявляется роль артикуляции в фонематическом развитии речи. Позже возникает дифференциация сперва между назальными, затем между плавными согласными. Первоначальная дифференциация назальных подтверждает, несомненно, факт выделения назальных в противопоставлении назальные – плавные. Необходимо подчеркнуть, что плавные согласные ребенок четко дифференцирует в том возрасте, когда он, как правило, ими еще не владеет. Этот факт как будто стоит в противоречии с развитым выше положением о взаимодействии слуха и артикуляции. Но это, как мне кажется, мнимое противоречие. Когда говорится о взаимодействии каких-нибудь двух моментов А и В, то это не значит, что оно должно быть однозначно. Взаимодействие предполагает, наоборот, возможность того, что в одном случае А влияет на В, в другом случае В – на А. Имеются случаи, когда артикуляция превалирует над слухом, – это мы наблюдаем при выделении назальных по отношению к плавным, несмотря на то, что плавные сонорнее назальных. Имеются случаи, когда, наоборот, слух превалирует над артикуляцией, – это мы имеем при различении плавных.<...> В процессе различения согласных ребенок должен получить возможность на что-то опереться, чтобы выделить определенную группу звуков из общего звукового потока речи взрослых; в одних случаях таким опорным моментом служит слуховое восприятие звука, в других случаях – артикуляция его. Плавные и jot различаются ребенком позже всех других фонематических оппозиций именно по той причине, что как артикуляционно, так и акустически для ребенка одного-двух лет они не отличаются друг от друга; ребенку здесь не на что опереться.<.. .> В процессе перехода к различению шумных согласных ребенок успевает окончательно установить дифференциацию между сонорными и неартикулируемыми шумными. Неартикулируемыми шумными в данном случае являются не вполне адекватно произносимые придувные (з, ж, х). Отсутствие адекватной артикуляции придувных, несомненно, влияет на их отличение от сонорных. Это отличение, как мы видим, происходит весьма поздно. <… > Шумные разделяются, прежде всего, по признаку локализации; при этом начальная локализационная дифференциация согласных весьма примитивна. Ребенок сперва различает только губные и язычные согласные. При различении назальных губно-язычная дифференциация уже наметилась, теперь же ребенок овладевает губно-язычной дифференциацией всех согласных. Дифференциация губных и язычных обусловлена, в первую очередь, артикуляционным моментом. Несовершенством артикуляции язычных придувных следует объяснить более позднее различение этих согласных. Следует полагать, что помимо слуха, зрение также играет определенную роль при различении губных и язычных.<..> Восьмой фонематический ряд (различение взрывных и придувных) В переходе к различению язычных наступает дифференциация взрывных и придувных. Выше уже отмечалось более раннее выделение взрывных по сравнению с придувными. Артикулируются ребенком они также раньше придувных. Этот момент впоследствии позволяет ребенку, отталкиваясь от взрывных, выделять их от невзрывных шумных, т.е. придувных. Данные филогенеза речи указывают на такую ступень фонематического развития, на котором шумные фонематически разделялись только на взрывные и придувные. Дифференциация глухих и звонких наступила позже. Имеются языки, которые по сей день фонематически различают только взрывные и придувные: язык Папуа, тасманийский язык, некоторые языки Банту и др. Данные филогенеза речи подтверждают положение о психологическом процессе выделения определенной группы звуков из общей звуковой массы языка. Именно в результате такого выделения происходит фонематическое различение. В отношении филогенеза речи этот факт особенно ярко обнаруживается на ступени различения взрывных и придувных. На вопрос о том, каким образом возникло различение взрывных и придувных, некоторые лингвисты отвечают: придувные возникают на основе взрывных, они появляются как что-то отличное от ранее выделенных взрывных. Это же мы констатируем у ребенка. <...> Девятый фонематический ряд (различение передне- и заднеязычных) Различение передне- и заднеязычных требует точной артикуляции этих согласных. Локализация языка удается ребенку с трудом. Многие дети заменяют заднеязычные согласные переднеязычными или переднеязычные заднеязычными. Несовершенство артикуляции и вместе с ней слуха приводит к более позднему различению этих согласных. <...> Десятый фонематический ряд (различение глухих и звонких согласных) Относительно поздно возникает различение глухих и звонких согласных. Это различение затруднено не только тем, что между этими звуками имеется очень тонкая акустическая нюансировка; близкое сходство артикуляции глухого и звонкого согласного также вводит ребенка в заблуждение. Он должен не руководствоваться сходством артикуляции, а заострить свое слуховое восприятие звуков до различения тончайшей нюансировки, должен руководствоваться слухом и только слухом. Ребенок, таким образом, начинает, в основном, с акустической дифференциации звуков, затем включается артикуляция и, наконец, процесс дифференциации согласных снова завершается, в основном, акустическим различением. Но как велико различие первичной и заключительной акустической дифференциации! При первоначальном различении сонорных и артикулируемых шумных мы имеем сравнительно грубое примитивное слуховое различение согласных; ребенок на этой ступени артикулирует очень мало согласных, он руководствуется в основном слухом. При заключительном различении глухих и звонких согласных слух ребенка достигает уже большего совершенства. К этому моменту ребенок проходит сложный путь развития в условиях взаимодействия слуха и артикуляции. К этому моменту он должен не только овладеть артикуляцией звуков, ориентирующей его в различении этих звуков, он должен также овладеть возможностью не всегда считаться с артикуляцией и, несмотря на артикуляционное сходство, различать данные звуки только слухом. Данные филогенеза речи подтверждают, несомненно, более позднее фонематическое различение глухих и звонких согласных. Выше были приведены языки, которые по сей день, фонематически не различают этих оппозиций: тасманийский, язык Папуа, некоторые языки Банту и др. <...> Различение шипящих и свистящих и различение плавных и jot возникает очень поздно. Вопрос о возникновении различения шипящих и свистящих принадлежит к наиболее трудноразрешимым вопросам лингвистики. Значительно количество языков не различает эти звуки. Для различения этих звуков необходима очень тонкая дифференциация движений передней части языка и максимальное совершенство слуха. Еще труднее дифференцировать плавные согласные и jot. Ребенок, как известно, не различает их артикуляционно и, в отличие от дифференциации глухих и звонких, не различает плавные и jot также и фонационно. Несмотря на большое уже совершенство слуха детей, в конце всей серии опытов им удалось лишь с большим трудом различать эти звуки. III ОБЩЕЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ Экспериментальное исследование выявило определенные закономерности развития фонематического восприятия речи у детей. Фонематическое восприятие возникает в связи с развитием семантики речи ребенка, которое перестраивает и восприятие звуков речи и артикуляцию. Развитие слуха и артикуляции, в свою очередь, влияет на последовательность возникновения восприятия отдельных фонем. Показанная на табл. 1 последовательность возникновения фонематических радов у отдельных детей выявляет роль этих моментов в фонематическом развитии детской речи. Как видно из таблицы, у большинства детей (67%) обнаруживается единообразная последовательность в возникновении восприятия фонем. Эти дети ориентируются на акустические и артикуляционные особенности звуковой системы языка. 33% детей уклонялись от общей последовательности фонематического развития, одни из них – в сторону более быстрого усвоения акустических особенностей звука (22%), другие – в сторону более быстрого усвоения артикуляционных особенностей звука (11%). Однако эти уклонения наблюдаются лишь на определенных этапах развития фонематического восприятия и поэтому не меняют общей схемы фонематического развития. В основном исследование наметило две стадии фонематического развития: стадия различения гласных и стадия различения согласных. Ребенок делит весь звуковой поток речи на две части, вычленяя из него в первую очередь гласные и отличая их от других звуков – согласных. Стадия различения согласных является, таким образом, первой ступенью фонематического развития детской речи и образует первый фонематический ряд этого развития. Он разделяется на три последовательных этапа. Первый этап: различение а и не а. Второй этап: различение и – у, э – о; различение и – о, э – у. Третий этап: различение и – э, у – о. Стадия различения согласных сложна и многоступенчата. Своеобразным вступлением в эту стадию служит восприятие самого факта наличия согласных. Оно является некоторой предварительной ступенью различения согласных вообще. В общей схеме фонематического развития различение наличия согласных является второй ступенью и образует второй фонематический ряд. Затем следует две крупные ступени в различении всей массы согласных. Сперва согласные разделяются на сонорные и шумные – это является третьей ступенью фонематического развития речи. Эта ступень разделяется на два ряда. Один из них составляет третий фонематический ряд развития речи ребенка и заключается в различении сонорных и артикулируемых шумных. Другой состоит в различении сонорных и неартикулируемых шумных, возникает позже других ступеней различения и образует шестой фонематический ряд. Он условно включается нами в пятую ступень фонематического развития речи. Вслед за расчленением сонорных и шумных возникает расчленение твердых и мягких согласных. Это является четвертой ступенью фонематического развития речи и образует четвертый фонематический ряд. После этого возникает различение среди самих сонорных и шумных. Они образуют последние две ступени фонематического развития речи. Различение сонорных происходит на пятой ступени фонематического развития и образует пятый фонематический ряд. Он разделяется на три последовательных этапа. Первый этап: различение между назальными и плавными + jot. Второй этап: различение назальных. Третий этап: различение плавных. Различение плавных и jot возникает очень поздно и образует последний двенадцатый фонематический ряд. Этот ряд условно включается в шестую ступень фонематического развития речи. Различение шумных происходит на шестой ступени фонематического развития и образует следующие ряды: седьмой фонематический ряд – различение взрывных и придувных; девятый фонематический ряд – различение передне- и заднеязычных; десятый фонематический ряд – различение глухих и звонких согласных; одиннадцатый фонематический ряд – различение шипящих и свистящих. Затем наступает двенадцатый фонематический ряд – различение плавных и jot. Описанная последовательность фонематического развития речи ребенка изображена в таблице. Таблица 2 |