Практикумов тема Измерение результатов деятельности национальной экономики. Кейсм1 Методы оценки ввп. Т
 Скачать 108.1 Kb.
|
|
часть мирового хозяйства, где сохраняется и по сей день структурная привязка страны к воспроизводственному процессу более развитой страны (метрополия). Причем основные насущные проблемы, определяющие перспективу социально-экономического развития периферии, сохраняются и по сей день: сокращение местной ресурсной базы; чрезмерная зависимость от внешних источников дохода (международная помощь, внешние финансовые трансферты); неблагоприятные потоки торговли и рабочей силы; отраслевые диспропорции; сокращение продуктивных инвестиций; ускоренное разрушение основных фондов и сельскохозяйственного производственного потенциала. Вопросыдлякейс-анализа: Проанализируйте основные макроэкономические показатели экономики периферии (табл. 1, 2 и рис. 1) и на основе разумных предположений выявите перспективы ее развития в сторону либо экономического спада, либо экономического подъема. Приведите аргументы, подкрепленные анализом динамики основных макроэкономических показателей (ациклических, проциклических, контрциклических). Тема5Открытаяэкономика. Кейс1:УКРЕПЛЯТЬИЛИНЕУКРЕПЛЯТЬ—ВОТВЧЕМВОПРОС! На заседании Диспут-клуба Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА) в марте 2006 г. прошла дискуссия на тему «Обменный курс и экономический рост». В диспуте приняли участие А.В. Ведев — научный руководитель Центра развития и Е.Т. Гурвич — руководитель Экономической экспертной группы. Свое отношение к обсуждаемым проблемам высказала также Ксения Юдаева, научный руководитель фонда «Центр стратегических разработок». Остановимся на фрагментах выступлений участников дискуссии и их комментариях к выступлениям оппонентов. А.Ведев озаглавил свой доклад «Проблема выбора оптимального обменного курса для поступательного развития России: управляемое плавание в условиях экономического неравновесия». Докладчик заметил, что наиболее актуальный вопрос сейчас — насколько изменение курса рубля воздействует на реальный сектор экономики. От ответа на него во многом зависит проведение дальнейшей экономической политики. «Попытки снижения инфляции путем укрепления рубля могут стоить очень дорого. Так, для снижения инфляции на 1% нам придется обеспечить рост курса национальной валюты на 6%». Каковы будут последствия — представить сложно». В начале своего выступления А. Ведев остановился на характеристике текущего макроэкономического состояния российской экономики. «Наша экономика, на мой взгляд, сейчас испытывает «шок» — позитивный, но «шок». Очевидно, что позитивный «шок» лучше, чем «шок» негативный, но любой «шок» провоцирует нестабильность. На семинарах структуралистов родилось такое понятие, как «голландская болезнь», которое у нас сейчас активно используется. Я принципиально не согласен с тем, что Россия страдает «голландской болезнью». На мой взгляд, Россия страдает «российской болезнью». До внешнего позитивного «шока» Голландия и Норвегия пребывали в некотором равновесном состоянии, потом перешли в другое (но также равновесное) состояние — с новыми ценовыми пропорциями. Но эти страны были гораздо сильнее интегрированы в мировую экономику, там существовала сильная банковская система, развитые финансовые рынки. Достаточно вспомнить, что активы ABN Amro раза в три-четыре превосходят все совокупные активы российской банковской системы. Поэтому и рецепты для России должны быть совсем другими. 15 лет пребывания России в переходном периоде определяют неравновесное состояние ее экономики, поэтому обсуждать вопрос о недооценке/переоценке текущего уровня обменного курса рубля достаточно сложно. Сейчас по индексу реального курса рубля мы вышли на уровень докризисного 1997 г. Это был, наверное, самый лучший год в докризисный период, но он все равно был неравновесным, были другие внешние условия. Да и обменный курс тогда определялся в основном процентными ставками (доходностью государственных облигаций), а не внешнеторговым балансом. Поэтому очень трудно проводить какие-то оценки того, куда же сейчас движется обменный курс рубля. Важный момент, который влияет на курс рубля, — это либерализация валютной политики. Мы к ней стремительно движемся, и меня охватывает ощущение, что сейчас денежные власти пытаются максимально либерализовать валютный рынок, чтобы иметь как можно меньше проблем с притоком иностранной валюты в страну. Подобная либерализация будет означать, что обменный курс будет искать такую точку равновесия, которая, в принципе, зависит от режима регулирования валютного курса. Понятно, что сейчас в определении курса доминирует внешний торговый баланс, и естественно, что движение к равновесному уровню валютного курса будет направлено на выравнивание внешнеторгового баланса. Это означает, что движение к равновесному курсу будет оказывать максимально депрессивное воздействие на экспорт и максимально стимулирующее влияние на импорт. Параллельно может подключиться и режим, который был в 1996—1998 гг., — процентный арбитраж, при котором выравнивание процентных ставок (в пересчете на иностранную валюту) достаточно сильно влияет на формирование обменного курса. И тогда при максимальной либерализации мы можем увидеть курс рубля — 15, 12, 10 руб. за доллар. Причем чем больше он укрепится, тем, соответственно, опаснее могут быть последствия при его движении назад (так называемый реверс с усилением). На мой взгляд, принципиальный подход состоит в том, чтобы рассматривать не равновесный рыночный, а «таргетированый», или целевой обменный курс, и исходить из того, чего мы хотим добиться. Это, прежде всего, устойчивые положительные темпы роста и диверсификация экономики — то, что называется «сход с нефтяной иглы», уменьшение зависимости от сырьевого экспорта и стимулирование развития отраслей с высокой степенью переработки. Соответственно, из этого вытекают основные цели валютной политики — оптимизация внешнеэкономической деятельности (с точки зрения экономического роста), обеспечение финансовой стабильности, поддержка конкурентоспособности промышленности. И дальше мы можем рассмотреть пограничные условия — политику «слабого» рубля и политику «сильного» рубля. Любой крайний подход — слабый рубль/сильный рубль — дает естественную разметку: есть положительные факторы и отрицательные факторы. Так, в качестве положительных факторов политики «слабого» рубля выступают увеличение доходов экспортеров и стимулирование экспорта, сдерживание роста импорта, снижение внутренней стоимости сырья и рабочей силы, увеличение золотовалютных резервов Банка России. Напротив, негативными последствиями подобной политики являются провоцирование инфляции, снижение спроса населения, удорожание инвестиционного импорта, рост инвестиций в иностранные активы и оттока капитала, удорожание обслуживания внешнего долга — государственного и частного. Политика «сильного» рубля также неоднозначна. К плюсам можно отнести сдерживание инфляции (в определенной степени), стимулирование роста инвестиций, снижение уровня «долларизации» экономики. К минусам — рост импорта, ухудшение конкурентоспособности национальных производителей, снижение положительного внешнеторгового сальдо, рост частного внешнего долга. Отдельной является проблема снижения инфляции. И мне кажется, что и сейчас, и в среднесрочной перспективе, для решения стратегических задач снижение инфляции не является конечной целью, ее снижение — лишь средство решения главных проблем. Если посмотреть на вклад различных факторов в инфляцию, то вывод будет однозначным — обменный курс влияет на рост потребительских цен, но не настолько существенно, как это часто представляется. Более того, вклад обменного курса в инфляцию снижается, и, конечно же, размен в сторону политики «сильного» рубля не даст желаемого антиинфляционного эффекта, в то время как конкурентоспособность российского бизнеса, особенно товаров с высокой степенью обработки, снизится. Таким образом, оптимальной представляется политика, направленная на «тонкую настройку» обменного курса рубля. Очевидно, что такая политика возможна лишь в условиях «управляемого плавания» — т. е. в рамках «плавающего курса», но с определенным участием денежных властей. И именно контроль за динамикой обменного курса рубля со стороны Банка России является главной особенностью такой политики — либерализация валютной политики есть следствие развития национальной экономки. Отметим, что «тонкая настройка» резко повышает значимость текущего мониторинга и качества прогноза экономической ситуации. Как раз сейчас, на наш взгляд, достигнут некий неустойчивый баланс интересов — между экспортерами, импортерами и отечественными производителями, но данный баланс неустойчив. Его неустойчивость определяют: внешний шок; слабость банковской системы; неразвитость финансовых рынков; структурные проблемы в экономике России. Проведение оценок реакции реального сектора экономики России на изменение курса рубля (реального и номинального) крайне затруднено в связи с отсутствием адекватных и относительно длительных рядов статистических данных. Это, возможно, дополнительный аргумент против принятия «скоропалительных» решений и «импульсивных» изменений номинального курса рубля. Преимущества политики «управляемого плавания» состоят в постепенном улучшении конкурентоспособности отечественных производителей, сохранении баланса между умеренной инфляцией и темпами экономического роста. В качестве недостатков выступят, возможно, более низкие темпы роста экономики в период до 2008 г., а также риски, связанные с ограниченными возможностями проведения гибкой денежной политики с учетом слабой банковской системы и неразвитых финансовых рынков. Но, в конечном итоге, снижение рисков политики «сильного» рубля одновременно с использованием преимуществ политики «слабого» рубля позволяет достичь максимальных темпов экономического роста». Оценивая дискуссию, состоявшуюся в рамках АНЦЭА, А. Ведев отметил, что «на протяжении последних нескольких лет, в связи с высокими ценами на нефть, дискуссия об обменном курсе рубля периодически актуализируется и в целом крайне полезна. И особенно в силу ряда проблем, связанных с неустойчивостью, слабостью финансовой сферы экономики России, страдающей от наплыва нефтедолларов и соответствующего «перегрева». В этом смысле представляется весьма актуальным высказывание отдельных точек зрения, которые часто различаются. Ключевой темой, которая обсуждалась 16 марта, стало влияние роста реального курса рубля на экономику России. В частности, дискутировались два вопроса: а) способствует ли рост реального курса рубля улучшению состояния в реальном секторе и улучшению конкурентоспособности; б) насколько реальный обменный курс способствует финансовой стабильности, в частности, снижению инфляции, развитию банковской системы и финансовых рынков. Итак, были высказаны различные точки зрения, в частности, прошла дискуссия о воздействии реального курса рубля на конкурентоспособность российского обрабатывающего сектора промышленности. Естественно, одной из ключевых характеристик уровня конкурентоспособности национальной промышленности является доля импорта в совокупном спросе, которая, на наш взгляд, существенно увеличивается. И здесь, конечно, возникло несколько методологических вопросов, в частности, как измерять долю импорта в совокупном спросе. В то же время методологически неверно измерять ее в стоимостном объеме, потому что на стоимостные объемы, выраженные в долларах США, воздействует непосредственно курс доллара. Можно делать предварительные оценки, лишь используя физические объемы товаров, произведенных у нас, а также привезенных в Россию. Дополнительная проблема, которая крайне важна, — проблема статистики. На данный момент мы не имеем адекватных (или относительно надежных) статистических рядов, достаточных для построения моделей в этой области, и это одна из основных трудностей. Проблема в том, что мы не можем адекватно измерить и понять реакцию реального сектора на изменение реального курса рубля. В данном контексте ключевым является вопрос валютной политики — каким образом реализовывать контроль за обменным курсом, не имея при этом оценок реакции на колебания курса со стороны предприятий реального сектора. Именно поэтому текущая ситуация (неустойчивого баланса интересов экспортеров, импортеров и отечественных производителей), а также нынешняя политика Банка России (ориентированная на поддержку текущего курса) представляется наилучшим решением в данной неопределенной ситуации. Ситуации, в которой лучше не навредить, чем принять поспешные и нерациональные решения. Далее свой доклад представил руководитель Экономической экспертной группы Е. Гурвич. Основной акцент в его выступлении был сделан на идее укрепления рубля: «Проанализировав эффект девальвации и последующего роста курса рубля, я сделал выводы, что сама девальвация имела негативные последствия, а вот укрепление нашей национальной валюты имело больше положительных эффектов. Главное, что подвергается сомнению, — это всеобщая убежденность в том, что укрепление рубля вредно для роста российской экономики. Представление о том, что сильная валюта замедляет рост, снижая конкурентоспособность, широко распространено. Многие страны целенаправленно проводят политику слабой валюты: так делали многие страны Латинской Америки, сейчас этого придерживается Китай, который накопил уже 820 млрд. долл. валютных резервов. Но в то же время есть много исследований, в которых показано, что девальвация сказывается на производстве чаще негативно, чем позитивно. Есть исследования, которые показывают, что и в России укрепление рубля имеет скорее положительный эффект, чем отрицательный. Убежденность в том, что произошедшая в 1998 г. девальвация положительно сказалась на росте, основано на том, что производство начало расти немедленно после девальвации. Но «после того» не значит «вследствие того». Сейчас реальный курс рубля к доллару примерно достиг докризисного уровня, и одновременно началось замедление роста. Но это также не является само по себе доказательством причинной связи. Попробуем посмотреть на проблему глубже. Для этого имеет смысл отдельно рассматривать внутреннюю и внешнюю конкурентоспособность. На внешних рынках у нас экспорт резко замедлился в 2005 г., на фоне сильного укрепления рубля (на 10,5%). Но есть ли здесь связь? Механизм влияния укрепления рубля на внешнюю конкурентоспособность состоит в том, что долларовые затраты растут и это снижает предложение товаров при данных мировых ценах. Но нужно учитывать, что Россия экспортирует в основном сырьевые товары, цены на которые значительно колеблются. Фактически же предложение зависит от соотношения между мировыми ценами и долларовыми издержками. За последние два года цены на товары нашего экспорта (нефть, газ, черные и цветные металлы и т. д.) резко повысились (рост составил от 70 до 100%). В таких условиях рост мировых цен намного превысил увеличение долларовых затрат, поэтому никак нельзя говорить о том, что из-за укрепления рубля наши товары стали неконкурентоспособными. И наш эконометрический анализ показал, что за последние 10 лет связь между реальным курсом и физическим объемом экспорта отсутствовала. Если говорить о внутренних рынках, то укрепление рубля приводит к двум последствиям — увеличивается внутренний спрос и снижаются реальные цены на импортные товары. Из-за этого спрос может переключаться на импорт. Для описания предпочтений потребителей можно использовать функцию спроса, аналогичную тем, которые применяются для анализа потребительского выбора. Как и там, результат зависит от того, является спрос на импортные товары эластичным или нет. Если он не эластичен, то укрепление рубля увеличивает физический объем импорта, но сокращает расходы на него. А это означает, что часть спроса переключается на российские товары. Учитывая также, что цены на российские товары тоже снижаются, адаптируясь к дешевеющему импорту, мы приходим к выводу, что в этом случае физический объем поставок отечественных товаров на внутренний рынок растет. Таким образом, важно знать, как влияет укрепление на долю российских товаров на внутреннем рынке. А это зависит от того, насколько велика взаимозаменяемость между российскими и импортными товарами. Еще более 40 лет назад классик экономической науки, американский профессор А. Харбергер пришел к выводу, что, как правило, спрос на импортные товары бывает неэластичным. Этот вывод был затем подтвержден исследованиями в других странах. Если мы посмотрим на ситуацию на внутреннем рынке после девальвации 1998 г., то увидим, что доля российских товаров там резко снизилась, а затем, по мере укрепления рубля, стала расти. Мы провели исследование того, как влияет укрепление рубля на долю российских товаров по отдельным крупным секторам. И обнаружили, что для большинства такое влияние положительно (у некоторых существенно положительное), у некоторых незначимое, и ни для одного сектора не было получено значимого негативного влияния. Одновременно укрепление рубля приводит к снижению цен на отечественные товары, которые приспосабливаются к дешевеющему импорту Это говорит о том, что укрепление рубля приводит к росту поставок на внутренние рынки. В принципе, оно может негативно влиять на объем экспорта, но ясно, что при нынешних высоких мировых ценах на сырьевые товары основные российские экспортеры имеют очень большой запас конкурентоспособности. Проведенный нами эконометрический анализ не выявил какого бы то ни было воздействия укрепления рубля на физический объем экспорта. Таким образом, мы видим свидетельства в пользу того, что укрепление рубля действует в целом на экономический рост скорее положительно, хотя негативное влияние может проявляться на уровне некоторых более мелких секторов, таких как автомобилестроение. Распространенное мнение о том, что в настоящее время укрепление рубля замедляет рост экономики, основано на наблюдаемом опережающем росте объемов импорта. При этом доля импортных товаров в сопоставимых ценах растет. Однако наши результаты показывают, что эти факты на самом деле не доказывают негативного влияния укрепления на рост. Они совместимы с его положительным воздействием, если (как мы нашли) быстрый рост физического объема импорта сопровождается уменьшением расходов на него. Именно поэтому важнее смотреть на стоимостную долю импортных товаров на внутреннем рынке. С другой стороны, если при укреплении рубля растет стоимостная доля отечественных товаров на внутреннем рынке, то можно утверждать, что ускоряется рост физического объема производства. Действительно, укрепление рубля всегда увеличивает общую величину внутреннего спроса. Если одновременно увеличивается доля российских товаров, то это означает, что растет стоимостной спрос на российские товары. Поскольку мы показали, что при этом цены российских товаров снижаются, отсюда однозначно следует, что растет физический объем поставок на внутренний рынок. Таким образом, необходимо пересмотреть те критерии, на основании которых сейчас принято судить о воздействии курсовой политики на экономический рост». Сейчас, по мнению Е. Т. Гурвича, рубль стоит укреплять, если предполагать, что цены на нефть будут в обозримой перспективе находиться на уровне 40 долл. за баррель. Вообще, чем выше цены на нефть, тем сильнее может быть укрепление рубля. Его влияние будет благотворно. Однако уже при цене 27 долл. за баррель укреплять рубль не стоило бы. Свое мнение по поводу проблем, поднимавшихся в дискуссии, высказала К. Юдаева: «В целом, если говорить о том, что обсуждали докладчики, мне показалось, что их позиции были очень близки. Оба докладчика утверждали, что Центральный банк и правительство должны проводить политику, которая бы не привела к резкому укреплению курса рубля. Несколько отличались подходы докладчиков к тому, как это делать, и их оценки возможностей государства это делать. Алексей Леонидович, как мне показалось, считал, что государство вполне способно остановить рост реального курса рубля, и основной инструмент такой политики — это номинальный курс рубля, который надо жестко контролировать и не дать ему дорожать. Жестко контролировать курс надо потому, что даже небольшое его удорожание будет иметь серьезное негативное влияние на российских производителей. Что касается другого инструмента контроля над притоком валюты в страну, а значит, и за валютным курсом, т. е. Стабилизационного фонда, то Алексей Леонидович считал, что лучше уж инвестировать его под контролем государства, чем допускать бесконтрольные займы государственных компаний. С утверждением относительно займов государственных компаний я полностью согласна: раз уж государство является собственником этих компаний, то ему следует в большей степени контролировать их политику на рынках капитала, так как не исключено, что рынки капитала надеются на то, что государство будет отвечать по долгам этих компаний. Е. Томович, как показалось, считал, что некоторое дальнейшее удорожание реального валютного курса неизбежно. Причем произойти это может как за счет инфляции, так и за счет роста номинального валютного курса. Е. Томович пытался показать, что большого вреда от такого небольшого удорожания не будет. Что касается моего взгляда на данную проблему, то, как это ни странно, я согласна с обоими докладчиками. Соглашусь с тем, что чем дороже рубль, тем меньше возможностей для маневра у обрабатывающей промышленности, но я не вижу у государства больших возможностей влиять на ситуацию, учитывая то, что удорожание курса идет по объективным причинам, т. е. из-за роста цен на нефть. В этой связи мне кажется рациональным предложение А. Ведева — ввести больший контроль над займами государственных монополий. Что касается заявления Е. Томовича о том, как измерять импорт — в штуках или в объемах, безусловно, нужно мерить в штуках. Е. Томович, как я понимаю, продемонстрировал в своих расчетах наличие в России эффекта J-кривой. Напомню, что этот эффект состоит в том, что после изменений реального валютного курса, либо девальвации, либо, наоборот, его удорожания, в краткосрочный период воздействие на стоимостные показатели и на баланс текущих операций бывает обратным по сравнению с тем, что предсказывает теория. То есть после девальвации платежный баланс ухудшается, потому что стоимость импорта растет, а после удорожания валюты платежный баланс улучшается, потому что стоимость импорта падает. Связано это с неэластичностью спроса в краткосрочном плане. Потребителям нужно время, чтобы переключиться с импорта на отечественные товары, и наоборот. Если измерять в штуках, то постепенное изменение спроса в направлении, предсказанном теорией, видно с самого начала. В стоимостных показателях эффект изменения относительных цен первоначально доминирует над эффектом изменения физических объемов. Это то, что отлавливал Е. Томович в результатах эконометрических исследований. Почему этот эффект наблюдался, по данным ЭЭЕ, на протяжении сравнительно длительного периода времени? Потому что на протяжении всего этого периода происходило постепенное удорожание реального курса рубля. Другое дело, что есть фактор, влиянию которого в выступлениях было уделено недостаточно внимания. Это то, как растущие цены на нефть при хорошей макроэкономической политике сказались на возможностях российских предприятий занимать средства на международных рынках капиталов, чтобы инвестировать, реструктуризировать свое производство, и в результате производить более качественную продукцию, на которую растет спрос, несмотря на удорожание курса рубля. В данном случае важно то, что рубль сейчас дорожает не из-за плохой макроэкономической политики, а благодаря хорошей внешнеэкономической конъюнктуре. Это открыто не прозвучало, и я хотела бы подчеркнуть еще раз, чем именно отличается, скажем, 2006 г. от 1997-го. Напомню, что 1997 г. был годом плохой экономической конъюнктуры и завышенного обменного курса. А 2006-й — это год хорошей внешнеэкономической конъюнктуры и заниженного по сравнению с равновесным обменного курса. Объективные условия изменились, поэтому один и тот же по величине курс тогда был завышенным, а сейчас он занижен, это признавали оба докладчика. Это изменение внешнеэкономической конъюнктуры дало возможность российским предприятиям больше занимать за рубежом, увеличить закупки импортного оборудования, и в результате производить более качественную продукцию, пользующуюся большим спросом. На соотношении импорта и отечественного производства, как продемонстрировал Е. Томович, это также могло сказаться. И в этом смысле как раз очень плохо, что он не показал данные в штуках, потому что было бы очень интересно понять, насколько рост эффективности производства работает в противовес отрицательному влиянию удорожания реального обменного курса. Из-за того, что предприятия производят продукцию лучшего качества, спрос на отечественную продукцию падает в гораздо меньшей степени, чем он падал бы при таких же изменениях обменного курса в других условиях. Хотелось бы прокомментировать еще одно высказывание Е. Томовича. Он сказал, что существует обширная литература, которая, в противовес принятому в России мнению, утверждает, что влияние девальвации на рост отрицательно. Он забыл уточнить, что в этой литературе утверждается, что девальвация плохо влияет на рост на краткосрочную перспективу. Если мы посмотрим на все страны, пострадавшие от девальвации во время кризиса 1998 г., то да, действительно в год кризиса у них был огромный спад, но потом достаточно быстро начался рост, причем очень быстрый рост. Возьмем другой пример: Англия — первая страна, которая в 1990-х годах одной из первых подверглась массированной атаке на ее валюту. Пол Кругман во второй половине 1990-х любил шутить, что англичане хотят построить памятник Соросу на Трафальгарской площади, потому что Сорос, обвалив их валюту, устроил им беспрецедентный за последние лет 30 экономический рост. Кратковременное отрицательное влияние девальвации на экономический рост связано с тем, что от девальвации страдает финансовая система. Особенно страдают страны, где финансовая система глубоко интегрирована в реальную экономику, но при этом неустойчива. У нас в 1998 г. спад тоже был, но он продолжался месяца 2—3, и уже в ноябре начался рост. Такой быстрый переход к росту, как видится, был связан с тем, что финансовой системы у нас практически не было. Не соглашусь с А. Ведевым, который говорил, что в 1998 г. были развитые финансовые рынки. Они, может быть, и были, но они существовали сами по себе, и к реальной экономике никакого отношения не имели, поэтому их ликвидация отрицательного влияния на экономику практически не оказала. Скорее, ликвидация той финансовой системы имела положительное влияние, потому что многие предприниматели вместо того, чтобы заниматься ерундой и спекулировать на этих не имеющих отношения к экономике финансовых рынках, занялись реструктуризацией производства, что и дало тот рост, который мы сейчас наблюдаем. Что касается влияния обменного курса на рост экономики, здесь можно согласиться с тем, что сказал В. М. Полтерович, а именно, что в долгосрочном плане обменный курс не является той переменной, которая влияет на экономический рост. Наоборот, он зависит от экономического роста: с ростом благосостояния обменный курс растет. В краткосрочном плане, действительно, если вдруг удается иметь несколько заниженный курс, то чаще всего это оказывает положительное влияние на экономический рост, и, наоборот, завышенный курс чаще всего сопровождается замедлением экономического роста. Но у правительства очень мало инструментов для того, чтобы добиться этого небольшого занижения обменного курса по сравнению с равновесным. Накопление денег в Стабфонде — для России единственно возможный вариант. В.Меерович приводил примеры таких стран, как Китай, Юго- Восточной Азии, которые пытались занижать курс с помощью накопления резервов. Стоит отметить, что для того чтобы это сделать, нужно иметь закрытые рынки капитала, т. е. не должно быть свободы оттока частного капитала в другие страны и приток капитала тоже должен быть ограничен. У такой политики есть свои положительные и отрицательные моменты... Но, судя по всему, странам Юго-Восточной Азии, которым удавалось достаточно эффективно и без больших потерь контролировать рынок капитала и закупать резервы, удалось за счет этого занижать обменный курс довольно длительное время, что положительно сказалось на экономическом росте. В России не удается, несмотря на кучу ограничений, иметь закрытые рынки капитала. Термин «бегство капиталов», который тоже звучал на заседании, означает нелегальный отток, и у российских властей не получается его остановить, в стране недостаточно хороши для этого институты. Ограничения на покупку активов нерезидентами также чаще всего удается обойти. Поэтому Стабфонд — единственный возможный инструмент, который позволяет тормозить рост реального обменного курса. В любом случае соглашусь с докладчиками, что нужно проводить аккуратную политику и стараться не допускать значительного увеличения реального обменного курса». Вопросыдлякейс-анализа Перечислите преимущества и негативные стороны «слабой» и «сильной»валюты, о которых шла речь в дискуссии. Какие последствия укрепления и ослаблениявалютынебыли названы? Прикакихусловияхукреплениерубляневлечетзасобойсокращенияпотребленияотечественной продукции? ЧтотакоеJ-кривая?Каксеепомощьюможнообъяснитьсменунаправленийизмененияплатежногобалансапоследевальвацииилиревальвациивалюты? Как вы понимаете фразу А. Ведева: «Попытки снижения инфляции путемукрепления рубля могут стоить очень дорого. Так, для снижения инфляции на 1% нампридется обеспечить рост курса национальной валюты на 6%». Почему сдерживаниеростакурса рублянеизбежно ведетк инфляции? |