Гонсалес К. - Целуйте меня! Как воспитывать детей с любовью - 20. Рассказ о хорошем мальчике и рассказ о дурном мальчике

• Название: Рассказ о хорошем мальчике и рассказ о дурном мальчике
• Дата: 18.09.2022
• Размер: 0.94 Mb.
• Имя файла: Гонсалес К. - Целуйте меня! Как воспитывать детей с любовью - 20.doc
• Тип: Рассказ; #682922
• страница: 6 из 20

Почему он всегда хочет на ручки?

Многие женщины на одной руке держали грудных младенцев, а другой орудовали у плиты.

Франц Кафка. «Процесс»

Африка. 100 000 лет до нашей эры. Группа людей медленно бредет по равнине. Возможно, они идут в почти боевом порядке, как это делают бабуины: в центре – женщины и дети, вокруг них – мужчины, кое-кто с дубинами. Некоторые женщины беременны, другие держат детей на руках; все племя движется так, чтобы успевали самые медленно передвигающиеся его члены.

Они останавливаются то тут, то там, чтобы выкопать коренья или поймать съедобных муравьев. Если им повезет и они достаточно умны, умеют работать в команде и хорошо кидать камни, они смогут убить пару мелких животных или отбить у гиен кусок падали.

Куда же они девают своих детей на время охоты? Оставляют дома, в кроватках, с нянями? Нет, конечно. Ни домов, ни кроваток у них нет, племя в полном составе кочует с места на место.

Пока самки обезьян прыгают с ветки на ветку, детеныши вцепляются в своих матерей руками и ногами и крепко присасываются к груди, держатся сразу в пяти точках. Детеныши шимпанзе или горилл настолько похожи на людей, что даже не умеют цепляться за матерей; тем приходится одной рукой придерживать их, чтобы не упали. Но только первые две-три недели; после этого детеныши уже могут держаться сами. А вы на каком году жизни вашего малыша рискнете полезть на дерево, держа его одной только рукой, без помощи слинга или рюкзачка? Ни одному другому виду на Земле не требуется больше года на то, чтобы банально научиться держаться за свою мать.

До появления тканей и веревок, не говоря уже о колясках, женщины целыми днями держали детей на руках, по большей части на левой – чтобы правой брать пищу (либо наоборот, если женщина – левша). Дети их скорее всего кормились по несколько непродолжительных раз в час, как дети племени Кунг (такое частое кормление подавляет овуляцию, так что большинство матерей, если только младенец не погибал, рожало раз в три-четыре года). Отдыхая, матери сажали детей к себе на колени или ложились, укладывая их рядом с собой. По мере взросления дети все меньше и меньше нуждались в матерях, а также и сами становились все тяжелее и тяжелее; дальше носить их, вероятно, помогали бабушки, отцы или старшие братья и сестры. Дети день и ночь почти ежесекундно находились в физическом контакте с взрослыми, чаще всего с матерями – до тех пор, пока не научались ползать. Даже трех- или четырехлетки, которые уже сами умеют ходить на довольно большие расстояния, когда племени нужно было пройти много километров, все равно сидели на руках у взрослых.

Так за миллионы лет естественного отбора эволюция отдала предпочтение тем детям, которые требовали, чтобы их носили, и закатывали истерики, если их оставляли одних. Для них это было вопросом жизни и смерти.

Почему дети не хотят спать одни?

...Испуг, вроде того, какой охватывает ребенка, когда он ночью проснется и вдруг увидит, что он один и около него никого нет.

Александр Дюма. «Двадцать лет спустя»

Где спали дети 100 000 лет назад? Ни домов, ни кроваток, ни комбинезончиков тогда не было. Не сомневаюсь: они спали со своими матерями, под боком или на груди, на грубой постели из сухих листьев. Отец, вероятно, спал рядом, а большинство других членов племени – в пределах нескольких метров. Это было единственным способом переночевать в безопасности, ведь ночью они были уязвимее всего. К тем временам восходит и привычка супругов спать вместе, равно как и беспокойство (а иногда и просто бессонница), которую мы испытываем, если в командировке приходится спать вдали от своих супругов. Многие матери, когда мужья уезжают, пускают детей в родительскую кровать, и не всегда можно с уверенностью сказать, кому из них от этого становится спокойнее.

Вы можете себе представить, чтобы ребенок шесть, девять часов кряду спал на земле один, без одежды, на расстоянии пяти, а то и десяти метров от своей матери? Такой ребенок ни за что не выжил бы. Матери должны были как-то обеспечивать постоянный контакт с ребенком, даже ночью, и – скажу снова – потребность эта взаимна: мать хочет быть с ребенком (да, несмотря на все табу, многие матери по-прежнему этого хотят!), а ребенок решительно не желает засыпать самостоятельно.

Засыпать самостоятельно! Главная цель родительства в XX веке! Как я уже говорил, ребенок, который не начинал мгновенно кричать, когда его оставляли на земле одного, но мирно засыпал, прожил бы на этом свете от силы пару часов, не более. Даже если такие дети и существовали, они бы мгновенно вымерли еще тысячи лет назад. (Ну не все, конечно, – некоторые дети действительно с рождения засыпают самостоятельно и спят всю ночь беспробудно. Если ваш ребенок из таких, не беспокойтесь, уверен, с ним тоже все в порядке.) Наши дети генетически предрасположены спать вместе со взрослыми.

Для животных сон – опасное занятие. Если мы чувствуем опасность, гены заставляют нас не спать и позволяют задремать, только когда опасность миновала. Нам неспокойно в незнакомом месте, и многие с трудом засыпают в отелях, потому что кровать непривычная. Мы с трудом засыпаем, когда супруга или супруг не с нами или когда рядом находятся незнакомые люди.

Представьте, что вам нужно было пересесть с поезда на поезд на незнакомой станции в чужом городе и от вас ушел последний поезд. На часах два ночи, все кругом закрыто, и вам приходится ждать утра в здании вокзала. А теперь представьте различные варианты: а) вы одна в зале ожидания, больше никого рядом нет; б) вы одна, но вместе с вами в зале десяток других пассажиров – две семейные пары, несколько пожилых людей и группа бойскаутов; в) вы одна, но кроме вас в зале сидят пятеро пьяных скинхедов; г) вы путешествуете вместе с мужем и двумя другими парами. Думаете, во всех этих ситуациях вы заснете с одинаковой легкостью?

Ночные странники

Где бы ни была она, там и был Эдемский сад

Марк Твен. «Дневник Евы»

Хавьеру полтора года, и он «плохо спит». Каждую ночь он просыпается, зовет свою маму, Марию, просит почитать ему сказку, принести попить – что угодно, и для всей семьи это превратилось в тяжелое испытание. Все хором утверждают: «Он притворятся, пусть поплачет, с ним все в порядке». И вот Мария с Хавьером отправляются далеко в деревню, к бабушке с дедушкой. Муж Марии работает, и поехать с ними не может. Им нужно доехать до одного крупного города и сделать пересадку. Но их автобус ехал очень медленно, и на следующий они опоздали. Водитель высаживает их на опустевшем автовокзале; кроме них там никого нет. На часах полвторого ночи. Нужный им местный автобус отправляется утром полвосьмого. Мать с ребенком одни в тускло освещенном зале ожидания на окраине города; от вокзала до ближайших жилых домов – несколько кварталов, частные участки, склады и какие-то заводские помещения. Идти одной до центра города кажется небезопасным. Рядом с вокзалом заправка; Мария решает попросить менеджера вызвать ей такси – наверняка ведь в городе есть гостиница. Но хватит ли ей денег? К ужасу своему она обнаруживает, что забыла кредитку. Ну что ж, ладно, ведь прождать нужно всего лишь шесть часов – лучше сидеть на месте. Заправка ярко освещена, и Марии от этого спокойнее. Она бы даже подождала на самой заправке, но на улице холодно.

Мимо периодически проносятся машины, со стороны складов доносится лай собаки. Примерно в три часа ночи подъезжают пятеро байкеров в кожаных куртках. Они устраиваются между вокзалом и заправкой и принимаются пить пиво, кричать и ссориться. Время от времени один из них вальяжно подходит и мочится на ствол растущего у здания вокзала дерева, а остальные ржут и подначивают его: «Пако, что ты как животное, не видишь – там дама сидит?», «Дамочка, да не отворачивайтесь вы, у него такой маленький, вы все равно ничего не увидите!» Это продолжается часа полтора.

Сами понимаете, что Мария всю ночь сидела рядом с дверью и не смыкала глаз, крепко прижимая к себе сына и чемодан. А вот Хавьер, напротив, все шесть часов проспал у нее на коленях. Ну и кто же из них «плохо спит»? В объятиях матери даже в далеком городе в компании угрожающего вида незнакомцев Хавьер чувствует себя безопаснее, чем дома в отдельной комнате в своей кроватке. Для ребенка такого возраста его мама – это Супермама, Непобедимая Защитница. Ее объятия – это его дом, его страна, его Эдемский сад. Ну скажите, мамочки, разве это не чудесно?

В давние времена

И если у вас есть дети, разве плач их не пробуждает что-то в самой глубине вашего сердца?

Виктор Гюго. «Собор Парижской Богоматери»

Представьте, что в том самом далеком племени, о котором я уже говорил выше, две матери ложатся спать со своими детьми. Мы не знаем, как именно они это делали, но мы знаем, как это происходит сейчас у шимпанзе: с наступлением темноты каждый взрослый делает себе небольшую постель из листьев и веток и ложится в ней спать. Самцы и самки спят отдельно (не слишком далеко друг от друга, вся группа спит рядом), но матери спят со своими детенышами, пока тем не исполнится пять лет.

И вот те две матери просыпаются среди ночи и по неизвестным нам причинам уходят, оставляя своих детей лежать на земле одних. Один ребенок был из тех, что просыпаются каждые полтора часа, а другой – из тех, что спят всю ночь напролет. Как думаете, который из двух уже никогда больше не проснется? Или, допустим, проснулись они оба, но один тут же начал плакать от голода, а второй – только выждав три часа. Который из них умрет от голода? Один начал плакать тут же, а второй – только когда, к его удивлению, над ним нависла морда гиены. Кого из них, как вы думаете, она съест первым? Один принялся плакать и не замолкал, пока мать не прибежала его утешить: он мог бы проплакать так полчаса, час, при необходимости даже больше – пока сил плакать уже не осталось бы. Второй же, наоборот, похныкал пару минут, но поскольку никто не пришел, заснул снова. Который из них не дожил до утра?

Да, вы угадали верно: дети генетически запрограммированы периодически нас будить. Они унаследовали гены борцов за собственную жизнь, тех, кто вышел из непростой битвы за выживание победителями.

Дети не спят всю ночь как убитые, у них, как и у взрослых, есть разные фазы сна. Продолжительность каждой фазы варьируется от 20 минут и менее до двух часов и более; у взрослых средняя продолжительность такой фазы равняется примерно полутора часам, у младенцев – меньше часа. Перед началом каждого нового цикла наступает частичное пробуждение, легко переходящее в полное.

Даже эксперты по засыпанию, «тренирующие детей спать», признают¹⁵: их приемы не рассчитаны на то, чтобы отучить детей просыпаться – это попросту невозможно. Их цель – сделать так, чтобы ребенок просыпался тихо и засыпал обратно сам, не будя родителей.

Дети всегда начеку, для того чтобы убедиться, что мама их не бросила. Если младенец чувствует запах матери, может к ней прикоснуться, слышит ее дыхание и тем более сосет ее грудь, он мгновенно засыпает снова. Часто во время кормления ни ребенок, ни мать почти не просыпаются. Но если матери рядом нет, ребенок полностью просыпается и начинает плакать. Чем дольше ему пришлось плакать, пока та не подошла, тем беспокойнее и безутешнее он будет.

Одна планета – два мира

«Кто же у них тогда присматривает за детьми, если они не спят с родителями?» – вспылил он.

Хосе Луис Сампедро. «Улыбка этрусков»

В некоторых культурах традиция спать в одной кровати с детьми распространена практически повсеместно (и, как следствие, там почти незнакомы с расстройствами сна). Психолог Гильда Морелли с коллегами¹⁹ изучали поведение и поведенческие установки четырнадцати индианок-майя из Гватемалы и сравнивали их с поведением восемнадцати белых американок среднего достатка.

У майя все дети (с двух месяцев и почти до двух лет) спали в одной кровати с матерью, а восемь из них – еще и вместе с отцом. В трех случаях отцы спали на другой кровати в той же комнате (двое из них – с другим ребенком), а в других трех отца рядом не было. В десяти случаях в одной комнате с ребенком спал брат или сестра, в четырех – в одной с ними кровати; у четверых детей братьев и сестер не было.

Дети майя оставались с матерями до двух- или трехлетнего возраста, до рождения следующего ребенка, и кормились по требованию. Матери, как правило, не знали, кормится ребенок ночью или нет, потому что не просыпались, и вообще этот вопрос их, по-видимому, не беспокоил. В противоположность им, семнадцати американкам из восемнадцати приходилось просыпаться среди ночи, чтобы покормить своего ребенка (в большинстве своем – в первые полгода), и все семнадцать жаловались на то, что ночное кормление – тягостная обязанность.

Майя было незнакомо понятие укладывания детей спать. Семеро из них ложились спать одновременно с родителями, остальные засыпали на руках еще у кого-нибудь. Те десять детей, которые все еще находились на грудном вскармливании, засыпали во время кормления. Никто не читал им на ночь сказки, не купал их перед сном. Только одна девочка спала вместе с куклой; именно ее единственную с рождения не клали постоянно спать с матерью, а несколько месяцев укладывали в той же комнате в отдельной кроватке, но потом снова стали укладывать вместе с собой.

Женщины-майя и помыслить не могли о том, чтобы их дети спали как-то иначе. Когда исследователи рассказали им, что в Америке дети спят в отдельных комнатах, они были шокированы и отозвались об этом с неодобрением и сочувствием. Одна воскликнула: «Но ведь с ними там все равно кто-то есть, так?» Совместный сон – вовсе не следствие нищеты или стесненных жилищных условий; считается, что это принципиально важно для воспитания детей. К примеру, женщины из числа индейцев майя рассказывали, что чтобы научить ребенка не трогать что-то опасное, им достаточно сказать: «Не трогай это, это плохо, это опасно», и дети их слушаются. Услышав, что американские дети в этом возрасте не понимают слова «нет» или даже делают ровно наоборот, они высказали предположение, что это происходит от того, что тех на ночь разлучают с родителями.

Сравнивать, как воспитывают детей в разных культурах, – потрясающе интересное занятие. Из книг на эту тему безусловным авторитетом пользуется «Наши дети, мы сами» Мередит Смол²⁰.

Почему она стала просыпаться чаще?

Всегда находится наивная душа, обещающая молодым родителям: «Не беспокойтесь, это только поначалу так; с возрастом она станет спать дольше».

Как можно спать еще дольше? Новорожденные и так спят больше 16 часов в сутки; спи они еще дольше, это было бы уже коматозное состояние. Мы, взрослые, спим в сутки примерно по восемь часов, так что в какой-то момент мы неизбежно начали спать меньше. «Конечно, – скажут некоторые, – с возрастом спят меньше, но зато ночью уже не просыпаются». У одних детей это может быть и так; у других – ровно наоборот. Вот что рассказывает Саманта:

У меня девочка, ей уже почти полгодика, я кормлю ее грудью (по требованию). До этого момента все шло гладко; ночью она несколько раз просыпалась, сосала грудь и снова засыпала (часа на три–четыре). Но недавно она начала просыпаться каждый час-полтора, плакать сквозь сон и, если я ее не беру на руки и не даю грудь, окончательно просыпаться, а тогда уже ее уложить намного труднее. И так каждый час.

Лауре тоже шесть месяцев, ее тоже кормят грудью. Ее мама рассказывает примерно ту же историю:

Когда она была поменьше, она спала по четыре-пять часов кряду; конечно, первые три месяца днем она почти не спала, потому что ее очень мучали газики. Теперь она больше спит днем, почти по два часа, а ночью каждые два часа просыпается.

То же и у Розы, которая кормит свою дочку грудью:

Все было вполне хорошо, она набирала вес и росла прекрасным здоровым младенцем. Но с тех пор, как ей исполнилось четыре месяца, я заметила, что ночью она стала спать только по несколько часов. Когда ей было три, она спала семь часов, не просыпаясь, с девяти вечера и до четырех утра. А теперь ей с трудом удается проспать три, максимум четыре часа.

Всем этим девочкам по полгода, всех их кормят грудью, и все они стали намного чаще просыпаться по ночам. Совпадение, или тут действительно есть взаимосвязь с возрастом и типом вскармливания?

Вероятно, второе. Американские исследователи²¹ изучали режим сна группы детей и попросили матерей заполнить ряд анкет. Всех участвовавших в этом исследовании детей кормили грудью по меньшей мере до четырех месяцев, но в возрасте двух лет естественное вскармливание получала только половина из них.

Ученые обнаружили зависимость между пробуждением по ночам и тем, находились ли дети все еще на грудном вскармливании или уже были отлучены. Дети, которых отлучили от груди, ночью спали все дольше и дольше: в семь месяцев по девять часов, а к двум годам уже от девяти с половиной до десяти часов. Дети же, которых продолжали кормить грудью, все вели себя ночью одинаково: в два месяца спали по шесть часов кряду, в четыре месяца – уже по семь, но после четырех месяцев начинали чаще просыпаться, а с семи месяцев до года и четырех спали без перерыва уже максимум по четыре часа. В год и восемь месяцев они спали по семь часов, и казалось, что они уже начинают спать дольше, но это было ложной тревогой, и к двум годам они спали не дольше пяти часов кряду.

Различалась и общая продолжительность сна в течение суток: отлученные дети днем спали на час – два дольше тех, что еще кормились грудью.

Многие из тех детей, что находились на естественном вскармливании, раньше спали вместе со своими матерями, но вскоре после отлучения начали спать отдельно. Те, что спали с матерями, ночью просыпались даже чаще: в два года они спали по пять часов, тогда как кормившиеся, но спавшие отдельно – почти по семь, а отлученные и спавшие отдельно – по девять с половиной часов. Трудно сказать, просыпались ли они чаще от того, что спали под боком у матери, или, наоборот, их укладывали рядом, оттого что те просыпались по ночам, или вообще в любом случае просыпались бы чаще, но сквозь закрытую дверь матери этого не замечали. Вероятнее всего, верна комбинация всех трех вариантов.

Согласно многочисленным исследованиям и данным сравнительной биологии²², нормальный период лактации у женщин продолжается от двух с половиной до семи лет. Опрос среди американок, посещавших занятия по грудному вскармливанию и кормивших грудью дольше полугода, показал, что в США детей отлучают от груди в среднем между двумя с половиной и тремя годами, хотя некоторые матери продолжают кормить детей вплоть до семи лет²³. Таким образом, у тех детей, которых отлучили от груди в четыре или семь месяцев и которые спали все дольше и дольше, период грудного вскармливания был короче, а продолжительность сна была дольше, чем у среднестатистического ребенка. Нормой было поведение именно тех детей, которые находились на грудном вскармливании: после четырех месяцев они начали просыпаться чаще. Именно это помогло нашим предкам выжить, так как требовало, чтобы ребенок постоянно находился рядом с матерью. Мы не знаем, почему у детей на искусственном вскармливании нестандартный режим сна. Производители молочных смесей всё стараются изобрести детскую смесь, которая была бы «едва ли не лучше молока»; быть может, однажды они решат и проблему слишком долго спящих детей.

Некоторые мои читатели могут подумать: «Пять часов! Хотела бы я, чтобы наша дочка столько спала!» Что ж, не забывайте – это ведь среднее арифметическое. Одни дети спят дольше, другие меньше (по странному закону природы всегда именно соседские дети спят дольше). К тому же исследователи не наблюдали за самими детьми, а только опрашивали их матерей.

Матери не всегда знают, что их ребенок проснулся. Мой коллега доктор Хайро Осорно, используя постоянно снимаемую ЭКГ (электрокардиограмму) и инфракрасную съемку, обнаружил, что, когда ребенок спит вместе с матерью, он может по нескольку раз за ночь кормиться так, что ни он, ни его мама даже не просыпаются. Утром женщины, как правило, не помнят, сколько именно раз кормился их младенец.

По мере взросления дети становятся более самостоятельными, более ответственными за собственную жизнь. Вначале они столь беспомощны, что матерям приходится заботиться о том, чтобы быть с ними в постоянном контакте, без которого первобытные дети сгинули бы в течение нескольких часов. Какая мать периодически не ходила проверять, жив ли еще ее малютка? Конечно же, жив, вы прекрасно это знаете, и возможно, муж над вашими тревогами даже посмеивается («Да оставь ты ее, спит она»); но даже так вы чувствовали, что вам нужно пойти и проведать свою дочь, потому что могучий инстинкт не давал вам надолго отходить от своего новорожденного ребенка.

Так зачем же проверять, жива ли она? Может, матери беспокоятся насчет СВДС (синдрома внезапной детской смерти)? Нет: об СВДС вовсю заговорили только в последние несколько лет. Задолго до этого бесчисленные матери, никогда не слыхавшие об этом синдроме, регулярно заглядывали в детскую, подходили к кроватке и с улыбкой любовались своим младенцем. В их действиях не было логики, это не было результатом сознательного мыслительного процесса. И если по возвращении их кто-нибудь спрашивал: «Ты зачем уходила? Что-то случилось?» – они старались дать какое-нибудь приемлемое в данной культуре объяснение: «Ходила проверить, не удавила ли его змея», «Ходила проветрить детскую» или «Боялась, что его кто-нибудь сглазит». Но еще большему числу матерей по всему миру никогда не приходилось стараться и выдумывать подобные объяснения, потому что в их культурах матерей вообще никогда не заставляли отлучаться от своих детей.

Проходит несколько месяцев, и молодая мать уже не чувствует этой всепоглощающей потребности каждые пару часов проверять, как там ее малютка. Вместо нее днем и ночью за ней приглядывает сам малыш.

Ребенок становится самостоятельнее. Теперь он уже может сам наблюдать за своей мамой, брать инициативу в свои руки, принимать на себя ответственность. Теперь вы можете спать спокойно, зная, что ребенок сам позовет вас, когда вы будете ему нужны.