Семинар 9. Семинар Философия научного познания
 Скачать 50.43 Kb.
|
|
Выполнил студент группы ОЭП-19, Кученкин Илья Семинар № 9. Философия научного познания. Цель занятия – изучить структуру и методологию научного знания в позитивистской и постпозитивистской философии. 1. Позитивистские концепции философии науки (О. Конт, Э. Мах, М. Шлик, Р. Карнап). 2. Критический рационализм К. Поппера. 3. Структура научных революций Т. Куна. 4. Методология структурного изоморфизма научного знания (К. Леви-Стросс, Ж. Деррида). 5. Проблема построения научной теории (И. Лакатос, П. Фейерабенд). Термины: Ad hoc – латинская фраза, означающая «специально для этого», «по особому случаю» – это гипотеза, выдвинутая с целью решения стоящих перед испытываемой теорией проблем и оказавшаяся в конечном итоге ошибочным вариантом развития этой теории. Бифуркация – (от лат. bifurcus «раздвоенный») — всевозможные качественные перестройки или метаморфозы различных объектов при изменении параметров, от которых они зависят. Верификации – (лат. verus-истинный и facere — делать) — проверка истинности теоретических положений, установление достоверности опытным путём. Один из методов неопозитивизма, заключающийся в установлении истинности утверждений о мире путём их сопоставления с чувственными данными (в философии). Конвенциональность научного знания – (лат. conventio - соглашение) - направление в философии науки, согласно которому в основе научных теорий лежат произвольные соглашения (конвенции), и их выбор регулируется соображениями удобства, простоты, полезности и так далее - критериями, не связанными с понятиями самой теории. Научная революция – это новый этап развития науки, который включает в себя радикальное и глобальное изменение процесса и содержания системы научного познания, обусловленное переходом к новым теоретическим и методологическим основаниям, к новым фундаментальным понятиям и методам, к новой научной картине мира. Парадигма – (от др.-греч. παράδειγμα, «шаблон, пример, образец», παραδείκνυμι — «представлять») означает определённый набор концепций или шаблонов мышления, включая теории, методы исследования, постулаты и стандарты, в соответствии с которыми осуществляются последующие построения, обобщения и эксперименты в области. Пролиферация – (от лат. proles — отпрыск, потомство и fero — несу) —данный термин, в философию, внес Фейерабенд для обозначения процесса умножения (размножения) конкурирующих теорий. Философы употребляют термин при обозначении процесса привития или произрастания некоторой научной новации в науке. Релятивизм – (от лат. relativus — относительный) — методологический принцип, состоящий в абсолютизации относительности и условности содержания познания. Фальсификация – (от лат. falsus - ложный и facio -делаю) — способ опровержения (установления ложности) научного утверждения посредством его эмпирической проверки В методологии науки процедура фальсификации рассматривается в рамках гипотетико-дедуктивного метода, когда логический вывод непосредственно эмпирически проверяемых следствий из предлагаемой гипотезы, всегда выходящей а пределы эмпирически данного, служит основанием для оправдания или опровержения этой гипотезы.  1. Позитивистские концепции философии науки (О. Конт, Э. Мах, М. Шлик, Р. Карнап). Позитивизм возник в 30-40-х гг. 19 в. Позитивизм прошел три этапа. Основоположником принято считать французского философа Огюста Конта (1798-1857). О. Конт формировал позитивную философию, задачей которой он видел исследование строения, структуры науки, а также используемых ею методов познания. О. Конт предъявляет претензии к философии как умозрительной абстрактной дисциплине, не сумевшей ответить на вызовы буржуазного общества первой половины 19 в. Идеи О. Конта: философия как наука, претендующая на самостоятельное исследование реальности, не имеет права на существование; наука не нуждается в какой-либо стоящей над ней философии. Нужно удалить из естествознания старую, отслужившую свою службу философию; философия должна быть полностью замещена чисто научными позитивными теориями, построенными на непосредственном наблюдении и опыте. Конт призывал к соединению философии с жизнью и конкретному анализу фактов и явлений. Задачу исследователя видел в том, чтобы описывать и систематизировать то, что мы получаем в ощущении. При этом он отказывается от поиска причин явлений. Он полагал, что достигнуть абсолютных знаний невозможно. Много места в своих произведениях Конт уделял классификации наук. Он отвергал принцип классификации наук по различным способностям человеческого ума, а полагал, что принцип деления наук должен «вытекать из изучения самих классифицируемых предметов и определяется действительным сродством и естественными связями, которые между ними существуют». Считал, что все науки объединяет глубокая внутренняя связь. Он придерживался взгляда на общество как такой организм, развитие которого определяется формами мышления. Общество проходит в своем развитии, согласно Конту, три стадии: теологическую, на которой люди объясняют все явления, исходя из религии, посредством действия сверхъестественных сил; метафизическую, на которой эти явления объясняются действием различных сущностей и причин; позитивную, на которой все явления объясняются научным образом, с позиций позитивизма. Позитивная наука занимается тем, что выявляет порядок, законы природы и общества. Метафизические проблемы, то есть вопросы бытия и его сущности, объявляются неразрешимыми. Наука и философия должны познавать законы природы и общества. На позитивной стадии преодолевается разрыв между теорией и практикой, который был на предыдущей стадии. Решающая сила развития общества по пути прогресса – это прогресс знаний. «Новый всплеск интереса к позитивизму пришелся на конец XIX века. Теперь им увлеклись не только философы, но и физики. Лидером позитивизма в этот период становится австрийский физик Эрнст Мах (1838–1916), который придает позитивизму новую форму, получившую название махизм или эмпириокритицизм. Вместе с Махом идеи позитивизма в этот период разрабатывали немецкий физикохимик В. Ф. Оствальд, швейцарский философ, создатель эмпириокритицизма (что значит «критика опыта») Р. Авенариус, французский физик П. Дюгем (Дюэм), русские философы А. А. Богданов, П. С. Юшкевич и другие. Основные идеи философии Маха весьма просты. Мир, с его точки зрения, состоит из элементов, которые представляют собой соединение физического и психического. Поэтому в отношении физического мира и человеческого сознания эти элементы нейтральны: они не включаются полностью ни в первый, ни во второе. Эти элементы однородны, равнозначимы, среди них нет более важных, более фундаментальных или существенных: «…весь внутренний и внешний мир составляются из небольшого числа однородных элементов…». Учение о нейтральных элементах мира должно было, по мысли Маха, преодолеть крайности материализма и идеализма и разрешить противоречия между этими направлениями в философии. Поскольку все элементы мира абсолютно равноправны, между ними нет отношений «сущности — явления», «причины — следствия». Связи в природе не настолько просты, чтобы каждый раз можно было указать на одну причину и одно следствие, «в природе нет причины и нет следствия. Природа нам только раз дана. Повторения равных случаев, в которых А было бы всегда связано с В, т. е. равные результаты при равных условиях, т. е. сущность связи между причиной и следствием, существуют только в абстракции, которую мы предпринимаем в целях воспроизведения фактов». Единственный вид отношений, существующий между элементами, — это функциональные отношения. В самом общем виде их можно определить как отношения координированного изменения, возникновения или сосуществования явлений. В функциональном отношении изменение, возникновение или существование одной из его сторон сопровождается определенным изменением, возникновением или существованием другой стороны. Именно сопровождается, а не вызывается, ибо ни одна из сторон этого отношения не является определяющей. Поскольку между элементами мира нет отношений «сущности — явления», «причины — следствия», а есть лишь функциональные отношения, постольку и в познании следует считать устаревшими такие понятия, как причина, вещь в себе, сущность и «заменить понятие причины математическим понятием функции…». «Преимущество понятия функции перед понятием причины, — писал Мах, — я вижу в том, что первое заставляет быть точным и что в нем нет неполноты, неопределенности и односторонности последнего. Действительно, причина представляет собой примитивное временное понятие, которым можно пользоваться лишь в силу необходимости» . За понятием причины он сохраняет лишь литературное и бытовое применение, а из науки оно должно быть изгнано. Следствием такого плоскостного видения мира, при котором в нем усматривают лишь однородные элементы и функциональные связи между ними, является дескриптивизм в теории познания, при котором все функции познания, в том числе и научного, сводятся к описанию. И это понятно, ибо если из мира изгоняются закон и сущность, то объяснение и предсказание оказываются невозможными. «Описания… — утверждает Мах, — сводятся к определению численных величин одних признаков на основании численных величин других признаков при помощи привычных численных операций». Это и есть идеал научного знания. Последовательно развивая эту точку зрения, Мах и научные понятия истолковывает как «определенный род связи чувственных элементов». И законы науки оказываются не более чем описаниями: «Великие общие законы физики для любых систем масс, электрических, магнитных систем и т. д. ничем существенным не отличаются от описаний». Точно так же истолковывается и научная теория: «Быстрота, с которой расширяются наши познания благодаря теории, придает ей некоторое количественное преимущество перед простым наблюдением, тогда как качественно между ними никакой существенной разницы нет ни в отношении происхождения, ни в отношении конечного результата». Причем теория оказывается худшим видом описания, ибо она дальше всего отстоит от объекта. Однако мы вынуждены пользоваться теориями, поскольку они в сокращенном и сжатом виде аккумулируют в себе огромные множества отдельных описаний, которые трудно было бы запомнить и воспроизвести. В использовании теорий проявляется принцип экономии мышления, который Мах считал фундаментальным принципом, регулирующим развитие человеческого познания. Махизм, или второй позитивизм, был порожден кризисом классического естествознания. Однако ученые скоро оправились от шока, вызванного открытием целой лавины новых непонятных явлений, и приступили к поискам новых средств объяснения и понимания, к созданию соответствующих теорий, а философия Маха быстро потеряла своих сторонников. «Третий» позитивизм - самая развитая форма позитивизма. Причиной развития третьей формы позитивизма явилось бурное развитие науки и логики в начале 20 века. Поскольку логика и математика в той или иной степени включаются во все научные дисциплины и служат для них образцом строгости и точности, считалось несомненным, что ядром общей методологии науки должны быть те понятия и принципы, которые включены в дедуктивную модель науки. Данную форму позитивизма называют также неопозитивизмом, логическим позитивизмом, логическим эмпиризмом, аналитической философией. Одними из представителей логического позитивизма являлись Р. Карнап и М. Шлик. Неопозитивизм — (логический эмпиризм, логический позитивизм или третий позитивизм) является школой философии, которая включает в себя эмпиризм, идею о том, что для познания мира необходимы наблюдаемые доказательства, опирающийся на рационализм, основанный на математических и логико-лингвистических конструкциях в эпистемологии. Логический позитивизм утверждает, что мир познаваем, надо только избавиться от ненаблюдаемого. Эти идеи нашли поддержку у представителей львовско-варшавской школы, Берлинской группы философов, у ряда американских представителей философии науки. Наиболее его яркие представители - Рассел, Витгенштейн, Шлик, Карнап, Франк. После прихода к власти в Германии фашистов большая часть представителей неопозитивизма эмигрировала в Англию и США, что способствовало распространению их взглядов в этих странах. Начальное влияние на развитие раннего логического позитивизма оказали философы науки Эрнст Мах и Людвиг Витгенштейн. Э. Мах оказал очевидное влияние на развитие логического позитивизма, рассуждая о метафизике, единстве науки и интерпретации теоретических терминов в науке. Также Мах выдвинул доктрины редукционизма и феноменализма. Л. Витгенштейн ввёл несколько доктрин логического позитивизма в своей работе «Логико-философский трактат» (Tractatus logico-philosoficus). В этом трактате он подчеркнул основные положения логического позитивизма: язык есть граница мышления (то есть они совпадают). есть только один мир, мир фактов и событий. Они описываются различными естественными науками. предложение — картина мира, так как имеет с миром одну и ту же логическую форму. «Если бы мир был нелогичным, его нельзя было бы представить в форме предложения» сложные предложения состоят из элементарных, которые непосредственно соотносятся с фактами высшее невыразимо (то есть этику, эстетику, религию нельзя познавать фактами) Основными читателями этого трактата были основатели «Венского кружка» (20-е годы XX века). Л. Витгенштейну создал работу «Логико-философский трактат» (1921). В этой работе австрийский мыслитель проводит мысль о том, что «мир есть совокупность фактов, но не вещей». Действительность распадается на отдельные атомарные факты, которые могут объединяться в более сложные молекулярные факты. Если действительность представляет собой лишь комбинацию элементов одного уровня – фактов, то наука должна быть комбинацией предложений, отображающих факты и их различные сочетания. Между предложениями языка и действительностью, так или иначе, существует соответствие: «снег бел» – предложение истинно, если снег действительно бел. Мы видим, что истину неопозитивисты понимают расширительно: любое предложение, отвечающее какому-либо наблюдаемому состоянию дел, истинно. Все, что претендует на выход за пределы этого «одномерного» мира фактов, все, что апеллирует к связям фактов или к глубинным сущностям, определяющим наличие или отсутствие фактов, изгоняется из науки (и в первую очередь философия). В основе науки, по мнению Л. Витгенштейна, лежат атомарные предложения, выражающие чувственные переживания субъекта. Совокупность этих предложений образует твердый эмпирический базис науки. Из атомарных предложений с помощью логических связок образуются «молекулярные» предложения. Атомарные предложения имеют две основные характеристики: - каждое атомарное предложение является истинным или ложным; - атомарные предложения независимы друг от друга. Исходя из этих идей, неопозитивисты предлагают критерий верификации, с помощью которого можно провести разграничительную линию между научными знаниями, теориями и знаниями в широком смысле, включая философию, миф, поэзию и т.п. Критерий верификации: предложение научно только в том случае, если оно верифицируемо, т.е. если его истинность может быть установлена наблюдением; если же предложение неверифицируемо, то оно ненаучно. Если представить научную теорию как молекулярное предложение, состоящее из атомарных (протокольных) предложений, то процедура верификации будет заключаться в следующем. Мы разбиваем молекулярное предложение на отдельные атомарные (протокольные) предложения, которые должны быть сопоставлены с подтверждающим или опровергающим их опытным «положением дел». Научная теория будет истинной, если окажутся истинными все атомарные (протокольные) предложения, из которых она состоит. Идейным ядром неопозитивизма стала группа философов и учёных, сформированная и организованная профессором Морицом Шликом при кафедре индуктивных наук Венского университета в 1922 или 1924 году, которая получила название «Венский кружок». Гносеологическая концепция Венского кружка опиралась на следующие принципы: 1. Всякое знание есть знание о том, что дано человеку в чувственном восприятии. Вне чувственных впечатлений нет никакой реальности. Опираясь на эту идею, выдвинули принцип верифицируемости: всякое подлинно научное и осмысленное предложение должно быть сводимо к предложениям, выражающим чувственно данное; если некоторое предложение нельзя свести к высказываниям о чувственно данном, то оно лежит вне науки и бессмысленно. 2. То, что дано нам в чувственном восприятии, мы можем знать с абсолютной достоверностью. «протокольные» предложениям выражают чувственные переживания субъекта, их истинность является несомненной для субъекта. Совокупность протокольных предложений образует твердый базис науки. 3. Все функции знания сводятся к описанию. Неопозитивизм, отвергающий метафизику и стремящийся познать мир только с помощью эмпирических доказательств и с использованием естественных наук, включает в себя два важных тезиса: 1. Решение философской проблемы требует логического анализа языка, на котором формулируется проблема, и поэтому логика играет центральную роль в философии. 2. Любая значимая теория, не являющаяся чисто логической или математической, должна быть доступна эмпирической проверке. Логика неопозитивистов приводит к выводу, что философия не является наукой, так как предложения философии нельзя верифицировать. В философии делаются утверждения, не допускающие проверки: «материя первична», «сознание вторично», «существуют две субстанции: материальная и духовная», «все тела состоят из атомов» и т.п. Поэтому вердикт, вынесенный Л. Витгенштейном в отношении классической философии, был непреклонным и суровым: «Большинство предложений и вопросов, высказанных по поводу философских проблем, не ложны, а бессмысленны». Логические позитивисты пренебрежительно относятся к традиционным проблемам философии, полагая, что все высказывания философии о мире являются псевдо высказываниями. Выводы философии не имеют какого-либо значения, философия содержательна и бессмысленна. «Метафизик подобен поэту», – отмечает Р. Карнап. Метафизик в действительности ничего «не высказывает, а только нечто выражает как художник», поэтому он не вправе претендовать на общую значимость своей философии. А какой же смысл поэту пытаться «опровергнуть предложения из стихотворения другого лирика?» Ведь «он знает, что находится в области искусства, а не в области теории». История развития философии есть история погони за миражами, нелепых попыток совершенно негодными средствами разрешить псевдопроблемы. «Вся философия в старом смысле, – пишет Р. Карнап, – связывается ли она ныне с Платоном, Фомой Аквинским, И.Кантом, Шеллингом или Г. Гегелем, строит ли она новую «метафизику бытия» или «гуманистическую философию», оказывается перед приговором новой логики. Она не только содержательно ложная, но и логически непрочная, а потому бессмысленная». Следовательно, философия как метафизика даже не ложна, а бессмысленна. Таким образом, единственно допустимое решение философских метафизических проблем заключается, по мнению логических позитивистов, в их элиминации, т.е. уничтожении, удалении. Поняв это, люди перестанут тратить время на их обсуждение и сосредоточат свои усилия на разрешении реальных проблем познания и освоения окружающего мира. Бессмысленными оказываются предложения о фактах, установить которые мы не можем вследствие отсутствия технических средств. Например, предложение «На обратной стороне Луны имеются горы» следовало считать бессмысленным до начала полетов в космос. В сущности, бессмысленными оказываются почти все предложения за исключением тех, которые описывают мое окружение в настоящий момент. Кроме того, нет абсолютной непроницаемой границы между наукой и другими видами интеллектуальной деятельности, провести эту границу невозможно. Еще один недостаток логического позитивизма заключается в том, что невозможно формализовать и математизировать все научное знание. Гуманитарные науки с большим трудом поддаются формализации, если их вообще можно формализовать. Получается, что не только философия не является наукой, но и, например, история, потому что исторические и архивные данные невозможно верифицировать. Как можно соотнести с наблюдаемым положением дел, например, высказывание историка о том, что оставление Кутузовым Москвы в 1812 г. было частью его стратегического плана? В то время как другой историк будет утверждать, что оставление Москвы французской армии было в определенной степени капитуляцией русской армии во главе с Кутузовым перед французами и Наполеоном. И, наконец, можно указать еще на один существенный недостаток неопозитивизма – это его антиисторизм и пренебрежение процессами изменения и развития, как научного знания, так и знания в целом. Если мир представляет собой только совокупность чувственных переживаний или лишенных связей фактов, то в нем не может быть развития, т.к. развитие предполагает взаимосвязь и взаимодействие фактов, а это как раз отрицается. Таким образом, основные идеи неопозитивизма сводятся к следующим: философия – это деятельность по анализу языковых форм познания; научное знание связано с опытом; о, что дано нам в чувственном восприятии, мы можем знать с абсолютной достоверностью; опыт и опытное знание являются самыми фундаментальными. Если мы можем опытным путем проверить научное знание, то оно является истинным; теоретическое знание можно редуцировать к эмпирическому знанию; истинность научной теории проверяется с помощью верификации; традиционные проблемы философии отрицаются. История неопозитивизма была наполнена дискуссиями, в ходе которых создавались новые варианты верификационизма. Первый, феноменалистский вариант этого принципа, требующий сведения предложений науки к синтетическим предложениям опыта, почти сразу был отвергнут, поскольку из него следовала принципиальная невозможность общезначимого опытного базиса в науке, так как чувственное данное, устанавливающее значение этих предложений, субъективно. Под влиянием критики Карнап предложил трактовать базисные предложения как такие, в которых фиксируются простейшие наблюдения ученого за физическими объектами. Такие предложения являются интерсубъективно значимыми, если с ними согласны все наблюдатели. Данная физикалистская интерпретация была им распространена также на психологию и социальные науки: можно протоколировать психические и социальные факты, формулируя их на физическом языке, поскольку эти факты обнаруживают себя во внешнем, телесном поведении людей. Отрицание неопозитивистами априорных синтетических знаний, которые у Канта были отнесены к активной работе сознания, упорядочивающего эмпирический материал, создало трудность. Необходимо было все-таки определить статус важнейших для научной теории предложений, которые исполняют функцию исходных принципов, связывающих в целое, посредством аналитических предложений, синтетические предложения об опыте. Решая этот вопрос, ряд неопозитивистов (Шлик, Рейхенбах, Айдукевич) используют конвенционалистскую методологию. Эти предложения, дающие возможность соотносить теорию с опытом, обозначаются как особые "координативные" предложения, осуществляющие функцию координации теории с опытом, и рассматриваются как условные гипотезы, или конвенции. Несостоятельность неопозитивизма была выявлена в ходе дискуссий, доказавших невозможность верификации универсальных предложений, фиксирующих знание о законах науки (К. Р. Поппер); неосуществимость верификации теории, которая есть связное целое (холистская установка), путем последовательной верификации абстрагированных из нее отдельных предложений (принцип Дюэма – Куайна); недостижимость полной формализации теории (Гёдель); ошибочность трактовки предложений логики и математики как аналитических (Куайн). Серьезные трудности возникли в ходе дискуссий но логике исторического объяснения (К. Гемпель, Э. Нагель). Также новые историко-научные исследования, работы по социологии знания и науки показали, что научная теория не может быть отвлечена от духовного, в том числе метафизического (А. Койре), или социального, контекста. Эмпиристская и антиметафизическая платформа неопозитивизма уже к 1940-м гг. была практически разрушена. Однако работы неопозитивистов внесли существенный вклад в разработку логического синтаксиса и логической семантики, создание новых логик, в целом способствовали становлению философии науки как особого направления. Логический позитивизм пытался обеспечить полное и четкое разделение научных и «метафизических» утверждений. Неудача этой затеи могла вести к выводу о необходимости более последовательного проведения линии «антиметафизического» философского анализа, не исходящего из каких-либо философских предпосылок («беспрограммного») и в то же время обращенного преимущественно на факты обыденного языка. Ведь именно естественный, обычный язык казался тем средством, которое способно излечить от «метафизических» псевдопроблем скорее и надежнее, чем основательно обремененная «метафизикой» наука. По этому пути и пошла философия лингвистического анализа. Отход от доктрины логического позитивизма в понимании отношения философии и науки и в методологическом исследовании научного знания практически осуществлялся у ее сторонников с разной степенью последовательности. |