Семинар 9. Семинар Философия научного познания
 Скачать 50.43 Kb.
|
|
2. Критический рационализм К. Поппера. С претензией на роль философии науки и одновременно научной философии выступает критический рационализм. Отталкиваясь от логического позитивизма, критический рационализм исследует не только проблемы познания, его прогресса, но и обосновывает социально-политические идеалы и цели. Главным представителем и основоположником критического рационализма является Карл Раймунд Поппер (1902—1994). Видными представителями этой школы философии являются также Дж. Агасси (США), Г. Альберт (Германия), У. Бартли (Великобритания), П. Фейера- бенд, (США), И. Лакотос (Великобритания), Г. Шпиннер, Э. Тонич (Германия) и др. Взгляды К. Поппера сформировались, как он сам пишет, иод влиянием теории относительности А. Эйнштейна, теории истории К. Маркса и индивидуальной психологии А. Адлера. Основные работы Поппера: «Логика научного исследования» (1934), «Нищета историцизма» (1944—1945), «Открытое общество и его враги» (1945), «Предсказания и опровержения» (1963), «Объективное знание» (1972) и др. Подобно своим предшественникам-неопозитивистам Поппер считает своей задачей решение проблемы демаркации, разграничения науки и псевдонауки. В работе «Логика научного исследования» он анализирует методологические приемы (правила) исследования научных теорий. Поппер считает: эти приемы и правила представляют собой логическую структуру, обусловленную психологическим ожиданием найти в исследуемом объекте, процессе и т.д. некую регулярность, закономерность и т.п. Эти правила, по мнению Поппера, можно назвать правилами «игры», именуемой «эмпирическая наука». Они отличаются от правил логики приблизительно так же, как правила игры в шахматы, которые никто не стремится рассматривать как отрасль логики. Поскольку правила логики являются правилами преобразования формул, то исследование правил шахматной игры можно было бы обозначить как «логику шахмат» (но не как просто «логику»); приблизительно таким же образом мы могли бы исследование правил научной игры, научной работы именовать «логикой исследования». Научная игра, считает Поппер, осуществляется правильно, если в ходе ее обеспечивается прогресс познания, если следующие друг за другом теории становятся все более генерализованными, г.е. их «эмпирическое содержание» возрастает (на эго в свое время указывал Г. В. Лейбниц). В этой связи Поппер выразил сомнение в обоснованности индуктивной логики, которая, с точки зрения сторонников эмпиризма, была единственной логикой, способной оправдать переход от единичных фактуальных утверждсний к общим положениям науки. Он отверг и позитивистский принцип верификации как критерий истинности теории. Но не найдется ли в ходе опытной проверки какой-либо факт, который отнюдь не подтвердит, а напротив, опровергнет теорию? Вполне может найтись. Именно поэтому Поппер вместо теории верификации выдвинул теорию фальсификации (от лат. falsifico — подделываю). Ее суть заключается в следующем. Подтверждение тогда должно признаваться таковым, когда оно является результатом рискованного предсказания, т.е. если мы ожидаем событие, несовместимое с этой теорией, событие, которое опровергло бы ее. В конечном счете теория принимается не потому, что получила позитивистское опытное подтверждение, а потому что ее не удалось до сих пор опровергнуть. Всякая «хорошая» научная теория является «запретом»: чем больше теория запрещает, тем она лучше. Теория, которая не может быть опровергнута никаким мысленно представляемым событием, является ненаучной. Поппер полагает, что познание начинается не с восприятия или наблюдения, а с проблемы, под которой он понимает «напряжение, возникающее между знанием и осознанным незнанием». Во всяком случае, считает Поппер, «всякая проблема возникает посредством открытия того, что что-то в нашем мнимом знании не в порядке; или при логическом подходе посредством открытия внутреннего противоречия между нашим мнимым знанием и фактами; или, быть может, выражаясь еще вернее, посредством открытия кажущегося противоречия между нашим мнимым знанием и мнимыми фактами». Таким образом, согласно Попперу, базисом познания являются ранее сформулированные теории (гипотезы), т.е. не эмпирический факт подтверждает теории, а имеющаяся теория, гипотеза служит основой для соответствующего истолкования факта. Наблюдение всегда избирательно, предполагает сформулированную цель, интерес, точку зрения. Опыт по-прежнему решает судьбу теории, но только в негативном смысле; он опровергает ее положения. В центре внимания К. Поппера как философа науки находится проблема роста научного знания. Ее решение в качестве первого шага предполагает проведение демаркации, разграничения науки и ненауки. Источники сообщают, что сам термин «демаркация» был введен К. Поппером, чтобы очертить границы науки. «Я хотел провести различие между наукой и псевдонаукой, — пишет он, — прекрасно зная, что наука часто ошибается и что псевдонаука может случайно натолкнуться на истину»1. Проблема демаркации (разделения) науки и ненауки вызвана желанием освободить науку от иррациональных мифообразований и квазинаучных явлений, экзистенциальных предпосылок, идеологических наслоений. Однако демаркация, понимаемая достаточно широко, связана с нахождением критерия, позволяющего провести разграничение эмпирических наук от математики, логики и метафизики. Критерий демаркации не отождествим с отношениями истинности или ложности, он лишь определяет сферу принадлежности науки к той или иной области. Индуктивная логика не устанавливает подходящего отличительного признака и подходящего критерия демаркации. Критерии демаркации следует рассматривать как выдвижение соглашения или конвенции, отмечает К. Поппер. 3. Структура научных революций Т. Куна. Томас Самуэль Кун Он был физиком, историком и философом американской науки двадцатого века. Его исследования дали значительный вклад в понимание того, как люди создают знания. Существует представление, согласно которому научное знание просто накопляется. Ученые приходят к определенным выводам, эти выводы принимаются научным сообществом и получают название закона; далее исследование продолжается, и к старым законам и теориям прибавляются новые. К одной истине приплюсовывается другая, потом третья, знание таким образом растет. Этот способ рассмотрения Кун называет кумулятивной теорией знания и она ему кажется неверной. На самом деле, говорит Кун, на каждом историческом этапе можно выделить некую доминантную теорию, то есть такую теорию, которая принимается научным сообществом в целом, и позволяет успешно решать многие проблемы. По определению Куна: Парадигмы – это «признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки проблем и их решения» или (вариант определения) достижение, обладающее двумя характеристиками: способность «привлечь на длительное время группу сторонников из конкурирующих направлений научных исследований» достаточная открытость для того, «чтобы новые поколения ученых могли в их рамках найти для себя нерешенные проблемы любого вида»; доминантная теория – это мой вариант раскрытия термина). Эту доминантную теорию Кун называет парадигмой. Вместо кумулятивной теории знания Кун предлагает рассматривать научный процесс как смену парадигм (эта смена и составляет суть научной революции). Особенность теории парадигм состоит в том, что одна парадигма сменяет другую, а, следовательно, о простом накоплении речь идти никак не может. Так что, например, если какой-то ученый, после смены парадигмы, остается в рамках старой парадигмы, то он обречен на полную изоляцию, на звание псевдоученого. В рамках же принятой парадигмы наука развивается весьма успешно, и именно деятельность в рамках парадигмы Кун и называет «нормальной наукой». Но нормальные периоды проходят, когда открывается значительное число «аномальных» фактов, таких фактов, которые существующая парадигма не может объяснить. Тогда приходит время «экстраординарной науки» (термин Куна) – транзитного, революционного периода перехода от одной парадигмы к другой. Этот период знаменуется чрезвычайным умножением теорий, когда явлениям даются самые разные истолкования (как внутри парадигмы, так и со стороны конкурирующих концепций) и ни одно из них не принимается научным сообществом как действительно научное. Но, в конечном счете одно из объяснений принимается (возможны и другие варианты: старая парадигма доказывает свою состоятельность, или вопросы просто повисают в воздухе), становится парадигмой; революция на этом заканчивается и начинается научная работа в рамках новой парадигмы – опять можно говорить о нормальной науке. Научные революции Кун определяет как «некумулятивные эпизоды развития науки, во время которых старая парадигма замещается целиком или частично новой парадигмой, несовместимой со старой». Предпосылка революции — кризис в науке. Он предполагает, что должны быть внутренние мотивы, в силу которых восприятие нового вида явления или новой научной теории должно требовать отрицания старой теории. Если такие основания есть, то они проистекают не из внутренней структуры научного знания. Ведь новое явление может быть обнаружено и без разрушения какого-либо элемента старой прошлой научной практики. По тем же самым признакам новая теория не должна противоречить ни одной из предшествующих ей. Часто важность сделанного открытия будет пропорциональна степени и силе аномалии, которая предвещала открытие. Кун утверждает, что традиция нормальной науки, которая возникает после научной революции, не только несовместима, но часто фактически и несоизмерима с традицией, существовавшей до нее. Кун полагает, что в результате революций в науке происходит изменение гештальта, т. е. некоторого целостного образа мира. Во-вторых, изменяется язык науки, а вместе с ним мировоззренческие установки ученых. Поэтому представлять историю науки как чисто кумулятивный процесс невозможно. Неразличимость революций в значительной степени объясняется автором как недооценка одних открытий и переоценка других, т. е. непонимание роли именно того открытия, которое совершило революцию в науке. Как видим, динамика науки как циклический процесс развития от нормальной науки к аномалиям и кризисам и от них к революционным изменениям в науке рассматривается Куном не только в плоскости внутренних проблем научного познания, но в социокультурном контексте, а также в социально-психологической плоскости как описание психологии восприятия научного открытия, психологии самой научной деятельности как выработка определенного отношения к революционным изменениям в науке. 4. Методология структурного изоморфизма научного знания (К. Леви-Стросс, Ж. Деррида). Категория «структурализма» (от лат. structura – строение, расположение, порядок) используется для названия целой группы теорий и направлений в социальном и гуманитарном знании, основанных на рассмотрении объекта исследования в качестве структуры. Под структурой понимается совокупность устойчивых связей объекта, обеспечивающих его целостность при различных внутренних и внешних изменениях и преобразованиях. Структурализм поставил задачу преодолеть описательность в культурологическом анализе и поставить исследование культуры на строго научную основу с использованием точных методов естественных наук, включая формализацию, математическое моделирование, компьютеризацию и т.д. Он делает акцент на исследовании форм, в которых протекает духовная культуротворческая деятельность человека: общечеловеческих универсалий всеобщих схем и законов деятельности интеллекта. Эти всеобщие формы обозначены понятием структуры. Структура истолковывается как совокупность отношений, которые остаются устойчивыми на протяжении длительного исторического периода или же в различных регионах мира. При этом происходит абстрагирование от специфики элементов той или иной системы. В них учитываются только так называемые реляционные свойства, зависящие от положения в системе, и отношений с другими элементами. Таким образом, для структурализма характерно перенесение внимания с элементов и их собственных, "природных" свойств на отношения между элементами и соответствующие им реляционные свойства. В первой трети XX века структуралистский подход распространяется и на другие области научного знания, начинается его философское осмысление. Структурализм становится не только методом научного исследования, но и формирует философскую школу, представителями которой явились К. Леви-Строс, Ж. Деррида и др. Клод Леви-Строс (1908-1990) – представитель французского структурализма, философ, этнолог и социолог. Ученый исследовал культурный универсум как совокупность знаковых систем и как целостную структуру, укорененную в языке, науке, искусстве, религии, мифах, выявлял и анализировал закономерности его функционирования в единстве и многообразии отношений с человеком. Научное кредо этого философа – поиски единой основы культуры, неких форм, в которых осуществляется бытие человека в культуре. В своей работе «Структурная антропология» К. Леви-Строс излагает метод структурного обобщения фактов. Этот метод, по мнению ученого, позволяет выявлять в определенных фактах устойчивые структурные элементы и сравнивать, сопоставлять их между собой. Методологию структурализма философ применяет для изучения духовной и социальной сферы первобытного общества, отдельных элементов культуры: мифа, ритуала, системы родства. Это позволило ему наиболее полно проанализировать исторические процессы формирования человеческого разума («Мышление дикаря», «Тотемизм сегодня»). Помимо структуры человеческого разума для понимания культуры важно знать, как выглядит окружающий мир в восприятии людей, принадлежащих к разным культурам. Поэтому в культурной концепции Леви-Строса анализируется две структуры: структура человеческого разума и структура физической реальности. Причем человек, по мысли ученого, путем познания своего же человеческого разума в состоянии познать и природу – физическую реальность. Отсюда следует, что надо изучать слова, поступки людей и, отталкиваясь от них, двигаться к выявлению устойчивых структурных элементов. Таким образом, процесс структурного анализа заключается в движении от сознания к бессознательному, от частного к поиску универсальных законов, в которых отражено взаимоотношение между человеком и природой. Жизнь дикаря представлялась Леви-Стросу идеальной, поскольку она была изначально целостна, а следовательно, и гармонична. В ходе исторического развития отношение между природой и бессознательной структурой человеческого разума менялось, все больше отдалялся человек от природных первоистоков. Современная цивилизация, считает философ, делает человека несчастным, лишая его неразрывной связи с природой. В 70 – е годы ХХ века в западноевропейской культуре произошли серьезные изменения, характеризующиеся емким понятием «постмодернизм», который вызвал к жизни одно из самых влиятельных философских течений современности – постструктурализм. Для постструктурализма характерно внимание к проблемам текстологического плана. Культура понимается как совокупность текстов. Деррида отвергает принятое в лингвистике представление о первичности звуковой речи перед письменной и выдвигает идею о первичности письменности как материальных "следов", служащих опорой для языковых знаков. Деррида выдвинул принцип деконструкции, исключающий всякую возможность установления для текста какого-либо единственного и устойчивого смысла (значения). Любой текст создаётся на основе других, уже созданных текстов. Таким образом, культура предстаёт как бесконечный и безграничный текст. Текст приобретает самодовлеющее значение и самостоятельный смысл, отличный от того, который имел в виду автор. Характерной чертой постструктурализма и постмодернизма является негативизм. Всё, что раньше считалось устоявшимся, надёжным, определённым: человек, разум, философия, наука, прогресс, культура - объявляются теперь несостоятельным и неопределённым. В постструктурализме происходит отказ от понятия "прогресс" в познании и культурной жизни. Понятие прогресса заменяется понятием роста или "распространения", образно выраженном в термине "ризома". Ризома - это беспорядочное распространение, не имеющее какого-либо превалирующего направления, регулярности. В постструктурализме и постмодернизме происходит отказ от способа мышления посредством оппозиций, характерного для структурализма. В частности, исчезает противопоставление высокого и низкого, массового и элитарного в культуре. Стирается чёткая граница между разными уровнями и формами культуры. Для постструктурализма характерно стирание пространственных и временных границ, внимание к прошлому, подражание старым стилям. Структурализм это одно из течений западной философии 20 в. Наибольшую популярность получил во Франции благодаря таким мыслителям и ученым, как К. Леви-Стросс, Р. Барт, М. Фуко, Ж. Лакан. Общий методологический прием, характерный для данного философского течения, заключается в том, чтобы выявить некие устойчивые структуры, т.е. закономерные отношения между элементами системы, остающиеся неизменными при различного рода преобразованиях и трансформациях исследуемых объектов. «Основная идея философского структурализма – не “бытие”, а “отношение”, не субъект, а структура. Люди вроде шахматных фигур, игральных карт, лингвистических, математических или геометрических единиц: они не существуют уже вне установленных отношений, а лишь специфицируют вид поведения. Вместо субъектов мы получаем формы, а не субстанции». Отсюда вытекает вывод, что «человек мертв» и что никакого исторического прогресса нет. «Существуют независимые от человеческой воли структуры (социальные, мифические и лингвистические), и если их изучать научным методом, то человек в итоге “растворяется” в них. Человек, стало быть, не хозяин собственной истории, он движим бессознательными структурирующими силами. Человек исчезает…». Столь радикальные выводы вызвали в среде структуралистов нового поколения суровую критику, приведшую к возникновению так называемого постструктурализма. Его представители: Ж. Деррида (1930–2005), Ж. Делез (р. 1926), Ж. Бодрий ар (р. 1929), Ж.-Ф. Лиотар (р. 1924) и др. – начали искать «изнанку структуры», т.е. неструктурируемое содержание любой структуры в виде случая, отношений господства и подчинения людей, уникальности того или иного события и т.п. Самое главное неструктурное содержание структуры – это желания людей. Именно они придают уникальное лицо социальным, историческим, культурным явлениям. Ключевая идея постструктурализма – деконструкция, которая выступает в качестве своеобразного метода изучения любого объекта посредством его тщательной «разборки» с целью выявления всех элементов структуры и «деталей», выпадающих из нее, но при этом способных играть важную роль в его функционировании и развитии. Смещение акцента с единых, общих и универсальных закономерностей бытия на множественность и различие социальных и культурных явлений сделало именно постструктуралистов инициаторами идеологии постмодерна. |