Главная страница

тимсчявапролдждлормсчя. Сказка невероятная для твоих потомков сохранятся лишь несколько слов, начертанных на камне, передающих память о твоих великих деяниях


Скачать 6.9 Mb.
НазваниеСказка невероятная для твоих потомков сохранятся лишь несколько слов, начертанных на камне, передающих память о твоих великих деяниях
Анкортимсчявапролдждлормсчя
Дата20.01.2023
Размер6.9 Mb.
Формат файлаpdf
Имя файлаSvyaschennaya_Kniga_Tota.pdf
ТипСказка
#896631
страница21 из 61
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   61
§ 4. Первоверховный Закон Аналогии
I. Изумрудная Скрижаль Гермеса Трисмегиста
«Как вверху, так и внизу; как внизу, так и вверху; тот переходит от смерти к
смерти, кто находит здесь малейшую тень разнствования».
Катха упанишада.
Закон Аналогии — это первородный закон мира, это высочайшая истина, до
которой может воспарять человеческий дух, это высочайший синтез, конечная грань
разума. Когда Вселенский Дух захотел утвердить Себя, то Его первая Творческая Воля
вылилась в Закон Аналогии; он стал рснованием и путеводной нитью всего созидания
мира, он сделался ведущим ритмом вселенской жизни.
«Аналогия есть единственный возможный посредник между видимым и
невидимым, между конечным и бесконечным».
Элифас Леви.
1
Закон Аналогии есть закон чистого духа, а потому в силу самой природы своей он
вездесущ и всеобъемлющ. Когда человек впервые приступает к изучению
эзотерической науки, то первое, что открывается ему для усвоения — есть Закон
Аналогии; достигнув конечных вершин знания, посвятив всю жизнь свою страдной
стезе искания Вечного и на склоне дней своих стремясь выразить все почерпнутое им в
едином синтезе, адепт Высшей Науки не находит других слов, не находит более
высокого выражения Истины, чем тот же Закон Аналогии. Его глубина столь же
безмерна, как безмерны возможности чистого духа, и пытливое око всякого истинного
искателя правды может черпать воистину бесконечно из этого кладезя бездонного.
«Аналогия есть последнее слово науки и первое веры».
Элифас Леви.
2
1
Éliphas Lévi. Dogme. Стр. 362.
2
Éliphas Lévi. Dogme. Стр. 361.

137
«Вся ценность науки в том и состоит, что она дает нам возможность применять к
известному предмету знания, приобретенные нами на других подобных предметах; и,
таким образом, мы можем извлекать пользу из наших наблюдений только настолько,
насколько можем открывать и собирать сходства».
Стэнли Джевонс.
1
... «Орудие Фехнера, которым он пользуется для оживления вселенной, есть
аналогия ... Бэн определяет гениальность как способность видеть аналогии.
Количество аналогий, которые мог находить Фехнер, было удивительно. Но он в то же
время настаивал на необходимости уметь, делая аналогии, видеть различия.
«Пренебрежение различиями», — говорил он, «это обычное заблуждение в
рассуждениях по аналогии».
Проф. В. Джемс.
2
Великий Божественный Посланец, Основоположник первых времен мира,
Законодатель и Учитель Белой Расы, Гермес Трисмегист, положил этот великий Закон
в основание своего синтеза Царственного Знания, известного людям под именем
Изумрудной Скрижали Гермеса. Огненными знаками горят ее вещие словеса и на пути
веков освещают людям путь к постижению Неизреченного Света Божественной
Мудрости.
«Verum sine mendatio, certum et verissimum: quod est inferius est sicut quod est
superius, et quod est superius est sicut quod est inferius, ad perpetranda miracula rei unius.
Et sicut omnes res fuerunt ab uno, mediatione unius, sic onmes res natae fuerunt ab hac una
re adaptione. Pater ejus est Sol, mater ejus Luna, portavit illud Ventus in ventre suo; nutrix
ejus Terra est. Pater omnis Telesmi totius mundi est hie. Vis ejus integra est, si versa fuerit in
terrain. Separabis terrain ab igne, subtile aspisso, suaviter, cum magno ingenio. Ascendita
terra in coelum, iterumque descendit in terrain, et recipit vim superiorum et inferiorum. Sic
habebis gloriam totius mundi. Ideo fugiet a te omnis obscuritas. Hie est totius fortitudines
fortitudo fortis: qua vincet omnem rem subtilem, omnemquae solidam penetrabit. Sic mundus
ereatus est. Hinc adaptiones mirables, quarum modus est hie. Itaque vocatus sum Hermes
Trismegistus, habens tres partes filosophiae totius mundi. Completum est quod dixi de
operationae Solis».
3
1
Основы науки, стр. 1.
2
A Pluralistic Universe.
3
В вольном переводе (интуитивном) русский текст будет гласить: «Правильно, верно без лжи и
истинно то без сомнения: что то, что внизу и во вне, подобно тому, что в выси и в глуби, и то, что в
глубине и вверху, подобно тому, что внизу и снаружи, — для исполнения чуда единства. И подобно тому,
как Единое произродило из Себя все, применяясь, так все вещи в миру из одной инертной возникли
среды, посредством ее применения Отец его — Солнце, Луна — его мать, выносил ветер его в чреве
своем, Земля же вскормила его и плоть ему дала. Отец всему, что видишь здесь, Великий Деятель,
Посредник Силы есть, и мощь его полна и велика, когда сила его, проникая, наполняет землю. Сумей
отделить внутреннее от внешнего, тонкое от грубого, с осмотрительностью спокойствия, осторожностью
разумения, с дерзновением знания. Эта великая сила восходит с земли к небесам, откуда вновь
возвращается в землю, объяв в себе мощь выси и низин. Так восприяешь ты славу победы над всей
вселенной, а потому мрак и тьма оставят тебя. На этом зиждется непоколебимость силы мощи, она
восторжествует над всем высшим, властвующим, тонким, дотоле непобедимым и в тоже время
проникнет все твердое и незыблемое. Так сотворен мир. Отсюда почерпнуты могут быть чудесные
тайны и силы великие, способ чего также здесь заключен. Вот почему именуюсь я Гермесом
Трисмегистом, обладающим тремя частями Вселенской Философии. Истинно то, законченно и
совершенно, что я рек о Деянии Солнечном».
Изумрудная скрижаль Гермеса европейскими мистиками изучалась главным образом в
алхимическом аспекте. На пути всех средних веков бесчисленное множество алхимиков толковали ее на
все лады, веря что она есть исчерпывающий ключ к «Великому Деланию». В моей библиотеке имеется
одна из характернейших книг этого рода. — Der Hermetische Triumph, oder der siegende Philosophishe
Stein. Folliger und ferständlicher eingenchtet als einer jemals biszher gewesen. Leipzig und Gorlitz, 1707.

138
II. Единство и целостность мироздания как следствие Единства
Первоисточника — Утвержденного Космического Первообраза
«Unus qui est omnia».
Закон Аналогии — это закон единства.
1
Все другие законы трактуют о свойствах и
связях дифференцированных частей Целого; этот закон связывает их всех в единую
мировую целостную систему, являющуюся отражением Единого Божества. Этот Закон
гласит, что несмотря на бесконечность многообразия и красочности внешних форм
Проявления и свойств отдельных частностей, в их сущности продолжает оставаться
нечто перманентное, только в различных условиях дающее себя различно чувствовать и
различно проявляющееся во вне. Все в мире так или иначе между собой связано; никакое
действие никогда не остается изолированным в каком-либо одном ограниченном плане,
оно передается повсюду и реализирует видимым образом, бывшие скрытыми до той
поры, взаимные связи отдельных факторов мироздания. Закон Аналогии трактует о
сущности и первооснове этого явления, трактует не о познавании или проявлении этих
связей, а об их действительном существе, его значении и его основах, из которых оно
само является следствием. Законы бинера, тернера, кватернера и всякие им подобные
— гласят о познаваемом процессе жизни, трансформации и течении динамических
взаимоотношений феноменов как атрибутов нуменов. Закон Аналогии — трактует о
первопричине познаваемого — об истинной и абсолютной сущности всяких
взаимоотношений, всякого течения причин и следствий.
«Халдеяне, уподобляя вещи земные вещам небесным и небо низшему миру, видели
в этой взаимной симпатии частей вселенной, разделенных по их положению, но не по
самому их существу, гармонию, которая их соединяет подобно музыкальному
аккорду».
Филон.
2
Закон Аналогии может быть легче всего воспринять в аспекте своем, в виде закона
о перманентности внутренней основы во всякой причинной, последовательной,
временной, пространственной или умозаключительной динамической цепи факторов
как нуменов, так и феноменов. Этот частный аспект Закона Аналогии формулируется
так: Всякая цепь факторов, как временная, так и пространственная, всегда является
динамической цепью феноменов одного и того же нумена. Каждый феномен, как
внешнее нуменалъное проявление, есть следствие свойств, вида и тональностей того
плана, в котором он познается. Поэтому, во всякой инволюционной цепи каждый
последующий феномен является частным сечением предыдущего. В некоторых частных
случаях эта подчиненность низшего высшему может быть в скрытом состоянии, т.е.
непосредственно она уловлена быть не может, но более или менее сложными
построениями, иногда при помощи введения посредствующих факторов, она всегда
может быть установлена. Известно, что всякое совершающееся движение в каком-либо
плане имеет своей причиной и источником деятель выше лежащий. Известно также,
как следствие — с одной стороны принципа детонации, а с другой — закона
естественного стремления всякой силы, как и всякого действия использовать с
возможным максимумом свою динамичность, что всякий импульс, порождающей
1
Относительно роли закона аналогии в европейской философии, в схоластике и мистике см.: Проф.
Г. Геффдинг. Философия религия. Перевод В. Базарова и И. Степанова, СПб., Гносеологическая
философия религия. С. Понятие и образ. Стр. 70—94.
2
«De migratione Abraham». 32, см. также замечания Филона об основах астрология халдеев: «Quis
rerum divinarum haeres. sit.», 20; «De migratione Abraham», 15. Об астрологии халдеев см. известные
труды — «La Magie et l’Astrologie dans 1’antiquité et au moyen age ou étude sur les superstitions pai'ennes qui
se sont perpétuées jusqu’a nos jours» par L.-F. Alfred Maury. Paris, Didier et C-ie, libraires-éditeurs, 1877; «Les
sciences occultes en Asie. La Magie chez les chaldeens et les origines accadiennes» par François Lenonnant.
Paris, Maisonneuve et C-ie, libraires-editeurs, 1874; «La divination et la science des présages chez les chaldéens»
par Francois Lenormant. Paris, Maisonneuve et C-ie, 1875.

139
действие в каком-либо плане, вызывает в то же время отзвук его во всем, что может с
ним унисонно вибрировать.
«Если бы мы имели возможность открыть и выследить малейшие действия всякого
возмущения, то каждая частичка существующей материи отвечала бы на все, что
случилось».
Беббидж.
1
«Основная мысль этой философии (Лейбница) находится в связи с убеждением, что
в мире нет ничего безжизненного; поэтому нет ничего удивительного, что отсюда
воззрение на вселенную, как на нечто всюду живое и одушевленное, проходит через
всю систему».
Куно Фишер.
2
«Нет ничего безразличного и инертного в природе».
Элифас Леви.
3
Вот почему, рассматривая даже один какой-нибудь частный план, одно сечение
мироздания, мы всегда будем видеть, что вся масса факторов в нем действующих, на
первый взгляд самостоятельных и независимых, на самом деле между собой связана
самым строгим и определенным образом. Распространение всякого импульса может
быть интерпретировано путем нанесения изохрон, каждая из которых определится
положением тех вне от импульсирующего деятеля лежащих факторов, в которых это
действие сказывается с одинаковой интенсивностью. Законы, управляющие передачей
и распространением волн от вибрирующего центра, носят общее наименование законов
гармонических сочетаний, так как в самом слове «гармония» заключена как связь между
объектом и субъектом, так и ее причина. Рассматривая распространение таких
концентрических волн, мы всегда будем видеть, что чем ближе факторы будут лежать
к центру, тем действие его будет и интенсивнее и чище по качествам. Чем меньше
число передаточных инстанций, чем меньше посредствующих тел, тем ближе лежит
пассивный объект к активному субъекту. Ясность и чистота вибраций агента потому
непосредственно зависят от близости его к центру, ибо чем дальше агент отстоит от
центра, тем менее сказывается приоритет его вибраций над другими такими же
происходящими от иных центров Вполне понятно, что никакие вибрации в своей
абсолютной чистоте распространяться не могут, ибо всякий фактор дает отзвук на все
воздействия, и лишь умелым приближением агента к центру можно увеличить
интенсивность и чистоту его вибраций. Отходя от вибрирующего центра по изохронам,
мы будем видеть, что интенсивность и чистота основных воздействий будут все более и
более падать, к ним будут примешиваться все новые и новые другие, всецело
поглощающие их в пределе.
Изложенное о распространении действия активного центра в определенном плане
очень хорошо иллюстрируется примером политических учений. Каждая впервые
обнародываемая политическая или социальная доктрина не только живет своей
собственной жизнью после выявления некоторого эгрегора, но и порождает отзвуки
себе в бесчисленном числе сект и отдельных учений, в которые она входит
самодовлеющей частью. Все эти учения, как стремящиеся облегчить животную жизнь
человека, естественным образом группируются в одном лишь плане, а потому здесь как
раз мы видим случай горизонтального распространения вибраций. С другой стороны,
каждое частное учение или секта лежат вне основного импульса, и подчас они имеют
внешний вид совершенно отличный от основного умения, так как в них входит целый
ряд других мыслей и тенденций. Рассматривая совокупность таких сект и учений, мы
легко можем проследить, как одна и та лее основная идея, попадая на различную почву и
в различные условия, претворяется в частные, иначе говоря, как один и тот же
1
Ninth Bridgewater Treatise, стр. 113.
2
История новой философии. Том III, «Лейбниц», стр. 345.
3
Éliphas Lévi. Dogme. Стр. 309.

140
динамический нумен выявляет различные феномены под влиянием местных условий, т.е.
мы и получаем возможность начать постигать Закон Аналогии в его аспекте — в виде
законов гармонических сочетаний.
III. О Верховных Законах Утверждения Нуменальной Субстанции,
о Творчестве как эманации Ее аспектов, о рождении феноменальной
природы, о нуменах и феноменах и о планах вселенной
«Камфара не перестает источать благоухание, куда бы ее ни положили. Весь
вещественный мир может быть познан в том, что называется всесознанием. Подобно
тому, как в золоте заключается браслет, так и предсуществует форма каждого объекта
в субъекте».
Йогавасишта.
Было бы глубоко ошибочно полагать, что аналогия есть тождество. В мире в
принципе нет нигде тождества, как нет и абсолютного повторения, ибо всякое
повторение есть следствие и показатель ограниченности силы производящей, создание
же ограниченного мира недостойно Творца.
1
Наоборот все движется и управляется
Законом Аналогии. Этот закон одновременно является как законом единства, так и
законом множественности; Единое разлито повсюду, но Его дифференциации
бесконечно разнообразны, а потому мир целостен и множественен в одно и то же
время.
«Все, что есть проявленного, имело начало, рождение, и родилось не из себя самого,
но из другого. Вещи сотворенные многочисленны и, вернее, каждая проявленная вещь,
различная и не имеющая подобных, родилась из другой вещи; поэтому есть Некто, Кто
их делает и Кто Сам по Себе Несотворен и лежит во вне творения. Я говорю, что все,
что рождено, родилось из другого, и что никакая сотворенная вещь не может быть во
вне других, но только Несотворенный. Он есть Высший в силе, Единый и
Единственный действительно Мудрый во всех вещах, потому что Он ни от чего не
зависит. От Него зависит множественность, величина и различность вещей
сотворенных, Продление Творчества и его мощь. Итак, творения видимы, Он же
невидим».
Гермес Трисмегист.
2
Творчество есть выявление Субстанцией Своих атрибутов чрез претворение Своего
Целостного Нераздельного Сознания в Сознание Тварное, являющееся совокупностью
отдельных сознаний, присущих каждому отдельному атрибуту — аспекту Субстанции.
Отдельный атрибут рождается в тот миг, когда Субстанция начинает сознавать
Себя Самое в сознании, свойственном данному аспекту; сознание атрибута есть, ergo,
модус Самосознания Субстанции. Каждый модус Самосознания Субстанции определяет
ему свойственную среду; совокупность всех модусов, т.е. Целостное Утвержденное
Самосознание Субстанции, определяет общую целостную среду как вторичную
Реальность, свойственную Субстанции, как утвержденному Первообразу. Эта среда,
Телесми, есть Второе Творческое Начало и участвует в каждом конкретном акте
творения автоматически с Субстанциональным Началом; эта автоматичность,
отсутствие субстанциональной воли, и определяет вторичность Начала Телесми. «И
подобно тому, как Единое произродило из Себя все, применяясь, так все вещи в миру
из одной инертной возникли среды, посредством ее применения», — гласит
Изумрудная Скрижаль Гермеса. Отсюда непосредственно вытекают следующие
определения нумена и феномена, — основных факторов феноменальной природы.
Всякий феномен мироздания проистекает и утверждается в бытии тем, что в
некоторое априорное мгновение он был слит с динамическим нуменом, порождавшим в
1
Слова Джордано Бруно.
2
Hermes Trismégiste á son fils Tat. Traduction par Louis Menard. Paris, Didier et C-ie, 1867.

141
своем движении динамическую цепь феноменов. Иначе говоря, каждый феномен есть не
что иное, как аспект нумена, запечатленный в среде.
Под нуменом я понимаю субстанцию по отношению к тому относительному миру, в
котором имеют место ее атрибуты или феномены.
Всякая индивидуальность является деятельным и активным нуменом, постоянно
оказывающим воздействия на одни препятствия (т. е. пассивности) за другими;
отождествляясь с ними на мгновение, он тем запечатлевает в этих пассивностях свой
облик и уходит дальше по своему пути. Каждый такой отпечаток после отхода нумена,
в свою очередь, отходит от породившей его пассивности, ибо с ней он непосредственно
уже не имеет ничего общего и переходит в общую экономию природы, становясь ее
фактором. Все это и приводить нас к постижению закона слияния и отождествления:
когда какая-либо высшая активная динамическая сила соприкасается с частным
препятствием ее свободному и независимому движению и развитию, т. е.
пассивностью, эта последняя ориентирует в высшей активности некоторый частный
конкретный аспект, являющийся активным подобием пассивного препятствия и
имеющий как феноменальную подчиненность нуменальной силе, так и свое
собственное независимое существование.
Взаимоотношения между различными факторами вселенной проистекают
исключительно из наличия между ними сродства, являющегося следствием их
принадлежности к одной и той же системе возможностей утвержденного Космического
Первообраза. Каждое отдельное качество — аспект конкретного фактора, — может
воспринимать только то, что с ним гармонирует, что составляет его природу, но и в
этом случае этот аспект становится направляющим руслом всякого притекающего
извне влияния, Общение между собой двух факторов в каком-нибудь аспекте,
свойственном им обоим, может быть полным только в том случае, когда эти аспекты
выявлены с одинаковой интенсивностью и глубиной и отличаются между собой лишь
индивидуальной окраской. Беря , простейший случай — когда два фактора имеют
лишь одно и притом общее качество, мы естественно должны заключить, что оба они
обладают одинаковой степенью синтеза. Это последнее и выражается законом: два
феномена могут взойти непосредственно между собой во взаимодействие только
тогда, когда они лежат в одном и том же плане. Если два фактора гармонируют между
собой, т.е. обладают некоторыми общими качествами, но в то же время лежат в
различных планах, т. е. различаются степенью своего синтеза, то непосредственного
взаимодействия между ними произойти не может. Тем не менее, если извне этих двух
факторов имеется активная воля, стремящаяся вызвать между ними взаимодействие,
то эта воля вызывает к бытию третий посредствующий фактор, лежащий на оси
аналогии высшего на плане низшего. Это последнее действие носит в традиции
наименование задачи «о трех телах». Когда два разнотипных, фактора волей, вне их
лежащей, побуждаются к вхождению во взаимодействие, низший вливает силу в
сечение своего плана системы возможностей высшего, являющееся аналогом высшего в
плане низшего, уплотняет его, беря силу из воли вне лежащей, причем в первый момент
побудителем этого действия является низшее, после которого оба фактора
становятся проводниками, как бы каналами, по которым сила или воля вне лежащая
изливается в это сечение системы возможностей высшего и тем переводит его из мира
возможностей в мир реальностей. Таким путем создается третье, посредствующее
тело, лежащее в вершине зигзага, стороны которого определяются положениями двух
разнотонных факторов.
1
Каждый фактор своими возможными следствиями по линиям аналогии
ориентирует в общемировом метафизическом пространстве некоторый частный мир,
по отношению к которому этот фактор является абсолютом и в который ничто
извне в принципе проникнуть не может, ибо этот мир имеет связь с общим миром
1
Очевидно закон справедлив и в случае, когда высший фактор является нуменом, различие состоит
лишь в том, что роль внешней воли исполняет собственная воля нумена.

142
лишь через этот фактор, и следовательно всякое сознание, находящееся в этом
относительном мире, будет воспринимать каждое извне приходящее действие в виде
нового, теперь лишь впервые появляющегося, реального образа, аспекта этого
изначального для него фактора. Каждый феномен, рассматриваемый как таковой, по
отношению к нумену определяет тот план, в котором он действует. Ну-мен, вне этого
плана лежащий, может быть вполне отождествлен с Абсолютом, так как в этом
плане Абсолют познается и никаким другим путем не может быть в принципе познан,
как через нумен, который является единственным доступным сечением Абсолюта.
Итак, имея систему нумена и его феномена, сравнивая их между собой, мы получаем
возможность определить комплекс индивидуально присущих этому феномену
стеснений, которые и определяет некоторое геометрическое место точек, т. е. план
этого феномена. Отсюда непосредственно явствует, что, в сущности говоря, в мире
столько планов, сколько в нем феноменов, так как во всякой целостной системе можно
провести произвольных сечений бесконечное множество. Человек, находящийся в
определенной степени развития, познает a posteriori лишь некоторое ограниченное
число таких сечений; другая часть их может быть познана a priori, и, наконец, третья в
этом его состоянии, не может быть познана вовсе. Ограничиваясь таким определением
планов, человек неминуемо бы пришел к хаосу, так как он бы не мог сделать никаких
общих заключений, ибо все факторы казались бы ему независимыми друг от друга.
Поэтому он естественно должен перейти к классификации, памятуя однако, что она
неминуемо должна в себе заключать элемент условности. И вот человек переходит к
рассматриванию целого комплекса отдельных явлений: он берет их наиболее
характерные свойства, сознательно закрывая глаза на другие
1
и, обобщая их в
некотором многоликом семействе, дает ему условный девиз, выражающий основные
качества, присущие всем членам этой группы. Не останавливаясь на этом, человек
затем синтезирует в еще более возвышенных девизах, и так постепенно доходит до
синтеза всего в Одном.
«Закон однородности требует, чтобы мы, подмечая сходства и соответствия вещей,
таким путем выясняли себе виды, последние соединяли в группы, группы — в роды,
которые, наконец, сводились бы к высшему трансцендентальному понятию».
Артур Шопенгауэр.
2
Отличие адепта от профана в том и состоит, что первый всегда имеет пред собой
унаследованную им от минувших поколений такую эволюционно-синтетическую
систему, в то время как второй по неведению часто лишен возможности объединить
девизы отдельных сознаваемых им групп. Группировка наиболее дифференцированных
частностей находится под огромным влиянием индивидуальности автора
синтетической системы. Чем выше девиз групп, тем сильнее эта индивидуальность
уменьшает свое влияние и, наконец, на некоторой высоте она вовсе отходит, и высшие
ряды эволюционно-синтетической системы становятся абсолютными для всякого
человека.
Всякий план есть некоторое условное, вообще говоря, но абсолютное для
человеческого сознания сечение космоса, которое вызывает во всяком соприкасающемся
с ним нумене выявление феномена т е некоторого координированного сечения нумена,
окрашенного рядом свойств и качеств, индивидуально присущих этому сечению.
Динамический нумен, выявляя из своего существа по мере своего движения
инволютивный ряд феноменов, сам по себе остается неизменным, ибо он не теряет
ничего, и весь этот процесс есть лишь постепенное запечатление его отблесков на
различных координатных плоскостях. Выполнив свой путь, нумен вновь восходит
1
Этот метод в современной науке носит наименование «метода сознательного неведения». См.
Карпентер и др.
2
О четверояком корне закона достаточного основания. Пер. Айхенвальда. Москва, 1900.

143
ввысь и, растворяясь в нуменальном мире, навсегда уходит из пределов человеческого
восприятия.
Нуменальная сила тем отличается от силы феноменальной, что в то время как
одна конечна абсолютно, другая конечна относительно. Всякая объективная сила
может быть измерена и представлена некоторым эквивалентным ей количеством
работы. В данное время такая сила может быть или стационарной целиком, или
стационарна лишь частью, а частью динамична, но все же произведение секундной
работы на время продления ее действия не может превосходить некоторого
определенного количества. В полную противоположность этому, сила нуменальная
никаким временем в принципе ограничена быть не может, ее действие может
продолжаться бесконечно, а от нас только зависит изменение количества производимой
работы в единицу времени. Так, нуменальная сила — искра человеческого духа есть
бесконечный запас энергии вообще, но могущая проявлять во вне в единицу времени лишь
конечную ее долю, величина которой и характеризует развитие данного человека.
Великое целое мироздания есть грандиозная совокупность бесконечного множества
взаимных влияний, тяготений и натяжений. Свойства, характер, качества и самые
частные законы факторов суть непосредственные следствия тех взаимоотношений,
которыми обладает каждый из них со всеми другими вне его лежащими.
Действительно, каждый отдельный фактор, могущий быть представленным в нашем
сознании существующим a priori как вещь в себе, выявляет во вне только те качества,
которые вызываются влиянием иных факторов, на него действующих. «Вещь в себе»
есть nonsense, если ее понимать как «вещь». Если уничтожить все существующие во
вне и могущие быть познаваемыми атрибуты, субстанция перестает быть в принципе
доступной познаванию, она исключает возможность наложения на нее нашим
сознанием какого-либо модуса, и единственным ее определением становится индийское
«не то»,
1
которое есть классическое определение Божества в пралайе. Итак, мы
логически пришли к тому, что понятие о вещи в себе тождественно с понятием
пралайи.
2
Все это нам и дает право определить каждый отдельный феномен
мироздания как геометрическое место точек пересечения всех линий влияния всех
других вне этого феномена лежащих факторов и на него действующих. Всякое
человеческое исследование, всякое мышление всегда и неизменно придерживается
метода «сознательного неведения». Весь путь постижения и состоит в том, что человек
вмешивается в течение причин и следствий, как последовательное, так и
пространственное, и разбирает их в тех условных сечениях и аспектах, которые ему
надобны в данный момент и которые освещают с наибольшей, исчерпывающей
полнотой отдельные наиболее характерные тональности данной проблемы. После
этого человек переходит к выявлению в своем сознании всей этой проблемы в целом,
начиная с абстрактного синтеза и кончая дифференциальными конкретными
частностями. Так и в данном случае, всю столь грандиозно сложную массу взаимных
соотношений между факторами мироздания мы можем привести к двум основным
видам, которые и синтезируют все возможные a priori частности. Из предыдущего мы
уже знаем, что если два фактора связаны между собой чем-либо, то эта связь
проистекает или из закона аналогии, или закона гармонии. Иначе говоря, в системе
двух таких факторов возможны два случая, или один из них вытекает из другого и
является его отображением в низшем плане вселенной, или же они принадлежат
одному и тому же плану и их взаимное тяготение проистекает из наличности синтеза
в некотором высшем плане. В реальной действительности мы имеем в большинстве
случаев смешение этих двух видов взаимоотношений, но они всегда могут быть
1
Брихадараньяка упанишада.
2
Трансцендентальная философия Канта и его последователей сама пришла к сознанию
невозможности доказательства бытия «вещи в себе», что, как мы видим, правильно. Наряду с этим,
строя всю свою философию именно на этом понятии, она пришла к априорному отрицанию
достоверности всякого постижения вообще, что неверно, ибо невозможность постижения пралайи вовсе
не уничтожает возможности постижения Проявления.

144
разделены в нашем сознании на эти два априорных типа. С уничтожением протяжения
по порядку планов все отдельные феномены начинают синтезироваться во все более и
более общие девизы, которые, в конце концов, и сливаются с общими, породившими
эти феномены, но перманентными в своей сущности нуменами.
IV. Первое приближение к Закону Аналогии. О связях между
феноменами одного и того же нумена
Всякая вещь в мире есть великая сложность. Всякая сложность — есть
определенная система взаимоотношений и взаимных влияний, переведенная из мира
возможностей в мир реальностей наличием реальных факторов в узловых точках
силовых линий и линий влияния. Это можно выразить таким образом: во всякой
системе есть два элемента: состав членов и система их взаимного расположения и
взаимных влияний. Закон Аналогии в первом приближении человеческим сознанием
воспринимается так: если два фактора выявлены одним и тем же нуменом, то система
взаимоотношений отдельных членов этих факторов в обоих случаях остается
тождественной, или, общнее, подобной, так как всегда можно провести третье
посредствующее сечение, проекции на которое двух этих систем будут совпадать. В
случае параллельности двух плоскостей получается равенство этих систем Отдельные
члены в обоих сечениях различны, но каждый из них в низшем сечении подобен высшему,
т е. между этими двумя членами имеет силу тот же закон аналогии, но еще в более
конкретной форме, ибо он распространен на меньший объем познаваемого. Таким
образом, мы переходим к подобию уже элементов отдельных членов основной системы,
затем к элементам более низкого порядка и так до бесконечности.
Время и пространство суть величины одной и той же природы, т. е. одного и того
же порядка. Как то, так и другое одинаково условны и одинаково существуют, как и
одинаково не существуют. Когда мы говорим о синтезе различных и многообразных
систем мироздания, мы тем самым переходим от трехмерного восприятия мироздания
к четырехмерному, ибо мы вводим новый элемент, новое протяжение, а именно
глубину,
1
т.е. порядок планов; иначе говоря, во всяком синтетическом рассуждении мы
неизменно трактуем о четырехмерном пространстве. Мы только что рассматривали
Закон Аналогии по отношению именно к этому четвертому измерению; по отношению
к первым трем измерениям Закон Аналогии выливается в законы гармонических
сочетаний и, наконец, в самом примитивном своем аспекте, в виде законов
перспективы и геометрического подобия, когда мы наши наблюдения узко
ограничиваем физическим миром. Равноправность протяжения во времени с
протяжением в пространстве со всей силой очевидности вырастает пред нашими
взорами при применении к этому протяжению Первоверховного Закона Аналогии.
Мысль, что человеческая история, прогресс и эволюция движется по спирали,
проистекает из седой древности и общеизвестна. Когда какой-либо фактор кончает
один« завиток спирали и переходит в другой, он этим самым пере-. ходит из одного
плана в более высший и в нем должен вновь пройти те же этапы, как и раньше, но уже
согласно с новыми условиями, характеризующими этот высший план, после чего он
переходит в следующий, третий и т. д. Если мы будем теперь рассматривать состояние
одного и того же нумена в расстоянии некоторого времени, определяемом величиной
полного завитка спирали и скоростью по нему движения, то мы, в сущности говоря,
будем рассматривать не один, а два феномена. Действительно, время — это понятие по
1
...«Чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что
широта и долгота, и глубина и высота». — Послание an. Павла к Ефесянам, 3:18.

145
существу человеческое. В мире его нет и быть не может; это есть лишь категория
восприятия человека, а отнюдь не нечто реально существующее. Прошедшее,
настоящее и будущее в мире навсегда слились в одно великое мгновение и посему в
мире, как в целом, есть все, но мы лишь воспринимаем одно его сечение, двигаем его, и
самый процесс этого передвигания называем течением времени.
1
Считая время
действительно существующим, человек неизменно впадает в глубокую ошибку,
чреватую самыми печальными последствиями. Человек принимает различные
самостоятельно существующие феномены за одни и те же. Двигаясь во времени,
человек встречает неизменно все новые и новые комплексы феноменов, но забывая о
том, что они связаны с предыдущими лишь законом аналогии, он считает их
связанными законом тождества. В гармонии с изложенным, под словом «феномен» мы
будем понимать нечто законченное, определенное и неподвижное. Чрез введение
элемента времени мы перейдем от познавания феномена к познаванию эволютивной или
инволютивной цепи феноменов. Выяснив это, мы видим, что два феномена, отделенные
между собой целостным завитком спирали, имеющей некоторый временный масштаб,
находятся в таких же условиях, как и в общем случае эволютивного ряда феноменов, к
которому и был приложен нами Закон Аналогии. Иначе говоря, Закон Аналогии
распространяется и имеет силу одинаково, будем ли мы его интерпретировать чисто
пространственно, или будем вводить добавочный элемент времени. Последний, как
дополнительный, легко и свободно всегда простым логическим построением
отстраняется и не может оказывать никакого влияния ни на технику нашего
мышления, ни на ход наших логических рассуждений.
V. Второе приближение к Закону Аналогии. О связях между
членами бинеров
Всякая наблюдаемая нами эволютивная или инволютивная цепь феноменов
определяет собой некоторую траекторию, по которой двигался нумен производитель.
Откидывая детали, свойственные тем планам, в которых феномены находятся, мы
можем себе представить некоторую перманентную общую для всех этих феноменов
сущность, являющуюся наивысшим доступным для нашего сознания сечением нумена.
Положения этой сущности в различных планах определяют некоторое геометрическое
место точек, носящее наименование оси или линии аналогии, которая в своем
простейшем виде в трехмерном пространстве и представляется в виде траектории
простейшего доступного движения. В действительности мы наблюдаем эту ось в более
сложном виде. Простейший вид возможен лишь при наличии абсолютной
независимости самого нумена от других ему подобных и при устранении всяких
препятствий, как активных по отношению к феноменам от других таких же, так и
пассивных от действия трения, т.е. косности тех планов, в которых эти феномены
проявляются. Сложность грандиозная линий аналогии, а потому и сложность
взаимных соотношений отдельных членов одной и той же цепи, и приводит к тому, что
вполне сознательно пользоваться Законом Аналогии может только человек, достигший
весьма высокой степени развития.
1
Впервые с полной отчетливостью эта идея была выражена Кантом, считавшим время такой же
субъективной формой нашего восприятия, как пространство. По его учению — мы сами создаем время
для удобства восприятия внешнего мира в зависимости от свойств нашего воспринимательного
аппарата. Этот взгляд получил блистательнейшее подтверждение с открытием «принципа
относительности» Эйнштейном, который воочию показал условность всех наших представлений о
природе времени. Если понятие: «одновременно» не имеет никакого реального смысла по отношению к
различным динамическим системам, и величина временных протяжений находится в функциональной
зависимости от скорости движения системы, то, очевидно, время не является нуменалыюй категорией
вселенной, а представляемся лишь свойством человеческого сознания, его модусом, его орудием
познавания. — Все эти доктрины в настоящее время превосходно разработаны трудами М. Аксенова и
Германа Мииковского.

146
Из теории бинера известно, что таковой может быть перенесением плоскости
восприятия преобразован в систему двух факторов, одинаковых по знаку, но
различных по величине, и представляющих собой два феномена одного и того же
нумена, но лежащих в различных планах. В этом случае, как мы уже знаем, Закон
Аналогии вполне проявляет свою мощь. Очевидно, что существо явлений мироздания
не может зависеть от техники наших рассуждений и восприятий, от тех или иных
условных методов мышления. Иначе говоря, будем ли мы систему двух феноменов
одного и того же нумена представлять в виде двух величин равных по знаку, но
различных по величине, или наоборот, в виде двух величин, равных по величине, но
противоположных по знаку, — все равно их взаимные соотношения не изменяются,
ибо они совершенно не зависят от техники нашего мышления и существуют сами по
себе как таковые. Отсюда непосредственно явствует частный закон, являющийся
вторым приближением к Закону Аналогии. Две величины равные и противоположные
по знаку, т. е. члены бинера, подобны друг другу. В том частном случае, когда плоскость
восприятия проведена так, что при противоположности знаков величины их не равны,
— один член бинера аналогичен другому.
«Гармония состоит в равновесии, а равновесие зиждется на аналогии
противоположностей».
Элифас Леви.
1
Действительно, мы имеем: равенство в частном случае и подобие в общем
(равенство на посредствующей плоскости) системы силовых линий и линии влияния и
траекториальную аналогичность составляющих членов.
VI. Третье приближение к Закону Аналогии. О связях между
тернерами
Из общей теории тернера известно, что одна и та же пара Йод-Хе выявляет
бесконечное множество различных Bay, каждое из которых в своем собственном, ему и
лишь ему одному, свойственном плане Хе" выявляет низшую пару Йод'-Хе'. Мы
можем выразить следующим образом порождение бинерами своих Bay.
Самодовлеющий источник силы, воспринимаемый человеческим сознанием в виде
динамических самодовлеющих бинеров, порождает бесконечную цепь своих Bay, каждое
из которых, соприкасаясь со Всемирным Пассивным Началом, пробуждает в нем
гармонирующие с ним свойства, переводит их из мира возможностей в мир
реальностей, создавая тем себе поле и арену действия, отражается в нем и тем
порождает свой запечатленный отпечаток в виде некоторого определенного феномена,
само же продолжает идти, как нумен, по своей инволютивной траектории, после чего,
завершив свой цикл, оно вновь, как таковое, переходит в нуменальный мир Каждое Bay,
как, вообще говоря, всякий феномен, имеет согласно закону би-нера свой антипод, а
раз таковой имеется в действительности, то согласно закону тернера, должны
существовать соответствующие ему и его породившие Йод и Хе. Вот здесь то и вступает
в силу третье приближение к Закону Аналогии; оно гласит: два феномена, находящееся
в бинерной зависимости и аналогичные один другому, имеют свои Иод и Хе, которые, в
свою очередь, аналогичны друг другу. Это и есть последнее доступное человеку земли
приближение к Закону Аналогии.
VII. Заключение. Общий текст Закона Аналогии
Все изложенное выше мы можем синтезировать в одном общем и абсолютном для
человеческого сознания определении Закона Аналогии: во всяких двух факторах,
выявленных одним нуменом, системы взаимоотношений и влияний их составляющих
1
Éliphas Lévi. Dogme. Стр. 361.

147
элементов подобны между собой. Элементы, соответствующие другу друг в обоих
факторах, связаны между собой непрерывностью линии аналогии. Эта частная
аналогия выражается таким же законом, и так до бесконечности. Когда эти два
фактора находятся в бинерной зависимости, то они могут быть приведены к первому
случаю и, следовательно, один аналогичен другому. Вместе с тем, они являются
результатом и следствием двух пар Йодов и Хе, которые в свою очередь аналогичны друг
другу. Традиционные интерпретации Закона Аналогии всегда и дают его именно в
последнем своем виде, в виде закона о наличии аналогии между двумя полярными
тернерами. Этот закон и выражается древним символом в виде шестиконечной звезды,
Соломоновой Печати, Мистической Гексаграммы, Лицевой стороны Великого
Пентакля Соломона, Знака Макрокосма.
Аркан VII
I. Традиционные наименования:
Spiritus dominat formam, Victoria, Jus Propnetatis, Curriculum Hermetis,
Колесница Гермеса
II. Буква еврейского алфавита:
ז (Зайн).
III. Числовое обозначение:
Семь.
IV. Символическое начертание.
Широкая открытая местность; вдали на горизонте видны матовые неясные силуэты гор; там
бушует страшная гроза, и во многих местах небосклона темная завеса дождя все закрывает
непроницаемой пеленой; молнии непрерывно блещут, но грома не слышно; он не доносится вовсе за
дальностью расстояния. Передо мной широкое ровное поле; полдень; ярко сияет солнце; воздух
недвижим и все наполнено царственной тишиной. Издалека причудливыми изгибами вьется дорога. По
обеим ее сторонам на всем протяжения поля повсюду видны массы убитых людей и груды
исковерканного оружия. Медленным ровным шагом по дороге движется колесница.
1
В нее впряжены
два сфинкса с клафтами на головах, причем правый (по движению) — черный; на золотом обруче на лбу
видна золотая же обратная пентаграмма; у левого, белого, наоборот эволютивная. Колесница
четырехугольной формы; она покоится на одной оси, на которой одеты колеса с массой же выкованных
глаз; кузов колесницы золотой. Спереди видно изображение солнца, от которого отходят две змеи и
снопы лучей, с каждой стороны по 21-му. Это изображение тождественно с традиционным египетским,
но здесь есть следующее дополнение: на диске солнца имеется изображение чаши с пламенем; это
изображение видно только тогда, когда солнечные лучи падают на этот диск и косо отражаются. Кузов
колесницы несет на себе балдахин при помощи четырех витых эмалевых колонн, из которых передняя
правая — зеленая, задняя — синяя, левая задняя — розовая и передняя левая — белая. Балдахин имеет
вид цилиндрического свода, причем по граням с верхней стороны приделаны кованные золотые змеи,
поддерживающие своими головами ажурное изображение диска, в котором помещается восьмиконечная
пентаграмма, т.е. два квадрата, из которых один повернут к другому под углом в сорок пять градусов, и
причем оба квадрата вписаны в один и тот же круг. Самый балдахин темно-синего цвета, индиго, на нем
виден ряд золотых гексаграмм; с внутренней стороны балдахин лазоревого цвета (небесного) и на нем
ряд серебряных пентаграмм. Балдахин открыт спереди и с боков, а сзади на черной завесе вышито
изображение солнца, восходящего в океане. На колеснице стоит человек; на голове у него серебряная
корона Изиды, а на лбу сияют три луча пламени. Он одет в медные доспехи, и на груди у него видно
изображение такового же восьмиконечного пентакля, как и наверху балдахина, но кроме того, в средней
части, виден стаурус. На спине у него изображен знак Овна; эти доспехи несколько приподняты на
плечах и они как бы поддерживаются двумя лунными серпами, из которых один на правом плече белого
цвета, а другой на левом черного. В правой руке Победитель держит меч и опирается им о пол
колесницы; в левой у него виден жезл в виде шеста, наверху которого помещен щит, а над ним цилиндр с
конусом наверху.
1
Колесница, по-еврейски Меркаба (הבכרמ), есть символическое изображение инволюционной цепи от
Бога через человека до мира явлений Толкование ее, согласно видению пророка Иезекииля (1:1-28),
является центром, вокруг которого группируются все каббалистические учения.

148
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   61


написать администратору сайта