Проблема Тайваня во взаимоотношениях США и КНР с 2008 по 2016 гг. Тайвань во внешней политике сша в 20082016 гг. анализ концептуальных основ внешней политики сша 14

• Название: Тайвань во внешней политике сша в 20082016 гг. анализ концептуальных основ внешней политики сша 14
• Дата: 09.11.2022
• Размер: 209.3 Kb.
• Имя файла: Проблема Тайваня во взаимоотношениях США и КНР с 2008 по 2016 гг.docx
• Тип: Реферат; #778624
• страница: 5 из 11

Раздел 4. Фактор Тайваня в американо-китайских отношениях в 2008-2016 гг.

Победа на тайваньских президентских выборах 2008 г. кандидата от партии Гоминьдан Ма Инцзю привнесла положительную динамику в развитие отношений в треугольнике КНР—Тайвань— США. Благодаря стремлению Ма Инцзю наладить отношения с Китаем и признанию им «консенсуса 1992 г.» (т. е. признание принципа «одного Китая» с его различной интерпретацией Китаем и Тайванем), происходит запуск переговорных процессов с материком. Уже к концу 2008 г. были установлены три канала связи между берегами Тайваньского пролива: прямые грузоперевозки, авиасообщение, почтовое сообщение. Бурное развитие экономических отношений и подписание Рамочного соглашения об экономическом сотрудничестве в 2010 г. привело к прорыву в двусторонних политических консультациях — с уровня неправительственных организаций они перешли на уровень чиновников в ранге заместителей министров с обеих сторон. А 7 ноября 2015 г. состоялась первая с 1949 г. встреча лидеров с обоих берегов Тайваньского пролива: председателя КНР Си Цзиньпина и президента Китайской Республики Ма Инцзю.

Улучшение межбереговых отношений вызвало у китайской стороны надежды на благоприятные подвижки в американской позиции по тайваньскому вопросу. Этому способствовало то, что в первый год пребывания у власти команда избранного в 2008 г. президента Б. Обамы подчеркивала свое желание установить партнерские отношения с Китаем и пыталась избежать провоцирования Пекина по чувствительным для него вопросам, посылая не всегда верно трактуемые сигналы китайской стороне.

В феврале 2009 г. новый президент Обама объявил о намерении построить конструктивные отношения с Китаем, которые будут рассматриваться в Вашингтоне как диалог между двумя глобальными экономическими лидерами. Формирование восточноазиатской политики было поручено дипломатам-китаефилам - Азиатский департамент в Национальном совете безопасности возглавил Дж. Бадер, а заместителем госсекретаря стал главный архитектор китайской политики Б. Клинтона Дж. Стайнберг¹⁶⁷. В это время первенствовало следующее мнение, высказанное профессором Дэвидом Лэмптоном в 2008 г.: «Желание китайского правительства быть лидером региона, так же как и его территориальные претензии и отношение к Тайваню, являются фундаментально разумными, а потому не представляют угрозы для США или мира»¹⁶⁸.

Хилари Клинтон, ставшая госсекретарём в администрации Обамы, уже в феврале 2009 г. посетила страны восточноазиатского региона - Китай, Индонезию, Филиппины, Японию, Южную Корею. Она убеждала лидеров этих стран, что США будут предпочитать дипломатические средства, что диалог с региональными партнёрами будет уважительным и вовлечённым, внешняя политика США не будет «ни импульсивной, ни идеологической». «Слушать надо столько же, сколько говорить», - подчеркнула она.

Более того, новый госсекретарь сделала необычное заявление о том, что администрация не позволит смешивать вопросы, связанные с правами человека, Тайванем и Тибетом, с вопросами экономических отношений между США и Китаем¹⁶⁹.

В сентябре 2009 г. тогдашний заместитель государственного секретаря Джеймс Стриндберг озвучил идею о необходимости «стратегического успокоения» в американо-китайских отношениях, заявив, что каждая из двух стран «должна предпринять конкретные шаги для устранения и уменьшения опасений друг друга» ['[Obama] Administration's Vision of the U.S.-China Relationship'...]. Затем, в ходе визита президента США Б. Обамы в Китай в ноябре 2009 г. было подписано совместное заявление США и Китая, где фиксировалось крайняя важность уважения коренных интересов друг друга для обеспечения устойчивого прогресса в американо-китайских отношениях [U.S.-China Joint Statement. 2009].

Обама отложил встречу с Далай-ламой, когда тот посетил Вашингтон в октябре 2009 г. - это было нарушение режима ставших традиционными встреч с ним президентов США. Он отсрочил на 11 месяцев объявление о продаже оружия Тайваню. Было решено устранить идеологические раздражители - наложено табу на тему прав человека в Китае - американским дипломатам запретили встречи с китайскими диссидентами без разрешения госдепа. Были приглушены требования о снижении курса юаня, хотя эта тема продолжала оставаться самой обсуждаемой в американо-китайских контактах. Всё говорило о том, что новая администрация стремилась построить долгосрочное и позитивное сотрудничество с Китаем.

Критически настроенные к политике Обамы республиканцы стали сравнивать Обаму с Чемберленом, они заявляли, что повышенное внимание к Китаю лишь увеличит китайские амбиции. Д. Лэмптон, профессор университета Дж. Гопкинса, предупреждал: «Администрация Обамы переборщила с реверансами в адрес Пекина. Америка предстала в роли просителя и дала понять китайцам, что заинтересована в них намного больше, чем они в ней»¹⁷⁰.

В 2010 г. отношения США и Китая заметно охлаждаются. «Короткий медовый месяц», как его назвал профессор Денверского университета С. Чжао, закончился¹⁷¹. Американцы винили в этом заметно изменившееся «поведение» Китая. Политологи отметили, что изначальная и главная причина и начало изменений -кризис 2008 года. Китай выстоял в этом кризисе, сохранив темпы роста экономики. Джозеф Най писал, что после кризиса «многие китайцы ошибочно полагали, что США находятся в упадке»¹⁷². Китай обогнал Германию как самого большого экспортёра в мире. В 2010 г. он обогнал Японию по объёму ВВП и стал второй экономикой мира.

Сократилась пропасть между США и Китаем: в 2003 г. ВВП Китая - 1 400 трлн долл. - составлял 1/8 американского - 10 900 трлн долл. В 2009 г. у Китая ВВП - 4 909 трлн долл. - составлял уже 1/3 от американского - 14 000 трлн долл. В 2010 г. ВВП Китая составлял 5,6 трлн долл., ВВП Японии - 5,4 трлн долл., ВВП США - 13,5 трлн долл.¹⁷³.

Обнаружился явный сдвиг в мировом балансе экономического преуспевания в пользу Китая. Позиции Китая в Тихоокеанском регионе укрепились - Китай превратился в крупнейшего торгового партнёра большинства стран региона, что, по мнению американских экспертов, подрывало экономическое влияние США. Лидеры Китая почувствовали себя настолько более уверенными в себе и в своей стране, что, соответственно, стали более решительно защищать национальные интересы и в отношениях с США, и на международной арене.

В марте 2010 г. Китай объявил Южно-Китайское море сферой своих коренных интересов, наряду с таковыми в Тибете и на Тайване. Китай необычно резко прореагировал на совместные антиподводолодочные американо-южнокорейские военные учения вблизи Корейского полуострова, выступил против появления американского авианосца «Джордж Вашингтон» в Жёлтом море. Ещё в 2009 г. произошел инцидент, когда китайские военные корабли окружили противолодочный разведывательный корабль США «Безупречный» и дело чуть не дошло до стрельбы. Когда Б. Обама объявил в январе 2010 г. о продаже военной техники Тайваню на более чем 6 млрд долл., а также о продаже ему ракет «Пэтриот III», Министерство иностранных дел Китая впервые пригрозило наложить санкции на американские компании, занятые продажей оружия. Китай отказывался выносить споры по островам Спратли на международные переговоры. Китай, таким образом, показал решимость защищать свои морские ресурсы и стратегические воды. На саммите в Копенгагене, посвященном изменению климата, китайская делегация отказалась поддержать инициативы США по борьбе с глобальным потеплением. При этом отмечалось, что китайские чиновники позволяли себе препираться с американской делегацией и с самим Обамой. Когда не приглашенный на встречу премьера Вэнь Цзябао с лидерами Бразилии, Индии и ЮАР президент Обама явился без приглашения, китайская охрана преградила ему дорогу¹⁷⁴.

Отложенная встреча президента с Далай-ламой состоялась в начале 2010 г. и вызвала необычно жесткую реакцию со стороны Пекина. Китай отказывался пересматривать свою валютную политику, несмотря на постоянное давление США. В 2011 г. Китай, оказавшийся крупнейшим держателем долга США (1,1 трлн долл.), стал рекомендовать американцам «жить по средствам», сократить «гигантские военные расходы» и социальные программы, утверждал, что должно быть введено «международное наблюдение над выпуском долларов»¹⁷⁵. Збигнев Бжезинский в начале января 2011 г., накануне визита Ху Цзиньтао в США, опубликовал статью в «Нью-Йорк таймс» под названием «Как нам остаться друзьями с Китаем», в которой посоветовал китайцам не преувеличивать преждевременно экономическую и глобальную роль своей страны и перечитать статью Сталина «Головокружение от успехов»¹⁷⁶.

В американских средствах массовой информации поведение Китая стали называть «агрессивным», риторику китайских политиков «воинственной». В американской прессе прокатилась волна публикаций о растущей «самоуверенности» Китая, о быстро увеличивающейся китайской военной угрозе.

Азиатская и китайская в её контексте политика Обамы начинает меняться во второй половине 2010 г. В ответ на «напористость» китайских действий правящая элита США решает сделать «китайскую политику Обамы осевой для формирования более широкого геополитического ландшафта в Азии»¹⁷⁷. Эксперты заговорили о «новом реализме» Обамы. Превращение китайской экономики в центр огромной региональной сети стало неоспоримым фактом. Выяснилось, что полагаться только на двусторонние связи как с Китаем, так и с другими азиатскими государствами региона далее становится недостаточным. Необходимо было приступить к созданию многосторонних альянсов, куда вошли бы соседние с Китаем страны. Нейтрализовать растущую экономическую мощь Китая в восточноазиатском регионе можно было только противопоставлением огромной военной мощи США, пока недосягаемой для него. Эту военную мощь предполагалось «подать» в форме старых, традиционных и заново выстроенных проамериканских альянсах с азиатскими соседями Китая. Намечалась политика стратегического сдавливания Китая.

Администрация Обамы начала формулировать новую политику, которую масс-медиа вскоре стали трактовать как «азиатский поворот» Обамы. Поворот означал, что США будут проводить отныне более твёрдую, или, как её назвали политологи, уверенную (smart) политику. Суть ее заключалась в том, что США будут иметь дело с Китаем с позиции силы США, а не их слабости. В статье Хилари Клинтон, опубликованной в ноябрьском номере журнала «Фо-рин полиси» за 2011 г., разъяснялось: «За последние десять лет мы вложили огромные ресурсы (имелись в виду войны в Ираке и Афганистане). В следующие десять лет мы должны быть умнее и действовать более системно в вопросе о том, куда тратить время и энергию, чтобы поддержать своё лидерство, защитить свои интересы и продвигать свои ценности, поэтому одной из ведущих задач в течение последующих десяти лет будет увеличение вклада США в АТР»¹⁷⁸. Таким образом, она признавала, что США не могут доминировать одновременно во многих регионах и намерены после окончания военного пребывания в Ираке и Афганистане перенести центр тяжести экономического, политического и военного влияния США в АТР.

По мнению исследователей Китайского института международных исследований, обозначение для США «красной линии» по вопросам, касающимся Тайваня, стало успехом китайской дипломатии [Лю Фэйтао, Тэн Цзяньцюнь, Шэнь Ямэй, Цуй Лэй, Ду Лань. С 48]. Действительно, следующие продажи оружия администраций Б. Обамы носили нерегулярный характер (производились в 2011, 2015 гг. на суммы 5,9 млрд долл. и 1,83 млрд долл. соответственно) и не нарушали «красной линии» Пекина относительно того, чтобы в пакетах не фигурировали истребители F-16C/D и дизель-электрические подводные лодки.

В целом, политика двух администраций Б. Обамы оказалась направлена на поддержание статус-кво в тайваньском вопросе, а не его изменение. Нацеленность Америки на сохранение стабильных отношений в районе пролива и решение не разыгрывать «тайваньскую карту» в ходе реализации своей стратегии «возвращения в Азию» были отмечены китайской стороной. Так, после переговоров с госсекретарем США Джоном Керри в сентябре 2013 г. министр иностранных дел КНР Ван И заявил, что «тайваньский вопрос находится в контролируемом состоянии» [Ван И хуэйу Кэли тань тайвань вэньти...]. Китайские исследователи также отмечали, что при условии поддержания стратегической сдержанности и Китаем, и США тайваньский вопрос будет оставаться в числе «управляемых» разногласий между двумя странами.

Победа на тайваньских президентских выборах 2016 г. кандидата ДПП Цай Инвэнь и приход к власти в США администрации республиканца Дональда Трампа поколебали хрупкий баланс трехсторонних отношений, обострив неразрешенные разногласия по тайваньскому вопросу.