Тема Философия человека

• Название: Тема Философия человека
• Дата: 12.12.2022
• Размер: 362.16 Kb.
• Имя файла: tema_3.pdf
• Тип: Документы; #841612
• страница: 4 из 5

Контроль
Созданные людьми предметы, организации порабощают человека в процессе… a. отчуждения b. порабощения c. подавления d. отвлечения e. контроля
Порождение качественно нового, отличающегося неповторимостью, оригинальностью и общественно-исторической уникальностью носит название a. творчество b. деятельность c. труд d. познание e. интуиция
Социального процесс, в котором деятельность человека и ее результаты превращаются в самостоятельную господствующую силу, враждебную ему. a. отчуждение b. творчество c. законодательство d. глобализация e. стиентизация

4.
Осмысление проблем жизни, смерти, бессмертия имеет огромные философские духовные истоки и традиции.
Сущность человека определяет смысл человеческого существования.
Понятие смысла жизни выражает сущность человека и осознание человеком этой сущности. Разумеется, человеческая жизнь имеет свой реальный смысл, если человек и не осознает его. Однако человек всегда, так или иначе, правильно или неправильно, осознает суть своего существования, что придает этому существованию определенную осмысленность. Понимание реального, действительного смысла человеческого существования – необходимое условие действительно человеческой жизни, человеческого счастья.
Философы по-разному видели смысл жизни. Так идеалистическая философия видит смысл жизни во внутренних переживаниях, изменениях, происходящих во внутреннем мире человека (субъективные и объективные идеалисты).
Порой религиозная философия объявляет человеческое существование бессмысленным. Религиозная философия связывает смысл жизни с Богом, видя цель и оправдание земной жизни в потустороннем, в «вечной жизни» после смерти. Религиозный смысл жизни заключается в достойном приготовлении и переходу в вечность. Земная жизнь сама по себе оказывается лишенной какого-либо другого смысла, она дана человеку в качестве испытания. Выдержав испытание, станешь бессмертен в потустороннем прекрасном мире. Таким образом, цель существования – спасение бессмертной души.
«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут...
Ищите же прежде царства божия и правды его...» – утверждает Евангелие от
Матфея. «...В самом зените материального прогресса находить подлинный смысл своей жизни все-таки за гробом, а не здесь», – советовал патриарх
Сергий. С точки зрения А.Шопенгауэра, жизнь «существует не затем собственно, чтобы ею наслаждаться, а чтобы ее переносить, отбывать».
Светская философия либо подчиняет индивидуальное существование внеличностным целям, либо ищет смысл в проявлениях самой жизни. В первом случае жизнь личности подчинена задачам общества, а смысл жизни человека выводится из общего исторического смысла существования общества. Такой вариант имеет место у Платона, Гегеля, Маркса и др.
Другой вариант предпочли экзистенциальная школа и персонализм. Они настаивают на первичности индивидуального бытия и ищут смысл жизни в ней самой. Камю выразил кредо экзистенциализма так: «либо мы несвободны и ответ за зло лежит на всемогущем Боге, либо мы свободны и ответственны, а Бог не всемогущ».

Порой экзистенциализм рассматривает человеческое существование как бессмысленное, лишенное логики и разумности, случайное и преходящее. Венцом этих взглядов является заключение Э.Фромма о внутренней смерти живущего ныне человека.
С точки зрения научного гуманизма, человек – это высший цвет материи, наиболее сложная из всех существующих в мире реальностей.
Смысл его существования, поэтому находится не в неких стоящих над человеком силах – идее, боге и т. п., а в самом человеческом существовании.
Важнейшая обобщенная потребность человека, человечества в целом – сохранение и всестороннее развитие его социальной жизни. Смысл человеческого существования поэтому – в преодолении всех препятствий к последовательному и полному развертыванию всех сторон человеческой природы, в том социальном устройстве общества, которое бы способствовало максимальному раскрытию и развертыванию всех «сущностных сил»
(К.Маркс) каждого отдельно взятого индивида.
Всеобщее в человеческой сущности придает космический, всеобщий характер смыслу человеческой жизни. Человек действует на арене бесконечного мира. Преобразующий способ его существования, являющийся высшей формой активности материи, ставит человека в практическое отношение не только к вещам, с которыми он непосредственно взаимодействует, но и к бесконечному миру как целому. Животное приспосабливается к среде и тем самым не противопоставляет себя бесконечному миру, человек преобразует мир и поэтому противостоит бесконечному миру. Бесконечное и вечное в человеке проявляется, таким образом, через творческую деятельность человека.
Человек становится в отношение к бесконечному как особенное, социальное существо, как субъект труда, общения, сознания. Его всеобщая творческая природа выражается, прежде всего, через социальную деятельность общественного существа, непрерывно создающего свою общественную жизнь, осуществляющего социальную историю.
Наконец, человек всегда есть также индивидуальное существо, индивидуум, наиболее индивидуальное из всех материальных образований в мире.
Человек
– конкретное единство всеобщего, особенного и индивидуального, неповторимая и уникальная в этом единстве живая человеческая личность.
Индивидуальность человека
– сложная и интереснейшая философская проблема. Субъективный идеализм и религия, абсолютизируют индивидуальность человека, превращают ее в некую перегородку между людьми, полностью изолирующую людей друг от друга.
С точки зрения экзистенциализма и религиозной философии человек – замкнутая духовная монада, открытая только Богу.
С точки зрения научного гуманизма индивидуальность – это не только и не просто своеобразие, несходство человеческих существ. Абсолютизируя индивидуальность, идеализм и религия тем самым превращают ее в нечто бессодержательное и пустое. Индивидуальное и неповторимое – это, прежде всего, аккумулят всего особенного и всеобщего. Богатство человека как

индивида возникает и формируется не вопреки общему социальному опыту, а прежде всего благодаря его усвоению и личному вкладу в его обогащение.
Величие индивидуальности великих художников, музыкантов, композиторов, поэтов, писателей заключается не в каком-то их абсолютном несходстве с другими людьми, а, прежде всего, в том, что человеческий труд, ум, страсть, любовь, гуманизм, воля были выражены в них в наибольшей степени.
Значение индивидуальности великих людей состоит в том, что они выражают исторически конкретные потребности, интересы, чувства, взгляды людей, классов, социальных групп, тенденцию социального прогресса.
Индивидуализация бытия – это всеобщая закономерность развития, обусловленная закономерностью аккумуляции результатов предшествующего развития; индивидуализация бытия является прямым, а не побочным продуктом развития всего особенного и всеобщего содержания бытия.
Итак, одного ответа на вопрос о смысле жизни не существует. Каждая эпоха и каждая культура предлагают свой вариант ответа, свой идеал человека и совершенной, осмысленной жизни. Несмотря на богатство культурного опыта предшествующих поколений, каждому человеку приходится самостоятельно искать ответ на этот вопрос.
Чаще всего философские рассуждения о смысле жизни связаны с понятием свободы. В современной культуре ценность свободы признается как одна из фундаментальных. Однако, признавая свободу человека в теории, на практике современная цивилизация отрицает ее. Свобода налагает определенные обязательства, она сопряжена с трудностями, поэтому человек часто не хочет быть свободным. Современный человек действует ради успеха, власти, денег, но только не ради самого себя и своей свободы. Он бежит от свободы в царство суррогатов, а его подлинная личность заменяется псевдоличностью. Выбирая суррогаты, человек думает, что свободен, но на деле, напротив, удаляется от свободы. Феномен «бегства от свободы»« в современном мире описал ученик Фрейда Э.Фромм (1900–1980).
Несмотря на то, что современная философия центрирована на идее свободы, она по-прежнему остается величайшей проблемой. То, во что превращен человек реальной социальной практикой ХХ в., совершенно противоположно идеалу, задаваемому культурой. Только в философских размышлениях человек предстает творцом самого себя, маленьким богом в собственном мире. Такой гуманистический взгляд на самого себя и определяет самопереживание человека XXI в. Ты есть то, что ты о себе думаешь, твоя мысль творит твою действительность. Еще Н. А. Бердяев писал, опережая свое время: «Свобода есть мощь творить из ничего, мощь духа творить не из природного мира, а из себя». Свобода есть внутренняя творческая энергия человека – такова бердяевская трактовка свободы.
Чувство бесконечного.
Природа человека, его положение в бесконечном мире, творческая деятельность рождают у человека – в неясной, бессознательной, или осознанной форме – чувство причастности к бесконечному, вечному, перерастающее в ее (причастности) осознание.

Разумеется, это чувство не является врожденным. Возможность его появления заложена в самой природе человека как существа, несущего в себе бесконечность. Однако ни одно чувство не рождается само по себе из «недр» человеческого существа. Если бесконечное в человеческой природе делает это чувство возможным, то непосредственно оно рождается в процессе познания и практической деятельности. Оно возникает уже как бессознательное обобщение опыта человеческого познания и деятельности, перед которыми нет никаких преград в объективном мире. Производящий способ человеческого существования, ставящий человека лицом к лицу с бесконечным миром, творческая деятельность человека формируют вначале неявное, а затем, в зависимости от масштабов осознанности творческой деятельности, все более осознанное чувство человеческой причастности к бесконечному и вечному.
Существует ряд каналов, по которым человек вступает в глубокую нравственную связь с бесконечностью, каналов, по которым формируются его чувства и осознание бесконечного.
Важнейшим из этих каналов является творчество, духовное и материально-практическое созидание, ибо в нем реализуется универсальность человечества, неограниченность возможностей его духовного и практического прогресса. Творчество материальное и духовное ставит человека в отношение к бесконечному.
Одним из важнейших каналов соприкосновения с бесконечностью является решение глобальных проблем современной эпохи. Это, прежде всего проблема предотвращения самоубийственной для человека ядерной войны, химической и бактериологической войны, проблема сохранения человечества на Земле. Предотвращение гибели человечества есть борьба за вечное существование человечества, борьба со смертью, борьба с временным и преходящим.
«Каналом связи» формирования чувства и сохранения бесконечности выступает далее сохранение и преобразование окружающей человека природы. Уже прямое общение человека с природой, контраст человеческих перемен, страстей, движения и борьбы со спокойствием, надежностью и покоем природы рождает мысль о бесконечном и вечном мире. Такие чувства возникали у Гурова в повести А.П.Чехова «Дама с собачкой» в Ореанде, на берегу моря: «Так шумело внизу, когда еще тут не было ни Ялты, ни
Ореанды, теперь шумит и будет шуметь так же равнодушно и глухо, когда нас не будет». Как хорошо подметил Василий Белов, тесное общение с природой «сводит на нет ужас небытия, смерти, исчезновения».
Ограниченность ресурсов
Земли, необходимость непрерывной экспансии в космическом пространстве ставит перед человеком проблему бесконечности в ее полный рост, превращая ее в проблему непосредственного практического действия, а не философского созерцания.
Глобальная экологическая стратегия человечества должна быть направлена не на продление существования человечества на больший или меньший срок, а на обеспечение непрерывного и бесконечного перехода от одного этапа

освоения космоса к другому. Смысл человеческого существования так же бесконечен и неисчерпаем, как и сущность человека.
Чувство и осознание причастности к бесконечному возникает далее на основе развития космологии, астрономии, физики, химии, биологии и других наук.
Особым каналом формирования чувства причастности к бесконечному является отношение человека к смерти, осмысления им своей смертности.
(Об этом мы скажем чуть позже).
Чувство причастности к бесконечному, вечному, присущее человеческой природе, получило свое истолкование в экзистенциализме и религии. Известный испанский писатель и философ-экзистенционалист
Мигель де Унамуно писал об органически присущей человеку жажде бессмертия, стремлении к вечному. «Почему вы хотите бессмертия? – спросите вы меня. Почему? Я не понимаю вопроса, потому что это то же, что спрашивать о причине причины, цели цели, принципе принципа». С точки зрения Унамуно, жажда бессмертия находится по ту сторону разума и является иррациональной. Она – проявление Бога и движение человека к
Богу. Современная религиозная философия утверждает, что стремление к
Богу заложено в душе человека. Последний едва ли не важнейший аргумент в современных проповедях религии. Но то, что религия принимает за стремление к богу, есть плохо осознанное чувство причастности к бесконечному материальному миру, которое формируется самой практической и познавательной деятельностью человека, самой его реальной жизнью. Возможно, что это непроизвольное, стихийно возникающее и неосознанное чувство причастности к чему-то огромному, вечному и непреходящему, возникавшее еще у древнего человека, и послужило наряду с невежеством и придавленностью человека природными и социальными силами источником возникновения религиозных воззрений как иллюзорного отображения мира. Это чувство причастности к бесконечному и вечному, скажем даже – тоска человека по вечному, непреходящему, бесконечному и выдается современными защитниками архаических взглядов за «стремление к богу».
Осознание причастности как к бесконечному, всеобщему, так и особенному – общественному, творческое практическое участие в социальном прогрессе – это признак высокого развития человеческого духа, глубокого понимания смысла человеческого существования.
Прогрессивная направленность человеческого развития, творческий характер человеческой природы и способа существования рождают чувство и сознание оптимизма. Оптимизм заложен в самой природе человеческого существования, его творческой сути, способности к бесконечному прогрессу.
Вместе с тем человеческое существование не райское состояние экстаза, а процесс борьбы.

Контроль
Основное неотчуждаемое, естественное право человека. a. жизнь b. имущество c. равенство d. независимость e. образование
«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут... Ищите же прежде царства божия и правды его...», – утверждает a.
Евангелие b.
Тора c.
Типитака d.
Заратустра e.
Сунна
Жизнь «существует не затем собственно, чтобы ею наслаждаться, а чтобы ее переносить, отбывать», – считал a.
Шопенгауэр b.
Маркс c.
Фейербах d.
Гегель e.
Кант
«Либо мы несвободны и ответ за зло лежит на всемогущем Боге, либо мы свободны и ответственны, а Бог не всемогущ», – писал a.
Камю b.
Достоевский c.
Риккерт d.
Хайдеггер e.
Бердяев

5.
Философия о смерти:
а) отношение к смерти в культуре разных народов
Современные научные представления о мире органично включают идею о том, что он является миром неопределенности (И.Пригожин), что неопределенность есть свойство самой структуры материи (Д. Бом). А раз так, то при решении фундаментальных проблем часто оказывается невозможным отвлечься от неопределенности как фактора, связанного, прежде всего, с изменением и развитием. Это вполне относится к проблеме конечности и бесконечности, смерти и бессмертия человека. Человек – единственное существо, осознающее свою смертность.
Не найдется человека, который никогда не думал о смерти. Смерть – факт, который делит жизнь человека, отграничивая бытие от небытия.
Смерти человек боится, и если бы это было не так, не существовало бы самой проблемы. Проблема не существовала бы, пожалуй, и в том случае, если бы все философы рассуждали, что жизни после смерти нет, или нет иного другого бытия. Немецкий философ Артур Шопенгауэр заметил: «Не будь смерти, не было бы и философии». Именно отсутствие окончательного ответа на вопрос, что есть смерть, побуждает мыслителей снова обращаться к этой теме.
Несомненно, проблема смерти относится к числу фундаментальных, затрагивает предельные основания бытия.
В различные времена к смерти относились по-разному. Каждая культура вырабатывает определенную систему ценностей, в которой переосмысливаются вопросы жизни и смерти. Она творит также определенный комплекс символов и образов, с помощью которых обеспечивается психологическое равновесие индивидов.
Человек, разумеется, располагает отвлеченным знанием о факторе неотвратимой смерти. Но он пытается, опираясь на существующую в данной культуре символику сформировать представление о ней. Это помогает ему полноценно прожить жизнь.
Сравнение мировых религий, далеких культур показывает, что существуют различные формы отношения к смерти.
1.
Отношение к смерти в древних культурах носит в основном эпический характер, т. е. она не воспринимается как личная трагедия.
Кончина человека толкуется как закономерное завершение определенного жизненного цикла. Лирические и трагические акценты еще отсутствуют.
Восприятие смерти эпически-спокойное («Боги не умирают, а я божество»).
Некоторые древние религии допускали, что между земным и посмертным существованием нет никакой разницы. Однако, в одном случае предполагалось, что здесь, в подлунном мире, все так же, как и в потустороннем. В другом (взгляд брался как бы «оттуда») допускалось, что в том посмертном существовании ничего не меняется по сравнению с земным.
Иначе говоря, жизнь земная и последующая не разделялись, но изначальной

точкой отсчета в одном случае был этот мир, в другом – тот («там» так же, как и «здесь», «здесь» так же, как и «там»).
2.
Различное отношение к смерти характеризуют дохристианские и христианские воззрения.
В культурах, где еще индивид не выделился из племени, рода, конец индивидуального существования не оценивается как проблема, поскольку слабо развито само ощущение индивидуального существования. Смерть еще не воспринимается как нечто радикально отличное от жизни.
Совсем иначе оценивается смерть в тех культурах, где осознается ценность, суверенность и уникальность личности. Здесь хрупкость земного бытия воспринимается трагически, пронизывает всю человеческую субъективность, т.е. мир его переживаний, внутренних состояний. На востоке личность не воспринимается как некая обособленность, тем не менее фиксация на проблеме смерти предельная (это связано с религиозными верованиями).
Восточные культуры, в отличие от западных, не рассматривают смерть как абсолютное завершение существования. В этих культурах смерть не отождествляется с полным исчезновением индивида.
В западной же культуре такое представление не было универсальным.
Христианство признавало конечность индивидуального существования.
Достижение вечного блаженства связывалось исключительно с божественным милосердием. Массовое воскрешение трактовалось лишь как завершение земной истории.
В древнекитайском сознании, факт смерти оценивался как нечто не имеющее глубокого бытийственного значения. Иначе говоря, если человек умер, никакой трагедии в этом нет. Он все равно остается среди живых, но уже как усопший. Здесь так же, как и там. Мертвый уходит от живых условно. Он нас не покидает. Мир плотно заселен «живыми мертвецами».
Они перешли в другое состояние, но не ушли в другой мир. Вот почему в этой культуре символика смерти носила земной характер. За Богдыханом
(императором Китая) повсюду следовал гроб, который считался атрибутом его земного существования. Заблаговременная подготовка могилы для престарелых родителей считалась актом заботы и милосердия. Покинув часть земного мира, усопший отправляется к другим людям, которые умерли раньше, но все же никуда не исчезли. Отсюда культ предков, который весьма характерен для этой культуры.
Не разделяли земной и потусторонний мир и египтяне. Но они скорее подчеркивали сходство загробного мира с подлунным: там так же, как здесь.
Смерть считалась прелюдией к загробному бытию. Египтяне возлагали надежды на нетленность тела того человека, власть которого была нерушимой при жизни. Телесность, по их представлениям, оставалась нерушимой.
Культ мертвых составлял важнейшую характеристику египетской культуры. Искусство бальзамирования и мумифицирования, строительство грандиозных гробниц, увековечение памяти умерших – все служило одной цели: обеспечить символическое бессмертие. Еще в эпоху
Древнего Царства (XXIX–XIX в. до н.э.) египтяне полагали, что души

умерших соединяются со звездами. Каждую ночь душа усопшего вновь поселяется в теле, покидая ради этого звезду.
По имеющимся данным, в истории человечества две культуры обнаружили особенно острый интерес к смерти и процессу умирания: египтян и тибетцев. В древние времена люди разделяли глубокую веру в то, что сознание продолжает жить после физической смерти. Они предлагали хорошо разработанные ритуалы, позволяющие как можно легче перейти в новое состояние, вычерчивали сложные схемы, в которых отражали странствия души.
До нас дошла египетская «Книга мертвых» – коллекция молитв, магических заклинаний и мифологических историй, которые относятся к смерти и загробной жизни.
Мудрецы древнего Тибета передавали из уст в ста накопленные человечеством знания о процессе умирания. Тибетская «Книга мертвых» записана около VIII века. В кругах индийского востока она была известна давно, но европейцы ее открыли только в XX столетии.
Считалось, что чтение текстов святых мудрецов позволяет перейти в страну смерти освобожденным от телесных и других земных тягот, и напротив, горе, любовь и молитвы близких только задерживают переход человека в другой мир.
Итак, в древнекитайской и древнеегипетской культурах жизнь и смерть в известной мере уравнены. Здесь нет и намека на то, что жизнь – это благо, а смерть – зло. Оба мира равноценны, хотя и разделены некоей чертой.
Иначе оценивается эта проблема в индийском религиозном сознании.
Согласно буддизму, все существа берут свое начало в Брахмане, безличном абсолютном духовном начале, из которого возникает мир. Брахман лежит в основе всего существующего. Все в конечном счете должно вернуться к нему. Поэтому смерть лишь переход от низшей ступени к высшей, продолжающийся до тех пор, пока дух не достигнет той степени чистоты и совершенства, чтобы войти в мировую душу, к чему стремится все существующее на Земле.
Однако достойны этого лишь те, кто откажется от всяких чувственных наслаждений, кто в своем стремлении к святости отрешится от материального мира, умертвит плоть, разобьет оковы, отягощающие душу. А таковы одни брамины. Тот же, кто вопреки священным законам противится вечному, божественному, после смерти подвергнется адским мукам. Душа его в зависимости от степени греховности соединится путем нового рождения с более или менее низменным существом и принуждена будет странствовать, не найдя себе покоя до тех пор, пока не обретет вечное успокоение в царстве Брахмы.
В отличие от христианства, где отпущение грехов, достижение вечного блаженства связывали с божественным милосердием, брамины полагали, что только сам человек может искупить свои грехи, только собственными силами может добиться прощения. Отвергнув идею бессмертия тела, индусы придерживались концепции бессмертия души. Тело для индусов всегда

презренно и должно быть предано огню тотчас же после смерти. Бессмертная же душа снова перейдет в новое тело, и этот процесс будет повторяться и повторяться, пока душа не исчезнет и не сольется с душой вселенной. Идея беспрерывного перерождения, возвращения человека на землю в новых телесных обличиях и составляет смысл идеи реинкарнации, т. е. многочисленных перерождений души.
Из учения о переселении душ следовали строгие предписания о покаянии. Куда бы ни обратил свой взор вечно трепещущий индус, и на этом, и на том свете его ожидала суровая кара. Всякое живое существо жаждет освобождения. Для индуса его не существовало.
Жизнь была для него бесконечным паломничеством, полным обязанностей и страданий. Впоследствии самоубийство сделалось даже религиозным долгом.
Итак, в индийском мироощущении земной и загробный мир разделены, но предпочтение отдается не жизни, а смерти.
Древние евреи воспринимали факт смерти реалистично и были способны примириться с мыслью о прекращении индивидуальной жизни.
Иудеи полагали, что личность человека раздвоена, поскольку имеет некую тень, представляющую собой бледную и внетелесную копию индивида.
После смерти эта тень спускается под землю, где обретает грустное и мрачное существование.
Христианство сделало смерть нереальной и пыталось освободить несчастного человека от угрозы уничтожения обещанием жизни после смерти. Но вместе с тем рождается острое переживание собственного личного бытия. Ощущение уникальности собственной жизни было связано с ее трагическим завершением.
В исламе получила развитие идея о том, что земная и посмертная жизнь разделены роковой чертой. При этом потустороннее существование рассматривалось как единственно реальное. Если христианин был убежден, что, принадлежа к грешному, падшему миру, он обретет счастье на небе, то мусульманин тяготел к земному порядку, он знал, что смерть – гибель души и тела.
Возможна ли жизнь после смерти?
В середине 70-х годов западные, прежде всего американские, исследователи сделали поразительное открытие. Врачи-реаниматологи обнаружили, что люди, возвращенные к жизни после клинической смерти, обладают непостижимым опытом. Они способны рассказать о том, что происходило в земной обыденности после их кончины, как развивались события в больничной палате, на месте аварии, вокруг смертного одра. Но вместе с тем они могут поведать о своем соприкосновении с тайной какого- то иного бытия. Другой мир, в который они вступали, имел своих обитателей и загадочным образом связан с земным существованием...
Древние знали, что усопший может вернуться к жизни. Рассказы об этом содержатся в мифах, религиозных текстах, исторических хрониках и жизнеописаниях. Об этом писал Платон. Факты такого рода можно найти в

«Сравнительных жизнеописаниях» Плутарха, «Естественной истории»
Плиния Старшего. Но, казалось бы, о чем в состоянии поведать прибывший из потусторонней тьмы?
В 1961 г. американский ученый Карлис Осис и его коллеги проанализировали более чем 600 вопросников, которые собирали врачи для обобщения опыта умирающих пациентов. Американский реаниматолог
Раймонд Моуди, типологизируя совпадения в воспоминаниях пациентов, насчитал 15 различных деталей, которые целиком или частично всплывали в исповедях тех, кто вернулся из потустороннего мира. Каждый из них в критический момент ощутил полное физическое истощение, а затем слабо воспринял слова врача, который констатировал факт смерти, затем в угасающем сознании пациента возникал неприятный шум, резкий звон, непонятное жужжание. Умерший чувствовал, что попал в какой-то длинный темный туннель, через который он пронесся с невероятной скоростью. Через мгновение он вдруг обнаружил, что отделился от своего тела и видит себя как бы со стороны, причем может наблюдать ту же обстановку, тех же людей, которые были рядом с ним в момент смерти.
Как возможно такое? Действительно ли ученые натолкнулись на факт посмертного существования или перед ними открылись тайны агонизирующего сознания, демонстрирующего в момент распада причудливые фантомы? К началу 90-х годов прошлого столетия был накоплен огромный и уникальный материал. Он неопровержимо доказывает, что речь идет не о частных примерах, исключительных ситуациях или патологических случаях. «Покойный» действительно сохраняет связь с земным бытием. Но что тому причиной? Выдвинуты и проанализированы самые различные версии – религиозные, психологические, биологические, фармакологические. Но достоверность посмертных видений, связанных с земным существованием, непоколебима.
Проведенные исследования радикально изменили современные представления о смерти. Ее признаки оказались изменчивыми, а верительные грамоты сомнительными. Когда она наступает? При угасании клинически определенных проявлений жизни? После распада мозга? Или только отделение души от тела может свидетельствовать о роковом мгновении?
Трудность решения проблемы состоит не только в зыбкости самого феномена смерти. Современные исследователи все чаще приходят к мысли, что жизнь вообще существует в разных формах. Об этом в нашем столетии писал К.Циолковский. Сегодня к этому выводу склоняются многие физики, биологи, философы. Вполне возможно, что душа, покинув тело, получает иное облачение. Большинство западных ученых отнюдь не считают слово
«душа» метафорой, они пытаются дать этому понятию естественнонаучное объяснение.
Согласно версии многих ученых, каждый человек имеет три тела, которые в совокупности образуют некий комплекс, целостность. Во-первых, это плотное физическое тело; во-вторых, латентно-эфирная субстанция, в- третьих, духовная сущность. Все три тела вполне реальны, но имеют

различную природу. Что же происходит с индивидом после смерти? Он освобождается от своей физической оболочки, но продолжает жить в эфирном теле, постепенно переселяясь в астральный, т.е. запредельный мир.
б) «Право на смерть»
В наше время в связи с успехами биомедицинских исследований особенно актуальным становится обсуждение нравственно-гуманистических дилемм, выходящих за рамки традиционных воззрений. С особой остротой обсуждается «право на смерть». Здесь сталкиваются две противоположные позиции: сторонники одной признают неограниченную свободу личности в решении вопроса «жить или умереть», сторонники другой (концепция патернализма) полагают, что личность не свободна в решении этого вопроса, она подчинена общественным и государственным интересам, что жизнь является не только правом, но и долгом, обязанностью, общество должно охранять жизнь человека. Разумеется, подобная дилемма не встает и не обсуждается, если речь идет о добровольном уходе из жизни (самоубийстве) здорового человека. Самоубийство издавна осуждалось людьми, а церковь запрещала хоронить самоубийцу на кладбище. Но бывают ситуации, когда человек долго, медленно, болезненно, мучительно умирает, а врачи, используя достижения медицины, искусственно замедляют наступление смерти. В этом случае, когда больной обречен на смерть и это дело лишь времени, проблема эвтаназии – безболезненной кончины, тихой, «блаженной смерти» становится центральной в дискуссиях о патернализме.
Современные философы, юристы, врачи, теологи стремятся разрешить два фундаментальных вопроса:
1.
Может ли эвтаназия иметь моральное обоснование?
2.
При каких условиях она должна быть узаконена?
Позиция антипатерналистов: они считают, что важнейший моральный принцип, который должен быть возведен в закон – право свободного выбора.
Они исходят из того, что вмешательство в свободу действий индивида, в т. ч. в его решение ускорить наступление смерти, морально не оправдано, и акт эвтаназии как проявление индивидуальной свободы не должен запрещаться законом. Антипатерналисты рассуждают так: если умирающие люди сами замечают постепенное разрушение своей естественной природы, всех форм активности и не только подвергаются постоянным физическим страданиям, но и сознают свою обременительность для близких, то в такой ситуации аморально не позволить человеку умереть.
Патерналисты выдвигают в защиту своей позиции иные аргументы. Во- первых, человеческая жизнь неприкосновенная сакраментальна (эта мысль может покоится на религиозных основаниях или на убеждении, что святость человеческой жизни является стержнем общественного порядка, и т. д.). Во- вторых, при эвтаназии возможны злоупотребления со стороны врачей, членов семьи или других заинтересованных лиц. В-третьих, эвтаназия противоречит принципу «пока есть жизнь, есть надежда», не учитывает возможности ошибочного диагноза врача. Кроме того, после смерти

больного, к которому применили эвтаназию, может появиться новое лекарство, способное излечить ранее неизлечимое заболевание.
Следующая проблема: проблема трансплантации (пересадки органов).
Она вызывает к жизни другой важный вопрос: когда считать человека умершим? После гибели коры головного мозга или после остановки сердца и дыхания. Так восточная культура признает факт смерти после остановки сердца, западная – после гибели коры головного мозга.
Таким образом, сегодня философские размышления о жизни и смерти оказываются необходимыми для решения конкретных проблем, возникающих в связи с развитием биологии, медицины и здравоохранения.
Научный гуманизм также ищет для человека морально-нравственную опору перед лицом смерти. Мы уже видели, что осмысление смерти имеет огромные историко-философские духовные истоки и традиции. Названная проблема по-разному оценивается в разных культурах, порождая различную символику и способы психологической защиты от угрозы смерти. Осознав неизбежность конечного пребывания в этом мире, человечество задумывалось о возможности бесконечного существования, если не в этом, то в ином мире, т.е. человечество поставило вопрос о бессмертии.