Отечественная история С древнейших времен до наших дней. Учебное пособие. Отечественная история С древнейших времен до наших дней. Учебное. Термины и даты по древнерусской, российской и зарубежной истории таблицы, схемы, статистический материал источники и документы
 Скачать 4.69 Mb.
|
|
Секретный дополнительный протокол Москва, 23 августа 1939 г. «Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные при подписании договора о ненападении между Германией и Союзом обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития. Во всяком случае оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.
По уполномочию Правительства СССР В. Молотов. За Правительство Германии И. Фон Риббентроп». Печатается по: Хрестоматия по Отечественной истории (1914–1945): учеб. пособие для студентов вузов/ Под ред. А.Ф. Кисилева. Э.М. Щагина. – М., 1996. – С.479. Из «Открытого письма Сталину» полномочного представителя СССР в Болгарии Ф.Ф. Раскольникова
Сталин, вы объявили меня «вне закона». Этим актом вы уравняли меня в правах — точнее, в бесправии, — со всеми советскими гражданами, которые под вашим владычеством живут вне закона. Со своей стороны, отвечаю полной взаимностью: возвращаю вам входной билет в построенное вами «царство социализма» и порываю с вашим режимом. Ваш «социализм», при торжестве которого его строителям нашлось место лишь за тюремной решеткой, так же далек от истинного социализма, как произвол вашей личной диктатуры не имеет ничего общего с диктатурой пролетариата. <...> Никто в Советском Союзе не чувствует себя в безопасности. Правый и виноватый, герой Октября и враг революции, старый большевик и беспартийный, колхозный крестьянин и полпред, народный комиссар и рабочий, интеллигент и Маршал Советского Союза – все в равной мере подвержены ударам вашего бича, все кружатся в дьявольской кровавой карусели. <...> Вы начали кровавые расправы с бывших троцкистов, зиновьевцев и бухаринцев, потом перешли к истреблению старых большевиков, затем уничтожили партийные и беспартийные кадры, выросшие во время гражданской войны и вынесшие на своих плечах строительство первых пятилеток, и организовали избиение комсомола... С жестокостью садиста вы избиваете кадры, полезные и нужные стране: они кажутся вам опасными с точки зрения вашей личной диктатуры. Накануне войны вы разрушаете Красную Армию, любовь и гордость страны, оплот ее мощи. <...> В созданной вами гнилой атмосфере подозрительности, взаимного недоверия, всеобщего сыска и всемогущества Наркомвнудела, которому вы отдали на растерзание Красную Армию и всю страну, любому «перехваченному» документу верят — или притворяются, что верят, — как неоспоримому доказательству. Подсовывая агентам Ежова фальшивые документы, компрометирующие честных работников миссии, «внутренняя линия» РОВСа, в лице капитана Фосса, добилась разгрома нашего полпредства в Болгарии от шофера М.И. Казакова до военного атташе полковника В.Т. Сухорукова. <...> Вслед за Гитлером вы воскресили средневековое сжигание книг. Я видел своими глазами рассылаемые советским библиотекам огромные списки книг, подлежавших немедленному и безусловному уничтожению. <...> Зная, что при нашей бедности кадрами особенно ценен каждый культурный и опытный дипломат, вы заманили в Москву и уничтожили одного за другим почти всех советских полпредов. Вы разрушили дотла весь аппарат Народного комиссариата иностранных дел. Уничтожая везде и повсюду золотой фонд страны, ее молодые кадры, вы истребили во цвете лет талантливых и многообещающих дипломатов». Гребельский З.В.Федор Раскольников. – М., 1988. – С. 174–181. ИСТОРИКИ О ПРОЦЕССАХ РАССМАТРИВАЕМОГО ПЕРИОДА Об индустриализации СССР «Индустриализация как процесс создания крупного машинного производства в промышленности, а затем и в других отраслях народного хозяйства на определенной ступени истории является всеобщей закономерностью общественного развития. К началу XX века Англия, Франция, США и Германия пришли уже индустриальными, промышленно развитыми странами. К концу века – уже на наших глазах _ индустриализация приняла глобальный характер, стала непреложным условием выживания и развития любого общества. В России процесс индустриализации на капиталистической основе начался позже, чем в экономически передовых странах. К началу века она располагала достаточно развитой легкой промышленностью, особенно текстильной. Тяжелая же промышленность, осуществляющая производство средств производства, находилась еще на стадии становления, намного отставала от индустрии передовых стран и в очень большой степени зависела от них. … Задачи преодоления технико–экономической отсталости и многоукладности народного хозяйства, осуществления основной работы по индустриализации страны предстояло решать советскому народу в ходе строительства социализма. Речь шла фактически о второй промышленной революции, которую необходимо было осуществить своими силами, то есть без привлечения иностранного капитала и в возможно более короткие сроки». Данилов В.П., Дмитриенко В.П., Лельчук В.С. Нэп и его судьба. Историки спорят. – М., 1988. С.175–177. О коллективизации сельского хозяйства в СССР «Производственное кооперирование основной массы крестьянских хозяйств, составляющее сущность процесса сплошной коллективизации, явилось глубочайшей революцией в экономических отношениях, во всем укладе деревенской жизни. В ходе коллективизации и на ее основе был ликвидирован последний и самый многочисленный эксплуататорский класс – кулачество, сельская буржуазия. Расслоение крестьянства на классово–антагонистические группы прекратилось. Вместе с частной собственностью на средства производства исчезла и почва, порождавшая и питавшая различные формы эксплуатации человека человеком, а вместе с ним ушли в прошлое нищета и темнота деревни. С победой колхозного строя крестьянство стало классом социалистического общества – классом тружеников–коллективистов, объединившихся в производственных кооперативах, совместно владеющих средствами производства и ведущих общее хозяйство. Коллективизация стерла важнейшие, наиболее глубокие различия между крестьянством и рабочим классом, сблизила их социальный облик и заложила основы для их дальнейшего сближения и слияния в социально однородной общности тружеников коммунизма». Коллективизация сельского хозяйства в СССР: пути, формы, достижения. Краткий очерк истории/ М.А. Вылцан, В.П.Данилов, В.В.Кабанов, Ю.А. Мошков. – М., 1982. – С. 4–5. «Ленинская идея кооперирования как одно из магистральных направлений преобразования нашего общества была извращена Сталиным, принесена в жертву прагматическим соображениям. Колхозы превращались в контрагентов по внерыночному изъятию хлеба по твердым ценам. Речь шла не о хозяйственно самостоятельных коллективах, а о таких производственных организациях, которым сверху планируют основные производственные и заготовительные задания, а также твердые цены, нередко ниже себестоимости. При этом вводился такой порядок, когда государственные органы могли давать повторные планы заготовок, изымать даже семенное зерно». Борисов Ю.С., Курицын В.М., Хван Ю.С.Политическая система конца 20–30–х годов. О Сталине и сталинизме. Историки споряТ. – М., 1988. С.270. Об обществе, построенном в СССР в довоенный период советской истории «Поскольку Сталин, несомненно, обладал сильной волей и недюжинными организаторскими способностями, был упрям и жесток в достижении своих целей, то, подчинив своему видению социализма и партия, и государственный аппарат, он, организуя с их помощью повседневную деятельность масс, добился своего: в СССР в конце 30–х годов было реализовано сталинское видение социализма, в основном был построен сталинский государственно–административный социализм с господством партийно–государственной бюрократии, с массовыми репрессиями и страхом, с лагерями и тюрьмами, но без элементарной демократии и гласности, социализм, вполне соответствовавший каноническим представлениям марксизма не о действительном, а о казарменном социализме. По Марксу, это общественный строй, «отрицающий повсюду личность человека» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2–е изд. – Т.42. – С. 114.) Здесь, как иронизировал Маркс, «стремлением каждого будет производить для общества как можно более и потреблять как можно меньше», Т.е. приносить сегодняшнюю свою жизнь в жертву будущим поколениям, и «в этом сознании своей пользы для общества будет заключаться вся гордость, все честолюбие тогдашних деятелей», а «во главе всего, в качестве высшего руководителя, безымянный и никому неизвестный «наш комитет». (Там же. – Т. 18. – С. 414.) Именно такой советский социализм – надо это особо подчеркнуть – и явился той матрицей, с которой тиражировался социализм в зарубежных странах после второй мировой войны со всеми вытекающими последствиями для их развития». 30–е годы: взгляд из сегодня. Отв. ред. Волкогонов Д.А. – М., 1990. – С. 17–18. «В результате национального кризиса, вызванного противоречиями запоздалого капиталистического развития и обостренного до предела первой мировой войной, ослабившей традиционные российские государственность (самодержавие) и идеологию (православие), ввергнувшей страну в состояние «смуты», на волне массового движения к власти пришла большевистская партия. С этого момента революционная политическая элита, вооруженная марксистской доктриной бестоварного и следовательно, неизбежно – государственного социализма, оказалась увлеченной мощным органическим течение российской и мировой истории. В этом течении явственно видны четыре взаимопроникающие друг на друга воздействующих, друг к другу «притирающихся» главных потока: 1) нарастание государственного вмешательства в экономику как проявление общемировой тенденции – следствие обобществления производства (ср. правоавторитарные режимы Европы, Японии 20–40–х годов, «новый курс» Ф.Д.Рузвельта в США и др.); 2) специфический этатизм, связанный с императивами догоняющего развития; с необходимостью, особенно настоятельной в межвоенный период, ускоренного преодоления технико–экономической отсталости страны (ср. аналогичные функции государства в «третьем мире»); 3) воздействие российского цивилизационного комплекса (государственно–патерналистских, общинных традиций), геополитической ситуации (самая длинная в мире сухопутная граница, что, особенно в тех конкретно–исторических условиях, требовало мощной армии, а следовательно, ускоренного создания тяжелой промышленности как базы современного военнопромышленного комплекса); 4) влияние доктринального фактора: стремление партии–государства к форсированному огосударствлению экономики, субъективно осознававшемуся как строительство социализма. В результате синтеза этих потоков в СССР в 30–е годы сложилась целостная общественная система, которую бы автор определил как «государственный индустриализирующий социализм». «Социализм», так как произошло обобществление производства, упразднение частной собственности. «Государственный», так как социализация произошла в основном не реальная, а иллюзорная: преобладающая часть функций по распоряжению собственностью оказалась отчужденной от большинства социума в пользу представителей партийно–государственного аппарата – номенклатуры, в которой обнаруживаются многие черты традиционной российской этакратии. «Индустриализирующий», так как главной исторической задачей, которую объективно решал (и ценой колоссальных жертв решил) социализм в России, была форсированная индустриализация страны». Горинов М.М. К вопросу о сущности Октябрьской революции. Россия в XX веке: Историки мира споряТ. – М., 1994. – С. 154–155. «Что настоящий социализм не может быть построен, на этом, видимо, сегодня сходятся если не все, то многие. А вот насчет «мог бы…» существуют различия более широкие и глубокие. Одни утверждают, что в России было все для того, чтобы создать социалистическое общество, опираясь на ленинское теоретическое завещание. Помешали лишь ошибки, извращения, отступления и Т.п. (обобщенно – сталинизм). Другие говорят, что, несмотря на сохранившиеся или появившиеся черты рабовладения, феодализма, капитализма, ГУЛАГ, казарменность и Т.п., социализм был все–таки в 30–е годы построен. Примитивный, плохой, но построен. Главный аргумент в пользу такого вывода – победа общего (во всех областях общественной жизни) над частным, коллективного над индивидуальным, управляемого над стихийным. Этот ведущий принцип может быть облечен в любую форму правления. Исторический материал свидетельствует, что ряд признаков, традиционно относимых теорий к социализму, в 30–е годы действительно побеждает в советском обществе. Из социальной структуры исчезают эксплуататорские классы, создаются коллективные формы собственности, плановость охватывает все народное хозяйство. Добавим сюда всеобщее избирательное право, гарантированное право на труд, бесплатное всеобщее среднее образование и многое другое, к чему накрепко были прибиты бирки, обозначающие социализм. На подобных китах держалась вся сложившаяся система. Но все это лишь каркас системы. А принципы ее формирования? Побеждают лишь те, во имя которых с Октября совершался народом героический рывок, Т.е. подлинная свобода, народоправие, равенство? Очевидно, неТ. Так можно ли на сочетании этих «да» и «нет» констатировать победу социализма как нового общественного строя? Тем более что за «нет» не формальные признаки, а сфера жизнедеятельности человека, возможность реализации интересов больших и малых социальных групп, больших и малых народов, оттесненных от фактических рычагов управления общественными делами. Поэтому относительно вопроса о возможности построения социализма в СССР автор придерживается той точки зрения, что не мог быть построен социализм как некая целостная система в СССР, не мог потому, что его вообще нигде нельзя построить. Социализм, как доказывает историческая практика, – это не состояние, не срез, не чистая система, связанная с прошлым лишь «родимыми пятнами», это постоянный процесс, движение, развитие общества, в котором реализуются закономерности, тенденции, принципы социализма, специфически отражающие через классовое общегуманистические принципы. Применительно к отдельно взятой или группе стран можно говорить не о победе, не о построении социализма, а о степени накопления социалистических черт, характере или просторе для проявления социалистических принципов. Последнее зависит не от идеологических установок, а от сочетания конкретных объективных и субъективных предпосылок, определяющих темп и формы этого движения. Поэтому представляются лишенными серьезного научного основания нынешние споры (на тему частной собственности, наемного труда, товарно–денежных отношений и Т.п.) о том, что присуще социализму. Должны пойти впрок и уроки прошлого – искусственное перепрыгивание через цивилизационные ступени. Пропущенные нами ступени (в ходе массовой единовременной национализации буржуазной собственности, коллективизации сельского хозяйства, непосредственного перехода к социализму, ранее отсталых стран, минуя капиталистическую стадию развития, и Т.п.) становятся «минами замедленного действия», которые потом обязательно взорвутся, рождая малые и большие кризисы в обществе. В этой связи важно отметить, что понятие «построение социализма в основном», «построение основ социализма», «полная и окончательная победа социализма», с помощью которых делались попытки обозначить вехи, уровни формирующего строя, не могут быть признаны научными. Итак, построить социализм нельзя». Дмитриенко В.П. (Россия) Советская модель социализма. Россия в XX веке: Историки мира споряТ. – М., 1994. – С. 538–539. О причинах советско–германского сближения накануне Второй мировой войны «Пока готовили к столу наши охотничьи трофеи, Сталин рассказал, что был Риббентроп. Он уже улетел в Берлин. Приехал он с проектом договора о дружбе и ненападении, и мы этот договор подписали. Сталин был в очень хорошем настроении: вот, мол, завтра эти англичане и французы узнают об этом и уедут. Они в это время были еще в Москве. Сталин в тот день правильно оценивал значение этого договора и понимал, что Гитлер хочет нас обмануть, перехитрить. Он считал, что мы его перехитрили, подписав договор. … По вопросу о Польше Сталин сказал, что Гитлер нападет на Польшу, захватит ее и сделает своим протекторатом. Восточная территория Польши, населенная белорусами и украинцами, отойдет к Советскому Союзу. Естественно, что мы были за это, хотя чувство было смешанное. Я чувствовал, что и Сталин это понимал. Он говорил: «Тут знаете, идет игра, кто кого перехитрит, кто кого обманет». Эти события рассматривались нами так: начнется война, на которую Запад направляет против нас Гитлера один на один. В связи с этим договором получалось, что войну начинает Гитлер. Это нам было выгодно с точки зрения и военной, и моральной. Такими действиями он вызовет на войну против себя Францию и Англию, выступив непосредственно против Польши. Мы же остаемся нейтральными. Я считаю, что это положение было лучшим для нас. Если рассматривать войну как игру и если есть возможность не подставлять в этой игре нашего лба под вражеские пули, к чему все время стремились западные державы, то этот договор имел оправдания». Хрущев Н.С. Воспоминания//Огонек. – 1989. – №30. «Следует признать, что все участники англо–франко–советских переговоров играли одновременно на двух столах. Английская дипломатия вела секретные переговоры с Германией. Британские консерваторы не хотели подлинного союза с Россией, но оставляли надежды на благословенный «Дранг нах Остен». Переговоры с Москвой рассматривались как средство давления на Германию и как способ для выигрыша времени. Франция, хотя и занимала позицию, отличную от английской, практически следовала за союзником…. Москва расценивала Англию и Францию как ненадежных партнеров, реальные силы которых для эффективного противодействия германской агрессии были ограничены: Англия практически не имела настоящей сухопутной армии, а Франция исповедовала оборонительную пассивную стратегию и возлагала надежды на непреодолимость фортификаций линии Мажино. Главное сомнение состояло в том, что Париж и Лондон могут искать соглашение с Германией – на этот раз за счет Восточной Европы или же постараются предоставить СССР сомнительное право вести войну с основными силами вермахта, оставаясь лишь формально союзниками Советского Союза…. …в ходе параллельных тайных переговоров с Германией в Кремле пришли к выводу о целесообразности советско–германского сближения. Вероятно, этот вывод опирается на следующие аргументы: СССР не готов к большой войне, надо выиграть время и на какой–то период остаться вне вооруженного конфликта в Европе. Польша – слабое государство, она не выдержит натиск вермахта. Англия и Франция как союзники ненадежны, в случае возникновения войны между СССР и Германией Красной Армии придется выдержать основной удар со стороны германских вооруженных сил. Германия готова пойти на большие уступки. СССР будут выгодны экономические связи с рейхом. Признавая «сферу интересов» СССР в Восточной Европе, Германия не будет препятствовать далеко идущим планам Советского Союза в этом регионе. В этом перечне аргументов в пользу сближения с Германией был, по всей вероятности, еще важный политический расчет о возможности использовать противоречия в лагере империализма. Война между двумя империалистическими группировками могла оказаться выгодной стране социализма, поскольку она приведет к ослаблению как Германии, так и Англии и Франции». Челышев И.А. (Россия). Международное положение СССР накануне Великой Отечественной войны. Россия в XX веке: Историки мира споряТ. – М., 1994. – С. 412–414. «Автору настоящей статьи кажется, что русские пошли на подписание пакта с Германией только после неудачи их старательных попыток заключить соглашение о взаимной помощи с Западом. Более того, несмотря на внешнее ошибочное впечатление, пакт так никогда и не был признан высшим достижением… . Тщательное… рассмотрение советской внешней политики 1939–1941 гг. подкрепляет то мнение, что пакт был подписан по причине относительной слабости Советского Союза. Сталин все время осознавал, что в конце концов Советский Союз будет вынужден столкнуться с Германией на полях сражений. При всегдашнем подозрении в примирении между Германией и Британией действительно сомнительно, видел ли Сталин в пакте как таковом надежную гарантию для западных границ России. Строгий нейтралитет, а не союз с Германией считался русскими окончательным успехом их дипломатии. Однако этот нейтралитет оставался сомнительным на протяжении всего междуцарствия 1939–1941 гг. Он был подорван советским благожелательным отношением к Германии, предполагаемым действием союзников против России и глубоким терзающим страхом в Кремле по поводу приближающегося примирения Германии и Англии». Городецкий Г. (Израиль) Пакт Риббентропа – Молотова и операция «Барбаросса». Россия в XX веке: Историки мира спорят. – М., 1994. – С. 429–433. «Что нового дали исследования кануна Великой Отечественной войны? – Советский Союз пошел на договор о ненападении с Германией 23 августа 1939 г. из–за слабости СССР (в первую очередь военной). – Договор с Англией не гарантировал Советскому Союзу безопасности его западных границ. – Сталин считал, что империалистические Англия и Германия от существующей на тот момент конфронтации неизбежно придут к примирению и образуют единый фронт против СССР. – Англия, Франция, США вели такую политику, чтобы избавиться сразу от двух ненавистных режимов в Германии и СССР». Басов А.В. (Россия). Историческая наука. Новые трактовки причин и хода Великой Отечественной войны. Россия в XX веке: Историки мира спорят. – М., 1994. – С. 460. Об укреплении обороноспособности СССР накануне Великой Отечественной войны «…можно сделать вывод, что в предвоенные полтора десятилетия в Советском Союзе была проделана огромная и многообразная работа по подготовке страны к войне, что позволило советскому народу в конечном итоге одержать победу над мощным и коварным врагом, опиравшимся на ресурсы почти всей Европы. Вместе с тем наряду с успехами и достижениями в укреплении обороны страны в этом деле были допущены грубейшие, ничем не оправданные промахи, за что советскому народу пришлось уплатить за свою победу в войне очень дорогую цену. Что касается роли Сталина в укреплении обороны страны, которого одни считают творцом победы, другие – виновником всех неудач и поражений, то эту роль можно определить так: в тридцатые годы прошлого века в Советском Союзе никто столько не сделал для укрепления Красной Армии, сколько Сталин, и в то же время никто столько не натворил для ее ослабления». Васильев А.Ф. Был ли в 1941 г. Советский Союз готов к войне?// Вопросы истории. – 2005. – №1. – С.110. «Развитие событий в начальном периоде Великой Отечественной войны показывает, что в Советском Союзе в то время не обратили должного внимания на качественное совершенствование вермахта, а в основном занимались подсчетом количества дивизий, других сил и средств вооруженной борьбы возможного противника. Именно поэтому для советского командования оказалась полной неожиданностью сила ударов, которые немецко–фашистские войска обрушили на нашу страну уже в первые дни войны. Сделав упор на качественное совершенствование вермахта, германское военно–политическое руководство сумело использовать все имеющиеся в 1940–1941 гг. в его распоряжении ресурсы и время более эффективно, чем советское. Руководство СССР, несмотря на то, что с ноября 1940 г. неизбежность войны с Германией стала вполне очевидной, продолжало проводить прежний курс на увеличение численности вооруженных сил, количества оружия и военной техники. Даже в феврале 1941 г. правительство СССР по предложению начальника Генерального Штаба Г.К. Жукова приняло план расширения сухопутных войск еще почти на сто дивизий, хотя более целесообразно в создавшейся обстановке было бы доукомплектовать, перевести на штаты военного времени имевшиеся двести с лишним дивизий и повысить их боеспособность. Результатом этих мероприятий явилось относительное ослабление Вооруженных Сил СССР по сравнению с вермахтом, о чем стало известно немецко–фашистскому руководству. В начале 1941 г. немецкое военное руководство уже отмечало слабость Вооруженных Сил СССР, считало возможным их быстрый разгром. Вот что говорилось в секретном докладе о состоянии Красной Армии, подготовленном разведывательным отделом генерального штаба сухопутных войск Германии 15 января 1941 г.: «В связи с последовавшей после расстрела летом 1937 г. Тухачевского и большой группы генералов «чисткой», жертвой которой стало 60–70 проц. старшего начальствующего состава, имевшего частично опыт войты, у руководства «высшим военным эшелоном» (от главнокомандования до командования армией) находится совсем незначительное количество незаурядных личностей. ... На смену репрессированным пришли более молодые и имеющие меньший опыт лица. Преобладающее большинство нынешнего высшего командного состава не обладает способностями и опытом руководства войсковыми объединениями. Они не смогут отойти от шаблона и будут мешать осуществлению смелых операций. Старшему и младшему командному составу (от командира корпуса до лейтенанта включительно) также, по имеющимся данным, свойственны очень крупные недостатки». В докладе отмечалось, что с конца 1939 г. советским руководством принимались меры по укреплению Красной Армии. «Вооруженные силы, особенно после опыта, приобретенного в финской войне, – указывалось в нем, – претерпевают изменения. От большевистского пристрастия к проведению гигантских маневров и учений они возвращаются к кропотливой работе по индивидуальной подготовке офицера и бойца... Однако в условиях России положительная роль новых методов может сказаться лишь спустя несколько лет, если не десятилетий... Такие черты характера русских людей, как инертность, косность, боязнь принять решение и страх перед ответственностью, продолжают оставаться». Приведенные факты свидетельствуют, что качественное, а не количественное превосходство немецко–фашистских войск над советскими явилось решающим фактором их успехов в начальный период Великой Отечественной войны. Красная Армия, увеличив с 1 сентября 1939 г. общую численность в 2,8 раза, ненамного уступала в этом вермахту. В первом стратегическом эшелоне численность вооруженных сил Германии и Советского Союза была приблизительно равной. Превосходство в самолетах и танках было на стороне СССР. Даже по количеству новых тяжелых и средних танков советские войска превосходили немецко–фашистские. Разница заключалась в том, что наши войска были рассредоточены на значительную глубину (200–250 км), а немецко–фашистские выдвинуты непосредственно к границе СССР и сконцентрированы на нескольких главных направлениях, где на некоторых участках им удалось достичь пяти–шестикратного превосходства над советскими. Недостатки в качественном состоянии Советской Армии были в первую очередь причиной ее неудач в начальный период войны. Одним из этих факторов объясняется и потери наших войск в этот период». Якушевский А.С. Особенности подготовки вермахта к нападению на СССР.// Военно–исторический журнал. – 1989. – №5. – С. 73–75. ВОПРОСЫ ПО ТЕМЕ
а) какие меры были предприняты для получения максимально возможного количества союзников, потенциально способных поддержать СССР во внешней политике? Каковы их результаты? б) что было сделано советским правительством для согласования действий стран, наиболее заинтересованных в совместном противостоянии агрессору? в) какие планы вынашивало советское руководство в отношении Испании, куда было переброшено значительное количество советских «добровольцев»? г) каким образом СССР использовал возможности Лиги Наций для защиты своих интересов? д) какая роль отводилась советским руководством компартиям европейских стран в деле создания в каждой из них единых антифашистских фронтов? Почему эти установки дали неоднозначные результаты?
а) что было сделано для перемещения промышленного производства в восточные районы, недосягаемые для немецкой бомбардировочной авиации? Каковы результаты перемещения? б) какая доля бюджета тратилась на меры, связанные с укреплением обороноспособности страны? в) что было сделано для создания современной для своего времени боевой техники? г) что было сделано для создания боеспособной армии? д) какие меры были предприняты для боевой подготовки населения на случай возможного привлечения к обороне страны? е) как государство решало проблему подготовки кадров для промышленности на случай массовой мобилизации промышленных рабочих? ж) как был ужесточен контроль за максимальным использованием рабочего времени? з) что было сделано для психологической подготовки населения к возможным военным тяготам? и) какие из принятых мер, специалисты квалифицируют положительно, а какие считают неадекватными?
|