Три века северной столицы

• Название: Три века северной столицы
• Дата: 20.07.2022
• Размер: 2.75 Mb.
• Имя файла: voznikshij-voleyu-petra-istoriya-sankt-peterburga-s-drevnih-vrem.doc
• Тип: Документы; #633885
• страница: 9 из 42

Зарудный Иван Петрович (1670 — 1727) — архитектор, учился и работал на Украине, затем в Москве, где создал в начале XVIII в. церковь архангела Гавриила («Меншикову башню») — один из шедевров архитектуры раннего барокко. На строительстве церкви под его руководством работала группа ино­странных мастеров во главе с Д. Трезини. Работал также в Ревеле, Пе­тербурге, Ораниенбауме. Архитектор, скульптор, мастер декоративно-при­кладного искусства, Зарудный был видным организатором строительных работ. Под его руководством создан иконостас Петропавловского собора (1722 — 1726). Возможно и его участие в создании самого собора.

В стенах собора похоронены все цари, от Петра I до Александра III (только Петр II, умерший в Москве, там и был похоронен, да нет Иоанна VI Антоновича).

Обычай хоронить членов царской династии в храмах, основывавшийся на древнейшем представлении о божественном происхождении их власти, был широко распространен во всем христианском мире. В допетровской Руси таким храмом был Архангельский собор Московского Кремля. С переносом в 1712 г. столицы из Москвы в Петербург его значение перешло к Петропавловскому собору. По этому поводу один из первых историков собора писал: «Архангельский собор в Москве весьма справедливо называют святилищем истории Российской, как заключающий в себе останки наших великих князей от Калиты… до царя Иоанна Алексеевича. Это название, столь же справедливо, принадлежит собору Петропавловскому — как служащему усыпальницей августейших особ нашего Императорского Дома со времен основания Санкт-Петербурга…».

Первой в церкви Апостолов Петра и Павла была похоронена полуторагодовалая дочь Петра I Екатерина, скончавшаяся в 1708 г. (Впоследствии деревянную церковь, построенную в 1703—1704 гг., разобрали в связи с начавшимся в 1712 г. строительством на этом месте каменного храма.) К моменту смерти Петра I собор еще не был достроен. Поэтому внутри него, по проекту Доменико Трезини, была сделана временная деревянная церковь. Туда 10 марта 1725 г., с подобающей пышной церемонией, перенесли тела Петра I и его дочери Натальи, скончавшейся 4 марта. Оба гроба были установлены на катафалке под балдахином, обитом золотой тканью. В 1727 г. там же поставили и гроб с телом его жены, императрицы Екатерины I. В мае 1731 г. императрица Анна Иоанновна повелела предать земле прах Петра I и его супруги. Погребение происходило с особенно учрежденной церемонией 29 мая в субботу, в одиннадцатом часу утра. При этом присутствовали вельможи и многие коллежские чины. Во время опускания гробов в крепости был произведен пятьдесят один выстрел. Точная дата предания земле праха его дочери неизвестна.

За­хоронения производились в землю, и места мо­гил отмечались вделанными в пол мраморными плитами с надписями и позолоченными кре­стами. В 1865 г. плиты заменили надгро­биями. Среди них примечательны гробницы, воздвигнутые у северной стены собора над мо­гилами Александра II и его жены. Оба сарко­фага высечены из цельных монолитов: первый — из алтайской яшмы (вес его около 4960 к­г), второй — из уральского орлеца (вес около 6560 кг). Работу, которая дли­лась 17 лет и была закончена в 1906 г., вы­полняли мастера Петергофской гранильной фабрики. Справа от южного входа в собор установлена гробница на месте захоро­нения Петра I. Гроб с телом Петра был перенесен в еще недостроенный собор, в течение ше­сти лет (1725—1731 гг.) стоял посреди собора и, наконец, был предан земле на месте, избран­ном самим Петром еще при его жизни.

В течение многих лет собор служил своеобраз­ным музеем, где сосредоточивались почетные трофеи, взятые русскими войсками в ходе Север­ной войны со Швецией, войны с Турцией в конце XVIII в., Отечественной войны 1812 года и других войн. В настоящее время эти трофеи (знамена, ключи от взятых крепостей, оружие и т. п.) находятся в Историческом музее в Москве.

В непосредственной близости к Петропавлов­скому собору в начале XX в. по проекту архи­текторов Д. Гримма, А. Томишко и Л. Бенуа было закончено строительство усыпальницы для захоронения великих князей. Это здание соеди­няется с Петропавловским собором. Рядом с ку­полом усыпальницы еще более высоким кажется золотой шпиль колокольни собора, который, под­нимаясь над гладью Невы, как бы перекликается с Адмиралтейской иглой, куполом Исаакиевского собора и башней Кунсткамеры, являясь главным украшением прекрасного ансамбля невских на­бережных.

В 1998 г. в Екатерининском приделе собора Петропавловской крепости захоронены останки последней царской семьи. Правда, церковь не признает их «царскими», поэтому, видимо, молебен летом 2001 г. проходил не у главного алтаря, а в приделе.

Придел — пристройка к православному храму со стороны южного или северного фасада или специально выделенная часть основного здания с дополнительным алтарем для отдельных богослужений.

Сомнения церкви основаны на выводах следователя Н. Соколова, который еще в 1918 г. по горячим следам преступления пришел к заключению, что изуверы расчленили, а затем сожгли тела убитых.

Недавно японский ученый Тацуо Нагай провел собственное исследование капли пота Николая II, и заявил, что она не имеет ничего общего с захороненными костями. Помимо профессора питерцам было и другое знамение, что останки ненастоящие. В день годовщины захоронения — 17 июля — с крыши Смольного собора ураганом снесло крест. После чего по городу прокатилась молва, что это небесный знак, указующий на ошибку.

К 1917 г. в Петропавловском соборе на стенах, колоннах и у могил находилось более тысячи венков. Например, у могилы Александра III их было 674. У каждой могилы стояли иконы и лампады. На надгробиях Петра I, Александра I, Николая I и Александра II лежали золотые, серебряные и бронзовые медали, выбитые по случаю различных юбилейных дат.

В октябре 1917 г. по распоряжению Временного правительства все иконы, лампады, золотые, серебряные и бронзовые медали с могил, золотые, серебряные и фарфоровые венки были сняты, уложены в ящики и отправлены в Москву.

Дальнейшая судьба этих вещей неизвестна.

В мае 1919 г. по распоряжению коменданта Петропавловской крепости собор и усыпальница были закрыты и опечатаны. В 1922 г. произведено изъятие остатков церковных ценностей для помощи голодающим. Оно происходило в присутствии коменданта крепости, церковного старосты, представителя Главмузея и заведующего имуществом собора.
***
Ах ты батюшка светел месяц!

Что ты светишь не по-старому,

Не по-старому и не по-прежнему,

Все ты прячешься за облаки,

Закрываешься тучей темною.

Что у нас было на святой Руси,

В Петербурге в славном городе,

Во соборе Петропавловском,

Что у правого у крылоса,

У гробницы государевой,

Молодой солдат на часах стоял,

Стоючи, он призадумался,

Призадумавши, он плакать стал.

И он плачет — что река льется,

Возрыдает — что ручьи текут,

Возрыдаючи он вымолвил:

«Ах ты матушка сыра земля!

Расступися ты на все стороны,

Ты раскройся, гробова доска,

Развернися ты, золота парча,

И ты встань, проснись, православный царь,

Посмотри, сударь, на свою гвардию,

Посмотри на всю армию,

Уже все полки во строю стоят,

Все полковники при своих полках,

Подполковники на своих местах,

Все майоры на добрых конях,

Капитаны перед ротами,

Офицеры перед взводами,

А прапорщики под знаменами,

Дожидают они полковника,

Что полковника Преображенского,

Капитана бомбардирского».
***
В 1939 г. вскрывалась могила великой княгини Александры Георгиевны, супруги великого князя Павла Александровича (он был расстрелян в 1919 г.). Она была урожденной принцессой Греческой, и ее прах, по просьбе греческого правительства, был передан на родину.

В 1927 г. собор перешел в собственность Музея революции, а в 1954 г. стал принадлежать Государственному музею истории Ленинграда (Санкт-Петербурга).

С великокняжеской усыпальницей дело обстояло иначе. В декабре 1926 г. комиссия, обследовавшая здание, пришла к выводу, что «все бронзовые украшения, а также решетки алтарной части, как не представляющие исторической и художественной ценности, подлежат переплавке». Украшения были сняты, и дальнейшая судьба их неизвестна. После Великой Отечественной войны в здании некоторое время располагался склад бумажной фабрики.

В 1954 г. усыпальница была передана Музею истории Ленинграда. В 1960-е годы, после проведения реставрационных работ, в здании усыпальницы открылась экспозиция «История строительства Петропавловской крепости». Ее демонтировали в 1992 г. в связи с захоронением правнука Александра II, великого князя Владимира Кирилловича и началом реставрационных работ.

Церковь в крепости раньше была деревянной, но расписана под желтый камень. На ее увен­чанной острым шпилем колокольне были подвешены особым образом подо­бранные колокола. И некий «великий в своем деле искусник», для того тут и поставленный, ежечасно отбивал соответствующее число уда­ров, предварительно отзвонив какую-нибудь мелодию.

Колокол — символ христианского благовеста. На Руси упоминаются с XI в. В то время они были в Полоцке, Владимире, Ростове, Киеве. До XVII в. их было мало: около полусотни при всех церквах, и притом небольшие. Первый великан в 250 пудов отлит при архимандрите Макарии в Новгороде.

В 2001 г. Петропавловская крепость, являющаяся теперь музеем, приобрела карильон (комплект настроенных колоколов и колокольчиков) из 51 колокола, рассчитанных на 4 октавы. Теперь в Петропавловке 134 колокола. Новый карильон был поднят в среднюю звонницу собора Петра и Павла. Стоит он около 300 тысяч долларов и приобретен директором голландской Мехеленской карильонной школы Йо Хаазеном на пожертвования 352 спонсоров из десятков стран. Среди дарителей — фонд Романовых и королевская чета Бельгии, благодаря которой в карильоне появился самый тяжелый колокол весом более 3 тонн.

Петропавловский собор стал уникальным: в нем теперь звучат два карильона (голландский XVIII в. и бельгийский ХХ в.) и православная звонница. Петровские карильоны 1710 г. на колокольне Исаакиевского собора и в 1721 г. в Петропавловской крепости пострадали от пожаров, и в 1760 г. для Петропавловского собора был приобретен новый карильон, который, правда, уже полтораста лет не звучит.

Петровские ворота — единственный на территории крепости историко-архитектурный памятник, который, бу­дучи свидетелем первых лет ее существования, почти без изменений сохранился до наших дней.

В те годы Петровские ворота еще не были прикрыты Иоанновским равелином с одноимен­ными воротами. Арка Петровских ворот служила главным входом в крепость со стороны строя­щегося на Городском (Березовом) острове го­рода, и естественно, что были приняты меры к ее декоративному оформлению.

Ворота первоначально (в 1707—1708 гг.) бы­ли сооружены из дерева по проекту Доменико Трезини. По своему облику они напоминали Триумфальные ворота в Нарве, возведенные тем же зодчим по случаю победоносного штурма Нарвской крепости в 1704 г.

Название свое Петровские ворота получили после перестройки их в камне в 1717—1718 гг.

Из первоначального декоративного убранства ворот сохранилось большинство скульптур: вы­резанные из дерева скульптором Николаем Пино барельефы, изображающие бога Саваофа в обла­ках (в центре) и воинские доспехи (по бокам). Под центральным барельефом (Н. Пино) на аттике укреплен выполненный около 1708 г. также деревянный барельеф работы Конрада Оснера «Низвержение Симона волхва». Эта скульптура, хотя и не отличается художествен­ными достоинствами (пластичность формы, воз­можно, была утрачена вследствие неоднократных окрашивании барельефа), представляет немалый интерес как образец широко распро­страненных в декоративном искусстве начала XVIII в. аллегорических произведений.

Под деревянным барельефом над аркой ворот было укреплено свинцовое изваяние двуглавого орла — государственного герба Российской империи. Эта колоссальная скульптура весом в 1069 кило­граммов, была установлена во время перестройки ворот в камне и, вероятно, повторяет деревянную скульптуру орла, в свое время укра­шавшую деревянные ворота.

Ниши Петровских ворот декорированы двумя изваяниями. В литературе можно встретить про­тиворечивые указания о сюжетах этих статуй, датах их установки и материале, из которого они выполнены. В частности, широко распространено мнение, будто эти статуи изображают Марса (бога войны) и Венеру (богиню любви и красоты) и являются изготовленными в XIX веке копиями первоначально стоявших здесь других изваянии. Однако, вероятнее всего, скульпту­ры — не копии, а оригинальные произведения искусства первой четверти XVIII в., причем одна фигура изображает Беллону — богиню вой­ны, а другая является аллегорией мудрости.

После Великой Отечественной войны в Петро­павловской крепости проводились значительные работы по восстановлению уникальных памят­ников архитектуры, в том числе Петровских во­рот. В 1951 г. были реставрированы деревян­ные барельефы, статуи в нишах и другие детали декоративного убранства этого замечательного сооружения.

Крепостная стена, в которой сооружены Пе­тровские ворота, колоссальна по толщине (около 20 метров). Вначале она представляла собой сплошной массив с прорезями амбразур, впо­следствии в ее толще были устроены казармы. Но вскоре после сооружения каменных Пе­тровских ворот было решено принять дополни­тельные меры по усилению безопасности кре­пости, и 20 июня 1731 г. было приступлено к сооружению равелина (предкрепостного укре­пления) для защиты Петровских ворот с восточ­ной стороны крепости. Этот равелин был назван Иоанновским—в честь Иоанна Алексеевича, брата Петра I и отца царствовавшей тогда Анны Иоанновны. Такое же название получили по­строенные в 1740 г., сравнительно скромные по своей архитектуре, ворота в стене равелина. К Иоанновским воротам ведет теперь мост, пере­брошенный через Кронверкский пролив со сто­роны Каменноостровского проспекта.

У западного входа в Петропавловский собор возвышался изящный, украшенный колоннами и декоративной скульптурой павильон, в котором долгое время хранилась одна из ценнейших исторических реликвий — ботик Петра I. В 1687 г. в селе Измайлове юный Петр случайно обнаружил в сарае издавна ле­жавший здесь бот, который принадлежал еще его деду. Внешний вид Ботика очень скромен. Длина его — без малого 6 метров, шири­на—немного менее 2 метров. Вдоль окра­шенных красной краской бортов идет полоса, со­ставленная из треугольников белого, красного и зеленого цветов. Петру объяснили, что это судно ходит на парусах не только по ветру, но и про­тив ветра.

Кораблик заинтересовал Петра, он часто пла­вал на нем по тихой и узкой московской Яузе, а потом и на глубоком, 12 верст в ши­рину Переяславском озере.

Сейчас ботик находится в Переяславле-Залесском.

Шли годы, в битвах за землю «отчич и дедич» мужало Русское государство. И когда, по кры­латым словам А. С. Пушкина, «Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, — при стуке топора и при громе пушек», когда Россия стала могучей морской державой, Петр, как прослав­ленному ветерану, воздал воинские почести своему ботику — родоначальнику регулярного русского флота.

В дни торжественного праздно­вания заключения Ништадского мира ботик был выставлен в Московском Кремле и мимо него шла возглавляемая Петром грандиоз­ная процессия, аллегорически изображавшая победы России. Во время этого торжества ботик был установ­лен на пьедестале, украшенном символическими картинами Ивана Зарудного, надписи к которым были сочинены самим Петром. Этот же текст, по-видимому, был повторен на гравюре, запечат­левшей вид ботика во время этого празднества («Судно сие водное, хотя мерою малое и только к потешному на малых водах игранию построен­ное, но потом явилося аки плодоносное семя ве­ликого в России корабельного флота...»).

После московских торжеств Петр решил пере­везти ботик на берега Невы. В январе 1722 г. гвардии сержант Коренев получил собственно­ручно написанный Петром указ: «Ехать тебе с ботиком и весть до Шлиссельбурга на ямских подводах и будучи в дороге смотреть прилежно, чтобы его не испортить, понеже судно старое, то­го ради ехать днем, а ночью стоять, и где есть выбоины спускать по тихоньку». В подорожной, врученной Кореневу, всем учреждениям и лицам предписывалось: «ежели в пути потребны будут какие путевые припасы, или где мост сделать, и то все управителям тех мест, где что потребно будет, исправлять без всякого медления и от­говорки».

Почти на полтора года затянулось путеше­ствие ботика. Наконец в мае 1723 г. ему была устроена торжественная встреча у стен Александро-Невской лавры. Петр сам вел этот кораблик по глади Невы, и орудийным салютам с бастионов Петропавловской крепости и с бор­тов военных кораблей вторили залпы четырех крохотных чугунных орудий славного «дедушки русского флота».

В Петербурге ботик сначала установили в Адмиралтействе, а затем перевезли под спе­циально сооруженный деревянный навес в Пе­тропавловской крепости. В 1761—1762 гг. по проекту ученика Варфоломея Растрелли—А. Виста было возведено до­шедшее до наших дней здание Ботного домика, украшенное изящными портиками. Четырехскат­ная куполообразная крыша домика первоначаль­но была увенчана вырезанным из дерева извая­нием, которое в 1827 г. было заменено камен­ной статуей Наяды. По образу последней в 1891 г. скульптор Д. Иенсен изваял из тер­ракоты женскую фигуру с веслом, изображаю­щую богиню Навигации.

Много десятилетий ботик сохранялся в этом павильоне. Лишь в особо торжественных слу­чаях «Дедушка русского флота» вывозился из Домика. Например, в день празднования столетия Петербурга — 16 мая 1803 года двадцати­тысячное войско, проходя по Сенатской площади, воздавало воинские почести изваянию Петра— «Медному всаднику» и ботику, который был спе­циально для этого торжества установлен на сто­явшем у берега 110-пушечном корабле «Гав­риил».

На западной стороне центральной площади Петропавловской крепости высится здание пре­красных пропорций, украшенное фронтоном, аркадами главного входа и круглыми башнями на углах главного фасада. Это здание Монет­ного двора, возникновение которого принято относить к 1724 г.

В начале XVIII в. финансовое положение России было очень сложным. Военные расходы, развитие государственной промышленности, ко­лоссальный размах строительных работ обусло­вливали исключительную напряженность госу­дарственного бюджета. Например, в 1701 г. военные нужды поглотили 75 процентов (1964 тыс. рублей) из общего государственного бюджета в 2500 тыс. рублей, а в 1710 г. в бюджете, до­стигшем 3384 тыс. рублей, военные расходы со­ставили 80 процентов.

Военные расходы, а также расходы, связанные с осуществлением прогрессивных реформ внутри страны, требовали соответствующих преобразо­ваний и в области финансовой системы. Правительство Петра I принимало для этого ряд мер. Усилилась разработка золотых, серебряных и медных рудников, был обеспечен перевес ввоза из-за границы золота и серебра над вывозом этих драгоценных металлов, резко возросли на­логи, которые главной своей тяжестью падали на трудовое население страны. Для пополнения казны придумывались новые налоги, вроде нало­гов на погреба, на печные трубы, на топоры, на бороды и даже «на черные глаза по 2 алтына, на серые глаза по 8 алтын».

Наряду с этими мероприятиями немаловаж­ную роль в осуществлении финансовой политики правительства сыграло упорядочение монетного дела.

К концу XVII в. оно находилось в хаотическом состоянии. Не суще­ствовало монет некоторых номиналов, по внеш­нему виду монеты были безобразны; но главное, их совершенно не хватало. Порой из-за недостат­ка разменной монеты серебряные копейки рас­секались на две-три части, и эти обломки исполь­зовались в торговых операциях. Кое-где в про­винции наряду с серебряными монетами в обращении находились заменявшие их куски тисненой кожи.

Проведенная Петром I денежная реформа яви­лась важным шагом в упорядочении монетной системы в России. Была, в частности, введена десятичная система (с соподчинением монетных единиц 1: 10 : 100). В настоящее время она при­нята почти во всех странах, но была введена там намного позже, чем в России (в 1792 г. — в США, в 1795 г. — во Франции и т. д.).

Уже с 1700 г. в России производилась ма­шинная чеканка мелких медных монет, хотя одно­временно с этим вплоть до 1718 г. продол­жался выпуск монет старого образца, изготов­лявшихся вручную — расплющиванием обрезков проволоки: серебряных копеек, денег («деньга» — полкопейки) и алтынов (3 копейки).

После переноса столицы в Петербург было решено, как говорилось в указе от 1719 г., «...денежные дворы из Москвы со всеми принадлежностями и с мастеровыми людь­ми и служители перевесть в Санктпетербург в будущем 720 году неотменно». Работу Монетно­го двора вначале предполагалось развернуть в стенах Шлиссельбургской крепости, однако уже в 1721 г. последовало распоряжение Петра: «...чтоб в денежном деле прибыльнее было и для лучшего усмотрения порядочной модели, золо­тую монету в С.-Петербурге делать в крепости».

Наряду с выпуском денег Монетными дворами в Москве, с 1724 г. началось изготовление се­ребряных монет в каком-то временном помеще­нии Трубецкого бастиона, а затем, с 1755 г., после длительного перерыва и переоборудования помещений, в Петропавловской крепости присту­пили к чеканке и медных монет. В литературе об истории Монетного двора имеются указания о том, что в стенах крепости уже в конце первой четверти XVIII в. производи­лась чеканка и золотых монет из плашек, до­ставляемых из Москвы.

Начиная с 1765 г. Петербургский Монет­ный двор стал в России монополистом по че­канке золотых монет, а также серебряных руб­лей и полтинников. Однако чеканка серебряной монеты в Москве продолжалась вплоть до 1776 г.

В стенах Монетного двора было сосредоточе­но также изготовление орденов, медалей и тому подобных знаков отличия.

Рабочие Монетного двора трудились в исклю­чительно тяжелых условиях. Во время работы они (как и солдаты, несшие караул) находились на казарменном положении, лишались права выхода из сырых мастерских. В первые годы су­ществования Монетного двора все работы про­изводились вручную, хотя и делались попытки использовать энергию ветра для прокатки ме­талла и других тяжелых работ. С 1726 г. на­чалось использование «конных машин».

Рабочие селились в районе Посадской слободы—неподалеку от крепости. В связи с этим возникло название Монетной улицы.

На рубеже XVIII  XIX вв. в связи с тем, что старые помещения Монетного двора обвет­шали и возникла необходимость использования новых технических достижений, приступили к возведению нового здания. Документ, относящийся к лету 1800 г., сообщает, что «строение Монетного двора в Петропавловской крепости производится с воз­можным успехом».

Автор проекта, по которому сооружалось со­временное здание, нашел остроумное архитектур­ное решение задачи строительства промышленно­го предприятия, вид которого по своему внешнему облику должен был напоминать по­стройку дворцового типа. В соответствии с про­ектом дымовые трубы были скрыты внутри угловых башен на фасаде здания. Этот замысел зодчего был нарушен в XIX в.

Установка паровых и других машин в новом здании несколько затянулась, и лишь после пятилетнего перерыва, в октябре 1805 г. предприятие возобновило свою работу.

Здесь, на Монетном дворе, в 1811 г. рус­ским механиком И. А. Неведомским впервые в истории мировой техники была разработана кон­струкция рычажного пресса для чеканки монет. Чеканка советской монеты началась в 1921 г.

К числу лучших архитектурных сооружений крепости принадлежат воздвигнутые из серого гранита классически четкие по форме и декори­рованные четырехколонным портиком и фронтоном Невские ворота с Комендантской при­станью. Этот величественный парадный ход из крепости на Неву нынешний свой вид приобрел в 1787 г. после перестройки по проекту архитектора Н. А. Львова (автора проекта Петербургского почтамта).