Г.Я. Солганик. Учебное пособие для студентов, абитуриентов, преподавателейфилологов и учащихся старших классов школ гуманитарного профиля Москва

• Название: Учебное пособие для студентов, абитуриентов, преподавателейфилологов и учащихся старших классов школ гуманитарного профиля Москва
• Дата: 01.02.2020
• Размер: 1.03 Mb.
• Имя файла: Г.Я. Солганик.doc
• Тип: Учебное пособие; #106719
• страница: 4 из 24

Лингвистика речи и лингвистика текста

Лингвистика оперирует двумя весьма важными, фун­даментальными понятиями — язык и речь. Раньше лин­гвистика изучала язык, систему языка, теперь — язык и речь. Фактически формируются две сферы исследо­ваний — лингвистика языка и лингвистика речи. Первая изучает языковые системы, вторая — речь.

Лингвистика речи в свою очередь подразделяется на 1) теорию речевой деятельности и речевых актов и 2) лингвистику текста. Теория речевой деятельности изучает, как строится речь, как мы говорим и пи­шем, т.е. процессы образования и восприятия речи. Так как речевая деятельность состоит из отдельных речевых актов, то изучение их составляет важную область этой научной дисциплины. Каждый речевой акт предполагает говорящего, слушающего (адресата) и некоторую совокупность сведений, ради передачи ко­торых и совершается общение. Изучение речевых ак­тов с точки зрения их установки, цели, успешности осуществления коммуникации составляет сейчас важ­ную отрасль отечественной и мировой лингвистики.

Лингвистика текста, как ясно уже из самого на­звания, изучает тексты. Но что же такое текст? И в каком соотношении находятся речь и текст?

Термин речь употребляется в двух значениях: как сам процесс говорения (речевая деятельность) и как результат этого процесса, т. е. речевые произведения, фиксируемые памятью или письмом. В последнем зна­чении (речевые произведения) термины речь и текст совпадают.

Текст (от латинского textus — ткань, сплетение, со­единение) можно определить как объединенную смыс­ловой и грамматической связью последовательность речевых единиц: высказываний, сверхфразовых еди­ниц (прозаических строф), фрагментов, разделов и т.д.

Лингвистика текста изучает структуру речевых про­изведений, их членение, способы создания связно­сти текста, его смысловое строение Стилистика тек­ста как одна из отраслей лингвистики текста изучает разнообразные типы текстов и их стилистические осо­бенности, способы развертывания текста, речевые нор­мы в разных функциональных стилях, типы речи (мо­нолог, диалог, полилог), индивидуальные стили.

Изучение текстов — новая и весьма перспективная область лингвистики, широко раздвигающая ее гра­ницы.

Что изучает лингвистика речи и лингвистика текста, как они соотносятся?

Подготовьте сообщение на тему "Текст — единица речи": расскажите, чем текст отличается от "не текста"; раскройте основные свойства текста (делимость, по­следовательность частей). См.: Граник Г. Г. и др. Речь, язык и секреты пунктуации. — М., 1995. — С. 283—288; 303-307.

2. КАК СОЕДИНЯЮТСЯ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПО СМЫСЛУ

"С точностью зубчатой передачи..."

Проведем эксперимент. Возьмем первую фразу какого-либо произведения и задумаемся: какой должна быть следующая фраза? Конечно, мы не сможем угадать пред­ложение дословно. Но сказать, о чем будет следующая фраза, нам вполне по силам. Для этого надо внимательно вдуматься в первую фразу, проанализировать ее.

Итак, начали.

Погода вначале была хорошая, тихая.

Это первая фраза рассказа А.П. Чехова "Студент". О чем может идти речь дальше?

Разумеется, о погоде. В первом предложении стро­ем фразы подчеркнуты сказуемые хорошая и тихая. И естественно, читатель ждет продолжения — что зна­чит хорошая и тихая? И действительно интуиция нас не обманывает. Далее у Чехова читаем:

Кричали дрозды, и по соседству в болотах что-то живое жалобно гудело, точно дуло в пустую бутылку. Протя­нул один вальдшнеп, и выстрел по нем прозвучал в весеннем воздухе раскатисто и весело.

Однако и здесь не ощущается полной законченности мысли. Что-то еще недосказано. Но что?

Вернемся снова к первой фразе. Погода вначале бы­ла хорошая, тихая. Здесь очень важно наречие вначале. Оказывается, хорошей и тихой погода была только вна­чале. Значит, затем она изменилась. Как изменилась? Структура и смысл первой фразы содержат противо­поставление, предполагают дальнейшее но: погода бы­ла хорошая и тихая, но только вначале. В хорошей ху­дожественной прозе не может быть случайных слов. Если сказано вначале, мы ждем, что будет потом, затем. И наши читательские ожидания, предположения полно­стью оправдываются. Но появляется в четвертой фразе:

Но когда стемнело в лесу, некстати подул с востока холодный пронизывающий ветер, все смолкло. По лу­жам протянулись ледяные иглы, и стало в лесу неуют­но, глухо и нелюдимо. Запахло зимой.

Так заканчивается первый абзац. Не будем пока де­лать выводы. Обратим лишь внимание на теснейшую связь предложении.

А вот начало отрывка под названием "Дорога из Парашина в Багрово" из автобиографической книги С.Т. Аксакова "Детские годы Багрова-внука":

Дорога удивительное дело!

Догадаться, о чем пойдет речь далее, не состав­ляет никакого труда. Ведь первая фраза уже задала тему. Говорится только о дороге. О том, что она удивляет, восхищает. Но чем же? Этот невысказанный вопрос как бы заключен в первой фразе и требует ответа. Про­должений может быть очень много. У каждого свое представление о дороге. Но естественно полагать, что, каким бы ни было продолжение, речь далее пойдет именно о дороге. И вот вторая фраза С.Т. Аксакова:

Ее могущество непреодолимо, успокоительно и цели­тельно.

Да, мы не ошиблись: речь идет о дороге. Автор го­ворит о могуществе дороги, ее успокоительном, це­лительном действии. Однако и эта фраза требует объ­яснения, дальнейшей конкретизации: в чем же заклю­чается целительно-успокоительное действие дороги? Об этом как раз и говорит следующая, третья фраза:

Отрывая вдруг человека от окружающей его среды, все равно, любезной ему или даже неприятной, от постоянно развлекающей его множеством предметов, постоянно текущей разнообразной действительности, она сосредоточивает ею мысли и чувства в тесный мир дорожного экипажа, устремляет его внимание сначала на самого себя, потом на воспоминание прошедшего и, на­конец, на мечты и надежды – в будущем; и все это де­лается с ясностью и спокойствием, без всякой суеты и торопливости. Точно то было тогда со мной

Теперь мысль, начатая первой фразой, получила окончательное завершение. Далее автор переходит к описанию собственных ощущений:

Точно то было тогда со мной.

Еще пример.

Давным-давно в городке на берегу Средиземного моря жил старый столяр Джузеппе, по прозванию Сизый Нос.

Это начало известной сказки А. Н. Толстого "Зо­лотой ключик, или Приключения Буратино". Даже если мы не помним продолжения, уже по первой фразе можно сказать, что дальше речь пойдет о Джузеппе Сизый Нос. Ведь не случайно же его представляют чи­тателю: рассказывают, когда, где он жил, и даже о том, какое у него было прозвище. Поэтому ясно, сле­дующая фраза должна быть о нем — о том, чем же он замечателен, что с ним случилось и т. д. Продол­жений может быть много, но любое из них обязательно должно быть связано с Джузеппе.

Вот как продолжает сказку А. Толстой:

Однажды ему попалось под руку полено, обыкновен­ное полено для топки очага в зимнее время.

— Неплохая вещь, — сказал сам себе Джузеппе, — можно смастерить из него что-нибудь вроде ножки для стола...

Итак, каковы результаты нашего эксперимента?

Конечно, трудно в точности, буквально угадать фразу, следующую за первой, цитируемой. Но вполне реально догадаться о ее смысле, содержании. И это свидетель­ствует о теснейшей связи между предложениями. Смысл первой фразы как бы перетекает во вторую, второй в третью и так до конца текста.

К. Г. Паустовский рассказывает, как он пытался вос­становить утерянную рукопись своего романа: "Я вос­становил эпиграф, легко вспомнил первую фразу в романе, и случилось нечто поразившее меня самого, — то, что Бабель называл потом "чудом на Остожен­ке".* С точностью зубчатой передачи фразы стали цеп­ляться одна за другую, и нить романа начала распу­тываться легко и быстро. Тогда я поверил в счастли­вый конец сказки, где злой король заставляет бедную и нежную девушку распутывать огромные свалявши­еся клубки ниток, обещая за это сохранить жизнь ее любимому".
* Остоженка— улица в Москве, где жил в то время Па­устовский.
Подобное "чудо на Остоженке" стало возможным, конечно, благодаря отличной памяти писателя. Но, разумеется, дело не только в этом. Между предложе­ниями текста, как мы уже убедились, существует тес­нейшая связь. И эта связь не случайна, не произвольна, она действует "с точностью зубчатой передачи", под­чиняется определенным правилам, закономерностям, которые долгое время не были известны ученым. Лин­гвистика изучала связи между словами в словосоче­тании и предложении. А связи между самостоятель­ными предложениями начали исследоваться сравни­тельно недавно — с появлением новой науки — лингвистики текста.

Прочитайте первые фразы рассказов А.П. Чехова. Как вы думаете, о чем пойдет речь дальше? Если хотите, про­верьте себя, познакомившись с содержанием рассказов "Верочка" и "Выигрышный билет".

Иван Алексеевич Огнев помнит, как в тот августов­ский вечер он со звоном отворил стеклянную дверь и вышел на террасу.

Иван Дмитрич, человек средний, проживающий с семьей тысячу двести рублей в год и очень довольный своей судьбой, как-то после ужина сел на диван и стал читать газету.