Право ЕС в вопросах и ответах_Кашкин. Учебное пособие ответственный редактор доктор юридических наук, профессор С. Ю. Кашкин проспект москва 2005

• Название: Учебное пособие ответственный редактор доктор юридических наук, профессор С. Ю. Кашкин проспект москва 2005
• Анкор: Право ЕС в вопросах и ответах_Кашкин.doc
• Дата: 04.02.2018
• Размер: 1.54 Mb.
• Имя файла: Право ЕС в вопросах и ответах_Кашкин.doc
• Тип: Учебное пособие; #15212
• страница: 11 из 23

раздел XI. ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ВНУТРЕННЕГО

________________РЫНКА ЕС________________

89. Что представляют собой принципы внутреннего рынка Евро­пейского сообщества?

Внутренний рынок является основой, ядром, вокруг которого развиваются и право Сообщества и само Сообщество. Центром же этого ядра, его смыслом являются четыре принципа, или четыре сво­боды внутреннего рынка.

Все четыре свободы перечислены в тексте Договора. Отступ «с» п. 1 ст. 3 Договора говорит о том, что для осуществления поставлен­ных перед Сообществом целей «деятельность Сообщества должна включать в себя... внутренний рынок, характеризуемый отменой пре­пятствий свободе передвижения товаров, лиц, услуг и капитала меж­ду государствами-членами». Из этой статьи мы можем определить и перечень этих свобод:

1) свобода передвижения товаров;

2) свобода передвижения лиц;

3) свобода передвижения (или, более точно, предоставления) услуг;

4) свобода передвижения капитала.

Кроме того, из текста этой статьи следует, что авторы Договора считали, что эти четыре свободы являются основными характеристи­ками, а значит, и основными компонентами внутреннего (единого) рынка, без которых он не может существовать. В свою очередь, без единого рынка не могут быть осуществлены и цели Сообщества. Во­обще, хотелось бы отметить, что единый рынок является, пожалуй, самым значительным и развитым достижением Сообщества, а четы­ре свободы — одним из самых разработанных разделов права ЕС, причем как по количеству принятых в этой области нормативных ак­тов, так и по количеству решений Суда в рамках его прямой и пре­юдициальной юрисдикции.

Употребляя термин «свободы», мы должны понимать, что он оз­начает. Во-первых, каждая из вышеуказанных свобод является прин­ципом внутреннего рынка ЕС, без которого он не смог бы существо­вать.

Во-вторых, в узком значении, каждая из свобод означает опреде­ленное субъективное право граждан ЕС, юридических лиц, зарегист­рированных на территории государств — членов ЕС, а также, в неко­торых случаях, и иностранцев. Например, свобода передвижения то­варов в своем узком значении означает право любого из этих лиц свободно и беспрепятственно перемещать товары между государст­вами-членами. 152

В-третьих, со временем в праве ЕС термин «свобода» стал упот­ребляться в более широком смысле и означать не только собственно свободу осуществлять те или иные действия, но и весь комплекс прав и обязанностей, связанных с такой свободой и закрепленных в нор­мативных актах Сообщества, государств-членов, а также в решениях Суда.

Нормам коммунитарного права, регулирующим четыре свободы, присущи в той же степени, что и другим нормам права Сообщества, такие правовые принципы, как принцип прямого действия, принцип отсутствия дискриминации и принцип верховенства права Европей­ского Союза.

90. Что представляет собой свобода передвижения товаров?

Статья 23 Договора гласит: «Сообщество должно основываться на таможенном союзе, который должен охватывать всю товарную торговлю и включать в себя запрещение таможенных пошлин на им­порт и экспорт, всех сборов, имеющих равнозначный эффект между государствами-членами, а также предусматривать принятие общего таможенного тарифа для отношений между ними и третьими страна­ми».

Мы видим, что в соответствии со ст. 23 Договора в рамках Евро­пейского сообщества таможенный союз состоит из двух равнознач­ных компонентов: 1) запрещения как экспортных, так и импортных таможенных пошлин и любых эквивалентных им мер, а также коли­чественных ограничений между государствами-членами'; и 2) при­нятия общего таможенного тарифа, т.е. единой системы регулирова­ния экспортно-импортных отношений с третьими странами.

Для того чтобы понять смысл и практический эффект норм, регу­лирующих свободу передвижения товаров внутри таможенного сою­за, необходимо ответить на вопрос — к каким товарам применяются эти нормы, а точнее — применяются ли эти нормы к товарам из третьих стран, ввезенным на территорию Сообщества. Ответ на него мы можем найти в ст. 24 Договора: «Продукция, привозимая из третьей страны, должна считаться находящейся в свободном обраще­нии в государстве-члене, если были соблюдены формальности по импорту и любые таможенные пошлины или сборы, имеющие рав­нозначный эффект, которые должны быть уплачены, были собраны в этом государстве-члене, а также если она не оказалась в более бла­гоприятном положении из-за полного или частичного возвращения таких пошлин или сборов».

Рассматривая свободу передвижения товаров, необходимо также учитывать, что нормы Договора, регулирующие эту сферу права ЕС,

Что обычно и называется свободой передвижения товаров.

153

распространяются не только на барьеры в торговле между государст­вами-членами, но и на барьеры, существующие внутри самого госу­дарства-члена.

Важными статьями Договора, определившими свободу передви­жения товаров внутри Европейского Союза, являлись ст. 25, 28 и 29. Статья 25 говорит о том, что таможенные пошлины на импорт или экспорт и сборы, имеющие равнозначный эффект, а также таможен­ные пошлины фискального характера должны быть запрещены меж­ду государствами-членами. Статьи 28 и 29 посвящены количествен­ным ограничениям (т.е. квотам) и говорят, что квоты на импорт и экспорт, а также все меры, имеющие равнозначный эффект, должны быть запрещены между государствами-членами. Статьи 90—93 Дого­вора регулируют ограничения дискриминационного внутригосудар­ственного налогообложения.

Кроме того, важную роль играет ст. 30 Договора, регулирующая ограничения свободы передвижения товаров.

Как явствует из указанных выше статей Договора, свобода пере­движения товаров состоит из:

1) отмены таможенных пошлин и сборов, имеющих равнознач­ный эффект;

2) запрещения на дискриминационное внутригосударственное налогообложение;

3) запрета на количественные ограничения и меры с равнознач­ным эффектом.

91. Как определяются количественные ограничения и меры, равно­значные им в праве ЕС?

Наиболее сложным вопросом, вызвавшим наибольшее количест­во решений Суда, было толкование и применение ст. 28 и 29 Догово­ра, запрещающих количественные ограничения (квоты) на экспорт и импорт товаров между государствами-членами, а также меры, имею­щие равнозначный эффект.

Определение мер, имеющих эффект, равнозначный количест­венным ограничениям, впервые появилось в Директиве Комиссии № 70/50. Она содержит довольно объемный перечень практики, ко­торая признается незаконной как мера, имеющая эффект, равно­значный квотам. В этой Директиве Комиссия впервые применила способ определения законности тех или иных мер исходя не только и не столько из их правовой природы, сколько из эффекта, оказывае­мого ими на торговлю между государствами-членами.

Правильность такого теста, называемого тестом эффекта, под­твердила в дальнейшем решения Суда. Существует три основных ре­шения, показывающие, как Суд трактует эти меры и применяет тест эффекта. 154

Первым таким решением было решение по знаменитому делу Procureur de Roi v. Dassonville. Суд постановил, что Бельгия не имела права запрещать импорт из Франции шотландского виски, у которо­го отсутствовал сертификат происхождения, выданный органами страны-производителя, поскольку виски уже на законных основани­ях находился в свободном обращении во Франции. Решение Суда определило меры, имеющие эффект, равнозначный количественным ограничениям, как «любых торговых правил, принятых государства­ми-членами, которые способны прямо или косвенно, в настоящий момент или потенциально затруднить торговлю внутри Сообщества».

В этом же деле Суд признал, что торговые правила, принимаемые государствами-членами для защиты потребителей, «должны быть ра­зумными», должны «не действовать в качестве затруднений в торгов­ле между государствами-членами» и должны быть «доступны всем гражданам Сообщества». Кроме того, они «не должны являться спо­собами произвольной дискриминации или замаскированными огра­ничениями на торговлю между государствами-членами».

Может ли применяться ст. 28 Договора к национальным торго­вым правилам, которые применяются ко всем производителям без дискриминации? Ответом на этот вопрос послужило решение Суда по делу 1979 г., известному как Cassis de Dijon.

Суд признал незаконными требования немецкого законодатель­ства о минимальном содержании алкоголя на том основании, что оно не соответствует тесту разумности (иногда он называется тестом Cass­is). Этот тест, первоначально появившийся в деле Dassonville, и был доведен до логического конца в этом решении Суда. Он состоит в том, что, до тех пор пока Сообщество не приняло норм в определен­ных сферах, государства-члены могут принимать «разумные» и «про­порциональные» (т.е. не шире, чем это непосредственно необходи­мо) меры для обеспечения защиты интересов общества.

Приведем для наглядности параграф 8 решения Суда по этому делу: «В отсутствие общих правил, касающихся производства и рас­пространения алкоголя... государство-член должно само регулиро­вать все вопросы, связанные с производством и распространением алкоголя на своей территории. Препятствия к свободе передвижения (товаров. — Примеч. авт.) внутри Сообщества, вытекающие из рас­хождений между национальными законодательствами, регулирую­щими распространение товаров, могут быть приемлемыми постоль­ку, поскольку они необходимы для удовлетворения императивных потребностей, касающихся эффективности фискального надзора, за­щиты общественного здоровья, честности торговых сделок и защиты потребителя».

В решении суда по делу Cassis de Dijon было сформулировано также правило «взаимного признания», т.е. если товар законно про-155

изведен в одном государстве-члене, он может свободно продаваться в другом государстве-члене, даже если он не соответствует его нацио­нальным стандартам.

92. Каковы возможные ограничения свободы передвижения това­ров?

Отдельным вопросом, который необходимо рассмотреть в связи со свободой передвижения товаров, является вопрос о содержании ст. 30 Договора, посвященной разрешению определенных нацио­нальных препятствий свободе передвижения товаров. Оснований для оправдания таких препятствий пять:

1) общественная мораль;

2) общественный порядок или общественная безопасность;

3) защита здоровья и жизни людей, животных или растений;

4) защита национальных сокровищ, имеющих художественную, историческую или археологическую ценность;

5) защита промышленной или коммерческой собственности.

Если бы ст. 30 Договора этим и ограничивалась, то государст­ва-члены смогли бы постараться оправдать практически все свои меры на одном из этих оснований. Однако второе предложение ст. 30 Договора говорит, что «такие запрещения или ограничения не долж­ны являться способами выборочной дискриминации или скрытого ограничения торговли между государствами-членами». Как и можно предположить, именно толкование этого положения Судом и дает нам реальные основания для оправдания тех или иных националь­ных мер. Отметим, что толкование ст. 30 Договора непосредственно взаимосвязано с толкованием иных статей Договора, регулирующих свободу передвижения товаров. Ведь если мера государства-члена признается Судом противоречащей ст. 30 Договора, такая мера под­лежит отмене как подпадающая под действие какой-либо из статей 25, 28, 29 и 90 Договора.

Государства-члены ограничены в случаях, когда они могут при­менять ст. 30 Договора. Так, Суд неоднократно указывал, что приме­нение государствами-членами ст. 30 Договора невозможно в тех слу­чаях, когда Сообществом приняты меры по гармонизации каких-ли­бо вопросов, а применение ст. 30 Договора окажет воздействие на достижение такой гармонизации.

В своих решениях Суд интерпретировал ст. 30 Договора таким образом, чтобы государства-члены могли использовать нормы, яв­ляющиеся основаниями для оправдания запретительных мер в их наиболее узком значении и толковании. Для пояснения позиции Суда необходимо рассмотреть в виде примеров несколько таких дел.

Общественная мораль. Суд разрешил Соединенному Королевству использовать основание общественной морали для применения норм уголовного законодательства, используемого для запрета на 156

экспорт определенных порнографических материалов из Нидерлан-дов, производство и продажа которых была запрещена в Великобри­тании.

В другом деле Суд признал незаконным запрет на ввоз в Велико­британию из Германии резиновых надувных кукол, основывавшийся на тех же нормативных актах, поскольку их производство и продажа в Великобритании считались законными. Суд посчитал, что такой запрет носит протекционистский характер.

Из решений Суда по этим делам мы можем сделать вывод, что хотя государства-члены имеют право самостоятельно устанавливать на своей территории торговые ограничения, имеющие под собой как основание защиту общественной морали и нравственности, такие ог­раничения не должны носить дискриминационный характер.

Защита жизни и здоровья. Суд признал незаконным законода­тельство Германии, которое требовало продажи на ее территории пива, отвечающего определенной рецептуре, и которое Германия пыталась оправдать на основании защиты здоровья и жизни людей (речь шла об импорте голландского пива «Хайнекен» в Германию). Суд также признал несостоятельной итальянскую попытку использо­вать то же основание для оправдания запрета на торговлю макарона­ми из соротов обычной, а не твердой пшеницы.

Однако Суд признал оправданным требование государств-членов к импортерам пищевой продукции, содержащей искусственные до­бавки, предоставлять данные о потенциальном риске от таких доба­вок, даже если продукты с ними находятся в обращении на террито­рии Сообщества. Это не означает, что импортеры должны доказы­вать безвредность таких добавок, но государства имеют право собирать информацию, которая в будущем может послужить им ос­нованием для запрещения импорта такой продукции, оправданной на основании защиты здоровья. Однако даже если есть основания для такого запрета, он не должен быть непропорциональным в дос­тижении цели защиты общественного здоровья.

Защита общественной безопасности. Одним из немногих дел, ко­гда мера, ограничивающая торговлю между государствами-членами, была оправдана на основании защиты общественной безопасности, было дело 1984 г. Campus Oil Ltd. v. Minister for Industry and Energy. Обстоятельства дела были таковы.

В Ирландии существовало законодательное требование о том, чтобы все импортеры бензина в Ирландию закупали не менее 35% от необходимого им бензина на государственном нефтеперерабатываю­щем заводе по ценам, установленным правительством Ирландии. Правительство Ирландии оправдывало существование такого прави­ла интересами общественной безопасности. Оно утверждало, что нефть является исключительным продуктом, всегда затрагивающим 157

интересы национальной безопасности, и для любого государство не­обходимо иметь собственное нефтеперерабатывающее производство. В свою очередь, правило об обязательной закупке бензина должно было обеспечить постоянное производство и продажу продукции го­сударственного нефтеперерабатывающего производства.

Суд отклонил такую широкую трактовку и просто признал, что наличие минимальных требований по закупке нефтепродуктов у го­сударства, не имеющего или почти не имеющего собственной нефте­добывающей и нефтеперерабатывающей промышленности, попадает в рамки применения ст. 30.

В этом же решении Суд подчеркнул, что, в принципе, меры по защите общественной безопасности не должны носить экономиче­ский характер, и применение их к нефтепродуктам является исклю­чением из правила.

Общественный порядок. Такое основание для введения ограниче­ний на свободу передвижения товаров, как общественный порядок, является очень широким. В целом ряде решений Суд ясно опреде­лил, что это основание не подлежит расширительной трактовке и не может включать в себя, например, защиту прав потребителей.

В своих решениях Суд подчеркивал, что концепция обществен­ного порядка изначально является французской правовой концепци­ей ordre public и толкуется Судом исходя из этого. Благодаря этому угрозой общественному порядку являются только угрозы основопо­лагающим интересам общества.

Для применения такого оправдания ограничения движения това­ров, как общественный порядок, государство-член должно предва­рительно предпринять все имевшиеся в его распоряжении меры и вводить ограничения на свободу передвижения товаров лишь как крайнюю необходимость.

93. Как осуществляется свобода передвижения лиц?

Свобода передвижения лиц в широком смысле состоит из не­скольких блоков правовых норм. Это;

а) нормы, регулирующие свободу передвижения неработающих граждан ЕС с целью проживания;

б) нормы, регулирующие свободу передвижения трудящихся, а также членов их семей;

в) нормы, регулирующие свободу передвижения трудящихся и иных лиц, не являющихся гражданами ЕС;

г) Шенгенское соглашение, инкорпорированное Амстердам­ским договором в Договор, и его право;

д) нормы, регулирующие свободу учреждения, т.е. вариант сво­боды передвижения, но для юридических лиц и лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью. 158

Свобода передвижения лиц в узком смысле охватывает только свободу передвижения работников-мигрантов и членов их семей.

Перед тем как мы рассмотрим свободу передвижения лиц, необ­ходимо отметить, что начиная с 1992 г. эта свобода должна рассмат­риваться в контексте гражданства Европейского Союза. Не останав­ливаясь на этой теме, которая была уже освещена выше, отметим, что ст. 18 Договора специально предусматривает, что все граждане Европейского Союза обладают правом свободы передвижения и жи­тельства, поскольку они предусмотрены Договором.

Свобода передвижения работников и членов их семей является важнейшей основой любого экономического союза. Поэтому неуди­вительно, что эта свобода присутствовала еще в Римском договоре 1957 г. Договор посвятил свободе передвижения работников-мигран­тов ст. 39—42. Принципиально важное значение имеет ст. 39 Догово­ра, п. 2 которой содержит определение свободы передвижения работ­ников. Он гласит: «Такая свобода... должна включать отмену любой дискриминации на основании гражданства работников госу­дарств-членов, по отношению к найму, вознаграждению и другим условиям работы и найма». Однако существует не только определе­ние, показывающее, что должно отсутствовать при свободе передви­жения работников.