марченко проблемы тгп. Учебное пособие под редакцией доктора юридических наук, профессора М. Н. Марченко Москва 1999 дисонно

• Название: Учебное пособие под редакцией доктора юридических наук, профессора М. Н. Марченко Москва 1999 дисонно
• Анкор: марченко проблемы тгп.doc
• Дата: 06.05.2017
• Размер: 3.02 Mb.
• Имя файла: марченко проблемы тгп.doc
• Тип: Учебное пособие; #7173
• страница: 35 из 39

§ 2. ЛОГИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ПРАВОВОЙ НОРМЫ

В деонтологии (логика норм) различаются собственно содержание правовой нормы (правило поведения) и источник, императив, которым норма установлена и (или) охраняется от нарушений . В правоведении этому соответствует так называемая трехчленная структура правовой нормы, наиболее удачной модификацией которой следует признать вы­вод Н.Г. Александрова о том, что логическая структура правовой нормы включает гипотезу (определение жизненных обстоятельств, на которые рассчитана данная норма) и диспозицию (определение предписываемого поведения), необходимым атрибутом которых является санкция³.

Изложенное представление о структуре правовой нормы широко распространено, но не является общепризнанным. В процессе развития теории права сложились разные взгляды на структуру правовых норм .

Некоторые теоретики считают, что правовая норма состоит не из трех, а из двух частей, или "элементов", которые называются по-разному: первая часть нормы, обозначающая условия ее применения, именуется гипотезой или диспозицией, вторая часть, определяющая са­мо правило поведения, - диспозицией или санкцией.

¹ См.: Советское государство и право. 1991. № 12. С. 3-11.

² См.: Ивин А.А. Логика норм. М., 1973. С. 14-15, 55-62; Кудрявцев Ю.В. Нормы права как социальная информация. М., 1981. С. 80-87; Плахов В.Д. Социальные нормы. Философские основания общей теории. Л., 1985. С. 164-165.

³ Александров Н.Г. Сущность социалистического государства и права. М., 1969. С. 105-106.

* Речь идет о структуре правовых норм - правил поведения. Термин "норма" в литературе и даже в законодательстве используется в разных значе­ниях: "нормы выработки", "нормы естественной убыли", "нормы питания", "нормы представительства", "санитарные нормы жилой площади" и т.п. В этих и аналогичных случаях "нормой" называется абстракция, обобщение качествен­ных или (и) количественных характеристик какого-либо явления или результа­та; некоторые из таких "норм" образуют нормативные предписания ("при пере­выполнении норм выработки работник получает дополнительное вознагражде­ние", "при сверхнормативной убыли товара убытки возмещает виновное в этом материально ответственное лицо"), другие могут иметь юридическое значение, если предусмотрены гипотезами правовых норм.

441

В обоснование этого взгляда ссылаются на то, что двухэлементную структуру имеют многие статьи нормативных актов или, по крайней мере, их содержание может быть легко преобразовано в суждение: "если - то". Такое суждение (посылка - вывод) ориентировано на опре­деление непосредственных, ближайших правовых последствий юридиче­ски значимых обстоятельств дела (юридических фактов и состояний). Наконец, мнение о таком строении правовых норм восходит к трудам Н.М. Коркунова и других дореволюционных юристов.

Однако этот взгляд подвергался критике на том основании, что в представлении о двухэлементном строении правовой нормы не отражено такое специфическое качество права, что каждая его норма обеспечива­ется государственным принуждением. Предположение некоторых авто­ров о так называемой санкции ничтожности (ненаступление юридиче­ских последствий в случае несоблюдения гипотезы) как о мере государ­ственного принуждения к соблюдению правовых норм не получило сколько-нибудь широкого признания в правовой науке. Справедливо отмечалось также, что если предположение о двухчленном строении правовых норм и соответствует структуре ряда статей нормативных ак­тов, то содержание многих других статей тех же актов такой структуры не имеет, и потому названному предположению нельзя придавать обще­теоретический характер. Указывалось и на то, что отдельно взятая нор­ма-статья закона, имеющая два элемента, не может применяться без учета многих других норм-статей закона (например, определяющих пра­воспособность или компетенцию участников правоотношения и др.).

Попыткой преодолеть обозначенные недостатки стало изложенное выше предположение о том, что правовая норма состоит из трех эле­ментов (т.е. составных частей) - гипотезы, диспозиции и санкции¹.

Гипотеза определяет круг лиц, которым адресована правовая норма, а также обстоятельства (юридические факты), при наступлении которых она реализуется . Диспозиция содержит само правило поведения, выра-

¹ В советской литературе это предположение впервые изложили С.А. Го-лунский и М.С. Строгович в учебнике: Теория государства и права. М., 1940. С. 251 и след. Аналогичное предположение обосновывалось и другими автора­ми (см., напр.: Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993. С. 29 и след.) (Книга впервые напечатана в 1956 г. в Мюнхене.) Разумеется, здесь нет и не может быть спора о приоритете авторства, но есть общий предмет исследова­ния, теоретическое изучение которого нередко дает одинаковые результаты.

² Заслуживает внимания понимание гипотезы как определения всего ком­плекса обстоятельств, имеющих правовое значение, включающего не только юридические факты и состояния, но и качества субъектов права, правовые це­ли, процессуальные обстоятельства (способы и сроки совершения юридически значимых действий), правила действия нормативных актов во времени, в про­странстве, по кругу лиц, приемы решения правовых коллизий и т.п., т.е. все, что имеет юридическое значение, порождает правовые последствия (см.: Матю-хин А.А. Нормативные условия осуществления норм советского права // Вест­ник Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 1982. № 6. С. 66-73).

442

женное как запрет или как определение обязанностей и драв сторон правоотношения. Санкция - это указание на меры госуд_ар_{ственного} принуждения за нарушение диспозиции.

Структура правовой нормы существует объективно как неразрывная связь правила поведения (диспозиция) с условиями и пределами его применения (гипотеза) и способом охраны от нарушений (санкция). Формула "если - то - иначе" является применением к ка5Кд_{ои из} право­вых норм общего правила, которое может быть выражен^, следующим образом: "Находясь на территории государства (или: буду^ граждани­ном государства), необходимо соблюдать законы этого Государства; в противном случае государство применит к нарушителю правовых норм меры принуждения". Конкретизация этого положения применительно к отдельным нормам дает возможность определить, кто и npif каких усло­виях должен следовать норме, что именно нужно сделать дд_{я ее} реали­зации, какими мерами государственного принуждения она охраняется от нарушения.

В структуре правовой нормы выражены специфические качества права, отличающие его от других социальных регулятор_ов Гипотеза определяет возможные, типичные и в случае спора доказу_емые обстоя­тельства, при которых реализуется норма; гипотеза и Jmcii_O3HinM адре­сованы разуму и воле участников общественных отношений _и рассчи­таны на ситуации, когда возможен выбор различных вариантов поведе­ния, и определяют (в диспозиции) тот вариант, который соответствует выраженной в праве государственной воле. Наконец, санкция должна выражать способность государства принуждать к соблкц_ению нормы пресекать ее нарушения, восстанавливать нарушенное пр_аво если ги­потеза определяет пределы (объем) действия и применения нормы, а диспозиция - способ ее регулирующего воздействия на пой_ед_ение людей и общественные отношения, то в санкции выражен способ охраны пра­вовой нормы от нарушений. Санкцией правовой нормы называется нор­мативное определение мер государственного принуждения^ применяе­мых в случае правонарушения и содержащих его итогоцу_ю правовую оценку.

Структура правовой нормы основывается на взаимосвязи системно­сти правовых норм. Системность является существенна качеством права - правовые нормы неразрывно связаны между собой в опреде­ленных аспектах выступают как диспозиции, имеющие сво_и гипотезы _и санкции, в других - как элементы гипотез или санкций других норм; санкция одной нормы становится диспозицией при нарущ_ении охраняе­мой нормы и применении мер принуждения к правонаруц_штелю; щпо-тезы также в определенном аспекте становятся диспозиц_]аями₎ указы­вающими, каким именно обстоятельствам следует придай_ать юридиче­ское значение. Так, с точки зрения пешеходов и водителей транспорт­ных средств, соблюдение правил дорожного движения яв/1_Яется обязан­ностью (диспозиция), а административные взыскания за ^выполнение

443

обязанности - санкцией, способом принуждения к соблюдению этих правил; с точки зрения государственных органов и должностных лиц, уполномоченных рассматривать дела об административных правонару­шениях, та же самая норма выступает в другом аспекте: гипотезой ста­новится описание административного правонарушения, диспозицией -обязанность применить взыскание в установленных законом пределах и соответствующей процессуальной форме; способом же обеспечения этой обязанности (санкцией) является отмена незаконного и необосно­ванного постановления по делу об административном правонарушении, а также меры персональной ответственности должностных лиц, винов­ных в бездействии либо в неправильном применении закона.

С системностью права связана специализация правовых норм. Ряд отраслей права определяет санкции и порядок их применения (уголов­ное и уголовно-исполнительное право, уголовный и гражданский про­цесс), в пределах самих отраслей права в особые институты выделены нормы, определяющие санкции за правонарушения (институты имуще­ственной ответственности в гражданском праве, материальной и дисци­плинарной ответственности - в трудовом праве и др.). В результате це­лый комплекс норм нередко охраняется от нарушений общей санкцией, неразрывно связанной с каждой из норм, составляющих комплекс. С другой стороны, общий для ряда норм права характер имеют некоторые положения об условиях их применения (определения субъектов права, их правовых статусов, правила действия правовых норм во времени, в пространстве, по кругу лиц, определения правового режима различных видов имущества и др.). Эти общие для ряда норм положения также входят в каждую из них, что обнаруживается при логико-системати­ческом толковании текстов нормативно-правовых актов.

Логическая структура правовой нормы имеет большое значение для совершенствования практики применения правовых норм. Системность права, неразрывная связь и согласованность правовых норм, "элементы" которых содержатся в различных нормативных актах (или статьях, раз­делах закона), требуют при решении любого юридического дела тща­тельно изучить все те положения законодательства, которые связаны с применяемым правоположением. Громадным достоинством трехэле­ментной схемы как раз и является то, что эта схема побуждает практи­ческих работников к тщательному и всестороннему анализу норматив­ного материала во всем его объеме, к сопоставлению неразрывно свя­занных между собой статей нормативных актов, к выделению и сопос­тавлению "элементов", образующих одно правоположение, к определе­нию условий применения правовой нормы, ее содержания, последствий ее нарушения. Такой ориентации не дает двухэлементная схема, отго­раживающая китайской стеной одну статью закона с ее "двумя элемен­тами" от других статей, замыкающая анализ юридических норм рамка­ми анализа формулировок отдельных статей и параграфов, подходящая к изучению права не с точки зрения системности, взаимосвязи правовых

444

предписаний, а с точки зрения их разрозненности, разобщенности, бес­связности.

Логическая структура правовой нормы дала возможность решить ряд теоретических проблем, неразрешимых с позиций "двухэлементной структуры". Такова, как отмечено, проблема специфики права, состоя­щая в охране его государственным принуждением. Признавая необходи­мость такой охраны, авторы, не считающие санкцию необходимым эле­ментом (или атрибутом) каждой правовой нормы, допускают ряд проти­воречий ("нормы без санкций обеспечиваются государственным прину­ждением или санкциями других норм") либо необоснованных суждений (таковы суждения о противоправности или неправомерности отказа от использования права)¹.

Разобщая элементы одной нормы по разным статьям законов, крити­ки "трехэлементной структуры" не могли понять механизм действия и реализации правовых запретов и приходили к диковинным выводам, что "уголовно-правовые нормы вообще не нарушаются и не могут быть на­рушены теми, к кому они применяются, так как нарушение этих норм практически возможно только со стороны суда, который обязан их применять"².

Как отмечено, логическая структура правовой нормы критиковалась по основаниям, некоторые из которых заслуживают внимания. Во-первых, в действующих нормативных актах трудно (если вообще воз­можно) найти статью, которая соединила бы все три элемента правовой нормы, тогда как текстов, пбстроенных по формуле "если - то", в зако­нодательстве предостаточно. Во-вторых, в системно-логическом толко­вании права, в результате которого конструируются все три элемента правовой нормы, надобность возникает при решении юридических спо­ров, при применении правовых норм или при подготовке и принятии новых нормативных актов, но не при обычном для повседневного оби­хода определении ближайших юридических результатов тех или иных поступков и обстоятельств.

Не случайно в последние годы наметилось сближение поначалу про­тивоположных взглядов на структуру правовой нормы. Во-первых, сто­ронники "трехэлементной структуры" правовой нормы ввели в катего­риальный аппарат теории права понятие "нормативное предписание", под которым понимается сформулированное в тексте нормативного акта логически завершенное положение, направленное на регулирование оп-

¹ См.: Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 159, 161-162, 166 и др.

Томашевский Н.П. О структуре правовой нормы и классификации ее эле­ментов // Вопросы общей теории советского права. М., 1960. С. 218. Автор называет убийство, тайное похищение чужого имущества, оскорбление, распро­странение клеветнических измышлений деяниями, вполне соответствующими правовым нормам (Там же, с. 217-218).

445

ределенного вида общественных отношений¹. Тем самым снимается то возражение против "трехэлементной структуры" правовой нормы, что в ней как бы "растворяются" относительно самостоятельные предписания права, способные регулировать поведение людей и общественные отно­шения и потому обособленные в тексте нормативного акта. Открывает­ся также путь к углубленному анализу закономерностей связи текстов нормативных актов с содержащимися в них правовыми предписаниями.

С другой стороны (во-вторых), теоретическое и практическое значе­ние "трехэлементной структуры" правовой нормы стало признаваться ее авторитетными критиками. В результате понятие "норма права" иссле­дуется в двух аспектах: 1) логическая норма и 2) норма-предписание. Логическая норма - это та же "трехэлементная структура" (гипотеза -диспозиция - санкция), рассматриваемая как способ (закон) связи пра­вовой системы на уровне ее первичных элементов².

С этих позиций логическая структура правовой нормы признается не только одним из важных понятий общей теории права и соответственно ориентиром доктринального толкования действующего законодательства и подготовки предложений о его совершенствовании, но и основой ло­гического толкования закона при его применении, т.е. при выявлении обстоятельств, имеющих значение для решения дела, определении со­держания прав и обязанностей сторон правоотношения, а также санк­ций, обеспечивающих защиту этих прав и исполнение соответствующих обязанностей.

§ 3. ВИДЫ ПРАВОВЫХ НОРМ

Для теории права и практики применения правовых норм наиболее важны следующие классификации.

На особенностях содержания гипотез и диспозиций правовых норм основана классификация правовых норм по объему (пределам) их дей­ствия. Наиболее важна отраслевая классификация правовых норм по предмету правового регулирования, т.е. по виду тех общественных от­ношений, которые регулируются нормой. Эта классификация лежит в основе построения системы права, деления его на отрасли и институты. Практическое значение этой классификации в том, что она облегчает выбор нормы, подлежащей применению к данным отношениям и к дан­ному случаю, а при совершенствовании законодательства создает пред­посылки для кодификации (высшей формы систематизации).

Мицкевич А.В. Акты высших органов советского государства. М., 1967. С. 34 и след.

² Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. I. Свердловск, 1972. С. 215, 222 и след; Он же. Структура советского права. М., 1975. С. 30 и след., 83 и след.

446

Становление гражданского общества предопределило укрупненное деление всех правовых норм на нормы частного и нормы публичного права. Такое деление, обозначившееся еще в римском праве, более все­го связано с различием норм, выражающих интересы отдельных лиц и их объединений (сфера отношений гражданского общества), и норм, регулирующих деятельность государства, его органов и должностных лиц (сфера отношений власти, управления, правосудия). В тоталитар­ных государствах, где огосударствлена большая часть общественных отношений, значительная часть частного права поглощена публичным. Развитие отношений гражданского общества, основанного на правах и свободах личности, ее автономии, инициативе и предприимчивости, за­кономерно ведет к повышению значения норм и отраслей права, регу­лирующих имущественные, договорные, кредитные и иные отношения, а также охраняющих их норм гражданского процесса. С развитием това­рооборота неизбежно создание новых отраслей и норм права (нормы коммерческого, вексельного, банковского, страхового, акционерного и т.п. отраслей права).

Различия между гражданским обществом и государством предопре­деляют ряд существенных отличий правовых норм, регулирующих их существование и деятельность. Государственные органы и должности создаются правом, существуют и действуют строго на основе и в рамках правовых норм, определяющих их разновидности (например, городской суд, областная прокуратура, главный бухгалтер, судебный пристав, на­логовый инспектор, ректор университета). Они наделены компетенцией, устанавливающей относительно узкие параметры их деятельности, пре­допределенные целью, для которой эти должности и учреждения созда­ны. Существование членов гражданского общества правом не обуслов­лено; граждане имеют правоспособность, дающую им широкую возмож­ность совершать любые сделки, кроме запрещенных. Если гражданам разрешено все, что не запрещено, то должностным лицам разрешено лишь то, что предписано приказом или вытекает из компетенции. Права граждан - гарантированные возможности пользоваться каким-либо бла­гом, которые они реализуют или не реализуют по своему усмотрению. Должностные лица и государственные органы наделены правомочиями (правообязанностями), которыми они обязаны пользоваться для дости­жения поставленной перед ними цели. Свобода граждан совершать по­ступки и принимать решения, имеющие юридическое значение, ограни­чена запретами совершать противоправные действия. "Свобода усмотре­ния", т.е. дискреционные полномочия должностных лиц при принятии юридических решений, ограничена критериями, установленными зако­ном, а также целью, ради которой учреждена соответствующая долж­ность. Отношения между гражданами строятся на основе равенства, ав­тономии, координации и определяются их соглашениями, договорами. Нормы права определяют отношения субординации субъектов публич­ного права.

447

К частному праву относятся нормы гражданского, семейного, трудо­вого и других отраслей права, связанных с развитием гражданского об­щества. Публичное право включает государственное, административное, финансовое, уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное и другие отрасли права, регулирующие деятельность государственных ор­ганов и должностных лиц. К публичному праву относится большинство норм уголовного права.

Важное значение имеет также классификация правовых норм по способам воздействия на поведение людей (предоставление права, воз­ложение обязанности, запрет). Эта классификация правовых норм несет на себе следы первоначального образования права. В период становле­ния права его источниками были договоры о взаимных правах и обязан­ностях участников общественных отношений. Результатом обобщения разнообразных договоров стали нормы права, определяющие содержание различных правоотношений. По содержанию правоотношения, моделью которого является диспозиция, эти нормы делятся на управомочиваю-щие и обязывающие. Социальный смысл управомочивающих норм -предоставление гражданам и другим субъектам права определенной возможности поведения, гарантированной соответствующими обязанно­стями других лиц. К ним относятся, например, нормы о праве на трудо­вую деятельность, на вознаграждение, на отдых, на образование, на ма­териальное обеспечение, нормы о правах автора, об имущественных правах и др. Основная цель обязывающих норм - определение требуе­мого (должного, обязательного) поведения. Таковы нормы, определяю­щие гражданские, трудовые, семейные, административные, процессу­альные и другие обязанности.

Особое место в правовой системе занимают запретительные нормы, т.е. нормы, определяющие составы правонарушений и санкции за их совершение. Прообразом таких норм до возникновения права были табу первобытного общества. С помощью запретительных норм осуществля­ются охрана правопорядка, предупреждение и пресечение деяний, вред­ных или опасных для общества. Ими предусмотрены действия, обстоя­тельства, которые право стремится не урегулировать, а предупредить и пресечь. Некоторые запреты относятся к точно определенному кругу лиц и обстоятельств (например, запрет водителям транспорта во время работы употреблять спиртные напитки); но многие запреты адресованы всем вменяемым лицам в любой ситуации (запреты убийства, насилия, клеветы, кражи и т.п.). В отличие от управомочивающих и обязываю­щих норм запреты безусловны, так как право определяет не условия их реализации, а, наоборот, исключения, когда разрешается нарушение правового запрета (крайняя необходимость, необходимая оборона). В правовом статусе гражданина запрету соответствует не праводееспособ-ность, а деликтоспособность (признанная законом способность нести ответственность за правонарушения, вменяемость). При нарушении за­претов охраняющие их санкции реализуются только через правоотно-

448

шения; но сам запрет действует вне правоотношений; из него происте­кает не обязанность, а запрещенность.

В теории права и в ряде отраслевых наук давно идет спор о том, оз­начает ли установление правового запрета возложение на всех граждан юридической обязанности не совершать деяний того самого рода и вида, который описан соответствующей нормой. Своеобразная попытка свя­зать действие запретов с возникновением конкретных прав и обязанно­стей была предпринята Н.Г. Александровым, разработавшим концепцию "эвентуальных правоотношений", согласно которой обязанность воздер­жаться от совершения запрещенных действий (и соответствующее право компетентных органов пресекать такие действия) устанавливается лишь на случай возникновения той ситуации, при которой может быть нару­шен запрет¹. Эта концепция не нашла широкой поддержки; ее критики утверждали, что уголовный закон и другие запретительные нормы прямо возлагают на граждан и должностных лиц соответствующие обязанно­сти². Между тем представления о регулирующей (через обязанность) роли уголовно-правовых запретов подвергались справедливой критике. М.С. Строгович возражал против предположения, что из статей Осо­бенной части Уголовного кодекса проистекают конкретные обязанности граждан: "Иначе получилось бы, что люди, строжайшим образом со­блюдающие законы, всю свою жизнь только и делают, что исполняют свои обязанности не совершать того, что запрещено уголовным зако­ном, и что каждый их шаг есть выполнение ими обязанностей, возло­женных на них нормами уголовного права"³. Существенно важно и то, что для соблюдения (ненарушения) большинства запретов от многих людей не требуется никаких специальных волевых усилий (заставить себя не украсть, не убить, не оклеветать, не вымогать взятку и т.п.). Большая часть членов общества вообще соблюдает многие запреты, да­же не зная об их существовании. Хотя многие запреты адресованы всем и каждому, по существу они обращены к тем лицам, которые склонны к совершению противоправных действий. Социальное назначение запре­тов в том и состоит, чтобы либо сдержать этих лиц угрозой наказания, либо, в случае нарушения запрета, подвергнуть наказанию или взыска­нию в пределах санкции нарушенной нормы.

Деление правовых норм на управомочивающие, обязывающие и за­прещающие предопределяет их формулировку в нормативных актах. Хотя многие нормы могут быть сформулированы любым способом, их содержание предопределяет изложение указанием только на право, на

¹ См.: Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском общест­ве. М., 1955. С. 89-90.

См.: Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958. С. 62 и след., 129 и след.

³ Строгович М.С. Вопросы теории правоотношения // Советское государство и право. 1964. № 6. С. 56-57.

449

29-6343

обязанность либо на запрет. Так, права автора или собственника не мо­гут быть определены только через обязанности всех и каждого воздер­живаться от нарушения этих прав или, тем более только указанием на запрет нарушать эти права; для определения обязанностей служащего недостаточно указать лишь на право руководителей требовать исполне­ния этих обязанностей либо на запрещение служащему эти обязанности нарушать; наконец, запрет общественно опасных и вредных деяний не может быть определен только как право государственных органов, должностных лиц и граждан противодействовать этим деяниям, бороться с ними.

Деление правовых норм на определенные и относительно опреде­ленные выражает степень и вид юридической регламентации поведения адресатов норм, меру их самостоятельности в процессе осуществления правовых HopMi Различная степень определенности может быть свойст­венна гипотезам (если при определении условий реализации правовой нормы предусмотрена возможность выбора юридических фактов) и дис­позициям (если указаны альтернативные варианты поведения). С этим связано деление правовых норм на императивные (категорические) и диспозитивные, характеризующее связь гипотезы и диспозиции. Если в чисде обстоятельств, обусловливающих реализацию правовой нормы, указано решение участников правостановления, возникающего на осно­ве диспозиции (быть или не быть этому отношению?), либо если им предоставлено право определить, уточнить, конкретизировать будущие права и обязанности (каково содержание будущего правоотношения?), нормы относятся к диспозитивным; если и основания возникновения правоотношения, и его содержание твердо и детально определены нор­мативным актом, то нормы относятся к императивным. По существу, диспозитивны все управомочивающие нормы, коль скоро носитель пра­ва волен воспользоваться или не воспользоваться им; однако различна степень определенности условий возникновения и использования права, его границы, степень регламентации порядка его осуществления.

Ряд отношений и линий поведения их участников определяется ком­плексом императивных и диапозитивных норм; различные способы и формы их соединения предопределены необходимостью сочетания точ­ной правовой регламентации ряда сторон общественных отношений (особенно тех, которые связаны с распоряжением материальными цен­ностями либо с применением государственного принуждения) со свобо­дой, самостоятельностью и активностью участников общественных от­ношений.

Формами выражения императивности правовых норм являются кате­горичность предписания, определенность количественных (сроки, раз­меры, периодичность, доли, проценты и т.п.) и качественных (перечни видов имущества, описание действий, порядка их совершения и т.п.) условий применения и способа реализации правовой нормы, запрет

450

иных, чем указано, действий. Диспозитивность обозначается как право (возможность) поступить иначе, чем указано нормой¹, как определение лишь цели, которая должна быть достигнута, использованием "оценоч­ных понятий" (их содержание раскрывается в процессе реализации пра­ва), и др.

От норм, содержащих оценочные понятия ("при наличии достаточ­ных доказательств...", "в случае производственной необходимости...", "при наличии уважительных причин..." и т.д.), отличаются как особый вид бланкетные нормы права, которые, как правило, императивны, но диспозиция которых включает меняющийся элемент - правила, содер­жащиеся в периодически обновляемых актах (правила движения, прави­ла техники безопасности, санитарно-технические нормы, просто техни­ческие нормы, нормы естественной убыли и др.). При применении бланкетных норм необходимо обратиться к последним по времени изда­ния актам, содержащим соответствующие правила, включаемые в дис­позицию названных норм права². По-своему бланкетны некоторые пра­вовые нормы, применение которых невозможно без учета моральных критериев; таковы, например, нормы об ответственности за оскорбле­ние, клевету (ст. 129, 130 УК РФ).

Если гипотеза определяет пределы (объем) действия и применения нормы, а диспозиция - способ ее воздействия на поведение людей, то в санкции выражен способ охраны правовой нормы от нарушений. Санк­ция содержит определение мер государственного принуждения, приме­няемых в случае правонарушения и содержащих его итоговую правовую оценку. По способу охраны правопорядка санкции делятся на два ос­новных вида: правовосстановительные (направленные на принудитель­ное исполнение обязанностей, восстановление прав) и штрафные, ка­рательные (предусматривающие ограничение каких-либо прав правона­рушителя, возложение на него специальных обязанностей либо его официальное порицание).

Правовосстановительными санкциями охраняются правовые нормы, последствия нарушения которых могут быть устранены или уменьшены

¹ Диспозитивными нормами иногда называют те, которые определяют со­держание правоотношения на случай, если стороны не договорились иначе. На самом деле отличие диспозитивной нормы от императивной не в восполнении пробелов волеизъявления сторон, а в разрешении сторонам отступать в своих договорах от этой нормы.

² Высказывалось мнение, что бланкетными могут быть только статьи закона, а не нормы права, так как последние бланкетными, т.е. неопределенными, не бывают, потому что отсутствие определенности есть отсутствие свойства нормы как нормы правовой (Недбайло П.Е. Советские социалистические правовые нормы. Львов, 1959. С. 87). Это мнение справедливо для тех случаев, когда правил, к которым отсылают бланкетные нормы, не существует (они отменены, еще не приняты и т.п.).

451

с помощью мер государственного принуждения. Эти санкции абсолютно определенны (либо размер их ограничен заранее известным пределом); они применяются до восстановления нарушенных прав, исполнения не­выполненных обязанностей, ликвидации противоправного состояния.

Штрафные, карательные санкции применяются за проступки или за преступления. Эти санкции носят относительно определенный характер, устанавливая либо альтернативу подлежащих применению принудитель­ных мер (например, исправительные работы или штраф), либо их пре­делы (лишение свободы от двух до пяти лет), либо возможность приме­нения основных и дополнительных взысканий или наказаний. Относи­тельная определенность штрафных, карательных санкций обусловлена необходимостью при назначении правонарушителю конкретного взы­скания или наказания учесть такие обстоятельства дела, как форма и степень вины, последствия правонарушения, характеристика личности правонарушителя и др.

Большинство норм, определяющих санкции за правонарушения, применяется в особой процессуальной форме, обеспечивающей выясне­ние истины по делу, обоснованность и законность решения. Процессу­альная форма применяется также при реализации или охране ряда дру­гих правовых норм. В связи с этим различаются нормы материального права (так принято называть нормы, определяющие содержание прав, обязанностей и запретов, непосредственно направленных на регулиро­вание общественных отношений) и нормы процессуального права (определяющие порядок, процедуру, форму реализации или охраны норм материального права). Нормы материального права определяют права и обязанности, существенные для положения человека в обществе и государстве, регулируют его правовые отношения с другими людьми, их объединениями, с органами власти и управления. Материально-правовыми нормами определяются также структура, компетенция, соот­ношение государственных органов. Процессуально-правовые нормы оп­ределяют порядок, процедуру оформления и защиты прав, установлен­ных материально-правовыми нормами, порядок и последовательность действий государственных органов и должностных лиц, применяющих правовые нормы. Материально-правовые нормы образуют как бы пер­вый слой права, указывают, "что делать". Процессуально-правовые нор­мы, составляющие как бы второй слой, определяют юридические спосо­бы охраны, защиты и восстановления первого слоя права, указывают, "как делать".

Понятие "процесс" еще недавно связывалось в литературе только с правосудием, поскольку деятельность органов следствия и суда наибо­лее детально урегулирована правом (УПК и ГПК). В последние годы понятие процесса распространяется на урегулированную правом дея­тельность всех вообще органов государства ("законодательный про­цесс", "административно-правовой процесс").

452

Наконец, классификация правовых норм иногда связывается с юри­дической силой нормативных актов, в которых содержатся правовые нормы и их элементы, с компетенцией государственных органов, из­дающих эти акты. При выявлении элементов правовой нормы могут об­наружиться противоречия между установленными на разных законода­тельных уровнях условиями применения или определениями содержания нормы. В этих случаях применяются следующие правила: определения норм, содержащиеся в нормативных актах Российской Федерации, име­ют преимущество по отношению к нормам, установленным в актах субъектов Федерации; во всех случаях расхождения норм закона и под­законных актов действуют определения законов; последующий норма­тивный акт того же (или вышестоящего) государственного органа вно­сит изменения в предыдущие.

Кроме названных видов в литературе рассматриваются еще несколь­ко основных видов правовых норм.

Иногда от норм - правил поведения (норм непосредственного регу­лирования человеческого поведения) отличают "исходные правовые нормы" (нормы-начала, нормы-принципы, нормы-дефиниции и другие "неоднородные по своему характеру, содержанию и целевому назначе­нию" нормы, "имеющие наиболее общий характер, наиболее высокую форму абстрагирования")¹. Для такого деления нет объективных осно­ваний, если исходить из того, что сущность права состоит в регулиро­вании поведения людей и их отношений. Нормы-принципы, дефинитив­ные и иные нормы представляют собой нормативные предписания высо­кого уровня обобщения, вынесенные за скобки многих правовых норм -правил поведения, но обретающих действенность и юридическую силу лишь в составе каждой из них.

Кроме того, к нормам-принципам, нормам-определениям и т.п. ино­гда относят содержащиеся в законах и других нормативных актах дек­ларативные, программные, социально-политические, нравственные по­ложения, призванные обосновать и поддержать авторитет права, но не содержащие юридических норм, т.е. правил поведения, установленных и охраняемых государственной властью². Соответственно они не могут рассматриваться как разновидности правовых норм.

¹ Нормы советского права. Проблемы теории. Саратов, 1987. С. 159-160 и др.

² К числу таких положений Н.Г. Александров относил ст. 1 Конституции СССР (Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955. С. 91). Возражая Н.Г. Александрову, О.С. Иоффе и М.Д. Шаргород-ский писали о ст. 1 Конституции СССР 1936 г.: "Поскольку перед нами статья закона, а не формула учебника, мы не можем относиться к ней только как к научному определению, но должны выявить и те юридические требования, ко­торые из нее вытекают. И эта статья действительно требует от всех граждан, организаций, должностных лиц и от всех государств, признавших нашу страну,

453

Видами правовых норм иногда называют "рекомендательные" и "поощрительные" нормы. По юридической природе те и другие относят­ся к управомочивающим нормам. Сужение сферы прямого государст­венного регулирования общественной жизни в нашей стране привело к исчезновению рекомендательных норм, с помощью которых осуществ­лялось государственное руководство колхозами, профсоюзами и неко­торыми другими организациями. Существенное изменение претерпело содержание так называемых поощрительных норм. Ранее поощритель­ные нормы, к которым кроме управомочивающих норм (определяющих право работников на льготы, привилегии и иные меры поощрения) от­носили обязывающие нормы (определяющие обязанности администрации поощрять или представлять к поощрению определенных лиц), рассмат­ривались как способ прямого партийно-государственного воздействия на отношения в области экономики, культуры, политики, искусства, науки, идеологии (присуждение государственных премий, присвоение почетных званий, награждение орденами и медалями, поощрение деньгами, цен­ными вещами, предоставление льгот и привилегий и т.п.). Доводы в пользу выделения поощрительных норм в качестве особого вида право­вых норм основывались обычно на монопольном праве государства рас­поряжаться материальными и культурными ценностями, развитием нау­ки, культуры и идеологии общества, судьбами людей, устанавливать льготы, предоставлять правовые привилегии по политическим мотивам.

В процессе становления гражданского общества эти понятия мотут быть наполнены новым содержанием. И поощрения, и рекомендации могут быть использованы для поддержки и ориентации отечественной промышленности, мелких и средних предприятий, крестьянских хо­зяйств (налоговые льготы, право на льготные кредиты и иные правовые преимущества), так же как для ограничения нежелательных для обще­ства явлений нормы права могут определять повышенные налоги, а также акцизы на производство и продажу табачных и винно-водочных изделий, на экологически неблагоприятные производства и т.п.

Существует еще ряд различных критериев оценки и соответственно определения видов правовых норм.

Исходя из моральных критериев, правовые нормы оцениваются как справедливые или несправедливые (хорошие и плохие, правильные и неправильные и т.п.). В спорах о праве эти оценки, даваемые сторонами

а значит, признавших и ее законы, рассматривать Союз Советских Социалисти­ческих Республик как социалистическое государство рабочих и крестьян. Та­кова ее диспозиция" (Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 157). С точки зрения общей теории права непонятно, каким обра­зом можно "юридически обязать рассматривать". Нелишне напомнить известные слова Маркса. "Помимо своих действий, - подчеркивал Маркс, - я совершенно не существую для закона, совершенно не являюсь его объектом" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 14).

454

правоотношения, могут быть противоположными. Истории известно множество правовых норм, порицавшихся общественным мнением стра­ны, государства (в нашей стране, например, справедливо порицались правовые нормы о неравенстве внебрачных детей, чрезмерно суровые уголовно-правовые нормы об ответственности за мелкие хищения и др.).

С точки зрения осуществимости правовых норм они оцениваются как эффективные и неэффективные (малоэффективные), причем разли­чаются социальная эффективность правовых норм (каков практический результат действия нормы, ее социальный эффект, соразмерны ли об­щественные затраты на ее реализацию) и эффективность юридическая. Юридически неэффективны так называемые "мертвые нормы", гипотезы которых предусматривают практически не существующие либо недока­зуемые условия реализации нормы или диспозиция определяет действия невозможные, а также "бессильные" нормы, т.е. нормы, не обеспечен­ные санкцией.

К правовым нормам иногда применяется понятие "ценность". В со­ветской литературе внимание к проблеме социальной ценности права было привлечено С.С. Алексеевым¹. В процессе обсуждения его книги вскоре было замечено, что автор практически отождествил понятия "ценность" и "полезность". Резонно отмечалось, что содержание книги не изменилось бы, если в названии и тексте слова "ценность права" были бы заменены словами "роль", "функции", "эффективность право­вых норм", тем более что право рассматривалось как "орудие государ­ства", "одно из орудий государственной власти". При таком подходе исследование "ценности права" успешно вытеснялось изучением эффек­тивности правовых норм². Попытки отдельных авторов отстоять и раз­вить ту же идею "ценности" (тождественной полезности) вызвали еще большие нарекания . Не привела к заметному успеху и попытка скон­струировать промежуточное понятие "инструментальная ценность" пра­вовых норм. Не случайно научной общественностью была сочувст­венно встречена аннотированная в ИНИОН статья болгарского ученого В. Вылканова⁴, отметившего ряд отрицательных черт права и связанных с правом побочных явлений. Право как система норм имеет тенденцию

Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1971.

² См.: Никитинский В.И. Эффективность норм трудового права. М., 1971; Кудрявцев В.Н., Никитинский В.И., Самощенко И.С., Глазырин В.В. Эффек­тивность правовых норм. М., 1980.

Так, ценность правовой нормы обосновывалась, в частности, тем, что ка­ждая правовая норма является оценкой, а. некоторые нормы, сверх того, содер­жат оценочные понятия (см.: Рабинович П.М. Социалистическое право как цен­ность. Львов, 1985. С. 17, 27 и др.).

⁴ Вълканов В. Някои противоречия в правого // Философска мисъл. София, 1980. Кн. 3, год. 29. С. 46-56.

455

к нарастающему расширению, поскольку каждая правовая норма, решая одни вопросы, порождает другие вопросы, для решения которых требу­ются новые правовые нормы. Чрезмерное расширение сферы действия права и связанного с ним государственного принуждения ведет к обес­ценению последнего (слишком частая и повсеместная угроза теряет си­лу) и к тому, что "гипертрофированное право" оказывается не в состоя­нии реализоваться (непостижимость чрезмерно обширной правовой ин­формации ведет к*тому, что следуют не нормам права, а собственным представлениям о добре и зле). Как и всякий внешний регулятор, право порождает отчужденное к нему отношение, конформизм, снижает чув­ство личной ответственности, унифицирует людей. Оно противопостав­ляет людей как истцов и ответчиков, управомоченных и обязанных. Культивируя государственное принуждение, право культивирует прину­ждение вообще. Существование права - "декларация бессилия морали", гласное и официальное признание того, что мораль не способна урегу­лировать отношения между людьми. В заключение автор отмечает, что право является средством регулирования общественных отношений, имеющим исключительно высокую социальную полезность и, безуслов­но, необходимым на нынешнем этапе развития общества. Задача зако­нодателя и всего общества в том, чтобы, не забывая о некоторых отри­цательных сторонах правового регулирования, искать условия его опти­мальной действенности¹.

Правовые нормы необходимы, многие из них полезны, эффективны, справедливы; однако еще древние не без оснований утверждали: summum jus, summa injuria (чрезмерно строгое следование праву поро­ждает наивысшую несправедливость). Проблема ценности правовых норм усложняется еще и тем, что "ценность" не является общеприня­тым масштабом. Как замечают современные исследователи, "в любом обществе существует определенный конфликт ценностей, и выбор меж­ду ними совершается в сфере права и морали"². Поэтому деление пра­вовых норм на "ценные" и иные (менее ценные, неценные и т.п.) не имеет достаточно объективных оснований.

Высказывалось, но не получило достаточного обоснования предпо­ложение о существовании "объективных норм", имеющих отношение к правовым нормам. Это предположение обычно обосновывалось ссылка­ми на ранние труды Маркса, где говорилось о том, что законодатель "не делает законов, он не изобретает, а только формулирует, он выражает в сознательных положительных законах внутренние законы духовных от­ношений"³. При этом забывалось, что данные суждения относятся к то-

¹ Вълканов В. Някои противоречия в правого // Философска мисъл. София, 1980. Кн. 3, год. 29. С. 56.

² Синха Сурия Пракаш. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996. С. 283.

³ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 162.

456

му периоду, когда Маркс находился под влиянием гегелевской филосо­фии права, в которой идея права как меры свободы органически связана с общей концепцией истории как раскрытия идеи свободы, ее воплоще­ния в мирских отношениях. Впоследствии, как известно, Маркс и Эн­гельс разработали иную концепцию права, согласно которой право и выражающее его законодательство определяются не "естественным за­коном свободы", что утверждалось ранее¹, а волей экономически и по­литически господствующего класса, зависят от экономического строя и обусловленного им культурного уровня развития общества. Идея "объективных норм" не подтверждается ссылками на авторитет Маркса и Энгельса и по той причине, что в процессе разработки материалисти­ческого понимания истории они доказывали зависимость права от мно­жества факторов и влияний, его обусловленность экономикой общества лишь в конечном счете.

Если правовая норма объективно заложена в общественных отноше­ниях и сознанию остается лишь познать и выразить ее, то, спрашивает­ся, чем обусловлено существование такого множества разнообразных и исторически изменчивых правовых систем, норм, институтов, принци­пов права?

Представление об "объективных нормах" подвергалось обоснованной критике². Если предположить, что эти нормы действительно существуют и предопределяют (должны предопределять) содержание законодательст­ва, трудно объяснить, что именно возводится в закон - "объективные нормы" или воля и интересы социальных общностей. Так, по вопросу о свободе развода (к которому относится приведенное выше суждение Маркса о "внутренних законах духовных отношений") при обсуждении одного из проектов законов о браке и семье около 40% опрошенных высказались за расторжение брака в органах загса, около 30% - за су­дебное расторжение, остальные посчитали возможным сохранение этих форм развода для разных категорий дел или выбор между ними. Не ис­ключено, что с точки зрения отдаленных перспектив развития семейных отношений какой-то из указанных вариантов был предпочтительнее других, и это уже тогда могло быть выявлено исследованием динамики статистики и другими научными методами. Однако более важным сти­мулом законодательства оказалось наличное состояние общественного правосознания, а не отдаленная перспектива, что, конечно же, никак не заслуживает упрека законодателю.

Кроме того, если "объективные нормы", предопределяющие содер­жание законодательства, действительно существуют, то теряет смысл

¹ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 62-63.

См.: Халфина