Курсовая работа. Уголовная ответственность за сексуальную эксплуатацию граждан

• Название: Уголовная ответственность за сексуальную эксплуатацию граждан
• Анкор: Курсовая работа
• Дата: 01.03.2023
• Размер: 79.77 Kb.
• Имя файла: Курсовая работа.docx
• Тип: Курсовая; #962911
• страница: 1 из 5

Курсовая работа

По дисциплине Уголовное право

На тему: «Уголовная ответственность за сексуальную эксплуатацию граждан»
Руководитель ______________

Москва

2023 год

Содержание
Введение…………………………………………………………………………...3

Глава 1. Развитие законодательства об уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера ……………………………..6

1.1 Международное регулирование уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера …..………………………………………..6

1.2 Уголовная ответственность за понуждение к действиям сексуального характера в истории отечественного законодательства ……………………….12

Глава 2. Общая характеристика уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера ….…………………………………………20

2.1. Объективные признаки понуждения к действиям сексуального характера…………………………………………………………………………20

2.2. Субъективные признаки понуждения к действиям сексуального характера……………………………………………………….……………..….27

Глава 3. Проблемные вопросы уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера и пути их решения……………………….32

3.1. Актуальные проблемы отграничения понуждения к действиям сексуального характера от иных составов преступлений ……………………..32

3.2. Пути совершенствования законодательства об уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера ………………………….38

Заключение……………………………………………………………………….44

Список использованных источников…………………………………………...48

Введение
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ содержит статью 133, предусматривающую уголовную ответственность за понуждение к действиям сексуального характера. Вместе с тем её нормы остаются фактически не работающими. Данные о количестве возбуждаемых по этой статье уголовных дел не отражаются в официальных отчётах о состоянии преступности. Изучение судебно-следственной практики, представленной в справочно-правовых системах, свидетельствует о том, что подобных дел крайне мало. Это явно не соответствует состоянию складывающихся в этой сфере общественных отношений. В последние тридцать лет в нашей стране произошли кардинальные изменения в политической, социально-экономической и культурной сферах общественной жизни. Одним из сопутствующих этим изменениям процессов стала существенная деформация норм сексуального поведения. Заметно снизился фактический возраст начала половой жизни, резко возросло количество разводов и детей, воспитывающихся в неполных семьях. Факты сексуальных домогательств стали рассматриваться как что-то «обыденное» и чуть ли непредосудительное.

Как правило, в нашей стране становятся широко известными лишь наиболее вопиющие случаи. Так, в конце апреля 2015 г. общественный резонанс вызвали события, произошедшие в селе Байтарки Ножай-Юртовского района Чечни. В средства массовой информации обратились родители 17-летней девушки. Они обвинили 57-летнего начальника местного РОВД в сексуальных домогательствах к дочери под угрозой причинения вреда их семье. А в начале мая 2015 г. по обвинению в педофилии были задержаны депутат парламента республики Карелии и заместитель директора Петрозаводского речного училища. По данным местных средств массовой информации, дело стали расследовать лишь после самоубийства двух курсантов этого учебного заведения.

Можно констатировать, что норма об уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера недостаточно эффективна. В её правовой конструкции, во-первых, содержатся оценочные категории, а, во-вторых, описаны далеко не все представляющие повышенную общественную опасность варианты совершения этого деяния. Реализация уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера также осложнена неоднозначной трактовкой многих проблем в науке уголовного права. В этой связи внимание к рассматриваемым вопросам ослабевать не должно.

Проблемы уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера были предметом внимания таких ученых как Н.А. Аверина, Л.А. Андреева, Ю.М. Антонян, Р.А. Базаров, Д.А. Гнилицкая, М.В. Денисенко, А.П. Дьяченко, А.И. Елистратов, Л.Д. Ерохина, Б.В. Здравомыслов, А.И. Игнатов, А.Н. Ильяшенко, С.М. Иншаков, Н.А. Исаев, И.И. Карпец, А.Г. Кибальник, М.И. Ковалев, И.Я. Козаченко, Т.В. Кондрашова, В.П. Коняхин, Н.И. Мацнев, Е.Б. Мизулина, А.В. Наумов, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселов, Т.Н. Нуркаева, Р.Б. Осокин, Ю.Е. Пудовочкин, М.А. Селезнев, Ю.М. Ткачевский, Е.В. Тюрюканова, А.И. Чучаев, П.С. Яни и других.

Значительная степень общественной опасности и высокая латентность понуждения к действиям сексуального характера, существующие проблемы в судебной практике обусловливают необходимость дальнейших научных исследований в области уголовно-правовой регламентации ответственности за это преступление.

Объект исследования – общественные отношения, складывающиеся в связи с уголовной ответственностью за понуждение к действиям сексуального характера. Предмет исследования – уголовно-правовые нормы, предусматривающие уголовную ответственность за понуждение к действиям сексуального характера, а также судебно-следственная практика их применения.

Цель курсовой работы – на основе исследования вопросов уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера (по материалам судебно-следственной практики) выявить возникающие в этой связи проблемы и предложить пути их решения.

Задачи исследования:

• 
  охарактеризовать подходы к вопросам уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера в истории отечественного законодательства;
  
• 
  провести анализ объективных и субъективных признаков понуждения к действиям сексуального характера (по материалам судебно-следственной практики);
  
• 
  выявить актуальные проблемы отграничения понуждения к действиям сексуального характера от иных составов преступлений (по материалам судебно-следственной практики);
  
• 
  предложить пути совершенствования законодательства об уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера.
  

В структуру курсовой работы входят введение, три главы, заключение и список литературы. Первая глава посвящена становлению и развитию норм об уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера. Вторая глава - общей характеристике уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера. В третьей – анализируются проблемные вопросы уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера и пути их решения.

Глава 1. Развитие законодательства об уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера

1.1 Международное регулирование уголовной ответственности за понуждение к действиям сексуального характера

Важным документом в международной борьбе с рассматриваемыми преступлениями является Конвенция о борьбе с торговлей людьми и эксплуатации проституции третьими лицами 1949 г.¹, которая заменила все ранее действовавшие по этому вопросу международные соглашения. Конвенция 1949 г. признала международными уголовными преступлениями следующие деяния: сводничество, склонение или совращение в целях проституции другого лица, даже с его согласия; эксплуатацию проституции другими лицами, даже с их согласия (ст. 1); содержание дома терпимости или управление им, а также сознательное финансирование и участие в финансировании дома терпимости; сдачу в аренду или наем здания либо другого места, зная, что они будут использоваться в целях проституции третьими лицами (ст. 2); покушение на совершение вышеуказанных действий, а также подготовку к ним (ст. 3) и умышленное участие в этих действиях (ст. 4).

Конвенция 1949 г. впервые распространялась не только на территорию метрополий государств-участников, но и на все другие территории, за которые они несут ответственность. При этом каждое государство должно было учредить на своей территории специальный орган, который должен был стать центральным и координационным органом борьбы с перечисленными международными преступлениями. Предусмотрен обмен информацией об этих преступлениях по установленной форме и принятие необходимых законодательных мер для обеспечения применения Конвенции.

Принятие Конвенции 1949 г. стало прогрессивным шагом. Однако с самого начала Конвенция подвергается аргументированной критике и вследствие неучтенных или устаревших подходов и аспектов на сегодняшний день не может служить эффективным международным правовым инструментом.

Тот факт, что ее ратифицировали только 72 государства, подтверждает спорность ряда ее положений, которые сегодня вступают в противоречие как с жизненными реалиями, так и с существующим во многих западных странах законодательством. Для сравнения: Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин подписали 169 стран.

В свою очередь, Венская декларация 1993 г.¹, о которой также говорилось выше, провозгласила права человека женщин и девочек неотъемлемой, составной и неделимой частью всеобщих прав человека и призвала к искоренению насилия по признаку пола и всех форм сексуального домогательства и эксплуатации.

В Декларации прав ребенка² проводится мысль о том, что дети нуждаются в особой охране и заботе и им должна быть предоставлена специальная международно-правовая защита от всех преступных посягательств. В принципе 9 отмечается: "Ребенок должен быть защищен от всех форм небрежного отношения, жестокости и эксплуатации. Он не должен быть объектом торговли в какой бы то ни было форме. Ребенок не должен приниматься на работу до достижения надлежащего возрастного минимума; ему ни в коем случае не должны поручаться или разрешаться работа, или занятие, которые были бы вредны для его здоровья или образования или препятствовали его физическому, умственному или нравственному развитию".

Конвенция о правах ребенка нацелена на защиту детей от опасности сексуальной, экономической и других форм эксплуатации, включая продажу детей. Согласно ст. 34 этой Конвенции: "Государства-участники обязуются защищать ребенка от всех форм сексуальной эксплуатации и сексуального совращения. В этих целях государства-участники принимают на национальном, двустороннем и многостороннем уровнях все необходимые меры для предотвращения:

a) склонения или принуждения ребенка к любой незаконной сексуальной деятельности;

b) использования в целях эксплуатации детей в проституции или в другой незаконной сексуальной практике;

c) использования в целях эксплуатации детей в порнографии и порнографических материалах".

В развитие положений Конвенции о правах ребенка, в том числе и ст. 34, 25 мая 2000 г. в Нью-Йорке был принят Факультативный протокол к Конвенции о правах ребенка¹, касающийся торговли детьми, детской проституции и детской порнографии.

В преамбуле Протокола, в частности, отмечается, что государства участники:

"...будучи крайне обеспокоенными значительными и растущими масштабами международной контрабандной перевозки детей для целей торговли детьми, детской проституции и детской порнографии, будучи глубоко обеспокоенными широко распространенной и продолжающейся практикой секс-туризма, особенно опасной для детей, поскольку она непосредственно стимулирует торговлю детьми, детскую проституцию и детскую порнографию, признавая, что ряд особо уязвимых групп детей, включая малолетних девочек, в большей степени подвергается риску сексуальной эксплуатации и что доля малолетних девочек является несоразмерно высокой среди сексуально эксплуатируемых детей, будучи обеспокоенными растущей доступностью детской порнографии в Интернете и в рамках других развивающихся технологий и ссылаясь на Международную конференцию по борьбе с детской порнографией в Интернете (Вена, 1999 год), и в частности на ее решение, призывающее к криминализации во всем мире производства, распространения, экспорта, передачи, импорта, умышленного хранения детской порнографии и ее рекламы, и подчеркивающее важное значение более тесного сотрудничества и партнерства между правительствами и индустрией Интернета, считая, что ликвидации торговли детьми, детской проституции и детской порнографии будет содействовать принятие всеобъемлющего подхода, учитывающего все способствующие этим явлениям факторы, включая недостаточное развитие, нищету, экономические диспропорции, неравноправную социально-экономическую структуру, наличие неблагополучных семей, низкий уровень образования, миграцию между городами и сельской местностью, дискриминацию по признаку пола, безответственное сексуальное поведение взрослых, вредные виды традиционной практики, вооруженные конфликты и контрабандную перевозку детей, считая, что для сокращения потребительского спроса на торговлю детьми, детскую проституцию и детскую порнографию необходимо предпринять усилия по повышению уровня информированности общества, и будучи также убежденными в важном значении укрепления глобальных партнерских отношений между всеми участниками, а также усиления правоприменительных мер на национальном уровне, принимая во внимание положения международно-правовых актов в области защиты детей, включая Гаагскую конвенцию о защите детей и сотрудничестве в области межгосударственного усыновления¹, Гаагскую конвенцию о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей¹, Гаагскую конвенцию о юрисдикции, применимом праве, признании, правоприменении и сотрудничестве в вопросах родительской ответственности и мерах по защите детей и Конвенцию Международной организации труда № 182 о запрещении и немедленных мерах по искоренению наихудших форм детского труда"²,

принимают Протокол и договорились о нижеследующем:

"а) торговля детьми означает любой акт или сделку, посредством которых ребенок передается любым лицом или любой группой лиц другому лицу или группе лиц за вознаграждение или любое иное возмещение;

b) детская проституция означает использование ребенка в деятельности сексуального характера за вознаграждение или любую иную форму возмещения;

c) детская порнография означает любое изображение какими бы то ни было средствами ребенка, совершающего реальные или смоделированные откровенно сексуальные действия, или любое изображение половых органов ребенка главным образом в сексуальных целях" (ст. 2).

В соответствии со ст. 3:

"1. Каждое государство-участник обеспечивает, чтобы как минимум следующие деяния и виды деятельности были в полной мере охвачены его криминальным или уголовным правом, независимо от того, были ли эти преступления совершены на национальном или транснациональном уровне, или в индивидуальном или организованном порядке:

a) в контексте торговли детьми, определяемой в статье 2:

I) предложение, передача или получение какими бы то ни было средствами ребенка с целью:

a. сексуальной эксплуатации ребенка;

b. передачи органов ребенка за вознаграждение;

c. использования ребенка на принудительных работах;

II) неправомерное склонение, в качестве посредничества, к согласию на усыновление ребенка в нарушение применимых международно-правовых актов, касающихся усыновления;

b) предложение, получение, передача или предоставление ребенка для целей детской проституции, определяемой в статье 2;

c) производство, распределение, распространение, импорт, экспорт, предложение, продажа или хранение в вышеупомянутых целях детской порнографии, определяемой в статье 2.

2. С учетом положений национального законодательства государства- участника аналогичные положения применяются в отношении покушения на совершение любого из этих деяний, а также пособничества или соучастия в совершении любого из этих деяний.

3. Каждое государство-участник предусматривает надлежащие меры наказания за эти преступления, исходя из степени их тяжести.

4. С учетом положений своего национального законодательства каждое государство-участник в соответствующих случаях принимает меры по установлению ответственности юридических лиц за преступления, предусмотренные в пункте 1 настоящей статьи. С учетом правовых принципов государства-участника эта ответственность юридических лиц может быть уголовной, гражданской или административной.

5. Государства-участники принимают все надлежащие правовые и административные меры в целях обеспечения того, чтобы все лица, имеющие отношение к усыновлению ребенка, действовали в соответствии с положениями применимых международно-правовых актов".

Помимо универсальных международных актов ООН разрабатываются и принимаются международные документы, направленные на борьбу с сексуальной эксплуатацией и на уровне отдельных регионов.
1.2. Уголовная ответственность за понуждение к действиям

сексуального характера в истории отечественного законодательства
Уголовно-правовой запрет деяний, связанных с понуждением к действиям сексуального характера, появился в отечественном законодательстве сравнительно недавно. Подобный запрет был введен намного позже, чем, например, запрет на изнасилование, пособничество в насилии и ряд других половых преступлений, связанных с применением насилия. Кроме того, о преступлении можно говорить лишь с появлением государства. Характерная черта любой правовой нормы состоит в том, что ее исполнение обеспечивается принуждением. Для возникновения обычного права также необходимо, во-первых, официальное санкционирование обычая государством, во-вто­рых, государственное принуждение в качестве средства его соблюдения.

«Русская правда»¹ - основной источник права Киевской Руси ХI в. регулировала, наряду с прочим, семейно-брачные отношения и отношения, касавшиеся церковных судов. В нем также говорилось о преследовании за нарушение основ межполовых взаимоотношений. «Русская правда», предусматривала денежный штраф (виру) за насилие над половой свободой женщины: «когда наскочит на женщину на коне ...». «Русская Правда» упоминала и такой состав преступления как похищение девиц, которым причинялось бесчестие похищенной, нарушались родительские права и осквернялась общественная нравственность. Размер штрафа варьировался в зависимости от сословного положения потерпевшей.

Преступления не считались опасными для общества в целом, а рассматривались как посягательство на личные интересы, что выражалось в установлении имущественной компенсации ущерба («виры») и возможности применения наказаний, основанных на принципе талиона. Исходя из такого понимания преступления, в частности, И.Я. Козаченко называет уголовное право этого периода правом «конкретного мстителя», индивидуального или коллективного, который реагировал на преступление, используя доступные ему в конкретный момент средства¹.

Посягательства на половую свободу человека длительное время рассматривались в качестве преступлений против нравственности и входили в юрисдикцию церковного суда. Лишь начиная с Судебника 1497 г. подобные деяния вошли в юрисдикцию светского суда.

Со временем появляются новые законодательные акты. В первом общероссийском («великокняжеском») Судебнике 1497 г.² нашли применение нормы «Русской правды», обычного права того периода, судебной практики и литовского законодательства. Именно в этом документе преступления против нравственности (сводничество, нарушение семейных устоев и др.) были введены в общую систему преступных деяний. Ранее же они были известны только церковному законодательству (ст.ст. 25, 26 гл. ХХП).

Судебник 1550 г.³ во многом дублировал и развивал нормы первого Судебника. Однако, до кодификации различных уголовно-правовых актов ответственность за половые преступления определялась главным образом не светским, а церковным законодательством.

В Соборном Уложении 1649 г.⁴, предусмотревшем наказание смертной казнью ратных людей, которые «учинят... женскому полу насильство». Законодатель расширил круг подобных преступлений, установив уголовную ответственность, наряду с другими половыми преступлениями, за недобровольное половое сношение, в том числе и в противоестественных формах. Кроме того, в Соборном уложении 1649 г. говорилось: «а будет кто мужского пола или женского, забыв страх Божий и христианский закон, начнут делать воды женщин и девок на блудное дело, им за такое беззаконное и скверное дело учинить наказание, бить кнутом»¹.

Более полную информацию дает Соборное уложение 1697 г., в которое законодатель включил ст. 30, гласившую: «А будет кто ратные люди, едучи на государеву службу, или з государевы службы по домом, учнут ставится по селам и по деревням во дворех, или в гумнах для воровства, и станут грабити, и учинят смертное убойство, или женъскому полу насильство, или ... иное какое ни буди насильство кому зделают, и в том на них будут челобитчики, и по суду и по сыску про то их воровство сыщется допряма, и тех за смертное убойство и за насильство женскому полу казнити смертию. ... А будет про то дело сыскати нечем, и в том деле дати суд, и по суду и по сыску в том во всем учинити вера, крестное целование»². Также, Соборное уложение ужесточило наказание для пособников в сексуальном насилии.

Уголовное законодательство XVIII в. состояло из Артикула воинского 1715 г. и Морского устава 1720 г.³, которые изначально предназначались для военных, но в связи с недостатком общего уголовного законодательства были распространены и на лиц гражданского состояния. При Петре I появляются понятия «преступление» и «проступок», что свидетельствует о формализации сущности криминального поведения и окончательной утрате им религиозного значения.

Постепенно происходило смягчение наказания за сексуальные преступления. Во времена Екатерины II, под влиянием Вольтера и других французских просветителей, происходила дальнейшая либерализация законодательства, была отменена смертная казнь за совершение сексуальных преступлений.

В 1845 г. был принят новый уголовный кодекс «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных»¹, система преступлений которого включала двенадцать разделов, в том числе и раздел Х «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц» (ст.ст. 1920-2039) и раздел ХI «О преступлениях против прав семейственных» (ст.ст. 2040-2093). В этих разделах были статьи о растлении девицы, не достигшей четырнадцатилетнего возраста, изнасиловании лица женского пола, имеющего более четырнадцати лет от роду.

Как пишет Е.В. Белякова, «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, впервые кодифицировавшее всевозможные уголовно-правовые акты, выделило особый раздел «О преступлениях против чести и целомудрия женщин». Его нормы определяли ответственность за: а) растление девицы, не достигшей четырнадцатилетнего возраста, б) изнасилование лица женского пола, «имеющего более четырнадцати лет от роду», в) похищение; г) обольщение женщины или девицы. Применительно к каждому из этих поступков вводились соответствующие квалифицирующие обстоятельства. Как видно, в Уложении уже происходит размежевание двух названных составов, что, бесспорно, явилось большим шагом вперед в развитии уголовного права в целом и учения о половых преступлениях в частности»².

Е.И. Цымбал и А.П. Дьяченко поясняют в этой связи: «уголовное законодательство дореволюционной России знало такие составы преступлений, как «обольщение» и «растление». Под обольщением понималось умышленное вовлечение незамужней женщины в половую связь обещанием вступить с нею в брак. Сексуальное соблазнение (обольщение) девушки, «не достигшей 14 лет от роду», составляло растление»»¹.

Растление признавалось совершенным при отягчающих обстоятельствах, если оно было осуществлено с применением насилия или лицом, от которого потерпевшая находилась в зависимости. В ст. 1285 Уложения 1845 г. была установлена ответственность для лиц, на которых возлагался надзор за малолетним и несовершеннолетним, а также для их опекунов, родителей или иных родственников, участвовавших в совершении преступления или ему способствовавших. При этом, нельзя не отметить и то, что в условиях существовавшего в России крепостного права помещики имели право распоряжаться своими крепостными на свое усмотрение, для них крепостные женщины фактически являлись живым товаром. Кроме того, социальное расслоение общества также являлось важным фактором распространения фактов понуждения к действиям сексуального характера.

А.А. Игнатова справедливо обращает внимание на то, что «в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. совершение таких преступлений опекуном, родственником, учителем или иным лицом, от которого потерпевшее лицо находится в зависимости, признавалось обладающим повышенной общественной опасностью, что выражалось в санкциях соответствующих норм. Особый приоритет уделялся охране интересов потерпевших, находящихся в зависимости от виновного, и в Уголовном уложении 1903 г. Впоследствии этот ценнейший законодательный опыт был, к сожалению, утрачен»¹.

В Уголовном уложении 1903 г.² – последнем по времени принятия фундаментальном законодательном акте, регламентировавшем вопросы уголовной ответственности, направленные против нравственности деяния охватывались главами 26 «О преступных деяниях против личной свободы» и 27 «О непотребстве» Уголовного уложения. Нормы этих глав, в частности, карали «сводничество для непотребства», содержание притонов и насильное удержание в них женщин, а также сутенерство. Законодателю того времени уже была известна необходимость дифференциации уголовного наказания в зависимости от возраста потерпевшей, а также от такого обстоятельства как зависимое положение жертвы. В ст. 513 Уголовного уложения была установлена ответственность за так называемые «любострастные действия» в отношении несовершеннолетних. Эта норма была направлена на обеспечение половой неприкосновенности детей, а также охрану их нравственности.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1903 г. также, в ст. 516, предусматривало ответственность за мужеложство. В качестве квалифицирующих признаков преступления законодателем описывалось совершение деяния с: лицом несовершеннолетнего возраста (от 14 до 16 лет) без его согласия, либо с его согласием, но «по употреблению во зло его непорочности»; лицом, которое заведомо лишено способности осознавать суть и значение происходящего с ним или руководить своим поведением вследствие бессознательного состояния, душевного расстройства психики или интеллектуальной отсталости, происшедших от телесных недостатков или болезней; лицом, которое лишено возможности оказать физическое сопротивление.

В 1917 г. произошло коренное изменение общественных отношений, что не могло не повлечь за собой пересмотр прежнего уголовного законодательства. 24 ноября 1917 г. СНК РСФСР принял Декрет «О суде»¹, которым отменялось царское законодательство, а революционным трибуналам предписывалось руководствоваться революционным правосознанием. Был фактически провозглашен примат государственных интересов над личными.