Два рода счастья. Два рода счастья_Все. Вебер Г. Два рода счастья Системнофеноменологическая психотерапия Берта Хеллингера
 Скачать 1.73 Mb.
|
|
б) Испытывать и удовлетворять желание Здесь я хотел бы сказать еще несколько слов о равенстве в партнерских отношениях. Тот, кто желает, занимает слабую позицию в отношениях, поскольку другой имеет власть ему отказать. Тому, кто лишь удовлетворяет желание, не нужно рисковать. В нашей культуре принято, что желает в основном мужчина, а женщина в основном удовлетворяет желание. Одно это уже создает почву для возможных нарушений в партнерстве, так как желание представляется чем-то мелким, а удовлетворение чем-то большим. В таком случае один из партнеров оказывается в роли нуждающегося, того, кто берет, а другой, пусть, возможно, и любящий, оказывается в роли помогающего, того, кто дает. Тогда тот, кто берет, должен, вероятно, благодарить, как будто он взял, ничего не отдав; а тот, кто дает, может испытывать чувство превосходства и свободы, как будто он дал, ничего не взяв. Но это означает отказ от уравновешивания, что ставит под угрозу обмен. Однако некоторые люди с наслаждением держатся в партнерстве за позицию удовлетворяющего — позицию превосходства и власти, и тогда в отношениях наступает разлад. Недавно одна женщина прислала мне брачное объявление, которое она дала в газету. Она хотела знать, хорошо ли оно составлено. Там было написано что-то вроде: «Женщина готова выйти замуж даже за вдовца с детьми». И что за мужа она получит?! Такие отношения были бы изначально обречены на неудачу. Партнер, который, вступая в брак, чем-то обязан другому, будет потом за это мстить. Я сказал, что ей стоит написать: «Женщина хочет мужчину — кто придет?» (Веселье.) Мужчина реагирует на это и чувствует, что его уважают. Чтобы отношения сложились, риск отказа нужно делить. Многим женщинам желать труднее, потому что им приходится ломать установленное культурой табу и терпеть презрительное отношение. Но они вправе сказать перед лицом своих матерей: «Я хочу моего мужа». Партнеры могут договориться, что если один из них обнаруживает и ставит на карту свое самое сокровенное (а именно это и происходит, когда он желает), то другой это уважает, даже если и не исполняет. Желание не должно приводить к унизительному отказу — поскольку в этой точке мы особенно уязвимы. Тогда в следующий раз можно снова рискнуть, и тогда становятся возможны глубокие отношения. Чтобы обмен и уравновешивание происходили без нарушений, каждый должен желать и каждый должен с любовью и уважением давать другому то, чего тот так страстно желает, то, что ему так нужно. Во многих парах проблема заключается в том, что сексуальные отношения приобрели для них слишком большое значение в отношениях в целом. В этом случае секс становится целью отношений, вместо того чтобы им служить. Когда сексуальные отношения служат отношениям в целом, они более сердечны, глубоки и разнообразны. в) Утрата мужественности и женственности в длительном партнерстве То, о чем пойдет речь сейчас, тема многоплановая. Если воспринимать ее исключительно разумом, она будет понята неправильно, если же дать сказанному подействовать, то можно приобрести особый опыт и особое понимание. Когда мужчина и женщина во всей своей различности приближаются друг к другу, каждый ставит под сомнение другого в его происхождении и способе бытия. Женщина лишает уверенности мужчину, а мужчина лишает уверенности женщину. В течение брака или партнерства мужчина становится менее мужчиной, а женщина — менее женщиной. В отношениях друг с другом они обоюдно уменьшаются в этом специфическом смысле. Оба вносят в отношения свое, мужское и женское, но в отношениях какая-то часть этого пропадает. Оба теряют какую-то часть себя, своей идентичности. Для мужчины женственность всегда остается недостижимой, она всегда остается тайной, чем-то непостижимым, так же как мужественность для женщины. Это аспект отказа в отношениях. Супружеские пары, долгое время живущие вместе, совершают этот отказ постепенно, и в этом есть своя красота. У пожилых супругов на лице часто бывает выражение отказа. Но им это идет. Каждый кризис в браке заставляет каждого от чего-то отказаться, но на другом уровне появляется что-то новое и глубокое, чего раньше не было, нечто общечеловеческое, что находится по ту сторону мужественности и женственности. Тогда любовь может стать больше, намного больше, но будет обладать иным качеством. Чем дальше развиваются отношения, тем сильнее становится аспект умирания. Правда, в отношения мы вступаем с представлением о том, что они будут самой полной нашей реализацией. Однако обещание, которое дают друг другу партнеры, вступая в брак, обманчиво и невыполнимо ни для одного, ни для другого. Реальность такова, что в отношениях мы умираем, они требуют от нас последнего отказа, они требуют от каждого самого последнего и самого тяжелого. Если человек живет в деревушке, лежащей в горной долине, то все так тесно там, внизу. Тогда он поднимается в горы и получает все более широкий обзор. Но чем выше он поднимается, тем более одиноким он становится. И тем не менее вдруг он оказывается в некоем более широком контексте. Так что отделение от близкого приносит связь с более широким. Любые близкие отношения стремятся к распаду, чтобы уступить место следующим. Поэтому, когда партнерские отношения достигают своей кульминации, близость в них уменьшается. Кульминацией является рождение первого ребенка. Затем отношения развиваются вширь. Появляются другие значимые вещи, а близости становится меньше, она должна становиться меньше. Это одна из точек зрения. Можно прийти и к совершенно другой. Но эта точка зрения дает отношениям ту глубину и серьезность, которой они заслуживают. Подобное мужчина и женщина переживают и тогда, когда у них рождается ребенок и они становятся родителями. Они понимают, что уступят свое место, и счастье ребенка напоминает им о том, что он займет их место. Иметь ребенка — это великое счастье, а связанное с этим исполнение — это в то же время отказ, который требуется от родителей. Это правильно, но тогда рассеиваются все мечты о том, какими могли бы быть наши отношения. Это больше, чем любовная связь. Любовная связь — нечто поверхностное, чему никогда не постичь того, что происходит в этой сфере. Оба партнера совершают отказ постепенно, и с этой утратой в отношения приходит что-то другое, более скромное и спокойное, но в то же время отношения приобретают иную полноту, чем отношения молодой пары. Полнота Спросил юнец у старика: «Что отличает тебя, Который почти что уже был, от меня, кем я лишь стану?» Старик ответил: «Я был больше. Пусть новый день, грядущий, и кажется нам больше, чем вчерашний, раз тот уже прошел. Но и он, хотя он наступает, лишь тем быть может, чем прошедший был, и чем тот больше был, чем больше этот будет. Также как старый, он сначала резво поднимается к полудню и еще до зноя зенита достигает, и, кажется, на время замирает в вышине, пока, чем дальше, тем быстрей, не повлекут его к закату растущий вес и полнота, и он исполнится, как день исполнился вчерашний. Но то, что было, не прошло. Оно осталось, потому что было, и, несмотря на то, что было, действует, и, наполняясь вслед идущим новым, растет. Поскольку, как капля круглая, из тучи пролетевшей погрузится то, что было, в море, которое останется. Лишь то, что никогда стать чем-то не могло, поскольку было лишь мечтой, но опытом не стало, было мыслью, но не стало делом, и было просто отвергнуто, но не потому, что этим мы заплатили за свой выбор, то прошло, от него и следа не осталось. Поэтому бог верного момента является нам юношей, что спереди кудряв, а сзади лыс, лишь спереди мы можем схватить его за кудри, а сзади хватаем пустоту». Юнец спросил: «Что делать мне, чтобы суметь, кем уже был ты, стать?» Старик ответил: «Будь!» г) Обновление мужского и женского Немного повторюсь: когда мужчина берет женщину в жены, благодаря ей он становится мужчиной, но в то же время она лишает его мужественности и ставит ее под вопрос, поэтому в браке он в то же время становится менее мужчиной. Так же когда женщина берет мужчину в мужья, благодаря ему она становится женщиной. Но в то же время он лишает ее женственности и ставит ее под вопрос, так что в браке она становится и меньше женщиной тоже. Поэтому, для того чтобы отношения сохраняли свою напряженность, мужчине нужно обновлять свою мужественность, а женщине — свою женственность. Мужчина обновляет свою мужественность, бывая в обществе мужчин, а женщина свою женственность, бывая в обществе женщин. То есть время от времени обоим нужно выходить из отношений: мужчинам, чтобы «подзаправиться» мужским, а женщинам, чтобы «подзаправиться» женским. Тогда в отношениях снова появляется напряжение и сила, тогда они могут продолжаться и становиться глубже. Романтическая любовь не сознает этой стороны отношений. При «подзаправке» содержание, т. е. то, чем обмениваются мужчины, сидя в пивной, или женщины, болтая за чашечкой кофе, не имеет никакого значения, здесь важно только совместное времяпрепровождение. д) С каждым следующим партнерством связь ослабевает. Но счастье не становится меньше Тут можно было бы возразить, что развод и следующие за ним новые отношения доказывают, что первая связь расторжима. Однако новые отношения действуют иначе, чем первые. Второй муж и вторая жена чувствуют привязанность своего партнера к первой жене или первому мужу. Это проявляется в том, что второй муж и вторая жена не решаются принять партнера как своего мужа или жену в том полном смысле как первые, и не чувствуют себя вправе удерживать его как своего мужа или жену. Дело в том, что оба партнера воспринимают новые отношения как вину по отношению к предыдущим. Это относится и к тем случаям, когда первый партнер умер, поскольку по-настоящему с первым партнером нас разлучает лишь собственная смерть. Вторые отношения складываются удачно только в том случае, если признается и уважается привязанность к предыдущему партнеру и если новый партнер знает, что всегда будет стоять ниже, чем предыдущий, и что он всегда будет у него в долгу. Вторым отношениям приходится развиваться «перед лицом» предыдущих. В них уже нет той глубины, что была в первых. Они не могут ею обладать, да она им и не нужна. Однако это не означает, что в них будет меньше любви и счастья. Вполне возможно, что во вторых отношениях будет любовь и больше, и глубже. Лишь связи в ее изначальном смысле, такой, как в первых отношениях, им не дано. Поэтому при разрыве вторых отношений вины и обязательств, как правило, меньше, чем при разрыве первых. Кроме того, в них скорее возможно расставание, с ним связано меньше вины и боли. Так что от отношений к отношениям связь становится все слабее. Глубину связи можно определить по тому, насколько велики вина и боль при расставании. Ханнелоре: Сегодня я чувствую себя полной сил. Вчера я еще раз расспросила мужа о его первой жене, и это причинило мне довольно сильную боль. Но для меня это было полезно. Б. X.: Недавно тут был один мужчина со своей подругой. Они собирались пожениться. Он уже был однажды женат, от этого брака у него есть ребенок. Мы расставили его нынешнюю систему: его первую жену, сына и подругу. Затем я спросил его: «Чего-то еще не хватает?» И он ответил: «Ах да, я ведь уже был до этого женат, но это был всего лишь студенческий брак». Я сказал: «Всего лишь?» Тогда мы ввели в расстановку его первую жену, и стало ясно, что она была здесь ключевым персонажем. Она не получила должного признания. Кроме того, расстановка со всей очевидностью показала, что вторая жена бросила его из солидарности с первой. Теперь у него была третья, она тоже присутствовала на курсе. Мы ввели ее в расстановку, и, стоя там, она ясно увидела, что она всего лишь третья, что ей нужно с уважением относиться к другим. На следующее утро она выглядела совершенно подавленной. У нее было такое ощущение, что, когда она думает о других женах, она не видит для себя ни малейшего шанса. Тогда я сказал ей: «Есть три жены, которые должны получить признание и уважение: первая, вторая и третья». Биргит замужем за мужчиной, который уже был однажды женат, от первого брака у него есть дочь, которая живет с матерью. Встав вместо заместительницы на свое место в расстановке нынешней системы, она говорит: «Мне трудно решиться на такую близость (к мужу)». Б. X.: Отодвинься немного, встань на таком расстоянии, которое тебе подходит. Это типичная и корректная позиция, которую занимает вторая жена. (Обращаясь к группе.) Она не решается принять мужа полностью как первая, поскольку он у нее за счет его первой жены и дочери. Такова, так сказать, цена. Это происходит в духе потребности в уравновешивании. Людвиг: Это относится и к тем случаям, когда мужчина уже был разведен с первой женой? Б. X.: Тут дело только в разнице между приобретением и потерей, мотивация и мораль никакой роли не играют. Первая жена потеряла мужа, и вторая жена понимает, что имеет мужа за ее счет. Но прежде всего дочь потеряла отца, это особенно весомо. Вторая жена встает на место первой и не осмеливается занять его полностью. Будет лучше, если она признает: «Ты у меня за счет твоей первой жены». Признать и отдать должное — это самая важная составляющая восстановления равновесия. Тогда они могут приблизиться друг к другу больше. Но обязательство по отношению к первой жене по-прежнему остается, второй брак не то же самое, что первый. Разумеется, это относится и к мужу, который «получил» жену за счет ее первого мужа. Лучше всего новые отношения складываются там, где новые партнеры признают свою вину и понимают, что обойтись без вины здесь невозможно. Тогда отношения приобретают иную глубину, а у партнеров меньше иллюзий. Второй муж Биргит — в первую очередь, отец своей дочери. Пусть он больше не муж своей первой жены, но он остается отцом их дочери. Отношения с дочерью предшествуют отношениям со второй женой и иерархически стоят выше. Если бы Биргит стала конкурировать с дочерью и сказала: «Я жена, я важнее, чем дочь», это привело бы к разладу. Ей нужно признать, что для ее мужа дочь важнее, что для него она на первом месте; тогда отношения упорядочиваются. Если бы у них были общие дети, они заняли бы третье место. Это соответствует изначальному порядку, который здесь был хорошо виден. Ютта: Меня успокаивает фраза, которую ты сказал по поводу вторых отношений. Но меня по-прежнему волнует вопрос «второго сорта». Я вторая жена у мужа и вторая дочь у отца. Б. X.: К дочерям это не относится. Ютта: Он уже был раньше женат, у него была там дочь, но об этом никто никогда не говорил. Б. X.: Второй выбор — это твоя мама. Ютта: Но я тоже себя так чувствовала. Б. X.: Ну понятно, такова традиция. Это заданная модель, которой ты можешь следовать с чистой совестью. Ютта: Это меня тоже смущает. Б. X.: Ах, посмотри на свою мать и скажи: «Смотри, мы обе с тобой». Ютта: Нет, я не могу. Б. X.: Да, тогда это идентификация. Сопротивление проявляется именно там, где человек идентифицирован. Я отвергаю то, что я есть, или то, что я делаю. Или то, что я в себе отвергаю, тем я и являюсь. То, что я в себе люблю, меня освобождает. (Ютта отбивается каким-то невнятным замечанием.) Б. X.: Я расскажу тебе одну печальную историю. Речь в ней об одной из самых впечатляющих семейных ситуаций, какую мне случалось наблюдать. Участник группы хотел расставить свою нынешнюю систему, а я велел ему расставить родительскую. На что он ответил: «У меня ее нет». Я спросил: «А что случилось?» И он рассказал следующее: «Чтобы я остался жив, родители сразу же после рождения отдали меня на усыновление. Они были евреи, жили в Голландии. Вскоре после этого родителей забрали, и они погибли в концлагере». Затем его «контрабандой» вывезли за границу, где он вырос у приемных родителей. Я попросил его расставить свою семью. С одной стороны стояли приемные родители, с другой — он. Своим заместителем он выбрал еврея (причем он не знал, что этот человек по национальности еврей). И совсем в другом углу, отвернувшись, стояли его родные родители. Я их развернул, поставил отца справа от матери, после чего его заместитель разрыдался. Тогда я поменял заместителя на клиента, поставил на это место его самого, а потом очень медленно подвел к родителям. Они приняли его в свои объятья. Это было очень трогательное обретение себя, невероятно трогательная сцена. Так он смог принять своих родителей. Год спустя я встретил того еврея (он мой друг), который в расстановке был его заместителем, и спросил, не встречал ли он потом этого мужчину. Он ответил, да, пару недель назад он ему звонил, по телефону тот был очень зол и даже слышать ничего не хотел о том курсе. Следовать за родителями в их тяжелой судьбе было для него важнее, чем хорошее решение (продолжительное молчание). (Обращаясь к Ютте.) Ты поняла эту историю? Ютта: Мне не кажется, что я сознательно подражаю. Я же говорю себе, что я этого не хочу. Б. X.: Звучит немного упрямо. Ютта: Да, упрямство тут тоже есть. Б. X.: Согласно системной динамике, большинству людей гораздо важнее, а еще и намного легче страдать, чем решать. Это происходит по одной очень простой причине: когда человек страдает, когда ему плохо, он чувствует себя невиновным и связанным со своими родителями на уровне магической идентификации. Если же ему хорошо, он испытывает чувство вины. Если он осуществляет хорошее решение, даже если оно заключается в признании своих родителей, он воспринимает это как нечто, ему не подобающее. Нужно всегда учитывать возможность такой динамики. Итак, Ютта, тебе на всякий случай хорошо тогда, когда тебе плохо. Что-нибудь еще? Ютта: Так, я чувствую, что меня провоцируют. Б. X.: Ну и? Ютта: Почему ты так говоришь? Это оскорбительно. (Открыто смотрит на него.) Б. X.: Да, теперь лучше. Дело в том, что, пока это помогает, я использую все грязные трюки. (Когда кто-то пытается поддержать Ютту.) Нет, нет, только не надо подливать масла в огонь. |