Два рода счастья. Два рода счастья_Все. Вебер Г. Два рода счастья Системнофеноменологическая психотерапия Берта Хеллингера
 Скачать 1.73 Mb.
|
|
СИСТЕМНО-ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ 1. Терапевтическая позиция Поэтому совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменения вещей, не осуществляет их сам; создавая, не обладает; приводя в движение, не прилагает к этому усилий; успешно завершая, не гордится. Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отброшены. (Из книги Лао-цзы «Дао-де-цзин», Перевод Ян Хин-шуна) а) Ориентированное на ресурсы восприятие Я очень четко разделяю восприятие и наблюдение. Наблюдение дает частичное знание при утрате целостного видения. Когда я наблюдаю за поведением человека, я вижу только детали, сам же человек от меня ускользает. Если я отдаюсь во власть восприятия, от меня ускользают детали, но я сразу схватываю главное, суть, ядро, причем на службе другому. Воспринять другого можно, только если я обращаюсь к нему без каких-либо намерений и с готовностью к контакту. Восприятие создает отношения. В результате возникает очень глубокая связь, которая, однако, связана с высочайшим уважением и некоторой дистанцией. Предпосылкой является то, что каждый предстает как особая личность, что здесь не устанавливается никаких норм, которым нужно подчиняться. Речь не о том, что правильно или неправильно, речь идет только о помощи и решениях. В мыслях я волен играть, тут я свободен, но, когда я отдаюсь восприятию и принимаю во внимание интересы другого, этой свободы больше не существует. Таким образом, восприятие может действовать только в отношении решений. В отношении диагнозов оно сразу же отказывает, кроме тех случаев, когда диагнозы нужны для решения. Любая интервенция, не объединенная с силами развития, например, имеющая целью подчинение или обесценивание, действует контрпродуктивно. Удивительно то, что человек, которому я сообщаю некое восприятие, меняется у меня на глазах. То есть восприятие — это творческий процесс, который чему-то способствует, что-то вызывает. В этом есть свои тайны, которых я не понимаю, но которые можно видеть и использовать. Для восприятия важно исполнение, а не истина. Речь всегда идет о том, что я буду сейчас делать, что возможно? Как терапевт, я делаю это для другого, и в то время, как он мне что-то рассказывает, я спрашиваю себя: что сейчас уместно? Тогда я нахожусь в контакте с чем-то большим. У меня нет в этот момент намерения помочь, я просто вижу это в некоем порядке. Так действует интуиция, и тогда она тоже исполнена любви и уважения. Итак, если у кого-то возникает некое соображение относительно другого человека, которым он, возможно, хочет с ним поделиться, тогда он смотрит на него и проверяет, насколько эта мысль созидательна, станет ли она для него подпиткой, или же она его ослабит и как-то ему помешает. Восприятие — это не событие, которого можно искать. Когда я открываюсь для другого человека, восприятие приходит как молния, и результат бывает совершенно неожиданным. Выдумать его невозможно. Иногда он меня пугает. Но если в этот момент я откажусь и отступлю, что-то сломается в моей собственной душе. Я сформулирую это еще раз в виде истории: в ней это зашифровано, но указан путь. Эта история — своего рода психотерапевтическая теория познания. Два рода знания Спросил ученый мудреца, как Единичное сосуществует с Целым и чем отлично знание о Многом от знания о Полноте. Мудрец сказал: «Становится разрозненное целым, когда свое находит средоточье и действует совместно. Лишь через средоточье Множество становится действительным и важным, и Полнота его тогда нам кажется простой, почти что малой, спокойною, на ближнее направленною силой, что остается внизу и близко к несущему. Поэтому, чтоб Полноту постичь или о ней поведать, мне нет нужды в отдельности все знать, говорить, иметь и делать. Ибо, кто хочет попасть в город, через одни ворота входит. Кто в колокол ударит раз, , одним лишь звуком будит многие другие. Тому, кто с ветки яблоко сорвал, не нужно в суть вникать его происхождения. Он просто держит его в руке и ест». Ученый возразил: «Кто хочет истины, тот каждую подробность знать обязан». Мудрец и это опроверг: «О старой истине известно очень много. Та истина, что путь прокладывает дальше, нова и требует отваги. Ибо исход ее, как дерево в ростке, в ней же самой сокрыт. И потому, кто действовать не смеет, желая больше знать, чем следующий позволяет шаг, тот упускает то, в чем сила. Он принимает монету за товар, а из деревьев делает дрова». Ученый посчитал, что это только часть ответа, и попросил дальнейших объяснений. Но мудрец лишь головою покачал, поскольку Полнота сначала — что бочка, молодого полная вина: оно сладко и мутно. Дать нужно время ему перебродить, пока оно прозрачным станет. Кто пьет, не ограничившись глотком на пробу, тот, опьянев, теряет равновесье. Другой как визави Я могу отважиться на многое только в такой атмосфере, где человек бодр, деятелен, критичен и уважителен. Тому, кто сразу же подчиняется, ничего смелого и рискованного я сказать не могу. Если другой не просто все проглатывает, если я могу быть уверен, что он подвергнет сказанное внутренней проверке и тщательно взвесит при помощи внутренней инстанции, я могу пойти очень далеко. Тогда он предстает передо мной как визави, и происходящий между нами диалог — это диалог на равных. Общность в группе может возникнуть только тогда, когда каждый собран и сосредоточен. Если этого нет, то человек находится во власти чего-то другого, тогда он отчужден от своего бессознательного. Бессознательное собирает и объединяет. б) Сдержанность Важным критерием уважения является отсутствие желания спасти и исцелить другого. Этому есть великие примеры. Ведь это благо человечества — сознание того, что можно действовать посредством присутствия, активного присутствия без вмешательства. Тогда оно превращается в сконцентрированную силу, действующую путем недействия и не имеющую ничего общего с отступлением. Отход ничего не дает. Это было замечательно описано Лао-цзы в «Дао-де-цзине». В терапевтической работе наблюдается одна удивительная вещь. Если терапевту приходит в голову что-то верное и он удерживает себя от того, чтобы это высказать, то же самое приходит в голову и клиенту. Иногда бывает, что решение оказывается скорее возможно, если терапевт от него отказывается. Так же не властен он и над тем, как клиенты поступят с тем, что он говорит. Однажды я привел в качестве примера, что Иисус не виноват в том, что богатый юноша уходит. То же самое происходит и в психотерапии: другого отпускают. В этом заключается большое уважение. Хорошая терапия характеризуется отсутствием намерений и целей, то есть я до определенной степени отказываюсь от влияния. Маленькая девочка, которая страдала ночным недержанием мочи Недавно у меня брали интервью на австрийском радио, где меня попросили рассказать об исцеляющих историях. Я решил показать это на примере и рассказал о том, как посредством историй можно помогать детям. На вопрос, что можно сделать в случае ночного недержания мочи, я привел следующий пример. Отец одной маленькой девочки спросил меня, что он может сделать для дочери, которая по ночам писается. Я предложил ему сказать ребенку, что он с радостью женился на ее маме (девочка появилась на свет до брака). Ему следовало сказать ей об этом как-нибудь между прочим, а потом рассказать сказку, например, о Красной Шапочке, только немного ее изменив: ... Красная Шапочка подходит к бабушкиному дому и видит, что прохудилась крыша. Она идет в сарай, берет смолу и заделывает дыру, чтобы в прихожей не было мокро. А потом заходит в дом. Или сказку про Белоснежку: ... и тут один из гномов говорит, что на него постоянно сверху капает. Белоснежка отвечает, что сейчас все поправит. Она идет посмотреть, в чем дело, и видит, что просто сдвинут один кирпич. Она кладет его на место. Маленький гномик даже не замечает, что что-то изменилось. Во всяком случае, теперь все в порядке. Или можно рассказать историю, в которой встречается текущий кран и она его закрывает. Или, где маленькая девочка сидит в туалете, как вдруг открывается дверь и заглядывает чужой человек. Он тут же снова закрывает дверь, и девочка с облегчением вздыхает. Знаете, в чем здесь гипнотерапевтическая подоплека? Когда входит кто-то чужой, девочка сжимает сфинктер мочевого пузыря. Это знаменитая эриксоновская интервенция. Через полгода отец этой девочки снова пришел ко мне на супервизию и рассказал о своем опыте. По его словам, этот способ подействовал сразу и теперь все хорошо. Примечательно то, что обычно, когда отец рассказывал дочке сказки и допускал какие-то расхождения с оригиналом, она тут же начинала протестовать, а на эти изменения она не среагировала вообще. Это кое-что говорит о психотерапевтических методах. В том, как отец это сделал, заключалось глубочайшее уважение к ребенку, девочка чувствовала, что ее уважают, и ей было совершенно не нужно сопротивляться. В этом не было ни малейшего подчинения. Это шло из чистой любви, и в пространстве доверия что-то произошло, причем потом об этом не говорилось ни слова. Это те рамки, в которых происходит исцеление. Если я говорю человеку: ты должен сделать то-то и то-то, он с самого начала оказывается проигравшим, и достоинство обязывает его от этого отказаться. Если же в моем распоряжении есть методы, где это никак не проявляется, как, например, в рассказывании историй, то человек просто слушает историю и уже не замечает, что ее рассказываю я. Тогда он может сам отыскать в ней подходящие импульсы и самостоятельно найти решение. Ему уже не нужно объясняться со мной, он может про меня забыть. Это как в кино. Там мы тоже забываем о тех, кто обслуживает аппаратуру для показа. Человек смотрит фильм и снова уходит. Так поступают и клиенты, и тогда это называется психотерапией. О желании помочь Участница семинара по имени Петра во время первого круга говорит: «В своей практике я убеждаюсь в том, что в терапии можно уработаться до смерти, а ничего решающего не произойдет». Б. X.: Терапевт урабатывается до смерти... Петра: ...а ничего решающего не происходит. Б. X.: Потому что он слишком много о себе воображает. Петра: Потому что хочет помочь. Б. X.: Чтобы разоблачить эту позицию, я расскажу тебе одну маленькую историю. Если ее поймешь, возможны последствия. Вера Некто рассказывает, что стал свидетелем беседы двух людей, споривших о том, как бы среагировал Иисус, если бы Он сказал больному: «Встань, возьми постель твою и иди в дом твой!», а тот бы ответил: «Но я не хочу!» В конце концов один из них сказал, что сначала Иисус бы, наверное, помолчал. А потом повернулся бы к своим апостолам и сказал: «Он чтит Бога больше, чем я». Если мы придем к такой позиции, начнется новое измерение. Пример: Однажды в курсе принимала участие женщина, страдающая рассеянным склерозом. Я провел с ней в группе гипнотерапию, то есть она в состоянии легкого транса вернулась в детство и вдруг увидела себя маленькой девочкой, стоящей на коленях у постели парализованной матери. Она была полна любви к матери. На этом я остановился. Потом одна участница курса простодушно сказала: «Мне бы так хотелось, чтобы ты сумел ей помочь». Эти уровни не соприкасаются. Если оставаться на уровне женщины и с благоговением видеть, что здесь действует судьба, то высвобождаются силы, находящиеся за пределами того, что мы планируем. Тогда можно сдержаться, и такая сдержанность есть высочайшая любовь. Факел добра в мировой копне сена Во время круга после расстановки ситуации с приемным ребенком одна из участниц, Хильдегард, говорит: «Как раз во время расстановки с приемными детьми мне подумалось о приемных детях моего брата, они из разных семей. Одному из них очень плохо». Б. X.: Ты должна это оставить, оставить там. Есть такие решения, при которых ты не вмешиваешься. Хильдегард: Но разве нельзя как-нибудь в подходящий момент, если такой представится, попытаться вмешаться? Б. X.: Нет, нет. Однажды у меня была одна терапевт, дочь которой вопреки ее совету вышла замуж за мужчину, больного шизофренией. Теперь у них много детей, а мать и дочь с тех пор не находят общего языка. Конечно, ей, терапевту, тяжело, что именно с дочерью у нее плохие отношения. Тогда я сказал ей: «Два года никаких контактов. Оставь ее на два года в покое». Через два с лишним года я" получаю от нее письмо. Она снова навестила дочь, и все было просто прекрасно. Хильдегард: Но я о нем никогда еще не заботилась. Б. X.: Некоторых не удержать от того, чтоб они бросили факел добра в мировую копну сена (веселье). Один швейцарец рассказал мне такую историю: Было два друга. Как-то вечером один из них заболел, и другой всю ночь, не смыкая глаз, просидел у его постели и наутро умер, а больной выздоровел. Я хочу рассказать вам еще одну историю. Дело в том, что одному человеку удалось разгадать секрет хорошей психотерапии. К великому стыду, это был не профессионал, а некий граф Бобби. У него была маленькая собачка, которую он очень любил. Однажды ему нужно было уезжать, и он отвез собаку к своему другу и сказал ему: «Смотри, каждый день ее чем-нибудь радуй». Друг ответил: «Хорошо». Когда граф Бобби вернулся из отпуска, он тут же отправился к другу, чтобы забрать свою любимицу. Войдя, он увидел, что друг держит его собаку за хвост и вертит ее, а собака жалобно визжит. Граф Бобби сказал: «Ради Бога, что ты делаешь с моей собакой?» Тот ответил: «Я ее радую. Вот увидишь, как она обрадуется, когда я ее отпущу». (Веселье.) в) Сила — в минимуме Во время дискуссии по поводу расстановок Олаф спрашивает: «Я бы хотел получить представление о том, как с помощью этого инструмента можно эффективнее и основательнее работать в группах». Б.X.: Ты можешь увидеть это по исполнению, теоретические объяснения много тебе не дадут. Когда у тебя есть конкретная группа и ты хочешь сообщить ей нечто конкретное, тогда тебе приходят в голову какие-то вещи, и ты их пробуешь, и если вначале ты сделаешь десять процентов, то это уже много. У многих существует представление, что когда делаешь что-то новое, нужно знать это в совершенстве. Мой дедушка рассказывал, что неподалеку от них жил один еврей, торговец скотом, который сказал: «Ведь вы, христиане, абсолютно глупы. У вас человек может стать хозяином на хуторе только, когда ему исполнится тридцать или сорок лет. А я уже сейчас даю моему восьмилетнему сыну продавать коз. Покупатели его, конечно, надувают, но это ничего, он на этом учится». Таково, например, сегодняшнее представление о психоанализе. Только подумайте, сколько часов требовал Фрейд, чтобы человек мог стать аналитиком, и сколько требуется сегодня. Фрейд оставил этот вопрос открытым. Тогда терапевты могли учиться на опыте. Сегодня, прежде чем начать, нужно достичь совершенства. Пример: Как-то на курсе была одна женщина из Бамберга, работая с которой, я приобрел очень глубокий опыт. Через много лет после первичной терапии она позвонила мне и сказала, что ей нужно написать работу на степень магистра, и вот половина отведенного срока уже позади, а она не написала еще ни строчки. Она спросила, нельзя ли ей прийти ко мне на пару сессий. Я сказал, что если это стоит поездки, то пожалуйста. Она приехала издалека, уселась на софу и начала причитать. Я сказал ей: «Глядя на тебя, я вижу, что восемьдесят процентов энергии у тебя уходит на поддержание проблемы и только двадцать остается для решения. Я не могу тебе помочь». Тогда она спросила: «Можно завтра прийти еще раз?» Я ответил: «Да». На следующий день повторилось то же самое, и я сказал ей те же самые слова. Тогда она попросила: «Тогда дай мне хотя бы какое-нибудь упражнение». «Хорошо, — ответил я, — сейчас ты поедешь домой и каждое утро в течение четырех недель, кроме воскресенья, будешь по десять минут причитать перед диктофоном, затем будешь это слушать, а потом начнешь работать». Она сказала: «Это хорошее упражнение, спасибо», и уехала. Четыре недели спустя она звонит мне и говорит: «Это упражнение каждое утро было для меня как освежающий напиток, но теперь оно больше не действует, что мне делать?» Я ответил: «Ничего не поделаешь, как я уже говорил, в твоем распоряжении всего двадцать процентов, но если тебе вдруг еще как-нибудь захочется проделать это упражнение, сделай». Через несколько недель от нее пришло письмо: она видела сон, которым непременно хотела со мной поделиться. Ей приснилось, что она едет на автобусе в туристическую поездку во Францию и вдруг обнаруживает, что у нее нет с собой денег. Она выходит из автобуса и просит у всех подаяния, но никто ей не подает. Тогда она (во сне) думает: «Посмотрю-ка еще раз в карманах». И находит двадцать франков. И тут ей приходит в голову: «Чтобы поискать работу, двадцати франков мне хватит, остальное я сделаю сама». Через пять месяцев пришло письмо, где она написала, что сдала магистерский экзамен на «очень хорошо». Сила содержится в минимуме. Когда терапевт дает какой-то импульс, это как росток, а коли это как росток, то в нем сосредоточена сила. Как только начинаешь объяснять, сила пропадает. То есть дается только толчок, все остальное человек делает сам. Так что после этого я пересмотрел свое предположение: при хорошей терапии достаточно двадцати процентов. Это называется основательность. Исцеление В стране Арам — это там, где сейчас Сирия, —жил в давние времена военачальник, которого, лишь только он прославился своею силой и отвагой, сразила тяжкая болезнь, так что он ни с кем не мог иметь контакта, даже со своей женой, ибо это была проказа. Однажды он услышал от рабыни, что у нее на родине есть человек, который знает, как исцелить его болезнь. Тогда он собрал большую свиту, взял десять талантов серебра, шесть тысяч золотых монет, десять праздничных облачений плюс рекомендательное письмо от своего царя и отправился в путь. После долгого перехода, сбиваясь иногда с дороги, добрался он до дома, в котором жил целитель, и громко попросил разрешения войти. Так он и стоял со всей своею свитой и всеми своими сокровищами, держал в руке рекомендательное письмо от своего царя и ждал. Но никто не брал у него письма. Его уже стало понемногу охватывать нетерпение, как дверь открылась, вышел слуга, подошел к нему и сказал: «Мой господин велит передать: пойди, омойся в Иордане и снова будешь здоров». Военачальник решил, что над ним посмеялись и одурачили. «Что? — сказал он. — И это называется целитель? Он должен был по меньшей мере выйти ко мне сам, призвать имя Господа, Бога своего, начать долгий ритуал и до каждой язвы на моей коже дотронуться своей рукой! Возможно, это помогло бы. А тут я, значит, должен просто омыться в этом Иордане?» И, пылая от гнева, он развернулся и отправился в обратный путь. На этом история, на самом деле, заканчивается. Но, поскольку это всего лишь сказка, у нее все же будет хороший конец. Целый день шел караван обратной дорогой, а вечером пришли к господину слуги и стали с любовью его уговаривать. «Отец наш, — сказали они, — ведь если бы целитель потребовал от тебя чего-то необычного, например, сесть на корабль, отправиться в дальние страны, покориться чужим богам и годами читать лишь собственные мысли, да чтобы на это ушло все твое состояние, то не сделал ли бы ты, как сказано ? А тут он потребовал от тебя чего-то самого обычного». И господин позволил себя уговорить. Мрачный, в дурном расположении духа направился он к Иордану, нехотя омылся в его водах и произошло чудо. Когда он вернулся домой, жена просила его рассказать, как все было. «Ах! — сказал он. — Я снова здоров. А так ничего интересного». |