Аша эксперимент. Эксперименты Аша, Милграма, Зимбардо. Влияние группового давления на модификацию и искажение суждений
 Скачать 130.96 Kb.
|
|
ОПЫТ ТЮРЕМНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ Происхождение идеи эксперимента Читая курс социальной психологии для старшекурсников (весной 1971 года), я разделил своих студентов на несколько групп для исследования интересовавших меня тем, по которым ощущался недостаток знаний. Каждая группа, состоявшая из 10-15студентов, должна была к установленному сроку исследовать свою тему, проявив максимум старания и изобретательности, а затем доложить о своих открытиях всему курсу. Главное внимание уделялось проблемам, лежащим на стыке между институциональной социологией и психологией индивидуумов в группах. Поэтому среди исследуемых тем были, например, такие: влияние атмосферы домов престарелых на их обитателей; экологические сравнения жителей домов на колесах и живущих с ними по соседству жителей обычных домов предместий; уличная культура наркоманов; влияние тюрьмы на заключенных и надзирателей. Чтобы прочувствовать, что такое тюремное заключение, «тюремная группа» под руководством студента последнего курса Дэвида Джаффи решила в выходные дни организовать ролевую игру с имитацией тюрьмы в подвале общежития. Они разделились на заключенных и надзирателей, назначили Джаффи смотрителем тюрьмы, установили правила для надзирателей и сами изготовили тюремную форменную одежду для заключенных. Они не собирали никаких данных, кроме индивидуальных отчетов участников об их переживаниях. Но их переживания были глубокими и сложными; мнимые надзиратели различными способами издевались над мнимыми заключенными; у заключенных тревога сменялась возбуждением и депрессией. К концу уик-эндамногие старые друзья перессорились между собой, потому что некоторые молодые люди и девушки, игравшие роли заключенных, решили, что при исполнении «ролей» надзирателей раскрылась «истинная» сущность их бывших друзей. Они больше не могли дружить с людьми, имевшими такие авторитарные и садистские наклонности. Даже после нескольких сеансов групповой и индивидуальной психотерапии не удалось полностью избавиться от постэкспериментальной враждебности. Мы не знали, чем объяснить такую, казалось бы, крайне преувеличенную реакцию. Единственным намеком на ее причину был тот факт, что студенты жили в специальном общежитии для убежденных противников применения насилия. Мы пришли к выводу, что такие последствия эксперимента либо связаны с мощным воздействием самой ситуации тюремного заключения, либо это особая реакция данной нетипичной группы студентов, которые жили вместе в университетском общежитии для сторонников отказа от насилия и из всех предложенных тем выбрали для исследования именно тюрьмы. Мы приняли эту диспозиционную гипотезу, но не были полностью в ней уверены. В тот день, когда группа Джаффи докладывала о своем эксперименте всему курсу, они также пригласили выступить со своими воспоминаниями Карло Прескотта, бывшего заключенного, который недавно был освобожден из тюрьмы Сен-Квентин.Я был удивлен тем, как много аналогий можно провести между реальным и имитированным тюремным заключением. Рассказы этого бывшего заключенного разожгли мое любопытство — ведь он был примерно одного со мной возраста и происходил из такой же социальной среды, за одним лишь исключением: пока я учился, а затем преподавал в колледже, он 18 лет сидел в тюрьме. Это общение с Карло Прескоттом возродило мое детское увлечение тюремной темой, вызванное кинофильмами Джеймса Кэгни, Хамфри Богарта, Джорджа Рафта и БродерикаКроуфорда и романами об Острове Дьявола. В то лето мы с ним вместе проводили в Стэнфорде серию семинаров под названием «Психология тюремного заключения». На этих семинарах я учился не только у Карло, но и у приглашенных им гостей: у инспектора, который занимался его досрочным освобождением; у бывших соучастников его преступления и у других людей, которые побывали в тюрьме либо в качестве заключенных, либо в качестве надзирателей. Я надеялся понаблюдать за жизнью тюрьмы изнутри, но на свою просьбу посетить одно из местных исправительных учреждений получил отказ. К концу учебного года, выслушав огромное количество рассказов Карло и посвятив много времени чтению, которое заменяло мне реальный опыт, я почувствовал, что достаточно хорошо разобрался в психологических компонентах тюремного заключения, чтобы начать его исследование тем методом, которым я лучше всего владею — с помощью формального эксперимента. Карло будет консультантом, Джаффи вернется обратно в Стэнфорд из Чикаго, где он подрабатывал летом, чтобы стать смотрителем тюрьмы, КрэйгХэйни и Курт Бэнкс, которые тогда были аспирантами и работали со мной над другой темой, должны были стать интервьюерами, сборщиками данных и психологическими консультантами. Я должен был играть двойную роль главного исследователя и начальника тюрьмы. Мы планировали начать наши исследования после окончания летних занятий в университете, чтобы получить доступ к просторным помещениям факультета психологии, которые были нам необходимы для создания нашего тюремного учреждения. Кроме того, летом у студентов-испытуемыхи у нас самих не ожидалось никаких других дел и обязанностей в течение предполагаемого двухнедельного периода. В стэнфордской студенческой газете и в городской газетеПало-Альтобыли помещены объявления, в которых приглашались добровольцы для участия в двухнедельном эксперименте по исследованию тюремной жизни с оплатой 15 долларов в день. Поскольку летом на побережье заливаСан-Францискои в Беркли приезжают многие молодые люди из всех штатов США, то большинство людей, откликнувшихся на наши объявления, не были студентами Стэнфорда. Это позволило нам набирать испытуемых не из одних только старшекурсников Стэнфордского университета, а из более разнородной популяции студентов колледжей. Следовательно, границы применимости наших выводов также можно было считать более широкими. Сначала эксперимент будет описан в традиционной форме, принятой для сообщения об исследованиях коллегам на страницах профессиональных журналов. МЕТОД Краткое содержание эксперимента Исследовалось психологическое влияние исполнения ролей «надзирателя» или «заключенного» в контексте экспериментального моделирования тюремной среды. План эксперимента был довольно прост и предусматривал только одну варьируемую переменную — случайное распределение испытуемых на роли надзирателей и заключенных. Испытуемые играли эти роли в течение длительного периода времени (почти целую неделю) в среде, которая материально воссоздавала обстановку, близкую к тюремной. Методология создания и поддержания психологического состояния тюремного заключения была основана на функциональном моделировании существенных характеристик «настоящей тюремной жизни». Надзиратели могли самостоятельно проводить процедуры введения заключенных в тюремную обстановку и поддерживать тюремный режим, подчиняясь лишь определенным ограничениям. Узники, добровольно согласившиеся на все условия учреждения, где они теперь жили, различными способами справлялись с возникавшими у них стрессами и трудностями. За поведением обеих групп испытуемых проводили наблюдения, которые записывали и подвергали анализу. Зависимые переменные относились к двум основным типам: 1) взаимодействия между группами испытуемых и взаимодействия внутри каждой группы, которые записывались на видео- и аудиопленку и наблюдались непосредственно; 2) индивидуальные реакции, полученные с помощью анкетирования, опросников настроений, личностных тестов, ежедневных отчетов каждой смены надзирателей и постэкспериментальных интервью. Испытуемые В эксперименте участвовали 24 испытуемых, выбранные из 75 человек, которые откликнулись на газетное объявление, приглашавшее добровольцев-мужчиндля участия в психологическом исследовании «тюремной жизни» с оплатой 15 долларов в день. Каждый респондент заполнил подробную анкету, касавшуюся его биографических данных, медицинского и психиатрического анамнеза, предыдущего опыта, установок и склонностей по отношению к источникам психопатологии (включая случаи участия в преступлениях). Кроме того, с каждым респондентом провел интервью один из двух экспериментаторов. В конце концов, для участия в эксперименте были выбраны 24 испытуемых, которые были сочтены наиболее устойчивыми (физически и психически), наиболее зрелыми и проявлявшими наименьшую склонность к антиобщественному поведению. Методом случайного распределения половина испытуемых была назначена на роли надзирателей, а половина — на роли заключенных. Испытуемые были нормальными, здоровыми мужчинами — студентами колледжей, которые на лето приехали в Стэнфорд. В основном они относились к среднему классу и принадлежали к белой расе (за исключением одного испытуемого-азиата).При выборе испытуемых выполнялось условие, чтобы до начала эксперимента они не были знакомы друг с другом. Такая предосторожность принималась для того, чтобы не разрушить ранее существовавшие дружеские связи и не допустить никакого переноса на экспериментальную ситуацию уже установившихся отношений или моделей поведения. Испытуемые, попавшие в окончательную выборку, накануне дня начала эксперимента выполнили ряд психологических тестов, но результаты тестирования не обрабатывались до окончания эксперимента, чтобы избежать какой-либоселективной необъективности со стороны экспериментаторов-наблюдателей. Два испытуемых, которые были назначены «запасными» на тот случай, если потребуются дополнительные заключенные, так и не понадобились, а один испытуемый, назначенный запасным надзирателем, отказался от участия непосредственно перед началом этапа моделирования. Таким образом, наш анализ результатов основывается на данных, полученных на десяти заключенных и одиннадцати надзирателях, помещенных в наши экспериментальные условия. ПРОЦЕДУРА Помещение тюрьмы Тюрьма была построена на участке коридора длиной 35 футов в подвале здания факультета психологии Стэнфордского университета. Были сооружены две стены, которые перегородили коридор. В одной из них была сделана единственная дверь, которая вела к блоку камер, а в другой находилось маленькое окошко для наблюдения. Три лабораторные кладовые были превращены в маленькие камеры (размером 6 на 9 футов) — обычные двери были заменены черными стальными решетками, а вся мебель вынесена. Из мебели в камерах стояли только койки (с матрасом, простыней и подушкой) для каждого заключенного. Чулан, находившийся напротив камер, служил карцером для одиночного заключения; он был очень малых размеров (2x2x7 футов) и не освещался. Кроме того, в соседнем крыле здания использовались еще несколько комнат: казарма для надзирателей (для переодевания в форму или в обычную одежду или для отдыха), спальня для смотрителя и начальника тюрьмы и комната для проведения интервью и тестирования. За окном для наблюдения на одном конце «двора» (маленькая внутренняя комната, изображавшая огороженный двор тюрьмы) находилось видеозаписывающее оборудование, там же было достаточно места для нескольких наблюдателей. Подробности проведения эксперимента Испытуемые-заключенныекруглосуточно находились в имитированной тюрьме в течение всего периода исследования. Они были произвольно распределены по три человека в каждую из трех камер; остальные были запасными и ждали вызова, находясь у себя дома.Испытуемые-надзирателиработали по 8 часов сменами по три человека; они находились в тюремной обстановке только в течение своей рабочей смены, а в остальное время жили своей обычной жизнью. Ролевые инструкции Всем испытуемым сказали, что они совершенно случайным способом будут назначены либо на роль надзирателя, либо на роль заключенного, и все они добровольно согласились играть любую из этих ролей за 15 долларов в день в течение срока, не превышающего двух недель. Они заключили договор, гарантировавший им минимально достаточный рацион питания, одежду, жилье и медицинское обслуживание, а также денежное вознаграждение, а взамен подписали «намерение» исполнять предписанную им роль в течение всего эксперимента. Из текста договора было ясно, что тем испытуемым, которые получат роли заключенных, следует ожидать, что во время тюремного заключения они будут находиться под надзором (они будут лишены или почти лишены права на уединение), а некоторые их основные гражданские права будут приостановлены, за исключением права не подвергаться физическому насилию. Они не получили никакой другой информации о том, чего им следует ожидать, или инструкции по поведению, соответствующему роли заключенного. Тем, кто на самом деле был назначен на эту роль, сообщили по телефону, чтобы они находились у себя дома в то воскресенье, когда должен был начаться эксперимент. Испытуемые, назначенные на роли надзирателей, присутствовали на организационном собрании накануне дня поступления заключенных в тюрьму. Там они были представлены основным исследователям, «начальнику» тюрьмы (автору) и студенту-старшекурснику,который был ассистентом исследователя и исполнял административную роль «смотрителя» тюрьмы. Испытуемым сообщили, что мы хотим попытаться имитировать тюремную обстановку, ограничиваясь лишь рамками практических Иэтических соображений. Перед ними была поставлена задача «поддерживать в тюрьме порядок на разумном уровне, необходимом для ее эффективного функционирования», но конкретные способы выполнения этих обязанностей в явной форме указаны не были. До их сведения был доведен тот факт, что хотя многие из чрезвычайных обстоятельств, с которыми они могут столкнуться, принципиально непредсказуемы (например, попытки побега заключенных), в их обязанности входит быть подготовленными к таким непредвиденным происшествиям и уметь надлежащим образом справляться с разнообразными ситуациями, которые могут возникнуть. Смотритель тюрьмы проинструктировал надзирателей, сообщив им детали административного характера, в том числе: рабочие смены, обязательное ежедневное составление отчетов о деятельности надзирателей и заключенных за смену, составление отчетов о «серьезных инцидентах», где подробно описываются необычные происшествия,режим раздачи пищи, работы и отдыха заключенных. Чтобы эти испытуемые начали привыкать к своим ролям еще до того, как в тюрьме появится первый узник, надзиратели помогали на завершающем этапе подготовки тюремного комплекса — ставили койки в камеры, вешали на стены таблички, подготавливали казарму для надзирателей, передвигали мебель, бачки с охлажденной водой, холодильники и т. п. Надзиратели в основном думали, что нас в первую очередь интересует исследование поведения заключенных. Но нас, конечно же, в такой же степени интересовало и влияние, которое окажет исполнение испытуемым роли тюремного надзирателя на его поведение и субъективное состояние. Для того чтобы поведение надзирателей отражало их истинные реакции на экспериментальные тюремные ситуации, а не просто их способность выполнять инструкцию, им преднамеренно давали лишь минимальные указания по поводу того, каким должен быть надзиратель. Однако экспериментаторы в явной форме категорически запретили применение телесных наказаний и физического насилия и подчеркнули обязательность выполнения этого правила. Таким образом, с единственным, но заслуживающим упоминания исключением, роли надзирателей изначально были относительно неструктурированными и требовали от каждого из них деятельности, необходимой для взаимодействия с группой заключенных, а также с другими надзирателями и тюремным персоналом. Форменная одежда Чтобы у испытуемых возникло чувство обезличенности, для каждой группы была введена одинаковая форменная одежда. Форма надзирателей состояла из простых рубашек и брюк защитного цвета, им полагалось носить свисток, полицейскую дубинку (деревянную) и зеркальные темные очки, которые скрывали глаза. Форма заключенных состояла из свободного миткалевого балахона с идентификационным номером на груди и на спине, легкой цепи с замком на лодыжке, резиновых шлепанцев и колпака, сделанного из нейлонового чулка. Нижнего белья им не полагалось. Каждому заключенному выдали зубную щетку, мыло, мыльницу, полотенце и постельное белье. Брать с собой в камеру личные вещи не разрешалось. Мы одели заключенных и надзирателей таким образом для того, чтобы усилить групповую идентичность и ослабить индивидуальную уникальность внутри каждой из групп. Форма защитного цвета должна была придавать обстановке военизированный характер, а свисток и дубинка служили символами власти и силы. Фасон формы для заключенных был разработан не только для обезличивания заключенных, но и для того, чтобы унизить их и служить символом их зависимого и подчиненного положения. Цепь на ноге постоянно напоминала им (даже во сне, когда она ударяла по другой ноге) о враждебности окружающей среды. Благодаря сделанному из чулка колпаку стирались все различия, связанные с длиной и цветом волос или прической (в некоторых «настоящих» тюрьмах и в армии тот же эффект достигается бритьем головы). Из-заплохо сидевшей формы заключенные испытывалинеловкость при движениях; поскольку эти «балахоны» были надеты на голое тело, заключенные были вынуждены принимать непривычные позы, больше походившие на женские, чем на мужские. Все это тоже было частью подавляющего личную волю процесса превращения в заключенного. Процедура приема заключенных в тюрьму С помощью полицейского отдела города Пало-Альтовсе испытуемые, назначенные на роль заключенных, были неожиданно «арестованы» у себя дома. Офицер полиции объявлял каждому из них, что он подозревается в совершении кражи со взломом или вооруженного ограбления, сообщал ему его законные права, надевал ему наручники, тщательно обыскивал (часто за этим наблюдали любопытные соседи) и, посадив на заднее сиденье полицейской машины, доставлял в полицейский участок. Там испытуемые проходили через стандартную процедуру снятия отпечатков пальцев и подготовки идентификационного файла, а затем их помещали в камеру предварительного заключения. Каждому узнику завязывали глаза, после чего один из экспериментаторов ииспытуемый-надзирательотвозили его в нашу мнимую тюрьму. В течение всей процедуры ареста проводившие его полицейские сохраняли официальную серьезность, отказываясь отвечать накакие-либовопросы и давать пояснения по поводу связи между этим «арестом» и имитационным тюремным исследованием. Когда арестованный прибывал в экспериментальную тюрьму, его раздевали догола, опрыскивали препаратом против вшей (дезодорант-спрэй)и на некоторое время оставляли обнаженным одного на тюремном дворе. После выдачи форменной одежды и фотографирования для «личного дела» заключенного помещали в камеру и приказывали ему не разговаривать. |