Генезис права, его источники. В.А.Четвернин.Введение в курс общей теории права и государства. Введение в курс общей теории права и государства
 Скачать 1.27 Mb.
|
8.3. Принципы надлежащей правовой процедуры8.3.1. Никто не может быть лишен жизни, свободы или имущества иначе как по решению судаЗлоупотребления властью можно реально ограничить лишь в том случае, если властное принуждение осуществляется не просто по закону, а в рамках четко регламентированной законом беспристрастной процедуры. Отсюда вытекает требование надлежащей правовой процедуры, которая должна соблюдаться, как минимум, во всех случаях, когда человеку по закону грозит лишение жизни, личной свободы или имущества. Надлежащая правовая процедура – это судебная процедура, которая является беспристрастной постольку, поскольку суд независим не только от сторон, участвующих в деле, но и от любых институтов власти, и любые стороны перед лицом суда формально равны. В западноевропейской правовой традиции первое официальное формулирование надлежащей правовой процедуры обычно связывают с Великой хартией вольностей (1215 г.). Глава 39 Хартии предписывала королю дать обещание, что “[ни один] свободный человек не будет взят, помещен в тюрьму или лишен права владеть недвижимым имуществом… или объявлен вне закона, или сослан, или иным образом уничтожен, и мы не накажем его и не пошлем наказать его, кроме как по законному решению его пэров или по праву земли”, а также, что “[н]икому мы не продадим, никому не откажем в праве или правосудии и не для кого не отсрочим их”5. Общее требование надлежащей правовой процедуры сформулировано во многих конституциях. Так, в Пятой поправке к Конституции США говорится, что никто не должен лишаться жизни, свободы или имущества без законного судебного разбирательства. В более полном виде требование надлежащей правовой процедуры, действующее в общем праве, гласит: “никто на законном основании не может быть подвергнут наказанию или же претерпеть ущерб в отношении своей физической свободы и собственности иначе как в случае совершения правонарушения, факт которого установлен по общим правилам обычным судом страны”. В частности, из этого требования вытекает правило, согласно которому любое административное (полицейское) ограничение прав и свобод допустимо лишь при условии предварительного или последующего судебного контроля за законностью и обоснованностью полицейских действий. Это так называемое правило habeas corpus, официально сформулированное в Англии в знаменитом Habeas corpus–Акте (1679 г.). Общее требование надлежащей правовой процедуры и правило habeas corpus установлены в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.) как обязательные стандарты соблюдения прав человека в европейском правовом сообществе государств6. Конституция РФ допускает смертную казнь (по европейским стандартам в области прав человека смертная казнь должна быть отменена) в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни и лишь при условии, что обвиняемому предоставлено право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей (ч.2 ст.20 Конституции). До тех пор, пока правосудие с участием присяжных заседателей не введено в России повсеместно, смертная казнь назначаться не может. В ч.2 ст.22 Конституции РФ установлено, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению, и что до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов. Ч.3 ст.35 Конституции РФ гарантирует, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Кроме того, Конституция гарантирует, что ограничения неприкосновенности жилища и права на тайну коммуникаций допускаются только на основании судебного решения. 8.3.2. Никто не может быть судьей в своем делеНадлежащая правовая процедура предполагает беспристрастный суд. Отсюда вытекает принцип, сформулированный еще в римском праве: nemo judex in propria causa. Это требование можно рассматривать как одну из частных формулировок справедливости, или формального равенства (всеобщего принципа права), применительно к спорам о праве. А именно: для того, чтобы спор решался в рамках права, стороны спора (частные лица, должностные лица государства, государственные органы) должны быть формально равны в процедурерассмотрения спора. В частности, если спор возникает между частным лицом и должностным лицом (государственным органом), то последнее не вправе разрешать этот спор. В противном случае оно будет и судьей, стороной в споре. Судья должен быть беспристрастным, не заинтересованным в исходе спора. Но суд не может считаться таковым, если, например, судья ранее принимал участие в деле или функции стороны обвинения и суда фактически не разграничены. Последнее обстоятельство весьма важно: полномочие судьи возбуждать уголовное дело и формулировать по нему обвинение противоречит требованию справедливого разбирательства беспристрастным судом. Если суд полномочен возбуждать дело по своей инициативе, то он выступает как судья в своем деле7. Если закон ставит кого-либо в положение судьи в своем деле, то это правонарушающий закон. Сталкиваясь с такими законами, суды в странах общего права применяют принцип nemo judex in propria causa как правовой критерий, позволяющий признавать законы недействительными. Прецедент такого рода был установлен в решении по делу врача Томаса Бонхэма против Врачебной палаты (1610 г.)8. Содержание этого знаменитого дела сводится к следующему. В Англии существовала Врачебная палата – орган сословно-цехового самоуправления врачей. Палата рассматривала споры между врачами и жалобы на врачей. По закону Врачебная палата могла наложить на врача штраф, причем половина суммы штрафа поступала председателю Палаты. Врач Томас Бонхэм, приговоренный Палатой к уплате штрафа, счел решение необоснованным и обжаловал его в Суд королевской скамьи. Знаменитый английский судья Эдуард Коук (Sir [Lord] Edward Coke), рассмотрев дело, установил, что Врачебная палата не вышла за пределы своей законной компетенции. Однако, заявил судья, есть общеизвестный правовой принцип “никто не может быть судьей в своем деле”, и никакой парламент, никакой закон не могут отменить этот принцип. Если же закон нарушает этот принцип, то такой закон противоречит праву, а значит – является недействительным и не применяется судом. Закон (парламентский акт), дозволяющий председателю Врачебной палаты получать в свое распоряжение половину суммы назначенного штрафа, ставит председателя и подчиненных ему судей Палаты в положение судей в своем деле. Ибо председатель и судьи Палаты прямо заинтересованы во взыскании штрафа, и в каждом подобном деле они фактически выступают не только как судьи, но и как сторона. Закон был признан недействительным, и тем самым был установлен судебный прецедент, в соответствии с которым, любой закон, противоречащий требованию “никто не может быть судьей в своем деле”, не применяется судом. Впоследствии суды в странах общего права неоднократно признавали законы, противоречащие этому требованию, недействительными со ссылкой на прецедент 1610 г.9 Между тем, в современной России требование nemo judex in propria causa нарушено в таком официальном акте, который должен быть чистым воплощением права, – Конституции РФ 1993 г. По Конституции, Правительство РФ несет ответственность только перед Президентом РФ, т.е. Правительство – это орган исполнительной власти, подчиненный, в конечном счете, Президенту. Но в соответствии с ч.4 ст.111 Конституции между Президентом и Государственной Думой может возникнуть спор по кандидатуре Председателя Правительства; причем, если Дума трижды отклонит предложенную Президентом кандидатуру, то Президент распускает Думу и назначает Председателя Правительства уже без ее согласия. Тем самым, по Конституции, Президент в этом споре с Думой оказывается судьей в своем деле. Можно предположить, что если бы такое же положение было включено в конституционный акт, изданный в Англии или другой стране общего права, то высший суд страны признал бы это положение (аналогичное ч.4 ст.111 Конституции РФ) недействительным. 8.3.3. Пусть будет выслушана и другая сторонаAudiatur et altera pars – без соблюдения этого требования невозможно объективное решение по любому спору. До тех пор, пока одна из сторон по уважительной причине не может участвовать в процессе разбирательства – будь то гражданское, уголовное или иное дело – разрешение спора о праве невозможно. Надлежащая правовая процедура предполагает, что суд или другой (квазисудебный) орган власти может принять решение, лишь уведомив заинтересованные стороны и дав им возможность высказаться; это императивный принцип общего права10. Европейское право (п.3 ст.6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) гарантирует, что обвиняемый в совершении преступления в процессе разбирательства его дела компетентным судом выступает как активная сторона, формально равная обвиняющей стороне. В частности, он имеет право быть уведомленным на понятном ему языке и пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, а также имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей и право на вызов и допрос его свидетелей (право обвиняемого на “равенство оружия”, или равенство средств защиты). Надлежащая правовая процедура допускает рассмотрение судом гражданских дел в отсутствие ответчика, если исчерпаны все правовые средства, обеспечивающие явку ответчика в суд; в противном случае нарушалось бы право истца на разбирательство его дела. Но заочное разбирательство в суде уголовного дела противоречит требованию audiatur et altera pars – даже тогда, когда обвиняемый скрывается от правосудия. Ибо уголовное дело – это дело обвиняемого, а не обвиняющей стороны (органа уголовного преследования). И если обвиняемый скрывается от правосудия, то это значит, что суд не может осуществлять правосудие в этом деле (до тех пор, пока обвиняемый не предстанет перед судом). Следовательно, при заочном разбирательстве уголовного дела в любом случае не может быть вынесен правосудный приговор. Аналогично в суде второй инстанции разбирательство дела в отсутствие подсудимого противоречит требованию надлежащей правовой процедуры. Поэтому нельзя признать надлежащей формулировку ч.2 ст.123 Конституции РФ: “Заочное разбирательство уголовных дел в судах не допускается, кроме случаев, предусмотренных федеральным законом”. Никаких правовых оснований для заочного разбирательства судом уголовных дел не существует. 8.3.4. Нельзя наказывать дважды за одно и то жеЭтот принцип известен со времен римского права: non bis in idem; или более точно: bis de eadem re non sit actio. Он подразумевает, что правовое наказание должно быть соразмерно правонарушению (преступлению), и если человек наказан по праву, т.е. соразмерно (справедливо), то повторно по праву он наказываться уже не может. Следовательно, по праву исключается и повторное судебное разбирательство. Например, Пятая поправка к Конституции США устанавливает, что “никто не должен дважды отвечать жизнью или телесной неприкосновенностью за одно и то же преступление”. Более общее положение установлено в ч.1 ст.50 Конституции РФ: “Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление”. Наконец, наиболее полно этот вопрос излагается в Протоколе № 7 к европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Статья 4 (“Право не привлекаться к суду или повторному наказанию”) этого Протокола гласит: “1. Никакое лицо не должно быть повторно судимо или наказано в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое оно уже было окончательно оправдано или осуждено в соответствии с законом и уголовно-процессуальным законодательством этого государства. 2. Положения предыдущего пункта не препятствуют пересмотру дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальным законодательством соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или в предыдущем разбирательстве были допущены существенные ошибки, которые могли повлиять на исход дела…”11. 8.3.5. Обвиняемый считается невиновным, пока его виновность не доказанаПрезумпция правомерности: обвинитель должен доказать, что обвиняемый совершил преступление, истец – что ответчик не выполнил обязательства или причинил вред. В административном процессе презумпция законности административных актов, изданных на основании и во исполнение закона: истец (заявитель) должен доказать, что административный акт не соответствует закону. В конституционном процессе презумпция конституционности закона, принятого после вступления в силу конституции: заявитель должен доказать, что закон не соответствует конституции. Понятие невиновности не сводится к отсутствию вины человека, обвиняемого в совершении преступления. Вина (сознательно-волевой компонент содеянного) – это лишь один из элементов состава преступления или состава правонарушения. В данном контексте невиновность означает не просто отсутствие вины, но признание человека не совершавшим преступление. Обвиняемый в совершении преступления считается не совершившим преступление, пока противное не установлено компетентным судом и обвинительный приговор не вступил в силу (презумпция невиновности). Презумпция невиновности обвиняемого в уголовном деле (подсудимого) вытекает из самого принципа правового регулирования (формального равенства). Ибо уголовное дело – это спор о праве, формально равными сторонами которого выступают обвиняемый (подсудимый) и обвиняющая сторона в лице компетентного государственного органа. С точки зрения права заявление одной из сторон спора о совершении другой стороной преступления, даже если это официальное заявление компетентного государственного органа, имеет ту же юридическую силу, что и заявление другой стороны о том, что она не совершала преступления. Только независимый от сторон суд может установить виновность (постановить, что виновность доказана) или подтвердить невиновность обвиняемого. Противоположная точка зрения по этому вопросу означала бы, что обвиняющая сторона оказывается судьей в своем деле. Аналогично в гражданском процессе лицо, против которого подан иск, не обязано доказывать, что оно не является надлежащим ответчиком. Оно признается надлежащим ответчиком лишь в том случае, если истец предъявит достаточные доказательства того, что лицо, привлеченное по данному делу в качестве ответчика, не выполнило обязательство или причинило вред. Однако в гражданском процессе не говорится о презумпции невиновности. Здесь нет обвиняемого и нет наказания за провинность. Речь идет лишь об обязанности надлежащего ответчика выполнить обязательство и возместить убытки или возместить причиненный им вред. При этом предполагается вина лица, в отношении которого установлено, что оно нарушило обязательство или причинило вред. Презумпция невиновности требует, чтобы члены суда не подходили к делу с заранее сложившимся мнением, что обвиняемый совершил те преступления, в которых его обвиняют. Обвиняемый считается невиновным до тех пор, пока в отношении него не будет вынесен обвинительный приговор суда, вступивший в законную силу. Приговор суда вступает в силу по истечении срока его обжалования (опротестования), если он не был обжалован. Из презумпции невиновности вытекает, что неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ч.3 ст.49 Конституции РФ). Неустранимое сомнение означает такое, которое не может быть устранено после исследования всех обстоятельств дела, представленных обвинением суду. Истолкование сомнений в пользу обвиняемого состоит в том, что в случае сомнений в доказанности обстоятельств против обвиняемого, эти обстоятельства считаются не установленными. Наоборот, если нет уверенности в противном, то оправдывающие или смягчающие обстоятельства признаются установленными. В посттоталитарной России суды в случае возникновения сомнений вместо вынесения оправдательного приговора нередко направляют дело для проведения дополнительного расследования. Тем самым грубо нарушается презумпция невиновности. При неправовом регулировании, в условиях деспотии, тоталитаризма, несвободы, презумпции невиновности нет. В неправовой ситуации для того, чтобы считать человека виновным, достаточно волеизъявления властной стороны. Так, при советской власти презумпция невиновности либо прямо отвергалась как буржуазный институт (т.е., по существу, как правовой институт), либо она формально провозглашалась, но фактически не действовала. Рецидивы фактического отрицания постсоветским “правосудием” презумпции невиновности показывают, что современная Россия является страной, неразвитой в правовом отношении. Но иного и не может быть в стране, в которой в течение 70 лет господствовал произвол, а суд был придатком карательной системы. 8.3.6. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновностьЭто частная формулировка презумпции невиновности: тот, кто считается невиновным, не должен доказывать свою невиновность. Бремя доказывания возлагается на обвинение, и недоказанность обвинения означает, что презумпция не опровергнута. Этот принцип выражен в ч.2 ст.49 Конституции РФ. Запрет возлагать доказывание невиновности на обвиняемого (подсудимого) не лишает обвиняемого права опровергать доводы обвинения и тем самым подтверждать свою невиновность. Обвиняемый может давать любые показания, может полностью отказаться от дачи показаний. Последнее не является основанием для обвинительного приговора. Непредставление обвиняемым доказательств своей невиновности не может расцениваться как доказательство его виновности. Аналогично в гражданском процессе лицо, привлекаемое в качестве ответчика, не обязано доказывать, что оно не является должником, не выполнившим обязательство, или причинителем вреда. Другое дело – доказательство вины ответчика. В гражданском деле лицо, уже признанное должником, не выполнившим обязательство, или причинителем вреда, обязано выполнить требования истца, либо доказать, что оно не обязано выполнять эти требования. Поэтому отсутствие вины, в частности, наличие непреодолимой силы или умысла потерпевшего, доказывается самим лицом, нарушившим обязательство или причинившим вред. 8.3.7. Никто не обязан свидетельствовать против себяУже в римском праве было признано, что человек не может быть надлежащим свидетелем в своем деле (nullus idoneus testis in re sua). В частности, отсюда вытекает, что признание обвиняемого не может считаться достаточным свидетельством его виновности в совершении преступления. Следовательно, не может быть никаких юридических оснований для того, чтобы требовать от человека свидетельств против самого себя. В Пятой поправке к Конституции США установлено, что “никто не должен принуждаться свидетельствовать против самого себя в уголовном деле”. Более широкое требование установлено в ч.1 ст.51 Конституции РФ: “Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом”. Такое расширение круга субъектов имеет не только моральное, но и юридическое оправдание: если человек заявляет, что он не желает свидетельствовать против названных выше субъектов, то это значит, что он не желает быть свидетелем в своем деле. В российской следственной практике нередко встречаются такие случаи, когда лица, на которых падает подозрение, и причастность которых к совершению преступления проверяется, процессуально не ставятся в положение подозреваемого и допрашиваются в качестве свидетеля, с предупреждением об обязанности давать правдивые показания. Между тем, из текста ч.1 ст.51 следует, что даже привлеченный к участию в деле в качестве свидетеля вправе отказаться от дачи показаний, мотивируя это тем, что показания могут быть использованы против него. Глава 9 |