Генезис права, его источники. В.А.Четвернин.Введение в курс общей теории права и государства. Введение в курс общей теории права и государства
 Скачать 1.27 Mb.
|
ДОКТРИНАЛЬНЫЕ ПРИНЦИПЫ ПРАВАДоктринальные принципы права – это выработанные правовой доктриной нормативные правоположения – основополагающие суждения о праве, на которых строятся большие группы правовых норм. Это принципы общие для разных национальных правовых систем. Часто их называют аксиомами права, поскольку многие из них принимаются в юридической практике без доказательств, как само собой разумеющиеся1. Истинность доктринальных принципов права подтверждена тысячелетней юридической практикой, а их сознательные нарушения в публично-властной деятельности равноценны правовому нигилизму. Наиболее важные из них обычно формулируются в конституции и законе. Но они применяются в юридической практике независимо от их законодательного закрепления. В тех случаях, когда суд (особенно в странах общего права) сталкивается с правонарушающим законом, он может принять решение contra legem и признать закон недействительным, сославшись на соответствующий доктринальный принцип права (см. 8.3.2.). Следует различать терминологически и содержательно схожие понятия: “принцип права (правового способа социальной регуляции)” и “доктринальный принцип (принципы) права”. В первом случае речь идет о формальном равенстве – принципе особого способа социальной регуляции, который отличает право от других социальных регуляторов. В этом смысле принцип права (формальное равенство, справедливость) – это наиболее абстрактное выражение сущности права. Что касается доктринальных принципов права, то они конкретизируют это наиболее абстрактное суждение о правовом способе социальной регуляции. С терминологической точки зрения было бы удачнее именовать доктринальные принципы права иначе, например аксиомами права, но не все они представляются достаточно аксиоматичными. Следует различать общие (общеправовые) и специальные (частные) доктринальные принципы права2. Специальные вытекают из общих как частные формулировки и характеризуют отдельные виды правовых явлений, отдельные сферы юридической практики (например, источники права, правовые процедуры). Ниже приводятся наиболее известные доктринальные принципы права. 8.1. Общие доктринальные принципы8.1.1. Все, что не запрещено, разрешеноВ отношениях, стороны которых формально равны, все, что не запрещено правом, разрешено. По существу, этот принцип представляет собой конкретизацию принципа формального равенства. Ибо правовое регулирование, во-первых, означает, что равные в свободе (индивидуальные или коллективные субъекты) вправе делать все то (и только это), что не нарушает права других субъектов. Во-вторых, все то, что нарушает права других, должно быть запрещено. Далее, этот принцип означает презумпцию правомерности всего, что не запрещено законом. А такая презумпция оправдана тогда, когда законы запрещают все неправомерное, правонарушающее. “Незапрещенное разрешено” – это основополагающий принцип частного права (см. 9.1.). Он допускает свободу договора и означает, что в договоре частных лиц (формально независимых друг от друга, равноправных субъектов) может быть установлено все, что не запрещено законом. При этом закон не должен запрещать то, что относится к правам человека. Пример – условия договора найма рабочей силы по гражданскому праву и по трудовому законодательству (см. 9.3.2.). Данный принцип не применяется к государственно-властным субъектам – даже в тех случаях, когда эти субъекты вступают в отношения координации, а не субординации. Например, когда органы государственной власти заключают так называемые публично-правовые договоры (международные или федеративные), то они вправе заключать такие договоры лишь в рамках своей компетенции. Компетенция же означает, что властным субъектам “все, что не разрешено, запрещено”. 8.1.2. Все, что не разрешено, запрещеноГосударственно-властным субъектам запрещено все, что прямо не разрешено правом (правовым законом). Или: публично-властные правомочия осуществляются по принципу “неразрешенное запрещено”. Этот принцип тоже является одним из конкретных выражений формального равенства. С юридической точки зрения, государственные органы создаются сообществом свободных индивидов и наделяются властными правомочиями – полномочиями, которые дозволяются сообществом свободных ради обеспечения правовой свободы. Граждане, образующие аппарат государства и выступающие в роли государственно-властных субъектов, представляют собой лишь часть сообщества свободных и равных в свободе. С юридической точки зрения, у них нет и не может быть властных правомочий кроме тех, которые им дозволены. За пределами этих правомочий индивиды, выступающие как государственно-властные субъекты и как “рядовые” граждане, формально равны. При правовом способе соционормативной регуляции, когда публичная власть введена в рамки права (и в той мере, в которой она введена в рамки права), властные полномочия принадлежат государственной должности, а не человеку, который находится на должности и исполняет должностные обязанности3. Гражданин, находящийся “при должности”, за пределами должностных обязанностей выступает уже не как должностное лицо государства, а как частное лицо. В таком качестве и гражданин-президент республики и любые частные лица формально равны. Формальное равенство означает применение одинакового масштаба ко всем индивидам, включая тех, которые выступают как носители государственно-властных полномочий, и то, что запрещено правом, запрещено в равной мере всем4. В частности, не дозволенное правом применение силы запрещено и частным лицам, и государственно-властным субъектам. Следовательно, произвольное использование власти, злоупотребление властью, применение силы за пределами дозволенного правом – это, хотя и организованное, но, по существу, такое же преступное насилие, как и неправомерное применение силы частными лицами. Тем не менее, возможны так называемые дискреционные полномочия, т.е. полномочия определенных законом государственных органов действовать в определенных законом ситуациях по своему усмотрению. Но, во-первых, дискреционные полномочия – это не правомочия. Во-вторых, с точки зрения права, дискреционные полномочия могут быть предусмотрены законом лишь как чрезвычайные – в условиях чрезвычайного положения, которое может вводиться в государстве в соответствии с конституцией и законом. Нормальные полномочия государственных органов должны быть прямо предусмотрены правом (правовым законом). В правовом государстве, в принципе, не должно быть так называемых скрытых полномочий органов исполнительной власти. (Имеются в виду, например, полномочия президента, которые прямо не предусмотрены конституцией, но считаются вытекающими из его общей конституционной компетенции). Лишь в исключительных случаях (когда существует пробел в праве – см. 18.1.) “скрытые полномочия” могут быть признаны правомочиями соответствующего органа, если компетентный суд признает их необходимыми для обеспечения правовой свободы. Так, согласно ч.2 ст.80 Конституции РФ Президент РФ является гарантом прав и свобод человека и гражданина. Можно предположить, что в этом положении Конституции уже заложены (“скрыты”) некие полномочия Президента, не конкретизированные в других положениях Конституции и в законах, но необходимые ради защиты прав и свобод человека и гражданина. Однако таковыми их может признать только Конституционный Суд РФ – при условии, что такие правомочия необходимы и не входят в чью-либо компетенцию. 8.1.3. Договоры должны соблюдатьсяPacta sunt servanda – это положение является самоочевидным, ибо утверждать противное бессмысленно. Само понятие договора утрачивает смысл, если считать, что выполнять договоры не обязательно. Следовательно, нельзя считать, что договоры частных лиц обладают обязательны inter partes постольку, поскольку государство защищает их своей принудительной силой. Наоборот: права, вытекающие из договора, защищаются государством, поскольку это прямая обязанность государства. Стороны вправе заключить и обязаны соблюдать даже такой договор, который является (или представляется) заведомо невыгодным для одной из сторон. Однако в случае, когда в силу фактической зависимости сторон договора одна сторона, по существу, принуждает другую заключить договор на заведомо невыгодных для нее условиях, суд вправе признать такой договор недействительным. Данный принцип действует как в частном, так и в публичном праве – в той мере, в которой право допускает публичноправовые договоры. На этом принципе строится все международное публичное право. Выступающие в качестве субъектов международного права суверенные государства подчиняются нормам международного права постольку, поскольку эти нормы установлены международными договорами, в которых участвуют эти государства. Из данного принципа вытекают коллизионные нормы типа ч.4 ст.15 Конституции РФ. 8.1.4. Субъективному праву всегда соответствует юридическая обязанностьЭтот принцип объясняет формальный аспект правового общения, правовых отношений. Нормы права суть правила должного, поэтому в любой правовой ситуации (социальной ситуации, регулируемой правом) всегда есть не только управомоченный, но и, прежде всего, обязанный субъект. Правовая норма должна быть сформулирована так, чтобы эта формулировка достаточно четко и определенно описывала меру должного поведения обязанного субъекта. Субъективное право, которому не соответствует юридическая обязанность, невозможно логически. Оно возможно лишь постольку, поскольку есть субъект, обязанный не нарушать это право или выполняющий иную обязанность по отношению к управомоченному. Любые субъективные права – первичные (абстрактные) и вторичные (конкретные) – определяют меру свободы управомоченного субъекта в отношениях с обязанным субъектом. В качестве обязанного может выступать определенный круг субъектов, и тогда говорят об “относительных правах и обязанностях”, которыми связаны субъекты “относительного правоотношения”. Но есть и такие правовые требования, которые адресованы неопределенному кругу обязанных субъектов. Например, субъективное право собственности на конкретное имущество несет в себе требование не нарушать правомочия собственника, адресованное неопределенному кругу лиц; в этом случае говорят об “абсолютном субъективном праве” (и “абсолютном правоотношении”), которому корреспондирует обязанность неопределенного круга субъектов не нарушать это субъективное право. Если закон провозглашает нечто как субъективное право, но этому декларированному “праву” не соответствует чья-либо юридическая обязанность, то это – юридически бессмысленное установление. Например, не может быть “права на труд”. Ибо нет и не может быть юридической обязанности частных лиц нанимать кого-либо на работу только потому, что желающие работать по найму имеют “право на труд”. Если же правительство, обязанное действовать в интересах всех граждан, берет на себя обязанность создавать (за счет государственной казны) рабочие места для безработных, то оно действует противоправно: за счет налогов, взимаемых с одних граждан, оно создает рабочие места для других. 8.1.5. Всякое правонарушение предполагает юридическую ответственностьКлассическая римская формула гласит: quot delicta, tot poena – сколько преступлений (правонарушений), столько и наказаний. Это одно из требований справедливости. Отсюда вытекает, что, во-первых, за любое деяние, которое признается правонарушением, должна быть установлена юридическая ответственность и, во-вторых, юридическая ответственность должна наступать в каждом случае правонарушения. Поскольку юридическая обязанность всегда корреспондирует какому-либо субъективному праву, то невыполнение юридической обязанности – это всегда нарушение права, противоправное деяние, и оно должно предусматриваться законом как правонарушение. Следовательно, наличие юридической обязанности предполагает установление ответственности за ее невыполнение или ненадлежащее выполнение. В тех случаях, когда законы устанавливают некие обязанности, но не предусматривают ответственность за их невыполнение (leges imperfectae), этих обязанностей в юридическом смысле не существует. То, что юридическая ответственность должна наступать в каждом случае правонарушения, не означает так называемую неотвратимость ответственности. Правовые нормы, как и любые социальные нормы, – это правила должного. Они действуют с модальностью долженствования, но не с модальностью необходимости (неотвратимости, неизбежности и т.п.). Однако так называемое избирательное применение закона в сфере юридической ответственности не просто противоречит справедливости, но разрушает сам правовой способ социальной регуляции. |