доп материал психология 22-23. Введение в психологию
 Скачать 1.45 Mb.
|
|
Бурно развивающаяся психология развития обретает три направления исследований: 1) собственно область детской психологии; 2) сравнительная психология, ориентированная на выявление различий в развитии животных и человека; 3) психология народов как прообраз современной культурно-антропологической психологии. Поначалу все три направления были направлены на то, чтобы выявить закономерности филогенеза. Однако наблюдался и обратный эффект, согласно которому филогенез позволял по-новому взглянуть на онтогенез. Это соотношение между онто- и филогенезом было названо Э. Геккелем биогенетическим законом, предполагающим повторение в онтогенезе в сокращенной и сжатой форме истории филогенеза (теория рекапитуляции). Тем самым возникновение научной психологии развития оказалось тесно связанным с биологией XIX в. Открывшиеся новые направления психологических исследований привлекли к себе исследовательские силы. Так, в Америке начинает работу С. Холл (1846-1924), с именем которого впоследствии свяжут основание педологии — комплексной науки о детях, включающей педагогику, психологию, физиологию и т.д. ребенка. Со своими идеями выступает один из основателей современной психологии детства Д. Болдуин. В Англии выходит ценнейшая книга Д. Селли «Этюды по психологии детства». Ученик В. Вундта С. Холл, непосредственно отвечая на нужды американской школы, начал читать курс лекций по психологии детства. Но чтение лекций учителям потребовало описания фактического содержания детской психики. Для этого С. Холл использовал не экспериментальные методики, усвоенные им в вундтовской лаборатории, а вопросники, которые раздавались учителям с целью сбора сведений о том, как дети представляют окружающий мир. Вскоре эти вопросники были расширены и стандартизированы. В них включались вопросы, отвечая на которые школьники должны были сообщать о своих чувствах (в частности, моральных и религиозных), об отношении к другим людям, о ранних воспоминаниях и т.д. Затем тысячи ответов статистически обрабатывались с целью представить целостную картину психологических особенностей детей различных возрастов. Используя собранные таким образом материалы, С. Холл написал ряд работ, из которых наибольшую популярность приобрела «Юность» (1904). Но для истории детской психологии важно то, что С. Холл выдвинул идею создания специальной комплексной науки о Детях, названной им педологией. Сейчас мы уже можем сказать, что этот проект в своей первоначальной форме строился на недостаточно надежных методических и методологических основах. Так, например, изучение психики детей с помощью вопросников вносило в психологию детства приемы интроспективной психологии. С. Холлу принадлежала также идея построения возрастов детства с опорой на теорию рекапитуляции, согласно которой ребенок в своем индивидуальном развитии повторяет вкратце главные этапы истории всего человеческого рода. Эта теория сложилась по образцу биогенетического закона, выдвинутого Э. Геккелем и гласившего, что история развития индивидуального организма сжато повторяет основные стадии развития всего ряда предшествующих форм. Но что верно для биологии, как оказалось, неверно для психологии развития человека: С. Холл фактически говорил о биологической детерминации детской психики, формирование которой представлялось в виде перехода от одной фазы к другой, совершающегося в соответствии с основным направлением эволюционного процесса. Характер детских игр, например, объяснялся изживанием охотничьих инстинктов первобытных людей, а игры подростков считались воспроизведением образа жизни индейских племен. Аналогии между своеобразием психики ребенка и психологическими особенностями древних цивилизаций пытались строить и раньше. Например, И. Тэн утверждал, что «ребенок в переходном состоянии обладает умственными свойствами, встречающимися в постоянном виде в первобытных цивилизациях, почти точно так же, как человеческий зародыш в переходном состоянии обладает физическими свойствами, встречающимися в постоянном виде у низших животных». Но И. Тэн имел в виду параллель между детским мышлением и культурной историей человечества, тогда как С. Холл делал вывод о биологической детерминации психики. Из применения биогенетического закона к психологии детей вытекали глубоко реакционные выводы для педагогической практики, которые и сделал С. Холл. В частности, он настаивал на том, что детям нужно предоставлять возможность проходить через анимистическую, религиозную и другие стадии в своем развитии, хотя цивилизация давно ушла вперед и ребенку совсем не необходимо такое «повторение пройденного». Но все это об идеях С. Холла мы можем сказать сейчас, а в начале нашего века биогенетический закон в различных вариантах стал общепринятой концепцией в детской психологии. Его принимают в качестве объяснительного принципа В. Штерн, Э. Клапаред и др., хотя внутренние процессы развития в психологии детства не прекращаются, и наряду с педологическими идеями С. Холла появляются новые объяснительные принципы и обобщения. Так, например, швейцарский психолог Э. Клапаред (1873—1940) интерпретировал биогенетический закон не в смысле рекапитуляции, а как свидетельство того, что имеется общая логика развития сознания в онто- и филогенезе. Развивается экспериментальная база психологии развития и создаются научные школы в Нью-Йорке, Париже, Вене, Женеве, Гамбурге. Дополнительной причиной, побуждавшей исследователей обращаться к изучению развития психики, была практика. В США появились первые клиники по изучению детей, занимавшиеся проблемами поведения детей и подростков и поиском путей психологической помощи и поддержки развития. Все это давало огромный эмпирический материал, требующий осмысления, поиска закономерностей и теоретических объяснений. Постепенно стали оформляться исследовательские традиции, отличающиеся друг от друга постановкой вопросов, выбором методов и исходными теоретическими положениями. Но все же новая эра в развитии психологии детства связывается прежде всего с трудами немецкого психолога К. Гросса (1861—1946), занявшегося изучением игр. Сначала появилась его книга, посвященная играм животных («Игры животных»), а затем — играм людей («Игры людей»). Он противопоставил учению о том, что игра по своей сущности является атавизмом, остаточным явлением, напоминающим о далеком прошлом вида, новую концепцию, согласно которой игра обращена не к прошлому, а к будущему и служит школой подготовки организма к жизненным испытаниям. Она, по Гроссу, упражняет функции для будущего. Несмотря на преимущество этой идеи по сравнению с холловской, и от нее осталась скрытой социальная сущность игровой деятельности, о которой еще позже будут говорить Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, д. Б. Эльконин. К. Гросс ограничил ценность игры целями биологического приспособления. Но хотя книги К. Гросса, равно как и его лекции о душевной жизни ребенка, утвердили биологическое понимание детства, заметно повлиявшее на всю психологию детства, именно в них впервые обрисовывалось своеобразие детства, были намечены основные тезисы теории детства как о замкнутой и самостоятельной фазе в развитии человека. Если до К. Гросса психология детства представляла интерес лишь в связи с общими проблемами генетической психологии и психической эволюции, то после выхода его книг проблемы психологии детства приобрели самостоятельный теоретический статус. Именно поэтому после «Души ребенка» В. Прейера работам К. Гросса придается важнейшее значение в превращении психологии детства в самостоятельную отрасль психологического знания. Если К. Гроссу принадлежит честь обоснования биологического понимания детства, то заслуга выяснения социально-психологических условий развития души ребенка несомненно принадлежит Д. М. Болдуину. Его книги «Психическое развитие индивидуума и человеческого рода», «Психическое развитие с социологической и этической точки зрения», «Мысли и вещи» окончательно преодолевают одностороннее рассмотрение детства только с точки зрения биологической (или психической) эволюции, и детство впервые приобретает статус социально-психологического феномена. Критическое отношение к позиции С. Холла высказывали и другие американские и европейские психологи. Методике выспрашивания у детей об их собственных психических состояниях дал отрицательную оценку, например, Т. Рибо, противопоставивший ей зарождавшийся метод тестов как объективный, позволяющий выносить суждения об умственном развитии детей не на основании того, что они сами о себе говорят, а исходя из реально выполненных ими специально подобранных заданий. В 90-х гг. широко распространяются антропометрические и психологические тесты. В США в начале XX в. они становятся главным каналом получения объективной информации о детской психике. Их преимущество по сравнению с холловски-ми вопросниками было очевидно. 81 В это же время А. Бине, основавший в 1898 г. в Париже общество изучения души ребенка и выпускавший журнал «Annee Psychologique» (по сей день являющийся богатейшим «архивом» по психологии детства), публикует исследования по изучению аномальных детей, из которых вырастает идея измерения интеллектуального уровня. Ему принадлежит любопытная по материалу книга «Опыт экспериментального исследования интеллекта», которую можно назвать классическим трудом по детской клинической психологии. В ней он излагает результаты собственных исследований двух девочек, проводимых им в течение полутора лет. Другая книга А. Бине — «Современные идеи о детях» — становится настольной книгой детских психологов на долгие годы. Впервые свой метод определения уровня интеллектуального развития детей А. Бине опубликовал в 1905 г., а в 1911 г. напечатал новую редакцию вопросов, предлагавшихся детям при испытании. В 1917 г. появилось целое руководство по его методике, написанное совместно с Т. Симоном и взятое на вооружение педологами во всем мире, в том числе и в России, — «Измерение интеллекта у детей». В потоке книг о развитии ребенка особо следует выделить работу В. Штерна «Психология раннего детства». Большинство публикаций того времени содержало огромный эмпирический материал, однако их авторы не стремились к обобщениям, чтобы связать разрозненные наблюдения в систему, построить, подтвердить или опровергнуть определенную теоретическую концепцию. Книга В. Штерна стала редким исключением, так как он один из первых попытался дать возрастную периодизацию детского развития, определить специфику каждой стадии в развитии восприятия, памяти, мышления, фантазии, речи, воли, чувств ребенка. Наблюдения, сделанные им по развитию детских игр, рисования, речи, интересны и по сей день. Говоря о становлении психологии детства, нельзя не упомянуть целый пласт исследований, связанных с психоанализом, разработанным школой 3. Фрейда. За пределами тогдашней академической психологии он формулирует свою теорию личности и невроза, разрабатывает идею стадий развития. До революции и Первой мировой войны и даже несколько лет после них изучение развития в России ничем не отличалось от мирового состояния науки о ребенке. В Москве, Киеве, Петрограде были созданы научные учреждения, посвященные специально детству, — Педологический институт в Петрограде, Институт Россолимо в Москве, Врачебно-Педагогический институт, созданный Сикорским в Киеве, два института дошкольного воспитания (в Москве и Петрограде), имеющие специальные кафедры по психологии детства. В конце XIX — начале XX в. на русский язык были переведены решительно все ценные книги по психологии детства. В Москве, Петербурге и Киеве издавались целые серии книг по вопросам детства (например, «Энциклопедия семейного воспитания») и научные сборники и журналы, посвященные психологии детства («Психология и дитя», «Вестник воспитания», «Душевная жизнь ребенка»). Отечественные исследования шли в русле работ К. Гросса, В. Штерна, К. Бюлера, С. Холла — так же, как и везде. Работы д. Б. Залкинда, П. П. Блонского, А. С. Залужного, С. С. Моложавого, Е. Н. Корнилова, М. Я. Басова, Л. С. Выготского, выполненные в русле педологии, получили широкую известность в 1918—1930 гг. Но начиная с 30-х гг. усилились идеологические нападки на детскую психологию и педологию, связанные как с ее реальными, так и мнимыми ошибками, и в 1936 г. постановлением ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпросов» эти отрасли были вообще директивно закрыты как науки. Но в мире психология развития по-прежнему набирала вес. Эво-люционно-биологический способ объяснения психического развития ребенка стал к XX в. господствующим, но не единственным. Ряд психологов, социологов, этнографов, философов стремились дополнить его культурно-историческим, соотнести детскую психику с развитием общественных форм и явлений (это уже известные нам Д. Болдуин, Н. Ланге, Т. Рибо, Дж. Мид и др.). Так, Д. Болдуин проводил широкие культурно-исторические параллели, а Д. Мид выдвинул идею о том, что психические реакции ребенка изначально про-изводны от его взаимодействия с другими людьми. П. Ф. Каптерев написал специальные очерки по истории ума, предпосылкой которых являлась идея параллельности в развитии психических способностей ребенка, свойств современного «дикаря» и наших далеких предков. Не только мышление и речь, но и «различение цветов детьми, — как пишет он, — представляет полную аналогию различению цветов дикими племенами». Однако ранние попытки применить к изучению детской души культурно-исторический подход не увенчались успехом, так как само общество, его строение и история в начале XX в. понимались идеалистически, а психика ребенка рассматривалась в отрыве от средовых воздействий, в том числе воспитания и обучения. Вместе с тем в психологии развития стали происходить существенные сдвиги по сравнению с предшествующим периодом, когда за исходный пункт принималась динамика явлений индивидуального сознания. Теперь индивид, его свойства, структуры и процессы выступали как воспроизведение надындивидуальных законов, управляющих миром природы и миром культуры. Эта установка, несмотря на ее историческую ограниченность, сыграла прогрессивную роль для психологии в целом: благодаря изучению особенностей детского поведения возникла необходимость создания всеобщей теории развития психики. К ее решению и стремились основные психологические направления, сложившиеся в психологии развития. Выводы и заключения 1. Собственно психологическое изучение развития ребенка сформировалось как ветвь сравнительной психологии в конце XIX в. но процесс развития осмыслялся задолго до оформления психологии в самостоятельную научную отрасль в философии медицине, педагогике. 2. Идея развития как таковая зародилась в трудах Аристотеля, развивалась в педагогических трудах Я. А. Коменского, Ж.-Ж. Руссо И. Г. Песталоцци, А. Дистервега и др., обосновывалась в философских работах Г. В. Ф. Гегеля, подтверждалась медицинскими исследованиями Й. Прохазки, была закреплена эволюционными идеями К. Линнея, Ж. Б. Ламарка, Ч. Дарвина и исследованиями по физиологии высшей нервной деятельности И. М. Сеченова, И. П. Павлова и др. 3. Оформление в конце XIX в. психологии развития как самостоятельной научной дисциплины было подготовлено следующими условиями: 1) развитием экспериментальной психологии; 2) использованием эволюционного метода в анализе психического развития ребенка; 3) накоплением эмпирического материала связанного с развитием ребенка; 4) интенсивным развитием промышленности; 5) новым уровнем общественной жизни, подготовившим необходимость создания института школ и специальных программ для обучения детей. 4. Превращению психологии развития в научную отрасль способствовала публикация книги В. Прейера «Душа ребенка», в которой были заложены основы научной методики в изучении детства, дан образец систематического сбора научно пригодного материала, касающегося психогенезиса. 5. Психология развития как наука обретает три направления исследований: 1) собственно область детской психологии; 2) сравнительная психология, ориентированная на выявление различий в развитии животных и человека; 3) психология народов как прообраз современной культурно-антропологической психологии. 6. С именем С. Холла связано выдвижение идеи создания специальной комплексной науки о детях — педологии. 7. С именем А. Бине связано формирование экспериментальных методик исследования развития. 7 ТЕОРИИ РАЗВИТИЯ ЭНДОГЕННОГО И ЭКЗОГЕННОГО НАПРАВЛЕНИЯ Ранние теории созревания; теория трех ступеней развития К. Бюлера; ортогенетическая концепция X. Вернера; теория развития А. Буземана; биогенетический подход в объяснении развития (концепция рекапитуляции С. Холла); нормативный подход к исследованию развития (теории А. Гезелла, Л. Термена); теория конвергенции двух факторов развития В. Штерна. Ранние бихевиористические трактовки; теория Б. Скиннера; теория развития С. Бижу и Д. Баера. Теория Р. Сирса *. Исходя из отношений противопоставленности субъекта и среды, изначально в психологии развития сформировалось два направления: эндогенное, где основной движущей силой считается субъект (теории созревания и др.), и экзогенное, где движущей силой считается среда (бихевиористические теории). Ранние теории созревания. В качестве одной из первых, исторически ушедших в прошлое, теорий созревания выступает теория Аристотеля, где понятие энтелехии выступает как то внутреннее ядро, которое, созревая, определяет развитие человека. Другая известная нам теория созревания — теория Я. А. Коменс-кого: он писал, что ребенку надо предлагать то, к чему он лучше всего расположен. Ребенок — это активная составляющая системы «субъект—среда», а внешняя среда выполняет всего лишь функцию подпитки процесса созревания. Третья теория принадлежит Ж-Ж Руссо. Ее основная идея: человек определяется его природой; от внешней социальной среды зависит, насколько природа сможет развернуться, и тогда воспитание выступает лишь как создание условий. К эндогенным теориям, но уже филогенетического характера, можно отнести теорию Ч. Дарвина: в каждом человеке есть предзаданность, обусловленная конструкцией, а среда лишь осуществляет отбор. Теории этого, как и любого другого направления, достаточно разнородны, в разной степени обобщены и формализованы — от конк- |