Этнография - Бромлей (учебник). Ю. В. Бромлея и г. Е. Маркова этнография Учебник

• Название: Ю. В. Бромлея и г. Е. Маркова этнография Учебник
• Анкор: Этнография - Бромлей (учебник).doc
• Дата: 18.02.2017
• Размер: 2.05 Mb.
• Имя файла: Этнография - Бромлей (учебник).doc
• Тип: Учебник; #2857
• страница: 14 из 33

К смешанным и переходным формам меж­ду негроидной и европеоидной расами отно­сится эфиопский тип (Эфиопия, Сомали и др.), для которого характерны: темный цвет волос и глаз, смуглая или темная кожа, волнистые волосы, узкое лицо и тонкий нос, губы тон­кие или средней толщины, более высокий рост и т. д. К особому смешанному расовому типу (негроидной и монголоидной рас) относятся малагасийцы — коренное население острова Мадагаскар.

Этно-лингвистический состав населения. Многие языки Африки научно малоисследо-ваны, что затрудняет их классификацию. Более основательно выделены языковые семьи и группы, которые объединяют близкие между собой языки.

Всю Северную Африку, значительную часть Северо-Восточной, а также отчасти Восточную и Западную Тропическую населяют народы, говорящие на языках семито-хамитской, или афразийской, семьи (свыше трети населения континента), которая в свою очередь подраз­деляется на четыре группы: семитскую, бер­берскую, кушитскую и чадскую. Среди семит­ской языковой группы выделяются две под­группы: арабская (свыше 80 млн. человек) и эфиопская (около 20 млн.). На диалектах арабского языка говорит население Египта, боль­шая часть Магриба — Ливии, Туниса, Алжира, марокко. Кроме того, он распространен в Мавритании, на большей части территории Судана, частично в Мали, Нигере, Чаде и дру­гих странах, где проживают кочевые арабские племена. На языках второй подгруппы гово­рит главным образом население Эфиопии — амхара, тигре, тиграи и др.

На языках берберской группы говорит на­селение главным образом Северо-Западной Африки (Магриба) — кабилы, рифы, шлех, шавийя, тамазигт, зенага и др. Кроме того, к ней относятся и племена туарегов, кочующих на обширных пространствах Центральной Сахары. В общей сложности бербероязычных народов насчитывается около 9 млн. человек.

Кушитские языки распространены от юго-востока Египта до Северной Кении и Танза­нии, но в основном на юге и востоке Эфио­пии и в Сомали. Это языки народов галла, со­мали, беджа, сидамо, ираку и др.— всего 19,5 млн. человек.

На ЯЗЫКАХ четвертой группы— чадской — говорит до 22 млн. человек, живущих в Се­верной Нигерии (народ хауса—18 млн. чело­век) и соседних государствах Нигера, Чада и Северного Камеруна.

Исторически к особой группе семито-хамитскои семьи принадлежали языки племен

Древнего Египта И слОЖИВШийся на их основе письменный древнеегипетский язык. Самой поздней ступенью в развитии египетского язы­ка был коптский, на котором, начиная с 3— 4 вв., говорило христианизированное населе­ние Египта. К 161 в. арабский язык оконча­тельно вытеснил бытовой язык коптов. В на­стоящее время он сохраняется как язык бого­служения среди коптов-христиан.

В странах Тропической Южной Африки распространены многочисленные языки, отно­сящиеся к трем основным языковым семьям: Нигеро-кордофанской (или конго-кордофанской), охватывающей свыше 244 млн. человек; нило-сахарской более 25 млн. человек, а так же немногочисленной (менее 250 тыс. человек) койсанской.
Нигеро-кордофанская семья языков распространена от Атлантического океана на западе до Индийского океана на Востоке, от Сенегала и Центральноафриканской Респуб­лики на севере до Южноафриканской Респуб­лики на юге. Эта весьма обширная семья под­разделяется на две этнолингвистические груп­пы — нигеро-конго и кордофанскую. Первая

из них включает в себя почти все языки Западной Тропической, Центральной Тропиче­ской, Восточной Тропической и Южной Афри­ки. К ним относятся языки следующих подгpyпп (начиная от западного Атлантического побережья и к востоку): западноатлантическая — 20 млн. человек (фульбе, волоф, серер и др.); манде — 11 млн. (бамбара, малинке и др.; вольта —12 млн. (моси, груси, сенуфо и др.); ква — 52 млн. (акан, эве, йоруба, ибо и др.); адамава-восточная — около 7 млн. (азанде, банда, гбайя и др.); бенуэ-конго (в том числе и народы банту)—140 млн. чело­век, Нигерии (ибибио, тив и др.), Камеруна (бамилеке, буте и др.), многочисленные язы­ки банту южной половины Африки (фанг, конго, луба, мбунду, бемба, ньямвези, ганда, малави, тонга, коса и др.). Кордофанская (460 тыс. человек) этнолингвистическая группа объединяет небольшие народы, проживающие главным образом в центральных районах Де­мократической Республики Судан.

Нило-сахарская семья распространена тремя массивами от среднего течения р. Нигер
на западе и до оз. Рудольфа на востоке Африки. Генетически языки этой семьи объединяются в несколько групп. Самая многочисленная — шари-нильская, — насчитывающая 18,5 млн. человек, Это подгруппа восточно-суданских народов, ранее называвшихся ни­лотами, которые проживают на юге Судана, в Уганде, Кении и Танзании (динка, нуэр, ачо-ли, луо, масаи, нубийцы и др.); подгруппа цент-ральносуданских народов на юге Чада (багир-ми и др.), в Заире (мору-мади и др.); и два языка, составляющие самостоятельные подгруппы берта (Судан) и кунама (Эфиопия). Сахарская группа языков (около 4 млн.человек) представлена тубу центральной Сахары, канури, населяющих северо-восток Нигерии. Третья группа — сонгаи (1.8 млн. человек), к которой относятся главным образом народы сонгаи и джерма, заселяющие среднее тече­ние р. Нигер, — в Мали, Нигере, Нигерии и Бенине. Кроме того, в эту семью включены отдельные языки — маба, фур, кома, которые ни в одну из этих групп не входят.

Койсанская семья языков в Юго-Западной Африке включает бушменов, готтентотов и горных дамаров, говорящих на различных по происхождению, но исторически сблизивших­ся языках, которым свойственна специфиче­ская особенность — употребление в речи «щелкающих» звуков, с великим трудом вос­производимых европейцами. В эту семью вхо­дят также языки хатса (хадзапи или тиндига) и сандаве — двух небольших народов, прожи­вающих во внутренних районах Танзании.

На острове Мадагаскар местное население говорит на диалектах и наречиях малагасий­ского языка, относящегося к индонезийской группе австронезийской языковой семьи

8 млн. человек). среди жителей Африки примерно 11 млн. человек говорят на языках индоевропейской семьи. Из них свыше 7 млн. человек относятся к германоязычным народам. Это потомки ко­лонистов из Западной Европы — африканеры, англичане, немцы и др., а также «цветные» ЮАР, американо-либерийцы (Либерия) и не­которые другие. Африканеры ЮАР употреб­ляют язык африкаанс, который строится на основе староголландского, испытавшего влия­ние языков местных африканцев. К романо-язычным группам принадлежат африканские французы, итальянцы, испанцы, португальцы и др. (всего 1,5 млн.). На языках индоарий-ской группы (ок. 2 млн. человек) разговарива­ют выходцы из Северной Индии, Пакистана и Бангладеш, — в основном это население Мав­рикия и ЮАР, отчасти стран Восточной Афри­ки. Кроме того, в Африке проживают греки (65 тыс.), евреи, армяне, дравиды, китай­цы и др.

Религии. До сих пор в мировоззрении и общественно-политической жизни подавляю­щего большинства африканского населения значительную роль играют различные формы религиозных верований и культов, конфессио­нальных организаций и союзов. Это «группы вероисповеданий», тесно связанные с тради­ционными (чисто африканскими) религиями верованиями и культами, а также занесенны­ми в Африку «мировыми религиями» — исламом, христианством и созданными на основе последнего христианско-африканскими церквами и сектами.

Что касается традиционных верований и культов африканцев, то нет оснований видеть в них некую единую африканскую религию. Напротив, эти верования и культы представ­ляют собой пестрое разнообразие различных религиозных форм в виде фетишизма как по­читания священных предметов; колдовской магии; веры в ману — всесильную и безликую сверхъестественную силу, довлеющую над природой и человеком; более сложного ани­мизма, утверждающего веру в многочислен­ных «духов и душ» — персонифицированных вершителей судеб мира, общины и личности и т. д. Существенную роль в идеологической жизни африканцев играет традиционный культ предков, наиболее влиятельный в странах Тропической и Южной Африки. На Гвиней­ском побережье столь же влиятельны куль­ты в «эзотерических (тайных) сообществах» (например, культы в мужском союзе Поро, женском союзе Санде и др.). У целого ряда народов, переживших в свое время стадию создания самобытной государственности, — йоруба, акан, луба, зулу и других сохранились «действующие» пережитки «государственных» религий с развитым пантеоном богов. В сов­ременной Африке традиционных верований и культов придерживается около 30% всего на­селения континента.

Вероятно, значительно большее (до 41 — 42% населения) число африканцев — привер­женцы ислама, главным образом его суннит­ского направления. Около половины африкан­ских мусульман сосредоточено в Северной Африке—в Египте и странах Магриба. В За­падной Тропической Африке мусульмане со­ставляют свыше трети населения, из которых половина — в Нигерии. Исторически ислам на­чал распространяться в Северной Африке в связи с арабским завоеванием 7—9 вв. Позднее он проник и в страны южнее Са­хары.

Христианскую религию различных ее тол­ков ныне исповедует примерно четверть африканского населения разных стран Северо-Восточной, Тропической и Южной Африки. Первоначальные очаги христианства (со 2 в. н. э.) складывались в Египте, где эта религия, несмотря на давление ислама, и сейчас со­хранилась среди части египтян (православных, коптов) и у большинства населения Эфиопии. С 15 в. по западному побережью Африки португальские миссионеры стали насаждать католичество. В период колониального господ­ства европейских держав составной частью их политики являлось поощрение миссионерской деятельности католической и протестантских церквей. С падением колониального господст­ва после второй мировой войны эти церкви активно поддерживали создание самоуправля­ющихся христианских организаций в развива­ющихся странах Африки.

Нынешние христианско-африканские церк­ви и секты в странах Тропической и Южной Африки представляют собой религиозные об­щины с собственной догматикой и ритуалами, сочетающими элементы традиционных куль­тов с элементами, воспринятыми от христиан­ства. Поначалу эти организации носили анти-колониалистский идейно-политический харак­тер, в настоящее время они декларируют чис­то религиозный характер своей деятельности, хотя нередко стоят в оппозиции к правитель­ствам своих стран. Удельный вес привержен­цев этих организаций невелик и составляет примерно 3—5% населения Африки.
Этническая история и социальные структуры доколониальной Африки

Чтобы по-настоящему понять социально-ис­торическую действительность африканских на­родов, необходимо обратиться к богатейшим напластованиям их этнокультурных традиций, истоки которых восходят к самобытным ци­вилизациям африканского средневековья и более глубокой древности. Вопреки утвержде­ниям апологетов европейского колониализма о «врожденной неспособности» африканцев к высоким культурам и развитой государствен­ности, современная передовая наука шаг за Шагом раскрывает объективную картину как причин действительного отставания Африки от европейских стран в новое время, так и вполне самостоятельного и своеобразного, на­сыщенного многими культурными приобрете­ниями исторического пути, проделанного аф­риканскими народами за тысячелетия в русле общих закономерностей мирового человече­ского прогресса.

Древняя история. В свете новейших науч­ных открытий африканский континент, особен­но его восточная и северная части, представ­ляется древнейшей «колыбелью человечест­ва»— очагом возникновения самых первых протолюдей, которые уже более двух мил­лионов лет назад умели изготовлять простей­шие каменные орудия (олдовайская «галечная культура» в Восточной Африке).

В виде ископаемых форм в Африке обна­ружены костные останки древнейших людей последующих стадий формирования — пите­кантропа и неандертальца, а также останки человека вида Homo sap1ens, вероятно оби­тавшего в Африке повсеместно 35 тыс. лет назад. Это было время верхнего палеолита с его достаточно развитой техникой изготовле­ния различных орудий, применявшихся в пер­вобытном охотничье-собирательском хозяй­стве.

Судя по костным находкам человека в местечке Мешта аль-Арби (Алжир), в Север­ной Африке в верхнепалеолитическое время обитали люди европеоидного облика, а к югу от них, вероятно, формировались негроидные группы. Во всяком случае, в неолите (7— 5 тысячелетие до н. э.) негроидные племена занимали значительную часть Сахары — тогда еще не пустыни, а увлажненной лесостепи (подвергшейся постепенному усыханию и за­пустению начиная с 3—2 тысячелетий до н. э.). Возможно, смешение негроидных и европео­идных расовых типов происходило в лесостеп­ной Сахаро-Нильской полосе уже много тысяч лет назад, в мезолите или даже в верхнем палеолите.

Хозяйственно-культурная история Африки наиболее известна с эпохи развитого неолита, когда на севере, в Сахаре и долине Нила не только совершенствовались исконные охота и собирательство, но и развивались новые для этого периода занятия — земледелие, скотоводство, керамическое дело, более высокая камнеобработка, а искусство наскальной живописи (например, фрески Тассили и др.) от­разило возникновение производящего сель­ского хозяйства.

Поселения ранних земледельцев и масте­ров неолитической техники обнаружены в Западной Африке, в плодородных долинах рек Сенегала и Нигера. Своеобразием отличалась неолитическая культура земледельцев, охот­ников и собирателей Гвинейского побережья и бассейна р. Конго, развивавшаяся в 3— 1 тысячелетиях до н. э. в условиях тропиче­ского леса. В саванне, в степных и полупус­тынных районах Восточной и Южной Африки каменный век просуществовал дольше всего; обитатели здешних открытых пространств до рубежа нашей эры, а местами и позднее за­нимались исключительно охотой и собиратель­ством (впрочем, в довольно развитых фор­мах).

Древняя Африка, несмотря на ее особое географическое положение — удаленность значительной части территории от Средизем­номорья и Передней Азии, т. е. от древних центров и цивилизаций, как свидетельствуют многие научные факты, поддерживала опре­деленные связи с ними. Открытием и ис­пользованием навыков культуры земледелия и скотоводства Африка в целом обязана ко­ренным племенам Сахаро-Нильского региона, передавшим это искусство более южным со­седям. Прежняя версия западноевропейских ученых о том, что земледелие и скотоводство занесены в Африку высокоодаренными пе-реднеазиатскими «хамитами», полностью дис­кредитирована современными археологически­ми находками. Что же касается зарождения первоначальных очагов металлургии, то они, по всей вероятности, возникли в Африке под воздействием передовых стран Древнего Вос­тока.

В низовья Нила (Египет) и центральную часть Сахары (область развитого неолита Тассили) культура бронзового литья пришла из первичных центров Ближнего Востока и Средиземноморья (крито-микенская цивилизация). И если культура Тассили в связи с усыханием Сахары заглохла к середине 2 тысячеле­тия до н. э., то сложившаяся на Ниле древнеегипетская цивилизация, обогащенная техни­ческими достижениями бронзового века, на­чиная от рубежа 4 и 3 тысячелетий до н. з., все более быстро развивалась. Будучи одним из передовых государств Древнего Востока, Египет на несколько тысячелетий занял веду­щую роль в истории Африки. Так, под влия­нием Египта культура бронзовой металлургии, а затем и металлургии железа (в 1 тысячеле­тии до н. э.) распространилась вверх по Ни­лу на юг, за первый порог, где начиналась страна Куш.

В древней стране Куш (позднее Нубия) жили племена, которых египтяне на рисунках изображали с черной кожей, курчавыми воло­сами и толстыми губами, т. е. негроидами; на других рисунках того же времени кушиты изображены с лицами коричневого цвета. Тем самым египетские художники хотели показать, что население страны Куш неоднородно в ра­совом отношении или представляет собой не­что переходное от негроидов к европеоидам (эфиопская раса). Египтяне знали и более юж­ную страну Пунт с темнокожими обитателя­ми, которую, по всей вероятности, надо по­местить в пределах Восточного Судана и на побережье Сомали и Эритреи. Возможно, что среди жителей этой страны были представле­ны древние нилоты.

Много лучше древние египтяне знали сво­их западных соседей — «ливийцев» (по цвету кожи более светлых, чем сами египтяне). Об­ласть их расселения, по-видимому, простира­лась до Атлантического побережья (совре­менные Марокко и Мавритания). Нынешние народы Северной Африки, говорящие как на языках берберской группы, так и на диалек­тах арабского языка, являются их потомками. Древние ливийцы очевидно имеют прямое от­ношение к истории формирования и последу­ющего распада на самостоятельные подразде­ления семитохамитской языковой семьи. Бу­дучи европеоидами в своей антропологиче­ской основе, древнейшие представители этой семьи первоначально формировались к запа­ду от Нила, в сахарской лесостепной и среди­земноморской зонах. По мере усыхания Са­хары здешние земледельцы и скотоводы или покидали эту область, отходя на восток (пред­ки семитов и древних египтян), юг и юго-вос­ток (предки кушитов и чадских хауса), или же, отчасти сместившись к северу, к горам Атла­са, приспосабливались к изменившийся эколо­гической среде (предки многочисленных ра­нее берберов — ливийцев).

В начале 1 тысячелетия до н. э. племена ливийцев оказались под влиянием торговой и культурной деятельности могущественного Центра финикийских колонистов на африкан­ском побережье Средиземного моря — Кар­фагена. Карфагенские поселения протянулись Цепочкой вдоль побережья Алжира и Марок­ко. Карфагеняне совершали торговые экспе­диции и в глубь континента, о чем свидетель­ствуют некоторые письменные известия ан­тичных авторов.

Во время борьбы между Карфагеном и Ри­мом (3—2 вв. до н.э.) в Северной Африке существовали два государства с ливийско-бер­берским населением — Нумидия и Маврита­ния. Нумидия занимала область восточного Алжира и южного Туниса, Мавритания—за­падную часть Алжира и северные районы Ма­рокко. Наибольшее значение имела Нумидия. Поэтому прежних ливийцев чаще называли нумидийцами. Однако после захвата Римом Северной Африки упоминания о нумидийцах постепенно исчезают, и местное население стали называть маврами.

Археологические находки последних лет на широкой территории Северной и Северо-Восточной Африки свидетельствуют о глубо­ком проникновении античной культуры в ме­стную среду. Есть все основания считать этот регион базой высокого хозяйственного разви­тия и самостоятельной государственности. Та­ковы царства Напата (12—6 вв. до н. э.) и Мероэ (6 в. до н. э. — 4 в. н. э.), располо­женные к северу и югу от слияния Белого и Голубого Нила; древний Аксум (2—8 вв. н.э.) — на севере современной Эфиопии. В глубине Восточной Африки (на территории Кении и Танзании) связи античной культуры прослеживаются много слабее.