Этнография - Бромлей (учебник). Ю. В. Бромлея и г. Е. Маркова этнография Учебник
Скачать 2.05 Mb.
|
Земледельцы юго-запада.На юго-западе США и в северных районах Мексики существовала высокоразвитая земледельческая культура несколько иного типа, чем культура земледельцев востока. Здесь жили племена двух языковых семей. Наиболее древними были юто-ацтекские народы (папаго, пима, зуньи и др.). Позже сюда пришли воинственные атапаски (навахи, апачи). После длительных военных столкновений навахи и апачи подверглись сильному влиянию своих соседей, осели, стали заниматься земледелием, хотя некоторые их племена долго сохраняли полукочевой образ жизни. Племена юто-ацтекской группы часто называют племенами пуэбло (по-испански «пуэбло» — деревня, деревенская община). В засушливых районах этого региона племена пуэбло создали земледелие на основе орошения. Разводили маис, бобовые, тыквенные, перец и другие растения. Орудиями труда служили палки с заостренным концом и мотыги. Необходимость пользоваться орошением привела к двум существенным сдвигам в организации земледелия. Во-первых, поля стали постоянными. На окраинных землях отдельных племен еще продолжалась система периодической смены полей после их истощения, но на основных землях, к которым были подведены оросительные каналы, земля использовалась регулярно, и земледелие стало более интенсивным. Во-вторых, потребность в сооружении систем орошения потребовала объединения усилий крупных коллективов. Если у ирокезов и других племен лесной зоны численность племени редко превышала 4—5 тыс. человек, то племена пуэбло насчитывали 10 тыс. и более. Укрупнились и поселения. Нередко одно поселение насчитывало до 4 тыс. жителей. Вокруг центрального поселения могла располагаться группа более мелких, но тесно связанных с ним поселков. Центральное поселение иногда превращалось в своеобразный город-крепость, представлявший собой как бы единое здание, которое вмещало все население этого центра, все его жилые и хозяйственные постройки. Наружу, в сторону окружавших этот поселок полей, пастбищ и других угодий, это здание-город было обращено почти отвесными глухими стенами, сложенными из песчаниковых плит или сырцового кирпича, с несколькими небольшими входами. В плане оно чаще всего напоминало неполную окружность, незамкнутая часть которой была обращена к реке. Внутренняя часть такого дома-крепости состояла из ряда огромных ступеней, каждая из которых была рядом жилищ, обращенных входами к центру поселка. Крыши нижнего Ряда были своеобразными двориками для Жителей следующего ряда жилищ. В случае военных действий проникнуть внутрь такого поселка можно было либо со стороны реки или преодолев достаточно высокие отвесные стены. У пуэбло еще сохранилась родо-племенная организация. Члены одной родовой общины (как правило, материнской) селились в соседях помещениях. Каждая семейная пара имела свою комнату. В работе и общественных делах родовая община выступала как подразделение племени. Сохраняла она свое господство в наследовании, культах, семейных отношениях, но производственная жизнь уже перешла в ведение общины. Земля не только номинально, юридически, но и фактически находилась полностью в ведении всей общины. Она же руководила всеми работами по орошению. Каждая семейная пара на общем поле получала свой участок, урожай с которого и шел на удовлетворение ее нужд. Кроме того, были еще участки для общинных нужд, которые обрабатывали сообща. Всеми работами в такой общине руководили уже специально выбранные распорядители — касики Они от работ освобождались, а их участки обрабатывали другие общинники. Должность касика чаще была пожизненной, хотя власть его опиралась только на авторитет. Касики (их было два) ведали и религиозными делами. Избирались и два военных вождя, в ведении которых были военные действия, некоторые административные обязанности, руководство охотничьими экспедициями. Kacики и вожди выделялись только пока своим авторитетом, а не имуществом. Четкое разделение труда, усложнение общественной организации, развитие ремесла и даже некоторая его специализация — все это привело к появлению сложных систем представлений о строении мира, сложных культов почитания сил природы. Выделились и «специалисты»— гадатели, прорицатели (часто — женщины), пользовавшиеся большим влиянием. Они же занимались и врачеванием. У пуэбло был развит и культ предков. Искусство народов пуэбло сохранилось до наших дней. Прекрасные гончарные изделия, расписанные минеральными красками, тканые изделия из шерсти и хлопка с четким геометрическим орнаментом, тонкое и изящное плетение корзин — все это производится в старинных традициях и раскупается туристами в качестве редких сувениров. Племена пуэбло, враждовавшие с апачами и навахами, дольше всего оказывали сопротивление, теперь уже в союзе с северными соседями, нашествию европейцев. Испанцам так и не удалось их покорить. Сейчас большая часть пуэбло ассимилировалась с испано-язычными мексиканцами и вошла в состав мексиканской нации. Часть ушла на север, смешавшись с навахами. Но и апачи, и навахи после длительной и жестокой борьбы с войсками США оказались в резервациях. Государственные образования в Центральной и Южной Америке. Испанские конкистадоры, попав на земли Центральной Америки, столкнулись с народами, не только различными по языку, но и стоявшими на разных уровнях социального развития. Здесь начинается цепь государств, которая тянется затем по западной части Южной Америки. Кажется, споры о том, государства это или не государства, стали достоянием историографии. Не проходит года, чтобы археологи не открыли в зарослях тропических лесов новый город, новый храм, новые доказательства высоких и своеобразных цивилизаций этого региона Америки. Накопленные материалы позволяют в основных чертах проследить историю становления этих культур, их расцвета и падения, перемещения центров развития из одного места в другое. Воссоздать историю этих народов нелегко из-за отсутствия письменных источников, и многие моменты ее утрачены совсем. Но теперь нет сомнений в том, что история этих народов и цивилизаций заслуживает не меньшего внимания, чем история древнейших цивилизаций Старого Света. Одним из наиболее крупных государств, разгромленных и разрушенных конкистадорами в 16 в., было государство ацтеков (или астеков). Ацтеки, или теночки,— группа племен юго-ацтекской языковой семьи, которые до 15 в. жили где-то на Севере. В 15 в. они вторглись в долину Мехико, основали здесь свой город Теночтитлан, постепенно покорили или склонили к военному союзу многие соседние племена и создали целую государственную систему, в которой занимали господствующее положение до столкновения с испанцами. Но основы материальной культуры были заложены в этом регионе намного раньше появления воинственных ацтеков. По археологическим данным известны существовавшие задолго до нашей эры развитые культуры ольмеков, затем тольтеков, позднее — сапотеков. Ацтеки оказались лишь наследниками прошлого развития местного населения. Задолго до них сложились местные системы орошаемого земледелия -Техника и технология возделывания главной продовольственной культуры — маиса была та же, что и у племен пуэбло. Столь же примитивны были и орудия труда — палка с заостренным концом, мотыга. Но небольшие системы орошения и возникавшее постепенно раз, деление труда и обмен некоторыми изделиями между областями создавали значительные излишки прибавочного продукта. Ремесло ещё полностью не отделилось от земледелия, но специализация отдельных мастеров и целых районов на производстве тех или иных изделий (ткачество, гончарство, выделка каменных орудий, оружия) привела к постоянному обмену и торговле; возникали даже меры обмена (бобы какао, трубочки перьев с золотым песком). Ацтекам были известны и металлы, больше всего самородные — медь, серебро, золото. Из них делались украшения и предметы культа, из меди — оружие. В поздний период появилась и бронза. Широко обменивались и продовольственные товары кукуруза, какао, бататы, табак. Почти повсеместно возделывали хлопок, а часть изделий из хлопка шла на продажу. На основе этого развитого и разнообразного в пределах ацтекских владений хозяйства поднялась сложная и своеобразная пирамида классового общества ацтеков. На вершине ее было «племя» собственно ацтеков (теночек). Вероятнее всего, союз семи племен к 16 в. сохранял только некоторые черты былой организации. Главный город ацтеков и главное место их поселения, Теночтитлан, делился уже на 4 (а не на 7) районов, в каждом из которых было по пять кварталов. Население такого квартала состояло из группы семейных общин. В ведении общины находились как земли внутри города, располагавшегося на острове, так и участки в приозерной зоне. Работами внутри такой семейной общины распоряжался ее старейшина. Старейшины кварталов и районов города ведали общими делами: строительством, обработкой общественных участков для нужд жрецов, воинов, государства, сбором податей и т. п. Они же ведали и организацией общегородских работ по строительству храмов, акведуков, оросительных систем. Во главе ацтеков стояли два избираемых поочередно вождя. Практически к 16 в. власть стала наследственной в одном из знатных родов: недаром испанцы считали владыку Теночтитлана «императором». За чисто формальными остатками прежней племенной организации видны уже нормы классовой организации общества. Ацтеки были своеобразным господствующим сословием среди покоренных ими народов. Ведя постоянные войны с соседями, войска ацтеков и их союзников захватывали все новые и новые земли, население которых превращалось в зависимое, обязанное платить дань сословие. Вожди, знать некоторых из покоренных народов постепенно сливались со знатью ацтеков, а поборы и тяготы оказывались бременем лишь для рядовых общинников покоренных земель. В некоторых случаях вновь присоединенные земли сохраняли большую самостоятельность и обособленность в составе ацтекского государства. Часть населения покоренных областей превращали в рабов, труд которых широко использовали на общественных работах (строительство храмов, дворцов, дорог, акведуков). Некоторое количество попадало в прямую зависимость от знати и эксплуатировалось в их хозяйствах. Все это сказалось и на положении собственно ацтекского населения. За долги могли продать в рабство не только семью ацтека, но и его самого. Знать и жречество уже заметно отделились от простых общинников. Это проявилось и в их роскошных одеждах, сложном ритуале жизни, их жилищах. Бедная тростниковая хижина, обмазанная глиной, набедренная повязка, ежедневная пища из кукурузы стали уделом лишь простых людей. Из среды рядовых общинников постепенно выделились и профессиональные воины, хотя военное ополчение, состоявшее из всех боеспособных ацтеков, еще продолжало играть свою роль. Отделилось жречество, разработавшее сложный культ и ритуал молений. Во время самых торжественных из обрядов были человеческие жертвоприношения. В ведении жречества был календарь, астрономические вычисления, от которых зависели сроки сельскохозяйственных работ. Можно говорить и о начале письменности у ацтеков, хотя она была еще по преимуществу пиктографической К югу от государства ацтеков, в тропических лесах и саваннах Центральной Америки археологи открыли и открывают памятники древней культуры, наиболее известные под именем городов-государств майя. Ко времени появления испанцев сохранилось лишь около полутора десятков самостоятельных областей («провинций»), самые крупные из которых имели население до 120 тыс. человек. Они постоянно враждовали между собой, их главные города (Майяпан, Чичен-Ица и др.) сохраняли лишь следы былого величия. Работами археологов и историков сейчас уже восстановлена общая картина развития государственных образований в этой области Америки. В начале н. э. на территории расселения майянских племен появились первые города-государства (около двадцати). Это были сравнительно небольшие по территории объединения вокруг центрального поселка, игравшего роль административного и культурного центра. Между отдельными объединениями шла постоянная борьба за власть, приводившая к возвышению то одного, то другого центра. Периоды расцвета сменялись периодами упадка и запустения городских центров. Причины такого неровного развития пока недостаточно ясны. Хозяйство базировалось уже не на орошении, а на подсеке участков тропического леса, его выжигании и посеве кукурузы и других растений в земле, удобренные золой. В первые год-два такие участки давали обильный урожай, а затем быстро истощались, и приходилось все начинать сначала — вырубать лес, сжигать его и т. д. Обработку участков вели группы семейных общин, объединенные между собой уже не столько по родственному, сколько по территориальному принципу. Кроме собственных полей они должны были обработать поля для жречества и для общегосударственных нужд. В центре небольшой сельскохозяйственной округи возникало городское поселение, где жили правители, воины, жречество. Здесь же воздвигали и храмовые сооружения. Наиболее распространенной их формой были ступенчатые пирамиды с плоской вершиной. Во главе города и округи стоял местный правитель халач-виник (великий человек). Бывшие в его подчинении сановники и правители собирали с населения дань, созывали военное ополчение, распоряжались общественными работами по строительству храмов, дорог. В тесном союзе с правителями жило и жречество, располагавшее очень большим влиянием прежде всего потому, что в его руках были все астрономические вычисления. От правильного определения даты начала дождей зависел урожай. Календарь майя и их математические расчеты поражают совершенством и точностью. Располагая всего тремя цифровыми знаками и используя позиционные системы счисления, они определили продолжительность солнечного года с точностью до одной минуты. Разработанная жрецами двадцатиричная система счета легла в основу майянского календаря. Год у майя имел 18 месяцев плюс 5 дней без названия в конце года. Каждые 20 лет ставилась специальная каменная стела, украшенная, а точнее вырезанная иероглифами. Вершиной развития культуры майя считается их письменность. Она известна как в каменной резьбе стел и барельефов, так и в рукописях, из которых сохранилось лишь три отрывка. На основе, приготовленной из листьев фикуса, писали красками. Здесь же и цветные рисунки. Много сделал для дешифровки письменности майя советский исследователь Ю. В. Кнорозов. Жрецы разработали также очень сложную систему религиозных представлений и культов. Пантеон божеств включал в себя наряду с духами стихий и переработанные мифологические предания родословных правителей. Высокого развития у майя достигли ремесла. Обработка золота и резьба по камню выделились в специальные профессии. Оживленно шла и торговля как внутри каждой области, так и между соседями. Торговые и культурные связи майя выходили далеко за рамки их государств. Не без основания многие исследователи считают, что возникновение календаря, астрономии, письменности у других народов Америки происходило под влиянием достижений майя. Столь высокое развитие культуры, знаний, искусства покоилось на широком применении рабского труда, на эксплуатации полузависимых общинников, на постоянном ведении войн с соседями ради захвата рабов, ради установления гегемонии. Среди причин, приводивших к упадку и гибели государства этого региона, называют и нараставшие противоречия между Ограниченными возможностями производства и непомерно разраставшимися тратами господствующего класса. Появившиеся здесь испанцы застали лишь несколько разрозненных и слабых «княжеств», которые без труда покорили. Современные потомки майя прочно сохраняют память о своей прежней высокой культуре, свой язык, самосознание. Южную часть перешейка между Американскими материками и значительную часть современной Колумбии населяли народы, говорившие на языках чибча. Одни из них — чибчамуиски — создали здесь, вокруг города Боготы, высокую цивилизацию. Система их хозяйства была похожа на ту, которая существовала у майя: выжигание участков тропического леса, разведение кукурузы и других растений, среди которых значительное место занимали маниока и бататы. Все это сочеталось с охотой, служившей источником добывания мясной пищи. Но природные условия в этом регионе несколько иные, почвы при некотором удобрении и орошении истощаются не так быстро. Здесь развилось своеобразное террасное земледелие. Орудия труда крайне просты — палка с сучком использовалась как мотыга; топоры, наконечники копий, дротиков, стрел сделаны из камня. Зато украшения из меди, серебра, золота и сплавов этих металлов поражают тонкостью исполнения. Однако металл шел только на украшения. Были развиты и другие ремесла (ткачество, плетение). Большую роль в жизни племен муиска играл обмен. Они получали от соседних племен хлопок, оживленно шла торговля между областями и внутри областей. Были и деньги— золотые диски, листья коки. В области расселения муисков существовало несколько небольших государств, то враждовавших между собой, то объединявшихся в недолгие союзы. Во главе каждого из них стоял верховный правитель, приобретавший в глазах подданных черты полубога — простому смертному нельзя было на него смотреть, говорить с ним. Правителя окружала знать, жившая в просторных домах, имевшая многочисленных жен и наложниц, слуг и воинов. Общинники обязаны были платить подати на содержание как знати, воинов, так и жречества. Неуплата подати каралась: у входа в дом привязывали пуму, ягуара и до тех пор пока родственники или сам хозяин не уплатит подать, он не мог выйти из дома. Социальная дифференциация отразилась и в религии — в ряде областей у простых общинников и у знати были разные пантеоны божеств. Создается впечатление, что роль жречества у муисков была несколько меньшей, чем у майя или ацтеков, но заметнее в отправлении культов роль правителей областей или «княжеств». По предгорьям Андской горной цепи, обращенной к Тихому океану, тянется область сравнительно небольших горных долин. Здесь на основе террасной оросительной системы, созданной по берегам горных рек, еще с 1 тысячелетия до н. э. формируются центры высокой культуры. Сейчас известны многие этапы истории этих цивилизаций. В 6 в. до н. э. возникают и первые развитые культуры в горных областях. В долине Куско возникло объединение кечуаязычных племен, среди которых были и инки, грозные властители позднейшей «империи» инков. Только к 13 в. н. э. возник воинственный племенной союз инков, которые, спустившись к побережью, покорили многие из земледельческих народов, населявших горные долины, и распространили свою власть почти на все андское побережье и многие горные области. В 15 в. государство инков стало самым могущественным во всей Южной Америке. Как и у ацтеков, в структуре государства инков можно проследить сочетание как бы двух формообразующих начал. С одной стороны, это организация собственно инков, народа или племени, занимавшего господствующее положение в силу своего происхождения и племенного родства. Здесь нетрудно увидеть формальные черты «племенной» организации. Главный город инков, место их постоянного жительства, Куско делился на две части: Ханан и Хурин. Каждая из этих частей делилась на родовые группы. Правитель государства, верховный инка, должен был выбираться поочередно из жителей то одной, то другой части города. Во время торжественных церемоний инки располагались в соответствии со своей принадлежностью к частям города и «родам». Тот же принцип учитывался при назначениях военачальников, правителей. Все инки были формально равноправны между собой, и никто не мог быть лишен свободы. Говорили они между собой только на особом языке, во всяком случае, в присутствии не инкского населения. Только инки могли носить расцвеченные одежды, украшения из золота и драгоценных камней. Этот кодекс прав инков резко отделял их от остального населения государства. Если здесь и была племенная организация, то эта организация была формой отношений внутри господствующего класса. Поэтому прежние попытки трактовать инкское общество чуть ли не как первобытнообщинное не выдерживают никакой критики. В подчинении инков были области, населенные разными по происхождению группами населения. Инки стремились к ликвидации областных различий: ввели обязательный общий язык кечуа, часть населения покоренных долин переселяли в другие области, сознательно перемешивая разные группы, стремясь подорвать областной сепаратизм. По-видимому, покоряемое население не всегда было ке-чуаязычным, но сохранили свой язык лишь аймара на севере, да часть арауканов на юге инкского государства. Объединению населения отдельных областей-долин способствовало и проведение двух дорог, тянувшихся через все государство с севера на юг. Одна из них шла в горах, вторая — в предгорьях. Дороги эти были так хорошо сделаны, что частично служат и теперь. Основой хозяйства у инков было земледелие. На склонах горных долин устраивались сложные системы террас, орошаемых из реки. Каждая семья наделялась участком земли, который обязана была обработать. Земли группы семей входили в общину (айлью). Общины объединялись системами орошения и административной властью в областные единицы, во главе которых был наряду с местным старшиной и администратор инка. Кроме собственных полей, урожай которых шел на личное потребление и общинные нужды, во всех общинах были особые поля: «поле инки», «поле солнца». Урожай с них шел в пользу государства и верховного жречества. Платили общинники и некоторые другие подати. Они же содержали как собственных правителей, так и инкскую администрацию. В эксплуатации горных народов, занимавшихся выращиванием картофеля и скотоводством (разведение лам, альпак), преобладал принцип выплаты дани и исполнение транспортных повинностей. Между разными областями страны по дорогам и тропам шел усиленный обмен товарами. Ремесленное производство было хорошо развито. Инкское государство располагало медными и оловянными рудниками, из бронзы делали не только оружие, но и орудия труда (топоры, наконечники для мотыг, ножи, серпы). Стремились инки выделить и другие ремесла, переселяя в Куско гончаров, заводя ткацкие мастерские. Но эти мастера обслуживали по преимуществу потребности самих инков. Большую роль в жизни всего государства играли жрецы. Верховный инка (Сана Инка) считался сыном солнца и в аграрных культах играл главную роль — в тот же день и час, когда вонзит свою золотую мотыгу в землю Сана Инка, в стране начинали посев кукурузы. Культ солнца был центральным в религиозной системе. Но были культы и природных стихий, растений. Жречество держало в своих руках и научные вычисления по астрономии. Оно же было хранителем тайн кипу (узелкового письма). Есть все основания предполагать, что у инков могла быть и более совершенная графическая письменность, которой записывались исторические предания, религиозные мифы. Образцов этой письменности нет, но есть сведения, что на полотне, вставленном в золотые рамы, были такие записи, уничтоженные испанцами. Государство инков было разгромлено конкистадором Писарро в 1531—1533 гг. Но борьба инкского населения против испанцев шла еще 40 лет. Не прекращалась она и позже. Последнее из восстаний было уже в 20 в. Испанцы стремились использовать централизацию государства инков в своих целях. Они содействовали дальнейшему распространению языка кечуа, так как переводили на него христианские книги, вели проповеди, использовали кечуа в общении с индейцами. Но только совсем недавно язык кечуа был официально признан в Перу. Другие земледельческие народы Южной Америки. К югу от инков обитали племена арауканов (правильнее — мапуче). Большинству этих племен в той или иной степени было знакомо земледелие. Разводили они картофель, маис, бобы. Под влиянием северных соседей мапуче разводили лам. Но в их хозяйстве земледелие существовало наравне с Другими занятиями — охотой, рыболовством, собирательством. Даже свое имя «арауканы» они получили от араукарии — дерева, дававшего большое количество съедобных семян. Поселения их были уже оседлыми. Знакомы им были и некоторые ремесла: гончарство, ткачество. Появление в хозяйстве лошадей и других нововведений европейской культуры сильно изменило их хозяйственную и социальную структуру. Сплоченность племен позволяла им отстаивать самостоятельность до 1883 г. Группы мапуче и сейчас живут в резервациях Чили. Гораздо более сложной и разнообразной была жизнь многочисленных племен, расселенных к востоку от Андской горной цепи. Многие из этих племен и народов были поголовно уничтожены в ходе португальской и испанской колонизации, многие погибли несколько позже, сталкиваясь с миром грабежа и наживы. Некоторые племена предпочли уйти подальше в глубь тропических лесов, сельвы. «Открывают» ученые такие племена и сейчас. Но судьба всех этих народов и племен похожа, несмотря на разницу в веках, — они постепенно или сразу гибнут, сталкиваясь с миром капиталистической цивилизации. В лесах Амазонки разбросаны поселения небольших групп индейцев различной языковой принадлежности. Хозяйство у них комплексное. Наряду с земледелием очень большую роль играет рыболовство, собирательство, меньшую — охота. Земледелие тропическое, с выжиганием лесных участков и разведением кроме маиса маниоки, бататов и т. п. Общественные отношения изучены недостаточно полно. Многие исследователи отмечают возможность сильной деградации культуры этих народов после переселения их в сельву. Но были, видимо, и группы очень отсталые, не знавшие земледелия. К племенам сельвы близки и группы индейского населения, жившие в саваннах к северу от Амазонки. Земледелие им было знакомо, но они больше занимались охотой, собирательством, рыбной ловлей. Изучены также недостаточно хорошо. До появления европейцев восточные нагорья современной Бразилии и области к югу от Амазонки населяли многочисленные, ныне почти полностью истребленные племена разных языковых семей и групп. Наиболее известные из них племена жес, бороро, тупи, гуайкуру. В этих областях с очень своеобразным климатом (чередование засух и наводнений) было развито собирательство и рыболовство. Почти все племена знали и земледелие, хотя здесь оно не могло быть устойчивой формой хозяйства из-за климата. Немного давала и охота. Изучены эти племена недостаточно полно. Многие из них и не успели стать объектом изучения этнографии, так как были истреблены или вытеснены в малопригодные и непривычные для жизни места, где быстро погибали. Какая-то часть индейских групп осталась и живет здесь до сих пор. Колонизация Америки европейцами и формирование ее современного этнического состава. Как установили археологи и историки, Америку открыли люди верхнего палеолита еще 30—40 тыс. лет тому назад. Но споры о том, кто ее открыл, порой сильно будоражат современную печать Нового Света. То появятся сведения о поселениях викингов на Ньюфаундленде или карте китайского монаха, то обнаружат сходство в керамике с древней керамикой Японских островов. Каждое из таких сведений заслуживает внимания, а многие и полного доверия. Но все эти случайные посещения и даже поселения европейцев или жителей Азии, Океании в Америке так и остаются единичными, случайными фактами в ее истории. Только открытие Америки мореплавателями Колумба и последовавшие за этим события буквально перевернули всю историю коренного населения, обернувшись для большинства индейцев подлинной трагедией. Демографы по-разному оценивают общую численность индейцев к 16 в. — от 20 до 40 млн. человек, но все они согласны в том, что за первые 250 лет европейского владычества это население уменьшилось в несколько раз. Несмотря на иммиграцию европейцев и ввоз рабов из Африки, доля населения Америки в населении мира уменьшалась (с 4,5 до 1,5%)- Только позднейший приток иммигрантов и стабилизация роста местного населения с трудом выровняли демографические процессы. Появление европейцев перекроило до неузнаваемости карту расселения народов в Америке. Сейчас трудно отыскать область, где бы этнические регионы хоть в чем-то совпадали с прежними границами расселения народов. Этнические процессы шли по-разному в различных частях Америки. На них оказывали влияние не только изменения в составе населения или изменения в господствующем языке, но и то, каким образом шло социально-экономическое развитие разных областей Америки. Часто от этого зависел и характер формирования этнических отношений. Процессы этнического развития и изменения в большинстве стран Америки не закончились и сейчас. Изучены они очень неравномерно и неполно. Можно наметить лишь в самых общих чертах характеристику процессов по отдельным регионам, выявить определенные типы становления современного этнического состава, учитывая, что в каждой стране, а порой и в каждой области такое становление обладало своими особенностями. Процессы начального периода колонизации определялись двумя факторами: природными ресурсами завоеванной области, ценными для захватчиков, и уровнем социального развития местного населения, т. е. тем, насколько предшествующие завоеванию системы общественных отношений были пронизаны отношениями господства и подчинения, насколько это население можно было использовать на рудниках и сахарных плантациях в качестве рабочей силы. Первоначальный период простого грабежа золота, драгоценных камней и других редкостей быстро сменился системой хищнической эксплуатации местного населения в энкомиендах. Фактические владельцы плантаций, рудников установили систему рабского труда покоренных индейцев, применяя самые жестокие меры насилия. Там, где местное население было предшествующим развитием подготовлено к принудительному труду, его отправляли на плантации и в рудники. Ко во многих местах, несмотря на самые изуверские методы, местное население было не способно жить и работать в неволе. Испанцы и португальцы быстро уничтожали население ближайшей покоренной округи. Начинались экспедиции за рабами в глубинные районы страны. Реляции о таких походах не часто попадали на страницы хроник. Куда больше повезло немногим экспедициям в поисках мифической страны Эльдорадо. Но последствия походов за рабами оказались решающими для обширнейших областей с многомиллионным населением. За короткий срок, до конца 17 в., значительная часть островов Карибского бассейна, большая часть плодородных земель Бразилии оказались полностью лишенными коренного населения. Тогдашний хронист епископ Лас Касас свидетельствует, что за 50 лет только в испанских владениях было таким образом уничтожено около 15 млн. человек. Захват новых земель породил одну из самых уродливых страниц американской истории — ввоз рабов из Африки, которые и составляли теперь основную рабочую силу на плантациях и в рудниках. Ученые пришли к выводу, что всего из Африки было вывезено около 100 млн. негров, но сколько из них выжило — на этот вопрос ответить очень трудно. С самого начала ввоза появились и группы смешанного происхождения. Поэтому можно сказать лишь о большем или меньшем влиянии негритянского населения на формирование населения американских стран. Системы рабской эксплуатации были возможны далеко не везде. В наиболее развитых странах Андского побережья, в Центральной Америке, во-первых, не было условий для плантационного хозяйства; во-вторых, слишком жестокие формы эксплуатации были опасны из-за многочисленности местного населения. Поэтому здесь утвердилась система, близкая к феодальной организации самой метрополии Испании, хотя нормы эксплуатации были намного выше, а население было лишено каких-либо прав. Здесь установилась система этносословного деления. Потомки испанцев-завоевателей составили слой креолов — владельцев поместий, высшей администрации, духовенства. Местное население попало в слой пеонов, рабов на рудниках, местной мелкой администрации и составляло массу зависимого населения. С течением времени вместе с распространением испанского языка эту часть населения стали называть метисами, термином антропологического, расового характера. В действительности метисы, т. е. потомки от браков европейцев с индейцами, составляли ничтожно малую часть зависимого населения испанских колоний. Но они, близкие к правящему слою, быстрее овладевали испанским языком, занимали часто более привилегированное положение (управляющих, мелких администраторов) и в то же время не теряли связи со своими индейскими родственниками. Их более высокое социальное положение, знание грамоты или просто испанского языка обеспечивало им значительное влияние среди индейской части населения. Именно через них шло главное распространение испанского языка, элементов испанской культуры, грамотности. Поэтому не только действительных метисов по крови, но и всех, кто овладел испанским языком и сумел несколько подняться по иерархической лестнице, стали называть метисами, а позднее, уже в 19—20 вв., так стали называть всех, кто переходил на испанский язык, усваивал тот социально-бытовой уклад, который сложился в странах Латинской Америки среди городского и сельского населения в отличие от нормативов индейских общин. Индейцами стали называть лишь население, сохранившее индейские языки и индейские нормы жизни. Гораздо сложнее шли те же процессы в среде зависимого населения тех стран, где значительную часть населения составили негры— рабы, вывезенные из Африки (Бразилия, острова Вест-Индии, Колумбия, Венесуэла, Эквадор, Гвиана). Плантаторы, потомки европейцев, составляли здесь ничтожно малую часть населения. По внешнему облику и социальному положению они резко отличались от рабов-негров, превращаясь в строго изолированную элиту общества. В то же время привозимые партии негров-рабов были очень неоднородны по происхождению, языку, специфике их родной культуры. Попадая в совершенно чуждую им среду, они вынуждены были перенимать язык своих хозяев как единственно возможное в этих условиях средство человеческого общения не только с хозяевами и надсмотрщиками, но и между собой, с окружающим их местным индейским населением. Так получалось, что господствующим языком становился язык тех, кто владел данной колонией. Кроме португальского и испанского такими языками стали английский на Ямайке, в Гондурасе и Гвиане, французский на Гаити, в Гвиане и на некоторых островах Карибского моря. И негры-рабы и местное индейское население были в этом случае в одинаково бесправном положении, что способствовало смешанным бракам между ними, взаимопроникновению особенностей культуры, быта, обычаев. Расовые различия не играли здесь сколько-нибудь существенной роли, особенно в тех странах, где местного индейского населения сохранилось совсем мало. Процессы становления буржуазных отношений, неизбежно вовлекавшие в процесс национального общения массы населения, сгладили и противопоставление между потомками европейцев и остальным населением, хотя не следует и преувеличивать его последствия, так как сохранение системы латифундий и других остатков феодализма все еще дают себя знать. Полного равенства в расово-этни-ческих отношениях нет и не может быть здесь в условиях капитализма. В некоторых странах Центральной и Южной Америки проживают многомиллионные массы индейского населения, сохранившего свой язык. Положение их, как и судьба их языков, различны. Но во всех этих странах определяющим фактором оказывается социально-экономическая система отношений и положение в ней индейцев. В Мексике, где большинство местного населения перешло на испанский язык, при вовлечении отдельных групп индейцев в общее экономическое общение страны, наблюдается быстрый переход их к двуязычию, а затем и к забвению родного языка. Попав в города, учебные заведения, на предприятия, такие индейцы стремятся как можно быстрее стать «настоящими мексиканцами», т. е. неиндейцами. Стремление это распространяется и на культурно-бытовую сферу. Но и в Мексике среди некоторых групп майя процесс этот сталкивается с упорным стремлением сохранить и отстоять права своего языка, своей культуры, своего образа жизни. Столь же противоречиво проходят эти процессы и в странах Андского региона. Вовлекаемые в общенациональную жизнь государств этой части Америки, где господствует испаноязычная современная культура, индейцы вынуждены осваивать испанский язык, без знания которого просто невозможно овладеть культурой, знаниями, получить признание в любой сфере жизни. Вместе с языком они вынуждены перенимать и образ жизни, нормативы поведения господствующей в этих странах национальной группы или, как часто называют этот процесс специалисты, подвергаться не только языковой, но и культурной ассимиляции. Современная, высокоразвитая культура доступна индейцам лишь через посредничество как испанского языка, так и ис-паноязычного населения городов этих стран. Другого пути у них пока нет. Роль индейских языков ограничена узкой сферой устного общения населения внутри экономически отсталых сельских районов. Письменность (т. е. тексты на местных языках, выраженных латинской графикой) обслуживает главным образом религиозные потребности. Попытки местной интеллигенции создать гражданскую литературу на индейских языках наталкиваются на упорное сопротивление властей. На местных языках можно получить лишь убогое начальное образование в церковных школах. Сохраняющийся здесь примитивный уровень хозяйства и это образование делает излишним — знания негде применить. А любая форма более высокого, особенно технического образования возможна только на испанском. Простое признание равноправия индейских языков (признание, например, языка кечуа в Перу) еще не решает действительных проблем равноправия. Для этого необходима колоссальная работа по созданию разнообразной (и не только художественной) литературы на местных языках, резкий подъем уровня производительных сил национальных районов, развитие здесь техники, культуры, административной системы. Усилия прогрессивных кругов интеллигенции по сохранению и развитию индейской культуры, индейских языков дают немного, так как решение этих проблем связано с решением более кардинальных вопросов социального переустройства общества. Пока здесь идет лишь процесс ассимиляции индейских групп испаноязычным слоем, господствующим в этих странах. В ряде стран Южной Америки — Уругвае, Аргентине — колонизация происходила в первый период менее интенсивно. Образование военных поселений вскоре привело к тому, что земли этих стран стали использовать для экстенсивного скотоводства. Население было невелико. Образовался слой гаучо - метисного населения, пасшего скот во владениях латифундистов. Длительное время, до конца 19 в., сохранялись и значительные группы индейцев. Во второй период, когда земли пампы стали осваиваться под земледелие и более интенсивное скотоводство, в эти страны хлынул поток иммигрантов не только из соседних американских стран, но и из многих стран Европы. Индейские племена были быстро вытеснены, а большей частью истреблены фермерами. Потеряли свое значение и гаучо. Население стало по преимуществу европейским по происхождению (испанцы, итальянцы, немцы и др.). В соседнем Парагвае процессы начальной колонизации привели к образованию испано-язычной верхушки и слабо метисированного большинства населения. После образования независимого государства влияние большинства населения оказалось решающим. Индейский язык гуарани оказался наиболее распространенным, и на нем сейчас говорит более 80% населения. Но не следует приуменьшать и роль испанского, который не только считается государственным языком, но фактически это и язык парагвайской культуры (образование, литература, администрация). Этнические процессы в Северной Америке пошли далеко не так, как в большинстве стран Южной и Центральной Америки. Несколько неудачных походов испанцев на Север в поисках золота охладили их интерес к этому краю настолько, что появившиеся здесь соперники— англичане и французы — без особого труда установили в Северной Америке свою власть. Вначале эта власть была номинальной. Несколько укрепленных фортов по Атлантическому побережью поддерживали деятельность многочисленных торговых факторий на востоке материка. Торговля пушниной была очень прибыльной, но ее успех зависел от индейцев, главных добытчиков пушного зверя. Отношения с индейцами носили чаще всего мирный характер, хотя англо-французское соперничество и разъедающее влияние торговли привели к усилению воин между индейскими племенами. Перелом наступил в начале 17 в., когда появились первые поселения колонистов. Решающую роль в этом сыграла Англия, в которой обезземеливание крестьян создало массу избыточного населения. За первыми поселениями пуритан в Новой Англии появились колонии в Виргинии. К середине 18 в. население английских колоний состояло из 1300 тыс. свободных и 300 тыс. негров-рабов. Местное индейское население вытеснялось и истреблялось самыми различными способами. Превратить их в рабов было невозможно, так как они предпочитали рабскому состоянию смерть. Все же до войны за независимость западная граница колонистов не заходила дальше бассейна Миссисипи, и в пределах их владений оставались значительные массивы индейских земель. Переселенцев из Франции было много меньше, хотя юридически Франция до Семилетней войны (1756—1763) владела обширными землями не только в Канаде, но и в бассейне Миссисипи вплоть до Нового Орлеана. Основная масса переселенцев из Франции сосредоточилась в провинции Квебек по р. Св. Лаврентия. История колонизации западных земель Соединенными Штатами ни в чем не уступает «подвигам» испанцев и португальцев в Южной Америке. Появление во владениях индейцев «вольных» колонистов бывало лишь предлогом для вмешательства армии США, которая вела войну не в защиту «бедных» колонистов, а войну на истребление индейцев. Таким же лицемерием отличалась и война с Мексикой, у которой Соединенные Штаты отняли половину территории в 1848 г. Первоначальный поток переселенцев, если не считать негритянское население, ввозимое работорговцами, шел из Англии (до 77%). Небольшие группы переселялись из Голландии, Швеции, Норвегии, Ирландии, Германии. Потомки этих первых переселенцев составляют и сейчас большую часть сельского населения восточных штатов. На юго-востоке, кроме англичан, было много плантаторов французов. Здесь же, на табачных и хлопковых плантациях, появились и невольники из Африки. Привозили их из Тропической Африки, из разных стран, прилегающих к Гвинейскому побережью. К началу 19 в. в США было ввезено до 1 млн. негров. В 1860 г. их было уже 4 млн. Расселяли их кроме юго-восточных штатов в южных и юго-западных, там, где выращивали хлопок. И сейчас в этих штатах негритянское население составляет значительный процент (около половины всех негров США живет на юге страны). Изменение этнического состава эмигрантов в США наступило во второй половине 19 в. Развитие капитализма в Европе, быстрый рост промышленности в США привели к массовой иммиграции. За 1860—1900 гг. более половины прироста населения США составили приезжие из Европы. На западном побережье появилось много переселенцев из Китая и Японии. Новая волна иммигрантов пополнила прежде всего городское население Штатов. В таких крупных городах, как Нью-Йорк, Чикаго, Сан-Франциско, и других образовались целые национальные кварталы, население которых в какой-то степени продолжает сохранять хотя бы некоторые черты прежнего национального быта, нередки национальные школы (частные), национальные рестораны и т. п. В городах быстрее проходит процесс прежде всего языковой адаптации. Переход на английский язык оказывается первейшей необходимостью. Но значительная часть иммигрантов стремилась осесть в сельской местности, заняться привычным им сельскохозяйственным трудом. Так, в ряде северных штатов, и особенно в Канаде, возникли небольшие «кусты» национальных поселений (польских, украинских, русских и др.). Здесь видимых черт прежнего бытового уклада больше, чаще слышится и неанглийская речь, сохраняющаяся в качестве домашнего языка. Те же явления можно встретить и в местах сельского расселения ранних колонистов — голландцев, шведов, немцев. Но все эти черточки локального быта некоторых групп американского населения явно уступают нивелирующему влиянию как общего английского языка (в американском его варианте), так и подавляющему влиянию американских стандартов образа жизни во всех ее сферах: бытовой, психологической, социальной. Несмотря на то что поток иммиграции, правда уже тонкой, строго регулируемой законами об иммиграции струйкой, идет и сейчас, только 10% населения США считает английский язык неродным. Стандартизация быта, культуры, мышления происходит еще интенсивнее. Велика роль массовой рекламы через прессу, радио, телевидение, кино. Она ошеломляет и подавляет рядового американца, особенно приезжего. Стремление к быстрейшей адаптации, быть «как все»- (а от этого часто зависит и материальное благополучие) быстро стирает национальные черты. И вместе с этим закономерным и объяснимым в условиях капиталистического общества нивелирующим влиянием стандартов жизни в США очень резко проявляются национальная рознь, расовые противоречия в их самых крайних формах: масса националистических, фашиствующих организаций, прием или, наоборот, неприем на работу по национальному признаку (хотя это и запрещено законом), на-щиональные группировки в профсоюзном движении, скрытая и открытая расовая дискриминация по отношению к неграм, мексиканцам, пуэрториканцам, японцам, китайцам, дискриминация индейского населения, узаконенная до сих пор в законодательстве ряда штатов,— все это обыденные явления жизни США. Аналогичные процессы, но несколько более спокойные, происходили и при формировании населения Канады. Англоязычное население ее составилось как из ранних английских переселенцев, так и из переселенцев из США. Англоязычным становилось и большинство эмигрантов из других стран, хотя в Канаде, в сельских районах есть массивы польского, украинского населения и некоторых других национальных групп, сохраняющих до известной степени свой язык и особенности быта. Франкоязычное население, группирующееся в провинции Квебек, не только сохраняет свой язык (признанный наряду с английским государственным языком Канады), но и выражает стремление к национальному отделению от остальной Канады. Северные земли Канады, как и земли Аляски в США, населены индейцами. |