Литературоведенье. Литературоведение. Задание 1 Составьте словарик литературоведческих терминов (не менее 50). В словарик включайте неизвестные вам термины, встречающиеся в процессе изучения дисциплины. Ответ
 Скачать 45.26 Kb.
|
1 2 Задание 2 Составьте конспект статьи Чернец Л.В. «Литературное произведение как художественное единство» (см. Литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины / под ред. Л. В. Чернец, с. 104–119). Ответ Литературное произведение (ЛП) - самостоятельное целое, завершенный текст, результат творчества писателя. Все составляющие ЛП объединены общей мыслью (заглавие, имя (псевдоним) автора, подзаголовок, внешнее оформление ЛП, эпиграф, предисловие, родовая принадлежность, жанр, стилевые особенности, аллюзии к другим ЛП и историческим событиям). Заглавие – это мини-текст, который содержит призыв к чтению (или нет), включает имя автора (С.Д. Кржижановский в работе «Поэтика заглавий»). Имя писателя переходит в сферу нарицательного (т.е. понятно, что ЛП принадлежит именно этому автору = популярность автора), псевдоним (придает особенный настрой при прочтении произведения: Максим Горький, Демьян Бедный). Жанр – если обозначен автором, то отсылает к различным ассоциациям (содержится проблема: почему автора именно так обозначил жанр «Мертвые души» - поэма). В совокупности заглавие, имя автора, жанровый подзаголовок образуют поле аллюзий к истории, жизни автора, литературным традициям. Например, в эпоху Просвещения актуальны названия, содержащие нравоучения («Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества» А.Е. Измайлов, «Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова» В.Т. Нарежного, А.Р. Лесажа «История Жиль Блаза из Сан-Тильяны). Все ЛП связаны, так как определенно есть реминисценции от более поздних ЛП к более ранним. Таким образом, название может «информировать» об интертекстуальных связях, в которые вовлечено произведение. Так заглавие «вправе выдавать себя за главное книги». ЛП отсылает к предтекстам, чужому слову. Чужое слово может быть конкретной отсылкой к определенному ЛП, но может быть и готовым словом – отсылка ко многим произведениям сразу. Какой бы идеей не было награждено ЛП по милости автора (собирать книжную мудрость Средневековья или самовыразиться в 20 веке), ЛП – это единое целое. Единство в: текст в рамках (заглавие = начало, конец, линейная последовательность знаков); двойная рамка: текст – эстетический (художественный) объект, читатель домысливает, создает свое ассоциативное поле, ограничивает данный текст от остальных. С изменением литературных норм, появлением новых литературных течений и направлений представления о художественном единстве ЛП не меняется (в эпоху романтизма И. Кант: искусство – это аналог природы, появляется из-за врожденного желания творить. В «Эстетике» Гегеля прекрасное в искусстве «выше» прекрасного в природе, поскольку в искусстве нет (не должно быть!) случайных, не связанных с целым деталей. Искусство должно делать явления идеальными. Чернышевский вторит Гегелю М.М. Бахтин («Эпос и роман») отмечал, что развитие литературы ведется не на фронтах направлений, а между жанрами, что продолжается в современном литературоведении, где утверждается взгляд на историю европейской (и даже мировой) литературы как на смену типов художественного сознания: «мифопоэтического», «традиционалистского», «индивидуально-авторского», что более глубоко позволяет взглянуть на проблемы литературоведения. Литература может делиться на традиционалистскую (согласно норме) и на индивидуально-авторской (против течения, автор вырабатывает свой стиль). Взгляды на художественное единство: Гораций в «Послании к Пизонам» («Наука поэзии»): части композиции должны соответствовать целому, что определяется темой изображаемого. Н. Буало в «Поэтическом искусстве»: тема должна соответствовать жанру (в трагедии не должно быть смешного или вульгарного). Т. Тассо в «Рассуждениях о героической поэме» развивает мысль, что человеческие чувства присущи не только простым людям, но и героям А П. Корнель в «Рассуждениях о трех единствах...» считает, что нужно расширять понятия единства времени и пространства. Ю.В. Стенник пишет: «Жанр как бы нейтрален по отношению к неповторимой индивидуальности произведения. В этом смысле категория жанра отмечена печатью консерватизма». Европейский романтизм сломал границы жанров, отверг образцы и позволил поэту самому выбирать темы своих творений, что свидетельствует о принципиальной, структурной перестройке художественного мышления. Жанры смешались (роман-поэма), герои и стили обрели индивидуальность, нет подражания кумирам (Гоголь – кумир, но Достоевский, Островский находят свою линию). Формирование индивидуально-авторского типа художественного сознания ускоряет развитие литературного процесса. Призыв к отказу от канонов (Пушкина, Достоевского, Толстого) звучит в начале 20 столетия. появляются новые литер. концепции (остранение Шкловского, контрастирование Розанова). Теперь одно требование к единству: авторский замысел должен соответствовать авторскому стилю, идея неотделима от образа. В каждом образе и приеме виден автор (у Достоевского любимый прием – оксюморон, который противоречит традиционалистскому изображению, но соответствует авторской индивидуальности). Следовательно, важна концепция, авторская мысль, а ее облачение вторично («Анна Каренина» не имеет строго фабулы, что характерно для романистики 19 века, но при этом идея отчетливо видна и понятна). Поэтому диалогичность ЛП позволяет читателю создавать свой метатекст. Задание 3 Подберите стихотворный текст, проанализируйте фонетические, лексические и синтаксические средства выразительности. Определите стихотворный размер, опишите рифму. Рассмотрите целостность текста с точки зрения функции художественной речи (см.: Введение в литературоведение / под ред. Г. Н. Поспелова, главы 14–18). Ответ Ф.И. Тютчев Как хорошо ты, о море ночное, – Здесь лучезарно, там сизо-темно… В лунном сиянии, словно живое, Ходит, и дышит, и блещет оно… На бесконечном, на вольном просторе Блеск и движенье, грохот и гром… Тусклым сияньем облитое море, Как хорошо ты в сиянье ночном! Зыбь ты великая, зыбь ты морская, Чей это праздник так празднуешь ты? Волны несутся, гремя и сверкая, Чуткие звезды глядят с высоты. В этом волнении, в этом сиянье, Весь, как во сне, я потерян стою – О, как охотно бы в их обаянье Всю потопил бы я душу свою… Фонетические средства выразительности: аллитерация (2 и 3 строфа повторение звука «р» создает впечатление грохота и переката волн); ассонанс (повтор «а» в 3 строфе подчеркивает широту, размах стихии; повтор «о» в 1 строфе рисует картину полноты стихии, а в 4 строфе создает особую атмосферу одиночества, акцентирует внимание на теме стихотворения – человек и стихия). Лексические средства выразительности: абстрактные существительные (простор, сиянье, волнение, обаянье) настраивают на философский лад; контекстуальные антонимы (море ночное, лучезарно, сизо-темно: здесь, там) подчеркивают изменчивость моря; олицетворение «Ходит, и дышит, и блещет оно…», «Чуткие звезды глядят с высоты» придает некую телесность и ощущаемость целостного образа природы; метафоры Волны несутся. Морфология (обилие глаголов придает речи динамизм, деепричастий, формы настоящего времени создают эффект присутствия; имена прилагательные как в краткой, так и в полной форме помогают подчеркнуть подвижность стихии и вечность бытия). Синтаксические средства выразительности: соединение бессоюзия и многосоюзия передают ощущение изменчивости стихии и подчеркивают вечность бытия; многоточия создают интонацию размышления; повторы конструкций («Зыбь ты великая, зыбь ты морская», «В этом волнении, в этом сиянье») акцентируют внимание на ключевом образе (3 строфа) и на эмоциональной нагрузке содержательного плана (строфа 4); инверсия («Чей это праздник так празднуешь ты?», « Всю потопил бы я душу свою…») смещает логическое ударение на эмоционально значимый объект, чем создается в 3 строфе по средством диалога с природой ощущение реального субъекта, косвенное олицетворение; в 4 строфе содержится идейное наполнение всего стихотворения, кульминация темы одиночества и желание окунуться в стихию чувств и эмоций, подобно купанию в бурном море. Размер: четырехстопный дактиль Стопа: трехсложная с ударением на 1 слоге Рифма: перекрестная с женской и мужской клаузулой, богатая с совпадающим опорным согласным звуком Целостность художественной составляющей стихотворения Тютчева организуется всем объемом компонентов произведения. Тематическое и идейное своеобразие раскрывается по средством композиционной организации, которая при помощи всего объема средств выразительности подводит к кульминационному разрешению. Чуткое восприятие природы, передаваемое созданием образа морской стихии, огромной, то ревущей, то зыбкой, но всегда мощной и сильной, подается Тютчевым с бесконечным восхищением. Эмоциональный градус возрастает по мере продвижения к кульминации, где лирический герой противопоставляет себя и стихию, и ищет гармонии в лоне природы. Задание 4 Подберите небольшое эпическое произведение (повесть, рассказ), определите его тему (формулировка основной темы; характер тематики: конкретно-историческая, вечная или сочетание обоих аспектов; что находится в центре изображения: характеры (опишите их социальные и психологические черты), ситуации (взаимодействие характеров друг с другом, обществом, природой) и т. п.); проблему; охарактеризуйте идейный мир (основные авторские оценки, авторский идеал, художественная идея произведения) (см.: Есин Л. Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения, с. 29–60.) Опишите композицию и ее роль в идейно-художественном содержании произведения (там же, с. 104–116). Ответ И.А. Бунин «Подснежник» Была когда-то Россия, был снежный уездный городишко, была масленица - и был гимназистик Саша, которого милая, чувствительная тетя Варя, заменившая ему родную мать, называла подснежником. Была оттепель, стояли теплые и сырые дни, русские, уездные, каких было уже много, много в этом старом степном городишке, и приехал к Саше отец из деревни. Отец приехал из глухой, внесенной сугробами усадьбы и, как всегда, остановился на Елецком подворье, в грязных и угарных номерах. Отец человек большой и краснолицый, курчавый и седеющий, сильный и моложавый. Он ходит в длинных сапогах и в романовском полушубке, очень теплом и очень вонючем, густо пахнущем овчиной и мятой. Он все время возбужден городом и праздником, всегда с блестящими от хмеля глазами. А Саше всего десять лет, и поистине подобен он подснежнику не только в этих мерзких номерах Елецкого подворья, но и во всем уездном мире. Он такой необыкновенный, особенный? Нет, ничуть не особенный: разве не каждому дает бог то дивное, райское, что есть младенчество, детство, отрочество? На нем новая длинная шинель, светло-серая, с белыми серебряными пуговицами, новый синий картуз с серебряными пальмовыми веточками над козырьком: он еще во всем, во всем новичок! И до чего эта шинель, этот картуз, эти веточки идут к нему, - к его небесно-голубым, ясным глазкам, к его чистому, нежному личику, к новизне и свежести всего его существа, его младенчески-простодушного дыхания, его доверчивого, внимательного взгляда, еще так недавно раскрывшегося на мир божий, и непорочного звука голоса, почти всегда вопросительного! Живет Саша "на хлебах", в мещанском домишке. Грусть, одиночество, скучные, одинаковые дни в чужой семье. Какое же счастье, какой праздник, когда вдруг у ворот этого домишки останавливаются деревенские, набитые соломой сани, пара запряженных впротяжку лохматых деревенских лошадей! С этого дня Саша переселяется на Елецкое подворье. Отец просыпается рано, наполняет весь номер, и без того душный, едким табачным дымом, затем кричит в коридор, требуя самовар, пьет чай и опять курит, а Саша все спит и спит на диване, чувствуя, что можно спать сколько угодно, что в гимназию идти не надо. Наконец, отец ласково будит его, шутя стаскивает с него одеяло. Саша молит дать поспать ему хоть одну минуточку, а потом сразу приходит в себя, садится на диване и, радостно оглядываясь, рассказывает, что снилось ему, будто у него передержка по латыни, но только не в гимназии, а где-то на голубятне. Умывшись, он становится во фронт и учтиво, но рассеянно крестится и кланяется в угол, потом шаркает отцу ножкой и целует его большую руку. Он счастлив, он свеж и чист, как ангел. Он кладет в стакан целых пять кусочков сахару, съедет целый калач и опять шаркает ножкой: - Мерси, папочка! Он совершенно сыт, но отец уже надевает полушубок: пора идти на базар, в трактир, - завтракать. И, одевшись, они выходят, бросив теплый, полный дыму номер раскрытым настежь. Ах, как хорош после комнаты зимний сырой воздух, пахнущий праздничным чадом из труб! И какой долгий прекрасный день впереди! В трактире "чистая" половина во втором этаже. И уже на лестнице, необыкновенно крутой и донельзя затоптанной, слышно, как много в ней народу, как буйно носятся половые и какой густой, горячий угар стоит повсюду. И вот отец садится, сняв шапку, распахнув полушубок, и сразу заказывает несколько порций, - селянку на сковородке, леща в сметане, жареной наваги, - требует графин водки, полдюжины пива и приглашает за стол к себе знакомых: каких-то рыжих мужиков в тулупах, каких-то чернявых мещан в чуйках... Казалось бы, какое мучение сидеть в этом чаду, в этой тесноте, среди бесконечных и непонятных разговоров и споров без всякой меры пьющих, закусывающих и пьянеющих людей! Сколько их кругом, этих мужиков, извозчиков, толстых купцов, худых барышников! Сколько красных, распаренных едой, водкой и духотой лиц, потных лбов, лохматых голов, густых бород, чуек, армяков, полушубков, тулупов, громадных сапог и тающих валенок, разводящих под табуретами целые лужи! Как везде натоптано, наплевано, как дико и нелепо орут за некоторыми столиками и как ошалели половые в белых штанах и рубахах, носясь туда и сюда со сковородками и блюдами в руках, с задранными головами, меж тем как спокоен только один высокий и худой старик, строгим и зорким командиром стоящий за стойкой! И, однако, как незаметно летит этот счастливый день, как блаженно и широко раскрыты лазурные детские глаза! А в понедельник все это сразу кончается. Город принимает смиренный и будничный вид, пустеет даже базарная площадь - и великое горе надвигается на Сашу: отец уезжает. Да, даже проснулся отец нынче уже совсем не таким, как просыпался все эти масленичные дни. Он прост, тих, чем-то озабочен. Он собирается, расплачивается. А там, во дворе, уже запрягают лошадей. Последний, самый горький час! Вот сию минуту вдруг войдет коридорный: - Подано, Николай Николаич! И отец, огромный, толстый от медвежьей шубы, надетой поверх полушубка, в черных, выше колен, валенках и в большой боярской шапке, сядет на диван и скажет; - Ну, присядем, Сашенька, и Христос с тобой. И тотчас же опять встанет и начнет торопливо крестить, целовать его, совать руку к его губам... А лошади уже стоят у крыльца. Они косматы, ресницы у них большие, на усах засохшее тесто - боже, какой родной, не городской, а деревенский, зимний, бесконечно милый вид у них! Милые, деревенские и эти сани, набитые соломой! И работник уже стоит в их козлах, в буром и грубом армяке, надетом на полушубок, с вожжами и длинным кнутом в руках... Еще минута - и побегут, побегут эти лошади, эти сани по Успенской улице вон из города, в серые снежные поля - и прости, прощай, счастливейшая в жизни неделя! - До свиданья, Сашенька, Христос с тобой. 1927 Тема – надежда на будущее России. Тематика конкретизирована наименованием страны, однако преимущественно обращение ближе к вечной и философской теме. В центре изображения характер маленького 10-летнего мальчика, наивного, светлого, которому не зря дано прозвище «Подснежник». Его жизнь проходит в унылых и однообразных буднях, однако «разве не каждому дает бог то дивное, райское, что есть младенчество, детство, отрочество?». Психология ребенка, еще неокрепшая, но такая чуткая и наивная, по мысли автора должна сохранить свою чистоту, для того, чтобы изменить саму постановку вопроса, данную Буниным в самом начале: «Была Россия…» Также в центре внимания образ отца, бесконечно любимого, но вечно пьяного, плохо пахнущего, думающего только о еде и своем окружении, которое постепенно заполняет место действия рассказа – трактир. Понятно, что это прошлое России, которое «было», но появился маленький синий подснежник, воплотивший в себе надежду на возможные изменения, если сохранится чистота его души. Это и есть идейный план рассказа. Все это отражено в авторских оценках характеров героев: образ Сашеньки обрамлен в описания, построенные с использованием уменьшительно-ласкательной лексики («ясным глазкам, к его чистому, нежному личику, к новизне и свежести всего его существа, его младенчески-простодушного дыхания»). В авторской оценке отцовского характера присутствуют резкие и точные эпитеты («Отец человек большой и краснолицый, курчавый и седеющий, сильный и моложавый»). Однако остро отрицательной характеристики отца мы не видим. Их отношения очень трепетные, со взаимной любовью и вниманием. Однако отцовские чувства теряются, как только они оказываются в трактире среди близких отцу по положению и духу людей. Это людская мешанина, на первый взгляд, как будто оттесняет Сашеньку из виду. Но он наблюдает, отмечает, что отец изменяется, становится другим, и все что он может предложить своему сыну – это краткие встречи, любовь и напутствие: «Христос с тобой». Старая Россия должна измениться, но как, пока не знает еще никто. И заключительная фраза звучит как пожелание лучшего своему будущему, но отпуск его на волю судьбы и милости Божией. Композиционные части недостаточно отчетливо выделены в рассказе, однако опорные точки произведения (по Есину) отчетливо проявляются. Именно по ним можно судить о движении идейного замысла автора. Первая и последняя фразы повествования являются самыми главными и смыслообразующими в рассказе: движение России от прошлого к будущему. С точки зрения сюжета концовка является кульминацией: отец уехал после дня, проведенного с сыном. Отношения сына и отца развиваются градационно: от ярких эмоциональных ощущений и радости от встречи с отцом, до постепенной его «потери». Задание 5 Литературные направления. Заполните таблицу: укажите литературные направления, их основные черты, одного автора – «представителя» этого направления и его произведение. Кратко сформулируйте тему и идею каждого произведения (см.: Волков И. Ф. Теория литературы, с. 112–172). Эти направления выделены в книге:
1 2 |