Завьяловского района удмуртской республики
 Скачать 5.67 Mb.
|
|
Глава 1. Памятники археологии как отражение древнейшего прошлого края Для древней и средневековой истории нашего региона наиболее значимы археологические источники. Значительные свидетельства, которые знакомят нас с древней и средневековой историей, закрыты в самом обширном «историческом архиве» - в скрытых в слоях земли вещественных памятниках. Благодаря археологии дописьменная эпоха стала достоянием истории. Археология вынесена на первый план среди источников для воссоздания древней истории48. Особенно актуально такое положение для Удмуртии, т.к. собственная письменность у удмуртов появилась достаточно поздно - лишь в XVIII в. Иные письменные источники содержат, как правило, отрывочную и крайне лапидарную информацию по истории края. На территории Завьяловского района УР на сегодняшний день зафиксировано 33 памятника археологии (Рис. 3). Из них: 12 неукрепленных поселений (стоянки и селища), 5 городищ, 10 могильников, а также 6 отдельных местонахождений. Кроме того, авторами данного исследования выявлена информация о существовании на территории района трех ранее не известных археологических объектов - поселение и могильник XVII-XVIII вв. в окрестностях с. Бабино49, а также могильник позднего времени на территории с. Завьялово50. В настоящее время эти объекты детально не обследованы специалистами и сведения по ним требуют проверки. Подавляющее большинство из известных памятников археологии изучено с разной полнотой. Пять из них: Чужьяловское городище, Гольянское кладбище, Чепанихинский, Чужьяловский и Якшурский могильники - подвергались более или менее основательным раскопкам, остальные - исследованы разведками либо незначительными раскопками. Все памятники, кроме пяти, имеют датировку. Время функционирования Чужьяловского I , II селищ и Можвайского I поселения (Рис. 3-4-6;4-9), выявленных в 2001 г. А.М. Вязниковым, пока не установлено, т.к. подъемный материал не дает возможности для точной датировки. Два памятника - Макаровское II поселение и Поварёнкинское I селище (Рис. 3-/9,25;10;11) также не имеют конкретной датировки и отнесены к периоду железного века (достаточно условный промежуток времени, начиная от периода раннего железного века VIII до. н.э. - V в. н.э., и заканчивая современностью). Памятники, выявленные и исследованные на территории района можно соотнести с несколькими хронологическими блоками: эпоха бронзы, раннее средневековье, позднее средневековье и новое время. Памятники эпохи бронзы В эпоху бронзового века (XV-IX вв. до н.э.) человечеством было освоено искусство получения принципиально новых, неизвестных природе сплавов - бронз. Этому явлению предшествовало знакомство металлургов с природными сплавами, например, мышьяковистой медью. Литейные свойства такой меди были существенно лучше чистой, и металл получался значительно тверже. Заметив эту особенность, древние металлурги стали искать искусственные добавки к меди, и, найдя их, изобрели качественно новый сплав - бронзу. В разных местах использовали различные примеси: свинец, серебро, мышьяк и др., но наиболее распространенным было олово. Чем больше добавляли олова, тем тверже становилась бронза. Кроме того, значительно более низкая температура плавления бронзы (700-900 С), чем меди (1084 С), тоже сыграла свою роль в применении и распространении бронзовых сплавов. По мнению Е.Н. Черных, на Урале сложился один из шести древнейших очагов металлургии, в числе которых также кавказский, казахстанский, саяно-алтайский, среднеазиатский, забайкальский51 52. Освоение технологии получения бронзы способствовало появлению многих новаций в первобытном обществе. Металлические изделия стали разнообразнее. Начали изготавливать новые формы наступательных видов вооружения (различные виды проушных и втульчатых топоров, наконечников копий, бронзовых ножей и кинжалов), а также многочисленные украшения (подвески, браслеты, перстни, разнообразные накладки для поясов и др. изделия). Использование орудий труда и оружия из бронзы значительно повысило их производительность. Общий рост продуктивности труда способствовал прогрессу производящих отраслей хозяйства, что хорошо подтверждается археологическими материалами. Потребность областей, не обладавших сырьем - медью и оловом, в массовом притоке готовых изделий, металле и технологиях, способствовала скорейшему распространению достижений человечества в весьма отдаленные районы и привела к новой ступени развития обмена. Перемены в экономике нашли отражение и в состоянии общественных структур. Не случайно в эпоху бронзы повсеместно, в том числе и в Прикамье, отмечены явления распада материнского рода и перехода к патриархату. Климат бронзового века характеризуется некоторым потеплением и последующим похолоданием. Подзона елово-широколиственных лесов в Прикамье в это время была сдвинута несколько севернее - в верховья Вятки и Камы, где преобладали ель, сосна и береза. Южнее, в среднем течении Вятки, Камы и Ветлуги, шла полоса широколиственных лесов, располагавшаяся на 300 км севернее современной границы . Памятники бронзового века Прикамья, оставленные местным населением, стали известны уже с середины XIX в. Они изучались такими исследователями как М.Г. Худяков, А.В. Збруева, А.Х. Халиков, О.Н. Бадер, В.П. Денисов и др. Ученые исследовали древности бронзового века в разных регионах Прикамья, и в каждом конкретном случае, отмечая их своеобразие, выделяли самостоятельные археологические культуры. То есть в каждом географическом районе Прикамья в эпоху бронзы развивалась отдельная культура, имеющая свои особенности, но близкая к соседним. К древней истории удмуртов имеют отношение культуры бронзового века Прикамья: ерзовская (Верхнее и Среднее Прикамье), курмантау (низовья р. Белой), приказанская (прикамское Поволжье), луговская (камское побережье между устьями Белой и Вятки), буйская (Нижняя и Средняя Вятка)53. Но по мере изучения памятников и выделенных археологических культур настала необходимость объединения всех культур бронзового века Прикамья в одну культурноисторическую общность (КИО). К КИО как правило, относят археологические культуры, развивавшиеся в определенных исторически обособленных географических зонах и имеющие сходство в общем облике материальных остатков, обусловленном тесными контактами, близким уровнем хозяйственного и общественного развития носителей этих культур. Основные черты такой общности, названной гаринской, сформировались в Прикамье уже в эпоху энеолита. Она занимала все Прикамье, включая р. Вятку и низовья Белой. Очевидно, что в бронзовом веке культуры Прикамья, сложившиеся на гаринской основе (археологическая общность эпохи энеолита Приуралья), составляли этническое и лингвистическое единство, подразделяясь на локальные варианты (приказанскую, луговскую, курмантау, ерзовскую, буйскую) и отражая, вероятно, процесс диалектного членения пермского праязыка. Учитывая, что ядро этой общности составляли ерзовские и луговские группы, а курмантау и буйская являлись ее периферийными образованиями, имеются основания называть ее ерзовско-луговской, подразумевая под ней этап развития пермской лингвистической общности бронзового века54. Население Прикамья в эпоху бронзы занималось земледелием, рыболовством, охотой и собирательством. Основной составляющей хозяйства было разведение крупного рогатого скота, свиней, овец и коз. Скотоводство было, по-видимому, придомно-пастушеским со стойловым содержанием минимума голов в зимнее время. Наиболее распространенными памятниками эпохи бронзы, выявленными и исследованными археологами, в Прикамье являются поселения, чаще всего небольшие по площади. Как правило, они размещаются на надлуговых террасах крупных рек. На ранних этапах преобладали небольшие поселки (до 2000 кв. м), на поздних - крупные (до 15000 кв. м). Ранние поселения состояли из 3-4 полуземлянок площадью 25-40 кв. м, соединенных переходами. На поздних - жилища изолированные, наземные, площадью не менее 100 кв. м. Жилища отапливались простыми очагами-кострищами55. На территории Завьяловского района УР памятники бронзового века представлены двумя поселениями - это Макаровское I поселение и Поварёнкинская стоянка. Макаровское I поселение (Рис. 3-21; 10) находится в 1,5 км к юго-востоку от д. Макарово на левом берегу р. Камы. Памятник расположен на мысу первой надпойменной террасы высотой 5-6 м. На задернованной и заросшей сосновым лесом поверхности прослеживается пять овальных впадин, расположенных двумя рядами (вероятно - это следы от жилищ). Диаметр впадин 6-8 м, глубина 0,65-1,0 м. Памятник открыт в 1969 г. разведочным отрядом Нижнекамской археологической экспедиции под руководством В.П. Денисова. Им были заложены два шурфа, выявившие культурный слой мощностью до 38 см, а также инвентарь - расколотые гальки и обломок песта56. Поварёнкинская стоянка (Рис. 3-23, 11) расположена на левом берегу р. Камы, в 0,2 км от Поварёнкинского кордона, в 0,4 км от берега реки. Памятник открыт в 1954 г. В.А. Могильниковым 57 58 Стоянка занимает мысовидный выступ дюнообразного всхолмления или останца боровой террасы. Ширина мыса - около 0,5 км. В. А. Могильников указал на две впадины от жилищ-полуземлянок. В шурфах был собран вещественный материал - кремневые отщепы, фрагменты керамики и мелкие кости. Мощность культурного слоя - до 1 м. В 1969 г. В.П. Денисов вновь осмотрел стоянку и обнаружил только одну впадину. Керамика - сравнительно тонкостенная, серого и черного цвета, с примесью шамота и песка. Поверхность тщательно обработана. Орнамент - гладкий штамп, с помощью которого нанесены горизонтальные полосы по горлу сосуда, под ним - горизонтальные ямочные 58 отпечатки . Памятники раннего средневековья Памятники раннего средневековья на территории Завьяловского района УР представлены городищами и могильниками мазунинской АК, датированными III-V вв. н.э. - Колюшевское, Макаровское I, Макаровское II, Постольское, Чужьяловское (Кереметь) городища, а также Чужьяловский и Чепанихинский могильники (Рис. 3-2, 7, 17-18, 20, 26). Памятники мазунинской АК известны на площади, занимающей примерно 1/3 часть современной Удмуртии и Башкортостана, а также северо-восточные районы Татарстана и юго-западную окраину Пермского края. В удмуртском Прикамье мазунинское население жило на правобережье р. Камы и ее крупных притоков: Сивы, Ижа, Тоймы, а также в верховьях Кильмези. Научные взгляды на историческую роль мазунинцев менялись: их рассматривали как предков мадьяр, башкир, удмуртов. К концу XX в. сложилось несколько точек зрения. По мнению Р.Д. Голдиной и Т.К. Ютиной, население, оставившее памятники мазунинского типа, приняло участие в формировании верхнеутчанской культуры и стало основой для сложения южных удмуртов. По мнению Н.А. Мажитова мазунинские (бахмутинские в его терминологии) племена, финно-угорские по своей этнической принадлежности, позднее участвовали в формировании башкир59. Мазунинское общество представляло собой изменяющийся во времени сложный организм. Процесс формирования культуры происходил на рубеже II—III вв. н.э. В это время продолжают существовать памятники предшествующих культур (пьяноборская, караабызская), но с элементами новой археологической культуры. Т.е. основу для формирования мазунинской АК составили местные племена пьяноборской и караабызской культур. Во второй половине III в. н.э. начинается активное освоение ранее свободных земель к северу от Камы и на притоках Белой. Для памятников указанных территорий характерны новые формы вещей и элементы погребального обряда. Для IV-V вв. была свойственна массовость и традиционность вещей, составляющих специфический археолого-этнический комплекс мазунинской АК, что является показателем стабилизации этнического состава населения и его этнического единства. На стабильность не оказали влияния небольшие инородные включения, произошедшие в конце IV - первой половине V в. н.э. (контакты с именьковскими и позднесарматскими племенами)60. Археолого-этнический комплекс мазунинской культуры, складывающийся из погребального инвентаря могильников и материала поселений, представляет собой специфически неповторимую систему, характеризующую музунинскую культуру в целом. К памятникам мазунинской АК относятся поселения (укрепленные и неукрепленные) и могильники. Городища мазунинской культуры по своему функциональному назначению можно подразделить на сторожевые крепости и поселения. Сторожевые крепости имели небольшую площадь (от 0,5 до 3,5 тыс. кв. м) и обычно занимали высокие мысы (до 100 м) на берегах крупных рек61. Сторожевые крепости сконцентрированы на правобережье Тоймы, в низовье Ижа и на правобережье Камы, что определялось необходимостью контроля за передвижением врага с запада, где проживало население азелинской (худяковской) культуры. Так Колюшевское городище (Рис. 3-26), открытое С.В. Ошибкиной в 1954 г., располагается в 1 км к северо-западу от д. Колюшево на возвышенности под названием «Опупок» на правом берегу р. Камы. Гора «Опупок» возвышается по середине глубокого лога и соединяется с полем узким перешейком. Площадка размером 2700 кв. м защищена с востока валом, длиной 20 м и высотой 1,5 м62. Культурный слой таких городищ, как правило, незначительный и констатирует кратковременность пребывания здесь людей. Культурный слой Колюшевского городища небольшой - до 30-35 см и содержит незначительное количество мелких фрагментов лепной посуды кострового обжига с растительной примесью в тесте63 64. Такие городища являлись наблюдательными пунктами, откуда можно проследить за передвижениями неприятеля, и с помощью костров предупредить население о надвигающейся опасности . К этому же типу, кроме Колюшевского городища, предположительно можно отнести и Макаровское I и II городища. Данные памятники также расположены на правом берегу р. Камы и их культурный слой не содержит вещей. Макаровское I городище (Рис. 3-20) находится в 2 км к юго-западу от д. Макарово на левом берегу р. Макаровки, правого притока р. Камы и занимает тупой мыс. В 1954 г. памятник осмотрен разведгруппой удмуртского отряда Нижнекамской экспедиции под руководством С.В. Ошибкиной, снят топографический план. Площадка городища размером 2600 кв. м защищена валом, длиной около 80 м, который сохранился лишь в западной стороне. Высота вала не более 0,2-0,4 м. В культурном слое не найдено никаких вещей. В 2007 г. городище повторно обследовано сотрудником КВАЭ А.М. Вязниковым65. Макаровское II городище (Рис. 3-18; 12) расположено на соседнем, к юго-западу от I городища мысу и защищено двумя валами. Внешний вал имеет длину 45 м, внутренний - 80 м. Высота валов около 2 м. Площадь городища 5100 кв. м. Поверхность задернована и густо поросла сосняком. Поддерновый слой толщиной 20-25 см, по структуре напоминает культурный, но не содержит вещей66. В 1954 г. памятник обследован разведгруппой под руководством С.В. Ошибкиной, снят топографический план. В 2007 г. городище осмотрено сотрудником КВАЭ А.М. Вязниковым 67 Второй тип - городища-поселения - занимали преимущественно относительно невысокие мысы (10-28 м) и имели площадь до 35 тыс. кв. м. Чем ниже мыс, на котором располагалось городище, тем больше сооружалось искусственных укреплений. Как правило, культурный слой таких городищ насыщен находками, свидетельствующими о жизнедеятельности населения68. В Завьяловском районе - это Постольское и Чужьяловское городища. Чужьяловское городище (Рис. 3-3; 13-14) было открыто в 1926 г. С.Г. Матвеевым. С. Г. Матвеев при участии А. П. Смирнова заложил раскоп. Здесь были обнаружены три землянки (?), в двух из которых оказались очаги округлой формы, сложенные из больших плиточных камней69 70. Также отдельные находки - орудия труда (пряслице, шило, лощило, проколка), наконечники стрел, браслет, кости со следами обработки и фрагменты лепной посуды с примесью толченой раковины и украшенные насечками по венчику и ямочными наколками по шейке . В 1955 г. городище осмотрено В.А. Семеновым. В 1971 г. им было заложено 3 шурфа, в которых найдены незначительные фрагменты керамики и вещевой материал (бусина, пряслице). В 1978-1979 гг. на площади городища были проведены раскопки археологической экспедицией под руководством Т.И. Останиной. Чужьяловское городище (IV-V вв.) находится в 0,2 км к восток-юго-востоку от д. Чужьялово, на левом берегу р. Пироговки. Городище занимает 14-ти метровый подтрапецевидной формы мыс, образованный береговой террасой р. Пироговки и глубоким оврагом. Поверхность памятника сильно разрушена поздними ямами по добыче камня. Городище известно у местного населения под названием Кереметь. Площадь поселения около 6,3 тыс. кв. м. С севера и востока мыс укреплен двумя валами и тремя рвами длиной 170 м. Высота внутреннего вала 1,2 м при ширине 6 м. Ширина рвов колеблется в пределах 2,3-4 м при глубине от 0,5 до 1 м. В результате исследований были обнаружены еще один вал и ров, которые в настоящее время на поверхности не прослеживаются. На исследованной площади выявлены следы функционирования двух жилищ с очагами и хозяйственными 71 ямами . Для поселений мазунинской культуры были характерны наземные срубные жилища прямоугольной формы, поставленные на древнюю поверхность на материковую почву, на глиняную вымостку. Крыша жилища двускатная, без потолка. Освещением служил естественный свет, который проникал через дверь и отверстие в крыше. Вдоль стен находились нары-лежанки, а на земляном полу - один, два открытых очага и две - четыре хозяйственные ямы. Очаги были выложены камнями. Ямы использовались для сбора мусора 72 и хранения продуктов . В культурном слое Чужьяловского городища найдены украшения одежды, значительное число орудий труда (Рис. 15-16). Украшения выполнены из бронзы и стекла. Это пронизки, фибулы, трапециевидные подвески, наконечник ремня, бирюзовый бисер и др. Большинство орудий труда (наконечники стрел, лощила, рукоять ножа, проколки, косы) сделаны из кости. Остатки древней металлургии очень незначительны - это куски шлака, фрагменты тиглей. О занятии ткачеством свидетельствуют находки пряслиц, сделанных из глины или камня. О развитии земледелия свидетельствуют находки зернотерок из известняка и пестов из галечника (Рис. 16). При раскопках городища обнаружено большое количество фрагментов костей животных. Судя по их составу мясо домашних животных занимало значительный процент в пище населения городища (56%). Особое место в мясной пище составляло мясо бобров (39%). Глиняные сосуды, фрагменты которых обнаружены в значительном количестве, выполнены от руки в технике ленточного налепа (Рис. 17). Разный цвет фрагментов (черный, серый, светло-коричневый) свидетельствует о костровом обжиге. Поверхность сосудов сравнительно хорошо обработана. Глиняное тесто содержит примесь толченой раковины, в незначительном количестве присутствуют растительность и песок. Сосуды горшковидной формы имеют средние размеры, тогда как чашевидные в основном были малых размеров. Орнаментировано 56% сосудов. Орнамент располагался всегда по верхней части сосуда (защипы, насечки, ямочные вдавления). На сосудах часто встречаются сквозные отверстия, 73 которые, очевидно, служили для подвешивания их над костром . Чужьяловское городище было осмотрено сотрудником КВАЭ А.М. Вязниковым в 2000 г. В результате осмотра было констатировано, что площадка памятника разрушается с западной стороны. Кроме того, на площадке обнаружены разрушенные землянки, устроенные, очевидно, в позднейший период местными жителями . Постольское городище (IV-V вв.) (Рис. 3-7; 18-19) было открыто в 1973 г. в ходе разведочных работ отрядом под руководством К.И. Корепанова. В районе истока р. 71 72 73 74 Постолки в лесу, на 35 квартале Постольского лесничества отряду удалось обнаружить новое городище, на котором было заложено три шурфа и снят план. Постольсоке городище находится в 7 км к северо-западу от станции Постол, к западу от дороги, ведущей из ст. Постол в д. В. Люк, в 0,3 км от мыса, сильно поросшего кленом и давшего название окружающей местности «Кленовый мыс». Памятник занимает мыс правой береговой террасы небольшого ручья, являющегося истоком р. Постолки. С северо-востока площадка укреплена валами и рвами. Всего у городища зарегистрировано пять кокошниковидной формы валов и рвов. Из них, 3 вала и три рва начинаются у края береговой террасы ручья, огибают с северо-востока напольную сторону и через 50 м плавно поворачивают к западу. Общая длина рвов и валов - 110 м. Поверхность городища задернована и поросла хвойным лесом. В заложенных К.И. Корепановым в 1973 г. шурфах были собраны незначительные фрагменты керамики75. В 1974 г. на Постольском городище были проведены раскопки под руководством Т.И. Останиной. В ходе исследований в культурном слое памятника обнаружен вещевой материал - зернотерки, ножи, наконечники стрел, пряслице, фрагменты глиняных «лепешек», а также коллекция лепной посуды светло-коричневого цвета с примесью толченой раковины в тесте и насечками по венчику76. Кроме того, на исследуемой площади городища выявлены следы функционирования жилища. Крупные размеры срубного жилища на Постольском городище дали возможность Е.М. Черных отнести такой тип постройки к общественным домам. Большая (излишняя по Е.М. Черных) площадь срубного дома определялась его многофункциональностью: это было место для жилья и хранения продуктов (отдельные хозяйственные постройки на памятнике не обнаружены), выделялись отсеки для временного содержания молодняка домашнего скота, здесь совершались семейные обряды77. Погребальные памятники мазунинской культуры представлены могильниками и отдельными захоронениями. Могильники, как правило, расположены на высоком берегу мелкой речки (родника), впадающего на определенном расстоянии в большую реку, на второй или третьей надпойменных террасах. Для захоронения выбирали открытый берег без естественных ограничений. Однако в любом случае могильники всегда занимали господствующее положение над окружающей местностью78. На территории Завьяловского района расположено два некрополя, оставленных населением мазунинской АК - это Чепанихинский и Чужьяловский могильники. Чепанихинский могильник (III в.) (Рис. 3-17; 20-21) расположен на северовосточной окраине д. Чепанихи на небольшой возвышенности левого притока р. Рассохи, левого притока р. Нечкинки. Памятник открыт случайно. Летом 1958 г. в Удмуртский краеведческий музей (ныне НМ УР им. К. Герда) была доставлена эполетообразная застежка, обнаруженная при земляных работах около д. Чепаниха. Место находки обследовано в 1958 г. В.А. Семеновым. По словам местных жителей вместе с застежкой были найдены кости человека, а небольшие рекогносцировочные раскопки, вскрывшие три захоронения, позволили установить, что здесь находится могильник. На вскрытой В.А. Семеновым площади прослежены могильные ямы прямоугольного очертания с закругленными краями. Зафиксированная глубина составляла 60 см. Погребенные лежали вытянуто на спине, ориентированные головой на север-северо-восток, руки сложены вдоль туловища (во взрослых мужских погребениях; в погребении подростка левая рука положена вдоль тела, правая - на таз). В могильных ямах обнаружен вещевой материал: железный нож с узким лезвием, железная пряжка, подвеска со вздутием, костяная орнаментированная проколка, железный крючок и наконечник стрелы, а также фрагменты керамики79 80 (Рис. 22-24). В 1975 г. на могильнике произведены раскопки отрядом археологической экспедиции Республиканского музея под руководством Т.И. Останиной при научно-методической поддержке Т.М. Гусенцовой. На вскрытой площади в 1742 кв. м обнаружено 37 погребений (общее количество исследованных в ходе разведочных работ и стационарного изучения памятника - 40 погребений) (Рис. 21). Также выяснилось, что поверхность памятника разрушена ямами от стоявшей здесь ремонтной мастерской . В ходе исследований зафиксирован погребальный инвентарь: поясная гарнитура, бляхи-раковины, железные пряжки, украшения головы и шеи (височные подвески, височные кольца, бусы из стекла и раковины), а также немногочисленные орудия труда (ножи и шилья) и оружие (кинжал, железные и костяные втульчатые наконечники стрел), крючки от колчанов, удила81 82 (Рис. 2325). Чужьяловский могильник (IV-V вв.) (Рис. 3-2) расположен в 1 км от д. Чужьялово на левом берегу р. Пироговки. Памятник обнаружен в 1915 г. при добыче бутового камня для Ижевского завода. При этом было разрушено несколько десятков костяков. Часть вещей - гривны, пряжки, железный кочедык поступили в Сарапульский музей. В 1926 г. С.Г. Матвеевым при участии А.П. Смирнова были исследованы четыре погребения. Костяки располагались головой на север, руки вытянуты вдоль тела. Около первого костяка обнаружены медная спираль с бусой, медные треугольные подвески, железное кольцо, медная поясная бляха. Возле второго костяка - железный наконечник стрелы, нож, медная пряжка. В 1955 г. могильник осмотрел В.А. Семенов, установивший, что площадка 82 памятника почти полностью разрушена . Кроме погребальных и поселенческих памятников, оставленных населением мазунинской культуры, на территории Завьяловского района зафиксировано одно местонахождение предмета мазунинской АК. Случайная находка обуха проушного топора мазунинской АК (Рис. 3-30) обнаружена в 1961 г. бульдозеристом Бочкаревым на береговой террасе р. Позимь в пос. Октябрьский около Ижевской птицефабрики. Находка датирована IV-V н.э. и хранится в фондах НМ УР им. К. Герда83. Памятники позднего средневековья и нового времени Эпоха позднего средневековья и нового времени (XVI-XIX вв.) явилась новым этапом в истории нашего края. К середине XVI в. территория Удмуртии окончательно была присоединена к Русскому централизованному государству. Этот процесс вызвал ряд изменений в жизни удмуртского общества: происходит консолидация удмуртского народа и постепенная интеграция местного и пришлого (русского) населения; включение хозяйства удмуртов в общероссийский рынок и проникновение в их среду товарно-денежных отношений; начался процесс христианизации языческого населения края. Все эти изменения нашли свое отражение в материальном мире удмуртов. Материальная культура позднего средневековья и нового времени с научных позиций достаточно хорошо представлена в работах историков, этнографов, краеведов. Но существует один аспект, который редко рассматривается - собственно материальные остатки этого времени, ставшие археологическими артефактами. Введение археологических материалов в научный оборот дает возможность уточнения, дополнения и взаимопроверки исторических и этнографических данных84. Памятники археологии позднего средневековья представлены погребальными (русского и удмуртского населения) и поселенческими памятниками, кладами, остатками производственных сооружений и др. На территории Завьяловского района к эпохе позднего средневековья и нового времени относятся поселения: Болтачёвское (XVII в.), Заринское селище (XVIII в.), Поварёнкинское II селище (XVII-XVIII вв.), Завьяловское I селище (XVIII в.); могильники: Болтачёвский (XVII-XVIII вв.), Верхнепостольский (XVII-XVIII вв.), Каменский (вужшай) (XVIII-XIX вв.), Гольянское кладбище (XVIII-XIX вв.), Якшурский (XVII-XVIII вв.), Юськинский (вторая половина XVIII - первая половина XIX вв.), поздний удмуртский могильник на территории с. Завьялово (не исследован, данные требуют проверки); «Кучища» (углежогные бурты) близ д. Русский Вожой, а также 4 монетных клада XVIII-XIX вв. Кроме того, по сведениям жителей с. Бабино, на его восточной окраине располагаются старое поселение (вужгурт) и старое кладбище, функционировавшие до XVIII в. (также требуется уточнение данных). Сельские поселенческие памятники эпохи позднего средневековья и нового времени на территории Удмуртии (в том числе и в Завьяловском районе) в большинстве своем выявляются в ходе разведок, но практически не исследуются стационарно. Подобное положение объясняется тем, что вещевой материал этих поселений невыразителен, в значительной степени утратил этномаркирующие признаки и, как следствие, мало информативен. Для обозначения мест заброшенных селений местное население использует понятие вужгурт (вуж - старый, древний; гурт - деревня, селение)85. Подобные поселения представляют собой остатки неукрепленных, небольшого размера деревушек, починков или заимок. В культурном слое, который на отдельных поселениях достигает 0,5 м, находят обломки посуды черного цвета, изготовленной на гончарном круге, которая в XV-XVI вв. полностью вытесняет лепную посуду. В глиняном тесте этой посуды всегда имеется примесь песка, обжиг ее печной, довольно качественный, от чего черепки крепкие и плотные. Нередко на таких поселениях находят железные вещи - ножи, топоры, косы, подковы и др. Сохраняются также остатки строений86. Первое поселение людей в местности с. Бабино находилось в 2-3 км восточнее современного села (Рис. 3-15) - в логу, у реки. Сейчас местные жители называют это место вужгурт-нюк. Люди жили здесь до XVIII в. Старики еще помнят, что в 1905-1910 гг. на этом месте были видны остатки построек, а ямы кое-где сохранились до сих пор. Местами были заметны ступеньки, ведущие к месту построек. На другой стороне лога было кладбище, его очертания сохранились до сих пор. Но жители данного поселения по невыясненным причинам были вынуждены покинуть насиженные места 87 Завьяловское I селище XVIII в. (Рис. 3-29) расположено на правом берегу безымянного ручья (левый приток р. Быдвойка), в 0,5 км к северо-востоку от юго-западной окраины с. Завьялово88.  |