курсовая, квалификация преступлений. Посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или пре. Курсовой проект) по учебному курсу Квалификация преступлений Вариант Посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 Ук рф)
 Скачать 0.93 Mb.
|
 МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Тольяттинский государственный университет» ИНСТИТУТ ПРАВА (институт) Уголовное право и процесс (кафедра) КУРСОВАЯ РАБОТА (КУРСОВОЙ ПРОЕКТ) по учебному курсу «Квалификация преступлений» Вариант «Посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 УК РФ)»
Тольятти 2022 ОГЛАВЛЕНИЕВведение 3 Глава 1. Уголовная ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование в истории уголовного права 5 1.1Уголовная ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование в русском уголовном праве 5 1.2 Уголовная ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование в советском и российском уголовном праве 12 Глава 2. Уголовно-правовая характеристика преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ 21 2.1 Объект преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ 21 2.2 Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ 28 2.3 Субъект преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ. Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ 32 Заключенеи 35 Список используемой литературы и используемых источников 38 Введение Актуальность. В системе властных государственных структур органы, осуществляющие правосудие, являются важнейшим инструментом построения демократического правового государства. Деятельность таких органов направлена на охрану человека (как высшей общественной ценности), его прав и свобод, а также собственности, окружающей среды иных наиболее значимых общественных благ. Органы правосудия весьма значимы в осуществлении функций охраны и укрепления законности, борьбы с преступностью и правонарушениями. Сказанное определяет то, что одной из основных задач проводимых в России в настоящее время социально-политических реформ является создание сильной и независимой судебной власти. Теоретическая значимость исследования обусловлена тем, что теоретические выводы, полученные в ходе исследования, могут повлиять на совершенствование системы регулирования в рассматриваемой сфере правоотношений и являются исходным материалом для последующих научных изысканий, касающихся изучения проблем уголовной ответственности за посягательство на жизнь лица осуществляющего правосудие или предварительное расследование. Практическая значимость работы состоит в возможности использования полученных результатов в практической деятельности следственных органов при решении спорных вопросов квалификации насильственных преступлений против лиц, осуществляющих правосудие или предварительное расследование, в том числе при установлении правового статуса потерпевших, а также при определении конкуренции уголовно-правовых норм либо наличия совокупности преступлений. Целью работы является изучение исторических тенденций развития законодательства в рассматриваемой области, комплексное исследование юридической природы посягательства на жизнь лица осуществляющего правосудие или предварительное расследование, изучение уголовно-правовой характеристики. Обозначенная цель работы обусловила постановку и решение следующих задач: - рассмотреть особенности уголовной ответственности за посягательство на жизнь лица осуществляющего правосудие или предварительное расследование в истории русского законодательства до 1917 г.; - изучить развитие российского законодательства об ответственности за посягательство на жизнь лица осуществляющего правосудие или предварительное расследование с 1917 по 1996 гг.; - проанализировать объективные и субъективные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ; Объектом исследования являются правоотношения связанные с институтом уголовной ответственности за посягательство на жизнь лица осуществляющего правосудие или предварительное расследование или его близких, в связи с осуществлением им своих должностных обязанностей. Предмет: - доктринальные положения правоведения, уголовно-правовое и конституционно-правовое законодательство, а также иной нормативно-правовой материал (и практику его применения), относящийся к вопросам охраны жизни, здоровья, и безопасности представителей власти; - статистические данные о зарегистрированных преступлениях данной категории в Российской Федерации; - материалы судебной и следственной практики по рассматриваемому преступлению; - научные труды, посвященные разрабатываемой проблематике. В работе использовались системно-сравнительный, исторический, формально-логический и сравнительно-правовой методы. Структура работы состоит из введения, двухх глав, пяти параграфов, заключения и списка используемой литературы и используемых источников. Глава 1. Уголовная ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование в истории уголовного права Уголовная ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование в русском уголовном праве На протяжении всей своей истории русское уголовное законодательство предусматривало «…ответственность за преступления против правосудия. Правовые акты дореволюционной России содержали достаточно широкий перечень уголовно наказуемых деяний, препятствующих осуществлению правосудия. Так, можно выделить несколько основных правовых источников, предусматривавших данный вид ответственности» [21, с. 21]: Согласно Судебникам от 1497 и 1550 гг. правосудие непосредственно относилось к должностным преступлениям, также, как и лжесвидетельство и лжеприсяга – к преступлениям против веры. Судебник 1497 г. был принят в эпоху Ивана III, которая ознаменовалась переходом от феодальной раздробленности к созданию московского централизованного государства. В связи с этим, власть великого князя упрочилась, а в государстве начинает складываться централизованный аппарат управления, что послужило причиной создания нового нормативного источника, регулирующего наиболее важные и актуальные стороны общественной жизни того периода. Судебник 1497 г. естественно основывался на предшествующих правовых источниках, в число которых входили: Русская правда, уставные грамоты, касающиеся вопросов местного управления, судные грамоты, а также разнообразные судебные решения по отдельным вопросам. Судебник 1550 г., который носит также название Судебник Ивана IV, в целом продолжает линию, которая была обозначена в Судебнике 1497 г. Судебник развивает законодательство в сторону усиления государственной власти. Так, серьезно усиливалась власть централизованных органов судебной власти, убираются особые судебные полномочия удельных князей. Кроме того, в целях большей централизации власти, расширялись права служилого сословия. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных от 1845 г. стало важным шагом на пути развития уголовного права в Российской империи, хоть и по-прежнему содержало феодальные институты. Фактически, Уложение стало первым Уголовным кодексом России, т.к. все предшествующее законодательство было в достаточной степени синкретичным и включало в себя нормы различных отраслей права. Острая необходимость в кодификации головного законодательства возникла еще в процессе составления Свода законов Российской Империи 1832 г. Необходимо подчеркнуть, что Уложение содержало, как прогрессивные правовые институты, так и архаичные. Так, существенным нововведением явилось появление институтов учения о преступлении. Вместе с тем, разделы включающие правовые институты наказания и регламентации отдельных видов преступлений носили ярко выраженный архаичный, сословный характер установлений. Кроме того, в Уложение недостаточно определяло санкций, и недостаточно определяло возможность замены санкций. Уложение 1845 года содержало ряд статей о преступлениях, направленных против интересов правосудия, которые были включены в раздел: «Преступления против порядка управления», где предусматривалась ответственность за побег находящихся под стражей или надзором, увод, взлом тюрем. Кроме того, в другом разделе, под названием «Преступления, нарушающие общественное спокойствие и порядок», содержалась норма об ответственности за ложный донос, лжесвидетельство и ложные показания. Далее, должностные преступления регулировались в главе «О преступлениях и проступках чиновников при следствии и суде». Можно сказать, что Уложение было плодом все усиливающейся автократической абсолютистской власти в Российской империи. Оно было принято в период царствования Николая I, которое получало и тогда и впоследствии неоднозначное толкование как раз по этой причине. Во многом, создание кодифицированного сборника уголовного права способствовало усилению бюрократической власти. По мнению Галиакбарова Р.Р. «…уложение о наказаниях уголовных и исправительных подготовило почву для разработки Уголовного Уложения России 1903 г., впоследствии признанной вершиной русской дореволюционной уголовно-правовой мысли, но так и, к сожалению, не вступившего в силу в полном объеме» [18, с. 35]. Уголовное уложение от 1903 г., как известно, не вступило в силу в полном объёме. Так, в 1904 г. введены в действие главы о государственных преступлениях, в 1906 г. введены главы о религиозных преступлений, а затем, было введено в действие около тридцати статей других его глав. Одной из причин, почему император Николай II отказался ввести Уложение в действие в полном объеме, было предусмотренное им изменение структуры мест заключения. Далее, уже в период Первой мировой войны уголовное законодательство продолжало меняться, «…изменяясь в зависимости от общественных условий и в первую очередь из-за войны. Так, наиболее существенные изменения затронули санкции, которые в целом были усилены и ответственность ужесточилась» [23, с. 24]. В связи с активными гражданскими процессами, направленными на либерализацию и децентрализацию самодержавной власти периода начала XX в., в Уложение были включены статьи, предусматривающую ответственность за посягательства на царскую власть, а также соответствующие санкции. Кроме того, предусматривалась ответственность и за так называемые «политические» преступления, выражавшиеся в неуважении к верховной власти, порицании образа правления, сочувствия бунту или бунтовщикам и т.д. «…в Уголовном уложении от 1903 г. была отведена специальная глава, посвященная преступлениям против правосудия, которая называлась «О противодействии правосудию», которая содержала 22 статьи, устанавливающие уголовную ответственность за следующие преступления: ложный донос, лжесвидетельство, подделка или предъявление суду ложных доказательств, лжеприсягу, ложные показания, побег из поселения, каторги и др. Кроме того, туда же была помещена норма, которая предусматривала освобождение от наказания за недонесение и укрывательство, если это касалось преступления, в котором принимал участие сам обвиняемый или члены его семьи, а также если между ним и укрываемым существовали близкие родственные отношения» [19, с. 50]. Нужно также отметить, что довольно много преступлений, входивших в данную главу, известны и современному уголовному законодательству России, которые, однако имели отличия от аналогичных составов. Например, ответственность за ложный донос была представлена в Уложении 1903 г. двумя статьями: в одной из которых речь шла о заведомо ложном заявлении органам власти о преступном деянии без указания на лицо, его совершившее, в соответствии со ст. 156; в другой статье, посвященной доносу, речь шла о заведомо ложном обвинении определенного лица в совершении преступления или служебного проступка с указанием оснований такого обвинения в соответствии со ст. 157. Кроме того, «…Уложение предусматривало норму об ответственности за лжесвидетельство как заведомо ложные показания при производстве следствия или суда, даваемые свидетелями, ведущими лицами», т.е. экспертами, переводчиками или при дознании «через окольных людей», в соответствии со ст. 158» [19, с. 51]. Ложное заявление о каком-либо событии, сделанное на следствии или в суде лицом, на показаниях которого основывалось судебное решение или которое удостоверяло юридический факт, несомненно, представляло опасность для правосудия. В связи с чем, ложное свидетельство представляет собой, в первую очередь, преступление против правосудия, которое подкреплялось, однако, религиозной присягой. Данный элемент дает основание относить его также и к религиозным преступлениям. Вместе с тем, в Уложении от 1903 г. различение лжеприсяги, как преступления из группы религиозных и ложное свидетельство, как преступление из группы против общественного спокойствия и порядка начало рассматриваться как то, что приводило к дублированию одних и тех же положений и не способствовало четкости в формулировках составов преступлений. В соответствии с ч. 2 ст. 158 Уложения 1903 г. ненаказуемым являлось ложное свидетельство лица, который по закону имел право отказаться от дачи показаний, если на такое право ему не было предварительно указано. Ответственность за недонесение по Уголовному уложению 1903 г. предусматривалась в соответствии со ст.ст. 162-164, где в одной из них устанавливалась ответственность за не извещение без уважительной причины о достоверно известном виновному замышляемом или предпринятом тяжком преступлении при условии возможности предупреждения или прекращения последнего, а остальные две нормы предусматривали ответственность за несообщение о достоверно известных определенных видах тяжких преступлений, направленных против «Верховной Власти, Священной Особы Императора, Членов Императорского Дома, о государственной измене», а также об участниках этих преступлений, в соответствии со ст. 163-164. По Уложению 1903 г. «…наказуемым было недонесение только об определенных преступлениях, представляющих повышенную общественную опасность. Субъектами этих преступлений являются частные лица», [12, с. 37] а в случае недонесения, совершенного должностным лицом, преступление относилось к разряду служебных злоупотреблениях, в соответствии со ст.ст. 643-644. В соответствии со ст.ст. 166-169 Уложения 1903 г., укрывательство было выделено в отдельный состав и отличалось теперь, как от соучастия в преступлении, так и от пользования плодами преступления, которое относилось к имущественным преступлениям и предусматривалось ст.ст. 616-619 Уложения. В Уложении 1903 г. различается укрывательство преступного деяния и преступника. Так, в первом случае укрывательства, предусмотренном ст. 166, действия виновного заключаются в повреждении, сокрытии или захвате доказательства по уголовному или гражданскому делу. При этом, законом предусмотрено два случая: во-первых, поврежденные, сокрытые или захваченные вещи уже приобщены к производству по уголовному или гражданскому делу лицами, производящими расследование, или судом и, во-вторых, они остались еще неизвестными органам правосудия. Во втором случае укрывательства, предусмотренном ст.ст. 167, 169, включающем сокрытие или содействие в сокрытии лица, совершившего преступление. К особым случаям укрывательства, предусмотренные Уложением 1903 г. относились: явка с повинной в преступлении, заведомо совершенном другим лицом, заведомо ложная выдача себя за обвиняемого в преступлении, отбывание наказания в виде лишения свободы вместо другого лица, а также приговоренное к данному наказанию. В соответствии с Уложением 1903 г. некоторые преступления, посягающие на интересы правосудия, содержались в главе «О преступных деяниях по службе государственной и общественной». Рассматривая составы этих преступлений, можно сказать, что субъектами в них выступает должностное лицо, которые: не исполнили свои служебные обязанности по преследованию преступлений или по приведению в исполнение вошедших в законную силу определений, решений или приговоров суда; обязанные предупреждать и пресекать преступные деяния, виновные в непринятии мер по выполнению этой обязанности, если это повлекло совершение преступления; виновные в недонесении о преступлении; обязанные принимать меры к задержанию преступников и т.д. В Уголовном уложении 1903 г. были учтены произошедшие в дореволюционной России социокультурные изменения, а характер и техника его нормативных установлений оказались, даже не смотря на смену общественно-политического строя в 1917 г., не утратили актуальности и оказали существенное влияние на содержание нормативных актов советского периода. |