Главная страница
Навигация по странице:

  • – Что у тебя – Пока ничего, но геморрой я уже предчувствую.– А поконкретней

  • – Нет, серьезно. Может, стоит завязать с выпивкой

  • – Может, ты наконец скажешь, на кой черт вытащил меня из постели

  • – Вот-вот. Соображения есть – Он псих.– Само собой. Еще какие-нибудь ценные замечания

  • – На честь девушки не посягали

  • – Не скажи, – покачал головой Волков. – Надпись видишь – Ревность – Почему бы и нет

  • – Серьезно – фыркнул Волков. – Может, объяснишь, что ты нашла хорошего во всем этом

  • – Когда ездить научишься

  • – А если это как-то связано с выборами

  • – А если Дед знаком с девкой

  • – Если она выпала из кармана Деда, то как это мог предвидеть убийца

  • Сочинение. 11.Т.Полякова Всё в шоколаде. Тебе стоит приехать, без энтузиазма продолжил Волков


    Скачать 1.72 Mb.
    НазваниеТебе стоит приехать, без энтузиазма продолжил Волков
    АнкорСочинение
    Дата09.04.2022
    Размер1.72 Mb.
    Формат файлаrtf
    Имя файла11.Т.Полякова Всё в шоколаде.rtf
    ТипДокументы
    #457110
    страница1 из 28
      1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   28

    Телефонный звонок разбудил меня в три часа ночи. Я с трудом подняла голову, включила настольную лампу, взглянула на часы и чертыхнулась. Затем перевернулась на спину и с тяжким вздохом закрыла глаза, надеясь, что кому-то надоест названивать и он отправится к чертям собачьим. Тщетно. Звонивший твердо вознамерился поднять меня среди ночи. Я села в постели, потрясла головой, силясь прийти в себя, и с большой неохотой сняла трубку.

    – Привет, – услышала и едва не застонала от отчаяния, потому что, конечно, узнала голос, а заодно поняла: произошло нечто неприятное, и это еще мягко сказано. Звонил Волков, а у него приятных новостей для меня не бывает.

    – Привет, – ответила я и опять тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. Этому сильно препятствовала головная боль, обычная вещь, если накануне выпить лишнего. Домой я отправилась после двенадцати, выходит, спала часа два, не больше, и теперь вряд ли смогу досмотреть свой сон. Впрочем, он того и не заслуживал.

    – Тебе стоит приехать, – без энтузиазма продолжил Волков.


    – Что у тебя?

    – Пока ничего, но геморрой я уже предчувствую.


    – А поконкретней?

    – Пожалуйста. Убийство. Девка двадцати двух лет. Шлюха из дорогих. Адрес: Вторая Советская, дом 36, квартира 215.

    – Но ведь не из-за этого ты поднял меня в три ночи? – возмутилась я.

    – Конечно, нет. Твой покой – для меня святое. И если я говорю о геморрое, значит, он не замедлит появиться.

    – Вот черт, – пробормотала я. – Сейчас приеду. – Повесила трубку и, слегка постанывая, прошла в ванную.

    Для начала я сунула голову под холодную воду, потом включила душ и, жалобно повизгивая, немного постояла под ледяными струями. Растерлась полотенцем, прошла в кухню, достала из холодильника сок и залпом выпила пол-литра, не ощущая вкуса. Не скажу, что пришла в норму, но жить стало легче. Рука потянулась к пачке сигарет, однако я вовремя одумалась и отшвырнула пачку подальше, не то все мои труды пойдут насмарку. Окинула кухню критическим взглядом и поморщилась: придется нанимать домработницу, пока квартира окончательно не заросла грязью.

    С этой мыслью я вернулась в гостиную, где спала, так и не добравшись до спальни, взглянула на свой костюм и лишь покачала головой, потому что не удосужилась повесить его в шкаф – он валялся на полу в весьма плачевном виде.

    – Пить надо меньше, – наставительно изрекла я, надеясь, что прислушаюсь к мудрому совету, перевела взгляд на часы и заторопилась: натянула джинсы, свитер, нашла в шкафу кроссовки, которые не мешало бы вымыть, прежде чем убирать в шкаф, и, прихватив куртку, спустилась в гараж. Здесь меня ждал сюрприз: вмятина на правом крыле. В общем-то, “Мицубиси” и до того момента выглядел паршиво, так как хозяйка ему досталась хуже некуда. Но вчера этой вмятины я не заметила и сейчас, хмуро ее разглядывая, пыталась понять, откуда она взялась, то есть где и как я умудрилась ее заработать.

    – Чудеса, – буркнула я.

    Ночью, когда я покинула бар, вмятины вроде бы не было. Или была? Отправляясь домой, я подошла к машине со стороны водителя и это крыло не видела. Выходит, какой-то сукин сын помял мне машину, пока я прохлаждалась в кабаке. Ну и поделом мне, надо оставлять машину на стоянке, а не бросать в темном переулке.

    Я выехала из гаража, закрыла ворота и по привычке огляделась. Дом насчитывал восемь квартир, лишь в одном окне горел свет. В первой квартире жил отставной генерал, и по ночам ему не спалось. Он возник в окне, напряженно вглядываясь в темноту. Открыв стекло, я помахала ему рукой. Всегда приятно сознавать, что кто-то и среди ночи на боевом посту. Он мне ответил, но от окна не отошел, провожая взглядом мою машину. Наверняка запомнил, в котором часу я отъехала от дома, а вот спроси, зачем ему все это, вряд ли сможет ответить.

    Однако через минуту я и думать забыла о соседе. Вторая Советская находилась на другом конце города. Ночью, когда движение практически отсутствует, а стражи порядка дремлют, я преодолела это расстояние за двадцать минут. Правда, свернула не на том светофоре и выехала на Первую Советскую, чертыхнулась и, немного поплутав среди совершенно одинаковых домов, наконец смогла найти нужный адрес.

    Дом был двенадцатиэтажный, длинный, серый и явно требовал ремонта, хоть и был построен недавно. Возле четвертого подъезда стояли две милицейские машины и ядовито-желтые “Жигули” последней модели. Виктор Павлович Волков слыл человеком положительным и даже консервативным, но мог иногда удивить неожиданной тягой к яркой цветовой гамме.

    Я притормозила рядом с “Жигулями” и увидела самого Волкова. Он стоял возле подъезда в тени козырька и курил. Заметив меня, пошел навстречу. Я выбралась из машины и кивнула. Свет фонаря освещал пространство перед подъездом. Волков взглянул на меня, скривился и не придумал ничего лучшего, как заявить:

    – Паршиво выглядишь.

    – Спасибо.


    – Нет, серьезно. Может, стоит завязать с выпивкой?

    – Кому бы говорить, – фыркнула я.

    – Когда пьет мужчина, это нормально, а вот когда женщина…

    – Отвали, а? Когда я работаю, то о выпивке забываю.

    – Надо посоветовать Деду завалить тебя работой.

    – Не думай, что моя жизнь вечный праздник.

    – В ближайшее время праздник точно не ожидается.

    – Ну, так что тут за геморрой? – проявила я интерес.

    – Сама увидишь…


    – Может, ты наконец скажешь, на кой черт вытащил меня из постели?

    – Все самое интересное на потом, – хмыкнул Волков. – Для начала взгляни, что там.

    – А надо? – усомнилась я.

    – Надо, – серьезно кивнул он.

    Мы вошли в подъезд и поднялись на второй этаж. На лестничную клетку выходили двери четырех квартир. Одна была приоткрыта, рядом стояли двое мужчин и три женщины среднего возраста с испуганными лицами, должно быть, соседи. При виде нас они посторонились, мы вошли в прихожую, и Волков сказал:

    – В комнате…

    Я сделала еще несколько шагов. Квартира однокомнатная, правда комната большая, метров двадцать пять. Использовали ее одновременно как гостиную и как спальню. Тяжелые шторы на окнах задернуты, у противоположной стены низкая тахта, застеленная ковром с парчовыми подушками, антикварная мебель, за китайской ширмой кровать с деревянными спинками: приобретенная в недорогом магазине, она выглядела здесь как нечто инородное. Возле кровати стояли двое мужчин в штатском и что-то лениво обсуждали. Еще двое, на первый взгляд бесцельно, двигались по комнате, молодой человек в очках, насвистывая, снимал отпечатки пальцев с двух бокалов чешского стекла, стоявших на низком столике. На полу у его ног валялась бутылка коньяка. Парень оглянулся, увидел меня и кивнул:

    – Привет.

    – Здравствуйте, – громко сказала я. Теперь все присутствующие обратили на меня внимание и недружно ответили:

    – Здравствуй.

    – Представлять друг другу вас не надо, – сказал Волков. – Дело у нас, скажем прямо… В общем, Ольга Сергеевна будет помогать нам по мере сил.

    На лицах мужчин появились ухмылки, от которых они тут же поспешили избавиться и кивнули как ни в чем не бывало, только очкарик продолжал свою работу, радостно улыбаясь мне. Я покопалась в своей памяти и вспомнила, что парня зовут Вячеслав, отчество не помню, да оно и ни к чему. Нас познакомил Волков этой зимой на торжественном вечере, посвященном какой-то очередной годовщине. Я поздравляла собравшихся от имени фонда “Честь и достоинство”, который основал Дед (он был просто помешан на всяческих фондах, они росли как грибы после дождя, и во всех этих фондах я кем-нибудь числилась, неизменно выступая на различных торжествах в роли свадебного генерала). Двоих из присутствующих мужчин (не считая Волкова) я знала неплохо, еще одного если и видела раньше, то сейчас припомнить не могла. На меня же они взирали так, точно знали всю мою подноготную, как оно скорее всего и было.

    – Не желаете взглянуть? – кивнул один из них на кровать. Я подошла ближе. Мужчины посторонились, а я на мгновение зажмурилась. Конечно, труп – это труп и ничего приятного увидеть я не ожидала, но этот прямо-таки вызвал у меня шок. Я потерла переносицу и заставила себя открыть глаза. Мужчины молча ждали. Я кашлянула, словно извиняясь, и перевела взгляд на убитую. Сейчас трудно было определить, сколько ей лет. Выглядела она ужасно: глаза вылезли из орбит, из открытого рта торчали скомканные доллары, вокруг шеи девушки был обмотан чулок, голова ее была приподнята и странно вывернута, конец чулка закреплен на спинке кровати. Скорее всего ей сломали шею. Но этого убийце показалось мало, и он зачем-то разрезал ей живот, и не просто разрезал, а аккуратно разложил содержимое на кровати с двух сторон от трупа. Постель была густо перепачкана кровью, а на стене, прямо над головой убитой, привет от свихнувшегося ублюдка: крупные буквы тоже кровью – “Сука”.

    – Что скажешь? – спросил Волков, подойдя к кровати.

    – Впечатляет. – Я поспешно отвернулась.


    – Вот-вот. Соображения есть?

    – Он псих.


    – Само собой. Еще какие-нибудь ценные замечания?

    – Замечаний нет, есть вопрос.


    – С вопросом обожди. Значит, ничего стоящего тебе в голову не приходит?

    Я оглядела комнату, пытаясь понять, чего от меня добивается Волков. В комнате царил образцовый порядок, если не считать окровавленной постели, надписи да еще бутылки коньяка на полу.

    – Она не сопротивлялась? – вопросительно заметила я.

    – Никаких следов борьбы. Одежда на убитой отсутствует, за исключением гипюровых трусиков.


    – На честь девушки не посягали?

    – На это ответит специалист, но я уверен: он ее не изнасиловал.

    – Почему он, а не она? – спросил Славик, подходя ближе.

    – Что-то я не слышала о маньяках-женщинах, – заметила я с усмешкой, – а это работа маньяка.


    – Не скажи, – покачал головой Волков. – Надпись видишь?


    – Ревность?


    – Почему бы и нет?


    – Тогда пошарь среди ее дружков. Кому-то не нравилось, как девушка проводит время, и он внес в это свои коррективы. Как ее зовут?

    – Кудрина Алла Дмитриевна. Танцовщица в ночном клубе “Пирамида”. Чем они там на самом деле занимаются, тебе лучше знать.

    Я нахмурилась, начиная понимать, почему Волков поднял меня среди ночи. “Пирамида”, как и многое в этом городе, принадлежала Деду, неофициально, конечно. Однако, хоть Дед и открещивался от доходного бизнеса и делал вид, что не имеет отношения ни к ночным клубам, ни к многочисленным саунам и массажным кабинетам (он дважды даже выступал с разгромными статьями в газетах о древнейшей профессии и сутенерах в погонах, статьи, кстати, писала я, и цифрам, приведенным в них, можно было верить), так вот, несмотря на все старания Деда откреститься от того, что он, то есть я, в статьях назвал “чумой нашего города”, те, кому хотелось знать, знали, что он-то как раз и контролирует данную чуму. Зверское убийство, совершенное явным психом, газетчики вниманием, конечно, не обойдут… Одному богу известно, что они смогут накопать в припадке журналистского рвения. И все это за несколько дней до выборов.

    Я непроизвольно поморщилась, а Волков кивнул:

    – Вот тебе и геморрой…

    Я согласно кивнула: что да, то да. Теперь скверное настроение Виктора Павловича стало мне понятно: с одной стороны, на него будут давить, требуя, чтобы психопат-убийца как можно скорее оказался за решеткой (обыватели впадают в транс при слове маньяк), с другой – работать придется с оглядкой, чтоб ненароком не накопать лишнего.

    – Сочувствую, – сказала я. Он усмехнулся. – Если не возражаешь, я вас покину, – помедлив, заявила я, присутствующие кивнули, а Волков пошел проводить меня. – Можешь рассчитывать на наше содействие, – заверила я, поспешив утешить его.

    – Ага, – хмыкнул он, посмотрел на меня внимательно, точно что-то прикидывая, и вздохнул:

    – Это не все.


    – Что, есть еще труп?

    – Хуже. Для меня, по крайней мере.

    – Что же может быть еще хуже? – в притворном удивлении подняла я брови.

    – Вот это. – Он протянул мне визитную карточку. Золотыми буквами на сером фоне значилось: Кондратьев Игорь Николаевич. Следующие три строчки были мне ни к чему, я сама заказывала в типографии визитки для Деда.

    Я взглянула на оборотную сторону. По правилам хорошего тона она должна быть девственно чистой, если, конечно, владелец не пожелал оставить кому-то несколько слов. Владелец не пожелал, но до девственной чистоты оказалось далеко: карточка была заляпана кровью.

    – Она была у девицы? – хмуро спросила я. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше – какой, к черту, геморрой, дело много хуже.

    – Карточка валялась под креслом.


    – А кровь?

    – Кресло стоит в трех шагах от постели, если ты соизволила обратить на это внимание. А там все залито кровищей.

    Мы вышли из подъезда и замерли под козырьком.

    – Кто видел карточку? – задала я вопрос, который меня, по понятным причинам, очень беспокоил.

    – Я.

    – Хорошо.


    – Серьезно? – фыркнул Волков. – Может, объяснишь, что ты нашла хорошего во всем этом?

    – Не заводись, – миролюбиво попросила я. – Мне это нравится так же, как и тебе.

    Мы подошли к моей машине, он взглянул на нее и покачал головой:


    – Когда ездить научишься?

    – Просто мне не везет.

    – Завязывай пить, Ольга. Добром это не кончится.

    – Заткнулся бы ты, – от души пожелала я, садясь в машину и намереваясь проститься с Волковым, но он открыл дверь и устроился рядом со мной.

    Я ждала, что он скажет, ненавязчиво разглядывая его. Волков выглядел так, как и полагалось выглядеть человеку его звания. Лет сорока пяти, выше среднего роста, с наметившимся брюшком и тем особым выражением лица, которое сразу намекало на его профессию. Он начал седеть, виски отливали серебром, стригся он коротко, жесткие волосы торчали на затылке, образуя венчик, темные брови, нос короткий и прямой, глаза небольшие и в общем-то невыразительные. Однако Волков умел смотреть так, что под его взглядом становилось как-то неуютно. Не нравился мне только его рот, узкие губы были слишком малы для этого лица, и улыбаться Волков не умел, вместо улыбки на лице появлялась кривая ухмылка, которая шарма ему не добавляла. Становилось ясно: человек этот далеко не прост и характером обладает скорее всего скверным.

    Впрочем, ничего такого я за Волковым не знала, уживались мы вполне сносно, даже испытывали друг к другу симпатию. Он производил впечатление честного человека и умело этим пользовался. С Дедом их что-то связывало, но и тот и другой об этом помалкивали, причем оба извлекали из давнего знакомства максимум пользы. У Волкова имелся дом за городом, записанный на жену, и “БМВ”, который он не смог бы купить на свою зарплату. Сын его, едва закончив школу, организовал собственное дело, где заправлял, конечно, Волков, хотя и не имел права, исходя из буквы закона. Однако официально директором фирмы был сын, который к тому же носил фамилию матери, так что перед законом Волков был чист. Само собой, его готовность помочь только на пользу Деду. В общем, налицо обоюдовыгодный союз, поэтому меня ничуть не удивило беспокойство в голосе Волкова, когда он опять заговорил.

    – Что скажешь? Я пожала плечами:

    – Что тут скажешь? Дед раздает свои визитки по два десятка за день. И то, что она оказалась у этой девицы…

    – Вот именно, – хмыкнул он. – Не знаю как тебе…

    – Надеюсь, ты не думаешь, что это Дед развлекался, распарывая ей живот.

    – Совершенно неважно, что думаю я. Но если о визитке каким-то образом узнают…

    – Позаботься о том, чтобы не узнали.

    – Спасибо за подсказку, сам бы я ни за что не допетрил. – Он отвернулся, помолчал немного и заговорил вновь:


    – А если это как-то связано с выборами?

    Я не торопилась отвечать, хотя, признаться, не очень-то верила, что кто-то совершил жуткое убийство с единственной целью насолить Деду.

    – Давай не будем забегать вперед. Твое дело – следить за тем, чтобы ситуация не вышла из-под контроля.


    – А если Дед знаком с девкой?

    – Ну и что? С ее профессией она могла знать многих. Возможно, визитку ей действительно дал он.

    – И она оказалась под креслом, да еще вся в кровище, вместо того чтобы лежать в ее сумке, в ящике стола, коробке или в вазе, наконец, то есть в том месте, где обычно у людей лежат визитки. С ее стороны было довольно оригинальным запихнуть визитку под кресло. Всем известно, что Дед таскает визитки в кармане… Например, он бросил пиджак на спинку кресла…

    – А потом зарезал девушку? – усмехнулась я. – Дед, конечно, не ангел, но как-то трудно представить его в роли мясника…

    Волков поморщился:

    – Я вовсе не это хотел сказать… Что, если он был у нее? Кто-то воспользовался его приходом и убил девчонку, а визитку оставил нарочно.


    – Если она выпала из кармана Деда, то как это мог предвидеть убийца?

    – Не говори глупости. Он мог его выследить и…

    – Тогда визитка вовсе не выпала из кармана пиджака, ее подбросили нарочно, а если ее подбросили нарочно, то вовсе не факт, что Дед знаком с убитой.

    Волков дернул тонкими губами и со злостью посмотрел на меня.

    – Я разговаривал с соседями, они несколько раз видели мужчину среднего роста, лет пятидесяти, блондина, с загорелым лицом, всегда в темных очках, голову он держал опущенной вниз, точно опасался, что его узнают.

    – Портреты Деда расклеены по всему городу. Да и вообще, человек он известный. Я-то была уверена, что его каждая собака знает…

    – Боюсь, так оно и есть. Граждане его узнали, но помалкивают об этом из опасений оказаться в скверном положении.

    – Не преувеличивай.

    – Я тебя знакомлю с точкой зрения обывателей. Допустим, они его не узнали, то есть это они нам так заявили, но завтра по городу поползут слухи… А я должен найти убийцу.

      1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   28


    написать администратору сайта