введение в литературоведение, некоторые ответы, Юхнова. Литературоведение как наука. Основные и вспомогательные литературоведческие дисциплины
 Скачать 0.61 Mb.
|
Вопрос № 33. Силлабическая система стихосложения. Основные размеры русской силлабики и их выразительные свойства.Силлабические, или слоговые стихи имеют свою особенную внутреннюю ритмическую организованность, резко отличающуюся по своему принципу от организации песенно-тонических стихов. Если в тонической системе ритмическая соразмерность стихов создается равным количеством акцентов в каждом стихе, то в силлабической системе стихосложения она определяется равным количеством слогов в каждом стихе. Для эстетического осознания равенства слогов в силлабических стихах необходимо, чтобы все слоги в стихе обладали хотя бы относительным акустическим равенством, чтобы они звучали более или менее одинаково ясно. Однако силлабическая система стихосложения по своим особенностям не соответствовала просодии русского языка (вспомним любимое языкознание: у нас словное ударение не имеет постоянного места, а безударные редуцируются). Тем не менее система эта была усвоена русскими поэтами второй половины 18 века, прежде всего Симеоном Полоцким (видимо, он не изучал языкознание). Позднее силлабическими виршами пользовался Антиох Кантемир в своих сатирах (наверное, он тоже предпочитал, чтобы его называли только по фамилии). Размеры русской силлабики (по Смотрицкому, это такой дядечка из 17 века, он придумал, что стопы бывают двусложные и трехсложные):
Знаком « - » Смотрицкий помечал долгий слог (совсем не обязательно, что на этот слог падает ударение), знаком « » - краткий слог. Вопрос № 34. Реформы русского литературного языка XVIII векаНаиболее важные реформы русского литературного языка и системы стихосложения XVIII века были сделаны Михаилом Васильевичем Ломоносовым. В 1739 г. он написал «Письмо о правилах российского стихотворства», в котором сформулировал принципы нового стихосложения на русском языке. В полемике с Тредиаковским он утверждал, что вместо того, чтобы культивировать стихи, написанные по заимствованным из других языков схемам, необходимо использовать возможности русского языка. Ломоносов полагал, что можно писать стихи многими видами стоп — двусложными (ямб и хорей) и трехсложными (анапест и амфибрахий), но считал неправильным заменять стопы на пиррихии и спондеи. Такое новаторство Ломоносова вызвало дискуссию, в которой активно участвовали Тредиаковский и Сумароков. В 1744 г. были изданы три переложения 143-го псалма, выполненные этими авторами, и читателям было предложено высказаться, который из текстов они считают лучшим. Известно, однако, высказывание Пушкина, в котором литературная деятельность Ломоносова не одобряется: «Оды его… утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается. Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности — вот следы, оставленные Ломоносовым». Белинский назвал этот взгляд «удивительно верным, но односторонним». Согласно Белинскому, «Во времена Ломоносова нам не нужно было народной поэзии; тогда великий вопрос — быть или не быть — заключался для нас не в народности, а в европеизме… Ломоносов был Петром Великим нашей литературы.» Кроме вклада в поэтический язык, Ломоносов был также автором научной русской грамматики. В этой книге он описал богатства и возможности русского языка. Грамматика Ломоносова была издана 14 раз и легла в основу курса русской грамматики Барсова (1771), который был учеником Ломоносова. В этой книге Ломоносов, в частности, писал: «Карл пятый, римский император, говаривал, что ишпанским с богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятельми, итальянским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка.» Интересно, что Державин позже высказался очень похоже: «Славяно-российский язык, по свидетельству самих иностранных эстетиков, не уступает ни в мужестве латинскому, ни в плавности греческому, превосходя все европейские: итальянский, французский и испанский, кольми паче немецкий». . |